День в день. И трудно было пон
ять, кто распорядился перевести его из воркутинской зоны в пермскую. Хот
я наверняка решалось это на самом высоком уровне: не такой он мелкий вор, ч
тобы им запросто распоряжалось местное лагерное начальство. В воркутин
ских лагерях хотели было поднять бузу, но Варяг дал отбой и решил ехать. Ви
дно, так надо. Иногда он умел укрощать себя и подчинялся слепому случаю, ко
торый воспринимал, как перст судьбы, и следовал ему почти суеверно.
Для Варяга это был обычный этап, благодаря которому через решетчатое око
нце удалось посмотреть полстраны. Трудно было сказать, где он не был. Все о
бъездил, как заправский турист: от Полярного круга до казахских степей.
В пятнадцать лет Варяг увидел свой первый столыпинский вагон, разбитый,
как улей, на множество ячеек, в каждой из которых сидело по шестнадцать че
ловек. Он был семнадцатым. Было душно и нестерпимо воняло. Варяг выбрал се
бе место около окна и дрался до крови всякий раз, когда кто-нибудь из сосе
дей пытался вытолкнуть юнца ближе к двери. Но то было пятнадцать лет наза
д. Тогда он был «баклан», сейчас Ц вор в законе.
Теперь на него одного был выделен столыпинский вагон. Он стал так велик, ч
то ему одному принадлежали все камеры, в которых мог бы разместиться не о
дин десяток зеков. Не всякий генерал может похвастаться персональным ва
гоном и таким вниманием со стороны начальства. На нарах лежали матрасы, п
одушки, одеяла, а какая-то добрая душа прилепила на стену трогательную ка
ртинку с красными тюльпанами.
Варяг лег на матрас и, заложив руки за голову, стал скучать. Вагон толкнуло
, видимо, к составу прицепили электровоз, а через минуту поезд плавно пота
щило вперед.
При прощании один из уркачей, почти по-отечески обняв Варяга, сказал:
Ц Как ты и хотел, бузу поднимать мы не будем. Тебя повезут в отдельном ваг
оне. Деньги передадут кому надо. Так что к себе в люкс можешь заказывать вс
е что хочешь: курево, водку, жранину, а то и бабу приведут. За все уплачено. А
там, куда ты едешь, тебе уже готовят встречу. Будешь смотрящим в зоне, а чер
ез три месяца тебя заменят. Ц И, улыбнувшись золотым ртом, добавил: Ц Ты е
ще в вагон не сел, а нам уже маляву черкнули, что твое появление такой шухе
р среди петухов наделало, что они даже в ШИЗО проситься стали, лишь бы толь
ко в зоне не быть и эти три месяца переждать, Ц и уже без улыбки: Ц После о
свобождения чем заняться думаешь?
Ц Пока не думал. Время покажет.
Ц Я тут с уркачами переговорил, они хотят тебя на колымское золото перек
инуть. Отказываться не станешь?
Ц Как сходняк решит, так и сделаю.
Ц Может, у тебя есть что-нибудь такое, что хотел бы передать на волю?
Ц На воле у меня никого не осталось… Хотя постой… Ц Секунду Варяг колеб
ался. Сходняк никогда не одобрял душевных привязанностей, может, не стои
ло говорить об этом именно сейчас, но язык уже повернулся помимо его воли:
Ц Любава у меня на воле осталась, нельзя ли с ней ночку в вагоне провести?
Уркач оставался невозмутим.
Ц Где она живет?
Ц Рядом. Воркутинская.
Ц Как зовут?
Ц Адресок черкни. Ц И, когда Варяг написал адрес, уркач добавил: Ц Встре
тишь ты свою любаву. На каждой станции будете стоять почти сутки, на зону п
риедешь только через десять дней. Если все будет так, как задумано, то на ш
естые сутки она будет у тебя.
…Варяг закрыл глаза и стал ждать. Его не беспокоили, стерегли тихо, редко к
то-нибудь из станционного начальства, таясь, решался взглянуть на знаме
нитого вора.
Варяг походил на дорогую птицу, запертую в роскошной клетке, к которой пр
иставлена надежная охрана, чтобы пташка не упорхнула ненароком.
Ц Эй, как тебя там? Ц окликнул Варяг солдата, исправно несшего службу в в
агоне возле «знаменитости». Зеленый совсем, салага, и двадцати нет. Будет
на дембеле рассказывать, кого сторожить пришлось. Ц Знаешь, кто я такой?
Солдат охотно откликнулся с улыбкой:
Ц Как же не знать? Варяг! Инструктировали.
Этим было сказано все, повторять не нужно.
Ц Пивка принеси, да свежего. Сухота одолела. Воблу не забудь.
Солдат появился через минуту с бутылками в руках.
