Но я все же кивнул им, прощаясь, и получил удовлетворение от того, что вся великолепная четверка высокомерно отвернулась. Пока мы ехали по городу, я разглядывал выданный мне водителем сертификат на звание куратора и диковинный пятиугольный значок с извилистой щелью посередине, в которой блестел какой-то маленький камушек. Рассмотреть его в свете уличных фонарей не представлялось возможным, и, хотя я не обнаружил на значке никакой пробы, он, судя по цвету и массе, был изготовлен из золота. Зажав в руке значок, который немедленно меня за это кольнул, я подумал, что в Европейской Школе магии кому-то все-таки удалось поставить на поток изготовление философского камня, если судить по тому, с какой легкостью руководство раздает подобные сувениры и командировочные в любой валюте. Вряд ли правительства европейских государств будут субсидировать такую опасную организацию, способную по своему желанию и используя колдовские штучки влиять на политическую обстановку мира. Впрочем, сотрудничество вполне возможно, прислушивался же Гитлер к мнению астрологов.
Я всматривался в проносящийся мимо пейзаж, наблюдая улицы моего города и гадая, как же с помощью обычной «Волги» можно попасть на территорию Школы, расположенной неизвестно где. Мы выехали за город, водитель включил кассету с какой-то мелодичной музыкой, и я даже и не заметил, как задремал, а когда открыл глаза, оказалось, что уже яркое солнечное утро и мы стоим около здания «Королевской гостиницы» на территории Школы магии. Водитель подал мне рюкзак, пожал руку, сел в машину и укатил. А я пошел заселяться.
Приблизительно это, за редкими исключениями, я и рассказал сестрам.
– И все? – разочарованно спросили девчонки.
– А что вы хотели, чтобы «бах-тах-тарарах» был? Фейерверк и сотни воздушных шаров?
– Ага! – без капли сомнения выдали сестры.
Я засмеялся:
– Честно говоря, я и сам на что-то подобное рассчитывал. Но перемещение кураторов из обычного мира в ваш магический довольно-таки банальная штука. Жаль, конечно, что я все проспал, но, может, так и надо было. Правда, я не совсем понимаю, зачем меня потребовалось на машине столько катать, если можно было сразу из какого-нибудь телевизора появиться, хотя я уверен, что у вас специальная перемещательная установка есть.
Девочки пожали плечами:
– Может, для адаптации или просто на машине дешевле получается.
Я обиделся: нашли на ком экономить. На мне? И это при том, что у них денег столько, что местных кур от одного вида купюр и монет тошнить должно, не говоря о том, чтобы они их клевали. Некоторое время мы шли молча, затем Даша окончательно испортила мне настроение невинным вопросом:
– А как там Галя поживает?
Как поживает? Не знаю, как она там поживает. Через пару дней после того, как я получил первое письмо с приглашением на матч, мы с ней встретились и попробовали начать сначала, но уже без всяческого волшебного антуража. И можно сказать, что начать у нас вполне получилось, да еще как. Первое время я даже немного позабыл о предстоящей поездке и провожал невыспавшуюся Галочку на работу, мечтая только о том, чтобы она поскорее вернулась. Из-за того что шеф не отпустил свою неотразимую секретаршу в отпуск, ни на какой курорт я не поехал и провел оставшиеся три недели в душном летнем городе, как примерный домохозяин бегая по магазинам, приготовляя ежедневный, но всегда праздничный ужин и наводя порядок в квартире после некоторых случаев нашего совсем уж безумного совместного времяпрепровождения.
Затем на работу мы ездили уже вместе, и мне стоило больших трудов не бегать в приемную директора каждые пять минут. Коллеги-мужчины начали откровенно завидовать мне, дамы, наблюдая мой влюбленный вид, романтически вздыхать, ну а мы с Галей были просто счастливы до того момента, как я получил второе письмо из Школы. На радостях я позвонил на работу Гале, которой в этот день пришлось задержаться, выложил радостную весть, но услышал в ответ только: «А я?» Так как я не нашелся сразу, что ответить, то она, подождав с полминуты, просто повесила трубку. В этот вечер она поехала ночевать домой, все следующие дни держалась холодно и короткими сухими фразами дала понять, что героический победитель банды чертей при желании придумал бы, как взять с собой в такое занимательное путешествие и любимую девушку. И у нее складывается впечатление, что этот самый герой просто не хочет видеть ее нигде, кроме своей постели. А я что, виноват, что приглашение прислали только на одно лицо?
