У посла бы
ли психология и этика «кибуцника», и он предпочитал представительской д
еятельности дипломата игру на бирже, приносившую миллионы.
Он согласился принять участие в сегодняшнем приеме только по той причин
е, что на этом светском рауте могла представиться возможность переброси
ться несколькими словами с министром иностранных дел Франции в неофици
альной обстановке. В эти дни отношения между Францией и Израилем находил
ись в стадии «охлаждения», так как французам удалось схватить двух израи
льских секретных агентов, которые пытались завербовать чиновника из ми
нистерства обороны. Нечего и говорить, что этот факт донельзя разозлил ф
ранцузов. Израильтяне же были недовольны французами за то, что те дали со
гласие на продажу реактивных истребителей и технологий по созданию яде
рного реактора одной из арабских стран, которую израильтяне считали вра
ждебно настроенной по отношению к Израилю. Однако когда посол Элияху, ул
учив минутку, подошел к министру иностранных дел Франции, последний, поч
ти демонстративно его проигнорировав, подхватил под руку посла Египта и
завел с ним оживленный разговор о перспективах мирного урегулирования
на Среднем Востоке.
Элияху испытал немалое раздражение, а в конце вечера еще и заскучал. Тем б
олее, что в этом здании ему больше делать нечего Ц на следующий день он до
лжен был вылететь в Израиль для консультаций в министерстве иностранны
х дел. Элияху надеялся ненадолго задержаться на родине и съездить на нед
ельку в Эйлат, что на берегу Красного моря. Посол с нетерпением ждал этой п
оездки, так как скучал по Израилю Ц его пестроте, всегдашней суете, запах
у сосен, клубам пыли по дороге в Иерусалим и зимним дождям над Галилеей.
Официант в белом смокинге предложил ему бокал шампанского. Элияху отриц
ательно покачал головой и попросил:
Ц Принесите мне, пожалуйста, кофе.
Он окинул музейный зал пристальным взглядом, пытаясь отыскать в толпе св
ою жену Ханну. Она стояла рядом с секретарем посольства Моше Сафиром, про
фессиональным дипломатом, который благодаря таким качествам, как высок
омерие, заносчивость и самонадеянность, лучше, чем кто-либо, подходил для
работы в Париже.
Вернулся официант и подал Элияху на серебряном подносе чашку черного ко
фе.
Ц Унесите, Ц бросил Элияху и стал пробираться сквозь толпу к жене и сек
ретарю посольства.
Ц Как прошел разговор с министром иностранных дел? Ц осведомился Сафи
р.
Ц Он повернулся ко мне спиной.
Ц Вот ублюдок!
Посол никак не прокомментировал слова секретаря и, дотронувшись до руки
жены, сказал:
Ц Пойдем отсюда. Я по горло сыт всей этой чепухой.
Ц Не забудьте про завтрашнее утро, Ц сказал Сафир. Ц В восемь часов вас
ожидает завтрак с сотрудниками газеты «Монд».
Ц Я бы предпочел, чтобы мне вырвали зуб.
Ц Но это важная встреча, Зев.
Ц Не беспокойся. Я буду само очарование.
Сафир кивнул, принимая слова посла к сведению.
Ц Значит, там завтра и увидимся.
* * *
Мост императора Александра III был любимым местом Эмили в Париже. Ей нравил
ось стоять здесь вечерами и смотреть на Сену или в сторону Нотр-Дам де Пар
и. Справа открывался вид на Дом инвалидов, а слева Ц на Гранд-Пале.
К удивлению Эмили, после обеда Рене повел ее именно на этот мост. Они шли в
доль парапета, мимо изукрашенных орнаментом фонарей и скульптурных изо
бражений нимф и херувимов. Когда они оказались на середине моста, Рене до
стал из рюкзака небольшую прямоугольную коробочку, завернутую в подаро
чную бумагу, и протянул женщине.
Ц Это мне?
Ц Конечно, тебе! Кому же еще?
Эмили разорвала бумагу с нетерпением ребенка и открыла обтянутый сафья
ном футляр. В бархатном гнезде покоился золотой браслет, украшенный жемч
угом, бриллиантами и изумрудами. Судя по всему, эта вещица стоила целое со
стояние.
Ц Бог мой, Рене! Какая красота! Ц воскликнула Эмили.
Ц Позволь, я помогу тебе его надеть.
