Боже, как он ее хотел! Но уже по-другому. Он обнаружил это утром, когда надел ей обручальное колечко. Ему хотелось не только овладеть ею, но и сделать ее счастливой, а также оградить от опасности. Сейчас они находятся вдали от Мерриам-Фоллс. Но опасность от этого не стала меньше. Главной целью убийцы суфражисток, подруг Реджины, была она сама, потому что привлекла многих девушек к женскому движению. Без нее интерес к этому движению в маленькой деревушке штата Нью-Йорк умер бы. А девушки из «литературного кружка» занялись бы поисками жениха и устройством своей жизни.
Чтобы защитить Реджину, Джонатан унес ее с крыши сарая и запер у себя в доме в комнате для гостей.
Но вовсе не для того, чтобы заставить отправиться с ним к алтарю. А потом воспользовался случаем, боясь, что другого ему не представится. Он и сейчас чувствовал, что убийца жаждет смерти Реджины, но не мог объяснить почему. Так же как не мог объяснить свои чувства к отчаянной суфражистке. Из нее не получится послушная жена – из этой воинственной леди с сапфировыми глазами и бойким язычком, но с ней его жизнь будет интересной.
Но стоит ли думать о будущем, если впереди у них первая брачная ночь. Вряд ли Реджина будет по-прежнему играть роль оскорбленной невинности. Она вся пылала от страсти, когда он ее целовал в ресторане. И все же надо быть осторожным и набраться терпения, как бы ни было это трудно. Его тело жаждало наслаждений.
Если бы он намеревался просто удовлетворить свое физическое желание, то сразу, как только экипаж остановился перед домом, схватил бы Реджину на руки и отнес наверх в спальню, где и удовлетворил бы свой сексуальный голод как можно скорее. Ему же хотелось не только самому получить удовольствие, но и доставить его Реджине. Пусть научится радоваться чувственным наслаждениям, освободится от моральных запретов, поймет, как прекрасно быть женщиной в полном смысле этого слова.
Много повидавший и много испытавший в своей жизни, Джонатан не раз делил ложе с женщинами, которые считали, что искусство любви исключительно женская привилегия. Они умели разжечь мужчину. То наступали, то отступали, то делали вид, будто сопротивляются. Чувственный по натуре, не стесняющийся своих сексуальных желаний, Джонатан хотел, чтобы и Реджина стала такой.
Однако есть вещи, о которых нельзя забывать. К примеру, постель с надушенными простынями, мерцающий свет свечей.
Ему хотелось показать Реджине весь город. Погулять с ней по паркам, если позволит погода, посетить художественные галереи, театры, побывать в ресторанах с экзотической кухней и официантами, не говорящими по-английски. В сумерки, когда не видна деловая жизнь залива, с моста через бухту открывается прекрасный вид на город.
Пусть Реджина поймет, что чувственность не ограничивается пределами спальни. Что наслаждение может доставить и пища, и звук сигнального рожка в тишине ночи.
Реджина должна радоваться многообразию жизни, но всегда стремиться в его объятия.
Но больше всего ему хотелось завоевать доверие Реджины. Иначе он не сможет уберечь ее от опасности. Ей придется узнать, что у него сильно развита интуиция, которая его никогда не подводит. Джонатан вспомнил свою маленькую сестру – тогда, к несчастью, он не проявил нужной осторожности.
Экипаж остановился перед домом, и Джонатан полез в карман за ключом.
Глава 13
Бисби приветствовал их у входа, взял пальто Джонатана и меховую накидку Реджины и удалился. В доме было тихо, слишком тихо для его новых обитателей. Где-то пробили часы. Считая их удары, Реджина пыталась убедить себя, что ее не очень пугает предстоящая ночь. В конце концов, она взрослая женщина, хоть и девственница. Ей, конечно, придется пережить несколько неприятных моментов, возможно, даже боль, но все это быстро пройдет. Она по-настоящему станет женой Джонатана, и, возможно, ей это доставит такое же удовольствие, как ему.
Хотелось бы в это верить. Разум уже примирился с браком, основанным на безудержной страсти, но сердце жаждало любви.
Терзаемая самыми противоречивыми чувствами, Реджина повернулась к Джонатану.
– Поднимись наверх в спальню, – сказал он с улыбкой. – Я скоро приду.