Ну вот скажите, что из всего описанного выше я мог рассказать девочкам? Поэтому я просто буркнул:
– Мы поссорились.
Девочки переглянулись и остановились. Увидев, что я не следую их примеру, они догнали меня, схватили за руки и потребовали объяснений. Но я был тверд, поэтому им так и не удалось узнать ответы на такие вопросы: «А вы с ней целовались?», «А она после нашего возвращения у тебя поселилась?», «Вы уже придумали, кого больше хотите – мальчика или девочку?» Почти все остальное им удалось выведать. После этого близняшки стали активно обсуждать все возможные способы нашего примирения, причем по фразам: «А он ей скажет», «Пусть он придет с огромным букетом», «Или в ногах поваляется, не развалится», я понял, что мое мнение в расчет не принимается. Конечно, я бы хотел Галю вернуть, но если она не просто глупо обиделась, что не может попасть сюда, а действительно считает, что нужна мне только для постели, то никаких шансов у меня нет.
Незаметно мы добрались до поселка. Так как в больнице нам делать было нечего, мы оправились в гостиницу, где девочки удивили меня тем, что, попав в номер, не бросились сразу включать телевизор, а уселись на диван и продолжили обсуждение вариантов повторного завоевания сердца красавицы. Устав от их споров, я прошел в ванную, набрал воды и блаженно расслабился. Я просто смотрел на воду, текущую из хромированного крана, в котором отражались яркие точки потолочных светильников, и почти ни о чем не думал.
Но отдохнуть мне так и не дали. Дверь распахнулась (а я ведь ее закрывал – точно помню), и в ванную влетели девчонки. Судя по их счастливым лицам, их посетила какая-то очень уж гениальная идея. Хорошо, что я не пожалел пены, а то бы возникла весьма неприятная ситуация, тем не менее я так компактно забился в угол, что даже испугался: вдруг бессовестные девчонки решат, что я им освободил место, и тоже полезут в ванну.
К счастью, такая мысль им в голову не пришла, и они, оставаясь на пороге, заорали:
– А давайте мы ее сюда попробуем вызвать?! Она обрадуется, и вы сразу помиритесь!
Я снова взгрустнул, вспомнив Галины слова и мои шансы на примирение и, как следствие, продолжение нашего романа. Девочки, конечно, волшебницы, пусть и недоученные, но вероятность, что им удастся переместить сюда мою любимую, ничтожно мала. Надо более реально смотреть на вещи, к тому же оставалась малая толика надежды, что Галя, как умная женщина, устроила этот спектакль только для того, чтобы не казаться самой себе женой моряка, готовой ждать мужа из похода, хранить ему верность и каждое утро (или когда они там ждут) выходить на пристань в надежде, что корабль ее блудного возлюбленного именно в эту минуту появится на горизонте.
Мои раздумья прервала Даша:
– Вообще-то можно послать сообщение.
– SMS? – обрадовался я, поверив, что это сестрам вполне по силам.
Дарья, вздохнув от моего скудоумия, взглянула на сестру, которая в ответ только пожала плечами.
Я в отместку строго посмотрел на близняшек, стараясь выразить взглядом, что они, даже при всей своей смышлености, все-таки еще не доросли, чтобы издеваться над взрослыми, к тому же накануне разорванными оборотнями. Варя, не желая обострения ситуации, а заодно отвлекая меня от мыслей о некстати пришедшем на ум Грегоре, быстро объяснила:
– Необязательно на телефон, кстати, на телефон или там факс, еще сложнее – техника бездумна. Лучше уж сразу ей в голову («Контрольный», – сразу пришло на мой испорченный ум). – Скажем, что у тебя все хорошо, ты жив-здоров и в раскаянии готов целовать ей ноги, лишь бы она простила тебя за то, что ты бессовестно бросил ее ради какой-то довольно-таки нелепой игры, где двадцать два здоровых мужика, вместо того чтобы работать на благо общества, пинают один маленький мячик.
