Он склонил голову к ее груди, протянул к ней руку, и она поняла, что ей брошен вызов. Пальцы его становились все настойчивее и настойчивее, но всякий раз, когда она содрогалась от страсти, он отступал, а потом снова приступал к истязаниям. Он ласкал ее, осыпал поцелуями, и она стонала и извивалась под ним.
Она знала, что он сам сгорает от страсти, потому что на каждый ее вздох он отвечал вздохом, но – не сдавался. Он подводил ее к пику наслаждения, не давая достичь его.
Наконец он убрал руки и дико взглянул на нее.
– Ты любишь меня? – почти прорычал он, и пот каплями стекал по его лицу. – Признайся, что ты любишь меня, Корделия, и, клянусь, я подарю тебе небо и землю, и буду дарить их каждую ночь до конца жизни.
Она была словно в горячке и едва слышала его слова. Ей хотелось кричать, бить его кулаками в грудь, но она не могла пошевелиться. Если бы она могла унять свое рвущееся из груди сердце, если бы могла совладать с пламенем, бушевавшим в ее груди…
– Ты дьявол, Себастьян, – выдохнула она.
– Пресвятая Богородица! Корделия, я люблю тебя и знаю, что ты меня любишь. Черт возьми, ну признайся же! Клянусь, я не остановлюсь, пока ты не признаешься!
И тут он убрал руку с ее бедер. Она вздохнула – облегченно и разочарованно одновременно, потому что решила, что он наконец прекратил ее мучить. Но он подвинулся так, что голова его оказалась ниже ее живота, и медленно поднял ее юбки.
Щеки ее пылали, а он разглядывал то, что было скрыто одеждой. Она испуганно дернулась, когда он поднял голову и с вызовом улыбнулся. Она была вне себя от его наглости и с ужасом понимала, что на этом он не остановится.
И она угадала. Он вновь опустил голову, и после этого она уже не думала ни о чем. Потому что он не ограничился поцелуями – рот его продолжил то, чем раньше занимались его пальцы…
Словно тысячи искорок пробежало по ее телу… Он стал грубее, настойчивее. Голова ее металась по ковру. После всех мучений это было уже слишком… Но нет, этого было мало. Она извивалась, дергалась, пытаясь достичь большего….
Стон вырвался из ее груди, и мучения стали нежнее, осторожнее.
– Себастьян… прошу… прошу тебя…
– Ну же, ангел мой, – бормотал он. – Проси, как ты заставляла меня просить. Скажи наконец, чего ты хочешь.
– Я… я хочу, чтобы ты… – Она запнулась, не зная, как назвать это.
Он вновь приник к ней своим горячим ртом, она дернулась так сильно, что едва не скинула его, но он прекрасно знал, что делал. Он действовал с тем ритмом, который заворожил ее настолько, что она потеряла ощущение времени и пространства. Что бы это ни было – грешный рай или божественный ад, но он был властелином. Она забыла о том, что руки ее в ловушке, музыка чувств пела в ее теле, заставляя ее подчиняться его воле.
Когда она почти готова была достичь вершины, он вновь отодвинулся от нее и заглянул ей в лицо. Взгляд его был страстен и ненасытен.
– Ты любишь меня? – взревел он. – Черт возьми, Корделия, скажи это!
Она страстно желала одного – чтобы он был с ней, но удержалась от признания. Если она произнесет эти слова, она станет его рабой навеки.
– Прошу… дай мне обнять тебя, – лишь прошептала она.
Глаза его распахнулись, мрачная тень пробежала по его лицу. Со звериным рыком он сорвал с нее платье.
Отбросив его в сторону, он накрыл ее своим телом.
– Пресвятая Богородица! – простонал он. – Я не могу этого выдержать. – И он приник к ней.
Руки ее наконец были свободны, и она обхватила его спину, вонзив ногти ему в кожу. Он овладел ею с той страстью, которой уже давно пылала она. Желание ее было уже невыносимо, и теперь она так стремилась к удовлетворению его, что всем телом откликалась на каждое его движение.
«Тебе нужен жеребец», – вспомнила она его слова. Да, нужен! И он есть у нее… Они вместе мчались к наслаждению, которое было уже совсем рядом….
– Ангел, ангел, – шептал он, тяжело дыша. – Будь моим ангелом!
Он двигался все быстрее, но мучения ее длились слишком долго, и теперь наслаждение настигло ее внезапно, как вспышка молнии, расколовшей ее гордость.
– Себастьян! Ах… Себастьян! Я люблю тебя! – вскричала она, и тело ее содрогалось в сладостных конвульсиях.
