Мы сели в машину, но не сразу поехали домой, а сперва завернули в бакалею, и папа купил там шесть фунтов колбасы и запас сигарет. На улице все сплошь только и толковали, что о дубильном растворе, и таращились на дядю Сагамора, но он делал вид, будто ничего не произошло.Покончив с покупками, мы выехали на окраину города, где стояла лесопилка и тянулись какие-то рельсы, и дядя Сагамор показал папе, куда сворачивать. Папа зарулил на какую-то аллейку, проехал до конца и оказался на чьем-то заднем дворе.— А что мы тут будем делать? — спросил я у папы.— Навестим одного приятеля дяди Сагамора, — ответил он.Дядя поскребся в дверь, и спустя несколько минут на порог вышла какая-то огромная тетя в кимоно, с рыжими волосами и пронзительными голубыми глазами. У нее был такой вид, словно она могла быть ужасно злющей. Но нам она улыбнулась очень даже мило и впустила в дом.Мы прошли через кухню в комнату, а потом направо и оказались в маленькой гостиной. За стенкой что-то стучало, и скоро до меня дошло, что именно — бильярдные шары. Там находилась бильярдная.Мы сели, она вышла и вернулась с бутылкой, тремя стаканами и бутылочкой кока-колы.— Это тебе. Билли. — Она протянула мне коку. Интересно, и откуда она знала, как меня звать?Она налила себе, папе и дяде Сагамору, села рядом, поглядела на дядю Сагамора и улыбнулась.— Ишь ты какой, а по виду-то и не скажешь, — покачала она головой.Дядя Сагамор вынул изо рта жвачку, одним глотком осушил стакан и засунул ее обратно.— Мэрф еще не вернулся?— Только что звонил, — отозвалась она. — Сказал, подъедет через минуту. — Она вдруг засмеялась. — Боже, хотела бы я все это видеть!Тут дверь отворилась, и вошел тот самый рослый смуглолицый парень, что утверждал, будто полиция ничего не сможет сделать дяде Сагамору. Завидев нас, он ухмыльнулся и плеснул себе в стакан этой штуки из бутылки.— Здорово, Мэрф, — говорит дядя Сагамор. — Ну как, Роди управился с грузом? Мэрф кивнул:— В два счета. Он затаился за дорогой аккурат возле дома Джимерсона, а как только увидел, что ваши две машины прокатили, съехал вниз и забрал груз. Успел в город почти сразу за вами.Ну-ка, поглядим, двести кварт по доллару с четвертью…— Двести пятьдесят долларов, — подсчитал дядя Сагамор. — А у тебя как выручка?— Я так прикинул, шестьсот восемьдесят, — сказал Мэрф. — Включая пять сотен от Эльмо Фентона, а это, сдается мне, денежки Бугера с Отисом. — Он захохотал, а потом продолжил:— То есть по триста сорок долларов на нос. Итого двести пятьдесят да триста сорок…— Пятьсот девяносто, — подсказал дядя Сагамор.Мэрф медленно кивнул, словно еще сомневаясь, и принялся отсчитывать деньги.— Ну кто бы мог подумать, — пробормотал он, — на тебя-то глядя. Глава 11 Только уже у самого дома я припомнил, что мы так и не сдали грязную одежду в стирку. Я сказал об этом папе, когда мы вылезли из машины.— И то верно, — согласился он, — что-то совсем запамятовали. Ну да не беда, сдадим завтра или послезавтра, невелика забота.— А не очень-то подходящая получилась проверочка для кувшинов, — говорю я. Дядя Сагамор покачал головой:— Понимаешь, я так считаю, бывают такие моменты, когда от человека ну ничегошеньки не зависит. По всему выходило, что кувшины не должны были лопнуть, но увы, так уж вышло, что тут поделаешь.— А теперь тебе снова придется посылать свежую порцию раствора правительству? — поинтересовался я.Дядя Сагамор присел на крыльцо и в раздумье пожал плечами.— Ну, я что-то даже не знаю, — ответил он. — Да небось отправлю через денек-другой. Да только кто знает, вдруг шерифовы ребята снова их кокнут. Вот уж нехорошо получится.— Мне кажется, надо же наконец выяснить, в чем дело, — сказал я, — а то мы только без толку потратим время, если опять будем пытаться выдубить кожу.— А смекалистый у нас паренек, Сэм, — сказал дядя папе, — вот увидишь, он-то мхом не порастет, это точно.Ближе к пяти часам они оба куда-то подевались, а потому я без помех отправился купаться. К трейлеру я не пошел, а отправился прямиком вдоль берега озера. Зиг Фрид пристроился со мной и наводил ужас на встречных лягушек. С истошным кваканьем они большими скачками прыгали в озеро и прятались под листьями лилий. По-моему, Зиг Фрид решил, что они все рехнулись. Сам-то он, хоть его озолоти, и лапы в воду не сунет. Хотя и откуда ему знать, как здорово купаться. Он ведь родился и вырос в пижонском отеле в Акведуке и раньше даже захудалого озерца в глаза не видел.