А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


— В рабочие дни я ношу кофе вашим служащим из кафе Летти, мистер Уэй, — напомнила она, чтобы привлечь его внимание. — Ваши помощники мне очень нравятся. Они так много работают. Надеюсь, что вы победите на выборах.
Ее голос был мягким и спокойным, и она преуспела в своем намерении.
— Вы очень добры, Кендра.
Когда она смотрела на него своими большими голубыми глазами, все заботы и состояние обреченности покидали его. Он чувствовал только радость.
Кендра незаметно кивнула Джошу. Они были на верном пути. Только бы Джош вспомнил, что он должен сейчас сделать! Он так много острил по этому поводу, пока они репетировали, что теперь она не была уверена, сделает ли он все, как надо.
— Кендра, если его служащие так много работают, то почему не видно, чтобы они агитировали избирателей? Знаешь, мне кажется, они просто сидят, ничего не делают и попивают себе кофе. Они считают,
что победа уже обеспечена. — Голос Джоша был задиристый и поддразнивающий.
Кендра подавила улыбку. Она попала в точку!
Уатт ощетинился, но прежде, чем он встал на защиту своего персонала, Кендра сказала:
— Это не правда, Джош! Не обращайте на него внимания, мистер Уэй. — Она устремила свои честные голубые глаза на Уатта. — Он критикует ваш персонал с тех пор, как Дэн Кларкстон пришел в старшие классы искать себе добровольных помощников. Я говорила Джошу, что ваши люди, возможно, сделают то же самое, а может быть, придумают что-нибудь получше. Они могли бы вести агитацию среди старшеклассников. Почти всем нам уже восемнадцать, и…
— Кларкстон встречался со старшими классами? — перебил ее Уатт.
Конечно, никому из его людей даже не пришло в голову, что многие старшеклассники будут голосовать в ноябре. Он тоже об этом не подумал.
Кендра кивнула.
— Это была неформальная встреча. Он просто рассказал нам о выборах, ну и вставил несколько анекдотов.
— Некоторые анекдоты касались вашей семьи, — добавил Джош. — Мистер Кларкстон проявил редкостное дружелюбие. Кормил нас конфетами. Конфетами «Кларк». Его имя теперь хорошо запомнят.
— Мне не нравится Кларкстон, — сказала Кендра. — Он слишком много улыбается. Я буду лучше голосовать за вас, мистер Уэй.
Она подошла поближе к Уатту.
Уатт почувствовал тревожащий экзотический запах, который источало ее тело. Казалось, его кровь загустела, стала плотной. То же самое случилось и с другой неотъемлемой частью его тела. Трудно было сосредоточиться на проблемах кампании, когда она стояла рядом.
— Спасибо, — проговорил он охрипшим голосом, — но критика Джоша небеспочвенна. Мои служащие, да и я сам, расслабились. Мы не планировали агитацию среди новых, молодых избирателей или…
— Вы должны об этом подумать, — безапелляционно вставил Джош.
Кендра прочистила горло, посмотрела на Джоша и приподняла брови — это был условный сигнал. Уатт, погруженный в созерцание Кендры, пропустил этот обмен взглядами.
— Вы можете нанять меня и Кендру для работы среди школьников, мистер Уэй, — продолжал Джош. — У нас есть несколько прекрасных идей.
— Нас не наймут, Джош, — серьезно сказала ему Кендра. — Мы будем работать добровольно. — Ее синие глаза светились умом и решительностью. — Конечно, если вы не против, мистер Уэй.
— О, конечно! — быстро согласился Уатт. — Я не против. — Его лицо внезапно залилось румянцем.
Кендра едва удержалась, чтобы не запрыгать от радости. Ее план удался! Уатт Уэй попался на удочку!
Джош ухмыльнулся.
— Я думаю, этот опыт всем нам пойдет на пользу, — сказал он. Уэй прокашлялся.
— Зовите меня просто Уатт. Когда меня называют мистер Уэй, я постоянно оборачиваюсь, мне кажется, что где-то поблизости находится мой кошмарный братец Стаффорд или дедушка.
— Стаффорд и Уатт, — Джош кашлянул. — Звучит как название какой-нибудь юридической фирмы. В вашей семье мальчикам не дают нормальных имен, вроде Ника, Била, Стива?
— А как же ваш отец? — спросила Кендра, буравя Уатта вопросительным взглядом. — Почему вы о нем не вспоминаете, когда слышите «мистер Уэй»?
Уатт беспокойно задвигался. Она сознательно ударила в самое слабое место.
— Я не нарочно упустил отца. Он погиб в автокатастрофе, когда я был еще совсем маленький, поэтому его имя не сразу приходит на ум.
