„Трутн
и“ зовет их он с циничной ухмылкой чистого образованного зла… Господа, г
оворю вам, что бессмысленное убийство Кларенса Корови не должно остатьс
я безнаказанным: Это гнусное преступление вопит как раненный пидар и тре
бует правосудия по крайней мере!»
Многоножка мечется по залу в возбуждении.
«Чувак, да этот ебила проголодался,» вопит один из Носильщиков.
«Вы как хотите, а я пошел отсюда.»
Волна электрического ужаса одним махом пронизывает Конферентов… Они ш
турмуют выходы вопя и царапаясь…
РЫНОК
Панорама Города Интерзоны. Начальные такты Покеда, Восточный Сент-Луис…
то громко и ясно то тихо и прерывисто будто музыка где-то на ветреной ули
це…
Комната кажется трясется и дрожит от движения. Кровь и субстанция многих
рас, Негритянской, Полинезийской, Горно-Монгольской, Пустынно-Кочевнич
еской, Полиглото-Ближневосточной, Индейской Ц рас, еще не придуманных и
не рожденных, комбинаций, доселе неосуществленных, протекает сквозь тво
е тело. Миграции, неописуемые путешествия по пустыням и джунглям и горам (
застой и смерть в закрытых со всех сторон горных долинах где растения вы
растают из гениталий, обширные ракообразные насиживают внутри яйца и пр
оламывают скорлупу тела) через Тихий океан в каноэ с выносными уключинам
и к Острову Пасхи. Сложносоставной Город где все человеческие потенциал
ы разложены на огромном молчащем рынке.
Минареты, пальмы, горы, джунгли… Вялая река кишащая злобной рыбой, широки
е заросшие сорняками парки где мальчишки валяются в траве, играют в зага
дочные игры. Ни единой запертой двери во всем Городе. Любой заходит к тебе
в комнату в любое время. Начальник Полиции Ц Китаец он ковыряется в зуба
х и слушает обличения высказываемые сумасшедшим. Время от времени Китае
ц вынимает изо рта зубочистку и поглядывает на ее кончик. Хипстеры с глад
кими медного цвета лицами валандаются в дверных проемах покручивая ссо
хшимися головками на золотых цепочках, их лица пусты невидящим спокойст
вияем насекомых.
У них за спинами, в открытых дверях, столики и кабинки и бары, и кухни и бани
, спаривающиеся пары на рядах латунных кроватей, паутина тысячи гамаков,
торчки перетягиваются перед ширкой, дурцефалы, драпарники, люди едят бол
тают моются там, в дымке дыма и пара.
Игровые столы где играют на невероятные ставки. То и дело какой-нибудь иг
рок подскакивает с воплем отчаянья, проиграв свою юность старику или ста
в Латахом своему оппоненту. Но есть ставки и повыше чем юность или положе
ние Латаха, игры где только двое игроков на всем свете знают каковы ставк
и.
Все дома с Городе соединены друг с другом. Дома из дерна Ц высокогорные М
онголы помаргивают в дымных проемах Ц дома из бамбука и тика, дома из сам
анных кирпичей, каменные и краснокирпичные, южнотихоокеанские и маорий
ские дома, дома на деревьях и речных лодках, деревянные дома в сотню футов
длиной укрывающие целые племена, дома из ящиков и гофрированного железа
где старики сидят в гниющем тряпье помешивая консервированный жар чтоб
остыл, громадные ржавые железные каркасы вздымающиеся на двести футов в
воздух из болот и мусора с опасными перегородками воздвигнутыми на мног
оуровневых платформах, и гамаки болтающиеся над пустотой.
Экспедиции уходят в неведомые места с неведомыми целями. Прибывают незн
акомцы на плотах из старых ящиков связанных гнилой веревкой, они шатаясь
бредут из джунглей глаза распухли и заплыли от укусов насекомых, они спу
скаются по горным тропам на потрескавшихся кровоточащих ногах сквозь п
ыльные продутые ветрами окраины города, где люди испражняются рядами вд
оль саманных стен а стервятники дерутся за рыбьи головы. Они падают в пар
ки на заплатанных парашютах… Пьяный фараон сопровождает их регистриро
ваться в здоровенную общественную уборную. Снятые с них показания насаж
иваются на колышки и затем используются как туалетная бумага.
Кухонные запахи всех стран висят над Городом, марево опия, гашиша, смолис
тый красный дым Яге, запах джунглей и соленой воды и загнивающей реки и су
хих экскрементов и пота и гениталий.
