Кэролайн проглотила подступившие к горлу слезы и прерывисто вздохнула.
Да, от этого никуда не убежать. Она отправилась в наиопаснейшее путешествие из всех, какие когда-либо предпринимала. Теперь ей оставалось только принять эту истину и надеяться, что тот день, когда им с Дрейтоном придется расстаться, никогда не наступит. А также, что однажды, взглянув на нее, он услышит шепот своего собственного сердца.
Глава 18
Ну вот, теперь им вздумалось устроить костюмированный бал…
Мысленно чертыхаясь, Кэролайн стояла у выхода на задний двор и смотрела на большую лужу, образовавшуюся за время дождей.
Совершенно нелепейшая и глупейшая затея! Как видно, эти безответственные праздные люди просто не способны найти себе какое-нибудь полезное замятие!
Да, четыре дня назад их постигло немалое разочарование: Еим так и не удалось поприсутствовать на скандальном судебном процессе. Но ведь она не сказочная фея и потому не могла предоставить им эту забаву по мановению волшебной палочки. Также, как в течение последних двух дней была не в состоянии разогнать тучи и остановить дождь, чтобы прекратить их скулеж. Господи, она бы отдала все, что угодно, лишь бы у них возникло желание отправиться по домам! Но поскольку в замке Райленд еще предостаточно еды и спиртного, в ближайшие дни эта орава вряд ли снимется с места и ей по-прежнему придется тянуть свою лямку гостеприимной хозяйки.
Уинфилд и миссис Гладдер восприняли известие о предстоящем испытании достаточно хладнокровно. Экономка, вяло улыбнувшись, без особого энтузиазма высказалась в том смысле, что бал – замечательное событие, а дворецкий, несколько побледнев, лишь качнулся с каблуков на носки и, похоже, мысленно выругался.
И вот теперь, пять минут спустя, взирая на кухонную пристройку, она уже сожалела, что сама вызвалась сообщить повару и его команде неприятную новость о том, что, помимо обычной ежедневной работы, связанной с кормлением армии бездельников, разбивших свой лагерь в замке Райленд, им предстоит возиться с приготовлением еще и дополнительного пиршества. Да, ей сильно повезет, если они не набросятся на нее с разделочными ножами. Хотя это еще с какой стороны посмотреть… Ведь тем, кто убит или серьезно ранен, позволено не участвовать в организации глупых великосветских мероприятий. То же самое касается и тех, кого невозможно отыскать…
С этой мыслью Кэролайн взглянула в сторону конюшни.
По причине дождя сегодня на верховую прогулку никто не выезжал, и конюхи сейчас наверняка в оранжерее, помогают мистеру Грину. Так что можно урвать блаженные и столь необходимые минуты одиночества – только она и лошади.
И, приподняв юбки повыше, Кэролайн побежала под дождем через двор.
К тому моменту, когда она достигла дверей конюшни и проскользнула внутрь, платье на ней сильно промокло, тело пробирала мелкая дрожь. Но ее тотчас же окутало тепло и крепкие деревенские запахи. Она с улыбкой взглянула им струйки пара, поднимающиеся от ее мокрого рукава.
– Привет, – раздалось вдруг за спиной.
Чувствуя, как подпрыгнуло сердце, Кэролайн обернулась и обнаружила Дрейтона, полуприсевшего на колесо кареты. Его ноги, обутые в высокие сапоги, были скрещены, руки – сложены на груди. Жилетка и галстук отсутствовали, и в широко распахнутом вороте белой рубашки виднелись завитки темных волос.
– Что ты здесь делаешь?
– Прячусь, – усмехнулся Дрейтон, открывая ей навстречу объятия. – А тебя каким ветром сюда занесло?
Прильнув к нему и обвив руками шею, Кэролайн улыбнулась:
– Я тоже решила спрятаться.
– Ты выглядела, сильно расстроенной, когда вошла.
– Ты знаешь, я, наверное, заору благим матом, если снова услышу «настоящие леди так не поступают» или «хорошая хозяйка обязана…».
– А существует ли вообще что-нибудь такое, что «настоящим леди» позволено делать?
О Боже!.. Когда на его губах появляется эта бесподобная усмешка…
Запустив пальцы в его волосы, чувствуя, как ее сердце наполняется счастьем, Кэролайн ответила:
– То немногое, что мне позволено, находится на грани пытки. Например, сегодня утром леди Обри заставила меня более получаса вышагивать по коридору, удерживая на макушке книгу.
– Да, наверное, это было невероятно мучительно.