Она была так убедительна, что я даже стал испытывать неловкость от того, как моя поездка по отношению к Гале выглядела в глазах сестер, но тут же я вспомнил, где и в каком виде нахожусь, поэтому одна неловкость легко затмила другую. Клин клином вышибают. Поэтому я для начала решил привести себя в нормальный вид, а потом уж заняться обсуждением нового безрассудного плана.
– А ну-ка обе бегом из ванной!
Сначала сестры стушевались, не понимая, чем заслужили мое негодование, после того как придумали такой шикарный план по нашему с Галочкой примирению, но через какое-то (довольно продолжительное для меня) время уяснили обстановку, в которой мы находились, прыснули, посмотрели друг на друга и, как бы не замечая смущающей меня ситуации, поинтересовались:
– Ну так как? Зовем Галю?
– Во-о-он! – заорал я и из-за отсутствия другого оружия метнул в сестер клочья пены.
Девчонки весело завизжали и выскочили из ванной. Лепесток блокиратора сам собой повернулся, и я понял, что никакие запоры не помогут мне остаться в одиночестве. Взяв вдогонку с сестер торжественное обещание больше без моего разрешения не вскрывать никаких закрытых дверей, я быстро смыл с себя пену, вытерся полотенцем, оделся и вышел в комнату, где девочки уже дискутировали по поводу каких-то деталей предстоящей авантюры.
Как всегда, Варя была исполнена энтузиазма, Даша – расчетливости.
– По-моему, у нас должно все получиться, Тимошку мы и вызывать особо не хотели, а она появилась. – Варя.
– Тимошку-то удалось вызывать потому, что она этого хотела и к тому же обладает некоторыми умениями, что тут сравнивать. – Даша.
Я влез в разговор:
– Девочки, желания Гале не занимать, помните, как она спасать Тимошку просилась? А в благодарственном письме было написано, что Галя обладает некоторыми способностями, которые могут подпитываться представителями Школы магии. Жаль, что у нас не было возможности познакомиться с каким-нибудь местным колдуном, пусть и специализирующимся на снятии порчи и выведении из запоев. Тем более что в любой городской газете можно найти упоминание о некоем колдуне-вещуне Егоре Лукиче, обладающем, судя по рекламе, просто-таки неимоверными возможностями.
Близняшки скептически скривились при упоминании об очередном целителе, и Даша добавила:
– Вообще-то для поддержания и усиления возможностей можно и магические артефакты использовать, но откуда они у Гали?
Воспоминание, пришедшее мне в голову, окатило такой волной радости, что у меня даже сбилось дыхание. Страшно боясь, что пришедшая мне идея нам не поможет, я осторожно поинтересовался:
– Девочки, а вы у меня дома ничего волшебного не забывали?
Сестры с недоумением посмотрели на меня, явно озадаченные сменой темы разговора.
– Да вроде ничего… – Тут лицо Даши просветлело. – Александр Игнатьевич, вы что, наши амулеты нашли? Я тебе, Варька, говорила, что мы их у Александра Игнатьевича забыли, а ты все: я их с собой на битву брала. Знаешь, что бы нам сделали, если бы узнали, что мы их потеряли? А вы их разве с собой не привезли? – Это уже ко мне.
Варя отмахнулась от сестры.
– Но не сделали же! И вообще, я сразу знала, что они Саше пригодиться могут. И вот – пригодились, – мгновенно досочинила она, высокомерно посмотрев на Дашу.
Нехорошо, конечно, обманывать, но я, чтобы пресечь возможные разговоры о моей забывчивости, заявил:
– Я думал, вы их с помощью магии заберете или сами за ними вернетесь, надеялся еще с вами повстречаться.
Девочки посмотрели на меня такими благодарными глазами, что я даже смутился и подумал, что, несмотря на причиняемое сестрами беспокойство, действительно был бы рад увидеть их у себя дома. Так как сестры продолжали смотреть на меня с прежней признательностью и уже были готовы кинуться мне на шею от избытка чувств, я отвлек их следующим вопросом:
– Значит, я был прав, это не простые украшения? У Гали остались ключи от моей квартиры, и, если вы разрешите, она может воспользоваться вашими амулетами. А какова вероятность, что с их помощью…
Варя мгновенно перестроилась на скандальную волну:
– Ничего себе: какова вероятность?! Мы что тебе, еще и вероятность вычислять должны, мы еще дети, между прочим, чтобы такими делами заниматься.