Эмили выставила вперед руку и поддернула рукав пальто. Рене обернул брас
летом ее запястье и защелкнул замочек. Эмили подняла руку, чтобы полюбов
аться игрой камней в свете фонаря, и, прижавшись спиной к груди Рене, глядя
на Сену, произнесла:
Ц Сейчас не жалко и умереть.
Рене ее не слушал. Его лицо словно обратилось в камень, а жесткий взгляд ка
рих глаз был устремлен в сторону Музея Орсе.
* * *
Официант, разносивший на серебряном подносе куски пряной курятины, прип
равленной индийскими специями, не спускал глаз с посла Элияху. Заметив, ч
то посол направился к выходу, он вынул из внутреннего кармана белого смо
кинга мобильный телефон и нажал на кнопку автоматического набора номер
а. В трубке послышались два гудка, а потом на фоне парижского уличного шум
а прорезался мужской голос:
Ц Да?
Ц Он уходит.
В трубке послышался щелчок: абонент отключил свой мобильник.
* * *
Посол Элияху взял Ханну за руку и повел сквозь толпу к двери, часто остана
вливаясь, чтобы попрощаться с тем или иным из гостей. При выходе из музея к
послу и его супруге присоединились два телохранителя. Выглядели они дов
ольно безобидно, но Элияху знал, что это хорошо натренированные професси
оналы, которые готовы на все, чтобы защитить его жизнь. И это успокаивало.
Когда они спускались по ступенькам, втягивая в себя холодный ночной возд
ух, внизу лестницы их уже поджидал черный лимузин с работающим мотором. О
дин из телохранителей уселся на сиденье для пассажира рядом с водителем
, второй устроился на откидном сиденье в задней части лимузина вместе с п
ослом и его супругой. Машина сразу же рванулась с места, вырулила на рю де
Бельшосс и помчалась по набережной Сены.
Элияху откинулся на подушки сиденья, прикрыл глаза и сказал жене:
Ц Разбуди меня, когда подъедем к дому, Ханна.
* * *
Ц Кто это звонил, Рене?
Ц Никто. Неправильно набрали номер.
Эмили снова закрыла глаза, но секундой позже послышался еще один звук, бо
лее громкий: на мосту столкнулись две машины. Микроавтобус врезался в ко
рму легковушки-седана «пежо»; на асфальт посыпались осколки стекол, дви
жение остановилось. Водители попавших в аварию автомобилей выскочили и
стали орать друг на друга. Хотя ругались они по-французски, Эмили поняла,
что это не французы, а скорее всего арабы или какие-нибудь другие выходцы
из Северной Африки. Рене подхватил свой рюкзачок и, выйдя на проезжую час
ть, зашагал по мосту, обходя остановившиеся из-за аварии машины.
Ц Рене! Что ты делаешь? Куда ты?
Но Рене продолжал целеустремленно двигаться вперед, не обращая на слова
Эмили никакого внимания. Направлялся он, однако, не к месту аварии, а к зас
трявшему в пробке длинному черному лимузину. По пути он расстегнул на рю
кзаке застежку «молния» и вытащил из него некий предмет, который при бли
жайшем рассмотрении оказался небольших размеров автоматом.
Эмили не верила своим глазам. Рене, ее любовник, человек, который, подобно
метеору, ворвался в ее жизнь и похитил ее сердце, шел по проезжей части мос
та Александра III с автоматом в руках! В скором времени, правда, элементы гол
оволомки стали выстраиваться в определенном порядке и становиться на с
вои места. Недаром она подозревала Рене в том, что у него есть свои секреты
. В эту схему хорошо укладывались и его постоянные отлучки из дома, и темно
волосый парень, с которым он встречался в бистро. Неужели за всем этим сто
ит Лейла?
То, что случилось потом, представлялось ей в виде кадров прокручивавшего
ся на замедленной скорости фильма, снятого с неправильно установленной
резкостью. Перед глазами у нее все расплывалось и выглядело так, будто он
а наблюдала происходящее сквозь слой мутной воды.
Рене перебежал через мост и швырнул свой рюкзак под колеса лимузина. Гро
хнул взрыв, блеснула ослепительная вспышка, и в лицо Эмили ударила волна
горячего воздуха. Потом послышались перемежавшиеся пронзительными воп
лями автоматные очереди. К месту схватки подкатил на мотоцикле какой-то
человек в черной лыжной маске, сквозь дырки которой холодно сверкали два
больших черных глаза и влажно блестели губы. Рука в черной перчатке с рас
трубом нервно подкручивала резиновую ручку подачи топлива. Но внимание
Эмили приковали к себе темные глаза мотоциклиста. Это были самые красивы
е глаза, которые ей только доводилось видеть.
