Мне мгновенно вспомнилась плохо закрашенная картинка на камнях одного из домов Бельверуса. Может быть, та самая, о которой помянул нищий.— Да, действительно, а что такого? — играя удивление, вопросил я, швыряя бродяге очередной талер.На меня обрушился целый водопад обвинений в адрес королевской власти, но, когда стал ясен смысл всего сказанного, я неприятно поежился. Было от чего.— Золли-то, дурачок! Какой из него вор? Вот и я говорю, что никакой, ваша милость! Так, по мелочи промышлял. То куренка с лотка стащит, то кошелечек срежет, и ведь непременно попадется. Четыре года назад от стражи усекновение уха получил, чтоб неповадно воровать было. А тут нашел себе легкий приработок. Бери котелок с краской да малюй по ночам крамольные изображения! За каждое — по талеру, а коли нарисовано в благородных кварталах — то полтора. Я бы сам тоже пошел, да стар стал. Хорошо платили, ваша милость, ничего не скажу.— Кто же платил-то? — деревянно осведомился я.— А кто его знает! Приходили люди, платили серебром, говорили, чего малевать… Не из благородных, это точно, но и не из нищенской гильдии. Видать у них свои, особенные планы были. Так вот, я про Золли. Бедолага всегда на ногу не особо скор был, так еще и кривой. Изобразил пятиглавую гадину, слова нужные написал и тут же в лапы проклятущего департамента попался. Полную седмицу в Вертрауэне мурыжили, на дыбу подвешивали, изломали всего, а Золли знай себе твердит — не знаю я, кто картинку приказывал рисовать. Мне серебром заплатили, я и работаю. В общем, вздернули Золли под Башней Висельников на перекладине, всего-то и делов. И ведь ни за что! Я так, ваша милость, рассуждаю — ежели ихние величества да ихние светлости за корону драку устраивают, то и о народе не худо бы подумать. Вон как принц Тараск, например. Тысячу золотых ауреев на нищепитательные заведения потратил. Да сколько серебра раздал! Щедрый человек, к простым надобностям близкий. Не то что эти кабаны — все бы чваниться да грести под себя! Чтоб простому человеку похуже жилось!«Оригинально. Значит, Тараск Эльсдорф, кутила, бабник и любитель помахать мечом, занимается благотворительностью, — изумился я. — Дела-а… Нищепитательные заведения он, понимаешь, содержит. К народу близок. Вернее, к его избранным представителям в виде этой кошмарной девицы Зенобии, которая тоже вроде бы как не из герцогских фамилий…»— Ясно, — в сторону нищего улетела еще одна монета, а я, решив, что более ничего особенно интересного на площади не увижу, решил последовать рекомендациям всех сегодняшних доброжелателей и поехал на улицу Гвоздик.Несмотря на то, что солнце еще не зашло, а сумерки только-только начинались, лавка Реймена Венса была закрыта. И контора ростовщика напротив — тоже. И лавка пекаря в следующем доме. Ставни заперты, за воротами брехают сторожевые псы… Странно.Я побарабанил кулаком в тяжелые деревянные створки, открылся глазок, в котором мелькнуло карее око нашего конюха и, наконец, меня впустили во двор.— Идите, сударь, к хозяину, — хмуро сказал конюх. — Приказывали немедля, как появитесь, отослать к ихней милости.Уставшая Бебита отправилась в конюшню, а я зашел с черного хода в меняльную лавку. Реймен был не один — хозяин и его гость восседали в креслах у камина, покуривали кальян с ароматным туранским зельем и тихо беседовали.— Ага, явился! — этот возглас не принадлежал месьору Реймену. Я застыл на пороге, не зная, как себя вести.— Райан? Что ты здесь делаешь?— Сижу, курю бамбук, не видно, что ли? — сварливо ответствовал дражайший предок. — Целых три колокола тебя, олуха, дожидаюсь. Записки посылал?— А… Да! — признался я и посмотрел на Реймена. Старая аквилонская ищейка лишь развела руками.— Этот месьор… Месьор Райан из Танасула весьма настойчиво желал тебя видеть, — хозяин кивком указал на родственничка. — Заявляет, будто он — твой дядя.