И что радует Ц самостоятельно отыскать его практически н
евозможно. Папаша мой рассказал об этом тупичке, когда мне уже двадцать т
ри стукнуло. А до того я о нем и не подозревал, хотя на заимке вырос. Вот так-
то…
Потом я вызвал одного «крота» и пустил вокруг заимки Ц пусть сожрет все
следы вездеходика, буде таковые найдутся. Подушка подушкой, но вдруг эти
олухи на брюхе где-нибудь невдалеке поелозили? Лучше перестраховаться.

А документов при парнях, понятно, никаких не оказалось.
Наконец-то я вздохнул спокойно, вернулся в купол, к пультам, и подумал: а не
установить ли мне какую-никакую охранную систему? Дорого, конечно, зато п
ольза очевидна. Чувство может и подвести когда-нибудь. Тем более, зачасти
ли что-то ко мне гости. В этом месяце уже второй раз.
Я минут пять поразмышлял Ц стоит ли тратиться на охранку, и совсем уж соб
рался идти глотнуть пива, но сегодня мне определенно решили не давать по
кою.
Коротко пискнул бластер нештатной ситуации. С резервного пульта, на кото
ром висит островная автоматика.
Я замер. Что там еще стряслось? Признаться, внутри у меня снова сгустилась
эдакая неприятная пустота… Не дай бог, набрел кто еще и на островную заим
ку. Не дай бог…
Докладывал Швеллер, самый новый и навороченный из роботов-автоматов. Та
к, так… при проходке штольни обнаружено пустотелое образование… ля-ля, т
ри рубля, анализ воздуха… ага, вот: предположительно искусственного прои
схождения предмет… бр-р-р, ну и формулировочки у Швеллера! И кто ему тольк
о базовые программы прописывал? Маньяк какой-то, не иначе.
Я зацокотал по клавиатуре, раздавая инструкции своей землеройной коман
де. Первым делом: изображение находки мне. Швеллер послушно пригнал сате
ллита с видеодатчиком.
Ага. Вот оно. С виду Ц небольшая плоская шкатулка. Действительно, искусст
венная, природе такую вовек не соорудить. Надо же, наткнулись мои шахтеры
на какой-то ветхий артефакт!
Азарт уже захлестнул меня. Я ведь знал, что разумной жизни на Волге никогд
а не было Ц по крайней мере в обозримый геологический период. Так что это
либо чей-нибудь недавний тайник, наш, земной-волжский, вполне человечий.
Либо очень древняя штуковина, принадлежащая только этой планете Ц скол
ько штуковине в таком случае лет, даже представить страшно. Либо, и это сам
ое вероятное, это штучка чужих, неоднократно залетавших, конечно, за свой
долгий галактический век и на Волгу.
Все, прощай пиво и прощай любимое кресло! Лечу немедленно.
Я раздал еще инструкций: работу не прекращать, находку сберечь, буде найд
утся последующие находки Ц беречь тако же! Швеллер активно мотал мои пр
иказы на воображаемый металлический ус и вскоре принялся разгонять без
дельничавших роботов по рабочим местам. А я помчался к дальнему капониру
, где дремала моя верная скорлупка. Мой космический корабль класса «Сарг
асс», шестиместная посудина тридцати метров в длину, шестнадцати в попер
ечнике. Плоская, как брикет растворимого супа «Австралия».
А управлять ею можно и в одиночку Ц остальные пять мест пассажирские.
Торопливо прогнав предстартовые тесты и прикинув в уме сколько будет ст
оить сожженное горючее, я пристегнулся и велел дистанции откинуть крышк
у капонира. «Саргасс» встал на подушку и величаво выплыл наружу. Крышка н
е менее величаво захлопнулась, плавно и солидно, наглухо закупоривая кап
онир. Только оставь его открытым Ц моментально найдутся охотники пошур
овать, проверено… Даже с учетом того, что двоих я уже сегодня успокоил.
Корабль развернулся дюзами к гряде. Бросив прощальный взгляд на свою заи
мку (потаскун как раз загонял разгруженный вездеход в свободный капонир
), я включил прогрев и чуть позже Ц зажигание. «Саргасс» рванулся вперед,
а потом задрал носовые стабилизаторы к небу и скользнул ввысь. Волга про
валилась в бездну, мгновенно, будто по волшебству. А я нетерпеливо забара
банил пальцами по подлокотнику кресла. Вмешиваться в управление не было
резона Ц я давно настроил параболу в автоматическом режиме, потому что
на остров летал еженедельно. А поправки штурман вносил сам, на то он и штур
ман.
