– Я, конечно, в стране фей, эльфов и бог знает кого еще! Кто здесь правит, хотелось бы знать?
– Все в свое время, – пообещал Алехандро, которого не оставляло беспокойство. – Так что с Кэт?
Чосер принялся рассказывать.
– Сегодня вечером будет бал-маскарад, пляски девушек около майского дерева и все такое. У нас возник новый план – мы с Кэт поменяемся местами. От меня требуется лишь морочить головы ее охранникам достаточно долго, чтобы она смогла сбежать.
И Сара, и Алехандро недоуменно уставились на него.
– Мы с ней примерно одного роста. Ее няня изготовит два одинаковых костюма с головными уборами и масками. Кэт совершенно уверена, что та успеет, хотя я, признаться, сомневаюсь.
Первой обрела способность говорить Сара.
– Хорошо хоть, что ты гладко выбрит, а иначе этот опрометчивый план сразу бы провалился.
– Хочу убедиться, что понял вас правильно, – сказал Алехандро. – Когда вы поменяетесь местами, она просто уйдет и все?
– Это же маскарад, лекарь. Никто не будет знать, что ушла именно она. Кэт хочет выскользнуть из замка и встретиться с вами где-нибудь за его пределами. Приведите с собой крепкого коня. У меня нет на это времени, поскольку сегодня вечером я должен быть у короля.
– А что, если ее все же обнаружат в момент бегства?
– Кэт уверена, что сможет ускользнуть незаметно.
Потирая подбородок, Алехандро обдумывал предложенный план.
– Мне не нравится, что вы не учитываете возможности ее обнаружения. – Он встал. – Нужно заранее продумать, что делать в этом случае. – Он помолчал, размышляя. – Я сам отправлюсь на этот маскарад и удостоверюсь, что она сбежала оттуда целой и невредимой.
– Это еще более опрометчиво. Насколько мне известно, вас уже ищут.
– Вы сами сказали – это ведь маскарад! Почему бы мне не проникнуть туда, тоже изменив облик? Кэт будет гораздо легче сбежать вместе с кем-то, способным защитить ее.
– Вы недооцениваете ее, лекарь, – ответил Чосер. – Я видел, как она стреляет из лука и владеет ножом.
– Значит, ее дух не сломлен, – с надеждой в голосе произнес Алехандро.
– Она сильнее, чем когда-либо, так мне кажется. – Чосер грустно опустил взгляд. – Она – лучшая из Плантагенетов, женщина поразительная, выдающаяся. Жаль, что ей не суждено стать королевой. Из всех наследников короля она более всех подходит для этой роли.
По выражению лица молодого человека Алехандро понял, что в глубине души тот сожалеет о предстоящем бегстве Кэт и тем не менее всячески способствует ему.
– Вы славный человек, Чосер. И смелый. Уверен, вы и сами защитили бы ее, будь это в вашей воле. Однако человек не может быть в двух местах одновременно. Поэтому я отправляюсь в Виндзор и не уйду оттуда без нее.
На сей раз Чосер не стал возражать.
– Ну, если это решено, – заговорила Сара, – то времени в обрез. Мастеру Чосеру пора обратно, чтобы он смог сыграть свою роль, а нам нужно придумать, как тебя замаскировать. – Она посмотрела на молодого человека. – Однако прежде чем ты уйдешь, парень… тебе наверняка хорошо известна природа этих ваших… маскарадов. В чем их суть?
– В обмане, мадам. Человек выдает себя за того, кем в обычной жизни не может быть. Такова цель – явиться в чужом облике и встретиться с другими, равным образом замаскированными. Да, учтите, какой бы на вас ни был костюм, – продолжал Чосер, обращаясь к Алехандро, – он должен по возможности полностью прикрывать вас. Именно так собираемся поступить и мы с Кэт. А теперь мне и впрямь пора, поскольку король… – Он резко оборвал себя. – Чуть не забыл! Приглашение. Без него вас не пустят в зал. – Он нахмурился, обдумывая, что предпринять. – У меня оно есть, но ведь я уже буду в замке, так что мне оно, по существу, не нужно. Я оставлю его для вас где-нибудь снаружи. Но вот где… где… – Он надолго замолчал. – А! Знаю. Около старой часовни есть ящик для подаяний, за него я и засуну приглашение. А часовня находится…
Когда-то именно внутри старой часовни Алехандро изолировал Мэттьюза и портного Изабеллы.
– Я знаю, где она, – перебил он Чосера. – Слишком хорошо знаю.
