Воспоминания отступили, отогнанные на какое-то время теплой ладонью Таш на его запястье и привычно-упругим покачиванием кресла. Но он знал по опыту, что ночью все вернется.
Тэйон чуть приподнялся над полом, так, чтобы его голова оказалась на одном уровне с головой высокой и по-змеиному стремительной Таш. Стройная, затянутая под формой тонким и упругим корсетом эльфийских доспехов, она выглядела как нечто экзотическое – сумрачная хищница, оттеняющая его величественную неподвижность. Они так и не удостоили взглядом никого из невольных зрителей.
Уррик вер Бьор вновь отвернулся, напоследок презрительно поведя широкими плечами.
Магистр Алория церемонно поклонился и поблагодарил ди Крия и его невольно впутанных в эту авантюру собутыльников за то, что те «разделили с ним ночной досуг». Пообещал, пристально глядя на Зенша Марэ (и не глядя на ди Шеноэ), что они, в свою очередь, всегда могут рассчитывать на его компанию, буде в ней вдруг возникнет необходимость.
Затем все-таки повернулся к Шеноэ и поклонился не менее церемонно, цветисто выразив ему благодарность. «За то, что так достойно встретили мое не вписывающееся ни в какие рамки приличий поведение, извинить которое не может даже количество выпитого». Отдельно поблагодарил стража предела за поучительную беседу и искреннее удовольствие, полученное от общения.
Повернулся к топчущемуся у лестницы начальнику тюрьмы и ледяным тоном поблагодарил и его, а также его заведение и самоотверженный персонал за доставленные незабываемые впечатления. Мягко и с чувством пообещал, что будет их помнить очень и очень долго. Почтенный комендант гневно насупился: он не привык терпеть угрозы даже от самых именитых «гостей». Но промолчал.
Спокойно развернув свое кресло, маг воздуха направился к выходу. Стремительным и почти пижонским движением взмыл над ступенями, скрылся в проходе. Трое верных слуг окружили его, точно маленькая армия, когда кресло величественно проплывало по заполненным молчаливо таращившимися стражниками коридорам. Таш, грациозно скользившая рядом с подлокотником, скорее напоминала безумно дорогую одалиску, чем не расстающегося с доспехами вояку. Тэйон мог быть уверен, что это она специально – адмирал д'Алория обладала немалым опытом в том, чтобы производить именно то впечатление, которое ей в данный момент требовалось. Маг почувствовал, как уголок его рта невольно пополз вверх в усмешке. Таш владела выработанным годами (и порой безумно раздражающим) умением этак незаметно успокоить его мужское эго и пригладить вставшие дыбом перышки.
– Ну это совершенно новое для меня впечатление, – тихо, с усталой иронией проговорила адмирал д'Алория. – Никогда раньше не приходилось забирать Вас из тюрьмы!
Тэйон фыркнул. Ответил ей в тон:
– Никогда раньше не приходилось в ней сидеть. – Потом, видя иронично приподнятые брови, добавил: – По крайней мере, не за пьяный дебош. И вообще, в тот раз я сбежал сам.
– Вы всегда умели гениально увиливать от заслуженных наказаний, – шепнула Таш и многоопытно увернулась, когда Тэйон направил на нее кресло.
Они наконец добрались до выхода из бесконечных коридоров, которыми была изрыта городская тюрьма, и мастер ветров замер на мгновение на пороге, щурясь от утреннего света, жадно вдыхая пьянящий промозглый запах. И еще более жадно ощущая свободные потоки воздуха. И скрытую в них силу. Клаустрофобия – профессиональное заболевание всех магов воздуха. Особенно тех, кого наследственность и воспитание сделали предрасположенными к острой паранойе.
Оказалось, было еще раннее утро. Едва успело рассвести. Он думал, прошло гораздо больше времени…
Таш терпеливо ждала. Затем, увидев, что маг справился со своими чувствами, указала на поджидавший их экипаж. Открытый. Тэйон кивнул: он сейчас был в таком состоянии, что, возьмись за создание портала, вполне мог бы переместить их куда-нибудь в соседний мир. Хотя… если бы экипаж был закрытым, он, скорее всего, рискнул бы.
Перед тем как установить кресло на специально предусмотренное для него место, маг просканировал повозку. И запряженных в нее зверей. И близлежащие улицы. Заодно и своих слуг. Опасности нигде не почувствовал.
