– Джулия? – удивленно воскликнула экономка, которая уже успела вновь вернуться в комнату. Ее вопросительный взгляд по очереди устремлялся то на Алека, то на Джулию.Чилтон также уставился на них через плечо, сильно напоминая при этом гуся: Джулии даже показалось, что он сейчас загогочет. Однако он сказал:– Боже мой! А мы-то думали, что вы женитесь на мисс Терезе Франт! Разве это не... – Чилтон замялся и покраснел. – О Боже, извините, милорд!Алек тихо выругался.– Это мисс Джулия Франт, кузина Терезы, – прошу любить и жаловать.Слуги, широко раскрыв глаза, уставились на Джулию, и ей подумалось, что хорошо бы как-нибудь поставить миску на тумбочку, а потом поскорее выбраться из этой комнаты за дверь. Если бы ей не было так больно двигаться, она тотчас сделала бы это.Наконец, придя в себя, миссис Уинстон быстро кивнула:– Мне никогда не нравилось имя Тереза – слишком уж оно французское, на мой взгляд.– Я не француженка, – заметила Джулия. – Я – американка.При этих словах камердинер чуть не поперхнулся и тут же прикрыл рот рукой, что заставило миссис Уинстон действовать более решительно:– Американка или нет, ваше сиятельство, а я рада видеть вас здесь! Наш хозяин нуждается в том, чтобы кто-то о нем заботился, он немного... заброшен, знаете ли. Азартные игры, пьянки и еще Бог знает что...– Миссис Уинстон! – Алек бросил на экономку ледяной взгляд.– А что, разве я не права? С тех пор как скончался ваш дед, вы нахватались много чего дурного, и это очень прискорбно.Джулии оставалось только восхищаться самообладанием виконта. Принимая во внимание, что экономка до сих пор считала его шестилетним ребенком, он проявил огромную выдержку.– Миссис Уинстон, я уверен, что сейчас леди Хантерстон предпочла бы остаться наедине со своими мыслями. – Алек открыл дверь шире. – Это касается и вас, Чилтон. Есть целый ряд обязанностей, которые требуют вашего внимания в другом месте.Лицо Чилтона вытянулось.– Но, милорд...– В другом месте, – безжалостно повторил виконт.Камердинер распрямил плечи и, всем своим видом демонстрируя недовольство, вышел за дверь, в то время как миссис Уинстон еще некоторое время хлопотала у подноса, расставляя серебряную и фарфоровую посуду, а затем обратилась к Алеку:– Не задерживайте госпожу с завтраком: ей сразу станет лучше, как только она выпьет чаю. – Она лукаво улыбнулась: – Мы ведь не хотим, чтобы ее сиятельство переутомилась, не так ли?Джулия заметила, что при этих словах Алек снова покраснел; а когда, вполне удовлетворенная произведенным эффектом, экономка наконец покинула комнату, весело напевая что-то себе под нос, виконте такой силой захлопнул за ней дверь, что Джулия вздрогнула.В комнате воцарилась неловкая тишина.– У вас очень забавные слуги. – Джулия кашлянула. Алек вздохнул и прислонился к двери, скрестив на груди руки.– Да, только никто из них не желает понять, что я уже не ребенок.– Просто они вас очень любят.– Любовь, подобная этой, может и убить. Подождите, вы еще познакомитесь с Барроузом, дворецким моего деда: он поджидает меня каждый вечер со стаканом подогретого молока.При мысли о молоке Джулию чуть не стошнило.– И вы пьете это молоко?– Никогда. Я выливаю его в окно. – Углы губ виконта изогнулись в усмешке, глаза озорно прищурились. – Из-за этого сливовое дерево в саду погибает медленной мучительной смертью.Джулия слабо улыбнулась.– Я бы лучше умерла от теплого молока, чем от рома.– А вот это вы зря. Выпейте немного рому, застаньте себя съесть что-нибудь, и вам сразу полегчает.– Я с удовольствием приняла бы ванну.– Хорошо, только не слишком задерживайтесь – нам еще нужно сегодня встретиться с поверенным и предъявить ему доказательство нашего брака. – Виконт открыл дверь.– Послушайте, Алек, – окликнула она его, и виконт внимательно взглянул на нее, отчего Джулию пронзила непонятная дрожь, которая не имела никакого отношения к холоду в комнате.В отчаянии она попыталась найти тему для вопроса.– Так ли уж необходимо встречаться с поверенным именно сегодня? Мое платье выглядит не самым лучшим образом.Он посмотрел на ее мятые юбки.– Я пошлю за миссис Уинстон, и она что-нибудь придумает.Джулия попыталась разгладить примявшийся муслин.