Ц Не смешите меня! Ц проворчал Дон Мелу. Ц Колыбельная для урагана!
Ц Что вы об этом думаете, профессор? Ц хотела знать ассистентка Сара. Ц
Возможно ли такое?
Ц Отбросим всякие предубеждения, Ц сказал профессор. Ц В преданиях ту
земцев часто сокрыто разумное зерно. Весьма возможны определенные звук
овые колебания, влияющие на Шум-шум Гумиластик. Мы просто еще мало знаем о
его свойствах.
Ц Вреда от этого не будет, Ц решил капитан. Ц Надо просто попробовать. С
кажите ей Ц пусть поет.
Профессор обратился к прекрасной туземке и сказал:
Ц Малумба диди оисафал хуна-хуна, ваваду?
Момо-сан кивнула и тут же запела свою песню, в которой все время повторяли
сь почти одни и те же звуки:
Ели мени аллубени
анна тай сусура тени!
Она хлопала в такт ладошками и приплясывала на месте.
Простая мелодия и слова легко запоминались. Вскоре и остальные начали по
дпевать, команда хлопала в ладоши, приплясывая в такт песне. Удивительно
было видеть, как старый морской волк Дон Мелу, а под конец и профессор тоже
запели и захлопали, будто дети в какой-нибудь игре.
И действительно Ц случилось то, во что никто не верил! Огромный волчок вр
ащался все медленнее и медленнее, наконец он остановился и стал опадать.
С грохотом сомкнулась над ним вода. В мгновение ока смолк ураган, прекрат
ился ливень, голубым стало небо, успокоились волны моря. «Арго» недвижно
покоился на сверкающем зеркале моря, будто ничего, кроме тишины, здесь ни
когда и не было.
Ц Люди, Ц сказал капитан Гордон, с признательностью взглянув на каждог
о, Ц это сделали мы с вами!
Все знали, что он немногословен. Тем более знаменательным было, что на это
т раз он еще добавил:
Ц Я горжусь вами!..
Ц Знаете что? Ц сказала девочка, которая привела с собой маленькую сест
ренку. Ц Я думаю, что дождь все-таки был. Я промокла до нитки…
Гроза тем временем кончилась. И больше всех удивлялась девочка с маленьк
ой сестренкой: как это она, позабыв о своих страхах, тоже плавала на стальн
ом корабле.
Они еще беседовали некоторое время о своих приключениях, вспоминая отде
льные моменты, пережитые каждым. Потом они расстались, чтобы пойти домой
и обсушиться.
Но оказалось, что мальчик в очках не очень доволен игрой.
Прощаясь с Момо, он сказал:
Ц Жалко, что мы потопили этот Шум-шум Гумиластик. Последний экземпляр в
своем роде! Хотел бы я изучить его подробней.
Но все были согласны в одном: нигде нельзя играть так хорошо, как у Момо.

Глава четвертая.
МОЛЧАЛИВЫЙ СТАРИК И СЛОВООХОТЛИВЫЙ ЮНОША

Если у тебя много друзей, то среди них всегда есть такие, которые тебе особ
енно дороги. Так было и с Момо.
Она особенно полюбила двоих, которые приходили к ней каждый день. Один бы
л молодой, другой старый. И Момо не могла бы сказать, кого из них она любит б
ольше.
Одного звали Беппо-Подметальщик. В действительности у него было, наверн
о, другое имя, но так как он был подметальщиком улиц и все звали его Подмет
альщиком, то он и сам стал так себя называть.
Беппо-Подметальщик жил вблизи амфитеатра в хижине, которую сам себе выс
троил из кирпичей, кровельного железа и толя.
Он был очень маленького роста и всегда ходил немного сгорбившись, так чт
о был только чуть выше Момо. Свою большую голову с торчавшими во все сторо
ны белыми волосами он всегда держал немного косо, а на носу у него сидели м
аленькие очки.
Некоторые считали, что у Беппо-Подметальщика «не все дома». В ответ на воп
росы он обычно только улыбался. Он думал. И если ему казалось, что ответ во
все не обязателен, то ничего не говорил. Если же он считал, что надо ответи
ть, то всегда долго думал над ответом. Иногда это длилось часа два, иногда
целый день. Тем временем люди уже забывали о своих вопросах, и тогда слова
Беппо казались им чудными.
Одна Момо умела так долго ждать и понимала его слова. Она знала, что стольк
о времени ему требовалось для того, чтобы не говорить неправду. По его мне
нию, все несчастья мира происходят оттого, что люди говорят неправду Ц к
огда нарочно, когда случайно.