Подождал, пока Таш накинет на плечи теплый плащ, и тонкой струйкой энергии подпитал встроенную в кресло систему обогрева. Погода была нежаркой.
Когда повозка тронулась, активировал заклинание, защищавшее от прослушивания. И лишь тогда повернулся к сидевшей по правую руку от него адмиралу д'Алория.
– Вы знакомы с нашим таинственным целителем, моя лэри?
Таш сжала губы. И не пыталась даже увернуться от вопроса.
– Най. В жизни о нем не слышала. Но сейчас, встретившись лицом к лицу, поняла, что я узнала… расовые признаки.
Интересно.
– А не обладает ли схожими «расовыми признаками» небезызвестный в этом городе Сергарр?
– И да… и нет.
Они обменялись острыми взглядами.
– Вы первый, – сказала Таш, откидываясь на спинку сиденья.
Тэйон хмыкнул. И начал доклад:
– Имя – Рек ди Крий. И по воспитанию, и по иным косвенным признакам происходит из какого-то патрицианского класса, но совершенно точно не из Лаэссэ. Владеет весьма обширным имением под названием Крий, расположенным в Золотых Долинах, но земля явно была куплена через подставных лиц около двух поколений назад. В целом легенда проработана очень профессионально и в то же время небрежно. Как будто тот, кто этим занимался, прекрасно обучен, но выполнял все процедуры скорее по привычке и не заботясь о том, раскусят его или нет.
Адмирал чуть приподняла брови. Похоже, последнее замечание чем-то ее насторожило. Но комментариев не последовало, и магистр продолжил:
– В городе впервые появился как раз перед тем, как Сергарр и драгианская армия начали снятие оккупации. Сошел с корабля, пришедшего из Ладакха и, не останавливаясь нигде по пути, отправился в Академию. В компании с видящей-фейш, если вы можете представить себе подобную картину. Заявился прямо к ди Эверо в кабинет (я до сих пор так и не выяснил, как ему удалось обойти всех стоящих на страже церберов, которых дражайший глава Совета называет своими секретарями) и сказал, что желает начать обучение на целителя. Желательно с первого курса основного потока.
– А он не староват?
На первый курс так называемого «основного» направления поступали обычно лет в 11–12, чтобы обучиться общим основам магии и самоконтроля. Те, кто приходил в Академию в более зрелом возрасте, сдавали экзамены сразу же по специализации. Зрелище, которое являл собой высоченный и хорошо развитый ди Крий, сидящий в одном классе с полной энтузиазма малышней, было… занимательно. Тэйон, имевший удовольствие наблюдать за этим, не мог подобрать слов, чтобы описать, насколько занимательно. С другой стороны, порой пришелец вел себя так, что его однокашники по сравнению с ним казались примером зрелости и благоразумия.
– Рек заявил, что основы у него сильно хромают, – Тэйон помолчал. – И, если на то пошло, серьезно поскромничал.
Как бы там ни было, первой реакцией ди Эверо, после того как тот справился с удивлением, была попытка выставить нахала за дверь. Попытка, провалившаяся настолько… гм, громогласно, что следующей реакцией нашего обожаемого ректора было решение тут же принять странное предложение. Академия просто не могла позволить столь одаренному типу, знающему о своих способностях так мало, разгуливать без присмотра. Боевые маги за подобное утопили бы ди Эверо в подвластных ему водах. Стихийные факультеты устроили настоящую драку, чтобы заполучить многообещающего ученика…
– Вы хотите сказать…
– Айе. Он работает со всеми стихиями. Хотя лучше всего чувствует чистую магию. Первооснову, еще не принявшую форму. Поля, порталы – то, что изучается на высших курсах, ему дается просто, как дыхание. В последнее время я начал подозревать, что об этой области он знает больше, чем вся Академия вместе взятая. Включая и твою Динорэ.
Таш медленно кивнула. Удивленной она совсем не выглядела. Мысленно сгорая от любопытства, Тэйон продолжил рассказ:
– Но Рек уперся по поводу того, что ему изучать. Намертво. Да и способности целителя обнаружил такие, что в конце концов остальные смирились. Было решено, что ди Крий будет обучаться на общем потоке и на кафедре целительства параллельно. Чем он и занимался последние три года, весьма последовательно отказываясь участвовать в… гм, весьма бурной политической жизни, в которую погружен вечный город.
