– Да я ведь уже рассказывала. Привезла оттуда несколько прелестных вещиц.– Про это я слышала, и очень рада за тебя. Но я жду рассказа о человеке, которого ты там встретила.– Что? – От неожиданности Блисс чуть не выронила бокал. – Я не понимаю, о чем ты.– Правы были воспитательницы из твоего пансиона, когда докладывали, что у тебя все на лице написано. Лгунья из тебя никудышная. Я говорю о том мужчине, из-за которого ты вот уже дней десять витаешь в облаках.Блисс покачала головой со смешанным чувством досады и восхищения:– От тебя ничего не скроешь!– Надеюсь. Понимаешь, дорогая, у меня ведь теперь куча свободного времени, поэтому я могу наблюдать людей. И думать, почему они поступают так или иначе. Ты вернулась из Франции, явно переполненная новыми переживаниями. А по отсутствующему выражению твоих глаз я догадалась, что ты увлечена вовсе не живописным полотном из Лувра.– Я действительно познакомилась с одним человеком, – пожала плечами Блисс. – Но встреча была мимолетной.– Чтобы влюбиться, не требуется много времени.– Это совсем не то, что было у тебя с дедушкой, поверь. Это так… скорее бессознательное… и примитивное влечение…– Ну, никогда не стоит недооценивать влечения. Это вполне солидная основа для брака. Как бы мы с Дюпре ни любили друг друга, в нашей совместной жизни не раз возникали трещины, заделать которые нам помогало именно влечение.– Да, но это была всего лишь одна ночь, – не сдавалась Блисс. – То есть вечер… и вовсе ничего такого… – поспешила она добавить, заметив в глазах бабушки лукавое выражение.– А я разве что-нибудь сказала? – невинным тоном отозвалась Зельда.– Нет, но ты подумала.Этого Зельда отрицать не стала.– И на чем же вы расстались?– Я сказала, что никогда впредь не намерена с ним встречаться.– И что же он тебе ответил?– Тогда мне показалось, что он принял это как должное…– Чувствую, что здесь должно последовать слово «но».– Ты угадала, – тяжело вздохнула Блисс. – Сегодня по дороге домой я заскочила в свой магазин и обнаружила там его.– В магазине? О Боже, дитя мое, только не говори, что на сей раз ты связалась со взломщиком!– Да нет, это Майкл его впустил.– Ах, вот оно что, твой верный ирландский рыцарь без страха и упрека. А знаешь ли, – с озорной усмешкой в глазах продолжала Зельда, – не самый плохой выбор для женщины – выйти замуж за такого человека.Уже не впервые бабушка выдвигала подобную идею. И Блисс тоже ответила как обычно:– Мне очень нравится Майкл, но просто как друг.– Бывает, что друзья превращаются в любовников.– Это не тот случай. С самого начала я отношусь к нему не иначе как к старшему брату.– Что ж, тебе виднее, – легонько вздохнула Зельда. – Расскажи-ка мне о том, другом человеке.– Да тут почти нечего рассказывать.И Блисс вновь мысленно вернулась к событию десятидневной давности. В ту волшебную ночь говорила в основном она. То есть получается, что Шейн знает о ней почти все, тогда как она о нем – практически ничего.– Как его зовут?– Шейн. Шейн Бруссар.– Француз?– Американец.– И чем же он занимается?– Не знаю точно. Похож на плейбоя.– О! – Энтузиазм Зельды заметно угас. – Что ж, я уверена, ты примешь правильное решение, дорогая.С этим Блисс не стала спорить. Однако она не могла не замечать, что, когда дело касалось Шейна Бруссара, ее сердце оказывалось не в ладах с разумом.