Подобрав подол шелкового платья, Реджина направилась к покрытой ковром лестнице, ведущей на второй этаж. Ее так и подмывало спросить, не собирается ли Джонатан в библиотеку выпить чего-нибудь крепкого. Ей сейчас был бы весьма кстати глоток виски. Шампанское, которое она выпила в ресторане, не успокоило нервы. С каждым шагом Реджина приближалась к моменту истины, тому моменту, когда перестанет сопротивляться и растает в его объятиях.
Теперь, когда Реджина осознала неизбежность этого, время тянулось невыносимо медленно. Кудрявая Молли выглянула из-за двери и, улыбаясь, поинтересовалась, понравился ли миссис Паркер ужин в ресторане. Реджина ответила, что понравился, но не стала удовлетворять любопытство горничной и подробно рассказывать о проведенном вечере, потому что нервы ее были на пределе.
Войдя в спальню, миссис Паркер увидела на кровати прозрачный голубой пеньюар и белую ночную рубашку. Вещи были не знакомы Реджине, и она нахмурилась. Неужели Джонатан был так уверен в этом браке поневоле, что приобрел их заранее? Или они принадлежали его прежней любовнице?
– Я помогала миссис Камерон выбрать эти вещи, – призналась Молли, взяв с кровати ночную рубашку. – Мне она показалась очень хорошенькой.
– Так оно и есть, – заверила ее Реджина. Она почти сожалела о том, что вещи оказались купленными специально для нее, а не принадлежали бывшей любовнице. Теперь у нее не было предлога, чтобы закрыть дверь на ключ и не пустить Джонатана, который скоро явится к ней. – А что еще вы купили?
– Несколько платьев и кое-какие мелочи, – сказала Молли. Она поспешно задернула тяжелые темно-бордовые портьеры на окнах, подошла к кровати и постелила постель. – Мистер Паркер сказал, что остальным займетесь вы сами. Хотите принять ванну? – Молли изо всех сил старалась угодить хозяйке.
– Нет, спасибо. Помоги мне расстегнуть эти пуговицы, – попросила Реджина, поворачиваясь спиной к горничной. Девушка помогла ей снять платье и расшнуровать корсет. Хозяйка поблагодарила ее. – На сегодня, кажется, все, твоя помощь больше не понадобится. Увидимся утром.
– Спокойной ночи, – сказала Молли, присев в глубоком реверансе, гораздо более изящном, чем в первый раз.
Реджина подождала, пока закроется дверь, присела на край кровати и посмотрела в большое зеркало, висевшее на противоположной стене. За день она устала, ей хотелось забраться под одеяло и спать до самого утра.
Однако молодоженам редко удается выспаться в первую брачную ночь. Постучит Джонатан в резную двустворчатую дверь, соединяющую их комнаты, предупреждая о своем приходе? Или просто войдет и набросится на нее? В любом случае времени у нее мало.
Реджина распустила волосы, тщательно расчесала их. Взяла ночную рубашку и отправилась в гардеробную, чтобы снять нижнее белье. Когда на ней ничего, кроме обручального кольца, не осталось, девушка надела соблазнительную рубашку, набросила пеньюар и посмотрелась в зеркало. В гардеробной их было не менее полудюжины. Она не привыкла вертеться перед зеркалом. И смущенно смотрела на свое отражение, гадая, понравится ли мужу в этом нарядном белье из прозрачного шелка и белого кружева.
– Ты выглядишь очаровательно, – раздался тихий ласковый голос Джонатана. От неожиданности Реджина повернулась так резко, что чуть не упала.
Джонатан был в черных брюках, тех же, что в ресторане, но вместо фрака, серого парчового жилета и белой шелковой рубашки на нем была бордовая домашняя куртка с черными бархатными отворотами, небрежно стянутая поясом. На груди между отворотами куртки виднелись темные волосы, от которых девушка не могла отвести глаз. Взгляд Джонатана задержался на ее розовых сосках, просвечивающих сквозь ночную рубашку, скользнул к темной тени внизу бедер и наконец опустился к ее босым ногам.
Он протянул руку, и Реджина с глубоким вздохом шагнула к нему. Их пальцы встретились на мгновение, потом он взял ее руку в свою ладонь.
– Доверяй мне, – хрипло сказал он.
– У меня нет выбора, – ответила Реджина первое, что пришло на ум, но тут же поняла: не такого ответа он ждал от нее. – Я хочу сказать…
– Ты волнуешься. – Он чувствовал, как дрожит ее рука. – И это совершенно естественно.