Когда мы подошли к нашему излюбленному пляжику, мисс Харрингтон там еще не было. Я стянул джинсы и футболку и уселся на бревно в одних плавках поджидать ее. Озеро было такое красивое, гладкое, ну как стекло. Я прикинул расстояние до другого берега и подумал: интересно, а смогу ли доплыть туда без посторонней помощи? Сегодня мы как раз собирались попробовать. Но подумав еще немножко, я решил все-таки дождаться мисс Харрингтон и не лезть самому в воду. Она ведь много раз меня предупреждала, чтобы я не купался в одиночку, по крайней мере этим летом.Мисс Харрингтон появилась только через добрых полчаса. Сперва Зиг Фрид залаял, а потом и я услышал стук ее сандаликов по тропинке. Она приветливо улыбнулась мне. В этот раз на ней был голубой костюмчик и серебристые босоножки, а ногти на ногах покрашены красным. Я заметил, как здорово загорели ее ноги.— Привет, мисс Харрингтон, — поздоровался я с ней, — а мы сегодня поплывем на тот берег?— Конечно, — отозвалась она, — ты запросто справишься.Она вытащила свой купальник из сумочки и отправилась в заросли переодеться. А когда вернулась, я увидел, что у нее не только ноги загорели, она вся была такая, и ее золотенький загар отсвечивал в бриллиантах на ее купальнике.— Вы небось загорали голышом, — говорю я, — у вас везде такой миленький ровный загарчик. Она ухмыльнулась и взъерошила мне волосы.— Послушай, лапочка. Тебе всего только семь лет, не забыл? Так и веди себя как тебе полагается.Мы зашли в воду и примерились плыть на другую сторону. Дотуда было ярдов так пятьдесят. Солнце уже садилось, и деревья на том берегу отбрасывали длинные холодные тени.— Да ты уже проплывал столько, — ободрила меня мисс Харрингтон. — Совершенно без разницы, плывешь ты на мелкоте вдоль берега или где поглубже, главное только не бояться. Так что ты плыви медленно и спокойно и не забывай, что я буду все время держаться рядом. Я хорошо плаваю, я выступала в водном балете во Флориде, еще когда мне было всего шестнадцать.Мы пустились в путь, и это оказалось проще простого. Я греб по-собачьи, а она плыла медленным кролем, как она это называла, совсем рядом со мной. А когда она поднимала лицо из воды в мою сторону, то улыбалась мне, так что я совсем и не боялся. И до кустов, свисавших над водой на другой стороне, становилось все ближе и ближе.Мы уже почти доплыли. Оставалось всего несколько футов, и я совсем уже было собрался ухватиться за склонившуюся к воде ветку, как вдруг кусты на том берегу, с которого мы уплыли, громко затрещали, а вода вокруг нас почему-то вся забурлила. И послышалось: “Бум! Бум! Бум! Бум!” И при каждом “бум!” из воды рядом с нами вылетали мелкие брызги, как будто туда швырнули горсть камешков. Все произошло так неожиданно, я даже не понял, что громыхали выстрелы из ружья, пока мисс Харрингтон не завизжала, не сцапала меня и не утянула под воду.Я тоже было открыл рот, чтоб закричать, но тут же наглотался воды, поперхнулся и попробовал вдохнуть, но получилось только еще хуже, вода забилась мне в нос и горло. Я испугался и начал брыкаться, пытаясь выбраться на поверхность, но мисс Харрингтон не пустила меня, и я только и чувствовал, как она перебирает ногами, будто плывет. Мы, наверное, повернули, а то иначе мы врезались бы в кусты возле берега. Под водой тоже были слышны звуки выстрелов, да только звучали они по-другому: “Шлеп! Шлеп! Шлеп!” Даже забавно, что я это подметил, вообще-то мне было не до того. Я ужасно перепугался, просто обезумел и начал изо всех сил вырываться от мисс Харрингтон.Но как раз в этот момент мы заплыли под ветки и вынырнули наружу. Я судорожно вдохнул и закашлялся. Сперва мне показалось, что вокруг чертовски тихо, а через секунду-другую до меня дошло, в чем дело. Выстрелы смолкли. Я задыхался, отфыркивался и старался оглядеться. Вокруг нас свешивались ветки прибрежных кустов, а на другой стороне озера я ничего особенного не заметил. Мы стали вылезать на берег, тут опять как загромыхало! Пули свистели среди деревьев буквально в нескольких футах слева от нас. Мисс Харрингтон схватила меня за руку и поволокла вперед. Мы выкарабкались на сушу, споткнулись и покатились по груде сухих листьев.