Кто-то проник в его номер. Шейн почуял это, едва ступив на порог, и выхватил пистолет.– Не надо насилия, – произнес знакомый голос.– Проклятие, ты, Каннингем! – сердито проворчал Шейн, поворачивая выключатель на стене. – Какого черта тебе здесь надо?Незваный гость, казалось, был ничуть не смущен неприкрытым раздражением Шейна.– Дело в том, что мне стали известны факты, которые, полагаю, должны тебя заинтересовать.– А тебе неизвестно о такой штуке, как телефон?– Телефон может прослушиваться. Даже так называемые секретные линии.– Почему ты думаешь, что в этой комнате нет жучков?– Потому что я их уничтожил. То есть, по сути, выполнил твою работу.Поскольку это было справедливо, Шейн не стал утруждать себя дальнейшими возражениями.– Итак, что же это за сногсшибательные новости, которые ты должен был доставить самолично?Каннингем отхлебнул бренди, которое достал из мини-бара. Шейн немедленно отметил, что следует включить в финансовый отчет стоимость миниатюрной и умопомрачительно дорогой бутылочки. Он не обязан оплачивать удовольствия Каннингема.– Есть данные о преступном сговоре с целью убийства.Шейн мгновенно внутренне встрепенулся, как по сигналу боевой тревоги, но годы практики на секретной службе приучили его держать эмоции под контролем, скрывая их за внешней невозмутимостью и неподвижностью взгляда.– Такое не редкость в нашем деле.– Верно, – ухмыльнулся Каннингем. С явным наслаждением, оттягивая решающий момент объяснения, он налил себе вторую порцию бренди. – Особенно когда в деле замешаны супруги. Точнее, бывшие супруги.– Что ты хочешь сказать? Что Алан Форчен поручил кому-то убить Блисс?– Это одна из версий. – Холодные серо-стальные глаза настойчиво и пристально сверлили Шейна поверх дорогого хрустального бокала. – Другая состоит в том, что Блисс Форчен получила задание разделаться с бывшим мужем.– Ну, это уж просто смешно. – Шейн вынул из холодильника бутылку пива и откупорил.– Не скажи. Заказ на убийство связан с большими деньгами, а дамочка сейчас по уши в долгах.– Она не из тех, кто пойдет на убийство.Каннингем иронически изогнул бровь.– Ты определил это после двухчасовой болтовни и прогулки под луной?– Нет. Я пришел к такому выводу благодаря умению разбираться в людях и многонедельному скрупулезному изучению мельчайших крупиц информации, которые удалось раздобыть о них обоих. Она – из породы добродетельных. Про таких говорят: мухи не обидит. Сомневаюсь, что она способна раздавить даже клопа.– Вполне возможно. Алан Форчен многим представляется именно этаким мерзким клопом, – пробормотал Каннингем. – Видишь ли, мало кто из профессиональных мошенников становится убийцей. Им нет надобности никого убивать, коль скоро они могут получать все, что требуется, с помощью лести, хитрости и обаяния.– Дело не в этом, – возразил Шейн. – Она ничего не выигрывает от его смерти. Вряд ли он застраховал свою жизнь в ее пользу.– Да, похоже, благосостояние этого малого целиком зависит от женской щедрости, – согласился шеф.– И даже очень сильно. В последнее время он обхаживает некую недавно разведенную принцессу, которая оплачивает его турне по игорным домам Монте-Карло.Шейн знал это наверняка: став свидетелем дружеских объятий между мужем и женой Форчен на парижской вечеринке, он специально проследил все связи Алана. Конечно, не из-за своего личного интереса к Блисс – так уверял он себя. И точно знал, что это еще одна неправда. Скверно, когда приходится лгать другим ради куска хлеба, но уж совсем никуда не годится, если человек начинает лгать самому себе. Тут недалеко и до серьезной беды.– По моим данным, принцесса более чем щедра. – Каннингем задумчиво вглядывался в плескавшуюся в хрустале янтарную жидкость, словно старался отыскать там ответ на какой-то мучивший его вопрос. – Должно быть, в постели этот парень прямо-таки динамит.Перед мысленным взором Шейна яркой вспышкой мелькнуло непрошеное видение: длинные ноги Блисс Форчен, обвившиеся вокруг обнаженных бедер ее бывшего мужа. Картина показалась ему сценой из непристойного фильма.– Что дальше?– Он может сколько угодно именовать себя дельцом, но правда состоит в том, что он всего-навсего дешевый жиголо, которому посчастливилось уродиться смазливым.