Высокогорные флейты, джаз и бибоп, однострунные монгольские инструмент
ы, цыганские ксилофоны, африканские барабаны, арабские волынки…
Город навещают эпидемии насилия, а неприбранных мертвецов пожирают на у
лицах стервятники. Альбиносы мигают на солнце. Мальчишки сидят на деревь
ях, томно дрочат. Люди, пожираемые неведомыми болезнями наблюдают за про
хожим злыми, знающими глазами.
На Городском рынке есть Кафе Встреч. Последователи устаревших, невообра
зимых ремеселрисующие каракули по-этрусски, подсевшие на еще не синтези
рованные наркотики, банкометы пришпоренного Гармалина, мусор низведен
до чистой привычки предлагающей сомнительную безмятежность овоща, жид
кости чтобы вызвать состояние Латаха, Титонские сывортоки долголетия, ф
арцовщики черното рынка Третьей Мировой войны, акцизные телепатическо
й чувствительности, остеопаты духа, следователи нарушений обличаемых л
ьстивыми параноиками-шахматистами, служители фрагментарных ордеров з
аписанных гебефренической скорописью обвиняющих невыразимые увечья д
уха, бюрократы призрачных департаментов, официальные лица безконститу
ционных полицейских государств, карлица-лесбиянка доведшая операцию Ш
пиг-утота до совершенства, легочная эрекция которая удушает спящего неп
риятеля, продавцы оргонных цистерн и маших для расслабления, брокеры изо
щренных мечтаний и воспоминаний проверенных на клетках мусорной болез
ни с повышенной чуствительностью и выменянных на сырье воли, врачи искус
ные в лечении болезней спящих в черной пыли разрушенных городов, накапли
вающих яд в белой крови безглазых червей медленно наощупь пробирающихс
я к поверхности и к человеку-носителю, заболеваний океанского дна и стра
тосферы, заболеваний лаборатории и атомной войны… Место где неведомое п
рошлое и возникающе будущее встречаются в вибрирующем беззвучном гуле
… Личиночные сущности в ожидании Живого…
(Часть описывающая Город и Кафе Встреч написана в состоянии отравления Я
ге… Яге, Аюахуаска, Пилде, Натима Ц индейские названия Баннистериа Каап
и, быстрорастущей лианы характерной для амазонского региона. См. обсужде
ние Яге в Приложении)
Заметки из состояния Яге: Образы падают медленно и молчаливо словно снег
… Безмятежность… Вся оборона рухнула… всч свободно входить или выходит
ь… Страх просто невозможен… Прекрасная голубая субстанция вливается в
меня… Я вижу архаическое ухмыляющееся лицо будто маска из южной части Ти
хого океана… Лицо сине лилово забрызгано золотом…
Комната приобретает аспект ближневосточного борделя с синими стенами
и красными лампами с кистями… Я чувствую как обращаюсь в негритянку, чер
ный цвет молча вторгается в мою плоть… Конвульсии похоти… Ноги мои приоб
ретают округлую полинезийскую полноту… Все шевелится корчащейся потае
нной жизнью… Комната Ц ближневосточная, негритянская, южнотихоокеанс
кая, в каком-то знакомом месте которое я никак не могу определить… Яге Ц
это путешествие во времени-пространстве… Кажется, комната трясется и др
ожит от движения… Кровь и субстанция многих рас, Негритянской, Полинезий
ской, Горно-Монгольской, Пустынно-Кочевнической, Полиглото-Ближневост
очной, Индейской Ц рас, еще не придуманных и не рожденных, комбинаций, дос
еле неосуществленных, протекает сквозь тело… Миграции, неописуемые пут
ешествия по пустыням и джунглям и горам (застой и смерть в закрытых со все
х сторон горных долинах где растения вырастают из гениталий, обширные ра
кообразные насиживают внутри яйца и проламывают скорлупу тела) через Ти
хий океан в каноэ с выносными уключинами к Острову Пасхи…
(Меня осеняет, что предварительная тошнота от Яге Ц это от того, что укачи
вает при перемещении в состояние Яге…)
«Все знахари используют ее в своей практике чтобы предсказывать будуще
е, находить потерянные или украденные предметы, ставить диагнозы и лечит
ь болезни, называть виновного в преступлении.» Коль скоро Индеец (смирит
ельная рубашка для Герра Боаса Ц специфическая шутка Ц ничто так не зл
ит антрополога, как Первобытный Человек) не рассматривает ни одну смерть
как случайность, и они не знакомы с собственными саморазрушительными те
нденциями презрительно относящимися к ним как к «нашим нагим собратьям
», или вероятно чувствуя что эти тенденции превыше всего прочего подверж
ены манипуляциям чуждых и враждебных волеизъявлений, любая смерть Ц уб
ийство. Знахарь принимает Яге и личность убийцы открывается ему. Как вы м
ожете себе представить, рассуждения знахаря в течение одного из таких дж
унглевых дознаний порождают некоторое чувство беспокойства среди его
избирателей.