Ц Угостил бы я тебя, да не положено, по уставу нужно жить, охранять ты меня
должен. Живи по уставу, завоюешь честь и славу! Так, кажется, у вас говорят?
Ц Да ты не убежишь, даже если дверь распахнута будет, Ц улыбнулся солда
т.
Ц Почему же? Ц искренне удивился Варяг. Он слегка отхлебнул пива, оно бы
ло свежим и холодным.
Ц Потому что ты сам согласился в пермскую зону ехать, а сход воровской те
бя поддержал.
Ц Ишь ты! И это тебе известно. Да, действительно не убегу, здесь ты прав. Ну,
за твое здоровье. Ц Он аппетитно приложился к бутылке, намереваясь выпи
ть ее до последней капли.
…Сход признал Варяга шесть лет назад, после чего он стал самым молодым во
ром в законе. О своей «коронации» он узнал через посыльного, который прин
ес ксиву прямо в зону. Когда Варяг вошел, в бараке сразу установилась тиши
на. Было непривычно торжественно.
Ц У меня для тебя есть новость, Ц сказал посыльный. Ц Сходняк коронова
л тебя, теперь ты законный вор! Что передать сходу?
Ц Передай, что я горжусь этим, Ц и уже с улыбкой: Ц Как если бы родное пра
вительство вдруг неожиданно вручило мне орден.
Шутка была принята, посыльный улыбнулся. Воры в законе не признают госуд
арственных наград.
Ц Так и передам. Теперь ты будешь смотрящий на зоне. Отныне ты здесь судь
я и высшая власть. Воры сказали, что они очень на тебя рассчитывают.
О том, что на зоне появился свой вор в законе, зеки узнали чуть ли не раньше
самого Варяга и уже воздали ему генеральские почести: кто-то смастерил к
орону, кто-то изготовил державу и скипетр, а самый дальний угол барака пер
егородили панелями и отвели почетное место, напоминающее номерной люкс
в третьеразрядной гостинице. Нашлись даже обои Ц и комнатка стала выгля
деть на редкость уютной.
На четвертом пальце правой руки у Варяга была выколота корона, но теперь
и она уже не отражала того качества, которое он приобрел. Варяг сделался г
рандом преступного мира и поднялся на самую верхнюю ступень. В одной из в
оркутинских зон за хулиганство и дебош отбывал свой срок известный худо
жник, который за пайку делал изумительные наколки. Правдами и неправдами
, воспользовавшись деньгами из общака, Варяг добился того, чтобы к ним на з
ону перевели художника, который тотчас попал под его могучее покровител
ьство. Именно этот доходяга сотворил самую главную наколку в жизни Варяг
а, которая возвысила его над прочими зеками: крест, а над ним Ц два парящи
х ангела. Теперь он Ц ревнитель воровской чести, и за ним останется право
на последнее слово.
В ксиве, написанной красивым ровным почерком, Варяг читал: «Мы тебя избра
ли единогласно. Некоторые говорили, что ты еще молод для больших дел, но до
статочно было напомнить твои заслуги, и все пришли к согласию. Ты не раз со
бирал для братьев деньги на благое дело, начинал с отрицаловки и, где бы ты
ни появлялся, всюду создавал группу неповиновения. Что и говорить, совес
ть у тебя чиста. А твой возраст как раз тот, когда начинают вершить большие
дела. Ты вырос для них, пацан! Однако не забывай о старых заповедях законн
ого вора, придуманных не нами: ты не должен иметь семьи, упаси тебя Боже пр
ишить кого-нибудь лично, для этих целей всегда найдется мясник, старайся
быть трезвенником. Впрочем, что мы тебе толкуем? Законы наши ты знаешь не х
уже нас. Так следуй же им до конца! В общем, как говорили в старину, Ц держи
масть и не уступай власть!»
…Вагон слегка подбрасывало на стыках, но это не мешало Варягу дремать. Он
любил поезда, привык к ним, ведь в дорогах прошла добрая половина его жизн
и. На исходе был шестой день, и если верить уркачам, то на следующей станци
и его должна была ждать Светка. Варяг заставил себя подняться, посмотрел
в зеркало. Зарос Ц на лице ровным слоем выступала пепельная щетина.
Еще не стар, самое время, чтобы жить.
Ц Эй, сторож! Ц окликнул Варяг своего стража. Ц У тебя лезвие найдется?
Солдат удивился неожиданной просьбе, но вида подавать не собирался и ско
ро принес лезвие, помазок, мыло.
Варяг долго и тщательно брился, скоблил кожу так, словно хотел навести бл
еск на месяц вперед, а когда кожа сделалась атласной, внимательно всмотр
елся в свое лицо. Ему можно было дать на вид Лет двадцать пять, прохладный
воздух лагерей сказывался благоприятно, только усталые глаза и выдавал
и истину.