Как всегда: в рискованные предприятия вступать – все уже взрослые, а как только о науках речь – у них нежный детский возраст.
Даша снова вернулась к обсуждению операции:
– Ну что ж, попробуем сюда перебросить Галю, но тут я с Варькой согласна, чур, никаких вероятностей.
Я вскочил, чмокнул сестер в щеки, отчего они зарделись, и заявил:
– Договорились, никаких вероятностей. Давайте попробуем! – Но тут же, осознав серьезность такого поступка, спросил: – А вам в случае удачи ничего не будет?
Варя, беззаботно откинувшись на спинку дивана, заявила:
– А мы скажем, что ты нас к этому вынудил, а поскольку мы должны слушаться кураторов, мы ни при чем. – Она посмотрела на меня и добавила: – А вот тебе могут и по башке дать.
– Что за разговорчики?! – возмутился я для проформы, сообразив по лицам девчонок, что и они это поняли.
И вновь они повели себя совершенно по-разному. Если у Вари загорелись глаза от будущего приключения, то Даша оставалась спокойной. По ее виду было понятно, что она поставила себе новую планку и теперь прикидывает, сможет ли ее преодолеть. Хотелось надеяться, что это ей по плечу, а руководство Школы не устроит нам за это репрессий.
Я очень хотел видеть здесь Галю даже не потому, что чувствовал себя виноватым. Просто, судя по мультику: «Есть все мороженое одному невкусно ни мне, ни тебе, никому». Ожидая, когда девчонки придут к какому-либо соглашению, я смотрел на сестер, и, как всегда, осознавая серьезность проблемы, Варя уступила право решения сестре и терпеливо ожидала ее последнего слова. Даша помолчала еще немного, обдумывая все варианты, и сказала:
– Во-первых, я не думаю, что в случае удачи нам не достанется, но так как Галя уже участвовала в поисках Тимошки и хорошо себя зарекомендовала, вряд ли руководство Школы будет активно возражать против ее присутствия.
Варя захлопала в ладоши, на что ее сестра обернулась к ней и добавила:
– Но на орехи нам все равно достанется.
Варя только махнула рукой, надеясь на великий русский авось.
Даша продолжила:
– Во-вторых, вероятность, даже если ее не высчитывать, действительно невелика. В-третьих, надо придумать, как и что передать Гале, чтобы она могла оказаться здесь. Давайте для начала составим сообщение с инструкциями.
В течение двух часов мы спорили, ругались, мирились и снова спорили. Мне пришлось уступить, отказавшись от вставки в текст такой фразы, как: «Дорогая, я был не прав, как мне тут одиноко без тебя», ввиду того что, по словам сестер, это не совсем правда, так как я нахожусь в обществе двух очаровательных девушек и не надо утяжелять сообщение глупостями. Затем они вообще лишили меня права участия в составлении послания, ссылаясь на то, что они лучше знают магическую структуру канала, по которому возможно передать сообщение, и поэтому сами подберут слова.
Не менее получаса они что-то писали, зачеркивали, комкали листки с написанным, снова их расправляли и снова комкали. Они сыпали какими-то совершенно непонятными словами, ругались, обсуждая какие-то «важные ключевые» слова, отгоняли чертяжку, которая решила, что они делят на двоих что-то вкусное, и вообще походили на людей, занятых действительно серьезным делом. И даже редкое хихиканье не портило впечатления. Поэтому листок с вынесенным на мой суд творением я взял чуть ли не с благоговением.