– Вероятно, его можно погладить.Алек утвердительно кивнул; по выражению его лица было видно, что в мыслях он уже где-то далеко.– Я жду вас в гостиной в полдень. – Он широко распахнул дверь.– А куда вы направляетесь сейчас? – Джулия тут же пожалела о своих словах.Виконт так и застыл на месте.– Сударыня, вы можете распоряжаться половиной моего состояния, но не мной лично.– Разумеется. Я не хотела...– Итак, в полдень в гостиной. – Не проронив более ни слова, он вышел и плотно закрыл за собой дверь.Джулия чуть не разрыдалась. Взяв один из стаканов с ромом, она сделала глоток и удивилась: напиток почти мгновенно прочистил ей горло, унеся прочь болезненное состояние и слезы.Допив остаток, Джулия поставила стакан на поднос и взяла второй.Солнечный свет, проникая через занавеси, заблестел на стекле стакана, в глубине его замерцали вспышки искр. В красоте янтарного напитка определенно было что-то колдовское.Проявив изрядную силу воли, Джулия вернула стакан на место и потерла лоб. «Напиток красив подобно этим искрам, но из-за него моя голова только больше заболит».В отношениях с Алеком она ощущала нечто похожее. Возможность находиться рядом с ним воспринималась ею как самое желанное для нее, самое волнующее событие в ее жизни; но, как и с янтарным напитком, за это нужно было платить. Несмотря на всю ее симпатию к Алеку, Джулия знала, что ей грозит опасность полностью подпасть под его сомнительное мрачное очарование, тогда как любой необдуманный поступок с ее стороны тотчас же оттолкнет его от нее.И все же виконт был для Джулии загадкой: вопреки его разгульному образу жизни он выглядел вполне порядочным человеком. Никто на свете не смог бы объяснить, почему он проспал ночь на софе или почему взял к себе в дом после смерти деда столь докучавших ему слуг.Озадаченная этими вопросами, Джулия наконец решила, что пора подниматься. С Дьяволом Хантерстоном, о котором она давно уже тайно вздыхала, было все понятно; но вот Алек Маклейн, который тайком выливал теплое молоко за окно, чтобы пощадить чувства старого слуги, являл собой очень сложную загадку, которую сейчас ей все равно не решить.– В целом все это довольно трудный случай, – произнесла она вслух и, отодвинув миску, встала. Ей просто нужно держать себя в руках. Она не могла так легко упустить возможность помочь нуждающимся женщинам из-за какого-то глупого, безумного увлечения.Выпив чай, Джулия приняла горячую ванну и к тому времени, когда часы пробили полдень, была уже совсем готова.«Не такой уж у меня богатый выбор», – подумала она, вспомнив, что только что заключила договор с самим Дьяволом. Глава 4 – Вы не очень-то похожи на счастливого новобрачного, – раздался от дверей знакомый низкий голос.– А, Люсьен! – Алек поспешно обернулся. – Входите же!Люсьен Деверо, герцог Уэксфорд, сделал несколько шагов и замер, прислонившись к двери кабинета, держа в зубах незажженную сигару.– Вы никак уходите?– Я как раз собирался к вам. Чертовски рад, что вы здесь. – Алек повернулся к дворецкому. – Почему вы не сказали мне о приходе герцога? Было бы чертовски неудобно, если бы я пришел к нему и убедился, что он ушел ко мне.На лице дворецкого появилось страдальческое выражение.– Мне и в голову не могло прийти давать вам советы, милорд, относительно ваших визитов!Герцог рассмеялся.– Хорошо сказано, Барроуз. Вы уверены, что не хотите перейти ко мне на службу? Я бы платил вам в два раза больше.– Благодарю вас, ваша светлость. Ваше предложение очень заманчиво, но, боюсь, мой господин без меня совсем пропадет.Оба мужчины одновременно посмотрели на виконта – один спокойно, другой чуть не давясь от смеха, но Алек постарался сделать вид, что не сердится.– Конечно, мне стало бы очень не хватать вас, Барроуз. Хотя на будущее прошу вас не забывать сообщать мне о посетителях.Дворецкий позволил себе слегка улыбнуться.– Прошу прощения за беспокойство, сэр: его светлость прибыли полчаса назад и, пройдя в гостиную, распорядились принести им бренди. А поскольку они были все еще в вечернем платье и не велели доложить о своем приходе, то я заключил, что они пожаловали не с визитом, а просто зашли отдохнуть.Казалось, герцог уже окончательно задохнулся от еле сдерживаемого смеха.