Горец склонил голову и закрыл глаза. Неужели к этому идет? Еще одна битва в череде бесконечных сражений за жизнь. Он уже начал уставать от этого. Но ничего не поделаешь. А он так утомлен, и у него так болит сердце.
Пусть же это случится!
Открыв глаза, Морган встал и заскользил между деревьями к равнине, окружающей Южный Страж. Он подумал, что не стоит сидеть на одном месте, лучше двигаться, так безопаснее.
Юноша осторожно пробирался по лесу, стараясь услышать тех, кто преследовал его. Кругом дрожали тени, и малейшее колебание света, любой шорох в кустах заставляли его сердце бешено колотиться. Где-то вдали ухала сова. Лес напоминал медлительную, спокойную ночную реку, загадочно мерцающую в лунном свете.
Морган все время оглядывался, высматривая того одинокого охотника, но никого не видел.
Порождения Тьмы впереди также были невидимы, но он считал, что они, должно быть, не знают его местоположения, так же как и остальные.
Он надеялся, что они не могут мысленно переговариваться друг с другом, хотя и не поручился бы за это. Слабое место в их магической силе.
Всегда ведь есть какое-нибудь слабое место, уязвимая точка, вся штука в том, чтобы обнаружить ее.
Он дошел до старого кедра, торчащего рядом с утесом, и спрятался за ним, снова сжавшись в комок и прислушиваясь. На протяжении долгих минут он сидел неподвижно, но ничего не услышал. Однако сомнений у него не было: порождения Тьмы все еще ищут, все еще вынюхивают…
И тут он увидел их, сразу двоих, пробирающихся по лесу, меньше чем в сотне ярдов ниже по склону — две тени в черных плащах, направляющиеся прямиком к его укрытию. У Моргана упало сердце. Стоит ему только шелохнуться, они увидят его. Если же он не двинется с места, они его вскоре обнаружат. «Какое богатство возможностей», — с горечью подумал он. Юноша все еще держал в руках меч Ли и теперь крепче сжал его рукоять. Он будет сражаться! Да, будет, хотя и понимает, чем это должно закончиться.
Морган вспомнил об Уступе, Тирзисе, Элдвисте, Кальхавене и всех прочих городах, откуда он пытался бежать, но каждый раз оказывался в ловушке и вынужден был драться. «Вот и на этот раз…» — с отчаянием и гневом подумал он.
И тут чья-то рука железной хваткой зажала ему рот и втащила в заросли.
Глава 30
В места, лежащие к югу от Радужного озера, крадучись, словно кошка, пробирались сумерки.
Нежная серебристо-алая дымка над Анаром переходила в буйное закатное зарево над Черными Дубами и возле них. Дневной зной смягчался ласковым и прохладным дыханием заповедных лесов, их ровным шелковистым полумраком.
Фермы, раскинувшиеся на землях у Кургана Битвы, то озарялись светом, то погружались в тень и казались сошедшими с холста художника.
Животные стояли мордами к ветру, колоритно вырисовываясь на фоне темной зелени пастбища. Хозяева и работники уже вернулись домой, и повсюду раздавался плеск воды в умывальниках, разносился запах томившейся в печах еды. Удлиняющиеся тени несли безмятежность, а прохлада — отдохновение. Безмолвие успокаивало, умиротворяло и обещало покой для всех, кто завершил очередной день.
В рощице неподалеку от кромки Анара, к северу от Кургана Битвы, поднимался дымок над полуразрушенным очагом старой охотничьей хижины — четыре деревянные стены, покосившиеся и потрескавшиеся от времени и непогоды, прохудившаяся крыша, крытая дранкой, и крыльцо с навесом, пристроенное с одной стороны. В буйных зарослях за хижиной скрывался каменный колодец. У лачуги стоял фургон, а на задах, на опушке леса, паслась привязанная к вбитым в землю колышкам упряжка мулов. Люди, которым все это принадлежало, собрались в доме, рассевшись на скамьях за ужином, все, кроме одного, несшего караул на ступенях крыльца. Он поглядывал на долину, раскинувшуюся к югу и востоку от хижины. Пятеро мужчин, считая и того, что стоял в дозоре, были оборванными, чумазыми, со злыми глазами. Все до единого имели при себе меч и кинжал. На телах мужчин виднелись шрамы от множества схваток. Голоса звучали громко и хрипло, а в смехе — когда они смеялись — не чувствовалось веселья.
Дамсон Ри и Мэтти Ро понимали, что это не те люди, с которыми легко договориться.
Наблюдая за хижиной, девушки притаились в кустах, в небольшой ложбинке, и теперь смотрели друг на друга.