Через какое-то время в отдалении послышалось разложенное на два тона пи
ликанье сирен французских полицейских машин. Эмили на секунду отвела от
мотоциклиста взгляд и увидела пробиравшегося к ней сквозь дым и обломки
Рене. Он на ходу извлек из автомата пустой магазин, вставил новый и оттяну
л назад ручку затвора.
Эмили пятилась от него до тех пор, пока не уперлась спиной в парапет моста
. Она чуть повернулась и глянула в черные воды плескавшейся под мостом Се
ны.
Ц Ты чудовище! Ц крикнула она по-английски, поскольку в панике напрочь
забыла, что знает французский язык. Ц Чертов монстр! Ну кто, кто ты такой?
Ц Не пытайся от меня сбежать, Ц произнес он на том же, что и она, языке. Ц
Это только все усложнит.
Он поднял ствол автомата и выпустил несколько пуль ей в сердце. Убойная с
ила оружия была такова, что Эмили перекинуло через парапет и она почувст
вовала, как падает в воду. В падении она растопырила руки и увидела, как у н
ее на запястье сверкнул браслет Ц тот самый, что ей подарил Рене каких-ни
будь четверть часа назад. Какая великолепная вещь Ц и как все то, что с не
й произошло, ужасно, гадко и стыдно!
Эмили коснулась поверхности реки и сразу же ушла под воду. Она открыла бы
ло рот, чтобы крикнуть, но вода хлынула ей в горло и легкие. Одновременно о
на ощутила во рту вкус собственной крови. Затем перед глазами что-то вспы
хнуло, и она услышала голос матери, звавший ее по имени. А потом ее объяла т
ьма. Глухая и непроницаемая. И наступил ужасный, вселенский холод.
Глава 3
Тибериас. Израиль
Несмотря на события в Париже, незнакомец вполне еще мог вести уединенное
существование в Корнуолле, если бы неожиданно не пробудился к жизни лег
ендарный мастер шпионажа Ари Шамрон. В принципе, в ту ночь Шамрона и будит
ь-то было не надо, так как он давно уже забыл, что такое сон. По ночам он вел с
ебя настолько беспокойно, что Рами Ц молодой шеф его личной службы безо
пасности Ц наградил его прозвищем «Призрак Тибериаса». Поначалу Шамро
н думал, что бессонница Ц это признак надвигающейся старости. Как-никак
недавно ему исполнилось шестьдесят пять и он впервые задумался о том, чт
о когда-нибудь ему придется умереть. Во время ежегодной диспансеризации
его доктор набрался смелости и даже позволил себе высказать предложени
е Ц «Это предложение, Ари, не более, потому что не могу же я отдавать тебе п
риказы» Ц сократить количество ежедневно потребляемых им кофеина и та
бака, а именно: двенадцати чашек черного кофе и шестидесяти крепких сига
рет турецкого производства. Признаться, это предложение вызвало у Шамро
на некоторое удивление.
Шамрон всерьез занялся поисками причин своей хронической бессонницы л
ишь после вынужденного увольнения со службы, когда у него появились врем
я и возможность мысленно совершать длительные путешествия в свое прошл
ое, что, в общем, было для него нехарактерно. Как выяснилось, он так часто в с
воей жизни предавал и обманывал и нагородил вокруг себя столько лжи, что
подчас ему не удавалось отделить реальность от вымысла. Ну и разумеется,
на его нервной системе не лучшим образом сказались совершенные им убийс
тва, а убивать ему таки приходилось. Он убивал собственными руками или от
давал приказы о ликвидации живых существ другим, более молодым людям. Но
когда существование человека почти целиком построено на лжи, предатель
стве и насилии, за это всегда приходится расплачиваться. Некоторые люди,
оказавшиеся в сходном с ним положении, сходили с ума или сгорали, как свеч
ки, Ари Шамрон же был осужден до конца своих дней бодрствовать.
Шамрон, хотя это далось ему и непросто, заключил со своей немощью своего р
ода мирное соглашение Ц другими словами, не паниковал, принял ее как дан
ность и превратился в странника ночи. Он бродил в ночной тьме по своей сло
женной из песчаника вилле, чьи окна выходили на Галилейское море, или, есл
и погода была хорошая, сидел на террасе, глядя на водную гладь и на залитые
лунным светом просторы Верхней Галилеи. Иногда он спускался в свою студ
ию-мастерскую и предавался лелеемой им с детства страсти Ц ремонтирова
л старые радиоприемники. Это было единственное занятие, позволявшее ему
, пусть и на короткое время, забыть о прежней работе.