— В какой-то степени, — буркнул я и уставился на разодетого в бархат колдуна. — А где собака?— Оглянись, — посоветовал предок не без издевки.Оглянулся. На меня смотрели два темно-коричневых выпученных глаза огромной рыжей скотины, развалившейся у дальней стены.Псина тяжело дышала, вывалив розовый язык длиной едва не в две ладони.— Щеночка не купишь? — с откровенным глумлением вопросил Райан. — Удивительное животное, в особенности по линии кривоногости, обжорства и тупоумия. Когда вы будете прогуливаться, никто не отличит собаку от владельца.Это я-то кривоногий тупоумный обжора? Впрочем, сейчас не время обижаться. Предок еще получит свое.Со временем…— Собирайся, — быстро приказал я. — Есть дело. Неотложное. Месьор Венс, я, наверное, вернусь после заката… Нет-нет, не надо мне говорить, что эту ночь лучше провести дома, не выглядывая даже во двор. Райан, шевели задницей, поехали!Мы выбежали во двор, вслед трусила огромная зверюга кофийской бойцовой породы. Реймен Венс остался недоумевать и гадать, что у меня за дела с содержателем псарни, который вдобавок является моим дядей.Лошадь Райана была оседлана, мне вместо Бебиты предоставили бритунийского жеребца в солидном возрасте — конь с годами перестал быть чересчур разборчивым и охотно возил на спине любого желающего. Лишь когда копыта наших скакунов ударили по мостовой улицы Гвоздик, Райан бесстрастно осведомился:— Куда ты, собственно, меня тащишь?— Увидишь. С тобой хочет поговорить невероятно важная персона.— Неужто принц Тараск? — фыркнул колдун, а у меня упало сердце: почему сегодня имя Тараска у всех на устах?
Постоялый двор «Путеводная звезда» содержался на туранский лад, хотя и не являл собой ничего необычного. Ремесленный квартальчик, тихая улочка, фонари с зелеными стеклами, в гостевой зале нет мебели, только ковры, где посетители могут отведать горячих напитков и покушать с блюда рис с бараниной. Девица, облаченная в прозрачный шелк, наигрывает что-то унылое на зуагирском дутаре…— Хозяина позови, — бросил я служке, встретившему нас у дверей. — Скажи, что прибыл граф Монброн.Хозяин — естественно, туранец — явился немедля. Угрюмый разбойного вида толстяк в засаленном халате и с небритым подбородком. Шрам, рассекающий лоб наискось.— Звали? — коротко спросил он, мимолетно оглядывая меня и неожиданно молчаливого Райана.Я отрекомендовался в полном соответствии с указаниями герцога Мораддина:— Граф Монброн Танасульский. Хочу переговорить с твоим постояльцем, приехавшим из Карташены.В глазах туранского разбойника на краткий миг вспыхнула искорка.Не меняя мрачного выражения лица, хозяин ответил:— Садись, жди. Мехмет! Принеси гостям зеленого чая! Кушать будете?— Во-первых, не чая, а вина, — проскрипел из-за моего плеча Райан. — Во-вторых, мне принесите телятину и красные перцы. В-третьих, у тебя нет комнаты со столами? Ненавижу валяться на коврах и зачерпывать рис пальцами.— Иди за Мехметом, все будет, — столь же лаконично ответствовал доверенный человек герцога Эрде, развернулся и молча ушел.Нас проводили в удобную комнатку, где имелся низкий столик красного дерева, возвышались четыре табурета, а стены и пол были украшены непременными пестрыми коврами. Собака устроилась возле дверей.— Жду объяснений, — сказал Райан, не глядя на меня. Он наливал себе вино и, казалось, был поглощен только этим захватывающим делом. — Почему мы здесь? Что это за дом? Кто та важная персона? Да, и при чем тут Карташена? Неужели нас преследуют какие-нибудь призраки прошлого?— Скорее, монстры будущего, — попытался сострить я. — Багровое сияние.— А-а, понравилось зрелище? — криво ухмыльнулся предок. — Чересчур ядовитое зелье нынче варится в котле Бельверуса. Видел когда-нибудь плавучие льдины?— Конечно, — обиделся я. — Мы с Сигурдом плавали к берегам Нордхейма, там этого добра полным-полно. Ты к чему?