— Ты уверена? — тихо спросила Мэтти.
Дамсон кивнула:
— Он там, внутри.
Девушки замолкли, словно исчерпали запас слов, предназначенных для этого разговора. Весь день они выслеживали фургон, с тех самых пор, как, следуя указаниям Скри, к югу от Радужного озера наткнулись на следы колес. Три дня назад, простившись с Морганом Ли, они переправились через озеро, пройдя под парусом устье Мермидона как раз перед надвигающимся штормом. Ветер, предшествующий буре, быстро перенес их через озерную гладь, а сама буря настигла уже у противоположного берега. Их потащило на глубину и так страшно закачало, что у Мглистой Топи лодка опрокинулась, и девушки были вынуждены добираться до берега вплавь. Промокшие и усталые, они спаслись, вытащив из воды большую часть провизии, и провели ночь в ясеневой роще, которая, к сожалению, не очень хорошо защищала от дождя.
Оттуда по сигналу Скри девушки отправились к югу, разыскивая хоть какой-нибудь след Пара Омсворда. Но ничего не обнаружили, кроме следов колес, и теперь вот наблюдали за домом, в котором засели владельцы фургона.
— Мне это не нравится, — тихо произнесла Мэтти Ро.
Дамсон Ри вытащила отломанную половинку Скри, положила ее на ладонь и протянула к хижине. Талисман тотчас вспыхнул огнем цвета меди, ярким и сильным. Она взглянула на Мэтти:
— Он там.
Та кивнула в ответ. Одежда ее была помята от долгой носки и непогоды, разорвана ветками и острыми камнями, стирка слегка освежила, но отнюдь не улучшила ее вида. По коричневому от загара мальчишескому лицу Мэтти катились капли пота, она нахмурила лоб, разглядывая сияющий металлический полумесяц.
— Нужно взглянуть поближе, — сказала она. — Когда стемнеет.
Дамсон молча согласилась. Ее рыжие волосы были заплетены и перевязаны лентой, а одежда в точности копировала одежду Мэтти. Она устала, истосковалась по горячей пище и мечтала о том, чтобы помыться, но знала, что пока придется обойтись без всего этого.
Девушки отползли по ложбинке назад к тому месту, где остались их пожитки, и уселись перекусить фруктами и сыром. Пока они насыщались, запивая еду водой, тени становились длинней. Молчание не нарушалось ни единым словом. Тьма сгустилась. Появились луна и звезды, воздух стал еще прохладнее, и это было довольно приятно. Они были очень не похожи друг на друга, эти две девушки: Дамсон — вспыльчивая, откровенная, уверенная в себе, и Мэтти — холодная, замкнутая, во всем сомневающаяся.
Что объединяло их, помимо предприимчивости, так это железная решимость остаться в живых, выковавшаяся у них за долгие годы службы у свободнорожденных. Три дня, проведенные в поисках Пара Омсворда, благоприятствовали упрочению их взаимного уважения. Отправляясь в путь, они едва знали друг друга; немногим больше знали они и теперь, если говорить честно. Но вполне достаточно, чтобы каждая убедилась — на партнершу можно положиться во всем.
— Дамсон, — вдруг окликнула ее Мэтти и, чтобы не нарушать мертвую тишину, перешла на шепот:
— Ты знаешь, бывает так, что обнаруживаешь себя в гуще событий и изумляешься: как же так получилось? — Мэтти выглядела почти смущенной. — Именно это я сейчас и ощущаю. Я здесь, но я сама не знаю почему.
Дамсон пододвинулась к ней:
— Ты бы хотела оказаться где-нибудь в другом месте?
— Не знаю. Думаю, что нет. — Мэтти сжала губы. — Но я не понимаю, что делаю тут! И с какой, спрашивается, стати?
— Может, причина не так уж и важна? Может, главное — просто быть здесь?
Мэтти покачала головой:
— Мне так не кажется.
— Пожалуй, это не так уж трудно объяснить.
Я тут из-за Пара, я обещала ему прийти.
— Потому что ты любишь его.
— Да.
— А я даже не знаю его.
— Зато ты знаешь Моргана.
Мэтти вздохнула:
— Я знаю его лучше, чем он сам себя знает.
Но я не влюблена в него. — Она помолчала. — Не понимаю. — Опечаленная своим признанием, девушка отвернулась в сторону. — Я пошла с вами потому, что мне надоело болтаться без дела.
Так я объяснила горцу. Это правда. Но я пошла и по какой-то другой, пока мне самой еще неясной причине.
— Мне кажется, из-за Моргана.
— Нет.
— И все-таки, я полагаю, он нужен тебе.