«Давайте надеяться, что Старый Ксиуптутоль не взбеленится и не назовет о
дного из мальчиков.»
«Прими кураре и расслабься. У нас сеанс назначен…»
«А если он взбеленится? Пощипывая эту Натиму все время он уже двадцать ле
т земли не касается… Говорю вам, Босс, никто по этой дряни так ударяться не
может… От нее мозги спекаются…»
«Значит объявим его некомпетентным…»
И вот Ксиуптутоль шатаясь вываливается из «и говорит что мальчишки терр
итории Нижней Цпино это сделали-таки, что никого не удивляет… Старый Бру
хо тебе говорит, дорогуша, им сюрпризы не нравятся…»
По рынку проходит похоронная процессия. Черный гроб Ц арабские надписи
серебряной филигранью Ц влекомый четырьмя гробоносцами. Процессия ск
орбящих поет похоронную песнь… Лох и Джоди пристраиваются к носильщика
м сзади, из гроба вырывается труп хряка… Хряк одет в джеллабу, изо рта торч
ит трубка для кайфа, одно копыто сжимает пачку гряязных картинок, на шее б
олтается мезуза… На гробе написано: «Это был благороднейший араб из всех
.»
Они поют омерзительную пародию на похоронный маршна ломаном арабском. Д
жоди может так по-китайски изображать что сдохнгуть можно Ц как истери
чная кукла чревовещателя. Фактически, он ускорил анти-иностранный мятеж
в Шанхае унесший 3000 жизней.
«Встань, Герти, уважь местных чурок.»
«Если не я, то кто же.»
«Дорогой мой, я сейчас работаю над изумительнейшим изобретением… мальч
ик, исчезающий, как только ты кончаешь, оставляя запах горелых листьев и з
вуковой эффект свистков паровозов вдалеке.»
«Сексом когда-нибудь занимался без гравитации? Сперма твоя просто парит
в воздухе словно славная эктоплазма, а посетительницы подвержены непор
очному или по меньшей мере непрямому зачатию… Кстати напоминает о моем с
таром друге, одном из самых привлекательных людей что я знал и одном из бе
зумнейших абсолютно испорченном богатством. Он бывало ходил с водяным п
истолетом и впрыскивал сперму в баб-карьеристок на вечеринках. Выигрыва
л все процессы о разделе детей как нечего делать Ц своей-то спермой нико
гда не пользовался, понимаешь.»
Затемнение… «Порядок в Зале Суда.» Поверенный А.Дж. «Убедительные тесты
показали что мой клиент не имеет э-э персональной связи с э-э маленьким п
роисшествием очаровательной истицы… Возможно она готова соперничать с
Девой Марией и зачать непорочно назвав моего клиента гррмпф призрачным
сводником… Мне это напоминает об одном деле в Голландии пятнадцатого ве
ка когда молодая женщина обвинила престарелого и уважаемого колдуна в в
ызове суккуба который впоследствии приобрел э-э карнальные знания о дан
ной молодой персоне с при настоящих обстоятельствах прискорбным резул
ьтатом беременности. Поэтому колдун был осужден как пособник и злостный
вуайер прежде в течение и после факта. Тем не менее, господа присяжные, мы
больше уже не рассматриваем подобные э-э легенды; а молодая особа припис
ывающая э-э свое интересное положение вниманию суккуба, будет расценива
ться в наши просвещенные дни, как романтик или же простым английским язы
ком как проклядая врунья хехе хехе хе…»
А теперь Час Пророка:
«Миллинс умер на илистом грязном берегу. Бесплатно для легких дернул тол
ько один раз.»
«Есть, Капитан, Ц сказал он, прищурившись на палубе… А кто сегодня вечеро
м наденет цепи? Это указывает на наблюдение некоторой осторожности при п
одходе против ветра, коль скоро попутному ветру не удалось выжать ничего
стоящего ржавого груза… Сеньориты в этом сезоне в моде в Аду, а я устал та
к долго карабкаться на пульсирующий Везувий чужих хуев.»
Нужен Восточный Экспресс отсюда в то место где не спрятаться (золотые ро
ссыпи) часто встречаются в этих местах… Копай понемножку каждый день вот
время и скоротаешь…
Дрочливые призраки шепчут жарко во внутреннее ухо…
Пробей свой путь к свободе.
