А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Развязав платок, Чевиот высыпал их на стол и подвинул к мистеру Мейну. Следом Чевиот вытащил две конторские книги.
— Вот сами драгоценности, — заявил он. — Любой из моих подчиненных подтвердит, что я нашел их в игорном доме Вулкана. Леди Корк их опознала. А теперь взгляните на данные записи! — Он зашуршал страницами. — Посмотрите, чья фамилия фигурирует напротив этих описаний. Все пять украденных драгоценностей! И в каждом случае имя заложившего их человека — мистер Алан Хенли!
— Кажется… — начал было Ричард Мейн.
— Все ясно, — закончил за него полковник Роуэн и облегченно выдохнул.
— И вы, мистер Чевиот, догадывались обо всем с самого начала? — спросил мистер Мейн, со вздохом закатывая глаза.
— Нет, сэр. Именно об этом я и пытаюсь вам сказать! У меня раскрылись глаза лишь вчера днем после одной фразы, оброненной мисс Луизой Тримейн.
— Какой именно? — изумилась Луиза.
Она подалась вперед, ее глаза казались огромными, губы дрожали.
Флора, не глядя, бросила муфту на сиденье стула. В этот миг она так ненавидела Луизу, что, казалось, готова ее убить.
— Вы высказали предположение, — продолжал Чевиот с язвительной улыбкой, — будто любовником мисс Ренфру мог оказаться я!
— Но на самом деле я никогда не думала, что…
— Неужели, мисс Тримейн? — ласково переспросил он. — Как бы там ни было, я все отрицал. Я сказал что-то вроде: «Послушайте! Да я впервые услышал имя этой женщины…» — и вдруг замолчал. Я вспомнил, когда я впервые услышал ее имя и кто произнес его: мистер Хенли. События прошлого начали приобретать истинные формы и вырисовываться яснее. В то же время я смотрел вниз, на стол, на котором лежал пистолет полковника Роуэна с серебряной рукояткой. То самое оружие, которое сейчас, как мы видим, положили на конторку мистера Хенли…
Алан Хенли застыл. Никто не видел его, кроме Чевиота.
— …и я вспомнил, совершенно отчетливо, что в галерее, где была убита мисс Ренфру, не чувствовалось запаха пороха. Не раздался грохот выстрела, не оказалось обгорелой пули. Я совсем позабыл о духовых ружьях, пока не взорвался пружинный механизм под рулеткой в притоне Вулкана! Последовательность событий в ночь убийства стала мне абсолютно ясна. Маленький пистолетик, — Чевиот поднял оружие с золотой ромбовидной пластинкой на рукоятке, — предназначался для отвода глаз. Кто одолжил пистолет у леди Дрейтон? Официально — леди Корк. Однако, как нам известно, именно Маргарет Ренфру попросила пистолет на время. Как нам также известно, мистер Хенли прибыл в дом за полчаса до меня и леди Дрейтон. Ему нетрудно было выкрасть оружие из комнаты своей любовницы, которая больше ни на что не обращала внимания, потому что собиралась сознаться. Когда он убьет мисс Ренфру, никто не заподозрит, что его толстая узловатая трость на самом деле представляет собой духовое ружье!
Нужно было найти другой пистолет, причем разряженный, который сочтут орудием убийства. К такой же уловке, как вы помните, прибег и Джон Тартелл, замышляя убить Вуда. Сомневаюсь, что Хенли разрядил пистолет в доме. Вероятнее всего, он произвел выстрел в саду, в мягкую землю. У него осталось время, чтобы вернуться в дом, спрятать пистолет под столом в галерее наверху, рядом с будуаром леди Корк, и тихонько сесть под лестницей в вестибюле… Леди Дрейтон перед убийством нашла разряженный пистолет. Имея веские причины, которые она мне изложила, но которые я не стану излагать, она спрятала пистолет в муфту.
В будуаре, когда я допрашивал леди Корк в присутствии мисс Ренфру и мистера Хенли, правда едва не выплыла наружу. Видели бы вы, как вела себя мисс Ренфру! Как часто она украдкой взглядывала на Хенли, который не замечал ее взглядов, потому что был поглощен тем, что стенографировал вопросы и ответы. Но повторюсь, видели бы вы, как она держалась, выходя из будуара!
Он понял, что должен убить ее, причем не медля. И ему представился удобный случай.
Думаю, полковник Роуэн, вы бы угадали, что на самом деле произошло тогда в галерее, если бы мистер Мейн не так упорно подозревал леди Дрейтон и меня. Подумайте сами! Мы с Хенли вышли из будуара, закрыли за собой двойные двери и обернулись. Леди Дрейтон находилась футах в двенадцати впереди. Она стояла значительно правее, спиной к нам. Мисс Ренфру открыла дверь будуара и вышла в галерею.