Реджина, прикусив губу, заглянула ему в глаза. Ей было не по себе, и это давало Джонатану преимущество перед ней. А преимуществ у него и так достаточно.
– Думаю, бокал шампанского сейчас будет очень кстати, – сказал он, легонько подталкивая ее к двери.
Проходя через свою комнату к двустворчатой двери, ведущей в спальню мужа, где их ждало супружеское ложе, Реджина взяла с кровати голубой пеньюар. Хоть он и прозрачный, но все же лучше, чем ничего. Однако она не надела его. Под взглядом Джонатана она чувствовала себя совершенно голой.
В сопровождении супруга Реджина ступила на порог его комнаты и удивленно раскрыла глаза. Комната, выдержанная в синих и золотых тонах, выглядела очень уютно, если учесть, что здесь живет мужчина. Массивная кровать с высокими, до потолка витыми столбиками для балдахина. На каминной полке множество экзотических безделушек. У камина огромное мягкое кресло, обтянутое гобеленом в синих и серых тонах. На столе – стопки газет.
Реджина с интересом разглядывала комнату, даже не заметив, что Джонатан отпустил ее руку. Ярко-синие портьеры с золотой каймой были задернуты. Над камином висела большая картина в раме из темного дерева, инкрустированного золотом. Неизвестному художнику прекрасно удалось передать изящный силуэт парусника и создать ощущение скорости движения. Реджине показалось, что она видит вздымающиеся волны, чувствует на лице соленые брызги – из-за сильного ветра на корабле пришлось убрать паруса.
– Прекрасно! – восхищенно сказала Реджина. Талант художника привел ее в такой восторг, что на мгновение она забыла о предстоящей брачной ночи.
– Не прекраснее, чем ты, – сказал Джонатан.
Он с трудом сдерживал себя при виде тела Реджины, прикрытого прозрачной тканью. Ее распушенные волосы густыми каштановыми волнами струились по спине. Она улыбалась, глядя на картину, и лицо ее светилось. Наливая шампанское, Джонатан напомнил себе, что спешить не следует. Реджина была не самой послушной невестой. И ему не хотелось, чтобы утром она упрекала его в том, что он соблазнил ее.
Джонатан повернулся, держа в каждой руке по бокалу.
Их глаза встретились. Они смотрели друг на друга всего мгновение, но оно показалось им вечностью. Реджина поспешно опустила глаза. Было бы странно надеть сейчас пеньюар, висевший у нее на руке, подумала она. Джонатан сочтет ее глупой школьницей, если она попытается скрыть то, что он уже видел. Реджина бросила пеньюар на спинку кресла и взяла у Джонатана бокал.
От прикосновения его руки в ней поднялась целая буря. Она не могла забыть его поцелуй сегодня утром в поезде. Он был такой нежный, что тронул ее до слез. И совсем по-другому он поцеловал ее в ресторане. Требовательно. Настойчиво. Этот мужчина вызывает у нее самые противоречивые чувства.
Реджина остро ощущала его присутствие, его горящий взгляд, его запах – смесь виски и мускуса. Этот запах вызывал у нее воспоминание о той ночи на крыше сарая. Она перевела взгляд на темные волосы у него на груди. Отблески огня играли на его бронзовой коже. Как ни старалась она, ей не удалось скрыть впечатление, которое произвел на нее его молчаливый взгляд.
– Ты хочешь меня напоить? – спросила Реджина. Она не знала, куда деть руки, и взяла бокал.
– Нет, – лукаво улыбнулся Джонатан. – У меня намерения самые благородные, как у любого жениха.
Вряд ли стоило объяснять, что это за намерения. Они женаты, и он вправе ожидать, что жена разделит с ним ложе.
– Напомни мне поблагодарить миссис Камерон и Молли, – добавил он, прежде чем она нашлась что ответить. – Если все купленные ими вещи такие же симпатичные, как эта рубашка, мои деньги потрачены не зря.
Напоминание о том, что она стоит перед ним практически голая, не помогло Реджине сохранить невозмутимый вид под пристальным взглядом супруга. «Вы страстная женщина, мисс Ван Бурен». Эти слова неотступно преследовали ее, и в глубине души Реджина признавала их справедливость. Сердце ее бешено колотилось, жгучая боль росла где-то в глубине тела. Желание Джонатана непостижимым образом передавалось ей. Интересно, испытывает ли он такую же боль? Жаждет ли его кожа ласки ее рук, а губы – прикосновения ее губ? Почему этот человек имеет такую власть над ней?