«Христос?» насмехается порочный, сочный старый Святой накладывая блинч
ик из алебастровой чаши… «Дешевка! Думаешь, я унижу себя совершением чуд
а?… Да этому только в цирке выступать…»
«Подходите, Лоханки и Лоханы, и маленьких Лоханят тащите. Полезно для ста
рого и малого, человека и зверя… Единственный и законный Сын Человечески
й излечит мальчику триппер одной рукой Ц одним лишь касанием, толпа Ц с
отворит марихуаны другой, прогуливаясь по воде яко посуху и прыская вино
м из сраки… Держитесь подальше, толпа, а не то вас озарит сиянием его лично
сти.»
«А я же знал его тогда, дорогуша… Помню выступал он с Пародиями Ц тоже выс
ший класс Ц в Содоме, а это дешевый был городишко… Исключительно от голо
да… Так вот, этот гражданин, этот ебаный Филистер подваливает из Заштат-Б
аала или откуда-то еще, и называет меня ебаным фруктом прямо на сцене. А я е
му говорю: „Три тыщи лет в шоу-бизнесе и рыльце еще ни в чем не замарал. А по
мимо этого чего ради я должен за каким-то необрезанным хуесосом говно ло
пать.“… Потом он заходит ко мне в гримерку извиняться… Оказывается, он кр
упный лекарь. Славный парнишка, к тому же…»
«Будда? Известный метаболический торчок… Сам по себе врубаешься. В Индии
где никакого понятия о времени нет, Чувак частенько на месяц запаздывае
т… Погодите чч-то я не понял, это второй или третий муссон? У меня как бы стр
елка в Кетчупуре более-менее.»
«А все эти торчки рассиживают в позах лотоса наземь поплевывают и ждут Ч
увака.»
«А Будда значит грит: „С какой радости я должен на слух принимать. Ей-Богу
метаболизую свой собственный мусор.“»
«Мужик, да как ты можешь. Таможников же потом с себя не стряхнешь.»
«А ко мне они не липнут. У меня приколюха есть, усекли? Я блядь Святой с сего
момента.»
«Ебаный стос, шеф, вот так поворот.»
«Ща кое-кто из граждан точно крышей съедет только свяжутся с Новой Религ
ией. Эти неистовые личности не прорубают как отвязываться. Класса в них н
ету… А кроме этого, их скорее всего линчуют ибо кому понравится если кто-т
о будет ходить и понты резать что он лучше других? Ты че, кент, народу кайф л
омаешь?… Поэтому тут все по уму разыграть надо, по умум… Принимаем предло
жение, толпа, или на фиг. Мы тебе в душу впендюривать ничего не будем, в отли
чие от определенных дешевок которые останутся неназванными и пребудут
нигде. Освободите пещеру для действий. Я щас метаболизую чуму с мурой и об
ойдусь Огненной Проповедью.»
«Магомет? Вы чч смеетесь? Его сочинила Торговая Палата Мекки. Египетский
рекламный агент политрук конченый а дальше сами допишете.»
«Я еще одну возьму, Гас. А потом, ей-Аллаху, пойду домой и приму свою Суру… П
огоди пока утреннее издание по базару пойдет. Разворочу Слитые Образы вд
рызг.»
«Бармен поднимает глаза от беговой формы. „Ага. И крах их будет ужасен.“»
«О… э… ну да, вполне. А теперь, Гас, я выпишу тебе чек.»
«Ты всего лишь самый печально известная бумажная вешалка в Большой Мекк
е. Я не стенка, Г-н Магомет.»
«Ну, Гас, у меня как бы два типа паблисити есть, благоприятная и наоборот. Т
ы уже наоборот хочешь? Я должен получить Суру касающуюся барменов кои не
выписывают кредит для тех кто в нужде.»
«И крах их будет ужасен. Продали Аравию.» Он перескакивает через стойку б
ара. «С меня хватит, Ахмед. Забирай свои Суры и ступай. На самом деле, я тебе
помогу. И не лезь.»
«Я твою телегу так починю, хуесос неверующий. Я тебя насухо передавлю как
жопу у торчка. Я ей-Аллаху весь Полуостров высушу.»