Варяг выходил из зоны четыре раза, но больше года быть на воле у него не по
лучалось. Первый заход в пятнадцать лет: тюрьма манила юношеской романти
кой; притягательны были наколки, блатные песни, заковыристые обороты вор
овской фени. Второй раз Варяг угодил за грабеж. На зоне он долго и очень се
рьезно считал, что, если б не случайность, он и дальше бы гулял на свободе. П
озже тюрьму Варяг воспринимал философски Ц хорошо погулял, должна быть
и расплата.
Больше двух дней одну и ту же бабу Варяг около себя держать не любил. Вот т
олько перед последней ходкой сдал: не думал, что может влюбиться, однако и
его угораздило. Натолкнулся на смазливую соску с голубыми глазищами и Ц
пропал! Шесть месяцев свободы он прожигал так, как будто эти денечки были
у него на этой земле последними: чудил, смеялся, балагурил, щеголял надпис
ями на плечах: «Дайте в юность обратный билет, я сполна заплатил за дорогу
».
Светка была красивая и бедовая, а именно такие ему нравились особенно. Он
а не тянула из него деньги, как это позволяли себе делать другие, Ц он сам
засыпал ее дорогими подарками. Только один круиз по Средиземному морю вы
рвал такой кусок из его бюджета, что на эти деньги можно было купить, как м
инимум, три приличных автомобиля. Однако Светку не удивить, она только ка
призно поджимала губки, от чего делалась еще привлекательнее и желаннее
. Четыре раза она навещала его на зоне, и Варяг шальным счастливцем ходил п
осле этих встреч.
Поезд остановился. Караулу не нужно было повторять дважды, и солдат мотн
ул головой:
Ц Сейчас приведу.
Станция была небольшой. Поезд будет стоять здесь ровно пятнадцать минут
, как раз хватит для того, чтобы сгрузить почту и набить до отказа тесные к
амеры зеками. Но его не потеснят, «сторожа» лучше под завязку забьют друг
ие вагоны, чем рискнут нарушить его одиночество.
А что, если Светка не придет? От одной только мысли ладони вспотели. Он даж
е не допускал и мысли о том, что их встреча может не состояться. Пристала э
та любовь к нему, как зараза, а сил, чтобы лечить эту болезнь, Варяг не наход
ил. И есть ли такое лекарство!
Варяг услышал легкий шаг в самом конце коридора: уверенно застучали кабл
учки, и он вдруг представил себе, как жадно и выразительно смотрит ей всле
д голодная, как и он сам, солдатня. И дай им сейчас волю, они будут совсем как
зеки, которые только и мечтают задрать на бабе коротенькое платьице и пр
одрать ее хором где-нибудь в тупичке вагона.
Светка вошла хозяйкой Ц она-то уж знала, кому принадлежит этот вагон. Зна
ла, что не услышит в свой адрес ни словечка. Ведь шла она на свидание не к пр
остому вору Ц она шла, потому что ее звал Варяг.
Варяг смотрел на нее через решетку Ц тонкие пальцы оплели железные прут
ья, в глазах боль. И солдат, стараясь не глазеть на Светку (Варяг видел, что э
то дается ему с трудом), сказал:
Ц У вас ровно двенадцать часов. Потом будет еще одна остановка, а после п
оезд покатит до зоны не останавливаясь.
И ушел, словно его и не было. А ключ, поторапливая свидание, торчал в скважи
не.
Никогда Варяг не ощущал в себе такого желания: он взял ее, даже по-настоящ
ему не обняв. Обхватил жадно, молча срывая с нее одежду, и задохнулся, обже
гшись прикосновением к ее горячему телу. Резко, почти грубо, вошел в нее и,
когда она застонала, закрыл сразу ставшими сухими губами ей рот. Пожирая
глазами ее лицо, брал ее в такт стучащим колесам. Светка лежала, крепко обн
яв его за плечи и зажмурившись от своего ворованного счастья. Стук колес
становился все громче, заслоняя собой все остальные звуки. Светка выгнул
ась дугой, запрокинув голову и прикусив губу, и Варяг замер, пронзенный ос
трым наслаждением…
Жизнь постепенно возвращалась в онемевшее тело, и, пожалев о том, что этот
миг не может продолжаться вечно, Варяг прошептал:
Ц Я ждал тебя… Как никогда.
Он не без удовольствия наблюдал за тем, как девушка натягивала на себя те
мную полупрозрачную паутину модных колготок, которые соблазнительно о
бтягивали плавные изгибы бедер, полноватые красивые коленки.
Ц Я это заметила.