Шейн снова почувствовал неприятный укол ревности.– Какое отношение все это имеет к делу?– А такое, что он не просто мерзавец, а мерзавец чертовски привлекательный. Прибавь сюда репутацию международного сердцееда, и мы получаем достаточный мотив для того, чтобы крошка захотела его смерти.– Здесь дело не в супружеской измене и оскорбленном женском самолюбии. Она сама вышвырнула его вон, узнав, что он водит ее за нос.– Может, теперь она посчитала, что он дешево отделался и заслуживает худшего… наказания. – Тут Каннингем гнусно ухмыльнулся. – Сам знаешь, ночи здесь, на юге, долгие и знойные… Дамочка наверняка давно созрела для небольшого приключения, так что в плане сближения у тебя не должно возникнуть проблем. Единственный вопрос: сумеешь ли ты исполнить этот номер не хуже Форчена?– Одна маленькая поправка. Единственный вопрос, который стоит передо мной: уволят меня со службы или нет, если я хорошенько вмажу промеж глаз своему шефу?– Уволят, можешь не беспокоиться. – В голосе Каннингема зазвенела сталь. – Итак, ближе к делу. Мы уже застукали эту женщину как воровку и контрабандистку. Теперь, похоже, она не чурается и убийства. Считаю своим долгом тебя предостеречь. – Увидев, как застыл и посуровел взгляд Шейна, шеф рассмеялся. – Ты забываешь, что мне всегда все известно. И именно потому я бы на твоем месте поостерегся. Пусть Блисс Форчен и соблазнительна, как конфетка, но мы оба знаем: внешность обманчива. И хотя у нас с тобой, О'Мэлли, и случаются разногласия, я бы не хотел, чтобы твоя жизнь завершилась на ее ложе.Он ушел, оставив Шейна размышлять над полученной информацией. Без сомнения, Блисс не способна никого убить, и все же… Месть представляет собой довольно веский мотив для убийства. Что, если эта женщина наняла или собирается нанять кого-нибудь, чтобы отомстить бывшему мужу? – спрашивал он себя. Ему вдруг пришло в голову, что она может знать о нем намного больше, чем он предполагает.Что, если их встреча вообще была не случайной? Что, если она вела его точно так же, как он вел ее? Каким бы абсурдным ни казалось подобное допущение, в сущности, в нем не было ничего невозможного.Уж не собирается ли она сделать меня своим орудием? – спросил себя Шейн и тут же рассмеялся. Совершенно дикое предположение!Однако убийство, тем более заказное, вообще вещь дикая, возразил он сам себе.Крепко выругавшись, Шейн подошел к окну, отодвинул шторы и, задумчиво глядя на свой родной город, блестящий и порочный, невольно задался вопросом: во что же он ввязался на сей раз?
По счастью, следующее утро в магазинчике «Обретенный клад» выдалось беспокойным, и это удержало Блисс от постоянного поглядывания на часы.Во Французский квартал прибыл автобус с немецкими туристами, жаждущими потратить свои дорожные чеки. Казалось, кто-то сообщил им, что завтра наступит конец света и спасется лишь тот, кто накупит как можно больше предметов старины. Но самое замечательное, что при этом в отличие от большинства клиентов они считали совершенно излишним торговаться.Двери то и дело хлопали, пропуская покупателей, и старенькие кондиционеры не справлялись с потоком горячего воздуха, поступавшего с улицы.– Мы должны просто благодарить судьбу.Блисс вытащила из-под прилавка новую порцию упаковочной бумаги и случайно задела небольшой баллончик, который выкатился на пол. Это оказался перечный распылитель, который Майкл с Зельдой заставляли ее постоянно держать под рукой в порядке самообороны. Счастье еще, что он не сработал!– Да я вовсе не жалуюсь, – сказала Лайла. – Напротив, это замечательно, когда есть работа. О Боже! – вдруг испуганно воскликнула она, еще раз окинув взглядом магазин.