Река и каньоны – нет!
– Мы делаем все, что в наших силах, чтобы найти причину, – заверил герцога директор. – Возможно, это связано с последним Ветром Перемен. Когда мы это выясним, можно будет решить, как с этим бороться, если с этим вообще можно бороться.
– Я хочу, чтобы вы нашли причину и способ прекратить это, – решительно закончил герцог.
* * *
Не один герцог Паседо обратил внимание на странности погоды. Волшебник Клиттихорн, который предпочитал, чтобы его называли Рогатым Демоном Снегов, хотя демоном он вовсе не был, а его рога были всего лишь украшением, серьезно тревожился. Несколько раз его размышления прерывались ощущением чего-то странного и непонятного, происходившего далеко от него. Это особенно не нравилось ему потому, что это ощущение шло оттуда, где не должно было быть ничего подозрительного. Границу Маштопола пересекла только девушка-куртизанка, а на ее поиски были брошены значительные силы, так что Клиттихорн точно знал, где ее не было.
А что, если это кто-то новый, кто-то, кого он, несмотря на все свои усилия, просто упустил из виду? А вдруг этот сукин сын Булеан снова ловит его на приманку?
Вряд ли. Если бы куртизанка была всего лишь приманкой, тогда настоящая цель охоты была бы уже далеко от Маштопола и двигалась бы совсем в другом направлении. Проклятие, прошло уже больше двух месяцев, как вступила в игру самая одержимая из его сторонников, Астериал, Голубая ведьма Кудаанских Пустошей. И что же? Она заперта в преисподней вместе с каким-то полоумным демоном, которого Булеан заставил служить себе. В этих местах только Астериал он мог хоть сколько-нибудь доверять. Черт побери! Не так-то просто всюду держать верных людей, когда приходится следить одновременно за тысячами миров.
Этот идиот-герцог со своим комплексом отца-покровителя всех несчастных и увечных мог приютить настоящую беглянку, но скорее всего он постарался бы сторговаться с Булеаном и извлечь из этого все, что только можно. Нет, что-то здесь не так! Куртизанка и эта сумасшедшая художница потеряли свою подругу. Что, если она помешалась и попала в руки каких-нибудь мерзавцев, которых полно в тех местах? Проклятие, она могла давным-давно угодить в рабство или оказаться под властью какого-нибудь могущественного заклинания, затеряться среди Пустошей, а теперь, может быть, никто, даже она сама, и не подозревает о ее истинном происхождении.
Неужели эта толстуха именно та, кого они ищут? Неужели он дал обвести себя вокруг пальца, как последний идиот? Эта заплывшая жиром туша была лесбиянкой и совершенно не походила на настоящую Принцессу, и все же… Если двойник изменяется физически, его власть ослабевает, но может ли лишний вес совершенно уничтожить магическую силу?
Он хлопнул себя по лбу. «Проклятие, я действительно безмозглый чурбан! Я могу победить самого могущественного чародея или самого великого полководца, но не перехитрить этого мошенника! Он спокойно водит меня за нос!»
Но если куртизанка не та, кого я ищу, то магия ее подруги может проявляться только бессознательно, например, во сне. И если она все еще в Кудаане, значит, Булеан ее пока что не заполучил.
– Адъютант!
– Сэр? – Вошедший поклонился.
– У меня есть основания полагать, что мы снова попали впросак, и девушка, которую мы преследуем, – просто приманка. Нам нужна толстуха, и я думаю, что она все еще где-то в Кудаане. Рано или поздно кто-то заметит то, что уже заметил я, и станет искать причину этого. Я хочу найти ее первым!
Адъютант задумался.
– Это будет нелегко. Несколько наших отрядов в тех местах уже перерезали. Если же мы пошлем туда армию, мы рискуем нажить себе новых врагов. Чтобы добиться чего-то в этой дыре, не обойтись без магии.
Клиттихорн кивнул. Этот парень был дьявольски умен, и чародей считался с его мнением.
– Да, я согласен. Судогам с этим не справиться. Мы не можем долго поддерживать их там, в этой пустыне. Тут нужны Всадники Бурь.
– Но они сами вызовут те же возмущения, что эта девушка, – заметил адъютант. – И как нам тогда ее найти? Толстуха ростом с ее высочество… На этом далеко не уедешь.