— Он мне нужен? — недоверчиво переспросила Мэтти. — А тебе не кажется, что все наоборот? Что ему нужна я!
— Конечно. Вы нужны друг другу. Я наблюдала за вами, Мэтти, за тобой и Морганом. Я видела, как ты смотришь на него, когда он не замечает этого. И видела, как он смотрит на тебя.
Между вами более глубокие чувства, чем вы думаете.
Высокая девушка покачала головой:
— Нет.
— Но ты ведь заботишься о нем, правда?
— Это не одно и то же. Это совсем другое.
Несколько мгновений Дамсон разглядывала ее, не произнося ни слова. Взгляд Мэтти был прикован к неведомой точке в пространстве, она вглядывалась во что-то такое, чего не видел никто, кроме нее.
Но вот она снова подняла пустой и печальный взор:
— Он все еще любит Оживляющую.
Дамсон медленно кивнула:
— Думаю, что да.
— Он всегда будет ее любить.
— Может быть, Мэтти. Но Оживляющая мертва.
— Это не важно. Ты слышала, как он говорит о ней? Она была прекрасна и таинственна и тоже любила его. — Синие глаза прищурились. — С этим трудно соревноваться.
— И не надо. Этого и не требуется.
— Нет, надо.
— Пройдет время, и он ее забудет. И ничего не сможет с этим поделать.
— Нет, не забудет. Он не позволит себе забыть.
Дамсон вздохнула и отвернулась. Их окружала притихшая в ожидании непроглядная ночь.
— Ты нужна ему, — повторила она наконец, не зная, что еще сказать, и оглянулась. — Оживляющей больше нет, Мэтти, и Моргану Ли нужна ты.
Девушки посмотрели друг на друга сквозь разделяющую их тьму, оценивая правдивость этих слов и их силу. Ни одна из них не произнесла больше ни звука. Потом Мэтти встала и принялась внимательно разглядывать хижину.
— Надо подойти поближе и посмотреть.
— Я пойду, — встала вслед за ней и Дамсон. — А ты подожди здесь.
Мэтти удержала ее за руку:
— Почему не я?
— Потому что я знаю Пара в лицо, а ты нет.
— Тогда пошли вдвоем.
— И обе подвергнемся опасности? — Дамсон заглянула девушке в глаза. — Ты понимаешь это не хуже меня.
Некоторое время Мэтти вызывающе смотрела на нее, потом отпустила ее руку.
— Ты права. Я подожду здесь. Но будь осторожна.
Дамсон улыбнулась и скользнула во тьму.
Она легко кралась вниз по ложбинке, пока не оказалась у самой хижины. Оттуда шел свет, желтоватое сияние лилось сквозь щелки ставней и через открытую дверь. Дамсон остановилась в нерешительности. Изнутри доносились голоса, но алый огонек трубки и запах табака предупреждали, что часовой сидит на ступеньках крыльца. Девушка наблюдала, как тихо шевелятся темные силуэты мулов, привязанных рядом с лачугой. Потом услышала ругань и звук бьющегося стекла.
Мужчины напились и теперь буянили.
Дамсон выползла из ложбинки, пробралась к кустам и обошла хижину вокруг, не приближаясь к животным из опасения, что они выдадут ее присутствие. По небу, словно призраки, неслись тучи, то и дело заслоняя свет луны и звезд.
Дамсон кралась по опушке леса, таясь в тени и ступая как можно бесшумней, хотя хохот и крики скорее всего заглушили бы любой посторонний звук. Оказавшись на задах хижины, она выскочила из-за деревьев, быстро перебежала к задней стене и обогнула ее, пробираясь к окну, выходящему на юг. Теперь она отчетливо слышала мужские голоса, различала сквозившую в них злобу. Не оставалось сомнений, что здесь собрались очень дурные люди.
Сжавшись в комочек, она подползла к окну, осторожно привстала и заглянула внутрь.
***
Колл Омсворд лежал на спине в затхлой грязной комнате и прислушивался к спорам играющих в кости людей. Игра шла на деньги. Пленник плотнее закутался в одеяло и отвернулся к стене. Его руки и ноги были скованы цепью, прикрепленной к кольцу в стене. Тюремщики дали ему поесть и утолить жажду, а потом напрочь забыли о нем. «Что даже к лучшему», — устало подумал Колл, видя их злобность. От выпивки и игры они стали еще омерзительнее, и Коллу совсем не хотелось выяснять, каковы они будут, если вспомнят о нем. С тех пор как он попал в плен, его уже дважды били — сперва за попытку к бегству, а потом один из мужчин из-за чего-то рассвирепел и решил выместить злобу на пленнике. Житель Дола был в синяках, ссадинах и кровоподтеках и после целого дня тряски в фургоне хотел лишь одного — заснуть.