Каждое утро, задолго до рассвета, отправлялся он на своем визжащем велос
ипеде в город Ц к одному большому зданию. Там, во дворе, он вместе со своим
и товарищами ждал, пока дадут метлу и тачку и укажут улицу, которую надо по
дмести.
Беппо любил эти часы перед рассветом, когда весь город еще спал. Свою рабо
ту он делал с удовольствием и очень основательно. Он знал, что это очень ну
жная работа.
Улицу он подметал не спеша, с расстановкой: при каждом шаге Ц вздох, при к
аждом вздохе Ц взмах метлой. Шаг Ц вздох Ц взмах метлой. Шаг Ц вздох Ц
взмах метлой. Иногда он на минуту останавливался и задумчиво смотрел пер
ед собой. А потом опять сначала: шаг Ц вздох Ц взмах метлой…
И пока он так продвигался, посматривая на грязную улицу впереди себя и на
чистую Ц позади, ему в голову приходили порой даже значительные мысли. Н
о это были мысли без слов, мысли, которые так же трудно передать, как запах,
о котором остались одни лишь воспоминания, или цвет, который привиделся
во сне. После работы, сидя у Момо, он объяснял ей свои мысли. И благодаря спо
собности Момо слушать Беппо находил для объяснения нужные слова.
Ц Видишь ли, Момо, Ц говорил он, например, Ц дело обстоит так: вот ты види
шь перед собой очень длинную улицу. И думаешь: какая же она длинная! Никогд
а ее не одолеть, думаешь ты.
Некоторое время он молча смотрел перед собой, потом продолжал:
Ц И тогда ты начинаешь спешить. И спешить все сильнее. А поглядев вперед,
ты видишь, что путь перед тобой совсем не уменьшился. И тогда ты еще больше
напрягаешься Ц от страха, и под конец ты совсем без сил и не можешь шагу с
тупить. А улица все еще простирается впереди. Но так делать нельзя.
Некоторое время он думал. Потом продолжал:
Ц Никогда нельзя думать сразу обо всей улице, понимаешь? Надо думать о сл
едующем шаге, о следующем вздохе, а следующем взмахе метлой. Все время тол
ько о следующем.
Он опять задумался, размышляя, прежде чем добавить:
Ц Тогда это доставляет радость; это важно, тогда дело идет хорошо. И так о
но должно быть. Ц И опять продолжал после долгой паузы:
Ц Вдруг ты замечаешь, что шаг за шагом одолел всю улицу. А ты и не заметил к
ак, и не устал. Ц Он кивнул сам себе и закончил: Ц Вот что важно.
В другой раз он пришел и молча сел возле Момо. Она сразу заметила, что он за
думался, Ц видно, хочет сказать ей что-то особенное.
Взглянув ей в глаза, старик начал:
Ц Я узнал нас с тобой.
Прошло некоторое время, пока он продолжил тихим голосом:
Ц Такое бывает иногда Ц в обед, когда все уснуло в зное. Тогда мир станов
ится прозрачным. Как река, понимаешь? До самого дна видно!
Он кивнул, помолчал, потом сказал еще тише:
Ц Там, на дне, лежат совсем другие времена, Ц на дне, понимаешь?
Он опять долго думал, подыскивая слова. Но, как видно, не нашел, потому что з
аговорил своим обычным голосом:
Ц Сегодня я подметал возле старой городской стены. В ней пять камней сов
сем другого цвета. Вот так, понимаешь?
Он нарисовал пальцем в пыли большое «Т». Склонив голову набок и взглянув
на букву, он вдруг прошептал:
Ц Я их узнал, эти камни.
Помолчав немного, он добавил:
Ц Это были совсем другие времена Ц тогда, когда строили эту стену. Много
народу там работало. Но были двое, которые взяли да вмуровали эти камни. З
нак такой, понимаешь? Я узнал его.
Он провел рукой по глазам. Казалось, каждое слово давалось ему с трудом, и
когда он вновь заговорил, слова его прозвучали тягостно:
Ц Они совсем по-другому выглядели, те двое, тогда, совсем по-другому. Ц И
он закончил почти гневно: Ц Но я их снова узнал Ц тебя и себя! Я узнал нас!

Нельзя, конечно, осуждать людей за то, что они посмеивались, слушая такие р
ечи Беппо-Подметальщика. Некоторые за его спиной крутили пальцем у виск
а. Но Момо любила Беппо и хранила все его слова глубоко в сердце.
Другой лучший друг Момо был очень молод и во всех отношениях прямая прот
ивоположность Беппо-Подметальщику. Это был красивый юноша с мечтательн
ыми глазами и бойким язычком. Всегда напичканный шутками и разным вздоро
м, он так заразительно смеялся, что вы невольно смеялись вместе с ним Ц хо
тели вы того или нет. Его настоящее имя было Джилорамо, но все звали его пр
осто Джиги.
