Счастье Дункана долго не продлилось. Оно закончилось душной августовской ночью за две недели до окончания курсов. Крис, завернувшись в простыню, спал у себя в комнате, как вдруг его разбудил звук захлопнувшейся двери. Часы показывали час пятнадцать ночи. Крис услышал, как в коридоре кто-то громко чертыхнулся, и понял, что вернулся Дункан. «Странно, — подумал Крис. — На уик-энд Дункан обычно остаётся у Ленки».
Послышались грохот опрокидываемого стула, громкая ругань Дункана, а потом протяжный болезненный стон. Крис понял, что дело плохо. Он выскользнул из постели, накинул на себя халат, открыл дверь спальни и выглянул в коридор. В коридоре, покачиваясь, стоял Дункан. В ярком свете горевшей под потолком лампочки его лицо казалось белым, как извёстка.
— Что с тобой, Дункан?
Дункан прищурился, стараясь сфокусировать взгляд на приятеле.
— Я сегодня основательно выпил, — произнёс он, тщательно выговаривая каждое слово. — Поэтому чувствую себя неважно и сейчас же иду спать.
Вид у приятеля был ужасный. Казалось, его снедала какая-то тяжёлая болезнь или тяготило страшное горе.
— Давай-ка сначала сходим в ванную, — сказал Крис, подхватывая Дункана за руку.
— Нет. В постель, — пробормотал Дункан, но, когда Крис повёл его в ванную, сопротивляться не стал. Стоило ему только увидеть унитаз, как он упал рядом с ним на колени и его стошнило. Всё время пока у Дункана продолжалась рвота, Крис заботливо его поддерживал.
В дверном проёме за спиной у Криса возник Йен.
— Вот болван-то, а? — сказал он, увидев, в каком состоянии находится Дункан. — Надеюсь, он после себя уберёт?
— Вряд ли это ему сейчас по силам, — сказал Крис.
— Я, во всяком случае, прибирать за ним не намерен, — произнёс Йен, вернулся к себе в спальню и с силой захлопнул за собой дверь.
Убираться в ванной пришлось Крису. Покончив с этим делом, он помог Дункану раздеться и уложил его в постель. Шотландец уснул почти мгновенно.
На следующее утро Крис заглянул в его комнату. Дункан лежал в постели на спине и разглядывал потолок у себя над головой. В комнате сильно пахло перегаром.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Крис.
— Ужасно, — произнёс Дункан надтреснутым голосом. — Принеси мне воды, Крис, ладно?
Крис принёс Дункану большой стакан с водой, которую тот с жадностью выпил.
— У меня сердце болит, Крис, — пробормотал шотландец.
— Я тебя таким пьяным ещё не видел, — сказал Крис.
Дункан сокрушённо покачал головой:
— Я даже не помню, как сюда дошёл. Это ты помог мне лечь в постель?
Крис кивнул.
— Спасибо тебе, — сказал Дункан и провёл языком по сухим, шершавым губам. — Кажется, меня вчера рвало, это верно?
— Ещё как! Так что же всё-таки случилось?
— Мы поругались.
— С Ленкой?
— Да.
Крис ждал. Знал, что Дункан сам все ему расскажет.
Дункан вздохнул и болезненно поморщился:
— Голова чертовски болит… Да, хочу поставить тебя в известность, что у нас с Ленкой всё кончено.
— Не может быть! Ты это точно знаешь?
— Я? Точнее не бывает.
— Но почему? Что у вас случилось?
Помолчав, Дункан сказал:
— Это моя вина. Я её достал.
— Это чем же?
Шотландец вздохнул:
— Я предложил ей жить вместе. Программа заканчивается через две недели, и мысль о том, что я уеду в Лондон, а она останется здесь, сводила меня с ума. Я понял, что Ленка — это лучший подарок, который преподносила мне судьба. Карьера моя в «Блумфилд Вайсе» загублена, это очевидно. Ну, я сообщил ей, что собираюсь уволиться из лондонского отделения банка и буду жить с ней здесь, в Нью-Йорке. Сказал, что подыскать себе какую-нибудь работёнку на Уолл-стрит мне не составит труда. А ещё я сказал, что если ей не хочется жить в Нью-Йорке, мы можем перебраться в Лондон или даже в Чехословакию. Мне наплевать, где жить, главное — быть с ней.
— И что же она на это сказала?
— Поначалу ничего. Надолго замолчала — вроде как стала обдумывать моё предложение. Но я сразу понял, что она мне откажет. — Дункан сделал паузу и снова поморщился — то ли от головной боли, то ли от того, что ему довелось вчера пережить. — Ну, она мне сказала, что тоже думала о том, как жить дальше после окончания курсов. Сказала также, что я ей нравлюсь, но она не хочет брать на себя обязательства, которые появляются, когда живёшь с другим человеком. И под конец заявила, что нам лучше всего расстаться.