Они наскоро прикинули, кем нарядится Алехандро. Самый идеальный вариант предложила Сара – учитывая, что у них было под рукой.
– Ну, все, – заявил Чосер. – Уезжаю. Еще столько всяких дел! До свидания…
Алехандро схватил его за руку.
– Я не забуду вашу доброту. И всегда буду у вас в неоплатном долгу.
– Знать, что вы с Кэт снова вместе, – другой платы мне не надо. И мое участие во всем этом не так уж велико.
Алехандро крепче сжал руку Чосера и отпустил его. Молодой человек улыбнулся и ушел. Сара осталась в доме, но Алехандро последовал за поэтом и остановился, глядя, как тот садится на коня. Прежде чем ускакать, Чосер снова повернулся к лекарю:
– Удивительная вещь случилась со мной на этой тропе. Видение, может быть. Надо было рассказать вам раньше, но со всеми этими делами…
Алехандро знал, что на этой тропе бывает множество «видений». Он подошел ближе.
– Ну, так расскажите сейчас.
– Мне явилась дама с удивительно белой кожей и рыжими волосами. Она кое-что сказала… имеющее отношение к вам.
Сердце Алехандро подскочило.
– Что именно?
– Что вы должны поберечься…
– И это все? Никаких разъяснений?
– Да.
Последовала пауза.
– Спасибо, – сказал Алехандро.
Поэт кивнул, пришпорил коня и исчез в лесу. Алехандро проводил его взглядом, понимая, что судьба его самого и Кэт находится в руках англичанина, который заплакал бы от счастья, если бы их план провалился.
* * *
Сара накинула на плечи Алехандро дорожный плащ и затянула его у горла.
– Слава богу, ночь будет прохладная, и никого не удивит, что ты в плаще. – Она оглядела его сверху донизу. – Подними капюшон, и тебя в жизни не узнают.
– Может, я больше не вернусь сюда. – Он помолчал. – И считаю своим долгом еще раз спросить – вы точно не знаете, где мой дневник?
– Не здесь, это все, что мне известно. Клянусь Богом. Однако я сделаю тебе другой подарок, который может оказаться полезным. – Она отошла к буфету, взяла с него маленький, заткнутый пробкой пузырек и отдала его Алехандро. – Опий. Множество полезных вещей можно найти, просто глядя на землю. Но не его.
– Будем надеяться, что он не понадобится, но кто знает? Спасибо вам.
Он сунул пузырек в мешочек и привязал его к поясу. Они вышли из дома в угасающий свет дня. Алехандро наполнил флягу водой из бочки и привел из-за дома коня.
– Помнишь дорогу на Виндзор? – спросила Сара.
– Слишком хорошо.
Кутаясь в красную шаль, она стояла, провожая лекаря взглядом. За изогнутыми аркой дубами кончалась тихая гавань ее территории и начиналась жесткая реальность Англии.
Наконец пыль осела.
– Сохрани тебя Бог, – прошептала Сара.
Когда она вернулась домой, ее взгляд остановился на маленьком, оставшемся от матери сундучке. Сердце разрывалось при взгляде на него.
«Он вернется, – говорила ей мать. – И попросит у тебя то, что оставил здесь. Не отдавай ему. Он заберет эту вещь с собой, а между тем придет время, когда в ней возникнет надобность для более важных целей».
«Но если он спросит, – поинтересовалась дочь, – что мне ему сказать? Что этой вещи здесь нет? Он хороший человек, ты сама так говорила. Как я смогу смотреть ему в глаза, говоря заведомую ложь о том, что имеет для него такое большое значение? Да я сгорю со стыда, и он обо всем догадается по моему лицу».
Мать просто улыбнулась в ответ. Итак, сундучок оставался запертым на серебряный замок. Серебряный ключ к нему лежал в буфете, в потире, который Сара использовала, когда была Королевой мая, еще до того, как началось ее служение здесь. Однажды, хотя и сама не знала когда, она достанет его, отопрет сундучок и посмотрит, какие сокровища оставила ей мать.
Жаль, что та не высказалась более конкретно.
«Я не обладаю твоим умением, мама, – понимать, когда и что следует делать».
Однако рано или поздно ей придется принять решение самостоятельно; ясно одно – это произойдет до того, как она передаст сундучок собственной дочери.
В конце концов, сейчас она матушка Сара.