Блисс проследила за направлением ее взгляда и увидела полную краснощекую даму, которая, уставившись в стеклянный шкаф с игрушками, плотоядно разглядывала плюшевого медвежонка работы знаменитого мастера начала века.– Ты о чем? – не поняла Блисс.– Понимаешь, вчера утром приходила посетительница, которая собиралась купить этого медведя. Я обещала придержать его в течение суток, но тут зазвонил телефон, и я совсем забыла повесить на товар табличку «Продано».– Вчера утром? – Блисс взглянула на часы. – Но сейчас уже первый час, срок истек.– Понимаешь, та покупательница была из наших, из местных. С Одюбон-Плейс.Действительно, тут была большая разница. Вероятность, что немецкая дама когда-нибудь сюда вернется, была ничтожной, чего нельзя сказать о жителях аристократического района Одюбон-Плейс. – Заверни-ка вот это, а я попробую уладить дело.Достав из ящика конторки ключ от витрины с плюшевыми игрушками, Блисс вышла из-за отделанного изящной резьбой прилавка и приблизилась к женщине.– Рада видеть вас в нашем «Обретенном кладе», – улыбнулась она самой приветливой и обворожительной улыбкой, на какую была способна. Потом открыла витрину и вынула игрушку. – Вас интересуют медведи?– Йа, йа! – радостно закивала немка. Она принялась любовно гладить блестящий мех, а глаза ее блестели не хуже стеклянных пуговичных глаз плюшевого зверька.– А вам не кажется, что этот медвежонок немного потерт?– Это ничего, – улыбнулась женщина. – Значит, его очень любили.Проклятие! Блисс и сама не раз пользовалась этим аргументом.– И пищалка сломана, – продолжала гнуть свою линию Блисс.– Не имеет значения.Судя по тому, как женщина продолжала гладить мягкую шубку, было ясно, что она уже влюбилась в мишку. Хорошо понимая такую сентиментальность, которая, пожалуй, и побудила ее заняться антикварным бизнесом, Блисс решила сделать последнюю попытку.– А что вы скажете вот об этом? – И она вынула медвежонка работы того же мастера, но в шубке другого цвета. – Он не такой старинный, зато в отличном состоянии. И только послушайте, как он рычит.Последний довод, похоже, возымел действие.– Но ведь он дороже, – колебалась покупательница.– Ах, это мой недосмотр! – на ходу сориентировалась Блисс. – Вчера я была в отъезде, а моя помощница перепутала цену. – И она строго взглянула на Лайлу.– Прошу прощения, – сконфузилась та, – вчера поступило так много товара… и я забыла, что часть игрушек шла по отдельной цене.– По отдельной цене? – мгновенно заинтересовалась покупательница.Вышло, что второй медведь стоит на пятьдесят долларов дешевле первого. Покупательница в нерешительности переводила взгляд с одной игрушки на другую. Блисс ждала, затаив дыхание. Наконец дама посадила первого зверька на полку.– Беру этого, посветлее, – решила она.– Думаю, вы сделали прекрасный выбор, – поспешила поздравить ее Блисс, завертывая в нарядную, похожую на дорогую ткань бумагу товар, проданный себе в убыток.Что ж, торговля – та же азартная игра, философски думала она, бодро болтая с клиенткой. Как и сама жизнь. Не знаешь, где найдешь, где потеряешь.Тут ей снова вспомнилась недавняя поездка в Париж, необычная встреча с Шейном и предстоящий обед. После бессонной ночи Блисс испытывала искушение позвонить ему в отель и отменить свидание.Но, специально проделав ради нее путь до Нового Орлеана, едва ли он примет отказ. Да и сама она, не желая себе признаваться, с нетерпением ждала встречи. Глава пятая Неизменный сторонник точности и пунктуальности, Шейн появился в «Обретенном кладе» точно в два. Прикрепленные над дверями колокольчики весело зазвенели, но гость сомневался, что хозяйка услышала их перезвон за шумом и невообразимой суетой, которые царили в магазине. Такого обилия немецкой речи он не слышал со времен своих шпионских похождений с Хельгой в Дюссельдорфе.