Клиттихорн напряженно соображал:
– Энергия Всадников другого рода. И все же ты прав: без описания ее внешности от всех лазутчиков на земле и Всадников Бурь в воздухе не будет проку. А кто знает, как она сейчас выглядит? Придется послать туда людей и ждать, когда снова проявится ее сила, ее способность призывать бури: Всадники Бурь без труда это заметят. На это могут уйти недели, но если Булеану до сих пор не удалось ее найти, то, думаю, мы с ним будем на равных. У нас даже будет преимущество, потому что его возможности не идут ни в какое сравнение с моими. – Как вам будет угодно, сэр. Должен ли я отозвать тех, кто охотится за художницей и куртизанкой?
– Нет. Во-первых, все-таки нельзя поручиться, что мотылек – не настоящий дубликат Принцессы. Кроме того, художница и толстуха обвенчались в Тубикосе, а значит, они связаны заклятием, пока одна из них не умрет. Знают они это или нет, но есть способы, которые помогут нам с помощью одной из них отыскать другую.
– Как вам будет угодно, сэр.
– И еще, адъютант…
– Сэр?
– С этим надо кончать. Хватит тянуть. Одна или другая, но быстро. Условия, при которых задуманная нами операция может успешно осуществиться, теперь определены математически точно, и такие условия складываются не часто. Мы должны показать нашу силу, чтобы воодушевить своих сторонников и завоевать новых. Мы должны доказать, что действительно можем победить или по крайней мере внушить страх. И я не хочу, чтобы в этой игре были неизвестные карты, пусть и самого малого достоинства.
Адъютант поклонился:
– Мы сделаем все возможное, сэр. В этом я могу вас уверить.
– Это Акахлар, здесь нет ничего невозможного! – рассмеялся чародей.
* * *
Горячий песок дышал жаром, в воздухе дрожало марево, скрадывая расстояния и размывая тени. Маленький караван медленно и упорно продвигался среди барханов, следуя не проторенному пути, а только указаниям навигатора, который верхом на лошади неторопливо ехал рядом с первым фургоном.
Это был крупный человек, широкоплечий, крепкий – настоящая гора мускулов, – в белой шляпе с широкими полями и вмятиной посередине, в одежде из светлой, выгоревшей почти добела оленьей замши. Пот и дорожная пыль оставили на ней свои следы, однако светлый цвет хоть немного защищал от жары. Что-то необычное было в широком, обветренном лице навигатора, его длинных русых волосах и бороде. Кусок черной прозрачной ткани защищал от ослепительного сияния пустыни его глаза цвета стали. Великан напряженно всматривался вдаль, будто ощущал смутное беспокойство. Потом, взглянув в бинокль, он сделал предостерегающий жест:
– Стойте! Отдыхайте, но будьте начеку. К нам приближается верховой, и лучше встретить его здесь, на равнине, где ему негде спрятаться.
Расстояния в пустыне обманчивы, но казалось, что всадник уже довольно близко. Навигатор нахмурился, гадая, как это ни он сам, ни кто-нибудь еще из каравана не заметили его раньше. Всадник вместе с лошадью словно материализовался прямо из горячего марева. Это могло быть враждебным колдовством, но, возможно, это был посланник от старого знакомого, и еще неизвестно, что из этого лучше, а что хуже.
Верховой приблизился к каравану примерно на тысячу футов и остановился посреди колеблющегося марева, похожий на какое-то странное видение. Он ждал. Навигатор снова взглянул в бинокль, вздохнул и крикнул:
– Все в порядке. Я знаю, кто это, хотя и сомневаюсь, что он принес приятные известия. Полный привал. Отдыхайте. Я вернусь через несколько минут. – С этими словами он пришпорил лошадь и двинулся навстречу незнакомцу.
Чем ближе он подъезжал, тем призрачнее становился всадник. Он походил на мужчину верхом на черном скакуне, но это видение было до странности плоским, почти двумерным, в нем виднелись просветы, чуть ли не дыры, сквозь которые была видна пустыня позади него. Конь и всадник, оба черные, как ночь, почти сливались, но, приглядевшись, можно было заметить, что конь не стоял на песке, а будто парил невысоко над пустыней.
Навигатор подъехал к видению и остановился.
– Привет, Крим, – произнес черный всадник. Голос был бы обычным, если бы в нем не слышался какой-то странный посторонний отзвук, похожий на эхо.
– Я так и думал, что это ты, – ответил навигатор. – Тебе всегда нравились драматические эффекты.
Черный всадник рассмеялся:
– Это единственная забава, которую я себе изредка позволяю. У меня есть неотложное дело, и только ты способен помочь мне.
