Один из стражников вскрикнул:
– Меня кто-то укусил! – Он протянул руку в дымку и поднял за волосы ухмыляющуюся отсеченную голову. Она скорчила рожу.
В тумане нашлись и другие тела, по большей части люди об них просто спотыкались, их вынесли из дыры и сложили там, где земля уже очистилась. Некоторые были мертвы, некоторые дергались в медленных конвульсиях, их тела и лица беспрестанно изменялись. Было кристально ясно, кто это такие, как и то, что разум их полностью разрушен. Кенциры подобрали двух мертвых и трех безумных, когда Ардет заметил тусклое свечение Кентиара, которое и привело к Верховному Лорду.
Он лежал неподвижно, так что все подумали, что Торисен мертв. Только вынеся лорда наружу и уложив на землю, при свете факелов кенцирам стало видно, что он еще дышит.
– О мой бог, – выдохнул Даниор. – Но что случилось с его доспехами?
Ардет стер кровь с лица молодого человека:
– Кто знает? Его приключения прошли мимо меня. Жизнь становится так скучна. Ах, он приходит в себя.
Торисен застонал. Его глаза открылись и недоуменно уставились на всех. Потом он слабо спросил:
– Что это было?
– Когти и клыки бога! А разве ты не знаешь?
– Я помню бой, и как меня схватили, и я не мог дышать. Потом кто-то закричал, и я потерял сознание. – Он смущенно оглядел всех. – Кто кричал?
– В этом звуке не было ничего человеческого, – сказал Даниор. – Тори, ты бы видел, как бежали кочевники! Пари держу, у всего авангарда Роя сейчас нет ни одних чистых штанов!
Торисен приподнялся на локте:
– Шум прогнал их?
– Ну, не совсем. Сейчас они снова на Лестницах. Нам бы надо было поднажать, но, видишь ли, мы и сами были ошеломлены. А теперь атака может их заставить вернуться всем скопом. В некотором роде безвыходное положение. Не хочу думать, что произойдет, когда они поймут, что мы захватили их пресловутых Основателей, если, конечно, то, что валяется тут, они и есть.
– Вот! – воскликнул Ардет, резко поднялся и отправился к груде перевратов, живых и мертвых.
– Что «вот»? – недоумевая, спросил Даниор.
– Ничего, мальчик мой, ничего. Ты только что подал мне одну идею. – Он подозвал своих охранников и тихо приказал им что-то. Они нагнулись и подхватили перевратов.
А Торисен тем временем пытался собрать осколки своего рассудка. Он чувствовал себя так, словно скатился с горы в бочке, полной камней. Потом увидел стоящего рядом с перевратами Ардета, и в мозгу наконец всплыла одна отчетливая мысль.
– Переден, – пробормотал он и попытался встать. Даниор поддержал его. – Адрик…
Ардет опустил руки на плечи Торисена:
– А теперь слушай, мой мальчик. В последние несколько недель на тебя свалились бессонница, кошмарные сны, ушибы, порезы, укусы, яд, а теперь, возможно, и полный набор прочих внутренних повреждений. Дай для разнообразия и другим повеселиться. – И он поспешил прочь.
Торисен смотрел, как кендары Ардета несут перевратов за своим старым лордом, и не видел знакомых лиц.
– Холли, окажи мне услугу, – сказал он Даниору. – Сходи обратно в дыру, найди меч со стертым клеймом на рукояти. Д-думаю, это Разящий Родню.
Даниор уставился на него:
– Потерянный меч твоего отца? Но… Тори, ты уверен, что с тобой все в порядке?
– Я чувствую себя как потрепанная кошкой мышь, но не думаю, что мне все приснилось, или… Холли, когда будешь там, поищи еще… м-м-м… переврата, похожего на Передена. Он в голубых доспехах. Если он все еще жив, веди его в мою палатку, связанного и с кляпом во рту. Он не должен ни с кем говорить, понимаешь? Даже с тобой. Поклянись!
– Да, конечно, – обескураженно ответил Даниор. Он подозвал охранников Верховного Лорда. – А тебе сейчас лучше самому отправиться в лагерь, прежде чем случится еще что-нибудь.
Все это время вольвер вынюхивал что-то в зарослях у отверстия. Он прискакал назад как раз тогда, когда телохранители, не собирающиеся больше терять Торисена, окружили и уводили его.
– Тори, тут еще один запах…
– Не сейчас. – Один стражник отодвинул его в сторону. Торисен не услышал.
– Да, но… но… – Но воины уже удалились, с собственным захваченным предводителем.