Теперь выстрелы звучали с другой стороны. Пули взрывали землю рядом с нами, а некоторые свистели прямо у нас над головой, ну прям как в ковбойском фильме. Мы распластались ничком, уткнувшись носом в землю. Я опять поперхнулся и закашлялся, пытаясь перевести дух.Ружья перестали стрелять, и я услышал, как какой-то тип кричит другому на той стороне:— Мне кажется, они пробираются через заросли. Пошли туда!Я наконец-то отплевался от грязи и листьев, что набились мне в рот, и говорю мисс Харрингтон:— Дядя Сагамор был прав, эти дурацкие охотники на кроликов ничего не соображают. Они же могли подстрелить нас.А она вдруг зажала мне рот рукой и притянула к себе. Она вроде к чему-то прислушивалась. Сперва я не слышал ничего, кроме нашего тяжелого дыхания. Но через минуту тоже понял. Похоже было, что кто-то продирается через кусты на той стороне озера.— Сколько отсюда до края озера? — прошептала она мне на ухо.Видно, мисс Харрингтон позабыла, что сама зажала мне рот. Я завертелся как уж на сковородке, и она скоро поняла, в чем дело, и отпустила руку.— Около сотни ярдов, — сообщил я, — если идти напрямик по берегу.— Надо сматываться, — сказала она, вскочила на ноги, снова ухватила меня за руку, и мы припустились бежать. Она, правда, не могла бежать особо быстро, потому что была босиком и все время накалывала ноги, но со мной-то все было в порядке. Я ведь не носил обувки с тех самых пор, как мы сюда приехали. Она ступала так осторожно, точно мы бежали по яйцам. Примерно через сотню ярдов или чуть побольше мы спустились с холма и нырнули в небольшую ложбинку, всю поросшую папоротниками.Мы оба были мокрые, так что листья и сухие веточки налипли на наши голые спины. Я так запыхался, что слышал, как бьется мое сердце.Мисс Харрингтон крепко прижала меня к себе, и я чувствовал, как поднимается и опускается ее грудь, когда она дышит. Мы целиком спрятались в папоротниках, они прикрывали нас даже сверху.— Замри и молчи, — прошептала она.— А почему мы убегаем? — спросил я.— Шшшшш! Эти люди ищут нас. И если найдут, то прихлопнут меня.— Убьют тебя? А разве это не просто такие же охотники на кроликов, как все остальные?— Остальные тоже не были охотниками на кроликов, ни один из них. Тише, — ответила она.Как это все странно и запутанно, подумал я. И зачем кому-то взбрело бы в голову убивать такую славную девушку, как мисс Харрингтон? Вот хорошо-то, что с теми двумя приключился несчастный случай, поделом им. И тут я снова испугался. Эти “неохотники” наверняка уже обошли вокруг озера. Вдруг они найдут нас? Меня бросило в дрожь.— Лежи тихонько, — успокаивающе прошептала мисс Харрингтон, — в этом папоротнике им нас в жизни не отыскать.Я замер и прислушался. Примерно через минуту я услышал, как кто-то пробирается в зарослях поблизости от озера. И тут вдруг раздался выстрел. И сразу же еще три или четыре подряд. Однако поблизости от нас пули не пролетали.Мы совсем затаились в нашем укрытии. Мисс Харрингтон чуть-чуть повернулась и посмотрела на меня. Голубые глаза расширились, в них застыла тревога.— Как ты думаешь, а в кого они теперь стреляют? — прошептал я.— Даже и не знаю, — ответила она. Солнце уже село, и в тени под деревьями стало совсем темно, так что я почти ничего не видел. Хотелось бы мне, чтобы папа и дядя Сагамор были с нами. А потом мы услышали шум. Как будто кто-то пробирается, шурша сухими листьями, между нами и озером. Но мы его не видели. Мы затаили дыхание и прислушались, напряженно всматриваясь, чтобы заметить его вперед, если он вздумает подойти ближе. Сначала казалось, что он вот-вот выйдет прямиком на нас, и меня опять обуял страх, но потом звуки стали стихать. Он удалялся прочь.— А вдруг это был папа? — предположил я. — Вдруг он искал нас? Или доктор Северанс?— Шшшш, — прошептала она, — это вряд ли. Они бы нас позвали.— А почему эти типы хотят застрелить тебя? — спросил я.— Да какая разница, — отмахнулась она и опять закрыла мне рот рукой.Минут через пять мы услышали, как шаги возвращаются. Теперь они слышались примерно в двадцати ярдах сбоку от нас. А потом опять затихли.Мисс Харрингтон тяжело перевела дух.— Вот чертов мерзавец, — возмущенно прошептала она.