– Да не то чтобы очень…
Хотя каждый раз нагибаться за то и дело падающей книгой было довольно утомительно.
– А еще она утверждает, что покрой моих платьев слишком оригинален, чтобы подобные наряды можно, было считать приемлемыми.
– Но я надеюсь, ты ей не поддашься и останешься, верна своему стилю?
Кэролайн улыбнулась:
– Дрейтон, я устала от всего этого. Моя жизнь становится просто невыносимой!
– У тебя вызывают недовольство лишь эти правила, которых приходится придерживаться?
– Недовольство? – Она выгнула бровь. – С недовольством я рассталась еще три дня назад, и с тех пор мои чувства переросли в настоящее негодование.
– Ничего, Кэролайн, все будет в порядке. Я тебе обещаю.
– Нет, будет только хуже, – возразила она, смакуя собственный пессимизм. – Клянусь Богом, я дам согласие первому же более-менее подходящему жениху, который подвернется мне в Лондоне. Лишь бы избавиться от этой мегеры.
– Не делай этого, – попросил Дрейтон, целуя Кэролайн в кончик носа. – Если леди Обри столь несносна, то я потребую, чтобы и она, и ее свора немедленно собирали вещи.
– Вообще-то она пытается нам помочь, – признала Кэролайн, уже несколько сожалея о своей резкости. – И делает это так, как умеет, в присущей ей чопорно-консервативной манере.
– Нет-нет, – помотал головой Дрейтон. – Продолжай ее ненавидеть. Мне приятно осознавать, что к кому-то другому ты испытываешь большую неприязнь, чем ко мне.
Засмеявшись, Кэролайн дернула его за волосы.
– Я не испытываю к тебе ни малейшей неприязни.
– В самом деле? – улыбнулся он. – Черт! А я так старался.
– Не сомневаюсь, – подыграла она. – Поэтому я решила ограничиться тем, что просто не буду тебя любить.
Его глаза сверкнули, улыбка стала еще шире.
– Что ж, я согласен… Мне каждый раз очень приятно вспоминать, как ты бездушно и эгоистично меня используешь.
– И ты, конечно же, с радостью позволишь мне использовать тебя вновь? Прямо здесь и сейчас, если я захочу?
– Разумеется… Со мной ты быстро забудешь о всех своих огорчениях и негодованиях, – сказал он, прижимая ее бедра к своим.
Чувствуя, как его восставшее естество упирается ей в живот, как все ее существо трепещет в предвкушении, Кэролайн подмяла глаза и улыбнулась:
– Дрейтон, ты пробуждаешь во мне самое низменное.
– Полагаю, ты не ждешь от меня извинений по этому поводу?
– Нет, на это я не рассчитываю.
– А на что ты рассчитываешь?
Ладони Кэролайн, скользнув по плечам Дрейтона, переместились на его широкую грудь. Пальцы расстегнули еще одну пуговицу.
– Я рассчитываю, что на ближайшие семь минут у тебя нет срочных дел. А также что не только у меня возникли кое-какие идеи по поводу кареты.
– Ваши расчеты верны, леди Кэролайн, – тихо проговорил он и, взяв ее за руку, потянул к дверце экипажа. – Позвольте помочь вам взобраться.
Дрейтон улыбнулся.
О Боже! У Кэролайн просто замечательные идеи! Даже несмотря на некоторое неудобство его положения. Чувство безбрежного блаженства все равно перекрывало небольшой дискомфорт в шее и затекших ногах.
Оседлав его бедра, с поднятыми до самой талии юбками, с распущенным корсетом и широко раскрытым лифом, Кэролайн полулежала, откинувшись к противоположной стене, се глаза были закрыты, а на губах застыла сладчайшая, удовлетвореннейшая улыбка.
– Мне кажется, – сонно пробормотала Кэролайн, накрывая его руку ладонями и прижимая к своей груди, – что наши семь минут уже истекли.
– Да, где-то полчаса назад, – отозвался Дрейтон.
И подумал, что пройдет еще не менее получаса, прежде чем он сможет ее отпустить. Несколько переместившись под Кэролайн, он прижался к ней, и его вожделение в считанные секунды достигло прежнего уровня.
По-прежнему удерживая его руку у себя на груди, она вернулась в вертикальное положение, качнула бедрами, стремясь к более глубокому проникновению, и прерывисто прошептана:
– Нас, наверное, уже все ищут.
– Они вполне могут подождать лишние семь минут, – заверил Дрейтон. Мягко опрокинув Кэролайн на спину, он завел ее руки ей за голову, склонился и медленно провел языком по набухшим соскам. – Или же вообще целую вечность.