Но заснуть было невозможно: вокруг стоял невообразимый шум. Колл лежал, думая о том, удастся ли ему выкрутиться из этой переделки. Он снова замыслил побег. Хотя фургон и мулы передвигались медленно, отряд находился всего в трех или четырех днях пути от Дехтеры, а там-то все и закончится. Колл слышал о копях, где трудились рабы, преимущественно дворфы. Морган описывал эти копи, прознав о них от Стеффа. Их использовали как подземную тюрьму для недовольных режимом Федерации и, как правило, для участников Сопротивления. Дворфы, отправленные в рудники, никогда не возвращались оттуда. Никто не возвращался. Морган слышал, будто южане среди них тоже попадались, но до сих пор Колл не верил этому.
Он разглядывал потрескавшуюся и покосившуюся стену. Кажется, ему еще откроется множество истин, и все пренеприятные.
Колл глубоко вздохнул, задержал воздух в груди, а потом медленно и устало выдохнул.
Время уходит, удача уже давным-давно покинула его. Он был в лучшей форме, чем раньше, навыки, полученные у Ульфкингро в Южном Страже, помогли ему пережить все самое худшее. Но в его нынешнем положении от этого мало проку. Колл и не надеялся освободиться от цепей без ключа. Он пытался взломать замки, но они оказались прочными и тяжелыми. Попробовал уговорить своих мучителей снять цепи, чтобы он мог размять ноги, но те только рассмеялись в ответ. Планы освободить Пара от Риммера Дэлла и порождений Тьмы превратились в смутные воспоминания. Он был так же далек от них, как и от родного дома в Тенистом Доле. Казалось, ему никогда туда не вернуться.
Один из мужчин пнул стол, встал и вышел из комнаты. Колл рискнул украдкой выглянуть из своего укрытия. Меч Шаннары лежал на столе. Они играли на него, на то, кому он достанется. Трое сидящих за столом что-то угрюмо ворчали в адрес того, кто вышел, но не сводили при этом друг с друга глаз.
Снова отвернувшись к стене, Колл сомкнул веки. Никакого толку от того, что этим людям неведома истинная ценность Меча. «К сожалению, — подумал он, — здесь даже чудо не поможет».
Стиснув руки под одеялом, он медленно погрузился во тьму.
«Что же мне делать?»
***
— Это он?
На смуглом лице и коротких черных волосах Мэтти Ро играл лунный свет, придавая ей сходство с призраком. Дамсон отпила воды из предложенной подругой фляги и обернулась через плечо туда, откуда появилась, подумав на мгновение, не преследуют ли ее. Но ночь была безмятежна, а земля тихо и недвижно стыла под звездными лучами.
— Это он? — озабоченно повторила Мэтти.
Дамсон кивнула:
— Должно быть. Он съежился в дальнем углу комнаты и завернулся в одеяло, так что я не смогла разглядеть его лицо, но это не важно. Меч Шаннары лежал на столе, а его ни с чем не спутаешь. Это Пар, все верно. Они заковали его. Это работорговцы, Мэтти. На обратном пути я заглянула в фургон — там полно цепей и наручников. — Она замолчала, на лице ее отразилось беспокойство. — Не знаю, как он угодил к ним и как позволил схватить себя, этого не должно было случиться. Заклинание легко справляется с такими людьми. Не понимаю… Что-то здесь не так.
Мэтти, выжидая, ничего не ответила.
Дамсон вернула ей флягу с водой и вздохнула:
— Хотела бы я видеть его лицо. Один раз он выглянул, буквально на секунду, но было слишком темно. — Она покачала головой. — Работорговцы… С ними не договоришься.
Мэтти переступила с ноги на ногу:
— С такими людьми действительно нельзя договориться. Мы женщины. Если дать им малейшую возможность, они схватят нас, используют, получат удовольствие и перережут нам глотки.
Или, если уж нам совсем не повезет, продадут вместе с жителем Дола. — Девушка вглядывалась в ночь. — Сколько ты их насчитала?
— Пятеро. Четверо в доме и один караулит.
Они пьют, играют в кости и дерутся между собой. — Она помолчала и с надеждой прибавила:
— Может, когда они уснут, нам удастся прокрасться туда и освободить Пара?
Мэтти бросила на нее твердый взгляд:
— В темноте это будет слишком рискованно.
