Да, это жестокий город. Единственное, что имеет значение, это количество баллов. Если ты ходил в нужную школу и не набрал положенные баллы, ты выбываешь из игры.
Клер закурила сигарету и выпустила тонкую спираль голубого дыма. Дотянувшись до стола, она взяла свои очки.
– Не надевай их, – неожиданно попросил Ноэль, – в них у тебя одетый вид, как будто ты собираешься уходить.
– Но я должна видеть тебя, – решительно сказала она. – А без очков я ничего не вижу у себя под носом. Так ты будешь слушать или нет?
– Рассказывай дальше, – тихо попросил Ноэль.
– Ты не можешь оставаться одиночкой, Ноэль Мэддокс, – начала она, – или слишком отличаться от других. Тебе придется стать «игроком команды», частью семьи корпорации. Прежде всего, тебе надо постараться вступить в любое профессиональное автомобильное и техническое общество, связанное с индустрией. Используй влияние компании, если нужно – давление, чтобы они приняли тебя. Пол Лоренс повысил тебя, значит, он тебя поддерживает. Упомяни его имя. И очень важно завязать личные контакты с другими молодыми крупными сотрудниками компаний, играть с ними в гольф, сделать так, чтобы тебя приглашали в дома, восхищаться их апартаментами, играть с их детьми. И учиться у них! – Клер потушила сигарету в желтой пепельнице «Рикар» – единственной вещи в комнате, которая ей действительно нравилась. Ноэль сидел, откинувшись на диване, его глаза были, закрыты.
– Я слушаю тебя, – сказал он.
– И ты должен научиться думать на «короткий срок», – добавила Клер.
– Что ты имеешь в виду? – Его глаза широко открылись, и он недоумевающе посмотрел на нее.
– Ты уже понял, что все дело в количестве очков, – сказала она. – Все руководители должны энергично работать, чтобы выполнить задачи и цели, поставленные перед ними высшим начальством. Те, кто поднимается по лестнице сейчас, это совсем не те люди, которые планировали произвести революцию в компании пять лет назад. Успех зависит только от сегодняшнего решения задачи. И те молодые руководители, которые имеют успех сегодня, будут пользоваться спросом у компаний, и именно им будет предлагаться работа получше. Никого не интересует человек, который подает надежды. Ты сам говорил, что Пол Лоренс назначил тебя управляющим, только когда ты чего-то добился. Умение быстро вертеться, внезапные идеи, немедленные действия… Ты должен двигаться, Ноэль, у тебя нет времени предаваться унынию, даже если твоя идея, которую ты считал отличной, будет отвергнута и даже если впоследствии ты окажешься прав. Это как игра в «Монополию». Если ты проходишь «старт» сегодня, тебя ждет денежное вознаграждение и еще один шанс обойти все игровое поле. И чтобы получить больше, ты должен как можно чаще проходить через «старт».
Клер откинулась на спинку дивана и сняла очки.
– Нравится тебе это или нет, – сказала она, глядя на него, – но это правда. Именно так играют в эту игру, Ноэль.
Она близоруко взглянула на него. Он смотрел в окно и хмурился.
– Так ты придешь на мой вечер? – спросила она.
Ноэль посмотрел на нее, в глазах его ничего нельзя было прочитать.
– Я приду, – ответил он кратко.
– Отлично. – Клер почувствовала облегчение, – По крайней мере, начало положено.
Ноэль был в этом красивом пригороде несколько раз, медленно проезжая по его тихим улицам, где просторные дома прятались подальше от дороги за ровными зелеными лужайками. В Блумфилд-Хиллз жили люди из «Управления», как объяснила ему Клер. Следующей ступенью был Гросс-Пойнт – где жили солидные, старые денежные мешки, а также те, кто действительно добился своего, – из управляющих нового поколения. Каждый человек со второго этажа административной башни лелеял мечту подняться на четырнадцатый этаж «власти», так же, как каждая жена в Блумфилд-Хиллз мечтала о доме в Гросс-Пойнт. Раньше Ноэль просто любовался этими домами издали, они ничего не значили в той жизни, которую он себе представлял. Его голова была занята только мыслями о «башне». Сейчас он смотрел на них другими глазами. Он заметил симпатичную женщину, которая выгружала покупки из большой шикарной машины, ей помогала прислуга в белом платье, а дети раскатывали на велосипедах по чистым дорожкам. Ухоженные автомобили стояли в гаражах, рассчитанных на две или три машины, а окна больших домов с цветастым занавесками, развевающимися на ветру, были открыты солнечному свету. Все это становится твоей наградой, если ты сумел хорошо сыграть в эту игру.