— Я знаю, как это бывает. — Кендра закивала. — Мой отец умер, когда мне было одиннадцать лет. Я очень сердилась на него за то, что он оставил нас. Поэтому я заставляла себя не думать о нем. И это стало привычкой. Теперь я не могу вспомнить его, даже когда хочется.
Уатта переполнили неприятные воспоминания о днях, последовавших за кончиной его отца: погребение, страшное горе и неразумная, но бешеная злость за то, что его бросили. Он посмотрел на Кендру с легким удивлением. Ее искреннее признание выбило его из колеи. Он никому не признавался, что смерть отца вместе с чувством утраты вызвала в нем злость.
— Уатт, — голос Джоша прервал тишину. — Поскольку мы теперь на вас работаем, нам неплохо бы обсудить стратегию. И чем скорее, тем лучше.
— Совершенно с вами согласен. — Уатт с радостью сменил тему разговора. — Не хотите ли войти в дом? — жестом пригласил он их.
— Я бы не прочь, но сегодня вечером никак не могу — сказала Кендра с сожалением в голосе. — Мне надо домой, а то моя сестра будет недовольна. Она слишком часто смотрит «Нераскрытые тайны», и если я не появлюсь через двадцать минут, она решит, что я стала одной из жертв.
Уатт улыбнулся.
— Тогда завтра?
— Завтра я работаю в кафе до закрытия, до семи часов. Не могли бы вы прийти туда? После того, как уйдут последние посетители, мы сможем спокойно поговорить.
— Замечательно, — обрадовался Джош. — Вы сможете прийти, Уатт? Уатт кивнул.
— С радостью. — Он задумчиво посмотрел на Кендру. — Хочу еще раз поблагодарить вас за то, что вы нашли Его Честь. — Он слегка нахмурился. — Я выпустил его во двор и плотно закрыл ворота перед тем, как уйти на собрание. Не понимаю, каким образом он вырвался?
— Может, его выпустил кто-нибудь из соседских детей? — предположила Кендра.
— Да, некоторые отпрыски способны на такое, что и во сне не приснится, — сурово сказал Джош. Уатт нахмурился.
— Меня не утешает такая мысль, но теперь я буду осторожнее. — Он погладил шелковистую черную спину собаки. — Я не переживу, если с Его Честью что-нибудь случится. Он у меня уже семь лет.
— Это прекрасно. — Кендра заботливо смотрела на собаку и хозяина. — Не беспокойтесь, Уатт, я думаю, что Его Чести ничто не угрожает.
— Его Чести не угрожает ничто, а вот его хозяин в опасности, — пробормотал Джош, выводя свою машину на улицу.
Кендра, сидевшая рядом, улыбалась с видом победителя.
— Ты был великолепен, Джош. Ты все сделал абсолютно правильно. Я думаю, тебе надо подумать о карьере актера.
— Я выглядел, как маленький хитрый жук. А ты руководила мной и играла роль мисс Агитаторши:
«Нас не наймут, мы будем работать добровольно». — Его имитация делала честь будущему актеру. Они оба рассмеялись. — Все сработало, — признался Джош. — У него даже подозрения не возникло, что это мы украли собаку. Я этого так боялся! Однако когда ты заговорила об отцах, это была уже чистой воды импровизация. Мы ничего подобного не планировали.
— Я и не знала, что у него отец умер. Я его даже пожалела. Неприятно терять родителей в таком возрасте. Я знаю, что это такое. Умер мой отец, а через год — мама. — Ее лицо погрустнело, но она уверенно наклеила на него улыбку. — Мой брат Шейн говорит: «Не плюй в колодец…»
— У тебя здорово получается. Могу поспорить, что в один прекрасный день ты затеешь свою собственную игру, — восхищенно сказал Джош. — Единственное, чего я не могу понять, почему ты отказалась, когда Уатт пригласил нас к себе. Я думал, что ты не упустишь такой шанс.
Кендра пожала плечами.
— Я действительно опаздываю, и Эшлин будет волноваться.
— Но ты ведь ей позвонила.
— Я не хочу показаться навязчивой и нетерпеливой. — Кендра едва заметно улыбнулась. — Всему свое время, Джош.
— Он-то уж точно был нетерпелив. Я заметил, как он смотрел на тебя, Кендра. Я решил, что ты уже заарканила его. Однако теперь могут возникнуть проблемы. Вдруг он узнает, что Кларкстон никогда не был в школе? А если он спросит, что мы собираемся делать? Мы ведь еще не придумали ничего конкретного.
