А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

– Я, кажется, предупреждал тебя насчет ругани.
– Отпусти меня, Дирк. – Тина не поворачивалась лицом к нему, чтобы скрыть слезы. – Я передумала. Я не выйду за тебя замуж. Я найду другого мужчину, который поможет мне справиться с трудностями до моего дня рождения.
– Прекрати! – Дирк проговорил это тем же властным тоном, к какому прибегал когда-то, чтобы погасить ее детские вспышки своенравия. И, подчиняясь этом тону, Тина притихла и закрыла глаза, а он отпустил ее косу и обнял за шею. Тина не сопротивлялась, когда он снова притянул ее к себе.
– Ты ведь знаешь, что выйдешь за меня замуж, поэтому избавь меня от этих сцен, пожалуйста. – Наклонившись к ее губам, он тихо добавил: – Будь послушной, дорогая, и разожми свои губы.
Нежность его поцелуя обезоружила ее. Осторожно, мягко он коснулся ее рта и не отрывался, пока не почувствовал, как обмякло ее напряженное тело.
Когда Дирк взглянул на нее, в его глазах не было гнева.
– Мы уже связаны друг с другом, Тина. Законные узы – это простая формальность. И ты знаешь это.
– Да.
Через несколько часов, когда механизм совершения этих формальностей уже был пущен в ход, Тина сидела за кухонным столом, размышляя об их утренней стычке и едва прикасаясь к еде. Она не прислушивалась, о чем говорили Дирк и Бет.
– По-моему, раз уж вы собираетесь проделать это, то лучше сделать все как следует. Что вы на это скажете, Тина?
– Что? Извините, я думала о другом.
Бет нахмурилась.
– Я спросила, не лучше ли будет, если вас поженит священник, а не судья?
Тина тоже нахмурилась.
– Я… я не вижу разницы. Как Дирк уже говорил, для нас обоих это не первый брак.
Теперь нахмурился Дирк.
– Но он будет последним, – решительно объявил он. – Поэтому, возможно, вы правы, Бет. – Он улыбнулся ей. – Ладно, ваша взяла. Приглашайте пастора.
Дирк поднялся и взглянул на Тину.
– Ты одобряешь это, дорогая? – спокойно осведомился он.
Тина пожала плечами: какая разница, кто совершит над ними обряд?
– Да, конечно, – пробормотала она и добавила: – Но я действительно против лишних хлопот. Скажите своему пастору, что мы предпочли бы пожениться в его кабинете или лучше даже здесь, дома.
– Тина! – воскликнула Бет. – Это же замечательная идея!
Она вскочила, обежала стол и крепко обняла Тину.
– И поскольку гостей совсем немного, мы можем пригласить их и на свадьбу, и на прием!
При упоминании о гостях Дирк сухо улыбнулся Тине. Бет уже пожурила их обоих за то, что они хотели пригласить очень уж мало гостей, но они остались непреклонными, и в списке гостей, переданном секретарше Дирка по телефону, было всего человек двадцать.
– Это все на сегодня? – Дирк устремил взгляд на Бет.
– Да, я думаю. А что?
– Потому что мы с Тиной собираемся прогуляться по набережной.
Тон Дирка не допускал никаких возражений.
– Пойдем, детка, – распорядился он.
– Но… но, – пробормотала Тина, когда Дирк схватил ее за руку, чтобы поднять с места. – Дирк! – Она вызывающе уперлась руками в бока. – О чем ты говоришь? – спросила она с раздражением. Да, утро выдалось не из спокойных. – По какой еще набережной?
– Атлантик-Сити. Я поведу тебя ужинать, а затем на шоу. – Дирк усмехнулся. – И если будешь хорошо себя вести, я, возможно, дам тебе немного денег, чтобы поиграть.
– Атлантик-Сити? – Голос Тины зазвенел от радостного возбуждения: ей так давно хотелось побывать в казино. – Правда?
– Да, правда. Так, может, пойдем собираться?
– Сейчас? – удивилась Тина. – Но ведь только половина второго. Мне показалось, ты говорил об ужине?
– Да, милая. – Обхватив за талию, Дирк вывел Тину из кухни. – Но я также говорил о прогулке по набережной. Быстрая ходьба возбуждает аппетит, верно?
Поездка в Атлантик-Сити оказалась успешной и послужила началом пяти самых приятных дней в жизни Тины. Возложив все приготовления к свадьбе на Бет, Дирк и Тина проводили дни в собственном мирке, по большей части погруженные в воспоминания об их общем прошлом.