Ноэль знал, где находится дом Клер, не раз проезжая мимо него одинокими субботними вечерами, он смотрел на его освещенные окна, представляя, как семья Лансов дает званый обед или развлекается в кругу своих друзей. Их дети уже наверху, в своих красивых комнатах, каждый в своей. Полки ломятся от мягких игрушек и кукол, а может быть, они смотрят телевизор или читают, а может, у них остались ночевать и другие дети. Жизнь Клер представлялась ему «американской мечтой», к которой стремится каждый человек.
Служитель в красном пиджаке, помогавший парковать машины, направился к нему, когда он въехал на тротуар. Проезжая часть была уже забита машинами, солидными, которые указывали на принадлежность избранным. Другие роскошные машины занимали обе стороны широкой дороги. Слуга сел в «ГЛ-купе» Ноэля и отвел ее в дальний конец улицы, где были припаркованы менее дорогие машины.
Нервно поправив галстук, Ноэль двинулся по проезжей части. Двойные двери были распахнуты, и улыбающийся слуга направил его в гостиную, которая протянулась по всей длине дома. За открытыми французскими окнами раскинулся акр зеленых лужаек и цветочных клумб. Ярко блестела бирюзовая вода в бассейне, прячущемся за низкой каменной белой стеной. Вокруг стояли люди, смеясь, болтая, потягивая шампанское из бокалов и апельсиновый сок. Входные билеты стоили двадцать пять долларов, на них было написано «барбекю», и действительно, часть безукоризненного газона была покрыта искусственной травой и целый ряд жаровен уже разогревались под наблюдением четырех поваров в белых куртках.
Ноэль сразу понял, что оделся не так. Все мужчины были в легких брюках и полотняных пиджаках, а их жены – в нарядных летних платьях из хлопка. Все выглядели просто, но с шиком. Чувствуя себя неловко в темном деловом костюме, он незаметно прошел во внутренний дворик, разыскивая Клер.
– Вот и ты, – воскликнула она, опуская очки, на этот раз голубые, себе на нос и глядя на него поверх них. – Я уже начала сомневаться, что ты приедешь.
– Вероятно, не надо было приходить, – пробормотал он. Клер вздохнула.
– Мне надо было предупредить тебя, что все будет неофициально, обычно никто не надевает деловой костюм для «барбекю».
– Забудь об этом, – огрызнулся Ноэль, – я ухожу.
– Ноэль! Ноэль, подожди. Ты не должен уходить. – Она резко схватила его за руку, и он повернулся к ней лицом. – Пожалуйста, Ноэль. Ради самого себя, – просила она, – останься!
– Привет всем! – Направляющийся к ним шатен был высокого роста, элегантно одетый. Ноэль сразу понял, что это муж Клер, Ланс.
– Не думаю, что мы встречались раньше. – Ланс протянул руку, умные голубые глаза оценивающе оглядели Ноэля. – Я – Ланс Антони.
– А это – Ноэль Мэддокс, – представила его Клер.
– Ну, конечно, – Ланс тепло пожал руку Ноэля. – Я о вас много слышал.
Ноэль осторожно взглянул на него.
– По нашей обычной системе сообщений. И только хорошее, Ноэль. Просто отличные отзывы. Все говорят, что у вас большое будущее. Вы – один из перспективных людей «ГЛ». А сейчас давайте выпьем.
Ланс взял у проходящего мимо официанта стакан с «бакс физз» и протянул Ноэлю.
– Надеюсь, что вы голодны, Ноэль, – заметил он, когда они вместе шли через внутренний дворик. – Там жарят чертовски много мяса. Но сначала позвольте представить вас некоторым людям. – Положив руку на плечо Ноэля, Ланс повел его к группе мужчин.
– Хочу познакомить вас с Ноэлем Мэддоксом, – радушно сказал он. – Я думаю, что вы уже слышали о нем, – в этом городе новости разносятся быстро. Ноэль, это – Морт Шивели, Стен Мастерз, Пол Лоренс, которого, я уверен, вы знаете, и Дик Свенсон.
Перед Ноэлем стояли избранные-представители американской автомобильной индустрии – «Ю.С. Авто», «Форда», «Грейт Лейкс Моторс»… Господи, подумал он, если бы кому-то взбрело в голову сейчас бросить бомбу, вся индустрия оказалась бы уничтоженной.