— У такой льдины видна лишь верхушка, маленькая и, как кажется, недостойная внимания. Зато черные воды скрывают истинный размер и истинную сущность ледяной горы. Все, что ты видел сегодня в городе — это даже не верхушка. Это ее малая часть. Ты не ответил на вопрос — кого мы здесь ждем?— Мораддина, герцога Эрде, — не виляя, признался я. — Он потребовал, чтобы ты немедленно с ним переговорил.— Потребовал! — презрительно сморщил нос колдун. — Ему сейчас требуюсь не я, а пара сотен верных мечей.— Ты о чем?— О наступающей ночи. Это будет самая темная и самая длинная ночь… Зря мы тут сидим. Никто не придет.— Не понял?Райан не ответил. Отпил вина и целиком погрузился в свою телятину. Чавкал. Вытирал ладонью соус с подбородка. И плевать он хотел на мои яростные взгляды и бесполезные попытки продолжить разговор.В сторону собаки то и дело летели плохо обглоданные косточки.Уродливая тварь ловила подношения розовой пастью, обрамленной черными висящими губищами, и, чавкая в точности как хозяин, заглатывала.Полколокола, колокол, полтора. За окнами, стянутыми мутным бычьим пузырем, стемнело.Никто не приходил, как и предсказал Райан.…Легкая деревянная дверца едва не слетела с петель. В подсвеченном оранжевым огнем ламп проеме нарисовалась широкоплечая фигура хозяина.— Уходите немедля, — сказал он. — Постоялец из Карташены просил передать, что придти не может.И уже более беспокойным тоном:— Если ты на самом деле граф Монброн… — я выудил свою грамоту, попытался развернуть, но хозяин лишь отмахнулся: — Господин из Карташены сказал, чтобы я дал тебе лошадь и вывел из города. Что еще нужно? Золото, охрана? Куда поедешь? На Закат, на Полночь, на Восход? Мне приказано сделать для тебя все, о чем попросишь.— Маэль, а ты, оказывается, важная персона, — фыркнул Райан и брызги от соуса разлетелись, пятная мой колет.— Да что случилось? — я вскочил. — Я не собираюсь никуда уезжать! Почему герц… Мой друг из Карташены не пришел?— В городе бунт, — выдохнул туранец. — Бунт против нового короля. Чем дело закончится к утру — никто не знает. На улицах опасно. Пришло донесение, будто бы часть гвардии изменила Нимеду. Во дворце идет бой.Я, абсолютно растерявшись, плюхнулся на табурет.И только сейчас различил, как под окнами таверны «Путеводная звезда» раздаются удалые крики, смешивающиеся в единый восторженный рев вышедшей из повиновения толпы.— Впереди длинная ночь, — с неожиданной серьезностью повторил Райан. — Хочешь приключений — поезжай в город. Хочешь остаться в живых — отведай ужина. Я отсюда никуда не уйду за все сокровища мира.— Ты как был трусом в прошлом, так и остался им сегодня!.. — прошипел я. — Никакой пользы, одни разочарования от твоего мерзкого племени магиков!И уже к хозяину:— Моя лошадь оседлана?Я решился. Сейчас, невзирая на бунт, шторм, ураган, наводнение, пожар или конец света, я отправлюсь в дом герцога Эрде. Может быть, окажусь хоть чем-то полезным.— Увидишь багровый огонь — беги со всех ног, — ударило в спину предостережение Райана. — Останешься жив — ищи меня в «Амфитерне».Ураган, наводнение, пожар… Боги темные и светлые — а что еще?!Пожары были, это я заметил, едва выехав в город.Послушный конек раздвигал грудью людей, целыми толпами шествовавших к центру города. А над самим Бельверусом постепенно поднимались блекло-желтые зарева полыхающих строений.Поворот направо, два квартала по улице Черного Леопарда. Уйма народу, все вопят, кричат, беснуются, ржут лошади…За знакомой оградой в глубине сада пылает огромным костром поместье человека, который всего несколько дней назад являлся непризнанным управителем королевства Немедия.Дом герцога Мораддина превратился в гигантский факел.Я почувствовал, что начинаю терять сознание…
Глава девятаяЗаметки волшебника — I.«Захудалое королевство»
Вольфгард, Пограничье. 19 день Первой весенней луны.