Если дойдет до драки, мы не сможем различить, где свои, а где чужие. К тому же житель Дола прикован к стене, и на его освобождение уйдет слишком много времени, да и поднимется большой шум. Кроме того, работорговцы могут провести всю ночь за игрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Пусть же это случится!
Открыв глаза, Морган встал и заскользил между деревьями к равнине, окружающей Южный Страж. Он подумал, что не стоит сидеть на одном месте, лучше двигаться, так безопаснее.
Юноша осторожно пробирался по лесу, стараясь услышать тех, кто преследовал его. Кругом дрожали тени, и малейшее колебание света, любой шорох в кустах заставляли его сердце бешено колотиться. Где-то вдали ухала сова. Лес напоминал медлительную, спокойную ночную реку, загадочно мерцающую в лунном свете.
Морган все время оглядывался, высматривая того одинокого охотника, но никого не видел.
Порождения Тьмы впереди также были невидимы, но он считал, что они, должно быть, не знают его местоположения, так же как и остальные.
Он надеялся, что они не могут мысленно переговариваться друг с другом, хотя и не поручился бы за это. Слабое место в их магической силе.
Всегда ведь есть какое-нибудь слабое место, уязвимая точка, вся штука в том, чтобы обнаружить ее.
Он дошел до старого кедра, торчащего рядом с утесом, и спрятался за ним, снова сжавшись в комок и прислушиваясь. На протяжении долгих минут он сидел неподвижно, но ничего не услышал. Однако сомнений у него не было: порождения Тьмы все еще ищут, все еще вынюхивают…
И тут он увидел их, сразу двоих, пробирающихся по лесу, меньше чем в сотне ярдов ниже по склону — две тени в черных плащах, направляющиеся прямиком к его укрытию. У Моргана упало сердце. Стоит ему только шелохнуться, они увидят его. Если же он не двинется с места, они его вскоре обнаружат. «Какое богатство возможностей», — с горечью подумал он. Юноша все еще держал в руках меч Ли и теперь крепче сжал его рукоять. Он будет сражаться! Да, будет, хотя и понимает, чем это должно закончиться.
Морган вспомнил об Уступе, Тирзисе, Элдвисте, Кальхавене и всех прочих городах, откуда он пытался бежать, но каждый раз оказывался в ловушке и вынужден был драться. «Вот и на этот раз…» — с отчаянием и гневом подумал он.
И тут чья-то рука железной хваткой зажала ему рот и втащила в заросли.
Глава 30
В места, лежащие к югу от Радужного озера, крадучись, словно кошка, пробирались сумерки.
Нежная серебристо-алая дымка над Анаром переходила в буйное закатное зарево над Черными Дубами и возле них. Дневной зной смягчался ласковым и прохладным дыханием заповедных лесов, их ровным шелковистым полумраком.
Фермы, раскинувшиеся на землях у Кургана Битвы, то озарялись светом, то погружались в тень и казались сошедшими с холста художника.
Животные стояли мордами к ветру, колоритно вырисовываясь на фоне темной зелени пастбища. Хозяева и работники уже вернулись домой, и повсюду раздавался плеск воды в умывальниках, разносился запах томившейся в печах еды. Удлиняющиеся тени несли безмятежность, а прохлада — отдохновение. Безмолвие успокаивало, умиротворяло и обещало покой для всех, кто завершил очередной день.
В рощице неподалеку от кромки Анара, к северу от Кургана Битвы, поднимался дымок над полуразрушенным очагом старой охотничьей хижины — четыре деревянные стены, покосившиеся и потрескавшиеся от времени и непогоды, прохудившаяся крыша, крытая дранкой, и крыльцо с навесом, пристроенное с одной стороны. В буйных зарослях за хижиной скрывался каменный колодец. У лачуги стоял фургон, а на задах, на опушке леса, паслась привязанная к вбитым в землю колышкам упряжка мулов. Люди, которым все это принадлежало, собрались в доме, рассевшись на скамьях за ужином, все, кроме одного, несшего караул на ступенях крыльца. Он поглядывал на долину, раскинувшуюся к югу и востоку от хижины. Пятеро мужчин, считая и того, что стоял в дозоре, были оборванными, чумазыми, со злыми глазами. Все до единого имели при себе меч и кинжал. На телах мужчин виднелись шрамы от множества схваток. Голоса звучали громко и хрипло, а в смехе — когда они смеялись — не чувствовалось веселья.
Дамсон Ри и Мэтти Ро понимали, что это не те люди, с которыми легко договориться.
Наблюдая за хижиной, девушки притаились в кустах, в небольшой ложбинке, и теперь смотрели друг на друга.
— Ты уверена? — тихо спросила Мэтти.
Дамсон кивнула:
— Он там, внутри.