Пол Лоренс улыбнулся ему.
– Рад видеть, что вы последовали моему совету, Ноэль, – решили выйти в свет и расслабиться. Ноэль – один из наиболее многообещающих управляющих отделами, – обратился он к стоящим рядом, – но он – работоман, так сказать. Нужно вытащить его на гольф, должен же он отдыхать!
Разговор переключился на гольф и домики на озере для рыбной ловли, а Ноэль стоял и слушал. Он не знал, что сказать. Спустя минут пять, Ланс обратился к нему:
– Я хочу еще кое с кем вас познакомить, Ноэль. Этот человек занимает такую же должность, как и вы, в «Форде».
Представив их друг другу, Ланс удалился, чтобы проверить, как обстоят дела с мясом, а Ноэль улыбнулся жене этого человека, поинтересовался, где они живут и есть ли у них дети. Он заметил, что в такой прекрасный день очень приятно находиться здесь.
– И по такому хорошему поводу, – добавила молодая женщина.
– Развлекаетесь?
Клер была рядом, улыбаясь ему, и Ноэль улыбнулся ей в ответ с облегчением.
– Я должна представить Ноэля своим детям, – объяснила гостям Клер, уводя его. – Кажется, светская беседа дается тебе нелегко, – рассмеялась она.
– Да, трудновато, – признался Ноэль.
– Вот, – сказала Клер, – это – Керри, а это – Ким. – Перед ним стояли чистенькие дети школьного возраста в одинаковых шортах цвета хаки и розовых рубашках с застежкой спереди. У них были темные волосы, как у отца. Они мило улыбались, у старшего во рту, как рельсы на солнце, блестели металлические скобки. Вежливо поздоровавшись, они побежали в сторону газона с «барбекю».
– А это мой отец. – Клер подтолкнула Ноэля к столику у бассейна. Под зонтом от солнца сидел человек, известный всем и каждому в автомобильном деле. Клив Сандерс, бывший глава «Ю.С.Авто», и до сих пор имеющий большую власть, хотя уже и отошел от дел.
– Ноэль Мэддокс – один из перспективных молодых людей в бизнесе, папа, – сказала Клер.
– Когда-то и я был одним из таких, – улыбнулся Сандерс и протянул руку. – Идите, сядьте сюда и расскажите мне о себе, мистер Мэддокс. Мне всегда интересно выслушать новую точку зрения на все тот же старый бизнес.
Ноэль провел полчаса, беседуя со стариком, а потом настало время обеда.
– Ты не говорила мне, что ты дочь Клива Сандерса! – укоризненно сказал Ноэль, сжимая в руках тарелку с огромным куском мяса.
– Присядь здесь, – ответила Клер, подводя его к одному из столиков в тени зонтов, которые были разбросаны по внутреннему дворику. – А почему я должна была говорить тебе это?
– Не удивительно, что ты так много знаешь об этом бизнесе. – Взгляд Ноэля был серьезен.
– Я многому научилась у него, – сказала Клер просто, – и он знает, чего стоят его слова. Мнение моего отца до сих пор высоко ценят в этом городе, Ноэль.
Ноэль резал мясо, наблюдая, как кровь оставляет след на ноже. Для него мясо было слишком недожаренным.
– Вот почему я хотела, чтобы вы познакомились, – добавила она. В этот момент появился Ланс в сопровождении двух девочек.
– Ты нам нужна, мама, – позвала ее Керри. – Папа не уверен, что привезли достаточно мороженого для торта.
Оставшись один, Ноэль отодвинул от себя мясо. Люди сидели за столиками и разговаривали. Казалось, что все знали друг друга, хотя некая иерархия четко просматривалась в том, как гости расположились. Избранная верхушка сидела рядом с домом, остальные – около бассейна. Некоторые дети уже облачились в купальники и сидели на краю бассейна, собираясь искупаться.
Заставив себя подняться, Ноэль с тарелкой в руках подошел к соседнему столику.
– Не возражаете, если я присоединюсь к вам? – спокойно спросил он. – Мне кажется, все меня покинули.