Ц У тебя еще есть кто-нибудь, кроме меня?
На миг их разделила неловкая пауза, но, расправив колготки на круглых икр
ах, она улыбнулась:
Ц У меня никого нет, Владик. Жаль, что ты не захотел ребенка. Сейчас ему был
о бы четыре годика. Это мог быть мальчик, и он мог быть похожим на тебя.
Ц Есть вещи, которые я не могу себе позволить. Я Ц вор в законе! Знаешь ли
ты, что это значит? Я не то что семье, себе принадлежать не могу!
Ц Но ведь это и страшно!
Ц Моя семья Ц это воровская семья, лишь ей одной я могу давать клятву на
верность.
Ц Ребеночка я могла бы подарить тебе и так.
Ц Ты красивая, молодая. Еще найдешь себе кого-нибудь другого…
Ц Тогда почему ты меня спрашиваешь, есть ли у меня кто-нибудь?
Ц Просто потому, что ты мне нужна.
Ц Как только ты выйдешь, мы можем жить нерасписанными.
Ц Я не должен оставаться долго на свободе, я обязан вернуться обратно.
Как же объяснить ей, что любая привязанность Ц это лишняя веревка на его
руках, и держит она покрепче, чем сторожевые вышки.
Ц Что ты вообще обо мне знаешь, хорошая, кроме того, что на курортах я, не с
читая, швырял деньги? Посмотри на мои руки! Видишь, сколько меток! И если бы
только руки! Все тело мое в шрамах, как и душа. Посмотри сюда, Ц показал Вар
яг запястье. Ц Вот этот шрам видишь? В драке распороли вену, и от смерти ме
ня отделяло всего лишь пятнадцать минут. А вот этот шрам на боку? Заточкой
хотели распороть живот, и опять я был рядом со смертью. Ну где гарантия тог
о, что мне не всадят пулю в затылок, когда я выйду из зоны? Это там мое слово
закон… Я знаю этот мир. Может, тебе это покажется и дико, но тюрьма Ц мой до
м. Я не имею права находиться на свободе больше года. Слишком долго я к это
му шел, это не зачеркнуть одним махом. И потом мне могут этого не простить.
Ты даже представить себе не можешь, что значит быть ссученным!
Светлана оделась, и коротенькая юбка оголяла красивые колени. За то врем
я, пока они не виделись, Света похорошела: отрастила длинные волосы, в движ
ениях прибавилось женственности, и она уже не напоминала языкастую медс
естру, помогавшую хирургу зашивать его рану, когда он впервые увидел ее в
операционной городской больницы.
Ц Сколько тебе лет?
Ц Двадцать два.
Ц Когда я приду в следующий раз, тебе будет двадцать шесть. Тебе нужна та
кая жизнь?
Ц Но у тебя еще срок не кончился, а ты уже говоришь о новом.
Ц Вот именно. Это моя судьба. Через три месяца я выйду на волю, но проболта
ться на свободе имею право не более года: так положено. А потом пойду опять
туда, откуда пришел. Ты такой хочешь для себя жизни? Конечно, за этот год я н
агуляюсь так, как другой не сможет, даже если будет копить всю жизнь. Но по
верь: у этого веселья горькое похмелье.
Поезд набирал скорость. Вагон мотало из стороны в сторону, и Света опять о
казалась в объятиях Варяга. Получилось это как бы случайно Ц поезд вино
ват, но ей не хватало именно его рук Ц сильных, уверенных, вот так бы век и п
росидела, ощущая рядом его тепло.
Варяг отстранился, закурил. Никто не мешал их мимолетному счастью, тольк
о иногда в конце вагона раздавался негромкий шаг Ц это солдат выходил р
азмяться. Варяг делал глубокие затяжки, щеки его глубоко проваливались,
а на скулах намечались неровные морщинки.
Он уже ругал себя за слабость Ц не нужно было встречаться, помахал бы рук
ой из вагона, и достаточно… Только душу тоской травить. Надо бы сказать ей
, что это их последняя встреча. Деликатно сказать, насколько это возможно.
Ц Хорошо, я подумаю, как нам быть, Ц удивляясь себе, сказал Варяг совсем д
ругое. Ц Возможно, меня поставят контролировать колымское золото… Я по
пробую пробыть на свободе года два, и если осуществится то, что я задумал,
тогда не вернусь туда совсем.
Он вдруг вспомнил, как шесть лет назад зона приветствовала нового законн
ого. Вся столовая поднялась при его появлении, стуча посудой, колотя рука
ми по столам. Караул, загодя предупрежденный об акции, смиренно стоял в дв
ерях. Слаще, чем это беспорядочное громыхание, для Варяга не было звука, эт
о бренчание казалось ему величественной симфонией.