Послание гласило:
«Если тебе дорога жизнь, возьми семь черных свечей, подойди в три часа ночи к отделению милиции. Зажги их и расставь на пороге. Восьмой свечой, белой, накапай на дверь, повернись три раза на левом каблуке и прочти следующее заклинание…»
У меня отвисла челюсть. Понятно, что начало письма не имеет никакого практического смысла и, скорее всего, является стандартной формой – свечи издавна используются в ритуалах, – но при чем здесь упоминание милиции? И где мои извинения и наконец объяснения, зачем Галине нужно выполнять всю эту чертовщину? Пребывая в некоторой прострации, я перевернул лист, чтобы ознакомиться с собственно самим текстом заклинания, но обратная сторона была девственно чиста, если не считать отпечатка чьего-то пальца. Еще раз прочитав бессмысленное вступление, я поднял глаза на девчонок, которые улыбались, очевидно довольные своим творчеством, и спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Я всматривался в проносящийся мимо пейзаж, наблюдая улицы моего города и гадая, как же с помощью обычной «Волги» можно попасть на территорию Школы, расположенной неизвестно где. Мы выехали за город, водитель включил кассету с какой-то мелодичной музыкой, и я даже и не заметил, как задремал, а когда открыл глаза, оказалось, что уже яркое солнечное утро и мы стоим около здания «Королевской гостиницы» на территории Школы магии. Водитель подал мне рюкзак, пожал руку, сел в машину и укатил. А я пошел заселяться.
Приблизительно это, за редкими исключениями, я и рассказал сестрам.
– И все? – разочарованно спросили девчонки.
– А что вы хотели, чтобы «бах-тах-тарарах» был? Фейерверк и сотни воздушных шаров?
– Ага! – без капли сомнения выдали сестры.
Я засмеялся:
– Честно говоря, я и сам на что-то подобное рассчитывал. Но перемещение кураторов из обычного мира в ваш магический довольно-таки банальная штука. Жаль, конечно, что я все проспал, но, может, так и надо было. Правда, я не совсем понимаю, зачем меня потребовалось на машине столько катать, если можно было сразу из какого-нибудь телевизора появиться, хотя я уверен, что у вас специальная перемещательная установка есть.
Девочки пожали плечами:
– Может, для адаптации или просто на машине дешевле получается.
Я обиделся: нашли на ком экономить. На мне? И это при том, что у них денег столько, что местных кур от одного вида купюр и монет тошнить должно, не говоря о том, чтобы они их клевали. Некоторое время мы шли молча, затем Даша окончательно испортила мне настроение невинным вопросом:
– А как там Галя поживает?
Как поживает? Не знаю, как она там поживает. Через пару дней после того, как я получил первое письмо с приглашением на матч, мы с ней встретились и попробовали начать сначала, но уже без всяческого волшебного антуража. И можно сказать, что начать у нас вполне получилось, да еще как. Первое время я даже немного позабыл о предстоящей поездке и провожал невыспавшуюся Галочку на работу, мечтая только о том, чтобы она поскорее вернулась. Из-за того что шеф не отпустил свою неотразимую секретаршу в отпуск, ни на какой курорт я не поехал и провел оставшиеся три недели в душном летнем городе, как примерный домохозяин бегая по магазинам, приготовляя ежедневный, но всегда праздничный ужин и наводя порядок в квартире после некоторых случаев нашего совсем уж безумного совместного времяпрепровождения.
Затем на работу мы ездили уже вместе, и мне стоило больших трудов не бегать в приемную директора каждые пять минут. Коллеги-мужчины начали откровенно завидовать мне, дамы, наблюдая мой влюбленный вид, романтически вздыхать, ну а мы с Галей были просто счастливы до того момента, как я получил второе письмо из Школы. На радостях я позвонил на работу Гале, которой в этот день пришлось задержаться, выложил радостную весть, но услышал в ответ только: «А я?» Так как я не нашелся сразу, что ответить, то она, подождав с полминуты, просто повесила трубку. В этот вечер она поехала ночевать домой, все следующие дни держалась холодно и короткими сухими фразами дала понять, что героический победитель банды чертей при желании придумал бы, как взять с собой в такое занимательное путешествие и любимую девушку. И у нее складывается впечатление, что этот самый герой просто не хочет видеть ее нигде, кроме своей постели. А я что, виноват, что приглашение прислали только на одно лицо?
Ну вот скажите, что из всего описанного выше я мог рассказать девочкам? Поэтому я просто буркнул:
– Мы поссорились.