Девушки замолкли, словно исчерпали запас слов, предназначенных для этого разговора. Весь день они выслеживали фургон, с тех самых пор, как, следуя указаниям Скри, к югу от Радужного озера наткнулись на следы колес. Три дня назад, простившись с Морганом Ли, они переправились через озеро, пройдя под парусом устье Мермидона как раз перед надвигающимся штормом. Ветер, предшествующий буре, быстро перенес их через озерную гладь, а сама буря настигла уже у противоположного берега. Их потащило на глубину и так страшно закачало, что у Мглистой Топи лодка опрокинулась, и девушки были вынуждены добираться до берега вплавь. Промокшие и усталые, они спаслись, вытащив из воды большую часть провизии, и провели ночь в ясеневой роще, которая, к сожалению, не очень хорошо защищала от дождя.
Оттуда по сигналу Скри девушки отправились к югу, разыскивая хоть какой-нибудь след Пара Омсворда. Но ничего не обнаружили, кроме следов колес, и теперь вот наблюдали за домом, в котором засели владельцы фургона.
— Мне это не нравится, — тихо произнесла Мэтти Ро.
Дамсон Ри вытащила отломанную половинку Скри, положила ее на ладонь и протянула к хижине. Талисман тотчас вспыхнул огнем цвета меди, ярким и сильным. Она взглянула на Мэтти:
— Он там.
Та кивнула в ответ. Одежда ее была помята от долгой носки и непогоды, разорвана ветками и острыми камнями, стирка слегка освежила, но отнюдь не улучшила ее вида. По коричневому от загара мальчишескому лицу Мэтти катились капли пота, она нахмурила лоб, разглядывая сияющий металлический полумесяц.
— Нужно взглянуть поближе, — сказала она. — Когда стемнеет.
Дамсон молча согласилась. Ее рыжие волосы были заплетены и перевязаны лентой, а одежда в точности копировала одежду Мэтти. Она устала, истосковалась по горячей пище и мечтала о том, чтобы помыться, но знала, что пока придется обойтись без всего этого.
Девушки отползли по ложбинке назад к тому месту, где остались их пожитки, и уселись перекусить фруктами и сыром. Пока они насыщались, запивая еду водой, тени становились длинней. Молчание не нарушалось ни единым словом. Тьма сгустилась. Появились луна и звезды, воздух стал еще прохладнее, и это было довольно приятно. Они были очень не похожи друг на друга, эти две девушки: Дамсон — вспыльчивая, откровенная, уверенная в себе, и Мэтти — холодная, замкнутая, во всем сомневающаяся.
Что объединяло их, помимо предприимчивости, так это железная решимость остаться в живых, выковавшаяся у них за долгие годы службы у свободнорожденных. Три дня, проведенные в поисках Пара Омсворда, благоприятствовали упрочению их взаимного уважения. Отправляясь в путь, они едва знали друг друга; немногим больше знали они и теперь, если говорить честно. Но вполне достаточно, чтобы каждая убедилась — на партнершу можно положиться во всем.
— Дамсон, — вдруг окликнула ее Мэтти и, чтобы не нарушать мертвую тишину, перешла на шепот:
— Ты знаешь, бывает так, что обнаруживаешь себя в гуще событий и изумляешься: как же так получилось? — Мэтти выглядела почти смущенной. — Именно это я сейчас и ощущаю. Я здесь, но я сама не знаю почему.
Дамсон пододвинулась к ней:
— Ты бы хотела оказаться где-нибудь в другом месте?
— Не знаю. Думаю, что нет. — Мэтти сжала губы. — Но я не понимаю, что делаю тут! И с какой, спрашивается, стати?
— Может, причина не так уж и важна? Может, главное — просто быть здесь?
Мэтти покачала головой:
— Мне так не кажется.
— Пожалуй, это не так уж трудно объяснить.
Я тут из-за Пара, я обещала ему прийти.
— Потому что ты любишь его.
— Да.
— А я даже не знаю его.
— Зато ты знаешь Моргана.
Мэтти вздохнула:
— Я знаю его лучше, чем он сам себя знает.
Но я не влюблена в него. — Она помолчала. — Не понимаю. — Опечаленная своим признанием, девушка отвернулась в сторону. — Я пошла с вами потому, что мне надоело болтаться без дела.
Так я объяснила горцу. Это правда. Но я пошла и по какой-то другой, пока мне самой еще неясной причине.
— Мне кажется, из-за Моргана.
— Нет.
— И все-таки, я полагаю, он нужен тебе.
— Он мне нужен? — недоверчиво переспросила Мэтти. — А тебе не кажется, что все наоборот? Что ему нужна я!