1 2 3 4 5 6 7
ять, кто распорядился перевести его из воркутинской зоны в пермскую. Хот
я наверняка решалось это на самом высоком уровне: не такой он мелкий вор, ч
тобы им запросто распоряжалось местное лагерное начальство. В воркутин
ских лагерях хотели было поднять бузу, но Варяг дал отбой и решил ехать. Ви
дно, так надо. Иногда он умел укрощать себя и подчинялся слепому случаю, ко
торый воспринимал, как перст судьбы, и следовал ему почти суеверно.
Для Варяга это был обычный этап, благодаря которому через решетчатое око
нце удалось посмотреть полстраны. Трудно было сказать, где он не был. Все о
бъездил, как заправский турист: от Полярного круга до казахских степей.
В пятнадцать лет Варяг увидел свой первый столыпинский вагон, разбитый,
как улей, на множество ячеек, в каждой из которых сидело по шестнадцать че
ловек. Он был семнадцатым. Было душно и нестерпимо воняло. Варяг выбрал се
бе место около окна и дрался до крови всякий раз, когда кто-нибудь из сосе
дей пытался вытолкнуть юнца ближе к двери. Но то было пятнадцать лет наза
д. Тогда он был «баклан», сейчас Ц вор в законе.
Теперь на него одного был выделен столыпинский вагон. Он стал так велик, ч
то ему одному принадлежали все камеры, в которых мог бы разместиться не о
дин десяток зеков. Не всякий генерал может похвастаться персональным ва
гоном и таким вниманием со стороны начальства. На нарах лежали матрасы, п
одушки, одеяла, а какая-то добрая душа прилепила на стену трогательную ка
ртинку с красными тюльпанами.
Варяг лег на матрас и, заложив руки за голову, стал скучать. Вагон толкнуло
, видимо, к составу прицепили электровоз, а через минуту поезд плавно пота
щило вперед.
При прощании один из уркачей, почти по-отечески обняв Варяга, сказал:
Ц Как ты и хотел, бузу поднимать мы не будем. Тебя повезут в отдельном ваг
оне. Деньги передадут кому надо. Так что к себе в люкс можешь заказывать вс
е что хочешь: курево, водку, жранину, а то и бабу приведут. За все уплачено. А
там, куда ты едешь, тебе уже готовят встречу. Будешь смотрящим в зоне, а чер
ез три месяца тебя заменят. Ц И, улыбнувшись золотым ртом, добавил: Ц Ты е
ще в вагон не сел, а нам уже маляву черкнули, что твое появление такой шухе
р среди петухов наделало, что они даже в ШИЗО проситься стали, лишь бы толь
ко в зоне не быть и эти три месяца переждать, Ц и уже без улыбки: Ц После о
свобождения чем заняться думаешь?
Ц Пока не думал. Время покажет.
Ц Я тут с уркачами переговорил, они хотят тебя на колымское золото перек
инуть. Отказываться не станешь?
Ц Как сходняк решит, так и сделаю.
Ц Может, у тебя есть что-нибудь такое, что хотел бы передать на волю?
Ц На воле у меня никого не осталось… Хотя постой… Ц Секунду Варяг колеб
ался. Сходняк никогда не одобрял душевных привязанностей, может, не стои
ло говорить об этом именно сейчас, но язык уже повернулся помимо его воли:
Ц Любава у меня на воле осталась, нельзя ли с ней ночку в вагоне провести?
Уркач оставался невозмутим.
Ц Где она живет?
Ц Рядом. Воркутинская.
Ц Как зовут?
Ц Адресок черкни. Ц И, когда Варяг написал адрес, уркач добавил: Ц Встре
тишь ты свою любаву. На каждой станции будете стоять почти сутки, на зону п
риедешь только через десять дней. Если все будет так, как задумано, то на ш
естые сутки она будет у тебя.
…Варяг закрыл глаза и стал ждать. Его не беспокоили, стерегли тихо, редко к
то-нибудь из станционного начальства, таясь, решался взглянуть на знаме
нитого вора.
Варяг походил на дорогую птицу, запертую в роскошной клетке, к которой пр
иставлена надежная охрана, чтобы пташка не упорхнула ненароком.
Ц Эй, как тебя там? Ц окликнул Варяг солдата, исправно несшего службу в в
агоне возле «знаменитости». Зеленый совсем, салага, и двадцати нет. Будет
на дембеле рассказывать, кого сторожить пришлось. Ц Знаешь, кто я такой?
Солдат охотно откликнулся с улыбкой:
Ц Как же не знать? Варяг! Инструктировали.
Этим было сказано все, повторять не нужно.
Ц Пивка принеси, да свежего. Сухота одолела. Воблу не забудь.
Солдат появился через минуту с бутылками в руках.