Очень часто я гадаю, какой демон меня попутал девять лет назад и под влиянием какого душевного порыва я согласился навсегда остаться в этой распроклятой дыре, пышно именуемой «Союзным королевством Пограничья, Граскааля и Эйглофиата, а такожде Закатных вольных баронств».Кстати, эту белиберду в виде нового наименования страны придумал сам Эрхард года три назад — ему, видите ли, показалось, что называться просто «Пограничным королевством» скучно и государство нуждается в пышном титуле. Чтоб соседи уважали. Предпочитаю умолчать о том, скольких хлопот и трудов стоило обучение королевских скрипторов правильному написанию нового имени нашей маленькой, но гордой страны, как именует Пограничье Веллан.Не спорю, за десять лет царствования Его величества Эрхарда I Оборотня многое изменилось к лучшему.Мы стали чеканить собственные золотые и серебряные монеты, Пограничье обзавелось знаменем, создали аж целых шесть государственных управ (военная, порубежная, торговая, казначейская, судебная и горнорудная) и даже купили новый трон — прежний совсем прохудился и разваливался на глазах.Теперь Эрхард попирает седалищем доставленное из Офира кресло на выгнутых ножках, а мне почему-то всякий раз кажется, что это изящное произведение мебельных мастеров Ианты более подошло бы фривольной обстановке дорогого борделя, а не тронному залу королевства, настойчиво добивающемуся помянутого уважения со стороны соседей.Замечу, что и тронного зала-то у нас сейчас нету, и многострадальное кресло вместе с другими непритязательными мебелями покоится в обширном сарае на задворках трактира «Корона и посох», ибо таковой трактир временно возведен в сан королевской резиденции.Всего в Вольфгарде было два трактира — знаменитая таверна «Корона и посох» да «Снежная ящерица», но после того, как Эрхард напросился в долговременные гости к месьору Далуму, содержателю «Короны», выручка во втором трактире изрядно возросла, а на окраине города открылись еще три подобных заведения.Сами понимаете, устраивать тронный зал в трактире, на определенное время захваченным двором короля, смысла не имеет.Посему Эрхард принимает гостей прямиком в главной зале, изрезанные трактирные столы теперь занимают немногочисленные скрипторы и так называемые «чиновники» двора (а на самом деле — пьяницы и бездельники), военная управа его светлости канцлера Эртеля переместилась на второй этаж дома, а в конюшне квартирует Веллан со своей порубежной и дорожной стражей. Живем тесно, по-семейному, поэтому всем становится известно, кто перепутал свои сапоги с королевскими и кто у кого увел очередную подружку.Нечему удивляться: в Пограничье и не такое видывали.Малочисленная свита нашего бесценного монарха переселилась в «Корону и посох» три с половиной луны назад по одной незамысловатой причине — королевского замка в Вольфгарде более не существует. Пока, по крайней мере. Скромную каменную коробку, украшавшую нашу столицу на протяжении последних двухсот лет, с шуточками и прибауточками снесли до основания за непригодностью для жилья, ветхостью, а так же вид, оскорбляющий взоры. Потом разобрали фундамент (обнаружив при этом два позабытых клада — один с медными деньгами столетней давности чеканки, второй с неограненными самоцветами).И началось великое строительство. Если уж мы во всем подражаем Аквилонии — даже монету назвали «кесарием»! — то и замок отгрохаем не хуже Тарантийского. Единственно, поменьше размерами.Торжественная закладка первого камня состоялась на праздник Йуле при изрядном стечении народу и представителей всех трех рас, населяющих Пограничье — оборотней, людей и гномов «Двух подгорных королевств». Между прочим, строительством занялись именно гномы, и это радует — по крайней мере в замке не будет сквозняков, он не рухнет при землетрясении и будет служить потомкам Эрхарда вплоть до сотого колена. Уж чего-чего, а работать гномы умеют и работают на славу.Прямо сейчас наш король бегает по вершине Вольфгардского холма с планом постройки в руках, шпыняет подмастерьев, набранных из людей и своих сородичей, и ожесточенно спорит с Фрамом, сыном Дарта — гномом, руководящим возведением новой резиденции короля. Эрхард хочет видеть в сооружении величественность и неприступность, хозяйственные же гномы полагают, что важнее всего удобства. Видел я и чертеж — пять башен, двойная стена, донжон, ров, подъемные мосты и всяческие другие ухищрения гномьей механики, призванные служить обороне крепости (хотя на протяжении последних столетий у всех соседей хватало ума никогда не воевать с Пограничьем. Кому нужна эта груда хлама?). Засим — множество пристроек, конюшен, кузниц, казарм, зернохранилищ. Целый маленький городок. Я даже углядел на рисунке отдельную башенку, содержащую в себе четыре просторных комнаты и пометку «Апартаменты королевского мага».Это специально для меня, ибо по некоторым печальным обстоятельствам королевским магом Пограничья являюсь именно я, Тотлант, сын Менхотепа из Луксура.
