«Не пойман – не вор». Варя обиделась еще больше и протянула руку к отбою, но ее сестра мигом схватила карты и перемешала их, глядя на проигравшую самыми честными глазами. Варя надулась, но устраивать скандал не стала, пообещав Даше, что та у нее еще попляшет. Так как при сложившейся ситуации продолжения игры просто не могло быть, я напомнил о себе выразительным покашливанием.
Не желая чувствовать себя облапошенной коварной сестрой, Варя живо повернулась ко мне и бодро спросила:
– Что будем делать?
Ответ чертяжки, с которым я не замедлил согласиться, не заставил себя ждать:
– Есть!
Похоже, хоть и повзрослев на несколько месяцев, в отношении питания Тимошка ничуть не изменилась: как и прежде, самым любимым ее занятием было засесть где-нибудь на антресолях, чтобы никто не мог ей помешать, с огромным пакетом печенья, какого-нибудь сухого завтрака в виде сладких колечек, палочек или чипсов. Впрочем, с ненамного меньшим удовольствием она поглощала и другие продукты, а как-то даже слопала кусок туалетного ароматизированного мыла в форме клубники. Мой аппетит не настолько хорош, но в этот раз я был даже готов посоревноваться с ней в скорости поглощения пищи. Плотно позавтракавшие (судя по их равнодушным лицам) близняшки пожали плечами и предложили пройти в столовую. Я вздохнул, представив бесконечные лестничные пролеты, коридоры и переходы и вконец обессилевшего себя, стоящего в длинной очереди к раздаче. На то обстоятельство, что очереди при отсутствии в больнице других пациентов быть не должно, я решил не обращать внимания для усиления трагизма ситуации. Но весь путь из палаты до столовой занял не более трех минут, сказывался тот факт, что моими поводырями являлись девочки, принадлежащие к этому миру. Мысль о том, что с их помощью я могу посмотреть, что творится далее полутора километров от поселка, я решил отложить до окончания приема пищи.
Столовая представляла собой небольшой зал, где отсутствовало всяческое подобие раздачи. С десяток обеденных столов со стульями, несколько пейзажей на стенах – вот и весь интерьер, ничего лишнего, что могло бы отвлечь пациента от процесса поглощения пищи. На столе в углу стоял поднос, на котором громоздились тарелки с борщом, украшенным пятном сметаны, с картошкой и котлетой, с капустным салатом, со слойкой и компот с кусочками сухофруктов. Вполне возможно, что буйного Егоркина кормят в палате и на столе покоится именно моя порция, как второго пациента больницы, но как быть с вечно голодной чертяжкой и девочками? Пока я гадал, как можно пятью хлебами накормить пять тысяч человек, Варя, пробурчав: «Опять комплексный», подошла к столу, взяла поднос, походила по залу, выбирая себе место, и, наконец, уселась у окна. Честно говоря, я следил за ее действиями, оторопев от подобной наглости. Понятно, что детям самое лучшее, но как же быть Даше, чертяжке, да и порядком проголодавшемуся мне, я ведь даже не завтракал.
– Александр Игнатьевич, вы есть-то будете? – прервал мои раздумья, как осадить распоясавшуюся девчонку, голос Дарьи, в котором промелькнули нотки нетерпения. – Если нет, то другим-то не мешайте.
Она что, не видит, как Варя уже бессовестно поглощает единственную порцию? Я чуть не поперхнулся рвущимся из меня вопросом: «Ну и что прикажете мне есть?» – когда повернулся к Даше и при этом обнаружил на столе в углу точную копию комплексного обеда, что только что уволокла ее сестра. Борщ украшало все то же пятно сметаны, котлета так же была изляпана гарниром, и, готов спорить, кусочки в компоте были тождественны Вариным. Нереальная идентичность подноса, не говоря уже о его волшебном появлении, внушила такое сомнение в съедобности предлагаемого больницей обеда, что даже немного притупила чувство голода. И только нетерпеливое сопение Даши за спиной заставило меня рискнуть и взять свою порцию. Подняв поднос к самому лицу, я убедился, что представленные яства все-таки не являются муляжами, вес и запах блюд соответствовал зрительному образу, а такая мелочь, как немного расплескавшийся при подъеме компот, подтверждала реальность пищи. Решив оставить сомнения, я занял место напротив Вари и приступил к еде.
