— Ну да, ведь окон-то нет, а свет всю ночь жечь ты не разрешишь.
— Нет, конечно, — грозно ответил Пётр. — Ты что, хочешь меня по миру пустить?
— Да уж, тебя, с таким количеством сараев, по миру вряд ли пустишь.
Я же тебе сказал, что я тут как комендант общежития. Даже без окон я вижу, у кого свет горит, а У кого — не горит. Под дверями есть щель. Зачем ночью свет жечь? Так дело не пойдет. У тебя условия шикарные, так что нечего выпендриваться. Тебе все мои постояльцы завидовать будут. А если боишься спать без окон, то дверь открой и спи. Ты же видела, когда мы проходили мимо других сараев, некоторые двери открывают, чтобы душно не было. Насекомые к тебе не залетят — на двери марля висит. Да и свежо будет. Насчет безопасности не беспокойся — чужой не зайдет, территория охраняется собаками, они у входа привязаны. Если в туалет хочешь, то вон, напротив. Душ можешь принять — полотенце на кровати лежит.
Пётр откровенно зевнул и неожиданно посмотрел на меня масленым взглядом.
— Если боишься, то пусти меня под бочок. При желании на этой кровати мы с тобой поместимся.
— Ты что говоришь?
— Что слышала. Я сделаю все возможное, чтобы тебе не было страшно. Я мужчина заводной, горячий. Со мной тебе страшно не будет.
— Ну уж нет! Лучше я как-нибудь одна.
— Тогда спокойной ночи. — Пётр вновь зевнул и удалился к себе.
— Хоть этот не пристает и не спрашивает, есть у меня комплексы или нет. — Закрыв дверь, я выключила свет, поправила висящую на двери марлю и, сняв с себя драную одежду, с наслаждением легла на скрипучую древнюю кровать.
Я долго ворочалась, скрипела кроватью — никак не могла уснуть. Все время вспоминала задушенную девушку и Влада, доказывающего мне, что он не имеет к убийству никакого отношения. А затем поочередно одни образы стали сменяться совсем другими. Вот мой попутчик Николай достает бутылку шампанского. Я улыбаюсь и думаю, как же мне повезло с соседом. Он такой веселый, знает столько анекдотов, с ним так интересно… А затем передо мной промелькнуло лицо успокаивающей меня проводницы. Я громко плачу и держу дрожащими руками налитую мне рюмку коньяка. Я чувствую, как жутко болит голова. Я где-то читала, что после клофелина человек долго приходит в себя и чувствует себя просто отвратительно. Голова и в самом деле тогда так раскалывалась, что я боялась, не взорвется ли она и не разлетится ли на мелкие кусочки. А затем перед глазами возник сотрудник милиции, бросающий на меня откровенные взгляды. Не знаю, возможно, если бы он был не при исполнении, мне бы не было так неприятно. Но когда человек в форме пытается использовать свое служебное положение — это крайне удручающее зрелище. Я никогда не жаловала нашу милицию, хотя бы потому, что в нее идут работать по призванию лишь единицы. Ну что поделаешь, время нынче такое, что в милицию идут служить не потому, что стремятся охранять правопорядок, а потому, что хотят иметь хоть какую-то власть над другими, скрыть какие-то свои комплексы и срубить как можно больше денег. Сейчас уже не так популярно, как когда-то, слово «рэкет», но, глядя на нашу доблестную милицию, убеждаешься, что именно это явление там процветает. Мерзко видеть, как сотрудники милиции, дежурящие в метро, проходят мимо бомжей — с них все равно взять нечего, а выбирают для проверки документов только тех, кто получше одет и может отвалить денег за то, что он вышел на улицу без документов. После этого мне вновь представился Влад: его поцелуй, его сильные руки и влюбленные глаза. И эта девушка… Лежащая на кровати задушенная девушка с ярко накрашенными ногтями на ногах.
Мне удалось уснуть только под утро. Проснулась от громкого голоса Петра:
— Эй, красавица, время уже обеденное. Ты что, есть не хочешь?
Я потерла ладонями заспанные глаза и, приподнявшись, прислонилась спиной к стене.
— А сколько сейчас времени?
— Я же тебе говорю, что уже обед.
— Да я только под утро уснула. Всю ночь кошмары мучили.
— А что это тебе кошмары-то снятся?
— Сама не знаю… Всякая ерунда лезла в голову.
— Самое главное, что ты выспалась. Я тут тебе зубную щетку принес, пасту, мыло. Все, что ты просила. Приводи себя в порядок и быстро заскочим на рынок.
— А на рынок-то зачем? — не сразу поняла я Петра.