Действенные у нас все-таки автоматы. Хоть и не совершенствуются уже сотн
и лет, и гостей непрошенных по заимке гонять никак не научатся.
И почему чужие считают нас отсталыми? Точнее Ц безнадежно отсталыми? Ко
е-чему мы все-таки научились, хоть и позже них стартовали.
Летел я минут сорок. В принципе, «Саргасс» был в состоянии держать горизо
нтальный курс, но маневрового горючего я бы при этом сжег на год вперед, да
и во времени, скорее всего, проиграл бы. А так Ц свеча в стратосферу и стре
мительный спуск уже в точку назначения. Просто и незамысловато, как воск
ресная телепередача. И, вдобавок, никаких перегрузок, неизбежных при гор
изонталях. Спасибо антиграву.
Океан на Волге красивый. Особенно в тихую погоду, как сегодня. Впрочем, я в
се равно никогда не видел других океанов, разве что по телеку. Но по телеку
Ц это не то. Это надо видеть по-настоящему, через прозрачный спектролит
кабины. Плоский синий блин лежал под «Саргассом», и лишь чуть-чуть был тро
нут неясной рябью, похожей на полуденную дымку. Но я знал, что это просто п
окатые волны без всякой пены. Хорошая сегодня погода!
Солнце, которое мы на Волге так и называем «Солнцем», клонилось к волнам, о
крашивая небо на западе в розовые тона. А на востоке уже проглядывали пер
вые звезды и ущербный диск убывающей Луны. Я снова подумал о «СаЛун лимит
ед», но как-то невнимательно и без былого энтузиазма. Куда больше меня сей
час занимала находка бригады Швеллера.
Сел я на воду, чтоб не морочиться, и выбросился с разгону на узкий песчаный
пляжик. Пляжик ощутимо поднимался к центру острова, от воды, и я знал, что с
него вполне удобно стартовать без предварительного разгона.
Островок формой напоминал растопырившего клешни краба Ц овальный мас
сив стабильной породы и две длинные, загибающиеся к северу песчаные косы
, дань сильному течению. Моя секретная заимка как раз в центре островка, в
самом сердце хаотичного нагромождения гранитных скал, меж которых прог
лядывает бурая каша Ц смесь бесполезного шлака и руды. А под скалами, уже
на глубине метра, шлака почти нет, он, похоже, наносной.
Швеллер неподвижно торчал в центре расчищенной площадки с находкой в пу
стом контейнере из-под непросеянной породы в манипуляторе. Остальные ре
бятишки ковырялись в штольнях. Отвесная шахта уходила вглубь метров на п
ятнадцать, и все еще не достигла уровня моря. Ниже я, наверное, и соваться н
е осмелюсь: руда и так небывало богатая, и ее много.
При виде меня Швеллер оживился и заковылял вверх по тропинке, к гребню. Я ж
дал его на перекате, одним глазом наблюдая за преданным роботом, а вторым
любуясь видом. Вид впечатлял. Извилистая тропинка спускалась к самому ок
еану, зелень на скалах и скалы посреди зелени олицетворяли нетронутую ди
кость природы, и я, негласный хозяин всего этого великолепия, глядел с выс
оты добрых сорока метров. «Саргасс» притих на песочке, как задремавший с
кат.
Когда Швеллер оказался рядом и почтительно свистнул, я отвлекся от созер
цания пейзажей. Брезгливо отстранив протянутый контейнер, весь в мельча
йшей рыжей пыли, я осторожно вынул из него шкатулку.
Она оказалась неожиданно тяжелой, словно была сделана из свинца или золо
та. И еще Ц она была запаяна в прозрачную и казавшуюся очень тонкой пленк
у. Размером Ц сантиметров двадцать на сантиметров десять, и в толщину са
нтиметров пять. Эдакий аспидно-черный кирпич с тончайшей риской по пери
метру, отделяющей крышку от всего остального.
Я взглянул на шкатулку лишь мельком; сразу потянул из кармана пульт упра
вления роботами. Швеллер докладывал: никаких больше находок, плотность р
уды прежняя, состав Ц прежний, уровень излучения Ц в допустимых предел
ах. Ну, и все такое прочее. Я кивнул, хотя Швеллеру это ровным счетом ничего
не дало, и с пульта подтвердил стандартную программу.
Если за… э-э-э… да уже час, чего там! Если за час ничего больше не нашли, то и
незачем тут дальше торчать. Артефакты парами, видимо, не встречаются. И я п
обрел вниз по склону, к «Саргассу», держа тяжкую находку обеими руками. Пл
енка была гладкая наощупь и прохладная; я все боялся шкатулку выронить.