Когда мы наконец насытились, я огляделся, гадая, куда можно отнести грязную посуду. Правильно истолковав мой ищущий взгляд, Даша взяла столовую ложку и постучала ею по моему стакану, и через миг вся посуда вместе с пятном от борща, которое я успел посадить на скатерть, исчезла. Забавно. Я взял ложку с подноса Тимошки, которая дожевывала слойку, и постучал по ее стакану. Как оказалось, я поторопился, так как вместе с тарелками исчез и недоеденный кусок булки. С удивлением посмотрев на пустую руку, чертяжка слезла со стула, доковыляла до раздаточного стола, схватила с подноса сладкую выпечку и еще одну порцию компота. Едва она отвернулась, как обед восстановил свою комплексность. Проблем с добавками в больнице не водилось. Мне повезло увидеть еще одно настоящее волшебство – в гостинице нас кормили обычным способом.
– Может, прогуляемся? – поинтересовался я с самым невинным видом. Выйти за пределы магического круга ужас как хотелось.
– Только чуть позже, – ответила Варя, похлопав себя по животу.
Не успел я порадоваться, что девочки даже не догадываются, что без них моя прогулка выглядит блужданием по кругу, как Даша сказала:
– Вообще-то магическое поле построено таким образом, чтобы посторонние не могли покинуть поселок, но мы можем вас из него вывести. Хотя я не уверена, что охранное от Грегора заклинание будет действовать за его пределами.
Сделав вид, что я не очень расстроен тем фактом, что меня раскусили, я встал и сказал:
– Давайте для начала покинем эти гостеприимные покои.
Через минуту мы уже стояли перед зданием больницы, которое, оказывается, имело всего лишь два этажа. Вспомнив о долгих блужданиях, я даже вздрогнул. Опасная все-таки штука – магия. Может, поговорка о заблудившемся в трех соснах путнике говорит вовсе не о его глупости, а о зловещем заговоре темных сил, препятствующих человеку заняться, к примеру, тихой охотой? От осознания того, что передо мной открыты все дороги (с помощью девочек, конечно) в этом волшебном мире, меня охватило даже некое подобие эйфории.
Вспомнив все бесчисленные кругаля, что я успел нарезать по поселку, я убедился, что мимо здания больницы проходил не менее пяти раз. Тогда оно не вызывало у меня интереса, как и не вызывало сейчас, – обычный дом, покрашенный в серый цвет. Как раньше, так и сейчас нигде не наблюдалось ни снующего персонала, ни машин «скорой помощи». Вполне возможно, что на территории Школы магии их заменяли какие-нибудь ковры-самолеты с мигалками и вышитым снизу красным крестом, но и их не было видно. «Скукота», – подумал я и выбрал цель своего первого свободного (с помощью моих подопечных, конечно) визита. Злосчастный утес, к которому я упорно стремился в первые дни моего нахождения здесь, должен ощутить прикосновение моих рук, и моя мстительная натура просто требовала испортить недосягаемую величественность скалы, оставив на нем надпись типа «Киса и Ося здесь были».
Поэтому я, не говоря ни слова и даже не имея с собой ни мела, ни баллончика с краской, направился к природному памятнику. Широко шагая и при этом следя, чтобы девочки с чертяжкой не отставали, я вышел на окраину и потопал по дороге. Через двадцать минут прогулки я заметил, что утес, не принимая во внимание сопровождающих меня близняшек, по-прежнему не хочет приближаться. В недоумении я обернулся к сестрам, и Дарья, до этого послушно идущая вслед за мной и периодически срывающая образцы местной флоры для букета, поинтересовалась:
– Александр Игнатьевич, а куда мы, собственно, идем?
– Уда? – повторила за ней чертяжка, уже порядком измученная дорогой и отсутствием всяческих вкусностей.
Я не стал делать из цели нашего путешествия тайну и честно ответил:
– Туда. К утесу!
– К чему?
Я уже собирался сообщить, что утесом называется не что иное, как отвесная скала, но Даша не дала мне блеснуть эрудицией:
– Если вы собираетесь добраться до скалы, то это бесполезно. Это вообще-то декорации.
– Декорации? – глупо переспросил я.
