Да и осажденные, если пытаться нанести удар первыми, вынуждены будут снять энергетический заслон.
Главнокомандующий и Эрендир в последний раз обсуждали тактику обороны. Нужно было максимально использовать возможности единственного члена Совета. Из окон зала, расположенного в надвратной башне, плавно покачивающиеся орхайские шеренги выглядели как странная серебристая, похожая на ртуть масса, стекающая по равнине к городу. Войска наступали с трех сторон, замкнуть кольцо окружения мешала неприступная скала, вклинившаяся в северо-восточный участок стены.
Дверь распахнулась без стука. Находившийся за ней воин мысленно уже испросил у главнокомандующего разрешения войти и получил согласие. Два перепачканных землей и травяным соком разведчика втолкнули в комнату связанного эльфа. Вернее, не эльфа – орхая, или орка, как они сами себя именовали.
Судя по значкам на рукаве куртки, перед ними был полевой командир рангом не ниже эльфийского носителя меча. Если Хаэлнир правильно помнил орхайскую символику, пленник командовал конной тысячей.
– Мы захватили его еще на рассвете, – отрапортовал один из разведчиков. Его костюм, как теперь разглядел Эрендир, был заляпан вовсе не грязью, а запекшейся, посеревшей кровью, вдоль левой щеки тянулся только-только схватившийся бугристый шрам. – Долго не могли пробраться в город. Везде кордоны орхаев. Только когда основные силы стали готовиться к атаке, удалось проскользнуть к речным воротам.
– Отличная работа, капитан. – Хаэлнир от души пожал грязную руку, – Отведем его в подвал, там можно будет поговорить как следует.
Разведчики отсалютовали главнокомандующему и поволокли пленного вниз по лестнице.
– О чем ты собираешься говорить с ним? – Эрендир проводил орхая брезгливым взглядом, хотя внешне, по крайней мере, тот ничем не отличался от обычного эльфа.
– Хочу уточнить план штурма. Галахэд – молодчина, ему удалось поймать крупную птицу. Не удивлюсь, если наш гость был вхож в палатку к самому анхарду Анхард (эльф.) – в дословном переводе «идущий первым» (предводитель). После того как идеология Орка-и-анва приобрела черты религии, слово стало означать не просто впереди идущего, а «первым идущего по пути свободной любви», поэтому так же именовались и члены орхайского Совета, куда, в отступление от эльфийских традиций, избирались не по старшинству, а за особые заслуги.

, а тот накануне сражения наверняка поделился с командирами своей стратегией.
– К чему с ним возиться? Через несколько минут мы так и так узнаем планы отступников.
– Любые сведения могут стать полезными, – возразил Хаэлнир, отправляясь следом за Галахэдом.
Пленник сидел, прикрученный к стулу крепкими эльфийскими веревками. Взгляд метал молнии, губы крепко сжаты. Орхай явно собирался молчать на допросе. Не секрет, что обе стороны пытали захваченных лазутчиков. Поэтому улыбка темноволосого эльфа, должно быть, показалась пленнику зловещей. Однако Хаэлнир улыбался как раз пустым страхам отступника. Он собирался разговорить его, минуя примитивное срывание ногтей.
– Артерию, вену? – деловито осведомился капитан разведчиков.
– Лучше бы артериальную, но потом придется повозиться с перевязкой. Давай левую руку.
Галахэд быстрым движением распорол рукав на куртке орхая, тем же ножом – с врагом не церемонятся – ловко вскрыл вену чуть ниже локтя на левой руке. Прозрачная струя хлынула в подставленную серебряную чашу. Хаэлнир закатал собственный рукав и отворил себе кровь складным скальпелем, который с некоторых пор таскал с собой постоянно.
Орхай с неподдельным изумлением смотрел, как его кровь в чаше смешивается с эльфийской.
– Ну вот! – Командующий умело перетянул рану заботливо поданным бинтом. Галахэд бинтовал пленника.
Хаэлнир качнул чашу, взболтав содержимое, и сделал большой глоток. Орхай хотел что-то сказать по этому поводу, но не успел. Второй разведчик одной рукой ухватил его за подбородок, запрокидывая голову, другой – зажал нос. Хаэлнир быстро вылил остатки крови в распахнутый для вдоха рот. От неожиданности тот сглотнул.