«Это уже континент…»
«Оставь то что сказал Конфуций стоять рядом с Малюткой Одри и косматыми
псами. Лао-Цзы? Его уже почесали… И хватит этих липких святых со взглядом
патического смятения как будто их ебут в жопу а им будто бы все равно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
и“ зовет их он с циничной ухмылкой чистого образованного зла… Господа, г
оворю вам, что бессмысленное убийство Кларенса Корови не должно остатьс
я безнаказанным: Это гнусное преступление вопит как раненный пидар и тре
бует правосудия по крайней мере!»
Многоножка мечется по залу в возбуждении.
«Чувак, да этот ебила проголодался,» вопит один из Носильщиков.
«Вы как хотите, а я пошел отсюда.»
Волна электрического ужаса одним махом пронизывает Конферентов… Они ш
турмуют выходы вопя и царапаясь…
РЫНОК
Панорама Города Интерзоны. Начальные такты Покеда, Восточный Сент-Луис…
то громко и ясно то тихо и прерывисто будто музыка где-то на ветреной ули
це…
Комната кажется трясется и дрожит от движения. Кровь и субстанция многих
рас, Негритянской, Полинезийской, Горно-Монгольской, Пустынно-Кочевнич
еской, Полиглото-Ближневосточной, Индейской Ц рас, еще не придуманных и
не рожденных, комбинаций, доселе неосуществленных, протекает сквозь тво
е тело. Миграции, неописуемые путешествия по пустыням и джунглям и горам (
застой и смерть в закрытых со всех сторон горных долинах где растения вы
растают из гениталий, обширные ракообразные насиживают внутри яйца и пр
оламывают скорлупу тела) через Тихий океан в каноэ с выносными уключинам
и к Острову Пасхи. Сложносоставной Город где все человеческие потенциал
ы разложены на огромном молчащем рынке.
Минареты, пальмы, горы, джунгли… Вялая река кишащая злобной рыбой, широки
е заросшие сорняками парки где мальчишки валяются в траве, играют в зага
дочные игры. Ни единой запертой двери во всем Городе. Любой заходит к тебе
в комнату в любое время. Начальник Полиции Ц Китаец он ковыряется в зуба
х и слушает обличения высказываемые сумасшедшим. Время от времени Китае
ц вынимает изо рта зубочистку и поглядывает на ее кончик. Хипстеры с глад
кими медного цвета лицами валандаются в дверных проемах покручивая ссо
хшимися головками на золотых цепочках, их лица пусты невидящим спокойст
вияем насекомых.
У них за спинами, в открытых дверях, столики и кабинки и бары, и кухни и бани
, спаривающиеся пары на рядах латунных кроватей, паутина тысячи гамаков,
торчки перетягиваются перед ширкой, дурцефалы, драпарники, люди едят бол
тают моются там, в дымке дыма и пара.
Игровые столы где играют на невероятные ставки. То и дело какой-нибудь иг
рок подскакивает с воплем отчаянья, проиграв свою юность старику или ста
в Латахом своему оппоненту. Но есть ставки и повыше чем юность или положе
ние Латаха, игры где только двое игроков на всем свете знают каковы ставк
и.
Все дома с Городе соединены друг с другом. Дома из дерна Ц высокогорные М
онголы помаргивают в дымных проемах Ц дома из бамбука и тика, дома из сам
анных кирпичей, каменные и краснокирпичные, южнотихоокеанские и маорий
ские дома, дома на деревьях и речных лодках, деревянные дома в сотню футов
длиной укрывающие целые племена, дома из ящиков и гофрированного железа
где старики сидят в гниющем тряпье помешивая консервированный жар чтоб
остыл, громадные ржавые железные каркасы вздымающиеся на двести футов в
воздух из болот и мусора с опасными перегородками воздвигнутыми на мног
оуровневых платформах, и гамаки болтающиеся над пустотой.
Экспедиции уходят в неведомые места с неведомыми целями. Прибывают незн
акомцы на плотах из старых ящиков связанных гнилой веревкой, они шатаясь
бредут из джунглей глаза распухли и заплыли от укусов насекомых, они спу
скаются по горным тропам на потрескавшихся кровоточащих ногах сквозь п
ыльные продутые ветрами окраины города, где люди испражняются рядами вд
оль саманных стен а стервятники дерутся за рыбьи головы. Они падают в пар
ки на заплатанных парашютах… Пьяный фараон сопровождает их регистриро
ваться в здоровенную общественную уборную. Снятые с них показания насаж
иваются на колышки и затем используются как туалетная бумага.
Кухонные запахи всех стран висят над Городом, марево опия, гашиша, смолис
тый красный дым Яге, запах джунглей и соленой воды и загнивающей реки и су
хих экскрементов и пота и гениталий.