Долгое время мы ничего больше не слышали. Уже совсем стемнело, и ничего не было видно. Я не мог разглядеть даже грудь мисс Харрингтон, хотя лежал совсем рядом с ней.— Мне страшно, — пожаловался я. — Я хочу, чтобы с нами был папа.— Мне тоже страшно, — говорит она. — Но не настолько.— Теперь они нас не увидят, — сказал я ей. — Может быть, попробуем пробраться к дому?— А ты знаешь дорогу? — спросила она.— Еще бы, — подтвердил я и махнул рукой. — Вон туда.Мы встали и огляделись. Моя уверенность сильно поколебалась. Стояла темень, хоть глаза выколи, и лес со всех сторон одинаковый.— Ну, по крайней мере, мне кажется, что нам туда, — предположил я, — озеро должно быть прямо под боком.Мы стали очень медленно пробираться вперед, ища дорогу на ощупь и стараясь поменьше шуметь. Но мы все время натыкались на деревья и сучья, а мисс Харрингтон то и дело наступала на какие-нибудь сучки и ранила ноги.— Проклятье! — вскрикнула она. — О Боже, прямо как в романе, и даже покруче. Шататься в каких-то кошмарных зарослях в одном бикини и без туфель.— А что такое бикини? — полюбопытствовал я.— Да ничего, — говорит она. — Или почти что ничего. Ой! Черт бы побрал эти сучья!Мы опять пустились в путь, но не нашли озера. А даже если бы и вышли к озеру, подумал я, все равно слишком темно, чтобы найти путь оттуда. Очень скоро я понял, что мы идем не правильно или, может, дали слишком большой крюк.А вскорости мы с мисс Харрингтон и вовсе потеряли друг друга в этой темнотище.— Где ты? — позвал я ее.— Здесь, — отозвалась она.Я попробовал было выйти к ней на звук голоса, но тут она говорит совсем с другой стороны:— Билли, Билли, где же ты?А через пять минут я ее и слышать перестал.— Мисс Харрингтон, — кричал я, но так и не дождался никакого ответа. Я потерялся. И она тоже потерялась. И мы никак заранее не договорились, куда идти. Вот тут я и впрямь не на шутку перепугался, аж заплакал, а потом бросился бежать сломя голову, не разбирая дороги. Да только врезался прямехонько в ствол дерева, да так сильно, что даже упал. Несколько минут я лежал на месте, рыдая, точно малый ребенок.Со мной не было даже Зига Фрида, и я подумал, что вдруг он тоже потерялся. А этот лес такой огромный, и вдруг никто и никогда не сможет найти меня и мисс Харрингтон?Потом я все-таки поднялся и кое-как побрел дальше. Я понятия не имел, где сейчас нахожусь и как давно мы с мисс Харрингтон разминулись. Мне казалось, прошло уже часа два, не меньше. Я опять стал кричать, надеясь, что она меня все же услышит, а слезы так и катились у меня по щекам. Так я шел и шел, а потом вдруг и понял — я уже не петлял между деревьями. Вокруг меня рядами росли какие-то невысокие растения. Я потрогал одно из них. Это была кукуруза. Должно быть, я попал на кукурузное поле дяди Сагамора! Перестав плакать, я рванулся бегом, стараясь держаться вдоль рядов. Длинные листья хлестали меня по спине, а когда я наконец выбрался из зарослей, то увидел дом со светящимися окнами.Но это было еще не все. От озера, там, где стоял ковчег дяди Финли, тоже выбивался свет, а рядом стояла пара машин, и санитарная карета, и грузовик, а вокруг сновали человек шесть-семь. В руках они держали зажженные фонари. Я было припустил бегом, но уже совсем выдохся и волей-неволей сбавил шаг.Подойдя поближе, я узнал кое-кого из этих людей — шерифа, Отиса, Бугера и Перла. Бугер с Перлом помогали заталкивать носилки в санитарную машину, а папа с Отисом вытаскивали из грузовика лодку. Та застряла, и они ругались почем зря. А шериф так просто стоял посередке и ругался на всех, кто под руку попадался.Вот здорово, подумал я, мы с мисс Харрингтон потерялись, а никто из них даже не почесался пойти нас искать.Я вышел на освещенное место и говорю:— Привет, па. А я нашелся. Все тут же побросали свои занятия и столпились вокруг меня с разинутыми ртами.— Боже милостивый, — вымолвил папа. Он подбежал ко мне и схватил за плечи. — С тобой все в порядке, Билли? Где, черт возьми, тебя носило столько времени?— Я потерялся, — ответил я. — Эти охотники на кроликов пытались застрелить нас, но мы удрали, и убежали от озера, и спустились в лощину, и мы разделились в темноте, и я потерял мисс Харрингтон, и потом я искал дорогу, и вышел на кукурузное поле, и…— Слава Богу!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20