— Вот ужас-то, а?
— Это ты мне говоришь? Короче, после этих её слов я совершенно расклеился и признался ей в любви. Сказал, что не мыслю без неё жизни. Это и в самом деле так, Крис, я люблю её, честно. Но она, выслушав мои пылкие признания, не сказала, как ко мне относится, а помолчав, резко так заявила, что нам с этой минуты лучше не видеться.
Дункан торопливо допил остававшуюся на дне стакана воду.
— Я не мог с этим смириться. Сказал, что согласен забыть о будущем и готов встречаться с ней, как прежде, хотя бы оставшиеся две недели. Но она уже приняла решение. Всё, что я ей говорил, она пропускала мимо ушей и отделывалась молчанием. Ну а потом выразила желание остаться в одиночестве. Другими словами, выгнала меня из дома.
— И ты, значит, отправился пьянствовать?
— Я был не в силах осознать того, что произошло. Я и сейчас не могу в это поверить. У нас с ней были какие-то особенные отношения, каких и на свете-то не бывает. Такую женщину, как Ленка, я уже никогда не встречу. Правда же не встречу? — В глазах Дункана застыл вопрос, который требовал немедленного ответа.
— Ленка — женщина особенная, — осторожно сказал Крис.
— Да разве в этом могут быть сомнения? — закручинился Дункан. — И самое главное, был ведь момент, когда я думал, что мы с ней сможем провести бок о бок всю жизнь… А потом… а потом всё рухнуло.
— Что и говорить, тебе пришлось нелегко.
— Ох, как нелегко! И сейчас в груди саднит так, что просто ужас. — Тут из глаз Дункана потекли слёзы, что совершенно выбило Криса из колеи. Он не знал, что говорить и что делать. Одно, правда, он знал точно: Ленка была женщиной твёрдой, и уж если что забирала в голову, то решения своего никогда не меняла. Дункану не оставалось ничего другого, как примириться с разрывом. Крис, однако, не сомневался, что Дункану будет непросто это сделать.
— Если хочешь, можем сходить в парк и прогуляться, — предложил Крис. — Поговорим обо всём как следует.
— Это ты хорошо придумал, — сказал Дункан. — Подожди немного, я сию минуту буду готов.
Крис вышел из спальни Дункана и открыл дверь в гостиную. Там сидел Йен, читавший воскресный выпуск «Нью-Йорк таймс».
— Ну, что с ним случилось? — спросил Йен, поднимая глаза от газеты.
— Ленка его бросила — вот что.
— Я всегда говорил, что эта девочка не из его голубятни. — Йен помрачнел и отложил газету на край стола. — Теперь его стонам конца не будет. Боюсь, я этого не выдержу.
* * *
Дункан и впрямь сорвался с катушек. Он не мог ни спать, ни есть, ни нормально общаться с людьми. В отсутствие Йена он приходил в его комнату и лакал его виски. Когда виски Йена закончилось, Дункан отправился в магазин и сделал собственные запасы. При этом он непрестанно названивал Ленке, не оставляя её в покое даже глубокой ночью. На занятиях он норовил усесться с ней рядом и молча гипнотизировал её взглядом. Некоторые стажёры заметили странности в его поведении и стали спрашивать у Криса и Йена, что с ним происходит. Йен и Крис неизменно отвечали, что у Дункана всё нормально. Надо сказать, в устах Йена враньё выглядело убедительно, да и давалось ему куда легче, чем Крису.
На первых порах Крис всячески помогал Дункану и демонстрировал ему своё сочувствие, но по прошествии некоторого времени понял, что это выше его сил. Во-первых, переносить Дункана в больших дозах стало просто невозможно, а во-вторых, учёба подходила к концу, и приближались выпускные экзамены. Особое беспокойство у Криса вызывал четырёхчасовой экзамен по курсу «Рынки капиталов», которому Валдерн придавал большое значение. Все знали, что Валдерн придирается, как чёрт, и зубрили день и ночь, не переставая. Все, за исключением Дункана. Это беспокоило Криса, поскольку Дункан находился в разрядном списке только на сорок первом месте, и, чтобы оказаться за зловещей красной чертой, отсекавшей аутсайдеров от основной массы стажёров, ему оставалось спуститься всего на шесть позиций. В этом смысле все должен был решить экзамен по рынкам капиталов, а Дункан к нему совершенно не готовился. Даже если он находился у себя в комнате, то все больше лежал на кровати, потягивая виски и страдая по Ленке.