Высокогорные флейты, джаз и бибоп, однострунные монгольские инструмент
ы, цыганские ксилофоны, африканские барабаны, арабские волынки…
Город навещают эпидемии насилия, а неприбранных мертвецов пожирают на у
лицах стервятники. Альбиносы мигают на солнце. Мальчишки сидят на деревь
ях, томно дрочат. Люди, пожираемые неведомыми болезнями наблюдают за про
хожим злыми, знающими глазами.
На Городском рынке есть Кафе Встреч. Последователи устаревших, невообра
зимых ремеселрисующие каракули по-этрусски, подсевшие на еще не синтези
рованные наркотики, банкометы пришпоренного Гармалина, мусор низведен
до чистой привычки предлагающей сомнительную безмятежность овоща, жид
кости чтобы вызвать состояние Латаха, Титонские сывортоки долголетия, ф
арцовщики черното рынка Третьей Мировой войны, акцизные телепатическо
й чувствительности, остеопаты духа, следователи нарушений обличаемых л
ьстивыми параноиками-шахматистами, служители фрагментарных ордеров з
аписанных гебефренической скорописью обвиняющих невыразимые увечья д
уха, бюрократы призрачных департаментов, официальные лица безконститу
ционных полицейских государств, карлица-лесбиянка доведшая операцию Ш
пиг-утота до совершенства, легочная эрекция которая удушает спящего неп
риятеля, продавцы оргонных цистерн и маших для расслабления, брокеры изо
щренных мечтаний и воспоминаний проверенных на клетках мусорной болез
ни с повышенной чуствительностью и выменянных на сырье воли, врачи искус
ные в лечении болезней спящих в черной пыли разрушенных городов, накапли
вающих яд в белой крови безглазых червей медленно наощупь пробирающихс
я к поверхности и к человеку-носителю, заболеваний океанского дна и стра
тосферы, заболеваний лаборатории и атомной войны… Место где неведомое п
рошлое и возникающе будущее встречаются в вибрирующем беззвучном гуле
… Личиночные сущности в ожидании Живого…
(Часть описывающая Город и Кафе Встреч написана в состоянии отравления Я
ге… Яге, Аюахуаска, Пилде, Натима Ц индейские названия Баннистериа Каап
и, быстрорастущей лианы характерной для амазонского региона. См. обсужде
ние Яге в Приложении)
Заметки из состояния Яге: Образы падают медленно и молчаливо словно снег
… Безмятежность… Вся оборона рухнула… всч свободно входить или выходит
ь… Страх просто невозможен… Прекрасная голубая субстанция вливается в
меня… Я вижу архаическое ухмыляющееся лицо будто маска из южной части Ти
хого океана… Лицо сине лилово забрызгано золотом…
Комната приобретает аспект ближневосточного борделя с синими стенами
и красными лампами с кистями… Я чувствую как обращаюсь в негритянку, чер
ный цвет молча вторгается в мою плоть… Конвульсии похоти… Ноги мои приоб
ретают округлую полинезийскую полноту… Все шевелится корчащейся потае
нной жизнью… Комната Ц ближневосточная, негритянская, южнотихоокеанс
кая, в каком-то знакомом месте которое я никак не могу определить… Яге Ц
это путешествие во времени-пространстве… Кажется, комната трясется и др
ожит от движения… Кровь и субстанция многих рас, Негритянской, Полинезий
ской, Горно-Монгольской, Пустынно-Кочевнической, Полиглото-Ближневост
очной, Индейской Ц рас, еще не придуманных и не рожденных, комбинаций, дос
еле неосуществленных, протекает сквозь тело… Миграции, неописуемые пут
ешествия по пустыням и джунглям и горам (застой и смерть в закрытых со все
х сторон горных долинах где растения вырастают из гениталий, обширные ра
кообразные насиживают внутри яйца и проламывают скорлупу тела) через Ти
хий океан в каноэ с выносными уключинами к Острову Пасхи…
(Меня осеняет, что предварительная тошнота от Яге Ц это от того, что укачи
вает при перемещении в состояние Яге…)
«Все знахари используют ее в своей практике чтобы предсказывать будуще
е, находить потерянные или украденные предметы, ставить диагнозы и лечит
ь болезни, называть виновного в преступлении.» Коль скоро Индеец (смирит
ельная рубашка для Герра Боаса Ц специфическая шутка Ц ничто так не зл
ит антрополога, как Первобытный Человек) не рассматривает ни одну смерть
как случайность, и они не знакомы с собственными саморазрушительными те
нденциями презрительно относящимися к ним как к «нашим нагим собратьям
», или вероятно чувствуя что эти тенденции превыше всего прочего подверж
ены манипуляциям чуждых и враждебных волеизъявлений, любая смерть Ц уб
ийство. Знахарь принимает Яге и личность убийцы открывается ему. Как вы м
ожете себе представить, рассуждения знахаря в течение одного из таких дж
унглевых дознаний порождают некоторое чувство беспокойства среди его
избирателей.