– А я что сказал? Совершенно верно! – с трудом выдавил Люсьен.Взгляд дворецкого остался невозмутимым, и он с достоинством повернулся к Алеку.– Унести ваши пальто и шляпу, милорд?Подавив желание хорошенько оттаскать его за волосы, виконт кивнул, после чего дворецкий забрал одежду и удалился по коридору.– Не будьте к старику слишком строги – с моей стороны было просто непозволительно заявиться сюда в вечернем платье. – Люсьен широко раскрыл дверь в кабинет. – Так мы будем дегустировать ваше новое бренди?Вздохнув, Алек кивнул.– Мои слуги – самые неисполнительные во всем мире, а все оттого, что каждый раз, когда мне хочется наказать их, я тут же вспоминаю, как они помогали мне в моих детских проказах.– Благие намерения чреваты большими неприятностями. – Люсьен подошел к камину и, прислонившись к нему, бросил в сторону хозяина кабинета смешливый взгляд. – Хвала Господу, я этим не страдаю. Алек изумленно изогнул бровь.– Разве вас не волнуют переживания других?– Ничуть. Видите ли, у меня целых три тетушки и еще сестра в придачу – они занимают массу моего внимания и времени. – Герцог слегка улыбнулся. – Этого вполне достаточно, уверяю вас.Алек задумчиво посмотрел на Люсьена. Личная жизнь герцога была покрыта тайной; не прошло и двух месяцев после наследования Люсьеном титула и обремененного долгами имения, как он женился на девушке, которая представлялась Алеку настолько же безумной, насколько красивой.С самого начала было очевидно, что этот брак обречен на неудачу: с полным бесстыдством, без какого-либо уважения к своему положению или к гордости мужа новая герцогиня без конца меняла любовников и ввязывалась в различные сомнительные предприятия, которые шокировали даже самых либеральных членов светского общества. Ее поведение становилось все более и более невыносимым, и наконец Люсьен был вынужден увезти свою ветреную жену в имение, где поместил се под надзор врача. Через два месяца в Лондон пришла весть о смерти герцогини; пошли разного рода толки, хотя, по официальной версии, она покончила с собой во время одного из припадков.Но еще больший интерес общества вызвала реакция герцога на это событие: вопреки мольбам его многочисленных родственниц Люсьен с тех пор никогда не появлялся в свете иначе как в абсолютно черном костюме.Алек поймал раздраженный взгляд зеленых глаз своего друга.– Кажется, леди Уэксфорд снова заставляет вас жениться?– Вчера вечером моя тетушка превзошла самое себя: она пригласила не одну, а сразу трех особ, подходящих, по ее мнению, мне в жены. Все три, конечно же, необыкновенно талантливы, а уж надушены так, что духами от них несет за версту. Предполагалось, что это будет семейный ужин.До недавних пор репутация повесы и отсутствие подходящего титула давали Алеку известные преимущества: по крайней мере никто не пытался женить его на своей дочери; но все сразу изменилось, как только стало известно, что ему предстоит унаследовать состояние. Огромное число мамаш, которые раньше сразу указывали ему на дверь, теперь наперебой представляли ему своих костлявых веснушчатых дочерей, уподобляясь самым наглым торговкам плотью.Алек заставил себя улыбнуться.– И как, среди них были хорошенькие?– Они даже не дали мне себя разглядеть: всем им постоянно не сиделось на месте, и они трещали как сороки. К тому же за весь вечер мне не удалось проглотить ни кусочка: пока одна спрашивала, люблю ли я ездить верхом, другая интересовалась, где я больше люблю жить – в пригороде или в городе.– Удивляюсь, что вы там остались.Жесткую линию рта Люсьена искривила легкая усмешка.– Я и не остался, а выпрыгнул в окно библиотеки, когда одна из девиц начала музицировать на фортепиано.Алек, не выдержав, рассмеялся.– Ну конечно, вы можете позволить себе смеяться – ведь вы уже женаты!При этом напоминании смех Алека сразу оборвался. Теперь он действительно женат – этот факт предстал перед ним со всей ясностью, когда Джулия поинтересовалась, куда он направляется. Вообще-то ему показалось, что это был просто невинный вопрос, возникший скорее от прирожденного женского любопытства, чем от желания ограничить свободу его действий. Тем не менее его неприятно поразила сама мысль, что в качестве его жены Джулия имеет полное право задавать такие вопросы.