– А как он оказался связан с Вами, мой господин?
– Когда выяснился масштаб его невежества… и способностей, угрожающих ему самому и всем окружающим, стало ясно, что учителя, занимавшиеся малышней, здесь не справятся. Необходим был личный наставник, причем не из целителей, так как те ничего не могли бы поделать с всплесками стихийной магии. Ди Крий сам выбрал меня.
И вновь Таш кивнула. Выбор был логичным: один из самых мощных стихийных магов в Академии, магистр Алория славился также как один из самых опытных. Кроме того, когда он двадцать лет назад пришел туда озлобленный и полный решимости доказать всем мирам (и прежде всего – самому себе) собственную значимость, халиссийскому магу тоже пришлось многому переучиваться. Прежде всего – основам и структурному подходу.
– И ди Эверо согласился?
– Думаю, он считал, что мы достойны друг друга. А может, просто надеялся, что две проблемы ликвидируются, прикончив друг друга.
Губы женщины дрогнули в сдерживаемой улыбке.
– Достойны? Значит, этот ди Крий… – запнулась она, пытаясь подобрать вежливое определение, – …тоже с характером?
– Айе. С характером… Моя лэри, вряд ли кто-нибудь в Академии осознает, насколько он нестабилен. Если в основах магии и целительства Рек за последние три года сделал феноменальные успехи, то самоконтроль у него… просто отсутствует. Похоже, дело тут в какой-то внутренней проблеме, быть может, в недавней травме. Ди Крий как будто отбывает какую-то повинность… Никогда не видел, чтобы человек так ненавидел самого себя. Разве что в зеркале. В первые годы после… – рука его судорожно дернулась, показывая на ноги, – …этого.
Некоторое время она обдумывала сказанное. А Тэйон рассеянно скользил взглядом по линии крыш вспоминая.
Ему понадобилось лишь несколько занятий с великовозрастным студентом, чтобы понять, что с тем далеко не все в порядке. Но любые проблемы ученика были всегда скрыты за безупречными, магистерского уровня ментальными щитами. После того как попытка создать простейшую иллюзию едва не развеяла по пламенной стихии пол-особняка Алория, учитель поставил ультиматум: ди Крий ослабит барьеры и позволит ему глянуть в глубь его разума или может отправляться по десяти ветрам.
Тот очень громко и равнодушно подумал: «Сам напросился». И понизил барьеры. Не все и не до конца.
Сознание этого существа было абсолютно нечеловеческим.
Тэйон интерпретировал то, что он увидел в чужом разуме как свет, проходящий через многоуровневые витражи, в пыльном, отливающем перламутровым блеском воздухе сплетались образы и фигуры, многогранные и многовариантные. Стальной стержень воли, глубокая синева разлитого рваными цветовыми переходами юмора, тут и там переходящего в алые и багряные тона злобы. Всю сущность, точно черный провал, пронизывала незаживающая внутренняя рана. Мелькнула светлая прядь, тихий смех, смутно различимый вдали корабль… Потеряна, потеряна навсегда, и это его вина…
Но, задыхаясь под ударами чужой боли, Тэйон видел, что, даже не будь этой раны, внутренний мир перламутрового существа все равно был далек от гармонии. Что-то изначально искаженное, неверное заложено было в изменяющихся геометрических узорах, в сплетении мыслей, чувств, установок. Напряжение во всей структуре, пронизанной чересчур мощными силами, наделенной слишком разрушительными возможностями. Рек ди Крий не должен был существовать.
Он никогда не смог бы появиться естественным путем, и, кем бы ни были его создатели, им пришлось обойти законы бытия, чтобы позволить ему появиться на свет и достичь зрелости. Могущественные силы оказались привязанными к слишком слабому стержню, который не мог служить им основой. Реальность распадалась на тысячи равных возможностей и рвала в клочья захлебывающееся от неспособности обработать всю информацию сознание, энергетические потоки грозили в любой момент выжечь слишком хрупкий для них материальный носитель. И плюс ко всему этому еще больше заложенные в самых глубинах его естества оков повиновения.