– Ну что еще? Снова смешок.
– Ты всегда был одним из тех, Крим, на кого я могу положиться, хотя ты и не испытываешь должного почтения и страха перед такими, как я. Дошли до тебя слухи о Принцессе Бурь?
– Слухов много, суеты вокруг тоже хватает, – кивнул Крим. – Не могу сказать, что одобряю ее друзей и всех тех, с кем она знается.
– Я тоже, хотя, с ее точки зрения, они – единственные, кто будет знаться с ней до тех пор, пока она не откажется от своей гордой разрушительной идеи. Клиттихорн играет на этом, а военные, которых они привлекли на свою сторону, знают, как с толком использовать подобную силу. Многие годы я пытался заставить других прислушаться ко мне, но тщетно. Мои коллеги в других столицах полагают, что я сам жажду власти, а некоторые из них просто обезумели и вообще ни о чем не думают. Короли объединятся против общего врага не раньше, чем почувствуют, что он угрожает лично им, а пока их успешно настраивают против меня. Признаюсь, я недооценивал врага или, точнее, переоценивал себя. Он замечательный организатор, а я склонен плыть по течению. Так было всегда. Похоже, теперь мне придется расплачиваться за это, но расплачиваться буду не я один.
– Ты действительно думаешь, что здесь возможна настоящая империя?
– Может быть, да, может быть, нет. Но этого не будет, потому что Клиттихорну не нужна никакая империя. Его замыслы куда грандиознее. Если случится самое худшее, Клиттихорн сумеет уничтожить цивилизацию и большинство населения во всех вселенных, не только в Акахларе. Он содрогнулся бы, если бы только мог предвидеть те разрушения, которые произойдут, однако он слеп, как это и бывает с подобными ему. Его силы растут, Крим, но пока я еще могу остановить его. Если у нас будет Принцесса Бурь, то все их планы полетят к черту. Я находил Принцесс во Внешних Слоях, но он тоже искал их и убивал. Я переносил их сюда, но они не могли приспособиться к Акахлару, и агентам Клиттихорна ничего не стоило их обнаружить. Он почти загнал меня в угол. Мои возможности ограничены. Но сейчас, мне кажется, я знаю, где находится та, с кем я связываю главные надежды. Я не рискую отправиться туда сам, не рискую открыто проявить свою заинтересованность. Это ведь мгновенно стало бы известно.
– Еще одна Принцесса Бурь? Ну и ну, подумать только. И совсем рядом, правильно?
– Тебе по пути. Помнишь то несчастье, что обрушилось на караван Джахурта?
– Да. Около трех месяцев назад. Он был хорошим человеком.
– В караване Джахурта была одна из моих Принцесс и еще одна девушка, которую я сделал в точности похожей на Принцессу. Ты же знаешь, такие хитрости в моем стиле. Это отлично работало, хотя сомневаюсь, чтобы та девушка, у которой не было магических сил, была в восторге от меня самого и от той роли, что я ей навязал. Я хотел потом разделить их, чтобы сбить со следа людей Клиттихорна, но подружки потеряли друг друга во время наводнения или сразу после него. Мои люди обшарили весь район, но так и не нашли ни ту, ни другую. Я думал, что Принцесса была ранена в голову или попала в лапы кому-нибудь из местных негодяев. Мне стало бы известно, если бы она погибла. Она не владела по-настоящему своим даром, поэтому я чувствовал ее. Так вот, за последние одиннадцать недель на нашего знаменитого королевского губернатора четыре раза обрушился ливень.
– На герцога? А ему-то зачем Принцесса? Я ничего не слышал об уцелевших после наводнения, а ведь после несчастья с Джахуртом я уже дважды побывал в приюте. Если бы губернатор не знал, кто она, он отправил бы ее со мной или с каким-нибудь другим навигатором, который проходил через каньон, а если бы знал, то уже давно попытался бы сторговаться с тобой или с Клиттихорном. Он не стал бы так долго держать ее у себя: слишком горячо, не обжечься бы.
– Существует и третья возможность, о которой я до последнего момента не подумал, потому что меня сбивали с толку те же доводы, что сейчас привел ты. А что, если девушка была ранена, возможно, в голову, и ее нашли люди герцога? Что, если она просто помалкивала и разыграла из себя маленькую потерявшуюся девочку? Герцог известен своей любовью к больным и бездомным, ты же знаешь.