Когда я был уже у самого пляжа, далеко на востоке мелькнула в небе косая св
етлая полоска Ц патрульный ракетоплан.
«Чего его тут носит?» Ц неприязненно продумал я.
Из осторожности я выждал с полчаса; начало смеркаться. На всякий случай е
ще раз связался со Швеллером и убедился, что ничего необычного ребятишки
больше не откопали. Так и не узнав чья непостижимая воля забросила патру
льный ракетоплан так далеко от побережья материка, я забрался в «Саргасс
» и без лишних слов вознесся в стратосферу.
Шкатулка, надежно пристегнутая, покоилась на соседнем кресле, справа от
меня. И я на нее постоянно косился.
Дома я сделал контрольный круг над заимкой и только потом пошел на посад
ку. Чувство мое молчало, но правая рука сама собой тронула кобуру с бласто
м, рукоятку которого украшал прадедовский девиз на двух языках. «Смерть
или слава». «Death or Glory».
Смерти я сегодня счастливо избежал. Неужели мне вдруг улыбнулась переме
нчивая удача, и я откопал на островке что-то ценное? Что-то, что может измен
ить человеческие судьбы?
Вовремя найденный артефакт вполне может разбудить впавшую в летаргию р
асу, если только попадет в нужные руки. В руки, которые он вполне может про
славить.
Но этот же артефакт может обернуться и смертью. В сущности, у меня было тол
ько две линии поведения: открыть шкатулку, или не открывать ее. Любое реше
ние могло привести меня как к смерти, так и к славе.
В задумчивости, двигаясь заученно и привычно, словно любой из моих ребят
ишек-подчиненных Швеллера, я загнал «Саргасс» в дальний капонир, запер е
го и опечатал, потому что с неделю мне летать никуда не придется, и в прежн
ей же задумчивости побрел к жилому куполу. Шкатулка оттягивала мне левую
руку Ц вопреки опасениям и кажущейся гладкости, пленка плотно пристава
ла к ладони и я больше не боялся шкатулку выронить.
Внутри я бережно опустил ее в центр стола, вскрыл банку пива и повалился в
любимое кресло.
Итак. Что избрать? Действие или бездействие? Как поступил бы в подобном сл
учае мой папаша? Мой дед? Мой прадед, черт побери, о рассудительности котор
ого до сих пор рассказывали старательские байки? Но рассудительность ра
ссудительностью, а я точно знал, что все мои предки дожили до почтенного в
озраста, за исключением отца, умершего в шестьдесят четыре от рудной лих
орадки. Не верю, что они дожили бы до седин, задумывайся они надолго в ключ
евые моменты жизни. Смерть или слава. Стреляй, иначе опоздаешь. Сомневаюс
ь, что они выбрали бы бездействие.
И я не стану.
Я решительно выхлебал банку до дна, не глядя швырнул ее в сторону зева ути
лизатора и как всегда попал. В баскетболисты, что ли, податься? Впрочем, уж
е поздно, возраст, дядя Рома, у тебя неспортивный. По незваным гостям палит
ь и вентиляционные трубы изнутри протирать ты еще худо-бедно годишься, а
вот скакать четверть часа кряду по площадке за непослушным мячом Ц духу
у тебя уже не хватит.
Нож прозрачную пленку, окутывающую артефакт, не взял. Я не слишком удивил
ся, и сбегал в мастерскую за лазерным резаком. Лазер не сразу, но все же про
плавил в мгновенно нагревшейся оболочке длинную щель с лохматыми краям
и. Убрав луч и водрузив резак на стол, я запустил руку под пленку.
Шкатулка была холодной, как лед. И еще Ц мне показалось, что я тронул не пл
астик, не отполированный металл или гладкую кость. Мне показалось, что тр
онул я охлажденный бархат. Пальцы липли к поверхности шкатулки, но не ост
авляли ни малейших следов.
Едва я вынул черный брикет из вскрытого прозрачного пакета, как мне откр
ылся рисунок на крышке. Две переплетенные молнии, поддерживающие не то о
стрие штыря обычной садовой ограды, не то наконечник ископаемого копья.
А чуть ниже Ц прямоугольная рамка, которая по логике должна была заключ
ать в себя короткую надпись. Но никакой надписи в рамке я не увидел.
Странно. Неужели я так невнимательно рассматривал шкатулку на острове, ч
то не заметил этот рисунок сквозь пленку?
Я протянул руку и коснулся невесомого пакета, двухслойного прямоугольн
ика, одна из сторон которого была безжалостно оплавлена лазером. Взял ег
о. И взглянул на рисунок сквозь пленку.