* * *
Пересекая пространство между дубами, Алехандро ощутил лишь еле заметный озноб. Может, магия иссякла, когда сменилась хозяйка здешних мест? Человек рациональный по складу ума и к тому же получивший хорошее образование, он тем не менее всей душой верил, что это место скрывало какую-то необъяснимую загадку; целый мир в себе, на который не распространялась власть Англии. И ему никогда не разгадать эту загадку, поскольку трудно представить обстоятельства, при которых он снова вернется сюда.
Он скакал в Виндзор, думая о том, как сложилась бы его жизнь, если бы он во всем следовал пути, предначертанному для него отцом: упрочил свое положение как представитель семейной профессии, разумно женился, произвел на свет и вырастил прекрасно воспитанных, трудолюбивых и благочестивых детей, к огромной радости себя самого, жены и дедушек с бабушками.
– Лекарь? – буквально взревел Авраам, когда Алехандро впервые заговорил с ним о своих мечтах.
И все же эти мечты осуществились. И вот сейчас он скачет по лесной тропе чужой, далекой страны, снова мечтая о том, что кажется почти недостижимым. Ближайшие несколько часов определят течение всей его оставшейся жизни.
По дороге он узнавал памятные места: монастырь, где постигал основы христианства, без чего не мог рассчитывать получить руку Адели; дорожную развилку, к западу уходящую в Виндзор, а к северу в поместье, полученное им от короля Эдуарда в качестве вознаграждения за труды. Подъезжая к развилке, он замедлил движение, а потом и вовсе остановился под наплывом мучительных воспоминаний. Грусть сдавила сердце, в груди ощущалась невыносимая тяжесть. Именно в этом поместье он провел две чудесные недели с Аделью и Кэт, закончившиеся так печально. В его стенах Кэт сражалась с болезнью, и привязанность Алехандро к ней обрела свою окончательную форму.
В сознании эхом отдалось переданное через Чосера предостережение Адели.
«Поберегись».
Конь беспокойно зашевелился, и Алехандро перестал сдерживать его, свернув на боковую дорогу, ведущую к поместью. Когда они достигли двора, руки лекаря дрожали так сильно, что ему пришлось ухватиться за боковины седла. Наконец он нашел в себе силы взглянуть на дом и с почти постыдным облегчением увидел, что поместье в запущенном состоянии и, по-видимому, покинуто. Это было грустное зрелище, и все же Алехандро поблагодарил Бога за то, что священное для него место не было осквернено присутствием других обитателей.
Потом он развернул коня. Впереди ждал Виндзор.
Опять появились знакомые приметы местности: дом, который он запомнил, хотя сейчас к нему пристроили новый сарай; подъем дороги, наверху которого должен был открыться вид на сам замок. На гребне холма Алехандро остановился.
И это тоже уже было: он сидел здесь на коне и смотрел на открывающийся сверху вид. Правда, с одной существенной разницей: тогда он мог въехать в Виндзор свободно и открыто. Сейчас вдалеке виднелось множество устремившихся на праздник людей. Он привязал в хорошо укрытом месте коня и начал спускаться с холма, удивляясь тому, что может вообще передвигаться на негнущихся, ледяных ногах. Объяснение, однако, было проще некуда: ноги несли его к Кэт.
Этой ночью после долгих лет разлуки они наконец встретятся, и его сердце воспарило при мысли, что она снова окажется рядом. Он может рассчитывать на помощь Чосера и старой няни, но, кроме этого, лишь на собственную сообразительность и острый нож, прилаженный к икре ноги чуть повыше обезображенных сапог, которые, после того как над ними потрудилась Сара, создавая костюм для Алехандро, вряд ли когда-нибудь удастся привести в прежний вид. Впрочем, если он сможет вернуть себе дочь, все остальное не имеет значения.
* * *
«Позади ящика для подаяний», – мысленно повторял он.
Оглянувшись и убедившись, что поблизости никого нет, Чосер, как и обещал, сунул приглашение в щель. И торопливо удалился, надеясь, что не опоздал. Он появился в аудиенц-зале, как раз когда там собирались все заинтересованные стороны. Перед дверью он привел в порядок одежду и попытался успокоиться, надеясь, что его внутреннее смятение никак не отражается на лице. Король, явно пребывающий в отличном настроении, приветствовал его и представил гостям, имена которых Чосер моментально забыл – за исключением одного.
Он бросил на Бенуа короткий, полный ненависти взгляд, достаточно выразительный, чтобы тот ощутил его чувства. И тут же повернулся к королю, улыбающийся и исполненный готовности. С болью в сердце он смотрел, как заинтересованные стороны подписывали документы и скрепляли их своими печатями. Копии предполагалось раздать им всем после праздников – и Чосер не сомневался, что изготавливать их предстоит ему, учитывая деликатную природу документов.