В один из особенно тихих дней они отправились кататься на лодке под парусом. В другой день, когда, напротив, штормило, они бродили вокруг развалин маяка и орудийной батареи, и Дирк даже поиграл с Тиной в прятки, как делал это, когда ей было десять лет.
Они гуляли по пляжу и набережной днем и ночью, в любую погоду, держась за руки и вспоминая родных и друзей.
По утрам они вместе совершали пробежки по сырому песку.
Опутанная серебряными нитями воспоминаний, Тина была счастлива, как никогда. Она совсем не замечала ни мимолетных оценивающих взглядов Дирка, ни легкой улыбки удовлетворения, которая порой трогала его губы.
К тому времени, когда наступил наконец День Благодарения, Тина уже не только с радостью откликнулась на все предложения Дирка, но и с нетерпением ждала момента, когда станет его женой.
То утро они провели в счастливом, хотя и несколько возбужденном состоянии согласия, которое установилось между ними в предыдущие пять дней. Они обменивались тайком улыбками, без возражений выполняли распоряжения Бет и время от времени ускользали от нее, чтобы обняться или поцеловаться.
Во второй половине дня Тина надела белый костюм из тонкой шерсти и кружевную блузку в тон карим глазам, увидела в зеркале отражение молодой женщины с мечтательным взором и смутно удивилась изменениям в своей внешности, которые произошли за эти пять коротких дней.
Женщине, глядевший на нее из зеркала, не нужно было прибегать к помощи косметических средств, которыми Тина пользовалась всего несколько недель назад, чтобы скрыть морщинки возле глаз и рта. Ее кожа блистала свежестью, как распустившаяся роза, на нежных губах играла довольная улыбка, глаза сверкали предвкушением счастья.
Когда Тина отвернулась от зеркала, ее взгляд упал на узкую кровать, по ее телу пробежал трепет. Больше ей не придется лежать одиноко на этой односпальной кровати. Она взглянула на часы, и губы ее задрожали. Через несколько часов она вновь поднимется по лестнице, чтобы разделить ложе со своим другом, кумиром, любовником, мужем.
Свадебная церемония была короткой, но прекрасной. Так сказали Тине все. Сама же она была так увлечена женихом, что у нее остались лишь смутные воспоминания о торжественном обряде. Она повторила слова обета искренне, но автоматически и осознала происходящее, только когда Дирк поцеловал ее в конце церемонии.
Тина пригласила только Поля и еще двух служащих из салона. Со стороны Дирка, кроме его родителей и сестры с мужем, присутствовали его помощник, выступавший в роли шафера, и две пары из Кейп Мэй, – давние знакомые Тины. Бет гордо стояла рядом с Тиной, в качестве посаженной матери.
После поздравлений, рукопожатий и поцелуев гости с удовольствием приступили к уничтожению блюд, с любовью приготовленных Бет, запивая еду шампанским, купленным Дирком в огромном количестве.
Тина понятия не имела, о чем она беседовала с гостями во время трехчасового приема – исключение составлял лишь короткий, но серьезный разговор с Полем на кухне. Ей запомнилось только острое желание, чтобы все скорей закончилось и все разъехались по домам.
Новые родственники Тины ушли последними. Они помогли привести дом в порядок, пожелали новобрачным благополучия и всяческих радостей и отбыли, прихватив с собой уставшую, но счастливую Бет, которую намеревались завезти к подруге.
Попрощавшись с ними, Тина вернулась в холл, робко улыбаясь мужу. Он решительно захлопнул дверь, и улыбка сбежала с ее лица, когда Дирк повернулся, и Тина увидела его холодный взгляд.
– О чем это вы секретничали с Полем на кухне? – кратко спросил он.
Тон Дирка рассеял волшебный туман, который окутывал Тину в последние дни. Она тряхнула головой, приходя в себя.
– Тут нет никакого секрета, Дирк, – вздернув подбородок, она спокойно посмотрела на него. – По какой-то причине Поль решил, будто я собираюсь продавать салон. Он предложил купить его.
– По какой-то причине? – Дирк язвительно скривил губы. – Какая наивность, – пробормотал он.
– Что? – нахмурилась Тина.
Дирк пожал плечами и пошел в гостиную.
– Неважно. Ты приняла его предложение?
Он медленно повернулся и пронзил ее взглядом сверкающих гневом голубых глаз.
– Конечно, нет! – воскликнула она. – С какой стати?
– Действительно, с какой стати? – Черты его приобрели выражение ледяной невозмутимости. – Если, конечно, ты не задумывалась над тем, что твой салон находится в Нью-Йорке, между тем как наш дом будет в Уиллингтоне.