Бывали случаи, когда он направлялся к воротам своей виллы и, расположивш
ись в помещении для охранников, посвящал несколько часов болтовне с Рами
и другими парнями, вспоминая под кофе и сигареты различные истории. Рами
больше всего нравился рассказ об операции по захвату Эйхмана. Всякий раз
, когда в команду охраны принимали нового сотрудника, Шамрон Ц по настоя
нию Рами Ц повторял свою историю снова. Рами хотел, чтобы новый сотрудни
к проникся важностью доверенной ему миссии по охране лучшего секретног
о агента Израиля, которого называли также суперменом из Шабры или еврейс
ким ангелом-мстителем.
В ту ночь Рами в который раз упросил его рассказать об этих событиях. И как
обычно, это вернуло его в прошлое. Старых радиоприемников, нуждавшихся в
ремонте, у Шамрона не оказалось, на террасе было холодно из-за дождливой п
огоды, так что ему ничего не оставалось, как лечь в постель. Лежа в кровати
с широко открытыми глазами, он перебирал в памяти старые операции, в кото
рых участвовал, анализировал слабости своих врагов и строил планы по их
уничтожению. Неожиданно зазвонил стоявший на тумбочке у его постели пра
вительственный телефон. Шамрон, испытывая приятное чувство от того, что
о нем вспомнили, протянул руку и снял трубку.
* * *
Рами вышел из помещения для охраны и стал наблюдать за тем, как старик спу
скается по подъездной дорожке к воротам. Он был лыс и толст, на носу у него
красовались очки в стальной оправе. Кожа на лице была сухая и с глубокими
морщинами Ц как земля в пустыне Негев, подумал Рами. По обыкновению, стар
ик носил брюки цвета хаки и старую кожаную летную куртку, порванную у пра
вой подмышки. Среди охранников относительно этого ходили разнообразны
е слухи. Кое-кто считал, что этот след на одежде Шамрона оставила пуля во в
ремя рейда на территорию Иордании в середине пятидесятых годов. Другие у
тверждали, что куртку разорвал умирающий террорист, которого Шамрон при
душил шнурком в одном из узких переулков Каира. Шамрон же, когда его спраш
ивали, говорил, что истина куда прозаичнее Ц дескать, он разодрал куртку
об угол автомобильной дверцы, когда вылезал из салона. Но охранники эту в
ерсию никогда всерьез не принимали.
Старик ходил, как если бы постоянно ожидал нападения со спины Ц растопы
рив локти и наклонив вперед голову. Его походка, да и вся повадка вообще, к
азалось, говорили: «Проваливайте с дороги, ублюдки, а не то я съем на завтр
ак ваши яйца». При виде Шамрона у Рами всякий раз усиливалось сердцебиен
ие. Если бы старик приказал ему прыгнуть со скалы, он бы прыгнул. А если бы о
н приказал ему замереть в воздухе, Рами, задействовав все свои умственны
е и физические способности, обязательно изыскал бы средство, чтобы выпол
нить и это приказание. Так, во всяком случае, ему казалось.
По мере того, как Шамрон приближался к воротам, Рами все лучше видел его ли
цо. По мнению охранника, линии вокруг рта обозначились у старика чуть глу
бже, чем обычно. Он сердился Ц Рами видел это по его глазам; при всем том на
его губах проступала тень улыбки. И какого дьявола он, спрашивается, улыб
ается? Ц задался вопросом охранник. Разведчиков такого уровня беспокоя
т после полуночи только в случае крайней необходимости Ц большей часть
ю, когда приключается какая-нибудь большая беда. Неожиданно Рами понял, п
очему улыбался Шамрон. Призрак Тибериаса просто-напросто радовался том
у, что эту бессонную ночь сможет посвятить делу борьбы с врагами.
* * *
Сорок пять минут спустя принадлежавший Шамрону бронированный автомоби
ль «пежо» вкатился в подземный гараж одного весьма мрачного на вид здани
я, расположенного на бульваре Царя Саула в северной части Тель-Авива. Ста
рик выбрался из машины, вошел в персональный лифт и поднялся в свой офис н
а верхнем этаже. Квин Эстер Ц старшая секретарша, проработавшая с ним бо
к о бок много лет, оставила для него на столе нераспечатанную пачку турец
ких сигарет и наполненный горячим кофе термос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
ли психология и этика «кибуцника», и он предпочитал представительской д
еятельности дипломата игру на бирже, приносившую миллионы.