– Теперь подождем немного, – сообщил главнокомандующий закашлявшемуся пленнику, уносясь мыслями на стену, в которую вот-вот ударит стальной прибой. Времени почти не осталось. Все же он заставил себя медленно посчитать до тридцати и только потом повернулся к отступнику.
Это было древнее запрещенное искусство – дар, которым Творец наделил его клан от Начала Мира. Но после «падения» Минолы и запретов Совета владеть им стало почти постыдно. Ни он, ни отец, ни братья не прибегали к своим талантам до самой этой войны. Собственно, его родные и сейчас свято блюли запрет. Но Хаэлниру служба и Приграничье неожиданно открыла, что на войне все средства хороши.
Понадобилось несколько секунд, чтобы подчинить себе волю орхая. Теперь можно было задавать вопросы.
Главнокомандующий уточнил планы орхайского предводителя, последовательность нанесения ударов, численность войск на каждом из направлений…
Но тут его отвлек стук в дверь.
– Старейшина Эрендир просит Повелителя немедленно подняться на стену, – шепнул явившийся посланец.
Хаэлнир и сам чувствовал – пора начинать военные действия. Он почти физически ощущал давление, которое уже некоторое время испытывал невидимый щит.
– Продолжишь допрос сам, – кивнул он Галахэду, – наш приятель не станет запираться.
– Желаю приятной встречи с сестрой! – бросил ему в спину пленник.
Хаэлнир не обернулся, не замедлил движения. Дверь мягко затворилась, и он упруго побежал по лестнице наверх. Между тем короткая фраза вызвала у главнокомандующего целый ураган чувств. Соратники, вероятно, решили, что отступник пожелал их командиру скорейшего свидания со Смертью, но сам-то Хаэлнир сразу понял, что тот имел в виду. Даже не понял, почувствовал. Он действительно называл ее сестрой, «своей любимой младшей сестренкой», и она называла его не «племянник», а «брат». Странно, как он не ощутил ееприсутствия сразу?! Но он давно перестал разыскивать сбежавшую родственницу, хотя когда-то каждую вылазку в Замуррские леса постоянно «прислушивался». И ни разу до сегодняшнего утра не почувствовал даже отдаленного отзвука мыслей Селены.
Эрендир хмуро глянул на запаздывающего главнокомандующего, но больше ничем своего недовольства не выдал.
– Как действуем? – осведомился он.
– Как обычно. Ждем взаимного уничтожения нашего и орхайского щитов, потом в дело вступят арбалетчики.
– Что делать мне, когда защита исчезнет?
Хаэлнир раздумывал недолго:
– Ты лучше любого из нас концентрируешь ману, попробуй отклонить ответный залп отступников. Ну и потом прикрывай наших сколько сможешь.
Ждать пришлось недолго. В небе вспыхнули огненные шнуры, зазмеились, побежали расходящимися кругами и исчезли, а вместе с ними исчез и прикрывавший город магический купол. Равно как и невидимая стена, давившая на него со стороны противника. Но еще до того, как последние огни погасли, из-за укреплений взметнулся рой стрел.
Нелегко одновременно следить за ходом сражения, координировать действия армии и заниматься поисками Селены. Но Хаэлнир все-таки нашел и, едва ощутил знакомое движение мыслей, «обрушился» и захватил контроль над сознанием. Несмотря на разделявшее их расстояние и способности, которыми эльфея, как и всякий член клана, не была обделена, противостоять более сильному, а главное, более тренированному «брату» она не сумела. После мгновенного узнавания ее воля забилась в крепких тисках чужого разума, но сопротивление было недолгим и незаметным для стороннего глаза.
Вообще-то Хаэлнир собирался принудить ее окольным путем пробраться в город. Глупая надежда вернуть Селену в лоно семьи никогда его не покидала. Но едва освоился в чужой голове и окинул окружающий мир глазами отступницы, как все надежды рассыпались прахом. Селена явилась в Эфель-Гир не простым наблюдателем, даже не доктором в полевом лазарете. Нет, за ее спиной сверкала доспехами собственная конная сотня. Хаэлнир едва «не упустил» тетку от неожиданности, Потребовалось целых три удара сердца, чтобы осознать, что та явилась сюда убивать, как и все остальные. Спас только навык. Никто из орхайских конников ничего не заметил, внезапно окаменевшее и сделавшееся особенно бледным лицо их сотника подозрений не вызывало – у всех теперь были напряженные лица. Хаэлнир окончательно утвердил власть над сознанием Селены и теперь пытался сориентироваться в ее окружении.