Даша, почему-то решив, что значение этого слова мне незнакомо, произнесла:
– По словарю Ожегова, декорациями называется устанавливаемое на сцене, съемочной площадке живописное, объемное или архитектурное изображение места и обстановки сценического действия. Хотя Ушаков давал еще одно значение: что-нибудь показное, внешне привлекательное, служащее для прикрытия недостатков, непривлекательной сущности чего-нибудь. Короче, нечего там делать.
Я в растерянности остановился и уточнил:
– Он что, нарисован?
– Зачем нарисован? – влезла Варя. – Поставили магическую стену вокруг поселка гостей, а чтобы выглядело получше, замаскировали ее под лес с утесом. И вид из окна, и приезжие далеко не уйдут.
Выслушав объяснение, я снова захотел устроить что-нибудь ужасное. Я погрозил кулаком проклятой скале и повернул назад. Девочки поравнялись со мной, и наша шеренга отправилась в обратный путь. Тимошка, во время разговора усевшаяся на землю и изучающая свои копыта, вздохнула, схватила меня за руку, заглянула в глаза и непостижимым образом оказалась у меня на плечах. Я оставил попытки обмануть магическую сущность этого места, успокоился и обратился к девчонкам:
– Ну и как вы тут живете? Про наказание я уже слышал, поэтому можете не жаловаться. Расскажите про Школу.
Почти примерная ученица Даша ровным голосом начала:
– Российский филиал Европейской Школы магии был основан в 1788 году выходцем из…
Но Варя ее перебила:
– Что рассказывать? Скукотища одна. Ты даже не представляешь, как нам хорошо у тебя было. Здесь ни пошалить, ни поколдовать по-нормальному. Всюду магические щиты, барьеры. Нас и на практику посылают, потому что тут ничего нельзя. Поставили защиту двести лет назад, а снять некому. Вот и посылают к вам на практику для тренировки.
Я вспомнил, что, когда нас посадили в автобус и привезли на матч, я жадно вглядывался в окружающий пейзаж в надежде хотя бы из окон автобуса увидеть нечто такое, ради чего я и ждал эту поездку. Но мимо проносились те же невысокие двух– и трехэтажные домики, луга, поля и прочая чуть ли не сельская идиллия. Возможно, я вообще зря ожидал чего-то сверхъестественного и именно так и должна выглядеть образцовая волшебная страна – без всякой излишней пафосности. Это яркие картины будущего, описанные фантастами, изобилуют висящими в воздухе шарообразными домами, летающими автомобилями, встречающимися прямо на улицах представителями иных цивилизаций и космодромами. Но почему-то подобное мною ожидалось и от территории Школы магии. Только вместо парящих флаеров я предполагал увидеть рассекающих на метлах ведьм, а вместо подвижных тротуаров – шустрых курьеров в сапогах-скороходах. Ведь реализацию чудес будущего останавливает отсутствие соответствующего источника энергии, а волшебная страна должна быть просто пропитана его альтернативой – магией.
Даша выдернула меня из раздумий:
– Даже преподаватели, и те почти ничего сделать не могут. Если бы могли, у нас уже вместо Школы давно университет бы был. Интересно, как Грегор ухитрился щит обмануть? Вот бы его встретить, расспросить, представляете, какие возможности открыться могут?!
Вот карьеристка-то выискалась. Единственной моей возможностью при подобном стечении обстоятельств будет сыграть в ящик, если найдется что в него положить после встречи с мстительным оборотнем. Тем не менее слова Даши заставили меня задуматься: а что, если действительно Школа магии уже давно потеряла свои позиции и представляет сейчас собой не что иное, как отблеск былого могущества? Вдруг я зря думаю, что мне не дают ничего посмотреть, может, тут и посмотреть не на что?
– Зря сюда так Галя рвалась, – озвучил я свои умозаключения.
– Кстати, совсем забыла спросить, а почему вы ее с собой не взяли? – поинтересовалась Даша. – Вам бы веселее было.
И все три мои попутчицы остановились, ожидая моего ответа.
– А кто бы мне разрешил? – язвительно поинтересовался я. – После получения благодарственного письма я сам сидел как на иголках, ожидая, когда мне будет сообщена дата матча. Уже предполагал, что ваше руководство передумало или просто пошутило.
– А переправляли тебя как? – Теперь уже вопрос от Вари.