Ц Угостил бы я тебя, да не положено, по уставу нужно жить, охранять ты меня
должен. Живи по уставу, завоюешь честь и славу! Так, кажется, у вас говорят?
Ц Да ты не убежишь, даже если дверь распахнута будет, Ц улыбнулся солда
т.
Ц Почему же? Ц искренне удивился Варяг. Он слегка отхлебнул пива, оно бы
ло свежим и холодным.
Ц Потому что ты сам согласился в пермскую зону ехать, а сход воровской те
бя поддержал.
Ц Ишь ты! И это тебе известно. Да, действительно не убегу, здесь ты прав. Ну,
за твое здоровье. Ц Он аппетитно приложился к бутылке, намереваясь выпи
ть ее до последней капли.
…Сход признал Варяга шесть лет назад, после чего он стал самым молодым во
ром в законе. О своей «коронации» он узнал через посыльного, который прин
ес ксиву прямо в зону. Когда Варяг вошел, в бараке сразу установилась тиши
на. Было непривычно торжественно.
Ц У меня для тебя есть новость, Ц сказал посыльный. Ц Сходняк коронова
л тебя, теперь ты законный вор! Что передать сходу?
Ц Передай, что я горжусь этим, Ц и уже с улыбкой: Ц Как если бы родное пра
вительство вдруг неожиданно вручило мне орден.
Шутка была принята, посыльный улыбнулся. Воры в законе не признают госуд
арственных наград.
Ц Так и передам. Теперь ты будешь смотрящий на зоне. Отныне ты здесь судь
я и высшая власть. Воры сказали, что они очень на тебя рассчитывают.
О том, что на зоне появился свой вор в законе, зеки узнали чуть ли не раньше
самого Варяга и уже воздали ему генеральские почести: кто-то смастерил к
орону, кто-то изготовил державу и скипетр, а самый дальний угол барака пер
егородили панелями и отвели почетное место, напоминающее номерной люкс
в третьеразрядной гостинице. Нашлись даже обои Ц и комнатка стала выгля
деть на редкость уютной.
На четвертом пальце правой руки у Варяга была выколота корона, но теперь
и она уже не отражала того качества, которое он приобрел. Варяг сделался г
рандом преступного мира и поднялся на самую верхнюю ступень. В одной из в
оркутинских зон за хулиганство и дебош отбывал свой срок известный худо
жник, который за пайку делал изумительные наколки. Правдами и неправдами
, воспользовавшись деньгами из общака, Варяг добился того, чтобы к ним на з
ону перевели художника, который тотчас попал под его могучее покровител
ьство. Именно этот доходяга сотворил самую главную наколку в жизни Варяг
а, которая возвысила его над прочими зеками: крест, а над ним Ц два парящи
х ангела. Теперь он Ц ревнитель воровской чести, и за ним останется право
на последнее слово.
В ксиве, написанной красивым ровным почерком, Варяг читал: «Мы тебя избра
ли единогласно. Некоторые говорили, что ты еще молод для больших дел, но до
статочно было напомнить твои заслуги, и все пришли к согласию. Ты не раз со
бирал для братьев деньги на благое дело, начинал с отрицаловки и, где бы ты
ни появлялся, всюду создавал группу неповиновения. Что и говорить, совес
ть у тебя чиста. А твой возраст как раз тот, когда начинают вершить большие
дела. Ты вырос для них, пацан! Однако не забывай о старых заповедях законн
ого вора, придуманных не нами: ты не должен иметь семьи, упаси тебя Боже пр
ишить кого-нибудь лично, для этих целей всегда найдется мясник, старайся
быть трезвенником. Впрочем, что мы тебе толкуем? Законы наши ты знаешь не х
уже нас. Так следуй же им до конца! В общем, как говорили в старину, Ц держи
масть и не уступай власть!»
…Вагон слегка подбрасывало на стыках, но это не мешало Варягу дремать. Он
любил поезда, привык к ним, ведь в дорогах прошла добрая половина его жизн
и. На исходе был шестой день, и если верить уркачам, то на следующей станци
и его должна была ждать Светка. Варяг заставил себя подняться, посмотрел
в зеркало. Зарос Ц на лице ровным слоем выступала пепельная щетина.
Еще не стар, самое время, чтобы жить.
Ц Эй, сторож! Ц окликнул Варяг своего стража. Ц У тебя лезвие найдется?
Солдат удивился неожиданной просьбе, но вида подавать не собирался и ско
ро принес лезвие, помазок, мыло.
Варяг долго и тщательно брился, скоблил кожу так, словно хотел навести бл
еск на месяц вперед, а когда кожа сделалась атласной, внимательно всмотр
елся в свое лицо. Ему можно было дать на вид Лет двадцать пять, прохладный
воздух лагерей сказывался благоприятно, только усталые глаза и выдавал
и истину.