— Конечно. Вы нужны друг другу. Я наблюдала за вами, Мэтти, за тобой и Морганом. Я видела, как ты смотришь на него, когда он не замечает этого. И видела, как он смотрит на тебя.
Между вами более глубокие чувства, чем вы думаете.
Высокая девушка покачала головой:
— Нет.
— Но ты ведь заботишься о нем, правда?
— Это не одно и то же. Это совсем другое.
Несколько мгновений Дамсон разглядывала ее, не произнося ни слова. Взгляд Мэтти был прикован к неведомой точке в пространстве, она вглядывалась во что-то такое, чего не видел никто, кроме нее.
Но вот она снова подняла пустой и печальный взор:
— Он все еще любит Оживляющую.
Дамсон медленно кивнула:
— Думаю, что да.
— Он всегда будет ее любить.
— Может быть, Мэтти. Но Оживляющая мертва.
— Это не важно. Ты слышала, как он говорит о ней? Она была прекрасна и таинственна и тоже любила его. — Синие глаза прищурились. — С этим трудно соревноваться.
— И не надо. Этого и не требуется.
— Нет, надо.
— Пройдет время, и он ее забудет. И ничего не сможет с этим поделать.
— Нет, не забудет. Он не позволит себе забыть.
Дамсон вздохнула и отвернулась. Их окружала притихшая в ожидании непроглядная ночь.
— Ты нужна ему, — повторила она наконец, не зная, что еще сказать, и оглянулась. — Оживляющей больше нет, Мэтти, и Моргану Ли нужна ты.
Девушки посмотрели друг на друга сквозь разделяющую их тьму, оценивая правдивость этих слов и их силу. Ни одна из них не произнесла больше ни звука. Потом Мэтти встала и принялась внимательно разглядывать хижину.
— Надо подойти поближе и посмотреть.
— Я пойду, — встала вслед за ней и Дамсон. — А ты подожди здесь.
Мэтти удержала ее за руку:
— Почему не я?
— Потому что я знаю Пара в лицо, а ты нет.
— Тогда пошли вдвоем.
— И обе подвергнемся опасности? — Дамсон заглянула девушке в глаза. — Ты понимаешь это не хуже меня.
Некоторое время Мэтти вызывающе смотрела на нее, потом отпустила ее руку.
— Ты права. Я подожду здесь. Но будь осторожна.
Дамсон улыбнулась и скользнула во тьму.
Она легко кралась вниз по ложбинке, пока не оказалась у самой хижины. Оттуда шел свет, желтоватое сияние лилось сквозь щелки ставней и через открытую дверь. Дамсон остановилась в нерешительности. Изнутри доносились голоса, но алый огонек трубки и запах табака предупреждали, что часовой сидит на ступеньках крыльца. Девушка наблюдала, как тихо шевелятся темные силуэты мулов, привязанных рядом с лачугой. Потом услышала ругань и звук бьющегося стекла.
Мужчины напились и теперь буянили.
Дамсон выползла из ложбинки, пробралась к кустам и обошла хижину вокруг, не приближаясь к животным из опасения, что они выдадут ее присутствие. По небу, словно призраки, неслись тучи, то и дело заслоняя свет луны и звезд.
Дамсон кралась по опушке леса, таясь в тени и ступая как можно бесшумней, хотя хохот и крики скорее всего заглушили бы любой посторонний звук. Оказавшись на задах хижины, она выскочила из-за деревьев, быстро перебежала к задней стене и обогнула ее, пробираясь к окну, выходящему на юг. Теперь она отчетливо слышала мужские голоса, различала сквозившую в них злобу. Не оставалось сомнений, что здесь собрались очень дурные люди.
Сжавшись в комочек, она подползла к окну, осторожно привстала и заглянула внутрь.
***
Колл Омсворд лежал на спине в затхлой грязной комнате и прислушивался к спорам играющих в кости людей. Игра шла на деньги. Пленник плотнее закутался в одеяло и отвернулся к стене. Его руки и ноги были скованы цепью, прикрепленной к кольцу в стене. Тюремщики дали ему поесть и утолить жажду, а потом напрочь забыли о нем. «Что даже к лучшему», — устало подумал Колл, видя их злобность. От выпивки и игры они стали еще омерзительнее, и Коллу совсем не хотелось выяснять, каковы они будут, если вспомнят о нем. С тех пор как он попал в плен, его уже дважды били — сперва за попытку к бегству, а потом один из мужчин из-за чего-то рассвирепел и решил выместить злобу на пленнике. Житель Дола был в синяках, ссадинах и кровоподтеках и после целого дня тряски в фургоне хотел лишь одного — заснуть.