Судя по устремленному на меня взгляду, она ожидала услышать длительную историю о явившемся ко мне под покровом ночи незнакомце, закутанном в черный плащ и скрывающем свое лицо под капюшоном. Затем меня непременно должны были незаметно провести мимо стражи и, укрыв в ящике, погрузить в трюм шхуны, чтобы сохранить мое инкогнито. Если добавить к рассказу парочку штормов, атаку пиратов с последующим моим похищением и чудесное освобождение из заточения в башне с помощью веревки, сплетенной из паутины, то Варя осталась бы вполне довольна. Но, к сожалению, рассказать особо было нечего.
В один прекрасный вечер, вернувшись с работы, я получил заказное письмо, содержание которого в случае моего согласия участвовать в футбольном матче (осенняя игра) предписывало в ближайшую пятницу в 21: 30 выйти из дома и сесть в поджидающую меня у подъезда черную «Волгу». Предлагалось взять с собой только личные вещи, так как всем остальным Школа меня обеспечит. Кроме того, сообщалось, что все проблемы с получением мною внеочередного оплачиваемого отпуска уже улажены. Надо ли говорить, как я себя чувствовал в оставшиеся до перемещения дни?
За полчаса до намеченного срока я уже стоял во дворе в ожидании машины. Банда бабы Зои, продолжающая нести свою караульную службу около подъезда, несмотря на позднее время, синхронно фыркнула на мое приветствие и удостоила меня презрительными взглядами. Конечно, бабули, терроризирующие своим пристальным вниманием всех жильцов нашего дома со времени его заселения, неприятны и мне, но после всех передряг, в которых побывали не в меру любопытные пенсионерки благодаря моим девочкам, я даже стал испытывать перед ними вину. Пока я переминался с ноги на ногу и ежеминутно смотрел на часы, бабули, судя по устремленным на меня взглядам, обсуждали мою персону. Они так увлеклись процессом, что даже начали размахивать руками.
Когда двор осветили фары медленно въезжающей машины, мое сердце заколотилось. Еще бы, я в начале нового захватывающего приключения! С трудом заставив себя не броситься навстречу автомобилю, я поправил рюкзачок и стал дожидаться, пока неторопливый водитель доедет-таки до меня. Переминаясь с ноги на ногу, я пытался отогнать некстати возникшую мысль о том, что эта машина может принадлежать одному из припозднившихся жильцов дома. И когда «Волга» поравнялась со мной и остановилась, мне показалось, что я не смогу сдвинуться с места и водитель, которому надоест ждать, уедет в «прекрасное далеко» без меня.
Но он не стал ждать, вышел из машины, и его вид и форменная фуражка на голове почему-то напомнили мне Бендера в исполнении Юрского. А когда он, широко улыбаясь, подошел ко мне и спросил: «Александр Игнатьевич?» – показалось, что он непременно добавит: «Корейко?» – и мне придется поверить, что история с путешествием в Школу магии не более чем афера.
Но водитель не стал уточнять мою фамилию, и я нашел в себе силы кивнуть. Шофер взял с моего плеча рюкзак, положил его на заднее сиденье, открыл мне дверцу, а сам, обойдя машину, сел за руль. Сделав невероятное усилие, я заставил свое тело слушаться и на деревянных ногах подошел к «Волге», внимательно к ней приглядываясь. Этот автомобиль должен отвезти меня в Школу магии и явно не должен оказаться рядовым изделием ГАЗа. Я попытался обнаружить черты машины времени из фильма «Назад в будущее», живого гоночного автомобиля Херби или хотя бы волшебных саней Санта-Клауса. Но внешне это была обычная «Волга», из чего я сделал вывод, что главное для Школы магии – это маскировка, а все самое интересное запрятано под капотом. Едва поборов желание попросить водителя открыть капот, я плюхнулся на переднее сиденье, при этом изучая интерьер. Но и стандартная комплектация меня ничем не обрадовала. С зеркала заднего вида свисал освежитель воздуха в виде елочки, старая магнитола на салазках и несколько окурков в открытой пепельнице придавали салону самый обыденный вид.
– Ну что, готовы? – спросил водитель, и я сразу позабыл и про аскетичность салона, и про отсутствие в нем хорошей аудиосистемы, нацелившись на ожидающие меня чудеса.