Спустя два часа, возвращаясь домой в свою черную кубическую квартиру, он прокрутил в голове события этого дня. Прежде всего: Клер не испытала никакого смущения, знакомя его со своим мужем. А Ланс оказался приятным человеком, он постарался на славу, чтобы представить Ноэля влиятельным людям, – не исключено, что Клер просила его об этом. Пол Лоренс был так любезен, и молодая пара, к которой он подсел за обедом, приняла его непринужденно, как одного из своих. Когда он уходил, женщины наперебой говорили ему: «О, Ноэль! Вы должны обязательно прийти к нам на обед. И как можно скорее». Его беседа с Кливом Сандерсом также очень-интересна – старик хотел узнать его взгляд на состояние промышленности в данный момент и ее цели. Ноэль, забыв о своей привычке помалкивать и не высовываться, высказал свою точку зрения. Сандерс внимательно слушал, кивая то и дело, выражая тем свое согласие или останавливая его и задавая вопросы. Он снова твердо пожал ему руку, сказав на прощание, что рад был познакомиться и поговорить с ним…
53
Пич аккуратно поделила свои недели на три дня в Лаунсетоне с Вилом и четыре дня в конторе де Курмонов в Париже, на авеню Клебер. Сначала она испытывала чувство чудовищной вины, оставляя Вила. Один или два раза, сойдя с самолета в Париже, она тут же, следующим рейсом, возвращалась в Лондон, на бешеной скорости мчалась в машине в Лаунсетон, боясь, что Вил сильно скучает и не может без нее. Но Вил, конечно, мог, и был совершенно счастлив с Нанни. Что же до Гарри, то, казалось, он замечал ее отсутствие, только если это касалось его личных планов. Если Пич по пятницам вылетала четырехчасовым рейсом в Лондон, то как раз успевала встретить его гостей, приезжавших на выходные. Даже их скучные обеды стали немного лучше, поскольку по пути в аэропорт она забегала к Фуке и покупала там всякие вкусные вещи – муссы и паштеты, сыры и фруктовые сиропы, которые оживляли тяжеловесные блюда, приготовленные поваром.
Гарри перебрался из их большой комнаты в одну из своих, объясняя это тем, что совершенно не может находиться там в отсутствии Пич, но она не поверила ему. Это не имело значения, в конце концов, ее это даже устраивало. Мелинда сообщила ей, что Гарри до сих пор продолжает видеться с Августой, но Пич была уверена, что были и другие.
Гарри часто уезжал, но никогда не просил ее сопровождать его.
«Невозможно требовать от женщины – промышленного магната – бросить все, чтобы быть рядом с мужем», – язвительно заметил он, но Пич знала, что он предвкушал предстоящее одиночество. Конечно, он до сих пор занимался с ней любовью, но она пришла к заключению, что для Гарри – а теперь Пич не являлась больше источником его вдохновения – это стало нечто вроде упражнений, которые нужно делать каждый день для поддержания хорошего физического состояния. Она презирала себя за то, что отвечала на его ласки, хорошо зная, что на ее месте в его объятиях могла оказаться любая женщина, и он был бы одинаково счастлив.
Но когда каждый вторник рано утром Пич переступала порог конторы де Курмонов, она наконец-то становилась самой собой. Она больше не была ни матерью Вила, ни женой Гарри Лаунсетона. Она становилась Пич де Курмон и нащупывала сейчас свой собственный путь в сложном мире автомобильной индустрии.
Ее маленький кабинет располагался в самом дальнем конце здания, и в нем были лишь большой простой стол, шкаф для документов и черный телефон. Пич была поражена, когда Джим впервые показал ей эту комнату. Жерар передал Пич все полномочия по ведению дел в семейной компании, да и как наследнице де Курмонов ей сейчас принадлежали все эти конторы, поэтому она полагала, что у нее будут роскошные апартаменты с окнами, выходящими на авеню Клебер, с книжными шкафами орехового дерева, ковры и красивый дамский стол в стиле Людовика Шестнадцатого. Пич представляла, как выберет картины для стен кабинета, на столе выстроится целый ряд красных телефонных аппаратов, по которым она будет вести переговоры, и как она выплывет из своего кабинета на деловые встречи в дорогих ресторанах. «Если ты настроена серьезно, – сказал Джим, – а я думаю, так оно и есть, тогда отсюда ты и начнешь. С самого низа, как все».
Пич с угрюмым видом сидела за новым письменным столом в первое рабочее утро, когда Джим вводил ее в курс дела.
– Де Курмоны перестали быть одними из лучших производителей автомобилей и ведут борьбу, чтобы остаться в индустрии, – говорил он, – в данный момент они не проигрывают, но сказать, что выигрывают, – тоже нельзя. Им пока удается держаться на европейском рынке, но положение очень шаткое, в то время как американский рынок ими практически полностью утерян. Наши автомобильные заводы сильно пострадали во время войны, и после не хватало денег, чтобы перестроить и переоснастить их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Клер закурила сигарету и выпустила тонкую спираль голубого дыма. Дотянувшись до стола, она взяла свои очки.