Реджина заставила себя взглянуть ему в глаза.
– Почему?
– Что почему?
– Почему я? – пояснила Реджина. – Может быть, если бы я поняла причину, то отнеслась бы более благосклонно к перспективе стать твоей женой. Только не говори, что ты сделал свой выбор импульсивно. Я знаю тебя лучше, чем ты себе представляешь. Ты не способен поступать необдуманно.
– Завтра ты будешь знать меня еще лучше, – поддразнил он ее.
Его слова означали, что Реджина согласна остаться здесь до утра, если понадобится, чтобы получить ответ на свой вопрос.
– А почему не ты? – сказал, наконец, Джонатан. – Неужели ты думаешь, что мужчины предпочитают жениться на скучных женщинах? Некоторые, возможно. Они чувствуют себя более уверенно рядом с тихими, предсказуемыми женщинами. Но я никогда не относился к числу тех, кто играет только наверняка, – заметил Джонатан, отставив бокал и подходя к ней. – Ты невозможно горячая и упрямая, но с тобой не бывает скучно, – улыбнулся он. – Ты молода и красива. И конечно, я поступил обдуманно. Именно на такой женщине я хотел жениться, когда решил обзавестись семьей.
– Я польщена, – ответила Реджина. – Но это не ответ. Есть много горячих и упрямых женщин на свете. Спроси любого мужчину.
– Все дело в твоем телескопе, – помолчав, сказал Джонатан.
– Мой телескоп! – нахмурила брови Реджина. – Ты женился на мне, чтобы заполучить мой телескоп?
– Не совсем так, – усмехнулся он, подходя к ней еще ближе. – Мы поженились. И это самое главное.
Реджина выронила бокал и оказалась в крепких объятиях мужа. На этот раз он не пытался поцелуем соблазнить или убедить ее. Это был долгий и нежный поцелуй, от которого у нее заныло все тело.
Ладони Джонатана скользили по ее спине, изучая женственный изгиб ее бедер, ее округлые ягодицы. В его взгляде пылала долго сдерживаемая страсть.
– Мы поговорим завтра утром.
Реджина попыталась протестовать, но муж прижал кончики пальцев к ее губам. Он посмотрел на ее грудь, едва прикрытую прозрачной ночной рубашкой, и Реджина покраснела от смущения. Реакцию ее тела на его поцелуй невозможно было скрыть. Под тонким шелком отчетливо выделялись затвердевшие соски.
Джонатан подхватил жену на руки и понес ее к кровати.
Путешествие от середины комнаты до кровати было своего рода паломничеством, Реджина знала, что такой путь можно проделать только раз в жизни. Как часто со дня встречи с этим невыносимым мистером Паркером она грезила о его объятиях? Теперь ее грезы превратились в реальность.
Но загадка осталась.
С улыбкой на губах Джонатан положил Реджину на постель и сбросил куртку.
Все сомнения покинули Реджину при взгляде на него. Его мужественная фигура вырисовывалась в слабом свете камина. Именно таким она видела его через объектив телескопа. Крепкие мускулы, густая поросль темных волос на груди, плоский, как стиральная доска, живот.
Джонатан лег рядом с ней, опираясь на локоть. Он все еще был в брюках. Указательным пальцем он нежно провел по ее щеке, потом по нижней губе.
– Не волнуйся, – нежно сказал он. – И не бойся. Я не сделаю тебе больно, хочу доставить тебе удовольствие. Ты мне веришь?
– Я и не боюсь, – солгала она.
Джонатан тихо засмеялся.
– Боишься. Я вижу это по твоим глазам, – сказал он, нежно проводя пальцем по дугам ее бровей. – У вас очень выразительные глаза, миссис Паркер. По ним я могу читать ваши мысли.
Реджине хотелось вскочить с постели и открыть окно. В комнате было очень жарко, в ложбинке между грудей выступил пот.
– Ты хотела поговорить со мной, – напомнил Джонатан, нежно расправляя на подушке густые пряди каштановых кудрей. – Давай поговорим сейчас. Расскажи мне, что происходит в твоей хорошенькой головке.
– Я думала, мои глаза…
Он закрыл ее глаза поцелуем.
– Говори же. Не заставляй меня гадать.