Ди Крий боролся против надвигающегося сумасшествия, блокируя свои способности. С раннего детства отказывался видеть то, что не видеть не мог, интуитивно ставил щиты восприятия, задвигал воспоминания в глубины подсознания и запрещал себе даже догадываться о том, как его разум манипулирует окружающим миром.
Несколько лет назад случилось что-то, нарушившее зыбкое равновесие. Геометрические узоры прочертили глубокие борозды ненависти: к себе, к тем, кого не мог даже помыслить предать, ко всей вселенной… Сложные структурные фигуры разъедало липкой ржавчиной отвращения. Разум целителя уничтожал себя изнутри. Уничтожал любого, кто осмеливался к нему прикоснуться…
Тэйон вырвался из затягивающего его водоворота, обливаясь потом и дрожа, понимая, что был на шаг от потери самого себя. И ощущая, что спасло его лишь то, что ди Крий почти мгновенно восстановил щиты, выталкивая чужое сознание за пределы своего «я». Больше магистр никогда не просил их убрать, но он так и не смог заставить себя не видеть разбитый ударом меча витраж, проступающий за породистыми чертами бледного лица…
Экипаж остановился на перекрестке, чтобы пропустить длинный поток транспорта. До дома было еще далеко. Наконец адмирал сформулировала следующий вопрос:
– Как он обучается?
– Потрясающе. Феноменальный интеллект, даже для мага. Думаю, к этому моменту он мог бы уже пройти все курсы, если бы не проводил большую часть времени в кутежах, соблазнах и выходках, которые на мой взгляд подозрительно напоминают завуалированные попытки самоубийства.
– Как бы Вы определили его возраст, мой господин?
– Внешне – похож на Вас, моя лэри. – Но это, как они оба знали, не означало ничего. – По моим ощущениям – мой ровесник.
А вот это уже означало, что ди Крий либо много старше, чем кажется, либо прожил не самую легкую жизнь.
– А что Вы можете сказать о фейш?
– Его тень. В Академии многие считают их любовниками. Бред. Отношение к нему Шаниль скорее напоминает позицию наследственного вассала его семьи… или, точнее, Дальней родственницы, которой доверили следить за приносящим одни неприятности каким-то-там-внучатым племянником. Она его не любит. Он ей, судя по всему, даже не нравится. Она дико за него беспокоится. И, похоже тоже отрабатывает повинность.
– Странно… Последнее, мой господин: почему Вы связали его с Сергарром?
Перед тем как драги покинули город, мои… источники принесли информацию о встрече между ди Крием и главой завоевателей. Сведения отрывочны, но, видимо, великий воин обращался к нашему таинственному студенту как низший к высшему. И ему это не слишком нравилось. Да, и еще одно: ди Крий носит маску, изменяющую его внешность. Очень странную – я три года не замечал ее существования. – В устах магистра воздуха подобное признание звучало совершенно невероятно. – И даже сейчас не могу разобрать, что скрывается под маской.
– Вот даже как… – Она помолчала. – Похоже, Вы симпатизируете ему.
Магистр воздуха позволил себе кривую усмешку:
– Рек ди Крий – высокомерный, слишком умный для собственного блага нахал, при первом взгляде на которого любой нормальный человек начинает его тихо ненавидеть. – Таш серебристо засмеялась, услышав, что ее процитировали, и Тэйон закончил мысль: – Когда у меня столько общего с кем-то, то я не могу симпатизировать ему даже абстрактно.
– Айе, мой господин!
– Теперь Ваша очередь, моя лэри.
– Айе… Но я мало что могу добавить, мой господин. Народ шарсу, – Таш вер Алория давно уже перестала называть этот народ своим, – хранит предания о некой расе полубогов, которые работают с первозданной магией и «скользят между мирами». Их называли «аи». Позже, во время путешествий, я слышала и иные рассказы, которые можно было бы с натяжкой отнести к тому же источнику. Большинство легенд (а также несколько прелюбопытных свидетельств «очевидцев») подчеркивает, что правители этой расы – обычно они называют себя «князья», причем непременно «сияющие» или «ясные» – обладают какими-то удивительными свойствами и что их легко отличить от обычных аи и тем более людей.
Она сделала паузу, лениво скользя глазами по проплывающим мимо утренним улицам. Они уже въезжали в район, где был расположен их дом.