Мой шофер включил передачу, и мы медленно двинулись в путь. Прощаясь с родным домом, я встретился взглядом с пенсионерками, которые за последнее время уже успели возненавидеть мои возможности в случае надобности пользоваться услугами таксопарка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Не желая чувствовать себя облапошенной коварной сестрой, Варя живо повернулась ко мне и бодро спросила:
– Что будем делать?
Ответ чертяжки, с которым я не замедлил согласиться, не заставил себя ждать:
– Есть!
Похоже, хоть и повзрослев на несколько месяцев, в отношении питания Тимошка ничуть не изменилась: как и прежде, самым любимым ее занятием было засесть где-нибудь на антресолях, чтобы никто не мог ей помешать, с огромным пакетом печенья, какого-нибудь сухого завтрака в виде сладких колечек, палочек или чипсов. Впрочем, с ненамного меньшим удовольствием она поглощала и другие продукты, а как-то даже слопала кусок туалетного ароматизированного мыла в форме клубники. Мой аппетит не настолько хорош, но в этот раз я был даже готов посоревноваться с ней в скорости поглощения пищи. Плотно позавтракавшие (судя по их равнодушным лицам) близняшки пожали плечами и предложили пройти в столовую. Я вздохнул, представив бесконечные лестничные пролеты, коридоры и переходы и вконец обессилевшего себя, стоящего в длинной очереди к раздаче. На то обстоятельство, что очереди при отсутствии в больнице других пациентов быть не должно, я решил не обращать внимания для усиления трагизма ситуации. Но весь путь из палаты до столовой занял не более трех минут, сказывался тот факт, что моими поводырями являлись девочки, принадлежащие к этому миру. Мысль о том, что с их помощью я могу посмотреть, что творится далее полутора километров от поселка, я решил отложить до окончания приема пищи.
Столовая представляла собой небольшой зал, где отсутствовало всяческое подобие раздачи. С десяток обеденных столов со стульями, несколько пейзажей на стенах – вот и весь интерьер, ничего лишнего, что могло бы отвлечь пациента от процесса поглощения пищи. На столе в углу стоял поднос, на котором громоздились тарелки с борщом, украшенным пятном сметаны, с картошкой и котлетой, с капустным салатом, со слойкой и компот с кусочками сухофруктов. Вполне возможно, что буйного Егоркина кормят в палате и на столе покоится именно моя порция, как второго пациента больницы, но как быть с вечно голодной чертяжкой и девочками? Пока я гадал, как можно пятью хлебами накормить пять тысяч человек, Варя, пробурчав: «Опять комплексный», подошла к столу, взяла поднос, походила по залу, выбирая себе место, и, наконец, уселась у окна. Честно говоря, я следил за ее действиями, оторопев от подобной наглости. Понятно, что детям самое лучшее, но как же быть Даше, чертяжке, да и порядком проголодавшемуся мне, я ведь даже не завтракал.
– Александр Игнатьевич, вы есть-то будете? – прервал мои раздумья, как осадить распоясавшуюся девчонку, голос Дарьи, в котором промелькнули нотки нетерпения. – Если нет, то другим-то не мешайте.
Она что, не видит, как Варя уже бессовестно поглощает единственную порцию? Я чуть не поперхнулся рвущимся из меня вопросом: «Ну и что прикажете мне есть?» – когда повернулся к Даше и при этом обнаружил на столе в углу точную копию комплексного обеда, что только что уволокла ее сестра. Борщ украшало все то же пятно сметаны, котлета так же была изляпана гарниром, и, готов спорить, кусочки в компоте были тождественны Вариным. Нереальная идентичность подноса, не говоря уже о его волшебном появлении, внушила такое сомнение в съедобности предлагаемого больницей обеда, что даже немного притупила чувство голода. И только нетерпеливое сопение Даши за спиной заставило меня рискнуть и взять свою порцию. Подняв поднос к самому лицу, я убедился, что представленные яства все-таки не являются муляжами, вес и запах блюд соответствовал зрительному образу, а такая мелочь, как немного расплескавшийся при подъеме компот, подтверждала реальность пищи. Решив оставить сомнения, я занял место напротив Вари и приступил к еде.