Что случилось дальше? Через две секунды Хенли поднял трость, как будто желая что-то показать. Я не видел, как он отвинтил металлический колпачок. Возможно, Хенли не хотел никому вредить, пока не увидел мисс Ренфру. Естественно, в тот момент я ничего не понял. Да и откуда мне было догадаться?
Мисс Ренфру двигалась по диагонали, как будто направляясь в бальную залу. Оказавшись посередине галереи, она вдруг развернулась и зашагала к лестнице; теперь к нам была обращена ее спина. Если бы вы внимательно перечли признание леди Дрейтон, которое я включил в свой рапорт, вы, возможно, и угадали бы правду. Что же содержалось в том признании?
Сама Флора настолько смешалась, что ничего не могла вспомнить. Чевиот, положив пистолетик на стол, заговорил громче:
— Флора Дрейтон заявила следующее. « Она, — имея в виду мисс Ренфру, — была значительно впереди и левее меня. Я почувствовала, как у моего плеча что-то тихо просвистело — словно легкий порыв ветра. Она прошла еще немного и упала лицом вниз».
Наконец, Флора все вспомнила, так, словно действо происходило сейчас у нее на глазах! Ужас той ночи вернулся.
— Иными словами, — продолжал Чевиот, — леди Дрейтон почувствовала, как мимо нее слева пролетела пуля. Хенли, который стоял на одной линии с жертвой, нажал на кнопку. Все шумы заглушались громкой игрой оркестра. Маленькая пулька, выпущенная с далекого расстояния, не причинила бы серьезного вреда, но пулька попала мисс Ренфру в сердце. Она прошла еще два шага и упала замертво… Такова была развязка, — сказал Чевиот. — Однако не она стала последним звеном.
— Не последним звеном, вы сказали? — неожиданно звонко переспросил мистер Мейн.
— Да, — кивнул Чевиот. — Вы полагаете, Алан Хенли служил вам верой и правдой?
— Да! — в один голос вскричали мистер Мейн и полковник Роуэн.
— Нет, — возразил Чевиот. — Хотя я не подчеркнул этого в своем втором рапорте, многое стало ясно после моего визита к Вулкану. Кто-то предупредил Вулкана о моем приходе, иначе он не собрал бы в игорном зале половину преступного мира Лондона. Кто предупредил его?
— Кто же?
— Мне… показалось странным, — продолжал Чевиот, — возможно, простым совпадением, что у Вулкана и Алана Хенли много общего. Оба всего добились сами. Вулкан, если не считать его любви к аляповатым перстням, выглядит как истинный джентльмен. У обоих имеется физическое увечье, приобретенное вследствие несчастного случая: мистер Хенли хромает, у Вулкана один глаз искусственный. Оба необыкновенно тщеславны, особенно в том, что касается их власти над женщинами.
Вулкан, оказавшись в своем кабинете, не мог удержаться от бахвальства. Он заметил: бывает, что мужчины, обладающие некоторым уродством, обладают в то же самое время огромной силой. Он заявил, имея в виду себя, что ему известен такой человек. А я, глядя на две трости, стоящие в противоположном углу комнаты, рядом с его столом для игры в рулетку, ответил, что тоже знаю такого человека.
Вулкан — малый сообразительный. Он понял, что я имею в виду мистера Хенли. Моя стрела угодила в яблочко!
На самом деле Вулкан испытывал меня, снова упомянув об этом. Сказал: мол, если полиция надумает нагрянуть в его игорный дом, его предупредят заранее. А я, не удивившись, ответил, что так и думал. Именно тогда Вулкан понял все окончательно. Он угадал, что я намекнул на старшего клерка комиссариата полиции. Снова стрела попала в яблочко.
Служил верой и правдой? Нет, ни в коем случае! Мистер Хенли помогал Вулкану не только тем, что закладывал у него драгоценности. Насколько тесно связан он с владельцами других игорных заведений? Думаю, ваш долг это выяснить. Не служил он верой и правдой! Никогда!
Из горла Алана Хенли снова вырвался сдавленный крик. Он ничего не отрицал, ничего не говорил. Левая его рука нерешительно протянулась вперед, как будто он собирался схватить пистолет, с серебряной рукояткой и направить его на себя. Однако ему не хватило духу покончить с собой. Глаза его подернулись пеленой; перед ними, казалось, замаячила тень виселицы. Он закрыл лицо руками. Трость черного дерева со стуком упала на пол. Старший клерк беззвучно повалился лицом на стол, в бумаги.