– Изучая драгов и их мировоззрение, я наткнулась на мифы о народе, создавшем их расу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Тэйон чуть приподнялся над полом, так, чтобы его голова оказалась на одном уровне с головой высокой и по-змеиному стремительной Таш. Стройная, затянутая под формой тонким и упругим корсетом эльфийских доспехов, она выглядела как нечто экзотическое – сумрачная хищница, оттеняющая его величественную неподвижность. Они так и не удостоили взглядом никого из невольных зрителей.
Уррик вер Бьор вновь отвернулся, напоследок презрительно поведя широкими плечами.
Магистр Алория церемонно поклонился и поблагодарил ди Крия и его невольно впутанных в эту авантюру собутыльников за то, что те «разделили с ним ночной досуг». Пообещал, пристально глядя на Зенша Марэ (и не глядя на ди Шеноэ), что они, в свою очередь, всегда могут рассчитывать на его компанию, буде в ней вдруг возникнет необходимость.
Затем все-таки повернулся к Шеноэ и поклонился не менее церемонно, цветисто выразив ему благодарность. «За то, что так достойно встретили мое не вписывающееся ни в какие рамки приличий поведение, извинить которое не может даже количество выпитого». Отдельно поблагодарил стража предела за поучительную беседу и искреннее удовольствие, полученное от общения.
Повернулся к топчущемуся у лестницы начальнику тюрьмы и ледяным тоном поблагодарил и его, а также его заведение и самоотверженный персонал за доставленные незабываемые впечатления. Мягко и с чувством пообещал, что будет их помнить очень и очень долго. Почтенный комендант гневно насупился: он не привык терпеть угрозы даже от самых именитых «гостей». Но промолчал.
Спокойно развернув свое кресло, маг воздуха направился к выходу. Стремительным и почти пижонским движением взмыл над ступенями, скрылся в проходе. Трое верных слуг окружили его, точно маленькая армия, когда кресло величественно проплывало по заполненным молчаливо таращившимися стражниками коридорам. Таш, грациозно скользившая рядом с подлокотником, скорее напоминала безумно дорогую одалиску, чем не расстающегося с доспехами вояку. Тэйон мог быть уверен, что это она специально – адмирал д'Алория обладала немалым опытом в том, чтобы производить именно то впечатление, которое ей в данный момент требовалось. Маг почувствовал, как уголок его рта невольно пополз вверх в усмешке. Таш владела выработанным годами (и порой безумно раздражающим) умением этак незаметно успокоить его мужское эго и пригладить вставшие дыбом перышки.
– Ну это совершенно новое для меня впечатление, – тихо, с усталой иронией проговорила адмирал д'Алория. – Никогда раньше не приходилось забирать Вас из тюрьмы!
Тэйон фыркнул. Ответил ей в тон:
– Никогда раньше не приходилось в ней сидеть. – Потом, видя иронично приподнятые брови, добавил: – По крайней мере, не за пьяный дебош. И вообще, в тот раз я сбежал сам.
– Вы всегда умели гениально увиливать от заслуженных наказаний, – шепнула Таш и многоопытно увернулась, когда Тэйон направил на нее кресло.
Они наконец добрались до выхода из бесконечных коридоров, которыми была изрыта городская тюрьма, и мастер ветров замер на мгновение на пороге, щурясь от утреннего света, жадно вдыхая пьянящий промозглый запах. И еще более жадно ощущая свободные потоки воздуха. И скрытую в них силу. Клаустрофобия – профессиональное заболевание всех магов воздуха. Особенно тех, кого наследственность и воспитание сделали предрасположенными к острой паранойе.
Оказалось, было еще раннее утро. Едва успело рассвести. Он думал, прошло гораздо больше времени…
Таш терпеливо ждала. Затем, увидев, что маг справился со своими чувствами, указала на поджидавший их экипаж. Открытый. Тэйон кивнул: он сейчас был в таком состоянии, что, возьмись за создание портала, вполне мог бы переместить их куда-нибудь в соседний мир. Хотя… если бы экипаж был закрытым, он, скорее всего, рискнул бы.
Перед тем как установить кресло на специально предусмотренное для него место, маг просканировал повозку. И запряженных в нее зверей. И близлежащие улицы. Заодно и своих слуг. Опасности нигде не почувствовал.