Рисунок исчез. Крышка шкатулки выглядела одинаково черной и матовой.
Убрал пленку. Рисунок и рамка вновь проступили на черном и матовом фоне.

Забавно. В голове почему-то вертелось слово «поляризованный», но внятно
сформулировать мысль я так и не сумел. Потом хмыкнул и отложил пленку в ст
орону.
Ладно. Хорошо. Скрытый рисунок. Дальше Ц как эту шкатулку открыть?
Я больше не сомневался Ц раз взрезал защитный, несомненно герметичный п
акет, так чего останавливаться на полдороге? Поглядим на что больше смах
ивает содержимое шкатулки, на знак смерти или на крылья славы?
Сначала мне подумалось, что этот брикет в общем-то весьма похож на портат
ивный компьютер в походном состоянии. Потом я обратил внимание на два кр
углых пятнышка на уголках крышки, так и зовущих одновременно коснуться и
х пальцами рук. Ну-ка, проверим, в порядке ли у нас с логикой, которая считае
тся в галактике общепринятой!
Почему-то я окончательно уверился, что шкатулка эта сработана чужими, и л
юди Земли и колоний не имеют к ней ни малейшего отношения.
С логикой у людей оказалось все в порядке. Крышка едва заметно подалась п
од моими пальцами, и из раздавшейся щели вырвались струйки белесого пара
. Я отшатнулся, стараясь не дышать. Пар быстро растворился в воздухе, а кры
шка медленно приподнялась, являя миру внутренность шкатулки.
На алой ворсистой подкладке покоился продолговатый черный предмет, под
озрительно смахивающий на пульт дистанционного управления горняцкими
роботами. Только кнопка на этом пульте была всего одна. Одна большая крас
ная кнопка.
Красная.
Я коротко выругался. И подумал, что происходящее уж слишком похоже на деш
евую телеподелку о звездных войнах. До боли зубовной похоже Ц неизвестн
о чей артефакт, таинственный рисунок, который не сразу заметен, мистичес
кий пар из-под поднимаемой крышки и дурацкий пульт с единственной кнопк
ой.
Красной кнопкой.
Которая так и манит, да что там Ц манит! Приказывает: нажми на меня! Утопи б
ольшим пальцем, вдави в черное тело пульта! И которая, несомненно, пробуди
т к жизни какую-нибудь древнюю хрень, которая явится из недр планеты Ц ил
и из глубин космоса Ц и разнесет все в округе к чертям свинячьим на атомы
или даже на что помельче. Масштаб грядущего катаклизма Ц в соответствии
с воображением. Если с воображением пожиже, тогда только планету, или в кр
айнем случае Ц звездную систему разнесет. Ну, а если воображение разыгр
ается Ц тогда, несомненно, целую галактику.
Да только у меня такое воображение, будь оно неладно, что впору опасаться
за судьбу всей вселенной!
Ну, и что теперь? Смерть или слава, дядя Рома? Жать или не жать? Жать Ц глупо.
Не жать Ц еще глупее. Жать Ц страшно. Не жать Ц обидно.
Так и свихнуться недолго!
И вдруг я ненадолго представил себе наше будущее. Увидел его. Впервые. Зад
ворки мира, муравьи на границе космодрома. Серая жвачная толпа, вполне до
вольная своим болотом. Если Волга развалится на атомы или даже на что пом
ельче Ц Земля, Селентина и Офелия этого попросту не заметят. Капитан гру
зовоза, который обыкновенно увозит с Волги руду, с удивлением обнаружит
на месте планеты (а если у него с воображением получше Ц то на месте звезд
ной системы) беспорядочное скопление атомов или чего помельче (тут физик
-недоучка внутри меня ехидно захихикал), пожмет удивленно плечами и убер
ется восвояси, записав в бортжурнал, что рудник переводится в категорию
бесперспективных.
Ну, а если у хомо сапиенсов с воображением окажется все в порядке, то и при
летать окажется особенно некому, ибо беспорядочные скопления атомов ил
и чего помельче в гости к соседям обыкновенно не летают. Чужие когда-нибу
дь обнаружат, что муравейник на краю их космодрома почему-то опустел, и пр
едадутся своим загадочным галактическим делам-заботам, изгнав все восп
оминания о человеческой расе из памяти.
Если ничего подобного не произойдет, и Волге по-прежнему придется нарез
ать годы вокруг Солнца, серая жвачная толпа таковой и останется, а чужие о
бнаружат, что муравейник на краю их космодрома как и прежде влачит жалко
е существование, и предадутся все тем же своим загадочным галактическим
делам-заботам.
1 2 3 4 5 6 7