Он согласился принять участие в сегодняшнем приеме только по той причин
е, что на этом светском рауте могла представиться возможность переброси
ться несколькими словами с министром иностранных дел Франции в неофици
альной обстановке. В эти дни отношения между Францией и Израилем находил
ись в стадии «охлаждения», так как французам удалось схватить двух израи
льских секретных агентов, которые пытались завербовать чиновника из ми
нистерства обороны. Нечего и говорить, что этот факт донельзя разозлил ф
ранцузов. Израильтяне же были недовольны французами за то, что те дали со
гласие на продажу реактивных истребителей и технологий по созданию яде
рного реактора одной из арабских стран, которую израильтяне считали вра
ждебно настроенной по отношению к Израилю. Однако когда посол Элияху, ул
учив минутку, подошел к министру иностранных дел Франции, последний, поч
ти демонстративно его проигнорировав, подхватил под руку посла Египта и
завел с ним оживленный разговор о перспективах мирного урегулирования
на Среднем Востоке.
Элияху испытал немалое раздражение, а в конце вечера еще и заскучал. Тем б
олее, что в этом здании ему больше делать нечего Ц на следующий день он до
лжен был вылететь в Израиль для консультаций в министерстве иностранны
х дел. Элияху надеялся ненадолго задержаться на родине и съездить на нед
ельку в Эйлат, что на берегу Красного моря. Посол с нетерпением ждал этой п
оездки, так как скучал по Израилю Ц его пестроте, всегдашней суете, запах
у сосен, клубам пыли по дороге в Иерусалим и зимним дождям над Галилеей.
Официант в белом смокинге предложил ему бокал шампанского. Элияху отриц
ательно покачал головой и попросил:
Ц Принесите мне, пожалуйста, кофе.
Он окинул музейный зал пристальным взглядом, пытаясь отыскать в толпе св
ою жену Ханну. Она стояла рядом с секретарем посольства Моше Сафиром, про
фессиональным дипломатом, который благодаря таким качествам, как высок
омерие, заносчивость и самонадеянность, лучше, чем кто-либо, подходил для
работы в Париже.
Вернулся официант и подал Элияху на серебряном подносе чашку черного ко
фе.
Ц Унесите, Ц бросил Элияху и стал пробираться сквозь толпу к жене и сек
ретарю посольства.
Ц Как прошел разговор с министром иностранных дел? Ц осведомился Сафи
р.
Ц Он повернулся ко мне спиной.
Ц Вот ублюдок!
Посол никак не прокомментировал слова секретаря и, дотронувшись до руки
жены, сказал:
Ц Пойдем отсюда. Я по горло сыт всей этой чепухой.
Ц Не забудьте про завтрашнее утро, Ц сказал Сафир. Ц В восемь часов вас
ожидает завтрак с сотрудниками газеты «Монд».
Ц Я бы предпочел, чтобы мне вырвали зуб.
Ц Но это важная встреча, Зев.
Ц Не беспокойся. Я буду само очарование.
Сафир кивнул, принимая слова посла к сведению.
Ц Значит, там завтра и увидимся.
* * *
Мост императора Александра III был любимым местом Эмили в Париже. Ей нравил
ось стоять здесь вечерами и смотреть на Сену или в сторону Нотр-Дам де Пар
и. Справа открывался вид на Дом инвалидов, а слева Ц на Гранд-Пале.
К удивлению Эмили, после обеда Рене повел ее именно на этот мост. Они шли в
доль парапета, мимо изукрашенных орнаментом фонарей и скульптурных изо
бражений нимф и херувимов. Когда они оказались на середине моста, Рене до
стал из рюкзака небольшую прямоугольную коробочку, завернутую в подаро
чную бумагу, и протянул женщине.
Ц Это мне?
Ц Конечно, тебе! Кому же еще?
Эмили разорвала бумагу с нетерпением ребенка и открыла обтянутый сафья
ном футляр. В бархатном гнезде покоился золотой браслет, украшенный жемч
угом, бриллиантами и изумрудами. Судя по всему, эта вещица стоила целое со
стояние.
Ц Бог мой, Рене! Какая красота! Ц воскликнула Эмили.
Ц Позволь, я помогу тебе его надеть.