— Еще придумаем, — успокоила его Кендра. — Завтра за ленчем мы прорепетируем сцену в кафе. Не беспокойся, на этот раз твоя роль сведется к нескольким фразам.
— Не рано ли ты меня сбрасываешь со счетов? Хочешь сама сделать самую увлекательную работу? Она кивнула.
— Он что, правда на меня смотрел, Джош? Я хочу сказать, он действительно смотрел на меня, как мужчина смотрит на женщину?
— Он пялился на тебя, как баран на новые ворота. Он тебя облизал с ног до головы, как Его Честь облизывает свою косточку. — Он помедлил. — Кендра, ты уверена, что делаешь именно то, что надо? Уатт Уэй тебе не какой-нибудь мальчишка. Ему тридцать лет, он богат и, наверное, ни в чем не отказывает себе. Это может обернуться для тебя большими неприятностями.
— Неприятности — это как раз то, что мне надо, — сказала Кендра. Ее слова были очевидно расчетливыми, прекрасные голубые глаза сверкали, как отшлифованные драгоценные камни. — Когда дело дойдет до расплаты, то чем больше будут неприятности, тем лучше для меня.
— И тем хуже для Уатта Уэя, — закончил Джош. — Если бы он не был Уэем и политиком, я бы его пожалел. Но поскольку он и то и другое, мне его не жаль.
— И мне тоже, — вторила ему Кендра.
Она закрыла глаза и живо себе представила картину. Место действия: кафе Летти. Персонажи: Кендра, Уатт и Джош. Разговор длится около десяти минут. Звонит телефон, и Джоша срочно требуют домой. Кендра и Уатт остаются наедине.
Корд стоял у окна своей спальни и смотрел на безупречно ухоженную лужайку. Слева от нее находились знаменитые сады «Дубовой аллеи», отрада и гордость его матери. Каждый год туда приезжали на экскурсию члены клуба садоводов, восхищавшиеся талантом его матери за чаем, который им подавали на патио. За чай они, разумеется, платили. Деньги шли в фонд помощи животным, которым тоже руководила Камилла.
Корд закрыл глаза, и перед его мысленным взором возник другой ландшафт — вид из окна его кабинета в Глетчере в штате Монтана, где острые пики гор на горизонте вздымались к небу. Он как будто переместился туда и тут же позвонил своей помощнице и справился о состоянии дел в кемпинге и на туристической базе.
— Как дела, Мери Бет? — спросил он.
Он тосковал. Он хотел скорее туда вернуться. Монтана давно стала его родным домом, тем, чем никогда не была семейная резиденция «Дубовая аллея».
— Мы пока живы, но вас явно не хватает, — как всегда дипломатично ответила Мери Бет Макули.
Корд улыбнулся при мысли об этой женщине, разведенной матери двух сыновей, учившихся в колледже, всю сознательную жизнь проработавшей менеджером в гостинице. Ему повезло, что она согласилась жить и работать в Глетчере. Ее помощь на базе была неоценима.
— Нельзя показывать боссу, что его отсутствие никак не повлияло на работу, — строго сказал он. — Сколько номеров сегодня занято?
— Столько же, сколько и вчера. Двадцать свободны, двести заняты. Мы ждем гостей на этот уик-энд. Десять комнат зарезервированы для них.
— Ведется ли подготовка к открытию кемпинга? Он должен начать работу в следующие выходные. Поскольку мы в первый раз открываемся так рано, надо бы…
— … тщательно все фиксировать, чтобы в дальнейшем знать, стоит ли так рано открываться, — прервала его Мери Бет.
— Я думаю, вы об этом уже сто раз слышали. — Голос Корда потеплел.
— Тысячу, — со смехом отозвалась Мери Бет. — Кстати, до меня дошли слухи, что в штат приехал инспектор Американской туристической ассоциации. Предположительно, он находится сейчас в Йосмите и, возможно, потом направится к нам.
Корд почувствовал интерес.
— Ассоциация всегда давала высокую оценку нашей работе. Мы не можем поступиться репутацией.
Он еще раз пожалел, что его нет сейчас на месте. Он нужен был там!
— Не беспокойтесь, кемпинг покажется во всем блеске, даже если господин инспектор приедет в день открытия, — заверила его Мери Бет. Она помедлила. — Я уже говорила, что у нас проблемы с шеф-поваром?
— Проблемы с Джеком? — В голосе Корда звучало сомнение. — Нет, вы мне ничего об этом не говорили, Мери Бет.
— Не хотела вас беспокоить. Я думала, что сама с этим справлюсь. — Еще пауза. — Джек собирается увольняться, Корд.