Ей показалось, что внутри она вся расплавилась, а тело стало твердым как железо. Она не могла найти ни одного нужного слова, чтобы объяснить то, что хотела. Самое большее, на что она была сейчас способна, это издать слабый стон, когда его губы коснулись ее шеи. Его губы были влажными, горячими, и ей хотелось…
– Поговори со мной, – шепотом попросил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Чтобы защитить Реджину, Джонатан унес ее с крыши сарая и запер у себя в доме в комнате для гостей.
Но вовсе не для того, чтобы заставить отправиться с ним к алтарю. А потом воспользовался случаем, боясь, что другого ему не представится. Он и сейчас чувствовал, что убийца жаждет смерти Реджины, но не мог объяснить почему. Так же как не мог объяснить свои чувства к отчаянной суфражистке. Из нее не получится послушная жена – из этой воинственной леди с сапфировыми глазами и бойким язычком, но с ней его жизнь будет интересной.
Но стоит ли думать о будущем, если впереди у них первая брачная ночь. Вряд ли Реджина будет по-прежнему играть роль оскорбленной невинности. Она вся пылала от страсти, когда он ее целовал в ресторане. И все же надо быть осторожным и набраться терпения, как бы ни было это трудно. Его тело жаждало наслаждений.
Если бы он намеревался просто удовлетворить свое физическое желание, то сразу, как только экипаж остановился перед домом, схватил бы Реджину на руки и отнес наверх в спальню, где и удовлетворил бы свой сексуальный голод как можно скорее. Ему же хотелось не только самому получить удовольствие, но и доставить его Реджине. Пусть научится радоваться чувственным наслаждениям, освободится от моральных запретов, поймет, как прекрасно быть женщиной в полном смысле этого слова.
Много повидавший и много испытавший в своей жизни, Джонатан не раз делил ложе с женщинами, которые считали, что искусство любви исключительно женская привилегия. Они умели разжечь мужчину. То наступали, то отступали, то делали вид, будто сопротивляются. Чувственный по натуре, не стесняющийся своих сексуальных желаний, Джонатан хотел, чтобы и Реджина стала такой.
Однако есть вещи, о которых нельзя забывать. К примеру, постель с надушенными простынями, мерцающий свет свечей.
Ему хотелось показать Реджине весь город. Погулять с ней по паркам, если позволит погода, посетить художественные галереи, театры, побывать в ресторанах с экзотической кухней и официантами, не говорящими по-английски. В сумерки, когда не видна деловая жизнь залива, с моста через бухту открывается прекрасный вид на город.
Пусть Реджина поймет, что чувственность не ограничивается пределами спальни. Что наслаждение может доставить и пища, и звук сигнального рожка в тишине ночи.
Реджина должна радоваться многообразию жизни, но всегда стремиться в его объятия.
Но больше всего ему хотелось завоевать доверие Реджины. Иначе он не сможет уберечь ее от опасности. Ей придется узнать, что у него сильно развита интуиция, которая его никогда не подводит. Джонатан вспомнил свою маленькую сестру – тогда, к несчастью, он не проявил нужной осторожности.
Экипаж остановился перед домом, и Джонатан полез в карман за ключом.
Глава 13
Бисби приветствовал их у входа, взял пальто Джонатана и меховую накидку Реджины и удалился. В доме было тихо, слишком тихо для его новых обитателей. Где-то пробили часы. Считая их удары, Реджина пыталась убедить себя, что ее не очень пугает предстоящая ночь. В конце концов, она взрослая женщина, хоть и девственница. Ей, конечно, придется пережить несколько неприятных моментов, возможно, даже боль, но все это быстро пройдет. Она по-настоящему станет женой Джонатана, и, возможно, ей это доставит такое же удовольствие, как ему.
Хотелось бы в это верить. Разум уже примирился с браком, основанным на безудержной страсти, но сердце жаждало любви.
Терзаемая самыми противоречивыми чувствами, Реджина повернулась к Джонатану.
– Поднимись наверх в спальню, – сказал он с улыбкой. – Я скоро приду.
Подобрав подол шелкового платья, Реджина направилась к покрытой ковром лестнице, ведущей на второй этаж. Ее так и подмывало спросить, не собирается ли Джонатан в библиотеку выпить чего-нибудь крепкого. Ей сейчас был бы весьма кстати глоток виски. Шампанское, которое она выпила в ресторане, не успокоило нервы. С каждым шагом Реджина приближалась к моменту истины, тому моменту, когда перестанет сопротивляться и растает в его объятиях.