Когда мы наконец насытились, я огляделся, гадая, куда можно отнести грязную посуду. Правильно истолковав мой ищущий взгляд, Даша взяла столовую ложку и постучала ею по моему стакану, и через миг вся посуда вместе с пятном от борща, которое я успел посадить на скатерть, исчезла. Забавно. Я взял ложку с подноса Тимошки, которая дожевывала слойку, и постучал по ее стакану. Как оказалось, я поторопился, так как вместе с тарелками исчез и недоеденный кусок булки. С удивлением посмотрев на пустую руку, чертяжка слезла со стула, доковыляла до раздаточного стола, схватила с подноса сладкую выпечку и еще одну порцию компота. Едва она отвернулась, как обед восстановил свою комплексность. Проблем с добавками в больнице не водилось. Мне повезло увидеть еще одно настоящее волшебство – в гостинице нас кормили обычным способом.
– Может, прогуляемся? – поинтересовался я с самым невинным видом. Выйти за пределы магического круга ужас как хотелось.
– Только чуть позже, – ответила Варя, похлопав себя по животу.
Не успел я порадоваться, что девочки даже не догадываются, что без них моя прогулка выглядит блужданием по кругу, как Даша сказала:
– Вообще-то магическое поле построено таким образом, чтобы посторонние не могли покинуть поселок, но мы можем вас из него вывести. Хотя я не уверена, что охранное от Грегора заклинание будет действовать за его пределами.
Сделав вид, что я не очень расстроен тем фактом, что меня раскусили, я встал и сказал:
– Давайте для начала покинем эти гостеприимные покои.
Через минуту мы уже стояли перед зданием больницы, которое, оказывается, имело всего лишь два этажа. Вспомнив о долгих блужданиях, я даже вздрогнул. Опасная все-таки штука – магия. Может, поговорка о заблудившемся в трех соснах путнике говорит вовсе не о его глупости, а о зловещем заговоре темных сил, препятствующих человеку заняться, к примеру, тихой охотой? От осознания того, что передо мной открыты все дороги (с помощью девочек, конечно) в этом волшебном мире, меня охватило даже некое подобие эйфории.
Вспомнив все бесчисленные кругаля, что я успел нарезать по поселку, я убедился, что мимо здания больницы проходил не менее пяти раз. Тогда оно не вызывало у меня интереса, как и не вызывало сейчас, – обычный дом, покрашенный в серый цвет. Как раньше, так и сейчас нигде не наблюдалось ни снующего персонала, ни машин «скорой помощи». Вполне возможно, что на территории Школы магии их заменяли какие-нибудь ковры-самолеты с мигалками и вышитым снизу красным крестом, но и их не было видно. «Скукота», – подумал я и выбрал цель своего первого свободного (с помощью моих подопечных, конечно) визита. Злосчастный утес, к которому я упорно стремился в первые дни моего нахождения здесь, должен ощутить прикосновение моих рук, и моя мстительная натура просто требовала испортить недосягаемую величественность скалы, оставив на нем надпись типа «Киса и Ося здесь были».
Поэтому я, не говоря ни слова и даже не имея с собой ни мела, ни баллончика с краской, направился к природному памятнику. Широко шагая и при этом следя, чтобы девочки с чертяжкой не отставали, я вышел на окраину и потопал по дороге. Через двадцать минут прогулки я заметил, что утес, не принимая во внимание сопровождающих меня близняшек, по-прежнему не хочет приближаться. В недоумении я обернулся к сестрам, и Дарья, до этого послушно идущая вслед за мной и периодически срывающая образцы местной флоры для букета, поинтересовалась:
– Александр Игнатьевич, а куда мы, собственно, идем?
– Уда? – повторила за ней чертяжка, уже порядком измученная дорогой и отсутствием всяческих вкусностей.
Я не стал делать из цели нашего путешествия тайну и честно ответил:
– Туда. К утесу!
– К чему?
Я уже собирался сообщить, что утесом называется не что иное, как отвесная скала, но Даша не дала мне блеснуть эрудицией:
– Если вы собираетесь добраться до скалы, то это бесполезно. Это вообще-то декорации.
– Декорации? – глупо переспросил я.
Даша, почему-то решив, что значение этого слова мне незнакомо, произнесла:
– По словарю Ожегова, декорациями называется устанавливаемое на сцене, съемочной площадке живописное, объемное или архитектурное изображение места и обстановки сценического действия. Хотя Ушаков давал еще одно значение: что-нибудь показное, внешне привлекательное, служащее для прикрытия недостатков, непривлекательной сущности чего-нибудь. Короче, нечего там делать.