Из уст его тоже вырвался крик, и семя его оросило ее лоно.
Он упал на нее, и она прижала его к себе. Оба они тяжело дышали, как лошади после скачки. Но этот забег выиграл он. Черт возьми, он победил!
Но слышал ли он те слова, из-за которых мучил ее так долго? – подумала она, когда сознание наконец вернулось к ней. Он уткнулся лицом ей в плечо, щекоча ее своим дыханием. Она гладила его спину и старалась забыть о том, что отдала ему в руки единственное оружие, которое можно было использовать против нее.
– Я тоже люблю тебя, – шепнул он ей на ухо.
Так значит, слышал, подумала она, в отчаянии глядя в потолок. Но какая разница? После того что произошло сейчас, она уже не сможет его покинуть. Женой она будет или любовницей – ей все равно. Он необходим ей. Больше она ни о чем не думала. Он сделал ее своей рабой.
Эти печальные размышления так занимали ее, что она почти не слышала, как дверь кабинета распахнулась. Только услышав, как кто-то выругался, она очнулась.
Они с Себастьяном отпрянули друг от друга и в изумлении уставились на дверь. Там, бледный как смерть, стоял лорд Кент.
– Черт подери! – пробормотал Себастьян.
На сей раз она полностью разделяла его чувства.
22
Ричард не верил собственным глазам. Услышав странные крики, раздававшиеся из-за двери кабинета, он забыл постучать. Он думал лишь о том, как волновалась Джудит, что Себастьян может рассердиться на него за его угрозу уехать из Веверли.
Ричард ворвался в кабинет, никак не ожидая застать там Себастьяна с обнаженной женщиной. И не просто женщиной! Он успел разглядеть пораженное лицо мисс Шалстоун перед тем, как Себастьян прикрыл ее ее же платьем.
Кто-либо другой пробормотал бы свои извинения и вышел, но не Ричард. Он и так уже был слишком зол на брата за то, что тот вмешивается в его дела, и на мисс Шалстоун за то, что она оказалась не викарием. Это было последней каплей.
Ричард захлопнул за собой дверь и стоял, испытывая странное удовольствие от вида потрясенного брата и смущенной мисс Шалстоун.
– Ради Бога, выйди немедленно! – приказал ему Себастьян, оправившись от неожиданности и придя в ярость. Он встал и стал натягивать штаны. – Черт возьми, Ричард, неужели у тебя не хватает совести выйти?
– Совести? И ты говоришь о совести, развлекаясь на полу со своей любовницей? Плевать на то, что твоя невеста с ума сходит, волнуясь за тебя! Плевать на то, что Джудит – порядочная женщина, которая не причинила тебе никакого зла! Черт подери, Себастьян, тебе что, мало того, что у тебя есть Джудит? Тебе обязательно надо затащить в постель каждую шлюшку со смазливым личиком и аппетитной попкой?
Из-под груды одежды раздался сдавленный крик, и оттуда показалось «смазливое личико» мисс Шалстоун, бросившей на него негодующий взгляд.
Но взгляд Себастьяна был просто убийственным.
– Я мог бы убить тебя лишь за то, что ты смотрел на эту «аппетитную попку»! Убирайся, или я забуду о том, что ты мой брат и сделаю такое, о чем потом буду долго жалеть!
– Я жду объяснений! После того, что я увидел здесь, я, черт подери, не допущу, чтобы Джудит стала твоей женой! – Гнев Ричарда не знал границ. – Я скорее умру, чем позволю тебе так бесстыдно поступать по отношению к Джудит!
Себастьян выругался себе под нос и, взглянув на Корделию, указал ей на дверь в спальню.
– Иди туда, любовь моя, – ласково шепнул он. – Я скоро к тебе присоединюсь.
Прикрывшись, как могла, платьем, она метнулась в спальню.
Едва дверь за ней закрылась, Себастьян накинулся на брата.
– Я не собираюсь жениться на Джудит, и, если бы ты не ворвался сюда так нагло, то узнал бы об этом завтра. Я женюсь на Корделии.
Ричард открыл рот от удивления. Себастьян женится не на Джудит, а на мисс Шалстоун?
– Когда вы это решили? Почему Джудит никому ни слова не сказала?
Себастьян вздохнул.
– Она еще ничего не знает. Я хотел переговорить сначала с бароном, но, думаю, она не будет слишком огорчена.
Ричард еще больше забеспокоился, услышав в голосе брата нотки иронии.
– И, как всегда, ты ни с кем не посоветовался. Но как ты мог… как ты мог так поступить с ней? – И тут он окончательно осознал смысл сказанного Себастьяном. Господи, значит, Джудит наконец свободна! Так что же расстраиваться?