Крим присвистнул:
– Тогда он наградил ее своей патентованной амнезией, и она присоединилась к остальной толпе. Если ее не было среди слуг во дворце, я мог ничего не слышать и ничего не заметить. Крестьяне практически не общаются с чужаками. Если это амнезия, значит, она получила новое имя, а возможно, и новую личность и ничего не помнит о своем прошлом. К тому же тамошние крестьяне никогда не бывают в одиночестве, особенно женщины.
– Эта амнезия – плод алхимии?
– Думаю, да. В случае надобности они могли бы воспользоваться заклинаниями – у них в штате есть парочка неплохих чародеев, – но, думаю, они применили алхимию. Их собственного изобретения. Мне кажется, ее действие постоянно. Я никогда не слышал о восстановлении.
– Не существует постоянного зелья, которое оставляло бы человека в живых, не вызывая физических изменений. Я мог бы разобраться в этом даже отсюда, но сначала надо вытащить ее за пределы общины.
– Ты даже не представляешь себе, о чем ты просишь! Я же сказал, ее практически нельзя застать одну. Стоит кому-нибудь из них чихнуть, как все остальные тут же бросаются вытирать ему нос. Вывезти ее за пределы каньона тоже не просто. Ты же знаешь, Клиттихорн держит здесь небольшую армию. У нас на руках окажется перепуганная полоумная крестьянка, которая будет вопить и брыкаться. Людям Клиттихорна останется только отыскать перелетающую с места на место грозовую тучу, тут-то они меня и накроют.
– Ты еще не слышал всей истории. Чтобы сделать приманку правдоподобной и отвлечь внимание от настоящей Принцессы, я воспользовался тем, что она разъелась от скуки и безделья, и сделал постоянной ее полноту. Так что теперь это маленькая толстуха, которая весит никак не меньше сотни халгов.
– Чудесно! Значит, Клиттихорн уничтожит цивилизацию, вот и все. Забудь! Ты просишь о невозможном.
– Я акхарский маг, я все-таки кое-что могу. Мы с тобой в Акахларе. Здесь нет ничего невозможного.
– Поищи другого дурачка. Я буду держаться подальше от всего этого.
– Без тебя тут никак не обойтись. К тому же ты говоришь по-английски так, будто это твой родной язык, как и нашей Принцессы. Правда, когда я последний раз положился на мерзавца, который знал язык, он предал меня, пришлось наслать на него проклятие. Но я знаю, что тебе могу доверять, потому что мне известна глубина твоей ненависти к Клиттихорну.
Крим вздохнул:
– Мне понадобится помощь, и вообще надо обсудить все еще раз. Пока что ты меня не убедил. Что я получу, если вытащу ее оттуда?
– Ничего. Ничегошеньки. Пока она сама по себе, она не представляет для меня никакой ценности. Но первый, кто доставит ее ко мне целой и невредимой, кто бы это ни был, получит все. Одно желание – никаких разговоров о пунктах и условиях. Все, что только под силу акхарскому чародею, Крим. Все. Все или ничего.
Крим пристально вгляделся в призрачного всадника.
– Что это там чернеется? Дерево? Сукин ты сын! Прогуливаешься себе в тенистом парке или в лесу, радуешься жизни, а я торчу посреди пустыни, беседуя с тобой, а здесь живьем изжариться можно! Если она тебе так необходима, что ты просишь меня о невозможном, помоги нам хотя бы, обеспечь нужными заклинаниями; а потом за тобой три желания.
– Два. Одно – тебе, одно – Кире. Если будешь торговаться, я обращусь к другим.
– Ладно, пройдоха. Но за ту же цену ты мог бы просто отправиться к герцогу и получить ее прямо из рук в руки.
– Не исключено. Но он не смог бы доставить ее ко мне, а я – исполнить его единственное желание: мне не под силу изменить то, что совершил Ветер Перемен. И потом, я побоялся бы доверять ему после того, как он узнает, кто она.
– Ладно, – вздохнул Крим, – но потребуется время, чтобы сообразить, как все это сделать. Я дам тебе предварительный список того, что нам может понадобиться. Мы в нескольких днях пути от владений герцога и сегодня устроим привал у реки, что течет на дне ущелья. Вечером вы с Кирой обговорите все еще раз. Если она согласится, мы начнем действовать.