Я в растерянности остановился и уточнил:
– Он что, нарисован?
– Зачем нарисован? – влезла Варя. – Поставили магическую стену вокруг поселка гостей, а чтобы выглядело получше, замаскировали ее под лес с утесом. И вид из окна, и приезжие далеко не уйдут.
Выслушав объяснение, я снова захотел устроить что-нибудь ужасное. Я погрозил кулаком проклятой скале и повернул назад. Девочки поравнялись со мной, и наша шеренга отправилась в обратный путь. Тимошка, во время разговора усевшаяся на землю и изучающая свои копыта, вздохнула, схватила меня за руку, заглянула в глаза и непостижимым образом оказалась у меня на плечах. Я оставил попытки обмануть магическую сущность этого места, успокоился и обратился к девчонкам:
– Ну и как вы тут живете? Про наказание я уже слышал, поэтому можете не жаловаться. Расскажите про Школу.
Почти примерная ученица Даша ровным голосом начала:
– Российский филиал Европейской Школы магии был основан в 1788 году выходцем из…
Но Варя ее перебила:
– Что рассказывать? Скукотища одна. Ты даже не представляешь, как нам хорошо у тебя было. Здесь ни пошалить, ни поколдовать по-нормальному. Всюду магические щиты, барьеры. Нас и на практику посылают, потому что тут ничего нельзя. Поставили защиту двести лет назад, а снять некому. Вот и посылают к вам на практику для тренировки.
Я вспомнил, что, когда нас посадили в автобус и привезли на матч, я жадно вглядывался в окружающий пейзаж в надежде хотя бы из окон автобуса увидеть нечто такое, ради чего я и ждал эту поездку. Но мимо проносились те же невысокие двух– и трехэтажные домики, луга, поля и прочая чуть ли не сельская идиллия. Возможно, я вообще зря ожидал чего-то сверхъестественного и именно так и должна выглядеть образцовая волшебная страна – без всякой излишней пафосности. Это яркие картины будущего, описанные фантастами, изобилуют висящими в воздухе шарообразными домами, летающими автомобилями, встречающимися прямо на улицах представителями иных цивилизаций и космодромами. Но почему-то подобное мною ожидалось и от территории Школы магии. Только вместо парящих флаеров я предполагал увидеть рассекающих на метлах ведьм, а вместо подвижных тротуаров – шустрых курьеров в сапогах-скороходах. Ведь реализацию чудес будущего останавливает отсутствие соответствующего источника энергии, а волшебная страна должна быть просто пропитана его альтернативой – магией.
Даша выдернула меня из раздумий:
– Даже преподаватели, и те почти ничего сделать не могут. Если бы могли, у нас уже вместо Школы давно университет бы был. Интересно, как Грегор ухитрился щит обмануть? Вот бы его встретить, расспросить, представляете, какие возможности открыться могут?!
Вот карьеристка-то выискалась. Единственной моей возможностью при подобном стечении обстоятельств будет сыграть в ящик, если найдется что в него положить после встречи с мстительным оборотнем. Тем не менее слова Даши заставили меня задуматься: а что, если действительно Школа магии уже давно потеряла свои позиции и представляет сейчас собой не что иное, как отблеск былого могущества? Вдруг я зря думаю, что мне не дают ничего посмотреть, может, тут и посмотреть не на что?
– Зря сюда так Галя рвалась, – озвучил я свои умозаключения.
– Кстати, совсем забыла спросить, а почему вы ее с собой не взяли? – поинтересовалась Даша. – Вам бы веселее было.
И все три мои попутчицы остановились, ожидая моего ответа.
– А кто бы мне разрешил? – язвительно поинтересовался я. – После получения благодарственного письма я сам сидел как на иголках, ожидая, когда мне будет сообщена дата матча. Уже предполагал, что ваше руководство передумало или просто пошутило.
– А переправляли тебя как? – Теперь уже вопрос от Вари.