К горлу Флоры подступил ком — она вдруг увидела, как со своего места поднимается зловещая фигура капитана Хогбена. Капитан с плащом, наброшенным на руку, пятился к конторке мистера Хенли. Его отчасти скрывала зеленая лампа. Правая его рука поползла вбок…
— Разве не смешно?… — начал было мистер Мейн, но Чевиот оборвал его.
— Смешно?! — вскричал он. — Неужели вы не углядели тут злой иронии?
Всем, кто его слушал, показалось, что суперинтендент не в себе.
— Я, служащий отделения «С-1» уголовного розыска! Я, который всегда гордился своими познаниями в области научной криминалистики! И меня целых два дня водило за нос обыкновенное духовое ружье, поскольку я даже не вспомнил о том, что такое оружие уже изобретено. А ведь любой оружейник, живущий в 1829 году, мог бы меня просветить!
Все в изумлении молча смотрели на него. За спиной сержанта Балмера, который, как скала, непоколебимо высился в дверном проеме, столпились полицейские. Сержант с бляхой номер 9 на вороте пытался протолкнуться вперед. Когда ему это удалось, он, тяжело вздохнув, шагнул в кабинет и отдал честь.
— Сэр! — обратился он к полковнику Роуэну. — Мятеж начался. Тот портной, напившись пьяным, поджег собственный дом. Черт его знает, зачем он это сделал, но все просто обезумели. Сейчас шестьсот человек дерутся на Парламент-стрит. Нашим пришлось достать дубинки. Смутьяны напали на наших людей и выбежали на Кинг-стрит…
— Мы займемся ими, — сухо отвечал полковник Роуэн. — А пока… мистер Чевиот, что с вами происходит? О каком таком отделении «С-1» вы говорили? И что такое уголовный розыск?
Чевиот рассмеялся.
— Прошу прощения, — сказал он. — Я даже не мог вспомнить составленную мистером Фулфордом биографию короля Георга Четвертого и тот факт, что в стекле его кареты обнаружили отверстие от пули из духового ружья! Событие датируется 1820 годом. Должно быть, духовые ружья получили широкое распространение задолго до того времени. Однако Джо Мантону-младшему пришлось напомнить мне данный факт.
— Биографию короля?! — переспросил пораженный Мейн. — Но ведь король еще жив! И никакой биографии его величества пока не существует в природе!
— Да, сэр, — согласился Чевиот. — Я также позабыл, что биография мистера Роджера Фулфорда будет опубликована лишь через сто лет!
— Боже правый! — тихо произнес полковник Роуэн. — Мистер Чевиот! Возьмите себя в руки, иначе мы решим, что вы не в своем уме.
— Может быть, и так, — согласился Чевиот. — Однако остается еще один нерешенный вопрос. И он совершенно не связан с мистером Хенли.
Он указал на Хогбена, который продолжал шарить рукой по конторке.
— Я имею в виду вон того человека, — отрывисто произнес Чевиот. — Капитан Хогбен лгал под присягой. Он лжесвидетельствовал в присутствии должностных лиц. Он заплатит за свою ложь! А наказание за лжесвидетельство в данном веке…
И тут Хогбен вступил в игру. Присутствующим показалось, что все произошло в один миг. Правая рука Хогбена дотянулась до пистолета с серебряной рукояткой. Левой же рукой капитан швырнул плащ, который тут же накрыл лицо и голову Чевиота.
Хогбен метнулся к двери, однако там было полно народу и он вынужден был броситься в проем между Флорой и Луизой. Послышался звон разбитого стекла и треск дерева. Закрыв рукой лицо, он спрыгнул из окна вниз.
Раздался глухой звук удара о землю. Капитан покатился кубарем, но тут же вскочил. Лошади, впряженные в карету, тревожно заржали, забили копытами и попятились. Однако для Хогбена лошади не было: они с Луизой, подобно Чевиоту и Флоре, прибыли в комиссариат в карете.
В тусклом свете газовой лампы потрясенные наблюдатели смотрели, как капитан, спотыкаясь, бежит на площадь. Чевиот, которому наконец удалось сбросить с себя плащ, развернулся к своим подчиненным, столпившимся в дверях.
— Всем оставаться на местах! — рявкнул он. — Я сам его возьму!
Подбежав к окну, он также прикрыл рукой лицо, чтобы не пораниться о разбитое стекло. Затем высунул голову, сел на подоконник, перекинул ноги наружу и спрыгнул вниз. Он погнался за Хогбеном, который повернул налево и на юг, в сторону Уайтхолла.
Как только Хогбен совершил свой неожиданный выпад, сержант Балмер отвинтил металлический набалдашник трости и прицелился, готовясь выстрелить. Однако он не сразу нашарил на ручке трости нужную кнопку и упустил момент. Когда Чевиот выпрыгнул из окна, Балмер в сердцах швырнул духовое ружье на пол.