Теперь, когда Реджина осознала неизбежность этого, время тянулось невыносимо медленно. Кудрявая Молли выглянула из-за двери и, улыбаясь, поинтересовалась, понравился ли миссис Паркер ужин в ресторане. Реджина ответила, что понравился, но не стала удовлетворять любопытство горничной и подробно рассказывать о проведенном вечере, потому что нервы ее были на пределе.
Войдя в спальню, миссис Паркер увидела на кровати прозрачный голубой пеньюар и белую ночную рубашку. Вещи были не знакомы Реджине, и она нахмурилась. Неужели Джонатан был так уверен в этом браке поневоле, что приобрел их заранее? Или они принадлежали его прежней любовнице?
– Я помогала миссис Камерон выбрать эти вещи, – призналась Молли, взяв с кровати ночную рубашку. – Мне она показалась очень хорошенькой.
– Так оно и есть, – заверила ее Реджина. Она почти сожалела о том, что вещи оказались купленными специально для нее, а не принадлежали бывшей любовнице. Теперь у нее не было предлога, чтобы закрыть дверь на ключ и не пустить Джонатана, который скоро явится к ней. – А что еще вы купили?
– Несколько платьев и кое-какие мелочи, – сказала Молли. Она поспешно задернула тяжелые темно-бордовые портьеры на окнах, подошла к кровати и постелила постель. – Мистер Паркер сказал, что остальным займетесь вы сами. Хотите принять ванну? – Молли изо всех сил старалась угодить хозяйке.
– Нет, спасибо. Помоги мне расстегнуть эти пуговицы, – попросила Реджина, поворачиваясь спиной к горничной. Девушка помогла ей снять платье и расшнуровать корсет. Хозяйка поблагодарила ее. – На сегодня, кажется, все, твоя помощь больше не понадобится. Увидимся утром.
– Спокойной ночи, – сказала Молли, присев в глубоком реверансе, гораздо более изящном, чем в первый раз.
Реджина подождала, пока закроется дверь, присела на край кровати и посмотрела в большое зеркало, висевшее на противоположной стене. За день она устала, ей хотелось забраться под одеяло и спать до самого утра.
Однако молодоженам редко удается выспаться в первую брачную ночь. Постучит Джонатан в резную двустворчатую дверь, соединяющую их комнаты, предупреждая о своем приходе? Или просто войдет и набросится на нее? В любом случае времени у нее мало.
Реджина распустила волосы, тщательно расчесала их. Взяла ночную рубашку и отправилась в гардеробную, чтобы снять нижнее белье. Когда на ней ничего, кроме обручального кольца, не осталось, девушка надела соблазнительную рубашку, набросила пеньюар и посмотрелась в зеркало. В гардеробной их было не менее полудюжины. Она не привыкла вертеться перед зеркалом. И смущенно смотрела на свое отражение, гадая, понравится ли мужу в этом нарядном белье из прозрачного шелка и белого кружева.
– Ты выглядишь очаровательно, – раздался тихий ласковый голос Джонатана. От неожиданности Реджина повернулась так резко, что чуть не упала.
Джонатан был в черных брюках, тех же, что в ресторане, но вместо фрака, серого парчового жилета и белой шелковой рубашки на нем была бордовая домашняя куртка с черными бархатными отворотами, небрежно стянутая поясом. На груди между отворотами куртки виднелись темные волосы, от которых девушка не могла отвести глаз. Взгляд Джонатана задержался на ее розовых сосках, просвечивающих сквозь ночную рубашку, скользнул к темной тени внизу бедер и наконец опустился к ее босым ногам.
Он протянул руку, и Реджина с глубоким вздохом шагнула к нему. Их пальцы встретились на мгновение, потом он взял ее руку в свою ладонь.
– Доверяй мне, – хрипло сказал он.
– У меня нет выбора, – ответила Реджина первое, что пришло на ум, но тут же поняла: не такого ответа он ждал от нее. – Я хочу сказать…
– Ты волнуешься. – Он чувствовал, как дрожит ее рука. – И это совершенно естественно.
Реджина, прикусив губу, заглянула ему в глаза. Ей было не по себе, и это давало Джонатану преимущество перед ней. А преимуществ у него и так достаточно.
– Думаю, бокал шампанского сейчас будет очень кстати, – сказал он, легонько подталкивая ее к двери.