Девочки переглянулись и остановились. Увидев, что я не следую их примеру, они догнали меня, схватили за руки и потребовали объяснений. Но я был тверд, поэтому им так и не удалось узнать ответы на такие вопросы: «А вы с ней целовались?», «А она после нашего возвращения у тебя поселилась?», «Вы уже придумали, кого больше хотите – мальчика или девочку?» Почти все остальное им удалось выведать. После этого близняшки стали активно обсуждать все возможные способы нашего примирения, причем по фразам: «А он ей скажет», «Пусть он придет с огромным букетом», «Или в ногах поваляется, не развалится», я понял, что мое мнение в расчет не принимается. Конечно, я бы хотел Галю вернуть, но если она не просто глупо обиделась, что не может попасть сюда, а действительно считает, что нужна мне только для постели, то никаких шансов у меня нет.
Незаметно мы добрались до поселка. Так как в больнице нам делать было нечего, мы оправились в гостиницу, где девочки удивили меня тем, что, попав в номер, не бросились сразу включать телевизор, а уселись на диван и продолжили обсуждение вариантов повторного завоевания сердца красавицы. Устав от их споров, я прошел в ванную, набрал воды и блаженно расслабился. Я просто смотрел на воду, текущую из хромированного крана, в котором отражались яркие точки потолочных светильников, и почти ни о чем не думал.
Но отдохнуть мне так и не дали. Дверь распахнулась (а я ведь ее закрывал – точно помню), и в ванную влетели девчонки. Судя по их счастливым лицам, их посетила какая-то очень уж гениальная идея. Хорошо, что я не пожалел пены, а то бы возникла весьма неприятная ситуация, тем не менее я так компактно забился в угол, что даже испугался: вдруг бессовестные девчонки решат, что я им освободил место, и тоже полезут в ванну.
К счастью, такая мысль им в голову не пришла, и они, оставаясь на пороге, заорали:
– А давайте мы ее сюда попробуем вызвать?! Она обрадуется, и вы сразу помиритесь!
Я снова взгрустнул, вспомнив Галины слова и мои шансы на примирение и, как следствие, продолжение нашего романа. Девочки, конечно, волшебницы, пусть и недоученные, но вероятность, что им удастся переместить сюда мою любимую, ничтожно мала. Надо более реально смотреть на вещи, к тому же оставалась малая толика надежды, что Галя, как умная женщина, устроила этот спектакль только для того, чтобы не казаться самой себе женой моряка, готовой ждать мужа из похода, хранить ему верность и каждое утро (или когда они там ждут) выходить на пристань в надежде, что корабль ее блудного возлюбленного именно в эту минуту появится на горизонте.
Мои раздумья прервала Даша:
– Вообще-то можно послать сообщение.
– SMS? – обрадовался я, поверив, что это сестрам вполне по силам.
Дарья, вздохнув от моего скудоумия, взглянула на сестру, которая в ответ только пожала плечами.
Я в отместку строго посмотрел на близняшек, стараясь выразить взглядом, что они, даже при всей своей смышлености, все-таки еще не доросли, чтобы издеваться над взрослыми, к тому же накануне разорванными оборотнями. Варя, не желая обострения ситуации, а заодно отвлекая меня от мыслей о некстати пришедшем на ум Грегоре, быстро объяснила:
– Необязательно на телефон, кстати, на телефон или там факс, еще сложнее – техника бездумна. Лучше уж сразу ей в голову («Контрольный», – сразу пришло на мой испорченный ум). – Скажем, что у тебя все хорошо, ты жив-здоров и в раскаянии готов целовать ей ноги, лишь бы она простила тебя за то, что ты бессовестно бросил ее ради какой-то довольно-таки нелепой игры, где двадцать два здоровых мужика, вместо того чтобы работать на благо общества, пинают один маленький мячик.
Она была так убедительна, что я даже стал испытывать неловкость от того, как моя поездка по отношению к Гале выглядела в глазах сестер, но тут же я вспомнил, где и в каком виде нахожусь, поэтому одна неловкость легко затмила другую. Клин клином вышибают. Поэтому я для начала решил привести себя в нормальный вид, а потом уж заняться обсуждением нового безрассудного плана.
– А ну-ка обе бегом из ванной!