— Сэр, — обратился он к полковнику Роуэну, — я ни разу не нарушал приказов суперинтендента. Но сейчас намерен его ослушаться, и у меня…
Рука его нырнула под мундир, в набедренный карман. После этого он, ни слова не говоря, также выпрыгнул в окно.
Алан Хенли по-прежнему лежал лицом вниз на конторке. Остальные стояли неподвижно, в абсолютном молчании: полковник Роуэн, мистер Мейн, мистер Сларк, Луиза, Флора… Тишину нарушила лишь тяжелая поступь Балмера — сержант разбивал каблуками мерзлую грязь. Потом и его шаги затихли вдали. Стало опять тихо, а где-то далеко шумела и ревела мятежная толпа.
— Нет! — вскричала Флора. — Нет!
Она словно очнулась от страшного видения — сердце и разум подсказали ей, что случилось неизбежное.
И вслед за ее выкриком вдалеке прогремел выстрел. Не прошло и двух мгновений, как за первым выстрелом последовал второй, такой же громкий и отчетливый.
Полковник Роуэн очень медленно подошел к разбитому окну, высунул голову и посмотрел налево.
— Балмер! — позвал он, хотя Балмер, скорее всего, не мог его слышать. — Балмер!
Где-то далеко, на юге, к небу взметнулся столб пламени. Побледневший полковник отошел от окна. Он расправил плечи под алым мундиром с темно-желтыми обшлагами и вернулся к конторке.
Все, казалось, находятся под действием гипноза. Но гипноз не мог длиться вечно. Шляпа мистера Сларка выпала у него из рук на пол. Луиза Тримейн испуганно съежилась в кресле. И только Флора осталась стоять прямо, гордо подняв голову; глаза ее блуждали. Она находилась где-то далеко.
Послышались тяжелые шаги. Это медленно, словно волоча ноги, возвращался сержант Балмер. Никто не бросился к окну; никто не осмелился позвать его. Молча, с помертвевшим лицом, он пробился сквозь толпу в холле и появился на пороге кабинета с таким видом, будто сам еще не осознал до конца, что произошло. В руке его болтался пистолет, помеченный короной и правительственным клеймом; в ноздри присутствующим ударил запах пороха.
— Что? — спросил полковник Роуэн, откашлявшись. Гнев жег его. — Что случилось? Где… где суперинтендент Чевиот?
Казалось, Балмер погружен в тяжелое раздумье.
— Да, сэр, — медленно произнес он, — суперинтендент больше не вернется.
— Знаю! Где он?
Сержант Балмер поднял голову.
— Я вот что хочу сказать, сэр, — с трудом выговорил он, — он вообще не вернется. Я вот что хочу сказать: он умер.
И снова в красном и зеленом свете ламп воцарилась тишина.
— Ясно, — прошептал полковник Роуэн.
— Хогбен, — продолжал сержант Балмер, делая над собой явное усилие, — Хогбен и не думал убегать далеко. Он, значит, остановился и повернулся. А вы ведь знаете суперинтендента. Он побежал прямо на Хогбена — вот что он сделал, с пустыми-то руками! И Хогбен поднял пистолет и выстрелил ему в лицо.
Сержант Балмер умолк и лишь через несколько секунд продолжал:
— А я, значит, побежал за ними следом. Суперинтендент запретил мне таскать с собой заряженное оружие. Я поклялся, что не буду. Но пистолет у меня был. Я подался вперед, чтобы не промазать, и выстрелил подонку Хогбену прямо между глаз. И вот как перед Богом истинным, я горжусь, что это сделал!
Мистер Мейн, наконец, нарушил общее оцепенение.
— Чевиот сам виноват! — вскричал он со злобой. Нервы его были взвинчены до предела. — «Огонь, гори! Котел, кипи!» Он говорил так про Маргарет Ренфру. А сам так и не понял, так и не узнал, что эти слова относились более всего к нему самому! — Мистер Мейн опомнился. — Леди Дрейтон! Прошу прощения… Я вовсе не имел в виду… — Голос его дрогнул и затих.
Флора все еще стояла без движения. Она ни на кого не смотрела и не говорила. Только губы у нее дрожали. А шум тем временем приближался. Языки пламени ярко окрасили небо.
Эпилог
«О, женщина! В часы свободы…»
Когда Чевиот увидел, как Хогбен разворачивается, черный на фоне пламени и дерущихся в отдалении людей, он понял, что сейчас произойдет, и тут же молния вылетела из серебристого пистолетного ствола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28