Прикупим тебе что-нибудь на вечер. Не выйдешь же ты на работу в своих драных штанах — ни один клиент не подойдет к тебе на пушечный выстрел. Так что приводи себя в порядок, я к тебе скоро зайду. Поедем на рынок, заодно пообедаешь и посмотришь кафе.
Кивнув в знак согласия, я дождалась, пока Пётр уйдет, и принялась одеваться. Мои дырявые штаны и в самом деле производили самое удручающее впечатление. Посмотрев на них я еще раз испытала недоумение, не понимая, как же так можно было упасть. Быстро одевшись, я вышла на улицу и отправилась в душ, захватив с собой туалетные принадлежности. Молодая женщина с ребенком сидела на лавочке во дворе и, заприметив меня, улыбнулась.
— Там занято, Лидия Львовна моется. Садись, посиди. Она всегда так надолго душ занимает. Непонятно, что можно там столько времени делать.
Сев рядом с женщиной на лавочку, я потрепала ее дочку за розовую щечку и поприветствовала ее за ручку.
— Так нужно этой Лидии Львовне сделать замечание. Она же все-таки не у себя дома.
— Да ей бесполезно делать замечания. Она говорит, что за все заплатила и в душе может сидеть столько, сколько угодно. Тут ей попыталась одна женщина замечание сделать, так она ее трехэтажным матом покрыла. С такими лучше не связываться.
— Но ведь душ-то общественный.
— Ей ничего не докажешь. Да ты не переживай.
не будет же она там сидеть целую вечность. Как тебя зовут?
— Настя.
— А меня Кристина. Ты сегодня ночью приехала?
— Да, — кивнула я. — Представляешь, я живу без окна.
— И я без окна, — невозмутимо ответила женщина. — Тут все в пристройках живут без окон. А зачем тебе нужно это окно? Спи с открытой дверью, и все.
— Как-то непривычно…
— Думаешь, мне привычно? А в гостинице, с окнами, знаешь, сколько номер будет стоить? Ты же на море приехала. Можешь на целый день на пляж уходить, и все. А сюда только переночевать приходи.
Кристина наклонилась ко мне и тихо спросила:
— Настя, а если не секрет, ты сколько за свой сарай Петру платишь? Я никому не скажу. Просто он здесь со всех по-разному берет…
— Нисколько не плачу.
— Как это так? Ты спишь с ним, что ли?
— Нет. Я к нему на работу в кафе устроилась. Мне, как сотруднице, жилье бесплатно предоставляется.
— Ах вот оно в чем дело! Ты с ним держи ухо востро.
— А что, он плохо себя зарекомендовал? — заметно напряглась я.
— Дак как тебе сказать…
— К тебе приставал, что ли?
— Кобель он. Мужики — они все кобели. Ко мне все трется.
— Как это — трется?
— То так заденет, то сяк, и все делает вид, что случайно. Ночью один раз пришел, когда дочка уснула, сел на кровать и стал меня просить заняться с ним сексом. Правда, он пьяный был. Сказал, что если я ему давать буду, то за жилье не придется платить.
— Ну а ты?
— А что я? Я его по-хорошему уговорила уйти к себе, боялась, что жена проснется и нам обоим не поздоровится.
— Ушел?
— Ушел, а утром делал вид, что ничего не случилось и он ко мне ночью не приходил. Мы оба делаем вид, что между нами никакого разговора не было. Правда, он так и норовит меня случайно задеть.
— А он еще и женат?
Конечно, сама знаешь, что холостые мужики нынче большая редкость. Сейчас всех гребут подчистую. Петьку еще в молодости охомутали. Он же рысак, по нему видно. Ходит, как кот мартовский, глазенки всегда на мази. Жена у него тихая, скромная, серая мышка. Очень приятная женщина. Мне кажется, Петька — деспот, и она его как-то побаивается. Боится слово поперек сказать. Если Петька тебя на работу взял. то. скорее всего, он на тебя глаз положил. Он скорее удавится, чем бесплатно девушку жить пустит.
— Не знаю. Я за ним ничего не замечала. Он ко мне и не клеился.
— Мое дело — тебя предупредить.
— Спасибо за предупреждение, но мне пока не за что на Петра жаловаться. Он плохого мне еще ничего не сделал. Только хорошее.
— Наверно, его твои разбитые колени не возбуждают. — Кристина посмотрела на мои порванные штаны и рассмеялась. — Где это тебя так угораздило? Ты случайно не от Петра ночью бегала?
— Поверь мне, не от Петра. На свете много других мужчин, которые могут заставить нас от них бегать.
Увидев, что из душевой кабинки вышла женщина, я взяла со скамейки свои туалетные принадлежности и пошла мыться.
Глава 9
Уже через час Пётр вез меня в своей машине на рынок.