Что-то было уже не так, как прежде, что-то неуловимо изменилось. Кэролайн ощущала это даже, в повисшем между ними молчании, пока возилась со шнуровкой корсета. Это было то, что делало удовлетворение более глубоким и завершенным. Застегивая пуговицы, Кэролайн бросила взгляд на Дрейтона в надежде увидеть в его глазах некий намек. Однако обнаружила, что он полулежит в углу кареты с опущенными веками – порочно-красивый мужчина с ничего не выражающим лицом. Решив, что это новое ощущение коснулось только ее, она наклонилась за обувью.
– Кэролайн…
Подняв голову, она посмотрела на Дрейтона, но его глаза оставались по-прежнему закрытыми. Он между тем продолжил:
– Я, конечно, не люблю тебя, но должен признать… и делаю это вполне охотно… что мне очень нравится заниматься с тобой любовью. Ты самая изумительная женщина из всех, кого я когда-либо знал.
«Я не люблю тебя…» Ее сердце наполнилось болью, но тем не менее она улыбнулась и беззаботным тоном отозвалась:
– Спасибо за признание. Я тоже нахожу тебя весьма привлекательным. В чисто физиологическом отношении, разумеется. Думаю, мне будет очень трудно найти другого любовника, который смог бы доставлять мне такое же удовольствие, как и ты.
Тихо кашлянув, Дрейтон выпрямился и потянулся за своими сапогами.
– Я уверен, что ты в любом сумеешь пробудить немалые силы и способности. И вдохновить на невероятные постельные подвиги.
Да не желает она никого вдохновлять… Никого, кроме него.
– Вряд ли… По части получения удовольствий я слишком эгоистична, – возразила Кэролайн, стараясь не выдать свои истинные чувства. – В общем, спасибо тебе, – добавила она, открывая дверцу и спеша покинуть карету, пока еще была способна сохранять невозмутимость. – Сейчас я чувствую себя гораздо лучше.
Дрейтон лишь кивнул. Послав ему воздушный поцелуй, она развернулась, подрагивающими руками приподняла юбки и, изо всех сил стараясь казаться спокойной, направилась к выходу из конюшни.
– Что ж, я рад, что хоть кто-то из нас чувствует себя хорошо, – тихо проговорил Дрейтон, уже оставшись один. И, откинувшись обратно в угол, уставился пустым взглядом в потолок кареты. – Хм… «В чисто физиологическом отношении…» Черт! В том, что он сам испытывал к Кэролайн, присутствовала не только физиология. По крайней мере, отныне… Отныне и впредь.
Нет, он, конечно же, не любил ее. В этом он был абсолютно честен и с ней, и с собой. И тем не менее она действительно была для него самой лучшей женщиной из всех тех, которых он когда-либо встречал. Она была умна, обладала чувством юмора, не принимала всерьез условности этого мира. Она шагала по жизни, не сомневаясь в своих силах и способностях, с уверенностью, что все вокруг себя сможет привести в порядок и совершенство. И это действительно было так. В любом деле она проявляла умение и сноровку, у нее всегда все получалось легко и непринужденно. Кроме того, он уважал Кэролайн за искренность и цельность натуры и во многом разделял ее взгляды. В общем, если можно так выразиться, он благоговел перед ней. Ну а заниматься с ней сексом – это было просто верхом блаженства.
– Нет, я не собираюсь ее кому-либо уступать! – чуть ли не прорычал Дрейтон, выходя из неподвижного состояния. Подхватив с пола сапог, он рывком натянул его на ногу и, выскочив из кареты, стал приводить себя в порядок.
«К поискам нового любовника она приступит не раньше, чем в аду начнется обледенение!» – мысленно поклялся он, заправляя рубашку в брюки.
«В чисто физиологическом отношении…» – снова всплыли в памяти недавние слова Кэролайн. Вот, значит, как она его воспринимает…
И тут Дрейтон ошарашенно застыл на месте. После чего мысленно выругался.
– Обри, ты? – вымолвил он наконец, лихорадочно подыскивай более или менее правдоподобное объяснение.
– Да, я, – кивнул приятель и, присев на колесо кареты, устремил взгляд в дальний угол конюшни. – Пару минут назад я видел, как отсюда вышла леди Кэролайн… Поправляя прическу, вставляя в волосы шпильки… Хотя ее усилия вряд ли могли что-то скрыть.
Ну вот, их все-таки застукали. Однако это еще не конец света. Обри ведь тоже далеко не монах, он должен все понять и проявить снисходительность.
– Надеюсь, ты не будешь распространяться о том, что видел?