«Давайте надеяться, что Старый Ксиуптутоль не взбеленится и не назовет о
дного из мальчиков.»
«Прими кураре и расслабься. У нас сеанс назначен…»
«А если он взбеленится? Пощипывая эту Натиму все время он уже двадцать ле
т земли не касается… Говорю вам, Босс, никто по этой дряни так ударяться не
может… От нее мозги спекаются…»
«Значит объявим его некомпетентным…»
И вот Ксиуптутоль шатаясь вываливается из «и говорит что мальчишки терр
итории Нижней Цпино это сделали-таки, что никого не удивляет… Старый Бру
хо тебе говорит, дорогуша, им сюрпризы не нравятся…»
По рынку проходит похоронная процессия. Черный гроб Ц арабские надписи
серебряной филигранью Ц влекомый четырьмя гробоносцами. Процессия ск
орбящих поет похоронную песнь… Лох и Джоди пристраиваются к носильщика
м сзади, из гроба вырывается труп хряка… Хряк одет в джеллабу, изо рта торч
ит трубка для кайфа, одно копыто сжимает пачку гряязных картинок, на шее б
олтается мезуза… На гробе написано: «Это был благороднейший араб из всех
.»
Они поют омерзительную пародию на похоронный маршна ломаном арабском. Д
жоди может так по-китайски изображать что сдохнгуть можно Ц как истери
чная кукла чревовещателя. Фактически, он ускорил анти-иностранный мятеж
в Шанхае унесший 3000 жизней.
«Встань, Герти, уважь местных чурок.»
«Если не я, то кто же.»
«Дорогой мой, я сейчас работаю над изумительнейшим изобретением… мальч
ик, исчезающий, как только ты кончаешь, оставляя запах горелых листьев и з
вуковой эффект свистков паровозов вдалеке.»
«Сексом когда-нибудь занимался без гравитации? Сперма твоя просто парит
в воздухе словно славная эктоплазма, а посетительницы подвержены непор
очному или по меньшей мере непрямому зачатию… Кстати напоминает о моем с
таром друге, одном из самых привлекательных людей что я знал и одном из бе
зумнейших абсолютно испорченном богатством. Он бывало ходил с водяным п
истолетом и впрыскивал сперму в баб-карьеристок на вечеринках. Выигрыва
л все процессы о разделе детей как нечего делать Ц своей-то спермой нико
гда не пользовался, понимаешь.»
Затемнение… «Порядок в Зале Суда.» Поверенный А.Дж. «Убедительные тесты
показали что мой клиент не имеет э-э персональной связи с э-э маленьким п
роисшествием очаровательной истицы… Возможно она готова соперничать с
Девой Марией и зачать непорочно назвав моего клиента гррмпф призрачным
сводником… Мне это напоминает об одном деле в Голландии пятнадцатого ве
ка когда молодая женщина обвинила престарелого и уважаемого колдуна в в
ызове суккуба который впоследствии приобрел э-э карнальные знания о дан
ной молодой персоне с при настоящих обстоятельствах прискорбным резул
ьтатом беременности. Поэтому колдун был осужден как пособник и злостный
вуайер прежде в течение и после факта. Тем не менее, господа присяжные, мы
больше уже не рассматриваем подобные э-э легенды; а молодая особа припис
ывающая э-э свое интересное положение вниманию суккуба, будет расценива
ться в наши просвещенные дни, как романтик или же простым английским язы
ком как проклядая врунья хехе хехе хе…»
А теперь Час Пророка:
«Миллинс умер на илистом грязном берегу. Бесплатно для легких дернул тол
ько один раз.»
«Есть, Капитан, Ц сказал он, прищурившись на палубе… А кто сегодня вечеро
м наденет цепи? Это указывает на наблюдение некоторой осторожности при п
одходе против ветра, коль скоро попутному ветру не удалось выжать ничего
стоящего ржавого груза… Сеньориты в этом сезоне в моде в Аду, а я устал та
к долго карабкаться на пульсирующий Везувий чужих хуев.»
Нужен Восточный Экспресс отсюда в то место где не спрятаться (золотые ро
ссыпи) часто встречаются в этих местах… Копай понемножку каждый день вот
время и скоротаешь…
Дрочливые призраки шепчут жарко во внутреннее ухо…
Пробей свой путь к свободе.