Эмили выставила вперед руку и поддернула рукав пальто. Рене обернул брас
летом ее запястье и защелкнул замочек. Эмили подняла руку, чтобы полюбов
аться игрой камней в свете фонаря, и, прижавшись спиной к груди Рене, глядя
на Сену, произнесла:
Ц Сейчас не жалко и умереть.
Рене ее не слушал. Его лицо словно обратилось в камень, а жесткий взгляд ка
рих глаз был устремлен в сторону Музея Орсе.
* * *
Официант, разносивший на серебряном подносе куски пряной курятины, прип
равленной индийскими специями, не спускал глаз с посла Элияху. Заметив, ч
то посол направился к выходу, он вынул из внутреннего кармана белого смо
кинга мобильный телефон и нажал на кнопку автоматического набора номер
а. В трубке послышались два гудка, а потом на фоне парижского уличного шум
а прорезался мужской голос:
Ц Да?
Ц Он уходит.
В трубке послышался щелчок: абонент отключил свой мобильник.
* * *
Посол Элияху взял Ханну за руку и повел сквозь толпу к двери, часто остана
вливаясь, чтобы попрощаться с тем или иным из гостей. При выходе из музея к
послу и его супруге присоединились два телохранителя. Выглядели они дов
ольно безобидно, но Элияху знал, что это хорошо натренированные професси
оналы, которые готовы на все, чтобы защитить его жизнь. И это успокаивало.
Когда они спускались по ступенькам, втягивая в себя холодный ночной возд
ух, внизу лестницы их уже поджидал черный лимузин с работающим мотором. О
дин из телохранителей уселся на сиденье для пассажира рядом с водителем
, второй устроился на откидном сиденье в задней части лимузина вместе с п
ослом и его супругой. Машина сразу же рванулась с места, вырулила на рю де
Бельшосс и помчалась по набережной Сены.
Элияху откинулся на подушки сиденья, прикрыл глаза и сказал жене:
Ц Разбуди меня, когда подъедем к дому, Ханна.
* * *
Ц Кто это звонил, Рене?
Ц Никто. Неправильно набрали номер.
Эмили снова закрыла глаза, но секундой позже послышался еще один звук, бо
лее громкий: на мосту столкнулись две машины. Микроавтобус врезался в ко
рму легковушки-седана «пежо»; на асфальт посыпались осколки стекол, дви
жение остановилось. Водители попавших в аварию автомобилей выскочили и
стали орать друг на друга. Хотя ругались они по-французски, Эмили поняла,
что это не французы, а скорее всего арабы или какие-нибудь другие выходцы
из Северной Африки. Рене подхватил свой рюкзачок и, выйдя на проезжую час
ть, зашагал по мосту, обходя остановившиеся из-за аварии машины.
Ц Рене! Что ты делаешь? Куда ты?
Но Рене продолжал целеустремленно двигаться вперед, не обращая на слова
Эмили никакого внимания. Направлялся он, однако, не к месту аварии, а к зас
трявшему в пробке длинному черному лимузину. По пути он расстегнул на рю
кзаке застежку «молния» и вытащил из него некий предмет, который при бли
жайшем рассмотрении оказался небольших размеров автоматом.
Эмили не верила своим глазам. Рене, ее любовник, человек, который, подобно
метеору, ворвался в ее жизнь и похитил ее сердце, шел по проезжей части мос
та Александра III с автоматом в руках! В скором времени, правда, элементы гол
оволомки стали выстраиваться в определенном порядке и становиться на с
вои места. Недаром она подозревала Рене в том, что у него есть свои секреты
. В эту схему хорошо укладывались и его постоянные отлучки из дома, и темно
волосый парень, с которым он встречался в бистро. Неужели за всем этим сто
ит Лейла?
То, что случилось потом, представлялось ей в виде кадров прокручивавшего
ся на замедленной скорости фильма, снятого с неправильно установленной
резкостью. Перед глазами у нее все расплывалось и выглядело так, будто он
а наблюдала происходящее сквозь слой мутной воды.
Рене перебежал через мост и швырнул свой рюкзак под колеса лимузина. Гро
хнул взрыв, блеснула ослепительная вспышка, и в лицо Эмили ударила волна
горячего воздуха. Потом послышались перемежавшиеся пронзительными воп
лями автоматные очереди. К месту схватки подкатил на мотоцикле какой-то
человек в черной лыжной маске, сквозь дырки которой холодно сверкали два
больших черных глаза и влажно блестели губы. Рука в черной перчатке с рас
трубом нервно подкручивала резиновую ручку подачи топлива. Но внимание
Эмили приковали к себе темные глаза мотоциклиста. Это были самые красивы
е глаза, которые ей только доводилось видеть.