Пройдя несколько шагов, Шейн скромно встал в тени высоких напольных часов и с невольным удовольствием наблюдал за объектом своего нового задания, сам оставаясь незамеченным.Лицо Блисс раскраснелось от жары и духоты в маленьком помещении, взмокшие кудрявые волосы образовали вокруг головы растрепанный пламенеющий нимб, губная помада почти стерлась. Но даже и в таком виде она оставалась одним из самых соблазнительных созданий. Это Шейн не мог не признать.Проворные руки быстро управлялись с непрерывным потоком товаров, но глаза успевали согреть каждого, к кому были обращены. В озарявшей лицо горячей и искренней улыбке светилось благословенное солнце Юга. Каким-то образом ей удавалось одновременно демонстрировать товар, вести телефонные переговоры, заниматься упаковкой и отвечать на вопросы о достопримечательностях Нового Орлеана. И при этом ни разу не сбиться.Было совершенно ясно, что сейчас эта женщина – в своей стихии. Совсем не то что на парижском приеме, где ее природный, безыскусный азарт и жизнелюбие так плохо вязались с тщательно культивированной, словно немного скучающей непринужденностью французов.Наконец, будто почувствовав пристальный взгляд, она резко обернулась. Глаза их встретились. И как ни противился Шейн этому ощущению, но внезапный румянец, заливший ее и без того раскрасневшиеся щеки, показался ему самым чарующим зрелищем на свете.– Привет, – поспешила она оправиться от смущения. – Вы можете немного подождать? Сами видите, я нарасхват…– Звучит волнующе, – негромко, как бы обращаясь к самому себе, проговорил гость, привычно и не без удовлетворения чувствуя на себе заинтересованные взгляды женщин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Кто-то проник в его номер. Шейн почуял это, едва ступив на порог, и выхватил пистолет.– Не надо насилия, – произнес знакомый голос.– Проклятие, ты, Каннингем! – сердито проворчал Шейн, поворачивая выключатель на стене. – Какого черта тебе здесь надо?Незваный гость, казалось, был ничуть не смущен неприкрытым раздражением Шейна.– Дело в том, что мне стали известны факты, которые, полагаю, должны тебя заинтересовать.– А тебе неизвестно о такой штуке, как телефон?– Телефон может прослушиваться. Даже так называемые секретные линии.– Почему ты думаешь, что в этой комнате нет жучков?– Потому что я их уничтожил. То есть, по сути, выполнил твою работу.Поскольку это было справедливо, Шейн не стал утруждать себя дальнейшими возражениями.– Итак, что же это за сногсшибательные новости, которые ты должен был доставить самолично?Каннингем отхлебнул бренди, которое достал из мини-бара. Шейн немедленно отметил, что следует включить в финансовый отчет стоимость миниатюрной и умопомрачительно дорогой бутылочки. Он не обязан оплачивать удовольствия Каннингема.– Есть данные о преступном сговоре с целью убийства.Шейн мгновенно внутренне встрепенулся, как по сигналу боевой тревоги, но годы практики на секретной службе приучили его держать эмоции под контролем, скрывая их за внешней невозмутимостью и неподвижностью взгляда.– Такое не редкость в нашем деле.– Верно, – ухмыльнулся Каннингем. С явным наслаждением, оттягивая решающий момент объяснения, он налил себе вторую порцию бренди. – Особенно когда в деле замешаны супруги. Точнее, бывшие супруги.– Что ты хочешь сказать? Что Алан Форчен поручил кому-то убить Блисс?– Это одна из версий. – Холодные серо-стальные глаза настойчиво и пристально сверлили Шейна поверх дорогого хрустального бокала. – Другая состоит в том, что Блисс Форчен получила задание разделаться с бывшим мужем.– Ну, это уж просто смешно. – Шейн вынул из холодильника бутылку пива и откупорил.– Не скажи. Заказ на убийство связан с большими деньгами, а дамочка сейчас по уши в долгах.– Она не из тех, кто пойдет на убийство.Каннингем иронически изогнул бровь.