– Не надевай их, – неожиданно попросил Ноэль, – в них у тебя одетый вид, как будто ты собираешься уходить.
– Но я должна видеть тебя, – решительно сказала она. – А без очков я ничего не вижу у себя под носом. Так ты будешь слушать или нет?
– Рассказывай дальше, – тихо попросил Ноэль.
– Ты не можешь оставаться одиночкой, Ноэль Мэддокс, – начала она, – или слишком отличаться от других. Тебе придется стать «игроком команды», частью семьи корпорации. Прежде всего, тебе надо постараться вступить в любое профессиональное автомобильное и техническое общество, связанное с индустрией. Используй влияние компании, если нужно – давление, чтобы они приняли тебя. Пол Лоренс повысил тебя, значит, он тебя поддерживает. Упомяни его имя. И очень важно завязать личные контакты с другими молодыми крупными сотрудниками компаний, играть с ними в гольф, сделать так, чтобы тебя приглашали в дома, восхищаться их апартаментами, играть с их детьми. И учиться у них! – Клер потушила сигарету в желтой пепельнице «Рикар» – единственной вещи в комнате, которая ей действительно нравилась. Ноэль сидел, откинувшись на диване, его глаза были, закрыты.
– Я слушаю тебя, – сказал он.
– И ты должен научиться думать на «короткий срок», – добавила Клер.
– Что ты имеешь в виду? – Его глаза широко открылись, и он недоумевающе посмотрел на нее.
– Ты уже понял, что все дело в количестве очков, – сказала она. – Все руководители должны энергично работать, чтобы выполнить задачи и цели, поставленные перед ними высшим начальством. Те, кто поднимается по лестнице сейчас, это совсем не те люди, которые планировали произвести революцию в компании пять лет назад. Успех зависит только от сегодняшнего решения задачи. И те молодые руководители, которые имеют успех сегодня, будут пользоваться спросом у компаний, и именно им будет предлагаться работа получше. Никого не интересует человек, который подает надежды. Ты сам говорил, что Пол Лоренс назначил тебя управляющим, только когда ты чего-то добился. Умение быстро вертеться, внезапные идеи, немедленные действия… Ты должен двигаться, Ноэль, у тебя нет времени предаваться унынию, даже если твоя идея, которую ты считал отличной, будет отвергнута и даже если впоследствии ты окажешься прав. Это как игра в «Монополию». Если ты проходишь «старт» сегодня, тебя ждет денежное вознаграждение и еще один шанс обойти все игровое поле. И чтобы получить больше, ты должен как можно чаще проходить через «старт».
Клер откинулась на спинку дивана и сняла очки.
– Нравится тебе это или нет, – сказала она, глядя на него, – но это правда. Именно так играют в эту игру, Ноэль.
Она близоруко взглянула на него. Он смотрел в окно и хмурился.
– Так ты придешь на мой вечер? – спросила она.
Ноэль посмотрел на нее, в глазах его ничего нельзя было прочитать.
– Я приду, – ответил он кратко.
– Отлично. – Клер почувствовала облегчение, – По крайней мере, начало положено.
Ноэль был в этом красивом пригороде несколько раз, медленно проезжая по его тихим улицам, где просторные дома прятались подальше от дороги за ровными зелеными лужайками. В Блумфилд-Хиллз жили люди из «Управления», как объяснила ему Клер. Следующей ступенью был Гросс-Пойнт – где жили солидные, старые денежные мешки, а также те, кто действительно добился своего, – из управляющих нового поколения. Каждый человек со второго этажа административной башни лелеял мечту подняться на четырнадцатый этаж «власти», так же, как каждая жена в Блумфилд-Хиллз мечтала о доме в Гросс-Пойнт. Раньше Ноэль просто любовался этими домами издали, они ничего не значили в той жизни, которую он себе представлял. Его голова была занята только мыслями о «башне». Сейчас он смотрел на них другими глазами. Он заметил симпатичную женщину, которая выгружала покупки из большой шикарной машины, ей помогала прислуга в белом платье, а дети раскатывали на велосипедах по чистым дорожкам. Ухоженные автомобили стояли в гаражах, рассчитанных на две или три машины, а окна больших домов с цветастым занавесками, развевающимися на ветру, были открыты солнечному свету. Все это становится твоей наградой, если ты сумел хорошо сыграть в эту игру.