— Ты еще не слышала, что у нас здесь произошло?
— Нет, а что?
Я ощутила какое-то внутреннее напряжение.
— В одном из домов девушку нашли задушенную. Мне сегодня знакомая позвонила и рассказала.
— Да ты что?!
— Я сам в шоке.
— А кто ее задушил?
— Непонятно. Скорее всего, девушка решила завести курортный роман и пустила какого-то мужчину в дом. Что они там не поделили с ней — неизвестно, но он жестоко с ней расправился. Наверно, маньяк какой-то.
— И часто у вас здесь подобное происходит?
— Можно подумать, у вас в Москве все тихо и спокойно. У вас там вообще выстрелы среди бела дня раздаются.
Несмотря на полуденный зной, я ощутила, как меня охватил сильный озноб.
— Да я тебя не пугаю, — уловил мое состояние Пётр. — Я это тебе к тому сказал, чтобы ты была осторожна. Не вздумай никого приводить к себе на ночь и помни, что хладнокровный убийца находится на свободе.
— А я и не собираюсь никого приводить. Тем более, здесь такой суровый комендант общежития, — натянуто улыбнулась я.
На рынке Пётр подвел меня к симпатичному летнему сарафанчику, снял его с вешалки и приложил ко мне.
— Ну как?
— Симпатичный. У меня почти такой же украли.
— Тогда берем. Можешь в нем днем ходить в жару, а к вечеру, идя на работу, будешь переодеваться. Хочется подобрать что-нибудь более сексуальное.
Увидев ярко-фиолетовое вечернее платье, Пётр восхищенно произнес:
— По-моему, это то, что нужно. Цвет какой сочный!
— Мне кажется, что оно очень дорогое. — Я ощутила неловкость.
— Да ладно, я очень надеюсь, что все мои расходы окупятся. Для того чтобы получить хорошую прибыль, нужны совсем небольшие вложения. Мне кажется, что это платье будет сидеть на тебе изумительно. Ты посмотри, какой здесь откровенный вырез. Твоя грудь будет видна во всем своем великолепии, так что у клиентов моего кафе дух захватывать будет.
Не веря своим глазам, я прижала платье к груди и тихо спросила:
— А если клиент не сделает заказ на сумму, равную цене этого платья?
— А ты постарайся. Сама понимаешь, что все зависит только от тебя. У меня чутье, что на твои сиськи любой поведется. Да тем более в таком платье.
— Пётр, только давай без хамства.
— А я тебе не хамил. Я сделал тебе комплимент. У тебя очень красивые сиськи.
Сделав недовольное лицо, я положила платье в пакет и перед выходом с рынка сказала:
— Петя, мне бы еще купальник. Так на пляж хочется сходить, а не в чем. Самый дешевый. Не могу же я среди бела дня в белье купаться.
— А панамку тебе с ведерком и лопаткой не надо?! — ухмыльнулся Пётр и повел меня к ряду с купальниками.
— Петя, да я тебе все отработаю, — торопливо сказала я. — Ты пойми, мне без купальника ну никак.
— Выбирай. Какой?
Я посмотрела на продавщицу и нерешительно спросила:
— А какой купальник у вас самый дешевый?
— Самый дешевый? — разочарованно сказала та и добавила: — Да такой девушке нужно не самый дешевый выбирать, а самый красивый. — При этом она многозначительно посмотрела на Петра и, введя его в краску, заметила: — Самые дешевые купальники у меня старушечьи.
— А мне такой и нужен. А мой размер есть?
— Девушка, ну о чем вы говорите, разве вам подойдет старушечий купальник?
— А что, нет старушек, у которых тот же размер, что и у меня?
— Есть, конечно, — тут же смутилась женщина. — Только вы сами подумайте, как вы будете ходить в таком купальнике? Вы же молодая!
— Да это мои проблемы! Я попросила вас показать самый дешевый или уцененный купальник. Все остальное вас не касается.
— Как знаете…
В этот момент Пётр не выдержал натиска продавщицы и сломался.
— Настя, подожди, что ты, в самом деле? Даже меня ни о чем не спросила. Тебе дешевый купальник ну никак не пойдет. Выбирай тот, который тебе нравится.
— Ты в этом уверен?
— Я тебе сказал, выбирай, значит, выбирай, — еще больше занервничал Пётр.
— Вот это другой разговор, — обрадовалась продавец, — у меня на вас такой купальник есть… Да вы только посмотрите! Сейчас придете в полный восторг.
Расплатившись за красивый и дорогой купальник, Пётр надел на меня кепку, которую нам любезно сбагрила продавщица, утверждая, что этот аксессуар просто необыкновенно подходит к купальнику, и уж если мой спутник хочет сделать мне что-то приятное, то лучше взять комплект.