– Ты определил это после двухчасовой болтовни и прогулки под луной?– Нет. Я пришел к такому выводу благодаря умению разбираться в людях и многонедельному скрупулезному изучению мельчайших крупиц информации, которые удалось раздобыть о них обоих. Она – из породы добродетельных. Про таких говорят: мухи не обидит. Сомневаюсь, что она способна раздавить даже клопа.– Вполне возможно. Алан Форчен многим представляется именно этаким мерзким клопом, – пробормотал Каннингем. – Видишь ли, мало кто из профессиональных мошенников становится убийцей. Им нет надобности никого убивать, коль скоро они могут получать все, что требуется, с помощью лести, хитрости и обаяния.– Дело не в этом, – возразил Шейн. – Она ничего не выигрывает от его смерти. Вряд ли он застраховал свою жизнь в ее пользу.– Да, похоже, благосостояние этого малого целиком зависит от женской щедрости, – согласился шеф.– И даже очень сильно. В последнее время он обхаживает некую недавно разведенную принцессу, которая оплачивает его турне по игорным домам Монте-Карло.Шейн знал это наверняка: став свидетелем дружеских объятий между мужем и женой Форчен на парижской вечеринке, он специально проследил все связи Алана. Конечно, не из-за своего личного интереса к Блисс – так уверял он себя. И точно знал, что это еще одна неправда. Скверно, когда приходится лгать другим ради куска хлеба, но уж совсем никуда не годится, если человек начинает лгать самому себе. Тут недалеко и до серьезной беды.– По моим данным, принцесса более чем щедра. – Каннингем задумчиво вглядывался в плескавшуюся в хрустале янтарную жидкость, словно старался отыскать там ответ на какой-то мучивший его вопрос. – Должно быть, в постели этот парень прямо-таки динамит.Перед мысленным взором Шейна яркой вспышкой мелькнуло непрошеное видение: длинные ноги Блисс Форчен, обвившиеся вокруг обнаженных бедер ее бывшего мужа. Картина показалась ему сценой из непристойного фильма.– Что дальше?– Он может сколько угодно именовать себя дельцом, но правда состоит в том, что он всего-навсего дешевый жиголо, которому посчастливилось уродиться смазливым.Шейн снова почувствовал неприятный укол ревности.– Какое отношение все это имеет к делу?– А такое, что он не просто мерзавец, а мерзавец чертовски привлекательный. Прибавь сюда репутацию международного сердцееда, и мы получаем достаточный мотив для того, чтобы крошка захотела его смерти.– Здесь дело не в супружеской измене и оскорбленном женском самолюбии. Она сама вышвырнула его вон, узнав, что он водит ее за нос.– Может, теперь она посчитала, что он дешево отделался и заслуживает худшего… наказания. – Тут Каннингем гнусно ухмыльнулся. – Сам знаешь, ночи здесь, на юге, долгие и знойные… Дамочка наверняка давно созрела для небольшого приключения, так что в плане сближения у тебя не должно возникнуть проблем. Единственный вопрос: сумеешь ли ты исполнить этот номер не хуже Форчена?– Одна маленькая поправка. Единственный вопрос, который стоит передо мной: уволят меня со службы или нет, если я хорошенько вмажу промеж глаз своему шефу?– Уволят, можешь не беспокоиться. – В голосе Каннингема зазвенела сталь. – Итак, ближе к делу. Мы уже застукали эту женщину как воровку и контрабандистку. Теперь, похоже, она не чурается и убийства. Считаю своим долгом тебя предостеречь. – Увидев, как застыл и посуровел взгляд Шейна, шеф рассмеялся. – Ты забываешь, что мне всегда все известно. И именно потому я бы на твоем месте поостерегся. Пусть Блисс Форчен и соблазнительна, как конфетка, но мы оба знаем: внешность обманчива. И хотя у нас с тобой, О'Мэлли, и случаются разногласия, я бы не хотел, чтобы твоя жизнь завершилась на ее ложе.