– Но как ты здесь оказался? – проворчал Себастьян, приглаживая взлохмаченные волосы. – И что ты говорил насчет того, что Джудит умирает от беспокойства за меня?
Ричард был преисполнен праведного гнева.
– Именно она послала меня к тебе. Она беспокоилась, не слишком ли ты огорчился по поводу того, что я сказал сегодня вечером. Теперь я и сам вижу, как ты «огорчился».
Но Себастьян не обратил на его саркастическое замечание никакого внимания. Он только мрачно прищурился.
– Джудит послала тебя ко мне? А почему не пришла сама? Или с тобой?
Ему стало дурно, едва он представил себе, что Джудит могла стать свидетельницей этого… безобразия.
– А ты что, не рад, что она не пришла?
Себастьян задумался на минуту, и Ричард в изумлении следил за ним. И когда брат его улыбнулся, он готов был наброситься на него с побоями.
– Значит, так, – сказал Себастьян. – Оказывается, Беспорочная Джудит умеет-таки нападать. Причем делает это с умом.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Полагаю, она решила, что это единственный способ заставить тебя действовать. Интересно, как она узнала?
– Черт подери, может, ты наконец объяснишь?
Себастьян пожал плечами.
– С момента моего приезда Джудит обращала на меня внимания не больше, чем кобыла на быка. Мне потребовалось немного времени, чтобы понять, что мысли ее заняты другим. – Он пристально посмотрел на Ричарда. – И я подозреваю, что жеребец бродил неподалеку.
Ричард не сразу догадался, на что намекает его брат, а потом вздохнул судорожно и пробормотал:
– Не понимаю, что ты имеешь в виду.
– Да хватит тебе. Я прекрасно знаю, что ты мечтаешь о Джудит. Я в восторге от этого главным образом потому, что Джудит разделяет твои чувства. А это так и есть, иначе к чему ей было посылать тебя сюда.
– Но она не знала, что ты здесь со своей…
– Думаешь, не знала? – усмехнулся Себастьян.
Ричард вспомнил события последнего часа, вспомнил, как Джудит вышла из столовой вскоре за мисс Шалстоун, как вернулась, чему-то улыбаясь. И потом, когда она уговаривала его пойти и найти Себастьяна, несомненно, она была настойчивей, чем обычно. Он тогда не стал задумываться, почему она не пошла с ним, а сказала, что будет ждать в гостиной, он был слишком зол на то, что она беспокоится о Себастьяне.
Сердце его бешено забилось. Словно в трансе он повернулся к двери.
– Только не спугни ее, – весело напутствовал его Себастьян. – Да, кстати об испуге, – добавил он уже серьезно. – Надеюсь, ты справишься и один, потому что я….
Но Ричард был уже за дверью.
Подойдя к дверям гостиной, он остановился, чтобы привести в порядок свои мысли. Неужели Джудит действительно рассчитывала, что он застанет Себастьяна и мисс Шалстоун во время… Это было совсем на нее не похоже, но в словах Себастьяна был здравый смысл. Так или иначе, но он должен все выяснить. Дай Бог, что таким странным образом Джудит пыталась вынудить его сделать решительный шаг…
Он усмехнулся. Что же, он так и поступит, но – Господь свидетель – он преподаст своей возлюбленной урок!
Ричард открыл наконец дверь. Джудит тотчас обернулась к нему, но он был совершенно уверен, что выглядела она немного виноватой. Она не сводила с него глаз, словно пытаясь по его виду догадаться, что он видел. Когда он небрежно прикрыл дверь и спокойно прислонился к стене, она не смогла скрыть разочарования.
– Ты нашел Себастьяна? – спросила она.
– Да, конечно.
– Он… с ним все в порядке?
– В полном.
Она взглянула на него растерянно, и он с трудом удержался, чтобы не расхохотаться. Да, она, оказывается, действительно умеет хитрить, но его ей не провести.
– Ты говорил с ним? – допытывалась она.
– Нет, – ответил он спокойно. – Они с мисс Шалстоун были настолько увлечены беседой, что я решил не прерывать их.
На сей раз ее разочарование было слишком очевидным.
– А, беседой, – протянула она.
– Да, – холодно подтвердил он. – Причем весьма необычной, которую ведут в обнаженном виде. Должен сказать, я был крайне удивлен.
Она взглянула на него с таким ужасом, что он сам перепугался, решив, что все-таки совершил ошибку.