Подождал, пока Таш накинет на плечи теплый плащ, и тонкой струйкой энергии подпитал встроенную в кресло систему обогрева. Погода была нежаркой.
Когда повозка тронулась, активировал заклинание, защищавшее от прослушивания. И лишь тогда повернулся к сидевшей по правую руку от него адмиралу д'Алория.
– Вы знакомы с нашим таинственным целителем, моя лэри?
Таш сжала губы. И не пыталась даже увернуться от вопроса.
– Най. В жизни о нем не слышала. Но сейчас, встретившись лицом к лицу, поняла, что я узнала… расовые признаки.
Интересно.
– А не обладает ли схожими «расовыми признаками» небезызвестный в этом городе Сергарр?
– И да… и нет.
Они обменялись острыми взглядами.
– Вы первый, – сказала Таш, откидываясь на спинку сиденья.
Тэйон хмыкнул. И начал доклад:
– Имя – Рек ди Крий. И по воспитанию, и по иным косвенным признакам происходит из какого-то патрицианского класса, но совершенно точно не из Лаэссэ. Владеет весьма обширным имением под названием Крий, расположенным в Золотых Долинах, но земля явно была куплена через подставных лиц около двух поколений назад. В целом легенда проработана очень профессионально и в то же время небрежно. Как будто тот, кто этим занимался, прекрасно обучен, но выполнял все процедуры скорее по привычке и не заботясь о том, раскусят его или нет.
Адмирал чуть приподняла брови. Похоже, последнее замечание чем-то ее насторожило. Но комментариев не последовало, и магистр продолжил:
– В городе впервые появился как раз перед тем, как Сергарр и драгианская армия начали снятие оккупации. Сошел с корабля, пришедшего из Ладакха и, не останавливаясь нигде по пути, отправился в Академию. В компании с видящей-фейш, если вы можете представить себе подобную картину. Заявился прямо к ди Эверо в кабинет (я до сих пор так и не выяснил, как ему удалось обойти всех стоящих на страже церберов, которых дражайший глава Совета называет своими секретарями) и сказал, что желает начать обучение на целителя. Желательно с первого курса основного потока.
– А он не староват?
На первый курс так называемого «основного» направления поступали обычно лет в 11–12, чтобы обучиться общим основам магии и самоконтроля. Те, кто приходил в Академию в более зрелом возрасте, сдавали экзамены сразу же по специализации. Зрелище, которое являл собой высоченный и хорошо развитый ди Крий, сидящий в одном классе с полной энтузиазма малышней, было… занимательно. Тэйон, имевший удовольствие наблюдать за этим, не мог подобрать слов, чтобы описать, насколько занимательно. С другой стороны, порой пришелец вел себя так, что его однокашники по сравнению с ним казались примером зрелости и благоразумия.
– Рек заявил, что основы у него сильно хромают, – Тэйон помолчал. – И, если на то пошло, серьезно поскромничал.
Как бы там ни было, первой реакцией ди Эверо, после того как тот справился с удивлением, была попытка выставить нахала за дверь. Попытка, провалившаяся настолько… гм, громогласно, что следующей реакцией нашего обожаемого ректора было решение тут же принять странное предложение. Академия просто не могла позволить столь одаренному типу, знающему о своих способностях так мало, разгуливать без присмотра. Боевые маги за подобное утопили бы ди Эверо в подвластных ему водах. Стихийные факультеты устроили настоящую драку, чтобы заполучить многообещающего ученика…
– Вы хотите сказать…
– Айе. Он работает со всеми стихиями. Хотя лучше всего чувствует чистую магию. Первооснову, еще не принявшую форму. Поля, порталы – то, что изучается на высших курсах, ему дается просто, как дыхание. В последнее время я начал подозревать, что об этой области он знает больше, чем вся Академия вместе взятая. Включая и твою Динорэ.
Таш медленно кивнула. Удивленной она совсем не выглядела. Мысленно сгорая от любопытства, Тэйон продолжил рассказ:
– Но Рек уперся по поводу того, что ему изучать. Намертво. Да и способности целителя обнаружил такие, что в конце концов остальные смирились. Было решено, что ди Крий будет обучаться на общем потоке и на кафедре целительства параллельно. Чем он и занимался последние три года, весьма последовательно отказываясь участвовать в… гм, весьма бурной политической жизни, в которую погружен вечный город.