Наше королевство очаровывает не бесконечными лесами, чистыми, словно наполненными слезами, озерами, не хрустальными горными речками и вовсе не суровой красотой Полуночи, а провинциальной непринужденностью его обитателей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Постоялый двор «Путеводная звезда» содержался на туранский лад, хотя и не являл собой ничего необычного. Ремесленный квартальчик, тихая улочка, фонари с зелеными стеклами, в гостевой зале нет мебели, только ковры, где посетители могут отведать горячих напитков и покушать с блюда рис с бараниной. Девица, облаченная в прозрачный шелк, наигрывает что-то унылое на зуагирском дутаре…— Хозяина позови, — бросил я служке, встретившему нас у дверей. — Скажи, что прибыл граф Монброн.Хозяин — естественно, туранец — явился немедля. Угрюмый разбойного вида толстяк в засаленном халате и с небритым подбородком. Шрам, рассекающий лоб наискось.— Звали? — коротко спросил он, мимолетно оглядывая меня и неожиданно молчаливого Райана.Я отрекомендовался в полном соответствии с указаниями герцога Мораддина:— Граф Монброн Танасульский. Хочу переговорить с твоим постояльцем, приехавшим из Карташены.В глазах туранского разбойника на краткий миг вспыхнула искорка.Не меняя мрачного выражения лица, хозяин ответил:— Садись, жди. Мехмет! Принеси гостям зеленого чая! Кушать будете?— Во-первых, не чая, а вина, — проскрипел из-за моего плеча Райан. — Во-вторых, мне принесите телятину и красные перцы. В-третьих, у тебя нет комнаты со столами? Ненавижу валяться на коврах и зачерпывать рис пальцами.— Иди за Мехметом, все будет, — столь же лаконично ответствовал доверенный человек герцога Эрде, развернулся и молча ушел.Нас проводили в удобную комнатку, где имелся низкий столик красного дерева, возвышались четыре табурета, а стены и пол были украшены непременными пестрыми коврами. Собака устроилась возле дверей.— Жду объяснений, — сказал Райан, не глядя на меня. Он наливал себе вино и, казалось, был поглощен только этим захватывающим делом. — Почему мы здесь? Что это за дом? Кто та важная персона? Да, и при чем тут Карташена? Неужели нас преследуют какие-нибудь призраки прошлого?— Скорее, монстры будущего, — попытался сострить я. — Багровое сияние.— А-а, понравилось зрелище? — криво ухмыльнулся предок. — Чересчур ядовитое зелье нынче варится в котле Бельверуса. Видел когда-нибудь плавучие льдины?— Конечно, — обиделся я. — Мы с Сигурдом плавали к берегам Нордхейма, там этого добра полным-полно. Ты к чему?— У такой льдины видна лишь верхушка, маленькая и, как кажется, недостойная внимания. Зато черные воды скрывают истинный размер и истинную сущность ледяной горы. Все, что ты видел сегодня в городе — это даже не верхушка. Это ее малая часть. Ты не ответил на вопрос — кого мы здесь ждем?— Мораддина, герцога Эрде, — не виляя, признался я. — Он потребовал, чтобы ты немедленно с ним переговорил.— Потребовал! — презрительно сморщил нос колдун. — Ему сейчас требуюсь не я, а пара сотен верных мечей.— Ты о чем?— О наступающей ночи. Это будет самая темная и самая длинная ночь… Зря мы тут сидим. Никто не придет.— Не понял?