Варяг выходил из зоны четыре раза, но больше года быть на воле у него не по
лучалось. Первый заход в пятнадцать лет: тюрьма манила юношеской романти
кой; притягательны были наколки, блатные песни, заковыристые обороты вор
овской фени. Второй раз Варяг угодил за грабеж. На зоне он долго и очень се
рьезно считал, что, если б не случайность, он и дальше бы гулял на свободе. П
озже тюрьму Варяг воспринимал философски Ц хорошо погулял, должна быть
и расплата.
Больше двух дней одну и ту же бабу Варяг около себя держать не любил. Вот т
олько перед последней ходкой сдал: не думал, что может влюбиться, однако и
его угораздило. Натолкнулся на смазливую соску с голубыми глазищами и Ц
пропал! Шесть месяцев свободы он прожигал так, как будто эти денечки были
у него на этой земле последними: чудил, смеялся, балагурил, щеголял надпис
ями на плечах: «Дайте в юность обратный билет, я сполна заплатил за дорогу
».
Светка была красивая и бедовая, а именно такие ему нравились особенно. Он
а не тянула из него деньги, как это позволяли себе делать другие, Ц он сам
засыпал ее дорогими подарками. Только один круиз по Средиземному морю вы
рвал такой кусок из его бюджета, что на эти деньги можно было купить, как м
инимум, три приличных автомобиля. Однако Светку не удивить, она только ка
призно поджимала губки, от чего делалась еще привлекательнее и желаннее
. Четыре раза она навещала его на зоне, и Варяг шальным счастливцем ходил п
осле этих встреч.
Поезд остановился. Караулу не нужно было повторять дважды, и солдат мотн
ул головой:
Ц Сейчас приведу.
Станция была небольшой. Поезд будет стоять здесь ровно пятнадцать минут
, как раз хватит для того, чтобы сгрузить почту и набить до отказа тесные к
амеры зеками. Но его не потеснят, «сторожа» лучше под завязку забьют друг
ие вагоны, чем рискнут нарушить его одиночество.
А что, если Светка не придет? От одной только мысли ладони вспотели. Он даж
е не допускал и мысли о том, что их встреча может не состояться. Пристала э
та любовь к нему, как зараза, а сил, чтобы лечить эту болезнь, Варяг не наход
ил. И есть ли такое лекарство!
Варяг услышал легкий шаг в самом конце коридора: уверенно застучали кабл
учки, и он вдруг представил себе, как жадно и выразительно смотрит ей всле
д голодная, как и он сам, солдатня. И дай им сейчас волю, они будут совсем как
зеки, которые только и мечтают задрать на бабе коротенькое платьице и пр
одрать ее хором где-нибудь в тупичке вагона.
Светка вошла хозяйкой Ц она-то уж знала, кому принадлежит этот вагон. Зна
ла, что не услышит в свой адрес ни словечка. Ведь шла она на свидание не к пр
остому вору Ц она шла, потому что ее звал Варяг.
Варяг смотрел на нее через решетку Ц тонкие пальцы оплели железные прут
ья, в глазах боль. И солдат, стараясь не глазеть на Светку (Варяг видел, что э
то дается ему с трудом), сказал:
Ц У вас ровно двенадцать часов. Потом будет еще одна остановка, а после п
оезд покатит до зоны не останавливаясь.
И ушел, словно его и не было. А ключ, поторапливая свидание, торчал в скважи
не.
Никогда Варяг не ощущал в себе такого желания: он взял ее, даже по-настоящ
ему не обняв. Обхватил жадно, молча срывая с нее одежду, и задохнулся, обже
гшись прикосновением к ее горячему телу. Резко, почти грубо, вошел в нее и,
когда она застонала, закрыл сразу ставшими сухими губами ей рот. Пожирая
глазами ее лицо, брал ее в такт стучащим колесам. Светка лежала, крепко обн
яв его за плечи и зажмурившись от своего ворованного счастья. Стук колес
становился все громче, заслоняя собой все остальные звуки. Светка выгнул
ась дугой, запрокинув голову и прикусив губу, и Варяг замер, пронзенный ос
трым наслаждением…
Жизнь постепенно возвращалась в онемевшее тело, и, пожалев о том, что этот
миг не может продолжаться вечно, Варяг прошептал:
Ц Я ждал тебя… Как никогда.
Он не без удовольствия наблюдал за тем, как девушка натягивала на себя те
мную полупрозрачную паутину модных колготок, которые соблазнительно о
бтягивали плавные изгибы бедер, полноватые красивые коленки.
Ц Я это заметила.
Ц У тебя еще есть кто-нибудь, кроме меня?