Судя по устремленному на меня взгляду, она ожидала услышать длительную историю о явившемся ко мне под покровом ночи незнакомце, закутанном в черный плащ и скрывающем свое лицо под капюшоном. Затем меня непременно должны были незаметно провести мимо стражи и, укрыв в ящике, погрузить в трюм шхуны, чтобы сохранить мое инкогнито. Если добавить к рассказу парочку штормов, атаку пиратов с последующим моим похищением и чудесное освобождение из заточения в башне с помощью веревки, сплетенной из паутины, то Варя осталась бы вполне довольна. Но, к сожалению, рассказать особо было нечего.
В один прекрасный вечер, вернувшись с работы, я получил заказное письмо, содержание которого в случае моего согласия участвовать в футбольном матче (осенняя игра) предписывало в ближайшую пятницу в 21: 30 выйти из дома и сесть в поджидающую меня у подъезда черную «Волгу». Предлагалось взять с собой только личные вещи, так как всем остальным Школа меня обеспечит. Кроме того, сообщалось, что все проблемы с получением мною внеочередного оплачиваемого отпуска уже улажены. Надо ли говорить, как я себя чувствовал в оставшиеся до перемещения дни?
За полчаса до намеченного срока я уже стоял во дворе в ожидании машины. Банда бабы Зои, продолжающая нести свою караульную службу около подъезда, несмотря на позднее время, синхронно фыркнула на мое приветствие и удостоила меня презрительными взглядами. Конечно, бабули, терроризирующие своим пристальным вниманием всех жильцов нашего дома со времени его заселения, неприятны и мне, но после всех передряг, в которых побывали не в меру любопытные пенсионерки благодаря моим девочкам, я даже стал испытывать перед ними вину. Пока я переминался с ноги на ногу и ежеминутно смотрел на часы, бабули, судя по устремленным на меня взглядам, обсуждали мою персону. Они так увлеклись процессом, что даже начали размахивать руками.
Когда двор осветили фары медленно въезжающей машины, мое сердце заколотилось. Еще бы, я в начале нового захватывающего приключения! С трудом заставив себя не броситься навстречу автомобилю, я поправил рюкзачок и стал дожидаться, пока неторопливый водитель доедет-таки до меня. Переминаясь с ноги на ногу, я пытался отогнать некстати возникшую мысль о том, что эта машина может принадлежать одному из припозднившихся жильцов дома. И когда «Волга» поравнялась со мной и остановилась, мне показалось, что я не смогу сдвинуться с места и водитель, которому надоест ждать, уедет в «прекрасное далеко» без меня.
Но он не стал ждать, вышел из машины, и его вид и форменная фуражка на голове почему-то напомнили мне Бендера в исполнении Юрского. А когда он, широко улыбаясь, подошел ко мне и спросил: «Александр Игнатьевич?» – показалось, что он непременно добавит: «Корейко?» – и мне придется поверить, что история с путешествием в Школу магии не более чем афера.
Но водитель не стал уточнять мою фамилию, и я нашел в себе силы кивнуть. Шофер взял с моего плеча рюкзак, положил его на заднее сиденье, открыл мне дверцу, а сам, обойдя машину, сел за руль. Сделав невероятное усилие, я заставил свое тело слушаться и на деревянных ногах подошел к «Волге», внимательно к ней приглядываясь. Этот автомобиль должен отвезти меня в Школу магии и явно не должен оказаться рядовым изделием ГАЗа. Я попытался обнаружить черты машины времени из фильма «Назад в будущее», живого гоночного автомобиля Херби или хотя бы волшебных саней Санта-Клауса. Но внешне это была обычная «Волга», из чего я сделал вывод, что главное для Школы магии – это маскировка, а все самое интересное запрятано под капотом. Едва поборов желание попросить водителя открыть капот, я плюхнулся на переднее сиденье, при этом изучая интерьер. Но и стандартная комплектация меня ничем не обрадовала. С зеркала заднего вида свисал освежитель воздуха в виде елочки, старая магнитола на салазках и несколько окурков в открытой пепельнице придавали салону самый обыденный вид.
– Ну что, готовы? – спросил водитель, и я сразу позабыл и про аскетичность салона, и про отсутствие в нем хорошей аудиосистемы, нацелившись на ожидающие меня чудеса.
Мой шофер включил передачу, и мы медленно двинулись в путь. Прощаясь с родным домом, я встретился взглядом с пенсионерками, которые за последнее время уже успели возненавидеть мои возможности в случае надобности пользоваться услугами таксопарка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33