– Это серьезное дело, Крим. Ты можешь нанять сколько угодно людей на подмогу, но все, что касается девушки и моего участия в этом деле, должно остаться между нами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
– Мы делаем все, что в наших силах, чтобы найти причину, – заверил герцога директор. – Возможно, это связано с последним Ветром Перемен. Когда мы это выясним, можно будет решить, как с этим бороться, если с этим вообще можно бороться.
– Я хочу, чтобы вы нашли причину и способ прекратить это, – решительно закончил герцог.
* * *
Не один герцог Паседо обратил внимание на странности погоды. Волшебник Клиттихорн, который предпочитал, чтобы его называли Рогатым Демоном Снегов, хотя демоном он вовсе не был, а его рога были всего лишь украшением, серьезно тревожился. Несколько раз его размышления прерывались ощущением чего-то странного и непонятного, происходившего далеко от него. Это особенно не нравилось ему потому, что это ощущение шло оттуда, где не должно было быть ничего подозрительного. Границу Маштопола пересекла только девушка-куртизанка, а на ее поиски были брошены значительные силы, так что Клиттихорн точно знал, где ее не было.
А что, если это кто-то новый, кто-то, кого он, несмотря на все свои усилия, просто упустил из виду? А вдруг этот сукин сын Булеан снова ловит его на приманку?
Вряд ли. Если бы куртизанка была всего лишь приманкой, тогда настоящая цель охоты была бы уже далеко от Маштопола и двигалась бы совсем в другом направлении. Проклятие, прошло уже больше двух месяцев, как вступила в игру самая одержимая из его сторонников, Астериал, Голубая ведьма Кудаанских Пустошей. И что же? Она заперта в преисподней вместе с каким-то полоумным демоном, которого Булеан заставил служить себе. В этих местах только Астериал он мог хоть сколько-нибудь доверять. Черт побери! Не так-то просто всюду держать верных людей, когда приходится следить одновременно за тысячами миров.
Этот идиот-герцог со своим комплексом отца-покровителя всех несчастных и увечных мог приютить настоящую беглянку, но скорее всего он постарался бы сторговаться с Булеаном и извлечь из этого все, что только можно. Нет, что-то здесь не так! Куртизанка и эта сумасшедшая художница потеряли свою подругу. Что, если она помешалась и попала в руки каких-нибудь мерзавцев, которых полно в тех местах? Проклятие, она могла давным-давно угодить в рабство или оказаться под властью какого-нибудь могущественного заклинания, затеряться среди Пустошей, а теперь, может быть, никто, даже она сама, и не подозревает о ее истинном происхождении.
Неужели эта толстуха именно та, кого они ищут? Неужели он дал обвести себя вокруг пальца, как последний идиот? Эта заплывшая жиром туша была лесбиянкой и совершенно не походила на настоящую Принцессу, и все же… Если двойник изменяется физически, его власть ослабевает, но может ли лишний вес совершенно уничтожить магическую силу?
Он хлопнул себя по лбу. «Проклятие, я действительно безмозглый чурбан! Я могу победить самого могущественного чародея или самого великого полководца, но не перехитрить этого мошенника! Он спокойно водит меня за нос!»
Но если куртизанка не та, кого я ищу, то магия ее подруги может проявляться только бессознательно, например, во сне. И если она все еще в Кудаане, значит, Булеан ее пока что не заполучил.
– Адъютант!
– Сэр? – Вошедший поклонился.
– У меня есть основания полагать, что мы снова попали впросак, и девушка, которую мы преследуем, – просто приманка. Нам нужна толстуха, и я думаю, что она все еще где-то в Кудаане. Рано или поздно кто-то заметит то, что уже заметил я, и станет искать причину этого. Я хочу найти ее первым!
Адъютант задумался.
– Это будет нелегко. Несколько наших отрядов в тех местах уже перерезали. Если же мы пошлем туда армию, мы рискуем нажить себе новых врагов. Чтобы добиться чего-то в этой дыре, не обойтись без магии.
Клиттихорн кивнул. Этот парень был дьявольски умен, и чародей считался с его мнением.
– Да, я согласен. Судогам с этим не справиться. Мы не можем долго поддерживать их там, в этой пустыне. Тут нужны Всадники Бурь.
– Но они сами вызовут те же возмущения, что эта девушка, – заметил адъютант. – И как нам тогда ее найти? Толстуха ростом с ее высочество… На этом далеко не уедешь.