— Что? — Корд чуть не уронил трубку. Это было совсем не то, о чем бы он хотел узнать, находясь за сотни миль от своей базы. Их кухня высоко ценилась в туристическом мире и в прошлом году вышла на четырехзвездочный уровень. Корд застонал. Потеря Джека Таунсенда, их молодого и подающего большие надежды шеф-повара, могла вызвать последствия, о которых он даже думать не хотел. — Что произошло, Мери Бет?
Она вздохнула.
— Помните того агента, Тари Кина, который приезжал в прошлом месяце?
— Придурок, который носил тюрбаны и гадал на таро? — Корд передернул плечами при этом воспоминании. — Помню.
— То ли он предсказал Джеку судьбу, то ли еще что-то в этом роде, однако Джек теперь-уверен, что ему необходимо уехать во Францию и изучать французскую кухню. Он чувствует себя плохо в Монтане, говорит, что его во всем ограничивают, и…
— Он чувствует, что его ограничивают, потому что он заключил со мной контракт еще на два года. Пусть только попробует уволиться! Я заставлю его платить неустойку. Я его разорю, и у него не хватит денег не только на билет во Францию, но даже на поварешку!
— Если позволите, я не буду вас цитировать, — спокойно сказала Мери Бет. — Если мы будем ему угрожать, он только озлобится. Я имею в виду Жака. Теперь он требует, чтобы его называли именно так.
Корд так сильно сжал трубку, что костяшки пальцев побелели.
— Я думаю, что мне лучше приехать сегодня вечером.
— Он решил отправиться во Францию, и вы не заставите его отказаться от этой мысли, даже если будете ему угрожать неустойкой, — ответила Мери Бет. — Я бы вам советовала остаться и помочь брату с выборами. А уж я попытаюсь убедить Джека, что его место здесь, в Монтане.
— Что вы собираетесь делать? Гадать ему по руке? Или, может быть, на кофейной гуще?
Мери Бет рассмеялась.
— Простите, что упомянула об этом, но я хотела чтобы вы были осведомлены о положении дел. В самом деле, Корд, я не считаю, что ситуация критическая.
— Дела Уатта идут хуже, чем я предполагал, — признался Корд. — Как бы мне ни хотелось уехать, я чувствую, что обязан остаться и помочь ему. Но если…
— Позвольте мне самой позаботиться о Жаке, — сказала Мери Бет. — Я буду держать вас в курсе.
После стольких уверений, что кухне турбазы в Глетчере не грозит потерять шеф-повара, Корд решил выполнить свое обещание и остаться в Уэйзборо. Он был расстроен, но чувствовал, что чушь, которую нес Джек о своем предназначении и гадании на картах, могла больше повредить делу, чем отсутствие Корда и то, что он позволил незаменимой Мери Бет самостоятельно улаживать дела с восприимчивым молодым человеком.
— С вами все в порядке? — Этан Торп взял Эшлин под руку. Они только что покинули холл больницы, переоборудованный для приема донорской крови. — По-моему, вы не очень твердо стоите на ногах.
— Все хорошо, только немного голова кружится.
Эшлин пыталась убедить в этом его и себя тоже. После сдачи пинты крови она чувствовала слабость и дурноту, и несколько глотков сока, которые она успела сделать, ничуть не помогли.
— Отойдем назад. — Этан оттащил ее к стене. — Фотографы снимают Дэна и Синди.
Эшлин взглянула на Кларкстонов и подивилась их неукротимой энергии. Кандидат и его жена также сдавали кровь, но вид у них был вполне здоровый и радостный. Они готовы были тут же отправиться на митинг и пожать сотни рук. Дэн Кларкстон даже умудрялся шутить с репортерами. Эшлин сама позвонила утром во все местные газеты и предупредила о том, что Дэн появится в пункте сдачи крови.
— Синди и я сдаем кровь несколько раз в год. Каждый раз, когда в этом возникает необходимость, — рассказывал Дэн прессе. — Сегодня утром, услышав по радио, что запасы крови истощились, мы тут же решили приехать сюда и вскрыть вены.
Репортеры хихикали и записывали цитату. Фотографы снимали фотогеничного кандидата и его жизнерадостную жену. Эшлин прислонилась к холодной стене, смотрела и слушала. Первым о приеме крови услышал Этан Торн. Он позвонил Кларкстонам из офиса и предложил им немедленно поехать в больницу. Предложения Торпа зачастую звучали как приказы, но Кларкстоны всегда подчинялись.
Идея принадлежала Этану, но это была политика, разве не так? Эшлин не уставала удивляться тому, как легко смешивались имидж и сущность, создавая нечто не совсем настоящее, но и не откровенно поддельное.
Однако вряд ли эти поиски истины были ко времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44