Интересно, Ксандр тоже здесь или тетушка завела себе нового ухажера? Мысленно эльфея никак не отреагировала на посланный образ. Эльф заставил ее обвести взглядом спутников: слева два младших офицера с красными треугольными нашивками на рукаве – десятники? Справа… О, это уже интереснее! Справа верхом на крупной лошади – бочкообразный мужчина с непропорционально короткими и хилыми ручками, зато все три пальца на руке, сжимающей копье, чудовищно длинны. На рукаве сразу четыре золотые нашивки – птица высокого полета, правда, пока не понятно, чем командует это дитя запретных браков. Еще дальше два ординарца, вполне эльфийской наружности, держат щит и штандарт анхарда. Самого его, к сожалению, не видно.
Хаэлнир снова перенес основное внимание на развернувшееся под стенами Эфель-Гира сражение. Орхаи пытались взобраться на укрепления по приставным лестницам, облепившим стену словно строительные леса. Защитники сталкивали их длинными баграми, обрушивали на головы карабкающихся отступников камни и бочки со смолой. Но поспеть везде не удавалось. Неожиданно лес лестницы разом вспыхнули, обожженные пламенем орхаи посыпались на головы своих собрать», – это Эрендир пришел на помощь, на время отвлекшись от своих занятий.

Десяток метательных машин методично обстреливали город зажигательными снарядами. Пока бочки с горючей смесью падали на опустевшие кварталы, Хаэлнир пытался их игнорировать. Но вскоре орхайские артиллеристы пристрелялись, их снаряды стали взрываться под самой стеной, калеча и убивая защитников Эфель-Гира.
– Носитель меча Аттис!
Командир конницы вырос перед главнокомандующим. За спиной арбалет, вместо двух мечей один на поясе.
– Я хочу, чтобы катапульты были уничтожены. Возьмите побольше ручных бомб в арсенале. Разделите отряд, вам откроют проход через юго-восточные и северные ворота.
Агтис отсалютовал и тут же удалился.
– Ты посылаешь их на верную смерть. – Эрендир незаметно оказался за спиной, отчего у главнокомандующего вдоль позвоночника побежали неприятные мурашки. Он недостаточно сосредоточен, если допускает, чтобы к нему подкрались незаметно, сегодня – это друг, а завтра?
– Да, вряд ли кому-то из них удастся вернуться в город, – подтвердил Хаэлнир, – но, если не уничтожить катапульты, они через пару часов сровняют стены с землей, и тогда точно никакая конница не поможет.
– Согласен. Попытаюсь обеспечить их щитом хотя бы на первое время.
Между тем двое ворот, ведущих в город, распахнулись одновременно, и эльфийская конница, сминая ряды орков, ринулась к ближайшим метательным машинам. Сверху они выглядели как две золотые, в цвет доспехов, кометы, расчерчиваюшие серо-стальной небосклон. Только «полет» был не столь быстрым. Расширяющийся хвост северной уже достиг первого орудия, и на его месте вырос огненный цветок в черных завитках дыма. А клинообразная «голова», с ходу проскочив первую и вторую катапульты, увязла в орхайских рядах, оборонявших третью. Навстречу ей чуть быстрее двигалась юго-восточная, позади этого конного отряда уже пылали два метательных орудия.
Конная вылазка расшевелила орхайский штаб.
– Леди Серендит, анхард приказывает вам принять под свое начало конную тысячу. Дивихар Дивихар (эльф.) – «идущий следом», второй после анхарда по убывающей чин в ор-хайской армии. В зависимости от рода войск мог возглавлять пеший полк – 5 тысяч копий или конную тысячу.

Айд до сих пор не вернулся: вероятно, убит или захвачен в плен. Вашему отряду надлежит остановить продвижение вражеской конницы.
Селена «дернулась». Не физически, Хаэлнир, вместе с ней выслушавший послание анхарда, не позволил дрогнуть ни одному мускулу на ее лице, однако это была первая серьезная попытка освободиться. Или сестра «задергалась» по другому поводу? Что там сказал гонец? Но сначала эльф заставил получившую повышение родственницу надменно кивнуть и сделать знак всадникам следовать за собой. Пока у Хаэлнира не было определенного плана. Кто же знал, что Селена окажется во вражеской армии, да еще на таком посту? В любом случае он заставит ее выбрать наиболее бессмысленный маневр.