– А как он оказался связан с Вами, мой господин?
– Когда выяснился масштаб его невежества… и способностей, угрожающих ему самому и всем окружающим, стало ясно, что учителя, занимавшиеся малышней, здесь не справятся. Необходим был личный наставник, причем не из целителей, так как те ничего не могли бы поделать с всплесками стихийной магии. Ди Крий сам выбрал меня.
И вновь Таш кивнула. Выбор был логичным: один из самых мощных стихийных магов в Академии, магистр Алория славился также как один из самых опытных. Кроме того, когда он двадцать лет назад пришел туда озлобленный и полный решимости доказать всем мирам (и прежде всего – самому себе) собственную значимость, халиссийскому магу тоже пришлось многому переучиваться. Прежде всего – основам и структурному подходу.
– И ди Эверо согласился?
– Думаю, он считал, что мы достойны друг друга. А может, просто надеялся, что две проблемы ликвидируются, прикончив друг друга.
Губы женщины дрогнули в сдерживаемой улыбке.
– Достойны? Значит, этот ди Крий… – запнулась она, пытаясь подобрать вежливое определение, – …тоже с характером?
– Айе. С характером… Моя лэри, вряд ли кто-нибудь в Академии осознает, насколько он нестабилен. Если в основах магии и целительства Рек за последние три года сделал феноменальные успехи, то самоконтроль у него… просто отсутствует. Похоже, дело тут в какой-то внутренней проблеме, быть может, в недавней травме. Ди Крий как будто отбывает какую-то повинность… Никогда не видел, чтобы человек так ненавидел самого себя. Разве что в зеркале. В первые годы после… – рука его судорожно дернулась, показывая на ноги, – …этого.
Некоторое время она обдумывала сказанное. А Тэйон рассеянно скользил взглядом по линии крыш вспоминая.
Ему понадобилось лишь несколько занятий с великовозрастным студентом, чтобы понять, что с тем далеко не все в порядке. Но любые проблемы ученика были всегда скрыты за безупречными, магистерского уровня ментальными щитами. После того как попытка создать простейшую иллюзию едва не развеяла по пламенной стихии пол-особняка Алория, учитель поставил ультиматум: ди Крий ослабит барьеры и позволит ему глянуть в глубь его разума или может отправляться по десяти ветрам.
Тот очень громко и равнодушно подумал: «Сам напросился». И понизил барьеры. Не все и не до конца.
Сознание этого существа было абсолютно нечеловеческим.
Тэйон интерпретировал то, что он увидел в чужом разуме как свет, проходящий через многоуровневые витражи, в пыльном, отливающем перламутровым блеском воздухе сплетались образы и фигуры, многогранные и многовариантные. Стальной стержень воли, глубокая синева разлитого рваными цветовыми переходами юмора, тут и там переходящего в алые и багряные тона злобы. Всю сущность, точно черный провал, пронизывала незаживающая внутренняя рана. Мелькнула светлая прядь, тихий смех, смутно различимый вдали корабль… Потеряна, потеряна навсегда, и это его вина…
Но, задыхаясь под ударами чужой боли, Тэйон видел, что, даже не будь этой раны, внутренний мир перламутрового существа все равно был далек от гармонии. Что-то изначально искаженное, неверное заложено было в изменяющихся геометрических узорах, в сплетении мыслей, чувств, установок. Напряжение во всей структуре, пронизанной чересчур мощными силами, наделенной слишком разрушительными возможностями. Рек ди Крий не должен был существовать.
Он никогда не смог бы появиться естественным путем, и, кем бы ни были его создатели, им пришлось обойти законы бытия, чтобы позволить ему появиться на свет и достичь зрелости. Могущественные силы оказались привязанными к слишком слабому стержню, который не мог служить им основой. Реальность распадалась на тысячи равных возможностей и рвала в клочья захлебывающееся от неспособности обработать всю информацию сознание, энергетические потоки грозили в любой момент выжечь слишком хрупкий для них материальный носитель. И плюс ко всему этому еще больше заложенные в самых глубинах его естества оков повиновения.