А тем временем Даниор отыскал в дыре и меч, и одетого в голубое бойца, лежащего совсем рядом с тем местом, где упал Торисен. Согласно приказу, Холли связал его и заткнул ему рот. Вылезал он, однако выглядя весьма болезненно, – возможно, потому, что несмотря на всю свою юношескую неуклюжесть, он был сообразительным молодым человеком и начинал подозревать правду о своем пленнике. В любом случае, он не был настроен болтать с вольвером.
– Но я же говорю, – кричал бедный Лютый, – что там есть еще кто-то!
– Знаю. Я споткнулся о пару тел. Хочешь их – иди и возьми.
– Но это не переврат!
– А мне плевать, будь там хоть чертова тетушка Лесного Царя! – заорал Даниор и ушел со своей добычей.
Вольвер метался туда и обратно у зева отверстия, разрываясь от нерешительности. Здесь для него было так же опасно, как и для перевратов, хотя несколько по-другому и совсем не по тем причинам. Его предки были немногим лучше собак тех людей, что поклонялись здесь своим богам. Никто из его рода не хотел вспоминать или признавать, какое влияние имеют на них такие места, как это; но он также не мог забыть и незнакомку с глазами Торисена, за чьим запахом он шел, пока сражение не отнесло его к югу. Она вошла в дыру – и не вышла из нее, его чуткий нос не врал. Он побродил еще немного, подвывая, потом стиснул зубы, оскалился и нырнул внутрь.
В пяти футах от порога вольвер упал на все четыре лапы. В пяти ярдах он ковылял через папоротники, полностью покрывшись шерстью. В пятидесяти футах человеческая часть Лютого съежилась до редких тусклых проблесков. Душой и телом он стал волком, скользящим в зарослях, едва помнящим, что ищет, но знающим, что все тут его страшит. Он нашел два подергивающихся тела и, почти у самой дальней стены утеса, еще одно, не шевелящееся. Запах верный. Что теперь? В волчьем сознании сохранился лишь сбивчивый порыв защищать. Он улегся рядом с неподвижной фигурой, тихонько воя, пока скалы не отозвались слабым эхом. После этого он молча застыл на страже в пугающей тишине.

Глава 16
КРОВНЫЙ ОБРЯД

Водопады: тридцатый день зимы

Торисен со своими охранниками появился из леса на нижнем лугу напротив вершины Менделевых Лестниц как раз вовремя, чтобы увидеть, как Ардет воплощает свой замысел в действие. Авангард Роя отступил, но часть его все равно осталась на поле. Они сгрудились плотной, выглядящей очень опасной массой, черной под грозовыми тучами, так и висящими над ними, несмотря на забрезжившую на востоке слабую предрассветную зарю. Войско стояло лицом к Рою, между ними лежало сто футов ничейной земли; и защитники, и нападающие были молчаливы и возбуждены. Одного боевого крика с любой стороны было бы достаточно, чтобы бойцы вновь кинулись грызть друг другу глотки.
Потом Войско расступилось, и на пустое пространство между армиями въехал Ардет. Он остановился ровно посередине и застыл. За ним вышли его люди с телами перевратов и положили их на вытоптанную траву. Если сказать точнее, там было пять тел и шесть голов – во всю кривляющуюся отрезанную голову на всякий случай тоже принесли. Потом кенциры отступили, Ардет последним, заставив Бришни всю дорогу пятиться, пока та не встала бок о бок с Ураганом. Шагнуло назад и Войско, и люди замерли, ожидая – сами не зная чего.
– Сдается мне, – мягко сказал Торисен, – что не слишком тактично показывать кочевникам, что случилось с их уважаемыми Основателями. На что ты рассчитываешь, Адрик, если не на вполне вероятную возможность, что сейчас нас всех убьют?
– Думай, мальчик мой, думай. Если, как ты предполагал, Рой напал на нас только потому, что им сказали это пресловутые праотцы, и если они поймут сейчас, что их так называемые Основатели таковыми не являются…
– Они могут развернуться и отправиться домой. Если они еще смогут опознать своих «предков» в таком виде; если они знают, кто такие перевраты; если они смирятся с тем, что их надули…
– И если ты, мальчик мой, скажешь еще хоть одно «если», я… Смотри!
Один кочевник осторожно приблизился к груде тел, к нему подошли еще несколько. На секунду они образовали темное кольцо вокруг перевратов, а потом кто-то издал вопль ярости и горя. Кто-то разорвал круг и, все еще крича, побежал к Войску. Первая линия кенциров подняла копья наизготовку. Кочевник пытался прорваться, но острия пик удержали его, и он упал. Войско, печатая шаг, двинулось вперед, боевые кличи вырывались у людей из горл, то же происходило и с Роем. Торисен пришпорил коня и оказался перед рядами кенциров.