Ноэль знал, где находится дом Клер, не раз проезжая мимо него одинокими субботними вечерами, он смотрел на его освещенные окна, представляя, как семья Лансов дает званый обед или развлекается в кругу своих друзей. Их дети уже наверху, в своих красивых комнатах, каждый в своей. Полки ломятся от мягких игрушек и кукол, а может быть, они смотрят телевизор или читают, а может, у них остались ночевать и другие дети. Жизнь Клер представлялась ему «американской мечтой», к которой стремится каждый человек.
Служитель в красном пиджаке, помогавший парковать машины, направился к нему, когда он въехал на тротуар. Проезжая часть была уже забита машинами, солидными, которые указывали на принадлежность избранным. Другие роскошные машины занимали обе стороны широкой дороги. Слуга сел в «ГЛ-купе» Ноэля и отвел ее в дальний конец улицы, где были припаркованы менее дорогие машины.
Нервно поправив галстук, Ноэль двинулся по проезжей части. Двойные двери были распахнуты, и улыбающийся слуга направил его в гостиную, которая протянулась по всей длине дома. За открытыми французскими окнами раскинулся акр зеленых лужаек и цветочных клумб. Ярко блестела бирюзовая вода в бассейне, прячущемся за низкой каменной белой стеной. Вокруг стояли люди, смеясь, болтая, потягивая шампанское из бокалов и апельсиновый сок. Входные билеты стоили двадцать пять долларов, на них было написано «барбекю», и действительно, часть безукоризненного газона была покрыта искусственной травой и целый ряд жаровен уже разогревались под наблюдением четырех поваров в белых куртках.
Ноэль сразу понял, что оделся не так. Все мужчины были в легких брюках и полотняных пиджаках, а их жены – в нарядных летних платьях из хлопка. Все выглядели просто, но с шиком. Чувствуя себя неловко в темном деловом костюме, он незаметно прошел во внутренний дворик, разыскивая Клер.
– Вот и ты, – воскликнула она, опуская очки, на этот раз голубые, себе на нос и глядя на него поверх них. – Я уже начала сомневаться, что ты приедешь.
– Вероятно, не надо было приходить, – пробормотал он. Клер вздохнула.
– Мне надо было предупредить тебя, что все будет неофициально, обычно никто не надевает деловой костюм для «барбекю».
– Забудь об этом, – огрызнулся Ноэль, – я ухожу.
– Ноэль! Ноэль, подожди. Ты не должен уходить. – Она резко схватила его за руку, и он повернулся к ней лицом. – Пожалуйста, Ноэль. Ради самого себя, – просила она, – останься!
– Привет всем! – Направляющийся к ним шатен был высокого роста, элегантно одетый. Ноэль сразу понял, что это муж Клер, Ланс.
– Не думаю, что мы встречались раньше. – Ланс протянул руку, умные голубые глаза оценивающе оглядели Ноэля. – Я – Ланс Антони.
– А это – Ноэль Мэддокс, – представила его Клер.
– Ну, конечно, – Ланс тепло пожал руку Ноэля. – Я о вас много слышал.
Ноэль осторожно взглянул на него.
– По нашей обычной системе сообщений. И только хорошее, Ноэль. Просто отличные отзывы. Все говорят, что у вас большое будущее. Вы – один из перспективных людей «ГЛ». А сейчас давайте выпьем.
Ланс взял у проходящего мимо официанта стакан с «бакс физз» и протянул Ноэлю.
– Надеюсь, что вы голодны, Ноэль, – заметил он, когда они вместе шли через внутренний дворик. – Там жарят чертовски много мяса. Но сначала позвольте представить вас некоторым людям. – Положив руку на плечо Ноэля, Ланс повел его к группе мужчин.
– Хочу познакомить вас с Ноэлем Мэддоксом, – радушно сказал он. – Я думаю, что вы уже слышали о нем, – в этом городе новости разносятся быстро. Ноэль, это – Морт Шивели, Стен Мастерз, Пол Лоренс, которого, я уверен, вы знаете, и Дик Свенсон.
Перед Ноэлем стояли избранные-представители американской автомобильной индустрии – «Ю.С. Авто», «Форда», «Грейт Лейкс Моторс»… Господи, подумал он, если бы кому-то взбрело в голову сейчас бросить бомбу, вся индустрия оказалась бы уничтоженной.
Пол Лоренс улыбнулся ему.