Эльф предпочел бы вовсе не атаковать успешно продвигающийся среди вражеской армии юго-восточный отряд, но такое поведение вновь назначенного дивихара сразу вызовет подозрение. Полому он устами Селены велел половине всадников обойти юго-восточную колонну и атаковать с тыла.
– Остальные – за мной! – приказала прекрасная воительница и повела другую половину конницы, огибая собственные фланги, вдоль кромки леса, подступающего к городу с северной стороны.
Появившаяся у него идея была не из блестящих, и за отсутствием других…
На севере, там, где лесной прибой разбивался о подножие скалы, не в силах взобраться на отвесный голый камень, между городской стеной и лесом имелась славная, местами поросшая низким кустарником пустошь. Здесь особенно густо цвел крестовник и клевер, качали головками колокольчики и душистая кашка. Эльфы сюда не забредали: незачем, да к тому же цветущая пустошь была всем известной ловушкой. Во время набегов кочевников она предназначалась для того, чтобы отбить у отдельных скалолазов желание подняться на скалу и напасть на город с севера. Ловушка представляла собой так называемый плывун. Надежная на вид почва засасывала осмелившегося ступить на нее не хуже болота. Правда, плывун не был рассчитан на целую конницу. Так что будет неплохо, если он хотя бы замедлит ее продвижение, заставив побарахтаться в земляном омуте.
Хаалнир даже не был уверен, что всадники последуют за командиром в столь очевидно расставленный капкан. Но он недооценил орхайскую дисциплину. Конники без лишних размышлений взяли в галоп за своим дивихаром, а когда, не доезжая скалы, Селена приказала им перестроиться в линию, четко выполнили разворот. Теперь прямо перед ними, лишь чуть наискосок, хвост северного эльфийского отряда сражался за очередное орудие. Селена скомандовала, и конный строй понесся на врага широким серпом прямо через плывун. Ловушка сработала – не меньше трети лошадей провалилось в «зыбучий песок» по самую холку. Остальные попытались обойти опасный участок, однако участь у всех была одна. Заранее высланный на позицию отряд арбалетчиков расстрелял увязших в земле и сгрудившихся по краям ловушки конников менее чем за пять минут. Конь Селены (Иноко плясал на краю леса, своевременно вырванный из-под огня Хаэлниром. Всадница в седле была белее мела.
«Так что же такое сказал гонец? – Хаэлнир наконец получил возможность спокойно додумать этумысль. – Он назвал Селену – леди Серендит, значит, она все же стала женой Ксандра. Потом анхард передал…»
До этого отступница не реагировала на внутренний монолог своего «старшего братца». Но тут наконец он почувствовал всплеск эмоций, а потом «увидел… анхарда – предводителя орхаев, осаждавших Эфель-Гир, Ксандра, младшего сына старшины клана Серендит.
– Вот оно что. Еще и жена анхарда. – Эльф не знал, есть ли чему радоваться. Для города это, конечно, редкостная удача, но вот лично для него… Хаэлнир слишком хорошо представлял себе, что должен сделать, только сначала хотел убедиться, чтоиных возможностей нет.
Шесть метательных машин догорали в языках полумагического пламени, но еще четыре продолжали успешно посылать снаряды под стены Эфель-Гира. Теперь их огонь сосредоточился вокруг главных ворот. Несмотря на специально укрепленные створки, они были все же менее надежны, чем каменная кладка. Остатки эльфийской конницы отбивались в полном окружении и доживали последние минуты. Юго-восточный отряд под предводительством Аттиса, сдерживая атаку орхайской кавалерии, пытался пробиться еще к одной катапульте, но их героический порыв был обречен на неудачу. Хаэлнир на секунду закрыл глаза. Он мог бы вывести в поле пехоту и постараться прорваться к взятым в кольцо конникам. Но кроме новых потерь, этот шаг ничего не сулил. Спасти их могло только чудо.
Очередной снаряд, на этот раз – каменный, угодил точно в ворота, за ним еще один и еще… Левая створка опасно затрещала. Следующих два каменных ядра снесли наблюдательную площадку над воротами, отправив в Чертог разом не меньше полусотни эльфов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29