Сначала сестры стушевались, не понимая, чем заслужили мое негодование, после того как придумали такой шикарный план по нашему с Галочкой примирению, но через какое-то (довольно продолжительное для меня) время уяснили обстановку, в которой мы находились, прыснули, посмотрели друг на друга и, как бы не замечая смущающей меня ситуации, поинтересовались:
– Ну так как? Зовем Галю?
– Во-о-он! – заорал я и из-за отсутствия другого оружия метнул в сестер клочья пены.
Девчонки весело завизжали и выскочили из ванной. Лепесток блокиратора сам собой повернулся, и я понял, что никакие запоры не помогут мне остаться в одиночестве. Взяв вдогонку с сестер торжественное обещание больше без моего разрешения не вскрывать никаких закрытых дверей, я быстро смыл с себя пену, вытерся полотенцем, оделся и вышел в комнату, где девочки уже дискутировали по поводу каких-то деталей предстоящей авантюры.
Как всегда, Варя была исполнена энтузиазма, Даша – расчетливости.
– По-моему, у нас должно все получиться, Тимошку мы и вызывать особо не хотели, а она появилась. – Варя.
– Тимошку-то удалось вызывать потому, что она этого хотела и к тому же обладает некоторыми умениями, что тут сравнивать. – Даша.
Я влез в разговор:
– Девочки, желания Гале не занимать, помните, как она спасать Тимошку просилась? А в благодарственном письме было написано, что Галя обладает некоторыми способностями, которые могут подпитываться представителями Школы магии. Жаль, что у нас не было возможности познакомиться с каким-нибудь местным колдуном, пусть и специализирующимся на снятии порчи и выведении из запоев. Тем более что в любой городской газете можно найти упоминание о некоем колдуне-вещуне Егоре Лукиче, обладающем, судя по рекламе, просто-таки неимоверными возможностями.
Близняшки скептически скривились при упоминании об очередном целителе, и Даша добавила:
– Вообще-то для поддержания и усиления возможностей можно и магические артефакты использовать, но откуда они у Гали?
Воспоминание, пришедшее мне в голову, окатило такой волной радости, что у меня даже сбилось дыхание. Страшно боясь, что пришедшая мне идея нам не поможет, я осторожно поинтересовался:
– Девочки, а вы у меня дома ничего волшебного не забывали?
Сестры с недоумением посмотрели на меня, явно озадаченные сменой темы разговора.
– Да вроде ничего… – Тут лицо Даши просветлело. – Александр Игнатьевич, вы что, наши амулеты нашли? Я тебе, Варька, говорила, что мы их у Александра Игнатьевича забыли, а ты все: я их с собой на битву брала. Знаешь, что бы нам сделали, если бы узнали, что мы их потеряли? А вы их разве с собой не привезли? – Это уже ко мне.
Варя отмахнулась от сестры.
– Но не сделали же! И вообще, я сразу знала, что они Саше пригодиться могут. И вот – пригодились, – мгновенно досочинила она, высокомерно посмотрев на Дашу.
Нехорошо, конечно, обманывать, но я, чтобы пресечь возможные разговоры о моей забывчивости, заявил:
– Я думал, вы их с помощью магии заберете или сами за ними вернетесь, надеялся еще с вами повстречаться.
Девочки посмотрели на меня такими благодарными глазами, что я даже смутился и подумал, что, несмотря на причиняемое сестрами беспокойство, действительно был бы рад увидеть их у себя дома. Так как сестры продолжали смотреть на меня с прежней признательностью и уже были готовы кинуться мне на шею от избытка чувств, я отвлек их следующим вопросом:
– Значит, я был прав, это не простые украшения? У Гали остались ключи от моей квартиры, и, если вы разрешите, она может воспользоваться вашими амулетами. А какова вероятность, что с их помощью…
Варя мгновенно перестроилась на скандальную волну:
– Ничего себе: какова вероятность?! Мы что тебе, еще и вероятность вычислять должны, мы еще дети, между прочим, чтобы такими делами заниматься.
Как всегда: в рискованные предприятия вступать – все уже взрослые, а как только о науках речь – у них нежный детский возраст.
Даша снова вернулась к обсуждению операции:
– Ну что ж, попробуем сюда перебросить Галю, но тут я с Варькой согласна, чур, никаких вероятностей.