– Стойте! – закричал он.
Одновременно кто-то из перевратов тоже пролаял команду, заставив вздрогнувших кочевников осечься. Из их толпы вышел старейшина с копьем и приподнял отрубленную голову за волосы. Маска мертвеца, которую он носил, и дергающееся лицо переврата были слегка похожи. Старик обратился к Войску на касса.
«Какого демона, где бродят Харн и Зола», – недоумевал Торисен, пытаясь утихомирить Урагана. Сейчас столкнутся две армии, а он стоит между ними даже без меча; или…
Но случившееся в следующий миг не нуждалось в комментариях. Старейшина внезапно поднял голову переврата и полновесно плюнул ей в лицо. Первые ряды Роя просто повернулись и пошли прочь. Старейшина бросил голову, с презрением пнул ее и последовал за своими людьми. Кочевники ушли с поля, спустились по лестницам на равнину. За ними летели грозовые тучи.
Войско как один человек разом вздохнуло.
– Это все? – недоверчиво спросил Эссен.
– Как-то разочаровывает, – запротестовал Эссир. Торисен повернулся и оглядел близнецов Эдирр. Они носили одинаковые доспехи, скакали на двойняшках-жеребцах и даже ранены оба были в левую руку. От них только такого и можно было ожидать, а то лорд подумал бы, что у него двоится в глазах.
– А не хватит ли с вас волнений за одну ночь?
– Нет! – хором ответили они. Подъехал лорд Брендан:
– И тем не менее радуйтесь, что все кончено. Основное тело Роя было почти здесь.
– Они поворачивают?
– Да, начинают, следуя за авангардом. Я бы сказал, Верховный Лорд, что ты только что выиграл свою главную битву. Мои поздравления.
Торисен считал, что вообще не участвовал в общем сражении, но не стоит говорить это. Очень скоро найдутся те, кто укажет на это. Кстати…
– А что с Каинроном? Я ожидал, что он окажется в гуще событий.
– Он и был, – сухо ответил Брендан. – Думаю, даже больше, чем намеревался. По каким-то причинам он пересекал среднее поле как раз тогда, когда его собственная конница билась на Нижних Валах. Полагаю, с тех пор он еще не перестал ругаться, хотя не мог бы поклясться в этом, потому что, кажется, он опять исчез из виду.
– Чем дольше его не будет видно, тем лучше. Брендан пристально взглянул на Торисена.
– Лучше и тебе поступить так же, – прямо сказал он. – Ты выглядишь так, словно всю битву сражался одной рукой. – И с этими словами он ускакал к своим людям.
– Чуткий Брендан, – пробормотал Ардет, глядя ему вслед. – А знаешь, он прав. В таком виде какая тебе цена. Ради Троих, мой мальчик, пойди отдохни.
– Милорд, – это прискакал кендар Ардета, – кочевники оставили этих… этих созданий лежать там. Что нам с ними делать?
– Полагаю, это было последнее оскорбление, – сказал Арден. – Перевраты не годятся даже для еды. Тори?
– Разведите костер и сожгите их. Кендар был шокирован:
– Но, Верховный Лорд, трое из них еще живы, и потом эта голова…
– Убейте их и ее с моего благословения, если сможете. Он ехал по лугу мимо мертвых и умирающих, лежащих вповалку на земле под первыми солнечными лучами. Его люди тоже были где-то тут. Впервые он не сражался рядом с ними, и теперь инстинкт настойчиво твердил разыскать их; но он не мог, только не теперь. Сейчас в первую очередь надо встретиться с Даниором. Вот наконец и стоянка, и шатер, и Бур ждет хозяина.
– Где Донкерри? – спросил лорд, едва войдя по внутренние покои.
Бур рассказал ему все.
Торисен присел на койку. Он молчал долго, потом сказал:
– Бур, тебя никогда не задевало то, что у нас очень странный кодекс чести?
– Милорд?
– Ладно, не бери в голову. Помоги мне только с этой штукой.
Бур мрачно снял с лорда Кентиар. Камень на нем все еще сохранил отблеск сияния, так что внутренность железной коробочки слабо озарилась бледно-опаловым светом – а потом Бур захлопнул крышку. Он расшнуровал то, что осталось от доспехов Торисена, снял с него кожу рисара и стальную кольчугу. Под них лорд надевал подбитую толстым слоем пуха рубаху, но все-таки темные кольца кровоподтеков остались на его теле там, где его сжимали руки переврата и куда ударила секира. Глубоко вдохнуть не получалось. Вошедшая в пословицу удача Черныша не спасла его от еще нескольких сломанных ребер, хотя Харн наверняка скажет, что он и на этот раз легко отделался. Но где же Харн? Не успел лорд спросить Бура, как вошедший охранник объявил о прибытии лорда Даниора.