— Пойдем отсюда, а то на тебя деньги летят со страшной скоростью.
— Но я же не просила у тебя самый дорогой купальник и кепку. Тебя продавщица развела, а не я. Можно сказать, что она занималась консумацией.
— А ты учись и бери пример.
— А я и учусь.
Как только мы сели в машину, я прижала пакет с вещами к груди и уговорила Петра заехать в небольшой магазинчик, чтобы купить расческу и кое-что из косметики. Когда продавщица показала мне весь товар, я принялась выбирать все самое дорогое, не обращая внимания на покрасневшего и разозленного Петра, которому было неудобно сделать мне замечание при продавщице.
— Петенька, а босоножки? — театрально схватилась за голову я. — Я что, буду ходить в вечернем платье и в кроссовках? Милый, что-то мы об этом с тобой не подумали.
— Ну, возьми что-нибудь недорогое. — Петру некуда было деться. — Может, шлепанцы какие китайские есть. Кто там будет смотреть на твои ноги? До пляжа можно и в шлепках дойти. — Пётр был готов увести меня из этого злосчастного магазина, но пристальные и цепкие взгляды продавщиц не позволяли ему этого сделать.
— Петруша, о чем ты говоришь? Какие шлепанцы? Тоже мне, нашел на ком экономить! Сам посуди, как я буду в вечернем платье и без подходящей обуви?
— Конечно, — поддержала меня молоденькая продавщица. — Я вам сейчас что-нибудь из последней коллекции покажу.
Выбрав самые яркие и стильные босоножки, я с удовольствием их примерила и тут увидела симпатичную сумочку. Поймав мой взгляд, продавщица сразу же сняла сумку с витрины и повесила мне ее на плечо.
— У вас безупречный вкус, — похвалила она меня. — Вы и так-то красавица, а в этих босоножках и с этой сумкой — настоящая королева.
При этом продавщица украдкой посмотрела на мои разбитые колени и как-то нервно прокашлялась.
— Это я с лестницы упала, — тут же объяснила я ей. — Оступилась.
— Да ничего страшного. С кем не бывает!
Когда Петя подошел к кассе, чтобы рассчитаться за мои покупки, он был настолько суров, что я отошла в сторону и стала наблюдать за его действиями. Дрожащими руками достав гривны, он нервно отсчитал положенную сумму и буквально кинул деньги продавщице. Продавщица вручила мне пакет с покупками и, пригласив посетить магазин еще раз, испуганно посмотрела в сторону нахмурившего брови Петра. Пётр достал из кармана носовой платок, промокнул выступивший на лбу пот и вышел из магазина. Я улыбнулась перешептывающимся продавщицам и пошла следом за ним. Положив пакеты на заднее сиденье, я ласково потрепала Петю за ушко и промурлыкала:
— Петенька, спасибо. Ты настоящее чудо!
— Да ладно, называй все своими именами. Скажи, мол, Петя, ты настоящий лох. Тебя зовут Лох. Твое отчество Лохович, а твоя фамилия Лоховский.
— Ну зачем ты так? Ты же сам сказал, чтобы я училась консумации.
— Но не на мне же.
А на ком? Я же должна хоть немного попрактиковаться перед тем, как начать работать по-настоящему. Петь, ты же кафе держишь. У тебя вон сколько квартирантов живет. Да разве для тебя это деньги?
— А ты что, думаешь, я миллионер? Я на то, что в сезон зарабатываю, всю зиму потом живу. У меня семья, а семью кормить надо.
— Ну ладно, не злись. Я же у тебя взаймы взяла. Сейчас работать начну и все с лихвой тебе отдам. Ну ты сам посуди, с чем бы я сегодня надела вечернее платье? С кроссовками или с китайскими шлепанцами, как ты предлагал? Да к такому платью обязательно нужны приличные босоножки. Стоило тогда вообще его покупать, если у меня обуви подходящей нет.
— Да ладно, забыли, — процедил сквозь зубы Пётр. — Что сделано, то сделано. Просто не привык я на баб тратиться.
— На баб-то ты, может, тратиться и не привык, да только я не баба.
— А кто ты? Мужик, что ли? — злобно рассмеялся мой спонсор.
— Я леди.
— Кто?
— Леди. Ты что, не знаешь, кто это такая?
— Не переживай, знаю. Тоже мне леди нашлась, с дырявыми коленками. Ты на себя в зеркало смотрела?
— А это ты зря. Сегодня к вечеру я буду выглядеть на пять баллов. И знай, самое главное — быть леди в душе. Это образ жизни и стиль, у леди всегда развито чувство собственного достоинства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27