Райан не ответил. Отпил вина и целиком погрузился в свою телятину. Чавкал. Вытирал ладонью соус с подбородка. И плевать он хотел на мои яростные взгляды и бесполезные попытки продолжить разговор.В сторону собаки то и дело летели плохо обглоданные косточки.Уродливая тварь ловила подношения розовой пастью, обрамленной черными висящими губищами, и, чавкая в точности как хозяин, заглатывала.Полколокола, колокол, полтора. За окнами, стянутыми мутным бычьим пузырем, стемнело.Никто не приходил, как и предсказал Райан.…Легкая деревянная дверца едва не слетела с петель. В подсвеченном оранжевым огнем ламп проеме нарисовалась широкоплечая фигура хозяина.— Уходите немедля, — сказал он. — Постоялец из Карташены просил передать, что придти не может.И уже более беспокойным тоном:— Если ты на самом деле граф Монброн… — я выудил свою грамоту, попытался развернуть, но хозяин лишь отмахнулся: — Господин из Карташены сказал, чтобы я дал тебе лошадь и вывел из города. Что еще нужно? Золото, охрана? Куда поедешь? На Закат, на Полночь, на Восход? Мне приказано сделать для тебя все, о чем попросишь.— Маэль, а ты, оказывается, важная персона, — фыркнул Райан и брызги от соуса разлетелись, пятная мой колет.— Да что случилось? — я вскочил. — Я не собираюсь никуда уезжать! Почему герц… Мой друг из Карташены не пришел?— В городе бунт, — выдохнул туранец. — Бунт против нового короля. Чем дело закончится к утру — никто не знает. На улицах опасно. Пришло донесение, будто бы часть гвардии изменила Нимеду. Во дворце идет бой.Я, абсолютно растерявшись, плюхнулся на табурет.И только сейчас различил, как под окнами таверны «Путеводная звезда» раздаются удалые крики, смешивающиеся в единый восторженный рев вышедшей из повиновения толпы.— Впереди длинная ночь, — с неожиданной серьезностью повторил Райан. — Хочешь приключений — поезжай в город. Хочешь остаться в живых — отведай ужина. Я отсюда никуда не уйду за все сокровища мира.— Ты как был трусом в прошлом, так и остался им сегодня!.. — прошипел я. — Никакой пользы, одни разочарования от твоего мерзкого племени магиков!И уже к хозяину:— Моя лошадь оседлана?Я решился. Сейчас, невзирая на бунт, шторм, ураган, наводнение, пожар или конец света, я отправлюсь в дом герцога Эрде. Может быть, окажусь хоть чем-то полезным.— Увидишь багровый огонь — беги со всех ног, — ударило в спину предостережение Райана. — Останешься жив — ищи меня в «Амфитерне».Ураган, наводнение, пожар… Боги темные и светлые — а что еще?!Пожары были, это я заметил, едва выехав в город.Послушный конек раздвигал грудью людей, целыми толпами шествовавших к центру города. А над самим Бельверусом постепенно поднимались блекло-желтые зарева полыхающих строений.Поворот направо, два квартала по улице Черного Леопарда. Уйма народу, все вопят, кричат, беснуются, ржут лошади…За знакомой оградой в глубине сада пылает огромным костром поместье человека, который всего несколько дней назад являлся непризнанным управителем королевства Немедия.Дом герцога Мораддина превратился в гигантский факел.Я почувствовал, что начинаю терять сознание…
Глава девятаяЗаметки волшебника — I.«Захудалое королевство»
Вольфгард, Пограничье. 19 день Первой весенней луны.