Торисен скользнул в протянутую Буром мягкую черную рубаху и, экономя время, быстро застегнулся сам.
– Пусть лорд Даниор войдет, – сказал он стражнику. – Бур, иди, скажи нашим людям, чтобы организовали специальный поиск тела Донкерри.
Бур остался на месте.
– Лорд, я уже сказал.
– Тогда иди помоги им и забери с собой телохранителей. Я хочу, чтобы палатка была пуста. Сейчас же.
Бур с неохотой удалился, столкнувшись с Холли, ведущим своего связанного пленника. Он снял с него бросающиеся в глаза верхние доспехи и надел на голову шлем с опущенным забралом, прикрыв лицо и кляп. Заметив все эти предосторожности, Торисен бросил на Холли острый взгляд:
– Насколько ты знаешь, это один из захваченных перевратов, правильно?
– Да, но, Тори…
– Никаких «но». Заруби это на носу, и чтобы без всяких сомнений. Задумываться небезопасно. Понимаешь? А теперь, полагаю, ты предпочел бы пойти собирать своих людей.
– И оставить тебя наедине с этим… этим… – Он сглотнул слово. – Тори, а это безопасно?
Торисен вздохнул:
– По обычным дням я делаю не больше трех глупостей до завтрака, но это не входит в их число – надеюсь. Ну, беги.
Холли повернулся к выходу, но внезапно остановился.
– Чуть не забыл, – сказал он. – Вот. – Почти благоговейно он вытащил Разящего Родню и передал Меч в руки Торисена. Даже в полутемной палатке рисунок на клинке холодно поблескивал. – Теперь никто уже не будет задавать вопросов, кто ты такой, сын Серого Лорда.
– Полагаю, нет, – ответил Торисен слегка неуверенно, вспомнив, как служил ему Меч в дыре в сердце леса.
Холли вышел.
– Повернись, – грубо бросил Торисен пленному.
Он перерезал веревку, стягивающую запястье недруга. Тот потер руки, чтобы восстановить в них ток крови, потом снял шлем и выплюнул кляп. Его молодое лицо было бы вполне красивым, если бы не непомерно раздутый нос. Осторожно дотронувшись до него, пленник сказал, обидчиво и гнусаво поскуливая:
– Я думаю, ты его сломал.
– Меня бы это не удивило. Почему ты это сделал. Переден?
– Откуда ты знаешь, что это я, а не один из этих треклятых перевратов?
– Меня навело на такую мысль несколько вещей. Во-первых, в лесу ты звал Черныша. Не так уж много людей за пределами Южного Войска знают мое прозвище. Во-вторых, я узнал твои доспехи и стиль боя. В-третьих, только мы двое выбрались из того смертельного круга, сохранив здравый рассудок. Но я все-таки был не совсем уверен, пока ты сам не подтвердил мои догадки. Так почему, Пери?
– О Трое. А что еще ты мне оставил?
– Я?
– Да, ты, черт возьми! – взорвался он. – Забрал место командующего Южным Войском, принадлежащее мне по праву, настроил отца против меня. Ты докладывал ему о каждой моей малейшей ошибке, разве не так? Ты преднамеренно давал мне невыполнимые задания, чтобы сообщать моему отцу, что я ни на что не способен!
– Пери, я никогда не спрашивал с тебя больше, чем с любого из моих офицеров, и я никогда не говорил Ардету больше того, что должен, особенно про тебя. Теперь жалею.
– Ты врал ему! – Это был уже истерический вопль. – Ты украл его любовь! Теперь ты его сын, а не я!
– Пери, это неправда.
– Правда! – Он заметался по комнате. – Ты хочешь правды? Ты не оставил мне ни клочка власти, ни крошки веса! Ты никогда не доверял мне, и твои офицеры тоже. А когда они стали моими, когда я наконец-то получил командование, стали ли они преданы мне? Нет! Они хранили верность тебе, как я не повернусь, талдычили, как бы сделал это великий Торисен. Проклятие!
Он засопел и утер кулаком нос – опять пошла кровь. Торисен молча протянул платок.
– Когда пришла весть, что Рой выступил на север, – продолжил тот, – мои помощники говорили, что следует совершать мелкие набеги, чтобы задержать их. Это ты так бы сделал. Но я знал, что могу повернуть Рой, знал, и я бы повернул, если бы твои драгоценные офицеры – да, и солдаты тоже! – не подвели бы меня!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44