Но так как Беппо мы уже называли Подметальщиком, то и Джиги мы дадим прозв
ище, связанное с его профессией, хотя, по правде говоря, никакой профессии
у него не было. Так что назовем его Гидом. Но ведь гидом он тоже бывал от слу
чая к случаю, совсем не потому, что он этому учился или его кто-то на такое д
ело поставил.
Верным его помощником была кепка с огромным козырьком. Как только появля
лись вблизи заблудшие туристы, он тут же нахлобучивал ее и с серьезным ви
дом направлялся к незнакомцам предлагать свои услуги. Он был готов все и
м показать и объяснить. Стоило им согласиться, он сразу же приступал к дел
у и нес ужаснейшую чепуху: семь верст до небес! Он выдумывал столько необы
чайных событий, называл столько имен и дат, что у бедных слушателей кружи
лась голова. Некоторые, заметив обман, сердились и уходили, но большинств
о принимали все за чистую монету и тоже платили за это монетой, когда Джиг
и протягивал им напоследок свою перевернутую кепку.
Люди из ближайших окрестностей смеялись над фантазиями Джиги. А иногда г
оворили, что нехорошо, мол, делает Джиги: за разные выдумки еще и деньги по
лучает.
Ц Но так делают все поэты, Ц отвечал им Джиги. Ц А разве туристы ничего
не получают за свои деньги? Это уж я точно вам говорю, они получают именно
то, что хотят И какая разница, написано ли это все в ученых книгах или нет? К
то знает, может быть, истории в этих книгах тоже выдуманы, только никто уже
этого сейчас не помнит.
В другой раз он сказал:
Ц А что, вообще-то, правда, что Ц неправда? Кто может знать, что происходи
ло здесь тысячу или две тысячи лет тому назад? Может, вы это знаете?
Ц Нет, не знаем, Ц соглашались с ним люди.
Ц Ну так вот! Ц говорил Джиги. Ц Чего ж вы тогда уверяете, что мои истори
и неправда! По случайности все могло так и быть, как я рассказывал. А значи
т, я чистую правду сказал!
Против этого трудно было возразить. Да, с бойким на язычок Джиги справить
ся было нелегко.
К сожалению, туристы, желавшие осмотреть амфитеатр, приходили сюда очень
редко, и тогда Джиги брался за что-нибудь другое. Смотря по обстоятельств
ам он бывал сторожем в парке, свидетелем при бракосочетаниях, разносчико
м любовных писем, плакальщиком на похоронах, продавцом сувениров или кор
ма для кошек, выгуливал собак Ц и занимался еще многим другим.
Но он мечтал стать когда-нибудь богатым и прославиться. Тогда он будет жи
ть в сказочно-прекрасном доме, окруженном большим парком; есть он будет с
золотых тарелок и спать на шелковых подушках. И самого себя видел он в сия
нии грядущей славы Ц как некое солнце, лучи которого уже сейчас, издалек
а, согревали его в бедности.
Ц И я этого добьюсь! Ц кричал он, когда другие смеялись над его снами. Ц
Все вы еще вспомните мои слова!
Каким образом он всего этого добьется, Джиги, разумеется, сказать не мог. К
тому же особым прилежанием и любовью к труду он никогда не отличался.
Ц Работать Ц не велика премудрость, Ц говорил он Момо. Ц Таким путем п
усть богатеют другие. Посмотри, какие они из себя Ц те, что продают жизнь
и душу за каплю благосостояния! Нет, это не для меня. Пусть иногда у меня не
т денег, чтобы заплатить за чашку кофе, Ц Джиги всегда остается Джиги!..
Казалось, что столь разные люди, со столь различными взглядами на жизнь и
на мир, как Джиги-Гид и Беппо-Подметальщик, никогда не могут подружиться.
И все же они дружили. Как ни странно, но именно Беппо был единственным, кто
никогда не осуждал Джиги за его легкомыслие. И так же странно, что острый н
а язычок Джиги никогда не насмехался над чудаковатым старым Беппо.
Зависело это, конечно, и от того, что маленькая Момо так хорошо умела их сл
ушать.
Никто из троих не знал, что на их дружбу скоро набежит тень. И не только на и
х дружбу Ц на все вокруг. И тень эта росла и уже сейчас Ц темная и холодна
я Ц наползала на весь город.
Это похоже было на какое-то бесшумное и вроде бы и незаметное нашествие, п
родвигавшееся вперед, и ему было невозможно противостоять, ибо никто его
толком не замечал. А завоеватели Ц кто были они?