Проходя через свою комнату к двустворчатой двери, ведущей в спальню мужа, где их ждало супружеское ложе, Реджина взяла с кровати голубой пеньюар. Хоть он и прозрачный, но все же лучше, чем ничего. Однако она не надела его. Под взглядом Джонатана она чувствовала себя совершенно голой.
В сопровождении супруга Реджина ступила на порог его комнаты и удивленно раскрыла глаза. Комната, выдержанная в синих и золотых тонах, выглядела очень уютно, если учесть, что здесь живет мужчина. Массивная кровать с высокими, до потолка витыми столбиками для балдахина. На каминной полке множество экзотических безделушек. У камина огромное мягкое кресло, обтянутое гобеленом в синих и серых тонах. На столе – стопки газет.
Реджина с интересом разглядывала комнату, даже не заметив, что Джонатан отпустил ее руку. Ярко-синие портьеры с золотой каймой были задернуты. Над камином висела большая картина в раме из темного дерева, инкрустированного золотом. Неизвестному художнику прекрасно удалось передать изящный силуэт парусника и создать ощущение скорости движения. Реджине показалось, что она видит вздымающиеся волны, чувствует на лице соленые брызги – из-за сильного ветра на корабле пришлось убрать паруса.
– Прекрасно! – восхищенно сказала Реджина. Талант художника привел ее в такой восторг, что на мгновение она забыла о предстоящей брачной ночи.
– Не прекраснее, чем ты, – сказал Джонатан.
Он с трудом сдерживал себя при виде тела Реджины, прикрытого прозрачной тканью. Ее распушенные волосы густыми каштановыми волнами струились по спине. Она улыбалась, глядя на картину, и лицо ее светилось. Наливая шампанское, Джонатан напомнил себе, что спешить не следует. Реджина была не самой послушной невестой. И ему не хотелось, чтобы утром она упрекала его в том, что он соблазнил ее.
Джонатан повернулся, держа в каждой руке по бокалу.
Их глаза встретились. Они смотрели друг на друга всего мгновение, но оно показалось им вечностью. Реджина поспешно опустила глаза. Было бы странно надеть сейчас пеньюар, висевший у нее на руке, подумала она. Джонатан сочтет ее глупой школьницей, если она попытается скрыть то, что он уже видел. Реджина бросила пеньюар на спинку кресла и взяла у Джонатана бокал.
От прикосновения его руки в ней поднялась целая буря. Она не могла забыть его поцелуй сегодня утром в поезде. Он был такой нежный, что тронул ее до слез. И совсем по-другому он поцеловал ее в ресторане. Требовательно. Настойчиво. Этот мужчина вызывает у нее самые противоречивые чувства.
Реджина остро ощущала его присутствие, его горящий взгляд, его запах – смесь виски и мускуса. Этот запах вызывал у нее воспоминание о той ночи на крыше сарая. Она перевела взгляд на темные волосы у него на груди. Отблески огня играли на его бронзовой коже. Как ни старалась она, ей не удалось скрыть впечатление, которое произвел на нее его молчаливый взгляд.
– Ты хочешь меня напоить? – спросила Реджина. Она не знала, куда деть руки, и взяла бокал.
– Нет, – лукаво улыбнулся Джонатан. – У меня намерения самые благородные, как у любого жениха.
Вряд ли стоило объяснять, что это за намерения. Они женаты, и он вправе ожидать, что жена разделит с ним ложе.
– Напомни мне поблагодарить миссис Камерон и Молли, – добавил он, прежде чем она нашлась что ответить. – Если все купленные ими вещи такие же симпатичные, как эта рубашка, мои деньги потрачены не зря.
Напоминание о том, что она стоит перед ним практически голая, не помогло Реджине сохранить невозмутимый вид под пристальным взглядом супруга. «Вы страстная женщина, мисс Ван Бурен». Эти слова неотступно преследовали ее, и в глубине души Реджина признавала их справедливость. Сердце ее бешено колотилось, жгучая боль росла где-то в глубине тела. Желание Джонатана непостижимым образом передавалось ей. Интересно, испытывает ли он такую же боль? Жаждет ли его кожа ласки ее рук, а губы – прикосновения ее губ? Почему этот человек имеет такую власть над ней?
Реджина заставила себя взглянуть ему в глаза.
– Почему?
– Что почему?