Клиттихорн напряженно соображал:
– Энергия Всадников другого рода. И все же ты прав: без описания ее внешности от всех лазутчиков на земле и Всадников Бурь в воздухе не будет проку. А кто знает, как она сейчас выглядит? Придется послать туда людей и ждать, когда снова проявится ее сила, ее способность призывать бури: Всадники Бурь без труда это заметят. На это могут уйти недели, но если Булеану до сих пор не удалось ее найти, то, думаю, мы с ним будем на равных. У нас даже будет преимущество, потому что его возможности не идут ни в какое сравнение с моими. – Как вам будет угодно, сэр. Должен ли я отозвать тех, кто охотится за художницей и куртизанкой?
– Нет. Во-первых, все-таки нельзя поручиться, что мотылек – не настоящий дубликат Принцессы. Кроме того, художница и толстуха обвенчались в Тубикосе, а значит, они связаны заклятием, пока одна из них не умрет. Знают они это или нет, но есть способы, которые помогут нам с помощью одной из них отыскать другую.
– Как вам будет угодно, сэр.
– И еще, адъютант…
– Сэр?
– С этим надо кончать. Хватит тянуть. Одна или другая, но быстро. Условия, при которых задуманная нами операция может успешно осуществиться, теперь определены математически точно, и такие условия складываются не часто. Мы должны показать нашу силу, чтобы воодушевить своих сторонников и завоевать новых. Мы должны доказать, что действительно можем победить или по крайней мере внушить страх. И я не хочу, чтобы в этой игре были неизвестные карты, пусть и самого малого достоинства.
Адъютант поклонился:
– Мы сделаем все возможное, сэр. В этом я могу вас уверить.
– Это Акахлар, здесь нет ничего невозможного! – рассмеялся чародей.
* * *
Горячий песок дышал жаром, в воздухе дрожало марево, скрадывая расстояния и размывая тени. Маленький караван медленно и упорно продвигался среди барханов, следуя не проторенному пути, а только указаниям навигатора, который верхом на лошади неторопливо ехал рядом с первым фургоном.
Это был крупный человек, широкоплечий, крепкий – настоящая гора мускулов, – в белой шляпе с широкими полями и вмятиной посередине, в одежде из светлой, выгоревшей почти добела оленьей замши. Пот и дорожная пыль оставили на ней свои следы, однако светлый цвет хоть немного защищал от жары. Что-то необычное было в широком, обветренном лице навигатора, его длинных русых волосах и бороде. Кусок черной прозрачной ткани защищал от ослепительного сияния пустыни его глаза цвета стали. Великан напряженно всматривался вдаль, будто ощущал смутное беспокойство. Потом, взглянув в бинокль, он сделал предостерегающий жест:
– Стойте! Отдыхайте, но будьте начеку. К нам приближается верховой, и лучше встретить его здесь, на равнине, где ему негде спрятаться.
Расстояния в пустыне обманчивы, но казалось, что всадник уже довольно близко. Навигатор нахмурился, гадая, как это ни он сам, ни кто-нибудь еще из каравана не заметили его раньше. Всадник вместе с лошадью словно материализовался прямо из горячего марева. Это могло быть враждебным колдовством, но, возможно, это был посланник от старого знакомого, и еще неизвестно, что из этого лучше, а что хуже.
Верховой приблизился к каравану примерно на тысячу футов и остановился посреди колеблющегося марева, похожий на какое-то странное видение. Он ждал. Навигатор снова взглянул в бинокль, вздохнул и крикнул:
– Все в порядке. Я знаю, кто это, хотя и сомневаюсь, что он принес приятные известия. Полный привал. Отдыхайте. Я вернусь через несколько минут. – С этими словами он пришпорил лошадь и двинулся навстречу незнакомцу.
Чем ближе он подъезжал, тем призрачнее становился всадник. Он походил на мужчину верхом на черном скакуне, но это видение было до странности плоским, почти двумерным, в нем виднелись просветы, чуть ли не дыры, сквозь которые была видна пустыня позади него. Конь и всадник, оба черные, как ночь, почти сливались, но, приглядевшись, можно было заметить, что конь не стоял на песке, а будто парил невысоко над пустыней.
Навигатор подъехал к видению и остановился.
– Привет, Крим, – произнес черный всадник. Голос был бы обычным, если бы в нем не слышался какой-то странный посторонний отзвук, похожий на эхо.
– Я так и думал, что это ты, – ответил навигатор. – Тебе всегда нравились драматические эффекты.
Черный всадник рассмеялся:
– Это единственная забава, которую я себе изредка позволяю. У меня есть неотложное дело, и только ты способен помочь мне.