Он ушел, оставив Шейна размышлять над полученной информацией. Без сомнения, Блисс не способна никого убить, и все же… Месть представляет собой довольно веский мотив для убийства. Что, если эта женщина наняла или собирается нанять кого-нибудь, чтобы отомстить бывшему мужу? – спрашивал он себя. Ему вдруг пришло в голову, что она может знать о нем намного больше, чем он предполагает.Что, если их встреча вообще была не случайной? Что, если она вела его точно так же, как он вел ее? Каким бы абсурдным ни казалось подобное допущение, в сущности, в нем не было ничего невозможного.Уж не собирается ли она сделать меня своим орудием? – спросил себя Шейн и тут же рассмеялся. Совершенно дикое предположение!Однако убийство, тем более заказное, вообще вещь дикая, возразил он сам себе.Крепко выругавшись, Шейн подошел к окну, отодвинул шторы и, задумчиво глядя на свой родной город, блестящий и порочный, невольно задался вопросом: во что же он ввязался на сей раз?
По счастью, следующее утро в магазинчике «Обретенный клад» выдалось беспокойным, и это удержало Блисс от постоянного поглядывания на часы.Во Французский квартал прибыл автобус с немецкими туристами, жаждущими потратить свои дорожные чеки. Казалось, кто-то сообщил им, что завтра наступит конец света и спасется лишь тот, кто накупит как можно больше предметов старины. Но самое замечательное, что при этом в отличие от большинства клиентов они считали совершенно излишним торговаться.Двери то и дело хлопали, пропуская покупателей, и старенькие кондиционеры не справлялись с потоком горячего воздуха, поступавшего с улицы.– Мы должны просто благодарить судьбу.Блисс вытащила из-под прилавка новую порцию упаковочной бумаги и случайно задела небольшой баллончик, который выкатился на пол. Это оказался перечный распылитель, который Майкл с Зельдой заставляли ее постоянно держать под рукой в порядке самообороны. Счастье еще, что он не сработал!– Да я вовсе не жалуюсь, – сказала Лайла. – Напротив, это замечательно, когда есть работа. О Боже! – вдруг испуганно воскликнула она, еще раз окинув взглядом магазин.Блисс проследила за направлением ее взгляда и увидела полную краснощекую даму, которая, уставившись в стеклянный шкаф с игрушками, плотоядно разглядывала плюшевого медвежонка работы знаменитого мастера начала века.– Ты о чем? – не поняла Блисс.– Понимаешь, вчера утром приходила посетительница, которая собиралась купить этого медведя. Я обещала придержать его в течение суток, но тут зазвонил телефон, и я совсем забыла повесить на товар табличку «Продано».– Вчера утром? – Блисс взглянула на часы. – Но сейчас уже первый час, срок истек.– Понимаешь, та покупательница была из наших, из местных. С Одюбон-Плейс.Действительно, тут была большая разница. Вероятность, что немецкая дама когда-нибудь сюда вернется, была ничтожной, чего нельзя сказать о жителях аристократического района Одюбон-Плейс. – Заверни-ка вот это, а я попробую уладить дело.Достав из ящика конторки ключ от витрины с плюшевыми игрушками, Блисс вышла из-за отделанного изящной резьбой прилавка и приблизилась к женщине.– Рада видеть вас в нашем «Обретенном кладе», – улыбнулась она самой приветливой и обворожительной улыбкой, на какую была способна. Потом открыла витрину и вынула игрушку. – Вас интересуют медведи?– Йа, йа! – радостно закивала немка. Она принялась любовно гладить блестящий мех, а глаза ее блестели не хуже стеклянных пуговичных глаз плюшевого зверька.– А вам не кажется, что этот медвежонок немного потерт?– Это ничего, – улыбнулась женщина. – Значит, его очень любили.Проклятие! Блисс и сама не раз пользовалась этим аргументом.– И пищалка сломана, – продолжала гнуть свою линию Блисс.– Не имеет значения.Судя по тому, как женщина продолжала гладить мягкую шубку, было ясно, что она уже влюбилась в мишку. Хорошо понимая такую сентиментальность, которая, пожалуй, и побудила ее заняться антикварным бизнесом, Блисс решила сделать последнюю попытку.