Я вскочил, чмокнул сестер в щеки, отчего они зарделись, и заявил:
– Договорились, никаких вероятностей. Давайте попробуем! – Но тут же, осознав серьезность такого поступка, спросил: – А вам в случае удачи ничего не будет?
Варя, беззаботно откинувшись на спинку дивана, заявила:
– А мы скажем, что ты нас к этому вынудил, а поскольку мы должны слушаться кураторов, мы ни при чем. – Она посмотрела на меня и добавила: – А вот тебе могут и по башке дать.
– Что за разговорчики?! – возмутился я для проформы, сообразив по лицам девчонок, что и они это поняли.
И вновь они повели себя совершенно по-разному. Если у Вари загорелись глаза от будущего приключения, то Даша оставалась спокойной. По ее виду было понятно, что она поставила себе новую планку и теперь прикидывает, сможет ли ее преодолеть. Хотелось надеяться, что это ей по плечу, а руководство Школы не устроит нам за это репрессий.
Я очень хотел видеть здесь Галю даже не потому, что чувствовал себя виноватым. Просто, судя по мультику: «Есть все мороженое одному невкусно ни мне, ни тебе, никому». Ожидая, когда девчонки придут к какому-либо соглашению, я смотрел на сестер, и, как всегда, осознавая серьезность проблемы, Варя уступила право решения сестре и терпеливо ожидала ее последнего слова. Даша помолчала еще немного, обдумывая все варианты, и сказала:
– Во-первых, я не думаю, что в случае удачи нам не достанется, но так как Галя уже участвовала в поисках Тимошки и хорошо себя зарекомендовала, вряд ли руководство Школы будет активно возражать против ее присутствия.
Варя захлопала в ладоши, на что ее сестра обернулась к ней и добавила:
– Но на орехи нам все равно достанется.
Варя только махнула рукой, надеясь на великий русский авось.
Даша продолжила:
– Во-вторых, вероятность, даже если ее не высчитывать, действительно невелика. В-третьих, надо придумать, как и что передать Гале, чтобы она могла оказаться здесь. Давайте для начала составим сообщение с инструкциями.
В течение двух часов мы спорили, ругались, мирились и снова спорили. Мне пришлось уступить, отказавшись от вставки в текст такой фразы, как: «Дорогая, я был не прав, как мне тут одиноко без тебя», ввиду того что, по словам сестер, это не совсем правда, так как я нахожусь в обществе двух очаровательных девушек и не надо утяжелять сообщение глупостями. Затем они вообще лишили меня права участия в составлении послания, ссылаясь на то, что они лучше знают магическую структуру канала, по которому возможно передать сообщение, и поэтому сами подберут слова.
Не менее получаса они что-то писали, зачеркивали, комкали листки с написанным, снова их расправляли и снова комкали. Они сыпали какими-то совершенно непонятными словами, ругались, обсуждая какие-то «важные ключевые» слова, отгоняли чертяжку, которая решила, что они делят на двоих что-то вкусное, и вообще походили на людей, занятых действительно серьезным делом. И даже редкое хихиканье не портило впечатления. Поэтому листок с вынесенным на мой суд творением я взял чуть ли не с благоговением.
Послание гласило:
«Если тебе дорога жизнь, возьми семь черных свечей, подойди в три часа ночи к отделению милиции. Зажги их и расставь на пороге. Восьмой свечой, белой, накапай на дверь, повернись три раза на левом каблуке и прочти следующее заклинание…»
У меня отвисла челюсть. Понятно, что начало письма не имеет никакого практического смысла и, скорее всего, является стандартной формой – свечи издавна используются в ритуалах, – но при чем здесь упоминание милиции? И где мои извинения и наконец объяснения, зачем Галине нужно выполнять всю эту чертовщину? Пребывая в некоторой прострации, я перевернул лист, чтобы ознакомиться с собственно самим текстом заклинания, но обратная сторона была девственно чиста, если не считать отпечатка чьего-то пальца. Еще раз прочитав бессмысленное вступление, я поднял глаза на девчонок, которые улыбались, очевидно довольные своим творчеством, и спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33