Он вручил законченный контракт королю и низко поклонился.
– Если позволите, ваше величество, я хотел бы заняться собственным костюмом.
– До встречи в одиннадцать часов, да, Чосер? Прекрасно, можете идти.
Он покинул аудиенц-зал, по возможности сохраняя достоинство, под звон бокалов, поднятых участниками соглашения в честь успеха переговоров. Однако, едва оказавшись вне поля их зрения, бросился бежать в сторону апартаментов Кэт.
Она стояла на балконе и глядела вниз на толпу.
– Наконец-то! – воскликнула она при виде его.
– Простите, леди, но я опоздал не по своей вине… Они торговались по поводу приданого почти час.
– Что с p?re? Он был там? Вы виделись?
– Был, и я с ним виделся.
Она схватила его за отвороты плаща.
– Рассказывайте!
– С ним все хорошо, не волнуйтесь. Полон отваги, как всегда. И настоял на том, что сам придет на маскарад. Я уже оставил для него свое приглашение, около часовни.
Он описал костюм, в котором явится Алехандро.
– Ну, значит, все в порядке. – Кэт отдала Чосеру костюм, изготовленный для него няней. – Сегодня ночью мы с вами будем похожи, как близнецы.
Чосер поднял и расправил костюм, сравнивая его с тем, который был на ней.
– Ваша правда, леди.
– Каждый день своего заточения я мечтала о том, чтобы этот миг настал. – Кэт посмотрела вниз на собирающихся гостей. – p?re терпеть не может толпу, чувствует себя пойманным, когда вокруг много людей; его тонкая натура страдает от этого. И все же он придет за мной, как я и говорила все время. Я предпочла бы умереть, чем пережить то, что меня здесь ожидает. И он предпочел бы увидеть меня мертвой, зная, какая мне уготована судьба.
– Леди, что за мрачные фантазии! – Чосер обхватил ладонями лицо Кэт и поцеловал ее в щеку. – Я поэт, если помните… Оставьте трагические развязки для меня.
Она нервно рассмеялась, стремясь разогнать навеянное своими словами мрачное облако.
– Да, вы правы. Уверена, ничего ужасного не случится и сегодня ночью наконец я стану свободна. – Она заглянула в карие глаза Чосера. – Не знаю, что я должна испытывать по поводу ждущего меня впереди – неуемную радость или страх.
– Чего вам опасаться? Как вы сами только что сказали, сегодня ночью вы обретете свободу.
– Злобы человеческой, вот чего. – Она вздохнула. – Мы с p?re немало нагляделись на нее в этом мире.
– А теперь, одетая святой аббатисой, вы ждете спасения от человека, который явится как олицетворение самого зла.
– Да. – Кэт по-прежнему смотрела вниз. – От одного из тех дьяволов, которые отравляют родники.
Чосер оставил ее горькое замечание без ответа.
– Пора, – сказал он, отбросил в сторону свой костюм, снова обхватил ладонями лицо Кэт и нежно поцеловал ее. – Поминайте меня в своих молитвах.
– Конечно, я же обещала. – Она вложила в руку Чосера свой маленький карандашный портрет, которым он всегда восхищался. – И вы не забывайте меня.
– Спасибо.
Закрыв глаза, он прижался к ее лбу своим, отстранился и вышел с чувством, что его сердце разбито.
Глава 20
Рентгеновского аппарата у них не было, однако Джейни абсолютно точно знала, что вскоре ей предстоит еще одна хирургическая операция. Правая нога Тома представляла собой месиво разорванных тканей с зазубренными осколками костей в них. И у нее не было титановых или керамических частей для замены. Она вскроет ногу, как только состояние Тома хоть немного стабилизируется, и решит на месте, удалять ее или нет.
На протяжении первых нескольких дней он то терял сознание, то снова приходил в себя; в эти последние периоды его конечности все время беспокойно двигались. В конце концов, понимая, что ему требуется полный покой, Джейни отослала Кристину в лабораторию на поиски средства, которое позволит поддерживать ее отца в состоянии полусна; без этого нечего было рассчитывать, что нога начнет заживать.
«Если высшим силам угодно, чтобы она начала заживать», – думала Джейни каждый раз, осматривая Тома.
Ухаживая за ним вместе с Алексом, она задавалась вопросом, слышит ли Том разговоры между своей женой и мальчиком, которого он растил как собственного сына.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53