– А что вы скажете вот об этом? – И она вынула медвежонка работы того же мастера, но в шубке другого цвета. – Он не такой старинный, зато в отличном состоянии. И только послушайте, как он рычит.Последний довод, похоже, возымел действие.– Но ведь он дороже, – колебалась покупательница.– Ах, это мой недосмотр! – на ходу сориентировалась Блисс. – Вчера я была в отъезде, а моя помощница перепутала цену. – И она строго взглянула на Лайлу.– Прошу прощения, – сконфузилась та, – вчера поступило так много товара… и я забыла, что часть игрушек шла по отдельной цене.– По отдельной цене? – мгновенно заинтересовалась покупательница.Вышло, что второй медведь стоит на пятьдесят долларов дешевле первого. Покупательница в нерешительности переводила взгляд с одной игрушки на другую. Блисс ждала, затаив дыхание. Наконец дама посадила первого зверька на полку.– Беру этого, посветлее, – решила она.– Думаю, вы сделали прекрасный выбор, – поспешила поздравить ее Блисс, завертывая в нарядную, похожую на дорогую ткань бумагу товар, проданный себе в убыток.Что ж, торговля – та же азартная игра, философски думала она, бодро болтая с клиенткой. Как и сама жизнь. Не знаешь, где найдешь, где потеряешь.Тут ей снова вспомнилась недавняя поездка в Париж, необычная встреча с Шейном и предстоящий обед. После бессонной ночи Блисс испытывала искушение позвонить ему в отель и отменить свидание.Но, специально проделав ради нее путь до Нового Орлеана, едва ли он примет отказ. Да и сама она, не желая себе признаваться, с нетерпением ждала встречи. Глава пятая Неизменный сторонник точности и пунктуальности, Шейн появился в «Обретенном кладе» точно в два. Прикрепленные над дверями колокольчики весело зазвенели, но гость сомневался, что хозяйка услышала их перезвон за шумом и невообразимой суетой, которые царили в магазине. Такого обилия немецкой речи он не слышал со времен своих шпионских похождений с Хельгой в Дюссельдорфе.Пройдя несколько шагов, Шейн скромно встал в тени высоких напольных часов и с невольным удовольствием наблюдал за объектом своего нового задания, сам оставаясь незамеченным.Лицо Блисс раскраснелось от жары и духоты в маленьком помещении, взмокшие кудрявые волосы образовали вокруг головы растрепанный пламенеющий нимб, губная помада почти стерлась. Но даже и в таком виде она оставалась одним из самых соблазнительных созданий. Это Шейн не мог не признать.Проворные руки быстро управлялись с непрерывным потоком товаров, но глаза успевали согреть каждого, к кому были обращены. В озарявшей лицо горячей и искренней улыбке светилось благословенное солнце Юга. Каким-то образом ей удавалось одновременно демонстрировать товар, вести телефонные переговоры, заниматься упаковкой и отвечать на вопросы о достопримечательностях Нового Орлеана. И при этом ни разу не сбиться.Было совершенно ясно, что сейчас эта женщина – в своей стихии. Совсем не то что на парижском приеме, где ее природный, безыскусный азарт и жизнелюбие так плохо вязались с тщательно культивированной, словно немного скучающей непринужденностью французов.Наконец, будто почувствовав пристальный взгляд, она резко обернулась. Глаза их встретились. И как ни противился Шейн этому ощущению, но внезапный румянец, заливший ее и без того раскрасневшиеся щеки, показался ему самым чарующим зрелищем на свете.– Привет, – поспешила она оправиться от смущения. – Вы можете немного подождать? Сами видите, я нарасхват…– Звучит волнующе, – негромко, как бы обращаясь к самому себе, проговорил гость, привычно и не без удовлетворения чувствуя на себе заинтересованные взгляды женщин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18