Даже старый Беппо, видевший многое, чего не видели другие, даже он не замет
ил Серых господ, которых становилось все больше и больше.
Они все чаще мелькали в большом городе и казались неутомимо-деятельными
. Вместе с тем они вовсе не были невидимками. Все их видели Ц и все же их не
видел никто. Зловещим образом умели они оставаться незамеченными, так чт
о вы просто смотрели мимо них, а если встречали их, то тут же забывали. Они с
овершали свое тайное дело, даже не прячась. И так как они никому не бросали
сь в глаза, никто и не спрашивал, откуда они взялись и откуда приходили, то
лько с каждым днем их становилось все больше.
Они ездили по улицам в элегантных серых автомобилях, они входили во все д
ома, сидели во всех ресторанах. И частенько они заносили что-то в свои мал
енькие записные книжечки.
Одеты они были во все пепельно-серое. Даже лица у них были пепельно-серым
и. Они носили круглые жесткие шляпы и курили маленькие темно-серые сигар
ы. Каждый имел при себе портфель свинцового цвета.
Даже Джиги-Гид не замечал, что эти Серые господа то и дело кружат возле ам
фитеатра, записывая что-то в свои книжечки.
Только Момо однажды вечером заметила в последнем ряду амфитеатра их тем
ные силуэты. Они делали друг другу какие-то знаки, потом их головы сблизил
ись, будто они о чем-то совещаются. Ничего не было слышно, но Момо вдруг ста
ло странно холодно, как никогда раньше. Она поплотнее закуталась в свой о
громный пиджак, но и это не помогло Ц холод был какой-то необычный.
Потом Серые господа исчезли и больше не показывались.
В тот вечер Момо не услышала тихой и мощной музыки, как это бывало раньше.
Но на следующий день жизнь вошла в свою обычную колею, и Момо уже не думала
о странных посетителях. Она тоже их забыла.

Глава пятая.
ИСТОРИЯ ДЛЯ ВСЕХ И ИСТОРИЯ ДЛЯ ОДНОЙ

Момо стала для Джиги-Гида совершенно незаменимой. Легкомысленный, непос
тоянный Джиги вдруг почувствовал, что горячо любит эту маленькую лохмат
ую девочку. Он был бы рад никогда с ней не расставаться.
Его страстью, как мы уже знаем, было рассказывать разные истории. С некото
рых пор он стал рассказывать намного лучше Ц он и сам это чувствовал. Ран
ьше его истории получались какими-то суховатыми Ц видно, ничего хороше
го не приходило на ум, Ц он часто повторялся или рассказывал про какой-н
ибудь виденный им фильм или о том, что прочитал в газете. Его рассказы, есл
и так можно выразиться, шли пешком, но с тех пор как он узнал Момо Ц они обр
ели крылья.
Особенно когда Момо была рядом и слушала Ц тогда его фантазия расцветал
а, подобно весеннему лугу. Теперь вокруг него всегда толпились дети и взр
ослые. Он научился рассказывать истории с продолжением, которые тянулис
ь днями и неделями. Выдумкам его не было конца, да он и сам стал прислушива
ться к себе, никогда не зная, куда заведет его фантазия.
Как-то раз, когда опять пришли туристы, чтобы осмотреть амфитеатр (Момо си
дела немного в стороне на каменных ступенях), Джиги повел такую речь:
Ц Высокочтимые дамы и господа! Императрица Страпация Августина, как ва
м должно быть известно, вела бесчисленные войны, защищая свою страну от н
ападений Трясунов и Трусоватых.
Когда она однажды снова покорила эти народы, она так разгневалась на них,
что пригрозила истребить всех до последнего человека, даже до последней
мышки, если их король Ксаксотраксолус не отдаст ей свою Золотую рыбку.
Должен сообщить вам, мои дамы и господа, что в те времена золотые рыбки еще
не были у нас известны. Но императрица Страпация слышала от одного путеш
ественника, что у короля Ксаксотраксолуса есть такая рыбка и она, когда в
ырастет, превратится в чистое золото. И этой диковиной ей непременно хот
елось завладеть.
Но король Ксаксотраксолус в ответ только улыбнулся. Свою Золотую рыбку о
н спрятал под кровать, а императрице вместо нее переслал молодого кита в
украшенной драгоценностями суповой миске.
Императрица была немного удивлена величиной рыбы, потому как представл
яла себе Золотую рыбку маленькой. Что же, сказала она себе, чем больше, тем
лучше, такая рыба даст, в конце-то концов, и больше золота. Но на рыбе не был
о ни одного золотого пятнышка, и это беспокоило Страпацию.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Момо'


1 2 3 4