Но заснуть было невозможно: вокруг стоял невообразимый шум. Колл лежал, думая о том, удастся ли ему выкрутиться из этой переделки. Он снова замыслил побег. Хотя фургон и мулы передвигались медленно, отряд находился всего в трех или четырех днях пути от Дехтеры, а там-то все и закончится. Колл слышал о копях, где трудились рабы, преимущественно дворфы. Морган описывал эти копи, прознав о них от Стеффа. Их использовали как подземную тюрьму для недовольных режимом Федерации и, как правило, для участников Сопротивления. Дворфы, отправленные в рудники, никогда не возвращались оттуда. Никто не возвращался. Морган слышал, будто южане среди них тоже попадались, но до сих пор Колл не верил этому.
Он разглядывал потрескавшуюся и покосившуюся стену. Кажется, ему еще откроется множество истин, и все пренеприятные.
Колл глубоко вздохнул, задержал воздух в груди, а потом медленно и устало выдохнул.
Время уходит, удача уже давным-давно покинула его. Он был в лучшей форме, чем раньше, навыки, полученные у Ульфкингро в Южном Страже, помогли ему пережить все самое худшее. Но в его нынешнем положении от этого мало проку. Колл и не надеялся освободиться от цепей без ключа. Он пытался взломать замки, но они оказались прочными и тяжелыми. Попробовал уговорить своих мучителей снять цепи, чтобы он мог размять ноги, но те только рассмеялись в ответ. Планы освободить Пара от Риммера Дэлла и порождений Тьмы превратились в смутные воспоминания. Он был так же далек от них, как и от родного дома в Тенистом Доле. Казалось, ему никогда туда не вернуться.
Один из мужчин пнул стол, встал и вышел из комнаты. Колл рискнул украдкой выглянуть из своего укрытия. Меч Шаннары лежал на столе. Они играли на него, на то, кому он достанется. Трое сидящих за столом что-то угрюмо ворчали в адрес того, кто вышел, но не сводили при этом друг с друга глаз.
Снова отвернувшись к стене, Колл сомкнул веки. Никакого толку от того, что этим людям неведома истинная ценность Меча. «К сожалению, — подумал он, — здесь даже чудо не поможет».
Стиснув руки под одеялом, он медленно погрузился во тьму.
«Что же мне делать?»
***
— Это он?
На смуглом лице и коротких черных волосах Мэтти Ро играл лунный свет, придавая ей сходство с призраком. Дамсон отпила воды из предложенной подругой фляги и обернулась через плечо туда, откуда появилась, подумав на мгновение, не преследуют ли ее. Но ночь была безмятежна, а земля тихо и недвижно стыла под звездными лучами.
— Это он? — озабоченно повторила Мэтти.
Дамсон кивнула:
— Должно быть. Он съежился в дальнем углу комнаты и завернулся в одеяло, так что я не смогла разглядеть его лицо, но это не важно. Меч Шаннары лежал на столе, а его ни с чем не спутаешь. Это Пар, все верно. Они заковали его. Это работорговцы, Мэтти. На обратном пути я заглянула в фургон — там полно цепей и наручников. — Она замолчала, на лице ее отразилось беспокойство. — Не знаю, как он угодил к ним и как позволил схватить себя, этого не должно было случиться. Заклинание легко справляется с такими людьми. Не понимаю… Что-то здесь не так.
Мэтти, выжидая, ничего не ответила.
Дамсон вернула ей флягу с водой и вздохнула:
— Хотела бы я видеть его лицо. Один раз он выглянул, буквально на секунду, но было слишком темно. — Она покачала головой. — Работорговцы… С ними не договоришься.
Мэтти переступила с ноги на ногу:
— С такими людьми действительно нельзя договориться. Мы женщины. Если дать им малейшую возможность, они схватят нас, используют, получат удовольствие и перережут нам глотки.
Или, если уж нам совсем не повезет, продадут вместе с жителем Дола. — Девушка вглядывалась в ночь. — Сколько ты их насчитала?
— Пятеро. Четверо в доме и один караулит.
Они пьют, играют в кости и дерутся между собой. — Она помолчала и с надеждой прибавила:
— Может, когда они уснут, нам удастся прокрасться туда и освободить Пара?
Мэтти бросила на нее твердый взгляд:
— В темноте это будет слишком рискованно.
Если дойдет до драки, мы не сможем различить, где свои, а где чужие. К тому же житель Дола прикован к стене, и на его освобождение уйдет слишком много времени, да и поднимется большой шум. Кроме того, работорговцы могут провести всю ночь за игрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52