– Рад видеть, что вы последовали моему совету, Ноэль, – решили выйти в свет и расслабиться. Ноэль – один из наиболее многообещающих управляющих отделами, – обратился он к стоящим рядом, – но он – работоман, так сказать. Нужно вытащить его на гольф, должен же он отдыхать!
Разговор переключился на гольф и домики на озере для рыбной ловли, а Ноэль стоял и слушал. Он не знал, что сказать. Спустя минут пять, Ланс обратился к нему:
– Я хочу еще кое с кем вас познакомить, Ноэль. Этот человек занимает такую же должность, как и вы, в «Форде».
Представив их друг другу, Ланс удалился, чтобы проверить, как обстоят дела с мясом, а Ноэль улыбнулся жене этого человека, поинтересовался, где они живут и есть ли у них дети. Он заметил, что в такой прекрасный день очень приятно находиться здесь.
– И по такому хорошему поводу, – добавила молодая женщина.
– Развлекаетесь?
Клер была рядом, улыбаясь ему, и Ноэль улыбнулся ей в ответ с облегчением.
– Я должна представить Ноэля своим детям, – объяснила гостям Клер, уводя его. – Кажется, светская беседа дается тебе нелегко, – рассмеялась она.
– Да, трудновато, – признался Ноэль.
– Вот, – сказала Клер, – это – Керри, а это – Ким. – Перед ним стояли чистенькие дети школьного возраста в одинаковых шортах цвета хаки и розовых рубашках с застежкой спереди. У них были темные волосы, как у отца. Они мило улыбались, у старшего во рту, как рельсы на солнце, блестели металлические скобки. Вежливо поздоровавшись, они побежали в сторону газона с «барбекю».
– А это мой отец. – Клер подтолкнула Ноэля к столику у бассейна. Под зонтом от солнца сидел человек, известный всем и каждому в автомобильном деле. Клив Сандерс, бывший глава «Ю.С.Авто», и до сих пор имеющий большую власть, хотя уже и отошел от дел.
– Ноэль Мэддокс – один из перспективных молодых людей в бизнесе, папа, – сказала Клер.
– Когда-то и я был одним из таких, – улыбнулся Сандерс и протянул руку. – Идите, сядьте сюда и расскажите мне о себе, мистер Мэддокс. Мне всегда интересно выслушать новую точку зрения на все тот же старый бизнес.
Ноэль провел полчаса, беседуя со стариком, а потом настало время обеда.
– Ты не говорила мне, что ты дочь Клива Сандерса! – укоризненно сказал Ноэль, сжимая в руках тарелку с огромным куском мяса.
– Присядь здесь, – ответила Клер, подводя его к одному из столиков в тени зонтов, которые были разбросаны по внутреннему дворику. – А почему я должна была говорить тебе это?
– Не удивительно, что ты так много знаешь об этом бизнесе. – Взгляд Ноэля был серьезен.
– Я многому научилась у него, – сказала Клер просто, – и он знает, чего стоят его слова. Мнение моего отца до сих пор высоко ценят в этом городе, Ноэль.
Ноэль резал мясо, наблюдая, как кровь оставляет след на ноже. Для него мясо было слишком недожаренным.
– Вот почему я хотела, чтобы вы познакомились, – добавила она. В этот момент появился Ланс в сопровождении двух девочек.
– Ты нам нужна, мама, – позвала ее Керри. – Папа не уверен, что привезли достаточно мороженого для торта.
Оставшись один, Ноэль отодвинул от себя мясо. Люди сидели за столиками и разговаривали. Казалось, что все знали друг друга, хотя некая иерархия четко просматривалась в том, как гости расположились. Избранная верхушка сидела рядом с домом, остальные – около бассейна. Некоторые дети уже облачились в купальники и сидели на краю бассейна, собираясь искупаться.
Заставив себя подняться, Ноэль с тарелкой в руках подошел к соседнему столику.
– Не возражаете, если я присоединюсь к вам? – спокойно спросил он. – Мне кажется, все меня покинули.