– Почему я? – пояснила Реджина. – Может быть, если бы я поняла причину, то отнеслась бы более благосклонно к перспективе стать твоей женой. Только не говори, что ты сделал свой выбор импульсивно. Я знаю тебя лучше, чем ты себе представляешь. Ты не способен поступать необдуманно.
– Завтра ты будешь знать меня еще лучше, – поддразнил он ее.
Его слова означали, что Реджина согласна остаться здесь до утра, если понадобится, чтобы получить ответ на свой вопрос.
– А почему не ты? – сказал, наконец, Джонатан. – Неужели ты думаешь, что мужчины предпочитают жениться на скучных женщинах? Некоторые, возможно. Они чувствуют себя более уверенно рядом с тихими, предсказуемыми женщинами. Но я никогда не относился к числу тех, кто играет только наверняка, – заметил Джонатан, отставив бокал и подходя к ней. – Ты невозможно горячая и упрямая, но с тобой не бывает скучно, – улыбнулся он. – Ты молода и красива. И конечно, я поступил обдуманно. Именно на такой женщине я хотел жениться, когда решил обзавестись семьей.
– Я польщена, – ответила Реджина. – Но это не ответ. Есть много горячих и упрямых женщин на свете. Спроси любого мужчину.
– Все дело в твоем телескопе, – помолчав, сказал Джонатан.
– Мой телескоп! – нахмурила брови Реджина. – Ты женился на мне, чтобы заполучить мой телескоп?
– Не совсем так, – усмехнулся он, подходя к ней еще ближе. – Мы поженились. И это самое главное.
Реджина выронила бокал и оказалась в крепких объятиях мужа. На этот раз он не пытался поцелуем соблазнить или убедить ее. Это был долгий и нежный поцелуй, от которого у нее заныло все тело.
Ладони Джонатана скользили по ее спине, изучая женственный изгиб ее бедер, ее округлые ягодицы. В его взгляде пылала долго сдерживаемая страсть.
– Мы поговорим завтра утром.
Реджина попыталась протестовать, но муж прижал кончики пальцев к ее губам. Он посмотрел на ее грудь, едва прикрытую прозрачной ночной рубашкой, и Реджина покраснела от смущения. Реакцию ее тела на его поцелуй невозможно было скрыть. Под тонким шелком отчетливо выделялись затвердевшие соски.
Джонатан подхватил жену на руки и понес ее к кровати.
Путешествие от середины комнаты до кровати было своего рода паломничеством, Реджина знала, что такой путь можно проделать только раз в жизни. Как часто со дня встречи с этим невыносимым мистером Паркером она грезила о его объятиях? Теперь ее грезы превратились в реальность.
Но загадка осталась.
С улыбкой на губах Джонатан положил Реджину на постель и сбросил куртку.
Все сомнения покинули Реджину при взгляде на него. Его мужественная фигура вырисовывалась в слабом свете камина. Именно таким она видела его через объектив телескопа. Крепкие мускулы, густая поросль темных волос на груди, плоский, как стиральная доска, живот.
Джонатан лег рядом с ней, опираясь на локоть. Он все еще был в брюках. Указательным пальцем он нежно провел по ее щеке, потом по нижней губе.
– Не волнуйся, – нежно сказал он. – И не бойся. Я не сделаю тебе больно, хочу доставить тебе удовольствие. Ты мне веришь?
– Я и не боюсь, – солгала она.
Джонатан тихо засмеялся.
– Боишься. Я вижу это по твоим глазам, – сказал он, нежно проводя пальцем по дугам ее бровей. – У вас очень выразительные глаза, миссис Паркер. По ним я могу читать ваши мысли.
Реджине хотелось вскочить с постели и открыть окно. В комнате было очень жарко, в ложбинке между грудей выступил пот.
– Ты хотела поговорить со мной, – напомнил Джонатан, нежно расправляя на подушке густые пряди каштановых кудрей. – Давай поговорим сейчас. Расскажи мне, что происходит в твоей хорошенькой головке.
– Я думала, мои глаза…
Он закрыл ее глаза поцелуем.
– Говори же. Не заставляй меня гадать.
Ей показалось, что внутри она вся расплавилась, а тело стало твердым как железо. Она не могла найти ни одного нужного слова, чтобы объяснить то, что хотела. Самое большее, на что она была сейчас способна, это издать слабый стон, когда его губы коснулись ее шеи. Его губы были влажными, горячими, и ей хотелось…
– Поговори со мной, – шепотом попросил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27