На миг их разделила неловкая пауза, но, расправив колготки на круглых икр
ах, она улыбнулась:
Ц У меня никого нет, Владик. Жаль, что ты не захотел ребенка. Сейчас ему был
о бы четыре годика. Это мог быть мальчик, и он мог быть похожим на тебя.
Ц Есть вещи, которые я не могу себе позволить. Я Ц вор в законе! Знаешь ли
ты, что это значит? Я не то что семье, себе принадлежать не могу!
Ц Но ведь это и страшно!
Ц Моя семья Ц это воровская семья, лишь ей одной я могу давать клятву на
верность.
Ц Ребеночка я могла бы подарить тебе и так.
Ц Ты красивая, молодая. Еще найдешь себе кого-нибудь другого…
Ц Тогда почему ты меня спрашиваешь, есть ли у меня кто-нибудь?
Ц Просто потому, что ты мне нужна.
Ц Как только ты выйдешь, мы можем жить нерасписанными.
Ц Я не должен оставаться долго на свободе, я обязан вернуться обратно.
Как же объяснить ей, что любая привязанность Ц это лишняя веревка на его
руках, и держит она покрепче, чем сторожевые вышки.
Ц Что ты вообще обо мне знаешь, хорошая, кроме того, что на курортах я, не с
читая, швырял деньги? Посмотри на мои руки! Видишь, сколько меток! И если бы
только руки! Все тело мое в шрамах, как и душа. Посмотри сюда, Ц показал Вар
яг запястье. Ц Вот этот шрам видишь? В драке распороли вену, и от смерти ме
ня отделяло всего лишь пятнадцать минут. А вот этот шрам на боку? Заточкой
хотели распороть живот, и опять я был рядом со смертью. Ну где гарантия тог
о, что мне не всадят пулю в затылок, когда я выйду из зоны? Это там мое слово
закон… Я знаю этот мир. Может, тебе это покажется и дико, но тюрьма Ц мой до
м. Я не имею права находиться на свободе больше года. Слишком долго я к это
му шел, это не зачеркнуть одним махом. И потом мне могут этого не простить.
Ты даже представить себе не можешь, что значит быть ссученным!
Светлана оделась, и коротенькая юбка оголяла красивые колени. За то врем
я, пока они не виделись, Света похорошела: отрастила длинные волосы, в движ
ениях прибавилось женственности, и она уже не напоминала языкастую медс
естру, помогавшую хирургу зашивать его рану, когда он впервые увидел ее в
операционной городской больницы.
Ц Сколько тебе лет?
Ц Двадцать два.
Ц Когда я приду в следующий раз, тебе будет двадцать шесть. Тебе нужна та
кая жизнь?
Ц Но у тебя еще срок не кончился, а ты уже говоришь о новом.
Ц Вот именно. Это моя судьба. Через три месяца я выйду на волю, но проболта
ться на свободе имею право не более года: так положено. А потом пойду опять
туда, откуда пришел. Ты такой хочешь для себя жизни? Конечно, за этот год я н
агуляюсь так, как другой не сможет, даже если будет копить всю жизнь. Но по
верь: у этого веселья горькое похмелье.
Поезд набирал скорость. Вагон мотало из стороны в сторону, и Света опять о
казалась в объятиях Варяга. Получилось это как бы случайно Ц поезд вино
ват, но ей не хватало именно его рук Ц сильных, уверенных, вот так бы век и п
росидела, ощущая рядом его тепло.
Варяг отстранился, закурил. Никто не мешал их мимолетному счастью, тольк
о иногда в конце вагона раздавался негромкий шаг Ц это солдат выходил р
азмяться. Варяг делал глубокие затяжки, щеки его глубоко проваливались,
а на скулах намечались неровные морщинки.
Он уже ругал себя за слабость Ц не нужно было встречаться, помахал бы рук
ой из вагона, и достаточно… Только душу тоской травить. Надо бы сказать ей
, что это их последняя встреча. Деликатно сказать, насколько это возможно.
Ц Хорошо, я подумаю, как нам быть, Ц удивляясь себе, сказал Варяг совсем д
ругое. Ц Возможно, меня поставят контролировать колымское золото… Я по
пробую пробыть на свободе года два, и если осуществится то, что я задумал,
тогда не вернусь туда совсем.
Он вдруг вспомнил, как шесть лет назад зона приветствовала нового законн
ого. Вся столовая поднялась при его появлении, стуча посудой, колотя рука
ми по столам. Караул, загодя предупрежденный об акции, смиренно стоял в дв
ерях. Слаще, чем это беспорядочное громыхание, для Варяга не было звука, эт
о бренчание казалось ему величественной симфонией.
1 2 3 4 5 6 7