– Ну что еще? Снова смешок.
– Ты всегда был одним из тех, Крим, на кого я могу положиться, хотя ты и не испытываешь должного почтения и страха перед такими, как я. Дошли до тебя слухи о Принцессе Бурь?
– Слухов много, суеты вокруг тоже хватает, – кивнул Крим. – Не могу сказать, что одобряю ее друзей и всех тех, с кем она знается.
– Я тоже, хотя, с ее точки зрения, они – единственные, кто будет знаться с ней до тех пор, пока она не откажется от своей гордой разрушительной идеи. Клиттихорн играет на этом, а военные, которых они привлекли на свою сторону, знают, как с толком использовать подобную силу. Многие годы я пытался заставить других прислушаться ко мне, но тщетно. Мои коллеги в других столицах полагают, что я сам жажду власти, а некоторые из них просто обезумели и вообще ни о чем не думают. Короли объединятся против общего врага не раньше, чем почувствуют, что он угрожает лично им, а пока их успешно настраивают против меня. Признаюсь, я недооценивал врага или, точнее, переоценивал себя. Он замечательный организатор, а я склонен плыть по течению. Так было всегда. Похоже, теперь мне придется расплачиваться за это, но расплачиваться буду не я один.
– Ты действительно думаешь, что здесь возможна настоящая империя?
– Может быть, да, может быть, нет. Но этого не будет, потому что Клиттихорну не нужна никакая империя. Его замыслы куда грандиознее. Если случится самое худшее, Клиттихорн сумеет уничтожить цивилизацию и большинство населения во всех вселенных, не только в Акахларе. Он содрогнулся бы, если бы только мог предвидеть те разрушения, которые произойдут, однако он слеп, как это и бывает с подобными ему. Его силы растут, Крим, но пока я еще могу остановить его. Если у нас будет Принцесса Бурь, то все их планы полетят к черту. Я находил Принцесс во Внешних Слоях, но он тоже искал их и убивал. Я переносил их сюда, но они не могли приспособиться к Акахлару, и агентам Клиттихорна ничего не стоило их обнаружить. Он почти загнал меня в угол. Мои возможности ограничены. Но сейчас, мне кажется, я знаю, где находится та, с кем я связываю главные надежды. Я не рискую отправиться туда сам, не рискую открыто проявить свою заинтересованность. Это ведь мгновенно стало бы известно.
– Еще одна Принцесса Бурь? Ну и ну, подумать только. И совсем рядом, правильно?
– Тебе по пути. Помнишь то несчастье, что обрушилось на караван Джахурта?
– Да. Около трех месяцев назад. Он был хорошим человеком.
– В караване Джахурта была одна из моих Принцесс и еще одна девушка, которую я сделал в точности похожей на Принцессу. Ты же знаешь, такие хитрости в моем стиле. Это отлично работало, хотя сомневаюсь, чтобы та девушка, у которой не было магических сил, была в восторге от меня самого и от той роли, что я ей навязал. Я хотел потом разделить их, чтобы сбить со следа людей Клиттихорна, но подружки потеряли друг друга во время наводнения или сразу после него. Мои люди обшарили весь район, но так и не нашли ни ту, ни другую. Я думал, что Принцесса была ранена в голову или попала в лапы кому-нибудь из местных негодяев. Мне стало бы известно, если бы она погибла. Она не владела по-настоящему своим даром, поэтому я чувствовал ее. Так вот, за последние одиннадцать недель на нашего знаменитого королевского губернатора четыре раза обрушился ливень.
– На герцога? А ему-то зачем Принцесса? Я ничего не слышал об уцелевших после наводнения, а ведь после несчастья с Джахуртом я уже дважды побывал в приюте. Если бы губернатор не знал, кто она, он отправил бы ее со мной или с каким-нибудь другим навигатором, который проходил через каньон, а если бы знал, то уже давно попытался бы сторговаться с тобой или с Клиттихорном. Он не стал бы так долго держать ее у себя: слишком горячо, не обжечься бы.
– Существует и третья возможность, о которой я до последнего момента не подумал, потому что меня сбивали с толку те же доводы, что сейчас привел ты. А что, если девушка была ранена, возможно, в голову, и ее нашли люди герцога? Что, если она просто помалкивала и разыграла из себя маленькую потерявшуюся девочку? Герцог известен своей любовью к больным и бездомным, ты же знаешь.