Компания по-прежнему занималась у Эрика и Алекса, но Дункан на этих встречах не показывался. Хотя всех членов маленького кружка беспокоило состояние Дункана, они, в общем, были даже рады, что он их избегает, поскольку его мрачные шуточки всех доставали. Ленка продолжала заниматься в компании, но выглядела чуть более озабоченной, чем обычно, хотя в целом оставалась прежней. Судя по всему, ей и без Дункана жилось неплохо.
Это произошло в четверг вечером. Крис уже собрался уходить домой, как вдруг в коридор выскочила Ленка и предложила ему прогуляться. Они под ручку двинулись вниз по проспекту Колумба.
— Как Дункан? — спросила Ленка.
— Плохо.
— О Господи!
Некоторое время они шли в полном молчании, потом Ленка сказала:
— Он мне нравится, ты ведь знаешь. И я за него беспокоюсь. Надеюсь, ты приглядываешь за ним?
— Пытаюсь, — сказал Крис. — Но это непросто.
— Проблема в том, что, если я стану относиться к нему мягче, он воспримет это как желание возобновить отношения. Я же хочу, чтобы он свыкся с мыслью, что между нами всё кончено. Так будет лучше для всех, и в первую очередь для него. Ты меня понимаешь?
— Думаю, да, — ровным голосом произнёс Крис. В этом вопросе он старался придерживаться нейтралитета. Между тем слова Ленки показались ему вполне разумными: продолжать отношения с Дунканом из жалости не стоило.
— Я никаких надежд ему не подавала, — сказала Ленка. — Мы просто наслаждались жизнью. Я не воспринимала наши отношения слишком серьёзно и искренне надеялась, что Дункан это понимает. Когда же он заявил, что готов ради меня бросить работу и повсюду ездить за мной, я поняла, что мы по-разному понимаем жизнь. Мне не следовало вступать с ним в отношения. Вообще. Это было моей ошибкой.
— Неужели ты не замечала, что он с каждым днём влюбляется в тебя всё больше и больше? — спросил Крис.
Ленка вздохнула:
— Вечно у меня с мужчинами проблемы. Я предлагаю им дружбу, они же ни на что другое, кроме вечной любви, не согласны. Так было всегда, и Дункан в этом смысле не стал исключением.
— Но почему ты против серьёзных отношений?
— Я познала, что такое любовь. Когда жила в Праге. Он был студентом-медиком, и я была от него без ума. Но после «бархатной революции», когда у нас появилась возможность посмотреть мир и узнать новых людей, выяснилось, что он против. Он не хотел, чтобы я уезжала.
— Не хотел? Но почему? Что плохого в том, чтобы повидать мир?
— Он получил диплом врача и хотел, чтобы я вышла за него замуж и последовала за ним в провинцию. Точно так же в своё время поступила моя мать. Кстати, ты знаешь, что отец у меня — врач?
— Нет, я этого не знал.
— Ну так вот. У меня был выбор. Или уехать на Запад, или прозябать в чешской провинции, стать в двадцать пять лет матерью и ничего не видеть, кроме пелёнок и кастрюль. Выбор дался мне нелегко: я любила Карела всем сердцем, но всё же уехала в Штаты.
— И с тех пор ничего, никаких влюблённостей?
— Мой лозунг — никаких серьёзных отношений. По крайней мере, на настоящий момент.
— Но ведь многие женщины только об этом и мечтают, — с удивлением произнёс Крис.
Прежде чем ответить, Ленка думала довольно долго.
— Дело в том, что я ещё не знаю точно, кто я такая и чего хочу от этого мира. Американкой я всё равно не стану, даже если проживу в Штатах много лет. Кто знает? Вдруг я вернусь в Чехию и использую накопленный на Западе опыт, чтобы работать на родине? Короче, я ещё не определилась в жизни, поэтому к серьёзным отношениям не готова.
— Я тебя понимаю, — произнёс Крис.
— Правда? — спросила Ленка, заглянув ему в лицо.
— Во всяком случае, мне так кажется.
— Тогда попытайся передать то, что я тебе сказала, Дункану. Сможешь?
Крис помолчал.
— Если честно, не знаю. Дункан — человек не рациональный.
— Это правда. Он меня преследует. Ведёт себя, как ревнивый муж. Это ужасно!
— Я сделаю всё, что в моих силах.
— Спасибо, — сказала Ленка. — Должен же кто-нибудь вразумить его. Я сама не в силах.
* * *
На следующий день Крис предпринял попытку поговорить с Дунканом. Они пообедали в кафе, после чего Дункан предложил пройтись немного по улице.