Через какое-то время в отдалении послышалось разложенное на два тона пи
ликанье сирен французских полицейских машин. Эмили на секунду отвела от
мотоциклиста взгляд и увидела пробиравшегося к ней сквозь дым и обломки
Рене. Он на ходу извлек из автомата пустой магазин, вставил новый и оттяну
л назад ручку затвора.
Эмили пятилась от него до тех пор, пока не уперлась спиной в парапет моста
. Она чуть повернулась и глянула в черные воды плескавшейся под мостом Се
ны.
Ц Ты чудовище! Ц крикнула она по-английски, поскольку в панике напрочь
забыла, что знает французский язык. Ц Чертов монстр! Ну кто, кто ты такой?
Ц Не пытайся от меня сбежать, Ц произнес он на том же, что и она, языке. Ц
Это только все усложнит.
Он поднял ствол автомата и выпустил несколько пуль ей в сердце. Убойная с
ила оружия была такова, что Эмили перекинуло через парапет и она почувст
вовала, как падает в воду. В падении она растопырила руки и увидела, как у н
ее на запястье сверкнул браслет Ц тот самый, что ей подарил Рене каких-ни
будь четверть часа назад. Какая великолепная вещь Ц и как все то, что с не
й произошло, ужасно, гадко и стыдно!
Эмили коснулась поверхности реки и сразу же ушла под воду. Она открыла бы
ло рот, чтобы крикнуть, но вода хлынула ей в горло и легкие. Одновременно о
на ощутила во рту вкус собственной крови. Затем перед глазами что-то вспы
хнуло, и она услышала голос матери, звавший ее по имени. А потом ее объяла т
ьма. Глухая и непроницаемая. И наступил ужасный, вселенский холод.
Глава 3
Тибериас. Израиль
Несмотря на события в Париже, незнакомец вполне еще мог вести уединенное
существование в Корнуолле, если бы неожиданно не пробудился к жизни лег
ендарный мастер шпионажа Ари Шамрон. В принципе, в ту ночь Шамрона и будит
ь-то было не надо, так как он давно уже забыл, что такое сон. По ночам он вел с
ебя настолько беспокойно, что Рами Ц молодой шеф его личной службы безо
пасности Ц наградил его прозвищем «Призрак Тибериаса». Поначалу Шамро
н думал, что бессонница Ц это признак надвигающейся старости. Как-никак
недавно ему исполнилось шестьдесят пять и он впервые задумался о том, чт
о когда-нибудь ему придется умереть. Во время ежегодной диспансеризации
его доктор набрался смелости и даже позволил себе высказать предложени
е Ц «Это предложение, Ари, не более, потому что не могу же я отдавать тебе п
риказы» Ц сократить количество ежедневно потребляемых им кофеина и та
бака, а именно: двенадцати чашек черного кофе и шестидесяти крепких сига
рет турецкого производства. Признаться, это предложение вызвало у Шамро
на некоторое удивление.
Шамрон всерьез занялся поисками причин своей хронической бессонницы л
ишь после вынужденного увольнения со службы, когда у него появились врем
я и возможность мысленно совершать длительные путешествия в свое прошл
ое, что, в общем, было для него нехарактерно. Как выяснилось, он так часто в с
воей жизни предавал и обманывал и нагородил вокруг себя столько лжи, что
подчас ему не удавалось отделить реальность от вымысла. Ну и разумеется,
на его нервной системе не лучшим образом сказались совершенные им убийс
тва, а убивать ему таки приходилось. Он убивал собственными руками или от
давал приказы о ликвидации живых существ другим, более молодым людям. Но
когда существование человека почти целиком построено на лжи, предатель
стве и насилии, за это всегда приходится расплачиваться. Некоторые люди,
оказавшиеся в сходном с ним положении, сходили с ума или сгорали, как свеч
ки, Ари Шамрон же был осужден до конца своих дней бодрствовать.
Шамрон, хотя это далось ему и непросто, заключил со своей немощью своего р
ода мирное соглашение Ц другими словами, не паниковал, принял ее как дан
ность и превратился в странника ночи. Он бродил в ночной тьме по своей сло
женной из песчаника вилле, чьи окна выходили на Галилейское море, или, есл
и погода была хорошая, сидел на террасе, глядя на водную гладь и на залитые
лунным светом просторы Верхней Галилеи. Иногда он спускался в свою студ
ию-мастерскую и предавался лелеемой им с детства страсти Ц ремонтирова
л старые радиоприемники. Это было единственное занятие, позволявшее ему
, пусть и на короткое время, забыть о прежней работе.