Очень часто я гадаю, какой демон меня попутал девять лет назад и под влиянием какого душевного порыва я согласился навсегда остаться в этой распроклятой дыре, пышно именуемой «Союзным королевством Пограничья, Граскааля и Эйглофиата, а такожде Закатных вольных баронств».Кстати, эту белиберду в виде нового наименования страны придумал сам Эрхард года три назад — ему, видите ли, показалось, что называться просто «Пограничным королевством» скучно и государство нуждается в пышном титуле. Чтоб соседи уважали. Предпочитаю умолчать о том, скольких хлопот и трудов стоило обучение королевских скрипторов правильному написанию нового имени нашей маленькой, но гордой страны, как именует Пограничье Веллан.Не спорю, за десять лет царствования Его величества Эрхарда I Оборотня многое изменилось к лучшему.Мы стали чеканить собственные золотые и серебряные монеты, Пограничье обзавелось знаменем, создали аж целых шесть государственных управ (военная, порубежная, торговая, казначейская, судебная и горнорудная) и даже купили новый трон — прежний совсем прохудился и разваливался на глазах.Теперь Эрхард попирает седалищем доставленное из Офира кресло на выгнутых ножках, а мне почему-то всякий раз кажется, что это изящное произведение мебельных мастеров Ианты более подошло бы фривольной обстановке дорогого борделя, а не тронному залу королевства, настойчиво добивающемуся помянутого уважения со стороны соседей.Замечу, что и тронного зала-то у нас сейчас нету, и многострадальное кресло вместе с другими непритязательными мебелями покоится в обширном сарае на задворках трактира «Корона и посох», ибо таковой трактир временно возведен в сан королевской резиденции.Всего в Вольфгарде было два трактира — знаменитая таверна «Корона и посох» да «Снежная ящерица», но после того, как Эрхард напросился в долговременные гости к месьору Далуму, содержателю «Короны», выручка во втором трактире изрядно возросла, а на окраине города открылись еще три подобных заведения.Сами понимаете, устраивать тронный зал в трактире, на определенное время захваченным двором короля, смысла не имеет.Посему Эрхард принимает гостей прямиком в главной зале, изрезанные трактирные столы теперь занимают немногочисленные скрипторы и так называемые «чиновники» двора (а на самом деле — пьяницы и бездельники), военная управа его светлости канцлера Эртеля переместилась на второй этаж дома, а в конюшне квартирует Веллан со своей порубежной и дорожной стражей. Живем тесно, по-семейному, поэтому всем становится известно, кто перепутал свои сапоги с королевскими и кто у кого увел очередную подружку.Нечему удивляться: в Пограничье и не такое видывали.Малочисленная свита нашего бесценного монарха переселилась в «Корону и посох» три с половиной луны назад по одной незамысловатой причине — королевского замка в Вольфгарде более не существует. Пока, по крайней мере. Скромную каменную коробку, украшавшую нашу столицу на протяжении последних двухсот лет, с шуточками и прибауточками снесли до основания за непригодностью для жилья, ветхостью, а так же вид, оскорбляющий взоры. Потом разобрали фундамент (обнаружив при этом два позабытых клада — один с медными деньгами столетней давности чеканки, второй с неограненными самоцветами).И началось великое строительство. Если уж мы во всем подражаем Аквилонии — даже монету назвали «кесарием»! — то и замок отгрохаем не хуже Тарантийского. Единственно, поменьше размерами.Торжественная закладка первого камня состоялась на праздник Йуле при изрядном стечении народу и представителей всех трех рас, населяющих Пограничье — оборотней, людей и гномов «Двух подгорных королевств». Между прочим, строительством занялись именно гномы, и это радует — по крайней мере в замке не будет сквозняков, он не рухнет при землетрясении и будет служить потомкам Эрхарда вплоть до сотого колена. Уж чего-чего, а работать гномы умеют и работают на славу.Прямо сейчас наш король бегает по вершине Вольфгардского холма с планом постройки в руках, шпыняет подмастерьев, набранных из людей и своих сородичей, и ожесточенно спорит с Фрамом, сыном Дарта — гномом, руководящим возведением новой резиденции короля. Эрхард хочет видеть в сооружении величественность и неприступность, хозяйственные же гномы полагают, что важнее всего удобства. Видел я и чертеж — пять башен, двойная стена, донжон, ров, подъемные мосты и всяческие другие ухищрения гномьей механики, призванные служить обороне крепости (хотя на протяжении последних столетий у всех соседей хватало ума никогда не воевать с Пограничьем. Кому нужна эта груда хлама?). Засим — множество пристроек, конюшен, кузниц, казарм, зернохранилищ. Целый маленький городок. Я даже углядел на рисунке отдельную башенку, содержащую в себе четыре просторных комнаты и пометку «Апартаменты королевского мага».Это специально для меня, ибо по некоторым печальным обстоятельствам королевским магом Пограничья являюсь именно я, Тотлант, сын Менхотепа из Луксура.
Наше королевство очаровывает не бесконечными лесами, чистыми, словно наполненными слезами, озерами, не хрустальными горными речками и вовсе не суровой красотой Полуночи, а провинциальной непринужденностью его обитателей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28