«Христос?» насмехается порочный, сочный старый Святой накладывая блинч
ик из алебастровой чаши… «Дешевка! Думаешь, я унижу себя совершением чуд
а?… Да этому только в цирке выступать…»
«Подходите, Лоханки и Лоханы, и маленьких Лоханят тащите. Полезно для ста
рого и малого, человека и зверя… Единственный и законный Сын Человечески
й излечит мальчику триппер одной рукой Ц одним лишь касанием, толпа Ц с
отворит марихуаны другой, прогуливаясь по воде яко посуху и прыская вино
м из сраки… Держитесь подальше, толпа, а не то вас озарит сиянием его лично
сти.»
«А я же знал его тогда, дорогуша… Помню выступал он с Пародиями Ц тоже выс
ший класс Ц в Содоме, а это дешевый был городишко… Исключительно от голо
да… Так вот, этот гражданин, этот ебаный Филистер подваливает из Заштат-Б
аала или откуда-то еще, и называет меня ебаным фруктом прямо на сцене. А я е
му говорю: „Три тыщи лет в шоу-бизнесе и рыльце еще ни в чем не замарал. А по
мимо этого чего ради я должен за каким-то необрезанным хуесосом говно ло
пать.“… Потом он заходит ко мне в гримерку извиняться… Оказывается, он кр
упный лекарь. Славный парнишка, к тому же…»
«Будда? Известный метаболический торчок… Сам по себе врубаешься. В Индии
где никакого понятия о времени нет, Чувак частенько на месяц запаздывае
т… Погодите чч-то я не понял, это второй или третий муссон? У меня как бы стр
елка в Кетчупуре более-менее.»
«А все эти торчки рассиживают в позах лотоса наземь поплевывают и ждут Ч
увака.»
«А Будда значит грит: „С какой радости я должен на слух принимать. Ей-Богу
метаболизую свой собственный мусор.“»
«Мужик, да как ты можешь. Таможников же потом с себя не стряхнешь.»
«А ко мне они не липнут. У меня приколюха есть, усекли? Я блядь Святой с сего
момента.»
«Ебаный стос, шеф, вот так поворот.»
«Ща кое-кто из граждан точно крышей съедет только свяжутся с Новой Религ
ией. Эти неистовые личности не прорубают как отвязываться. Класса в них н
ету… А кроме этого, их скорее всего линчуют ибо кому понравится если кто-т
о будет ходить и понты резать что он лучше других? Ты че, кент, народу кайф л
омаешь?… Поэтому тут все по уму разыграть надо, по умум… Принимаем предло
жение, толпа, или на фиг. Мы тебе в душу впендюривать ничего не будем, в отли
чие от определенных дешевок которые останутся неназванными и пребудут
нигде. Освободите пещеру для действий. Я щас метаболизую чуму с мурой и об
ойдусь Огненной Проповедью.»
«Магомет? Вы чч смеетесь? Его сочинила Торговая Палата Мекки. Египетский
рекламный агент политрук конченый а дальше сами допишете.»
«Я еще одну возьму, Гас. А потом, ей-Аллаху, пойду домой и приму свою Суру… П
огоди пока утреннее издание по базару пойдет. Разворочу Слитые Образы вд
рызг.»
«Бармен поднимает глаза от беговой формы. „Ага. И крах их будет ужасен.“»
«О… э… ну да, вполне. А теперь, Гас, я выпишу тебе чек.»
«Ты всего лишь самый печально известная бумажная вешалка в Большой Мекк
е. Я не стенка, Г-н Магомет.»
«Ну, Гас, у меня как бы два типа паблисити есть, благоприятная и наоборот. Т
ы уже наоборот хочешь? Я должен получить Суру касающуюся барменов кои не
выписывают кредит для тех кто в нужде.»
«И крах их будет ужасен. Продали Аравию.» Он перескакивает через стойку б
ара. «С меня хватит, Ахмед. Забирай свои Суры и ступай. На самом деле, я тебе
помогу. И не лезь.»
«Я твою телегу так починю, хуесос неверующий. Я тебя насухо передавлю как
жопу у торчка. Я ей-Аллаху весь Полуостров высушу.»
«Это уже континент…»
«Оставь то что сказал Конфуций стоять рядом с Малюткой Одри и косматыми
псами. Лао-Цзы? Его уже почесали… И хватит этих липких святых со взглядом
патического смятения как будто их ебут в жопу а им будто бы все равно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14