Крим присвистнул:
– Тогда он наградил ее своей патентованной амнезией, и она присоединилась к остальной толпе. Если ее не было среди слуг во дворце, я мог ничего не слышать и ничего не заметить. Крестьяне практически не общаются с чужаками. Если это амнезия, значит, она получила новое имя, а возможно, и новую личность и ничего не помнит о своем прошлом. К тому же тамошние крестьяне никогда не бывают в одиночестве, особенно женщины.
– Эта амнезия – плод алхимии?
– Думаю, да. В случае надобности они могли бы воспользоваться заклинаниями – у них в штате есть парочка неплохих чародеев, – но, думаю, они применили алхимию. Их собственного изобретения. Мне кажется, ее действие постоянно. Я никогда не слышал о восстановлении.
– Не существует постоянного зелья, которое оставляло бы человека в живых, не вызывая физических изменений. Я мог бы разобраться в этом даже отсюда, но сначала надо вытащить ее за пределы общины.
– Ты даже не представляешь себе, о чем ты просишь! Я же сказал, ее практически нельзя застать одну. Стоит кому-нибудь из них чихнуть, как все остальные тут же бросаются вытирать ему нос. Вывезти ее за пределы каньона тоже не просто. Ты же знаешь, Клиттихорн держит здесь небольшую армию. У нас на руках окажется перепуганная полоумная крестьянка, которая будет вопить и брыкаться. Людям Клиттихорна останется только отыскать перелетающую с места на место грозовую тучу, тут-то они меня и накроют.
– Ты еще не слышал всей истории. Чтобы сделать приманку правдоподобной и отвлечь внимание от настоящей Принцессы, я воспользовался тем, что она разъелась от скуки и безделья, и сделал постоянной ее полноту. Так что теперь это маленькая толстуха, которая весит никак не меньше сотни халгов.
– Чудесно! Значит, Клиттихорн уничтожит цивилизацию, вот и все. Забудь! Ты просишь о невозможном.
– Я акхарский маг, я все-таки кое-что могу. Мы с тобой в Акахларе. Здесь нет ничего невозможного.
– Поищи другого дурачка. Я буду держаться подальше от всего этого.
– Без тебя тут никак не обойтись. К тому же ты говоришь по-английски так, будто это твой родной язык, как и нашей Принцессы. Правда, когда я последний раз положился на мерзавца, который знал язык, он предал меня, пришлось наслать на него проклятие. Но я знаю, что тебе могу доверять, потому что мне известна глубина твоей ненависти к Клиттихорну.
Крим вздохнул:
– Мне понадобится помощь, и вообще надо обсудить все еще раз. Пока что ты меня не убедил. Что я получу, если вытащу ее оттуда?
– Ничего. Ничегошеньки. Пока она сама по себе, она не представляет для меня никакой ценности. Но первый, кто доставит ее ко мне целой и невредимой, кто бы это ни был, получит все. Одно желание – никаких разговоров о пунктах и условиях. Все, что только под силу акхарскому чародею, Крим. Все. Все или ничего.
Крим пристально вгляделся в призрачного всадника.
– Что это там чернеется? Дерево? Сукин ты сын! Прогуливаешься себе в тенистом парке или в лесу, радуешься жизни, а я торчу посреди пустыни, беседуя с тобой, а здесь живьем изжариться можно! Если она тебе так необходима, что ты просишь меня о невозможном, помоги нам хотя бы, обеспечь нужными заклинаниями; а потом за тобой три желания.
– Два. Одно – тебе, одно – Кире. Если будешь торговаться, я обращусь к другим.
– Ладно, пройдоха. Но за ту же цену ты мог бы просто отправиться к герцогу и получить ее прямо из рук в руки.
– Не исключено. Но он не смог бы доставить ее ко мне, а я – исполнить его единственное желание: мне не под силу изменить то, что совершил Ветер Перемен. И потом, я побоялся бы доверять ему после того, как он узнает, кто она.
– Ладно, – вздохнул Крим, – но потребуется время, чтобы сообразить, как все это сделать. Я дам тебе предварительный список того, что нам может понадобиться. Мы в нескольких днях пути от владений герцога и сегодня устроим привал у реки, что течет на дне ущелья. Вечером вы с Кирой обговорите все еще раз. Если она согласится, мы начнем действовать.
– Это серьезное дело, Крим. Ты можешь нанять сколько угодно людей на подмогу, но все, что касается девушки и моего участия в этом деле, должно остаться между нами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31