Спустя два часа, возвращаясь домой в свою черную кубическую квартиру, он прокрутил в голове события этого дня. Прежде всего: Клер не испытала никакого смущения, знакомя его со своим мужем. А Ланс оказался приятным человеком, он постарался на славу, чтобы представить Ноэля влиятельным людям, – не исключено, что Клер просила его об этом. Пол Лоренс был так любезен, и молодая пара, к которой он подсел за обедом, приняла его непринужденно, как одного из своих. Когда он уходил, женщины наперебой говорили ему: «О, Ноэль! Вы должны обязательно прийти к нам на обед. И как можно скорее». Его беседа с Кливом Сандерсом также очень-интересна – старик хотел узнать его взгляд на состояние промышленности в данный момент и ее цели. Ноэль, забыв о своей привычке помалкивать и не высовываться, высказал свою точку зрения. Сандерс внимательно слушал, кивая то и дело, выражая тем свое согласие или останавливая его и задавая вопросы. Он снова твердо пожал ему руку, сказав на прощание, что рад был познакомиться и поговорить с ним…
53
Пич аккуратно поделила свои недели на три дня в Лаунсетоне с Вилом и четыре дня в конторе де Курмонов в Париже, на авеню Клебер. Сначала она испытывала чувство чудовищной вины, оставляя Вила. Один или два раза, сойдя с самолета в Париже, она тут же, следующим рейсом, возвращалась в Лондон, на бешеной скорости мчалась в машине в Лаунсетон, боясь, что Вил сильно скучает и не может без нее. Но Вил, конечно, мог, и был совершенно счастлив с Нанни. Что же до Гарри, то, казалось, он замечал ее отсутствие, только если это касалось его личных планов. Если Пич по пятницам вылетала четырехчасовым рейсом в Лондон, то как раз успевала встретить его гостей, приезжавших на выходные. Даже их скучные обеды стали немного лучше, поскольку по пути в аэропорт она забегала к Фуке и покупала там всякие вкусные вещи – муссы и паштеты, сыры и фруктовые сиропы, которые оживляли тяжеловесные блюда, приготовленные поваром.
Гарри перебрался из их большой комнаты в одну из своих, объясняя это тем, что совершенно не может находиться там в отсутствии Пич, но она не поверила ему. Это не имело значения, в конце концов, ее это даже устраивало. Мелинда сообщила ей, что Гарри до сих пор продолжает видеться с Августой, но Пич была уверена, что были и другие.
Гарри часто уезжал, но никогда не просил ее сопровождать его.
«Невозможно требовать от женщины – промышленного магната – бросить все, чтобы быть рядом с мужем», – язвительно заметил он, но Пич знала, что он предвкушал предстоящее одиночество. Конечно, он до сих пор занимался с ней любовью, но она пришла к заключению, что для Гарри – а теперь Пич не являлась больше источником его вдохновения – это стало нечто вроде упражнений, которые нужно делать каждый день для поддержания хорошего физического состояния. Она презирала себя за то, что отвечала на его ласки, хорошо зная, что на ее месте в его объятиях могла оказаться любая женщина, и он был бы одинаково счастлив.
Но когда каждый вторник рано утром Пич переступала порог конторы де Курмонов, она наконец-то становилась самой собой. Она больше не была ни матерью Вила, ни женой Гарри Лаунсетона. Она становилась Пич де Курмон и нащупывала сейчас свой собственный путь в сложном мире автомобильной индустрии.
Ее маленький кабинет располагался в самом дальнем конце здания, и в нем были лишь большой простой стол, шкаф для документов и черный телефон. Пич была поражена, когда Джим впервые показал ей эту комнату. Жерар передал Пич все полномочия по ведению дел в семейной компании, да и как наследнице де Курмонов ей сейчас принадлежали все эти конторы, поэтому она полагала, что у нее будут роскошные апартаменты с окнами, выходящими на авеню Клебер, с книжными шкафами орехового дерева, ковры и красивый дамский стол в стиле Людовика Шестнадцатого. Пич представляла, как выберет картины для стен кабинета, на столе выстроится целый ряд красных телефонных аппаратов, по которым она будет вести переговоры, и как она выплывет из своего кабинета на деловые встречи в дорогих ресторанах. «Если ты настроена серьезно, – сказал Джим, – а я думаю, так оно и есть, тогда отсюда ты и начнешь. С самого низа, как все».
Пич с угрюмым видом сидела за новым письменным столом в первое рабочее утро, когда Джим вводил ее в курс дела.
– Де Курмоны перестали быть одними из лучших производителей автомобилей и ведут борьбу, чтобы остаться в индустрии, – говорил он, – в данный момент они не проигрывают, но сказать, что выигрывают, – тоже нельзя. Им пока удается держаться на европейском рынке, но положение очень шаткое, в то время как американский рынок ими практически полностью утерян. Наши автомобильные заводы сильно пострадали во время войны, и после не хватало денег, чтобы перестроить и переоснастить их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52