— Вчера я разговаривал с Ленкой, — сказал Крис немного погодя.
— Да? — загорелся Дункан.
— Она сказала, что не хочет серьёзных отношений. Ни с тобой, ни с кем бы то ни было.
Проблеск надежды, появившийся было в глазах Дункана, мгновенно погас.
— Зачем в таком случае ты затеял этот разговор? Для того, чтобы сказать мне, что всё бессмысленно? Это неправда. Я знаю, что она любит меня, и постараюсь доказать ей это.
— Слушай, она говорила тебе о парне, с которым была обручена? Представь только: ради возможности свободно ездить по миру она разорвала помолвку с любимым человеком! Чем ты лучше?
— Это другое дело, — сказал Дункан. — Он-то хотел, чтобы она все бросила ради него! У нас наоборот. Это я готов ради неё послать все к чёртовой матери.
Неожиданно Крис увидел Ленку и Алекса, направлявшихся к ним со стороны военного мемориала. Крис понял, что Дункана надо срочно увести.
— Пойдём-ка домой, — сказал он Дункану, потянув его за рукав.
Но Дункан тоже успел их заметить.
— Ты только посмотри, что они делают!
— Да ничего они не делают. Просто разговаривают, — сказал Крис.
— Да, разговаривают, — сказал Дункан. — Но как!
Он высвободил рукав и быстрым шагом пошёл через улицу.
Ленка увидела, что он к ним направляется, и замерла.
— Ты что это делаешь? — спросил Дункан.
— Разве не видишь? Разговариваю с Алексом, — тихо сказала Ленка.
— Но почему ты разговариваешь с ним, а не со мной?
В этот момент Крис догнал Дункана.
Ленка не выдержала и взорвалась.
— Я разговариваю, встречаюсь и сплю, с кем хочу. Когда-то ты мне нравился, Дункан, и мы неплохо проводили вместе время. Но теперь между нами всё кончено. Кончено, Дункан! Все!
Дункан был настолько поражён этим выплеском негодования, что потерял дар речи. Крис схватил его за руку и попытался увести. Дункан обернулся и крикнул через плечо:
— Шлюха!
— Мерзавец! — отозвалась Ленка. Крис и Алекс обменялись многозначительными взглядами, после чего Крис изо всех сил обхватил Дункана за плечи и потащил прочь. На время инцидент был исчерпан.
В перерыве между лекциями Крис отвёл Ленку в сторону.
— Нехорошо получилось, — сказал он.
— Ты с ним разговаривал? — спросила Ленка.
— Да.
— Ну и как? Он готов примириться с потерей?
— Нет.
Ленка вздохнула:
— Так я и думала. Он ведёт себя так, будто я его собственность. Чёрт! Надо как-то ему доказать, что между нами всё кончено. Должна тебе заметить, он всё ещё нравится мне, хотя мои слова, наверное, покажутся тебе странными. Жаль, что пришлось обозвать его мерзавцем, но, по-видимому, это единственный способ отвадить его.
— Он ревнует, — мягко сказал Крис. — Он думает, что у вас с Алексом что-то есть.
— Ну и пусть ревнует. Это даже к лучшему. По крайней мере, он осознает, что между нами всё кончено. — Тут она заметила в глазах Криса сомнение и спросила: — У тебя есть другие предложения?
С этими словами она оставила его и направилась в аудиторию.
6
Последняя неделя перед выпускными экзаменами была сущим адом. Стажёры знали, что Валдерн будет придираться и что четырёхчасовая письменная работа, учитывая его спорадические появления на экзамене, будет настоящей пыткой. Чтобы не ударить лицом в грязь, все вкалывали как черти, повторяя курс с самого начала. Перед экзаменом по предмету «Рынки капиталов» разрядная таблица выглядела так: Руди Мосс по-прежнему занимал первую позицию, на втором месте находился Эрик. Латаша Джеймс была на третьем месте, а Ленка после провала на экзамене по этике откатилась на десятое место. Дункан располагался непосредственно над роковой красной чертой, Алекс же находился под ней. Крис, получивший двадцать шестой разряд, понимал тем не менее, что красная линия не так уж от него далека, и испытывал неприятное чувство незащищённости перед превратностями судьбы.
Крис и его приятели изо всех сил старались помочь Дункану, но видели, что парень находится в состоянии глубокой депрессии и спасти его может только чудо.
Экзамен оказался невероятно сложным. Слушателям предлагалось объяснить, как должна функционировать и выживать американская кабельная телевизионная компания в неблагоприятных условиях Франции, которая, как известно, всячески стремилась избавиться от присутствия иностранцев на своём информационном рынке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39