О Боже! Тина прикусила нижнюю губу. Она действительно ни разу не подумала о том, где они будут жить. И, честно говоря, вряд ли можно ожидать, что Дирк согласится жить в Нью-Йорке, продолжая заниматься банковским делом в Делавере. Значит, ей придется бросить свое дело? Все в Тине восставало против этой идеи.
Тина смотрела на Дирка, молчаливо умоляя его разрешить эту проблему.
– Ну? – Лицо Дирка по-прежнему оставалось каменным.
– Я… я не знаю, – Тина беспомощно пожала плечами. – Наверное, нам придется выработать какое-то соглашение.
– Понятно. – На его губах снова появилась язвительная усмешка, больно ранившая Тину.
– Дирк… – начала она, сама не зная, что скажет дальше. Она замолчала, так как Дирк резко отвернулся и направился в столовую.
– Я запру двери, – сказал он, не оборачиваясь. – Иди наверх, я приду через несколько минут.
Ощущая себя униженной и злясь на это, Тина, поколебавшись, побежала затем наверх и инстинктивно бросилась в свою спальню.
Дирк явно сердился на нее, и у него были все основания для этого.
О чем думала она всю эту неделю? – ругала она себя, рассеянно начав раздеваться.
В голове у нее проносились видения последних дней, заполненных приятным времяпрепровождением. Она вздохнула. Вместо того, чтобы развлекаться, им следовало обсудить свое будущее. Они этого не сделали – и вот возникла размолвка, прямо в первую брачную ночь. Ее глаза заблестели от подступающих слез. Тина вешала свой костюм в шкаф, когда дверь распахнулась.
– Какого черта ты делаешь… – начал Дирк резко, но при виде Тины смягчил тон. – Здесь? – закончил он хрипло, пожирая ее глазами.
– Боже, Тина, как ты прекрасна! – Глаза Дирка вспыхнули синим пламенем, и он медленно подошел к ней. Запустив пальцы в густые волосы, спадавшие ей на плечи, он приподнял один локон и прижался к нему губами. – И теперь ты моя! – Он поцеловал ее в шею.
Тина понимала, что должна остановить его: ведь им сначала надо поговорить и прийти к какому-то соглашению. Она знала это и все же, едва он коснулся ее кожи губами, предпочла все забыть. Закрыв глаза, она откинула голову.
– Моя Тина. – Его теплое дыхание возбуждало ее. – Наконец-то, – пробормотал он, взял ее на руки и понес в свою комнату.
Без колебаний и неловкости Дирк быстро и умело снял ее и свою одежду, небрежно бросив ее на пол. Затем, не отрывая от Тины восхищенных глаз, бережно опустил ее на кровать.
Приникнув к ее трепещущему телу, Дирк принялся ее ласкать – губами, руками и жарким шепотом.
– Я так долго ждал, так долго.
Тина дрожала от его поцелуев.
– О, любовь моя, сколько ночей я провел без сна, страстно желая твоей нежности, твоего тепла, сладости твоих губ.
Снова и снова он приводил ее к самой грани экстаза, успокаивал и опять доводил до исступления.
– Я хочу, чтобы это продолжалось вечно, я хочу, чтобы нам обоим было хорошо.
Задыхаясь, желая его со страстью, на какую никогда не считала себя способной, Тина все теснее прижималась к Дирку, отвечая на его ласки.
И когда бедра его прильнули к ее шелковистому лону, она вскрикнула от восторга. Их тела слились, любовь их была жаркой и сладкой, а порой яростной, так они изголодались друг по другу. Затем, сморенные усталостью, они заснули, не размыкая объятий.
10
– Ты принимаешь таблетки?
Все еще лежа в его объятиях, полусонная Тина взглянула в спокойное лицо мужа.
– Что? – тихо спросила она и встряхнула головой, чтобы сбросить остатки сна.
– Я спросил, принимаешь ли ты противозачаточные таблетки? – Голос Дирка был таким же спокойным, как и черты его лица.
– Нет. – Тина нахмурилась: к чему он ведет? – А в чем дело?
Дирк глубоко вздохнул.
– Ладно, что было этой ночью, уже не изменишь, – сказал он устало. – Но с сегодняшнего дня, пока ты не сходишь к врачу, чтобы взять рецепт, я позабочусь об этом…
Смущенная и напуганная, Тина с удивлением смотрела на него.
– Дирк, я не понимаю. Какая разница…
– Я очень беспокоился в тот раз, после смерти твоего отца. Я так ругал себя за легкомыслие.
Тина слушала его в полном ошеломлении. «Как странно, – подумала она, – обычно эта проблема волнует женщину». В то время, убитая тем, что он отверг ее, и поглощенная негодованием, она и не задумывалась о возможности забеременеть.