– В об-б-наженном? – пробормотала она. – Я думала, они будут только целоваться… – Она запнулась и покраснела, заметив, как он улыбнулся. Не зная, как исправить свою промашку, она добавила торопливо: – Я… я хотела сказать, ужас какой! Себастьян и мисс Шалстоун! Ни за что бы не подумала…
– Все нормально, Джудит. Хватит притворяться.
– Притворяться?
Он перестал улыбаться и внимательно посмотрел на нее.
– Ответь мне на один вопрос, дорогая. Почему ты не пошла со мной к Себастьяну, если так о нем беспокоилась?
Она побелела как мел и опустила глаза.
– Потому что… потому что я думала, что ты… – Она умолкла.
– Найду их вдвоем, рассержусь и заставлю Себастьяна отдать тебя мне?
Она вскинула на него глаза и покачала головой.
– Нет, разумеется нет! Я… я даже не знала, что они вместе! – Собравшись с силами, она выдержала его взгляд.
Черт подери, подумал он, теперь она опять укроется под маской вежливости и ему не удастся добиться от нее правды. Ну что же, он уже узнал все, что ему было нужно. Пора переходить к решительным действиям.
– Подойди сюда, Джудит.
– Ты же сердишься на меня.
– Вовсе нет. Подойди ко мне, – настаивал он.
– Зачем? – едва слышно шепнула она.
Он отпустил костыли, которые со стуком упали на пол, и стоял, оперевшись на дверь.
– Потому что я не могу обнять тебя, стоя на костылях, а мне необходимо обнять тебя, когда я буду делать тебе предложение.
Несколько мгновений она медлила, словно не веря собственным ушам, а потом с радостным криком бросилась к нему. Он обнял ее обеими руками и успокоенно вздохнул.
– Так-то лучше, – прошептал он. Он повернул ее к себе и запечатлел на ее губах долгий поцелуй, на который она ответила так охотно, что все его сомнения рассеялись.
Ричард откинулся назад и стал гладить ее волосы.
– Знаешь, вовсе не надо было придумывать столь хитроумный план, чтобы добиться моего внимания.
– Я так испугалась, – шепнула она. – После того как Гендель тебе отказал, я подумала, что ты ни за что не сделаешь мне предложение. Когда Себастьян вернулся, я смогла сравнить вас и поняла… что никогда не выйду за него замуж.
За этим признанием последовал новый поцелуй, после которого лицо ее залилось краской. Он положил ее голову себе на плечо.
– Надо было просто сказать мне.
– Я… я решила, что следует немного поторопить события.
Он усмехнулся, и она подняла на него глаза.
– Они правда были совершенно обнажены?
– Ну да, любовь моя. Обнажены и занимались тем, что посторонним видеть не следует. – Он вдруг понял, что говорит о человеке, за которого она собиралась замуж. – Но тебе ведь все равно?
– Что Себастьян состоит в тесных отношениях с мисс Шалстоун? Совершенно все равно. Но я надеюсь, что он будет вести себя благородно. Он непохож на тех, кто может воспользоваться женской слабостью.
– Себастьян явно собирается жениться на ней, но до разговора с тобой он хотел переговорить с твоим отцом. – Глаза его потемнели. Каков наглец! Как всегда, все выходит по его!
– Он очень рассердился на тебя за… за…
– Сначала – да, – улыбнулся он. – Но был весьма доволен, узнав, что это ты послала меня.
– Неужели ты рассказал ему?
– Ну да, дорогая. И обещай мне, что впредь обязательно будешь посвящать меня в свои тайные планы.
Она покачала головой.
– Ни за что бы не подумала, что мисс Шалстоун может позволить Себастьяну… – Она тактично умолкла.
– Почему? Ведь ты сегодня ночью позволишь мне то же самое.
Она пораженно взглянула на него.
– Ни за что! Сначала мы поженимся, Ричард Кент!
– Хорошо, – сказал он со вздохом. – Значит, придется подождать еще неделю. Но не больше, потому что мы немедленно отправляемся в Гретна-Грин.
– В Гретна-Грин? – переспросила она.
– Да, любовь моя. Боюсь, наш договор вряд ли придется по вкусу твоему отцу, так что надо избавить его от лишних хлопот. Побег исключается – здесь ведь Себастьян и мисс Шалстоун со своим отцом, так что нам следует позаботиться о том, чтобы все произошло ко всеобщему удовольствию. Он затаил дыхание, ожидая ее возражений, но она сосредоточенно обдумывала его слова.
Наконец она улыбнулась.
– А ты уверен, что сможешь доехать до Шотландии? Путешествие предстоит длинное.
– С тобой я согласен ехать куда угодно. Так ты согласна?
– Куда захочешь, как захочешь и когда захочешь! – шепнула она, сияя от счастья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36