Ди Крий боролся против надвигающегося сумасшествия, блокируя свои способности. С раннего детства отказывался видеть то, что не видеть не мог, интуитивно ставил щиты восприятия, задвигал воспоминания в глубины подсознания и запрещал себе даже догадываться о том, как его разум манипулирует окружающим миром.
Несколько лет назад случилось что-то, нарушившее зыбкое равновесие. Геометрические узоры прочертили глубокие борозды ненависти: к себе, к тем, кого не мог даже помыслить предать, ко всей вселенной… Сложные структурные фигуры разъедало липкой ржавчиной отвращения. Разум целителя уничтожал себя изнутри. Уничтожал любого, кто осмеливался к нему прикоснуться…
Тэйон вырвался из затягивающего его водоворота, обливаясь потом и дрожа, понимая, что был на шаг от потери самого себя. И ощущая, что спасло его лишь то, что ди Крий почти мгновенно восстановил щиты, выталкивая чужое сознание за пределы своего «я». Больше магистр никогда не просил их убрать, но он так и не смог заставить себя не видеть разбитый ударом меча витраж, проступающий за породистыми чертами бледного лица…
Экипаж остановился на перекрестке, чтобы пропустить длинный поток транспорта. До дома было еще далеко. Наконец адмирал сформулировала следующий вопрос:
– Как он обучается?
– Потрясающе. Феноменальный интеллект, даже для мага. Думаю, к этому моменту он мог бы уже пройти все курсы, если бы не проводил большую часть времени в кутежах, соблазнах и выходках, которые на мой взгляд подозрительно напоминают завуалированные попытки самоубийства.
– Как бы Вы определили его возраст, мой господин?
– Внешне – похож на Вас, моя лэри. – Но это, как они оба знали, не означало ничего. – По моим ощущениям – мой ровесник.
А вот это уже означало, что ди Крий либо много старше, чем кажется, либо прожил не самую легкую жизнь.
– А что Вы можете сказать о фейш?
– Его тень. В Академии многие считают их любовниками. Бред. Отношение к нему Шаниль скорее напоминает позицию наследственного вассала его семьи… или, точнее, Дальней родственницы, которой доверили следить за приносящим одни неприятности каким-то-там-внучатым племянником. Она его не любит. Он ей, судя по всему, даже не нравится. Она дико за него беспокоится. И, похоже тоже отрабатывает повинность.
– Странно… Последнее, мой господин: почему Вы связали его с Сергарром?
Перед тем как драги покинули город, мои… источники принесли информацию о встрече между ди Крием и главой завоевателей. Сведения отрывочны, но, видимо, великий воин обращался к нашему таинственному студенту как низший к высшему. И ему это не слишком нравилось. Да, и еще одно: ди Крий носит маску, изменяющую его внешность. Очень странную – я три года не замечал ее существования. – В устах магистра воздуха подобное признание звучало совершенно невероятно. – И даже сейчас не могу разобрать, что скрывается под маской.
– Вот даже как… – Она помолчала. – Похоже, Вы симпатизируете ему.
Магистр воздуха позволил себе кривую усмешку:
– Рек ди Крий – высокомерный, слишком умный для собственного блага нахал, при первом взгляде на которого любой нормальный человек начинает его тихо ненавидеть. – Таш серебристо засмеялась, услышав, что ее процитировали, и Тэйон закончил мысль: – Когда у меня столько общего с кем-то, то я не могу симпатизировать ему даже абстрактно.
– Айе, мой господин!
– Теперь Ваша очередь, моя лэри.
– Айе… Но я мало что могу добавить, мой господин. Народ шарсу, – Таш вер Алория давно уже перестала называть этот народ своим, – хранит предания о некой расе полубогов, которые работают с первозданной магией и «скользят между мирами». Их называли «аи». Позже, во время путешествий, я слышала и иные рассказы, которые можно было бы с натяжкой отнести к тому же источнику. Большинство легенд (а также несколько прелюбопытных свидетельств «очевидцев») подчеркивает, что правители этой расы – обычно они называют себя «князья», причем непременно «сияющие» или «ясные» – обладают какими-то удивительными свойствами и что их легко отличить от обычных аи и тем более людей.
Она сделала паузу, лениво скользя глазами по проплывающим мимо утренним улицам. Они уже въезжали в район, где был расположен их дом.
– Изучая драгов и их мировоззрение, я наткнулась на мифы о народе, создавшем их расу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52