– Ну мой-то рот на замке… Однако рано или поздно кто-то другой непременно застанет вас вместе. – Повернув голову, Обри посмотрел Дрейтону в глаза: – Ты как будто забыл, что в твоем доме полным-полно людей, у которых слишком много свободного времени и которых не отличает преданность тебе.
Скрестив руки на груди, Дрейтон прислонился к стене.
– Чувствую, что мне предстоит выслушать нравоучительную лекцию.
– Читать какие-либо лекции уже бесполезно, – возразил Обри. – Боюсь, тебе предстоит выслушать ультиматум.
– Даже так? – Это уже было интересно.
– Дрейтон, ты перешел границу дозволенного по отношению к одной из своих подопечных. – В голосе Обри звучало неподдельное сожаление. – И как ты думаешь, сколько понадобится времени, чтобы слухи о твоем романе с леди Кэролайн переросли в слухи о неподобающих отношениях с леди Симоной и леди Фионой?:
– Да брось ты… – Отделившись от стены, Дрейтон направился к выходу из конюшни. – Это просто смешно.
– Ну это мы с тобой знаем истинное положение дел. – Обри вдруг преградил ему путь. – Однако, существует немало людей, которые любят сочинять небылицы, утверждая при этом, что видели все собственными глазами.
– В таком случае можно будет подкинуть этим сочинителям какую-нибудь другую тему для пересудов, – резко сказал Дрейтон. – Мы с Кэролайн просто-напросто сбежим куда-нибудь подальше, и все прекратится само собой. Дай пройти!
Обри даже не пошевелился.
– Неужели тебя надо уговаривать, чтобы ты проявил хотя бы немного здравомыслия?
– В случае разоблачения я могу жениться на Кэролайн, и тем самым проблема будет устранена. Какое тут еще нужно здравомыслие? С дороги!
– Это решит лишь первоначальную, непосредственную проблему, – признал Обри, не двигаясь с места. – Здесь я с тобой согласен. Но тебе не мешало бы задуматься о долгосрочных последствиях подобного шага.
– О Боже! – чуть ли не простонал Дрейтон. – Только не надо читать мне очередную проповедь о значении денег.
– Зачем? Стоит ли напрасно сотрясать воздух? Я прекрасно знаю, что ты не имеешь ни малейшего почтения к богатству.
Ладно, он позволит этому чертову Обри высказаться до конца.
– Так какой ультиматум ты хотел представить мне на рассмотрение?
– Скажи, ты любишь леди Кэролайн?
Черт! Совершенно неожиданный вопрос.
– Или же тебя просто влечет к запретному плоду и будоражит риск, присутствующий в вашей связи?
– Ну… это тоже немаловажный фактор, – признал Дрейтон. – Что же касается любви… – Он пожал плечами. – Думаю, что со временем наше влечение друг к другу, возможно, перерастет и в любовь.
– А возможно, и нет. Так неужели ты хочешь всю жизнь быть прикованным к женщине, которую не любишь?
Слегка склонив голову набок, Дрейтон в некотором изумлении воззрился на приятеля. Убедительный аргумент, ничего не скажешь…
– А ты не обратил внимания, насколько святы семейные узы в среде наших гостей? – поинтересовался он. – Мне кажется, что ни один из них не вступил в брак по любви.
– Да, это так, – согласился Обри. – По большей части они женились на деньгах.
Ну вот опять… Волей-неволей они снова вернулись к разговору о всемогущем фунте стерлингов.
– Ты вроде бы говорил, что не желаешь понапрасну сотрясать воздух…
– Послушай, Дрейтон, мы с тобой давние друзья… – со скорбной интонацией проговорил Обри. – Если бы ты по-настоящему любил леди Кэролайн и был твердо уверен, что эта любовь выдержит испытание временем, я бы просто отошел в сторону, пожелав вам обоим счастья и благополучия. Но ты сам признался, что никакой любви между вами нет, поэтому я не могу допустить, чтобы ты совершил огромную ошибку, я должен хотя бы попытаться ее предотвратить.
Черт! Да он вообще не заикнулся бы о женитьбе, если бы в самом начале разговора Обри ограничился обещанием держать свой болтливый язык на привязи.
– Можешь сколько угодно испепелять меня гневным взглядом, – продолжил между тем приятель. – Это ни в коей мере не изменит ситуацию. Раз уж вас не связывает настоящее чувство, ты будешь полнейшим, дураком, если бросишь себя в жертву на алтарь брака, не выгадав при этом хороших денег и не повысив свое положение в обществе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33