С небрежным изяществом Люсьен разжег сигару и бросил спичку в камин.– Ну и как вам брачные узы, не тесноваты ли?– Боюсь, они причинят мне массу неудобств, черт возьми.– Я ведь предупреждал вас: не ходите по этой тропке... – Взгляд герцога омрачился. – Женитьба – очень трудный путь, даже при самых наилучших обстоятельствах.Алек подумал, не относятся ли эти слова к последствиям неудачного брака самого герцога, но суровое лицо гостя удержало его от расспросов.– У меня не было выбора: я дал обещание деду не допустить, чтобы деньги достались Нику. – При упоминании о кузене у него на лице мелькнула гримаса отвращения. Когда-то они с Ником были неразлучны, но эти времена давно миновали.Люсьен выпустил облако дыма.– Вы уделяете слишком много внимания своему кузену.– Не стоит его недооценивать, Люсьен: он может быть смертельно опасен.– А вы постоянно напоминаете мне об этом. – Герцог жестко посмотрел на него. – Знаете, Алек, в конце концов, есть ведь и другие способы получить деньги.Виконт сел в кресло у камина и вытянул ноги поближе к огню.– Я сделал это не ради денег, Люс, и вы знаете об этом. Я дал слово моему деду.– Вы слишком упрямы, – нахмурился герцог. – И мне очень больно видеть, как вы приносите свое счастье в жертву нелепым прихотям человека, которого уже нет на свете.– Вы поступили точно так же.– И пожалел об этом. Мне не доставляет ни малейшего удовольствия видеть, как вы повторяете мои ошибки.Алек ничего не ответил. У Люсьена были семья, высокий титул и бесспорное положение в обществе, а у него только слово, данное деду, а теперь благодаря деду и Джулии еще и состояние. Конечно, за все предстояло заплатить, но пока он не решался думать об этом.На лице герцога появилось озабоченное выражение, и он стряхнул пепел сигары в огонь.– Ваш дед, должно быть, был не в своем уме, когда захотел вас женить на такой жеманнице и ветренице, как Тереза. Боже всемилостивый! Да она еще не успела окончить пансион, как уже находилась на полпути к своей погибели!Холодная сталь очков Джулии, которые он не успел ей передать и теперь случайно нащупал в своем кармане, стала нагреваться в пальцах Алека.– Люсьен я не...Дверь распахнулась, и на пороге появилась тощая фигура Барроуза. Пушистые тонкие волосы светились, точно облачко, у него над головой.Страдальческим голосом он произнес:– Лорд Эдмунд Вальмонт.В комнату, словно вихрь, ворвался модно одетый молодой человек; его золотистые волосы в беспорядке разметались над пухлым лицом, похожим на лицо херувима. Плечи темно-зеленого пальто были нелепо расширены, пояс туго стягивал талию, так что он напоминал скорее перетянутую сосиску, чем хорошо одетого денди, каким хотел казаться. Ансамбль дополнял красный жилет, на котором в четыре ряда ярко блестели огромные латунные пуговицы.Не обращая внимания на ошеломленные лица приятелей, Эдмунд кинулся к ним навстречу.Перед тем как скрыться за дверью, Барроуз смерил его наряд скептическим взглядом.– Алек! – воскликнул Эдмунд. – А я повсюду вас ищу! Люсьен вздохнул.– Что на этот раз, юноша? За вами опять гонятся? Или у вас снова дуэль на двадцати шагах с разозленным одураченным мужем?Эдмунд нетерпеливо замахал рукой:– Нет-нет. Я только что от леди Чоуэртон, и...– В столь ранний час? – удивился Алек. – А я считал, что лорд Чоуэртон все еще на отдыхе за городом.Круглые щеки юноши порозовели.– Это совершенно не важно. Фанни... я имею в виду, что леди Чоуэртон повстречалась вчера с Терезой Франт на музыкальном вечере у Саттерли. – Взгляд его широко раскрытых голубых глаз остановился на Алеке. – Она всем рассказывала, как ловко провела вас, сбежав чуть ли не от алтаря.Алек еле удержался от проклятия: маленькая плутовка не теряла времени, чтобы выставить его в самом невыгодном свете перед обществом. Будь проклята ее мелкая пустая душонка! Если бы она сейчас оказалась в непосредственной близости от него, он бы не смог ручаться за свое поведение.Перехватив вопросительный взгляд Люсьена, Алек заставил себя безразлично пожать плечами.– Поэтому я и собирался навестить вас сегодня утром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37