Бывали случаи, когда он направлялся к воротам своей виллы и, расположивш
ись в помещении для охранников, посвящал несколько часов болтовне с Рами
и другими парнями, вспоминая под кофе и сигареты различные истории. Рами
больше всего нравился рассказ об операции по захвату Эйхмана. Всякий раз
, когда в команду охраны принимали нового сотрудника, Шамрон Ц по настоя
нию Рами Ц повторял свою историю снова. Рами хотел, чтобы новый сотрудни
к проникся важностью доверенной ему миссии по охране лучшего секретног
о агента Израиля, которого называли также суперменом из Шабры или еврейс
ким ангелом-мстителем.
В ту ночь Рами в который раз упросил его рассказать об этих событиях. И как
обычно, это вернуло его в прошлое. Старых радиоприемников, нуждавшихся в
ремонте, у Шамрона не оказалось, на террасе было холодно из-за дождливой п
огоды, так что ему ничего не оставалось, как лечь в постель. Лежа в кровати
с широко открытыми глазами, он перебирал в памяти старые операции, в кото
рых участвовал, анализировал слабости своих врагов и строил планы по их
уничтожению. Неожиданно зазвонил стоявший на тумбочке у его постели пра
вительственный телефон. Шамрон, испытывая приятное чувство от того, что
о нем вспомнили, протянул руку и снял трубку.
* * *
Рами вышел из помещения для охраны и стал наблюдать за тем, как старик спу
скается по подъездной дорожке к воротам. Он был лыс и толст, на носу у него
красовались очки в стальной оправе. Кожа на лице была сухая и с глубокими
морщинами Ц как земля в пустыне Негев, подумал Рами. По обыкновению, стар
ик носил брюки цвета хаки и старую кожаную летную куртку, порванную у пра
вой подмышки. Среди охранников относительно этого ходили разнообразны
е слухи. Кое-кто считал, что этот след на одежде Шамрона оставила пуля во в
ремя рейда на территорию Иордании в середине пятидесятых годов. Другие у
тверждали, что куртку разорвал умирающий террорист, которого Шамрон при
душил шнурком в одном из узких переулков Каира. Шамрон же, когда его спраш
ивали, говорил, что истина куда прозаичнее Ц дескать, он разодрал куртку
об угол автомобильной дверцы, когда вылезал из салона. Но охранники эту в
ерсию никогда всерьез не принимали.
Старик ходил, как если бы постоянно ожидал нападения со спины Ц растопы
рив локти и наклонив вперед голову. Его походка, да и вся повадка вообще, к
азалось, говорили: «Проваливайте с дороги, ублюдки, а не то я съем на завтр
ак ваши яйца». При виде Шамрона у Рами всякий раз усиливалось сердцебиен
ие. Если бы старик приказал ему прыгнуть со скалы, он бы прыгнул. А если бы о
н приказал ему замереть в воздухе, Рами, задействовав все свои умственны
е и физические способности, обязательно изыскал бы средство, чтобы выпол
нить и это приказание. Так, во всяком случае, ему казалось.
По мере того, как Шамрон приближался к воротам, Рами все лучше видел его ли
цо. По мнению охранника, линии вокруг рта обозначились у старика чуть глу
бже, чем обычно. Он сердился Ц Рами видел это по его глазам; при всем том на
его губах проступала тень улыбки. И какого дьявола он, спрашивается, улыб
ается? Ц задался вопросом охранник. Разведчиков такого уровня беспокоя
т после полуночи только в случае крайней необходимости Ц большей часть
ю, когда приключается какая-нибудь большая беда. Неожиданно Рами понял, п
очему улыбался Шамрон. Призрак Тибериаса просто-напросто радовался том
у, что эту бессонную ночь сможет посвятить делу борьбы с врагами.
* * *
Сорок пять минут спустя принадлежавший Шамрону бронированный автомоби
ль «пежо» вкатился в подземный гараж одного весьма мрачного на вид здани
я, расположенного на бульваре Царя Саула в северной части Тель-Авива. Ста
рик выбрался из машины, вошел в персональный лифт и поднялся в свой офис н
а верхнем этаже. Квин Эстер Ц старшая секретарша, проработавшая с ним бо
к о бок много лет, оставила для него на столе нераспечатанную пачку турец
ких сигарет и наполненный горячим кофе термос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48