– Но, Дирк, – мягко упрекнула она. – То было давно. К чему нам предохраняться сейчас?
– Я мог бы сказать, что я ни с кем не хочу делить тебя. И хотя это правда, но это не вся правда.
С неохотой оторвавшись от нее, Дирк встал с постели.
Все еще не до конца проснувшаяся, Тина озадаченно вытаращилась на него.
– Дирк, я… я не понимаю.
– Думаю, для нас обоих будет лучше, если мы договоримся не заводить детей, – объяснил он каким-то странно хриплым голосом.
– Не заводить детей? – тупо повторила Тина. – Не заводить детей. Но почему?
Тина зажмурилась, чтобы скрыть слезы, и из-за этого не заметила гримасу боли, промелькнувшую на лице Дирка.
– Тина… – Дирк в волнении взъерошил себе волосы. – Дорогая, согласись, что ты женщина совсем иного склада, чем была твоя мать, – проговорил он смущенно.
– Моя мать? – эхом откликнулась Тина. – Дирк, какое отношение…
– Не забывай – уж мне-то известно, каково расти в доме, где мать слишком поглощена своими делами. – Не думая о своей наготе, он беспокойно заходил по комнате. – При всем восторге и энтузиазме, которые вчера явили мои родители, ты не хуже меня знаешь, что они никогда не вникали в повседневные проблемы воспитания своих детей.
Круто повернувшись к ней, Дирк безрадостно усмехнулся.
– Я допускаю, что они по-своему любят меня, но мы с сестрой были всегда на втором месте, у отца – после его работы, у матери – после ее общественных обязанностей. Настоящий семейный очаг я обрел только в ЭТОМ доме.
Каждое слово Дирка, произнесенное с болью и горечью, было правдой, и Тина знала это. Разве не слышала она в детстве, как отец много раз повторял то же самое в разговорах с матерью. И все же, какое это имело отношение к их браку? Она была в полном замешательстве. Конечно, Тина могла ожидать, что Дирк способен быть почти фанатичным в своем стремлении быть хорошим отцом, но не заводить детей вообще… Это ставило ее в тупик. И что он имел в виду, когда упомянул о ее матери?
– Дирк? – Тина села в постели, глядя, как Дирк достает из ящика комода белье, джинсы и рубашку. Когда он обернулся к ней, она выпалила:
– Куда ты собираешься?
– В душ, а потом выпью кофе. – Отвернувшись, он взялся за ручку двери.
– Подожди! – Тина стояла на коленях посередине кровати тоже обнаженная, и, забыв об этом, Дирк задержался, не отпуская ручку двери.
– Ну? – спросил он устало.
Испытывая боль за него и за себя, Тина сделала глубокий вдох, желая успокоиться. Она должна получить ответ.
– Мне бы хотелось узнать, что ты имел в виду, сказав, что я женщина иного склада, чем моя мать.
– Тина, по-моему, после вчерашнего ответ очевиден. Ты даже не задумывалась, где мы будем жить. Или даже будем ли мы жить вместе.
– Но… – начала Тина, покраснев.
– Я знаю, – прервал он ее. – Твоя карьера и дело значат для тебя все. – Он печально улыбнулся. – Именно это я и имел в виду, сравнивая тебя с твоей матерью. Единственное, что просила от жизни твоя мать, – это дом и семью. Она относилась к типу женщины-матери – хранительницы домашнего очага. – Улыбка сбежала с его лица. – А тебе необходима карьера – причем любой ценой.
Он повернул ручку и открыл дверь.
– Дирк! – Ее крик снова остановил его. – Мне так тяжело досталось мое дело.
– Я знаю. Я принял это и не стану просить тебя отказаться от дела. Ты не относишься к типу женщины-матери и хранительницы домашнего очага, Тина. Я предпочитаю не иметь детей в такой неустойчивой семейной атмосфере.
Выйдя в холл, Дирк тихо прикрыл за собой дверь.
Тина сидела, уставившись на дверь, пока пелена слез не превратила ее в смутное пятно. Что они сделали? Что она сделала? Что им делать теперь? Все, что сказал Дирк, было правдой. Она действительно была увлечена своей карьерой и связанными с ней риском и волнениями. Но она также любила и его. Она хотела иметь от него детей. Неужели Дирк не понимает этого?
Но мог ли он понять? Тина молча ответила на свой вопрос. Разве они сейчас знают друг друга на самом деле? Тина вздохнула. Да и как могли они снова узнать друг друга? Ведь они только препирались и старались уязвить друг друга все это время.
«Что же мне делать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15