Ч Он равен нулю. Каждый раз выяснялось, что мы идем по ложному следу.
Ч Вы использовали какие-то методы, кроме рутинных?
Ч Смотря что называть рутиной. В этом деле все ясно: с парнем поступили н
есправедливо и он обиделся. У меня до сих пор им занимается один толковый
человек. Если хотите, присылайте Гудвина с письмом от Хэролда Ч мы с удов
ольствием покажем рапорты.
Ч Благодарю вас. У вас есть какие-нибудь предположения?
Ч Боюсь, что никаких. Желаю вам удачи.
На этот раз Вулф не стал его благодарить. Мы разом повесили трубки.
Ч Прекрасно, Ч изрек я. Ч Он думает, что вручил нам гремучую змею. Черт п
обери, ведь он, кажется, прав. Итак, откуда начнем?
Ч Только не с кварталов Бэтгери, Ч буркнул Вулф.
Ч О'кей. Тогда откуда? Боюсь, все обстоит куда хуже, чем кажется. А что если
милашка Пол сам сфабриковал дельце с кражей двадцати шести кусков, чтобы
сделать от папаши ноги? Не удивительно при таком родителе, а? Значит, увид
ев объявление, где его просят связаться с отцом, не с матерью и сестрами, а
с отцом, упоминая при этом о какой-то ошибке, что он делает? Мотает как можн
о скорей в Перу или на Ближний Восток, тьфу, опять этот Ближний Восток, или
же идет в магазин и покупает себе пару бакенбардов. А что, идея Ч можно сп
равиться во всех магазинах, торгующих бакенбардами, и если мы обнаружим…

Ч Закройся. Вот тебе идея. Слушай и мотай на ус.
Я уставился на Вулфа.
Ч Имейте в виду, шеф, все не настолько безнадежно. Я старался поднять вам
настроение и тем самым заставить работать ваши протухшие мозги. Так, есл
и вы…
Ч Я сказал тебе Ч закройся. Еще не поздно дать объявление в завтрашние г
азеты?
Ч В «Газетт» уже поздно. Быть может, успеем в «Таймс».
Ч Блокнот.
Если даже он спятил, я все равно еще числился в его штате, поэтому я направ
ился к своему столу, достал блокнот, раскрыл его на чистой странице и взял
ручку.
Ч Там, где печатают разное, Ч велел он. Ч В две колонки по три дюйма кажд
ая. Заголовок «К П.Х.» большим жирным шрифтом с точками после П. и X. Далее те
кст помельче: «Ваша невиновность доказана, раскаиваемся по поводу совер
шенной несправедливости, Ч он замолчал. Ч Измени „раскаиваемся“ на „с
ожалеем“. Далее: Не позвольте злобе помешать восторжествовать справедл
ивости, Ч он снова замолк. Ч Вас никто не принуждает вступать в контакт,
но нужна ваша помощь в выявлении истинного преступника. Обязуюсь уважат
ь ваше нежелание возобновлять связи, которых вы возобновлять не пожелае
те».
Он поджал губы, потом кивнул.
Ч Дальше моя фамилия, адрес и номер телефона.
Ч Почему бы не упомянуть мамашу? Ч спросил я.
Ч Нам не известно, как он к ней относится.
Ч Он посылает ей ко дню рождения открытки.
Ч А тебе известно, под влиянием какого чувства он это делает?
Ч Нет.
Ч Тогда есть доля риска. Мы можем наверняка определить лишь два чувства,
владеющие им: чувство обиды за несправедливость и желание отомстить. Есл
и же и таковые у него отсутствуют, то он либо сверхчеловек, либо недочелов
ек. В таком случае нам никогда его не найти. Я понимаю, что стреляю наугад д
а еще и но невидимой цели, и будет чудо, если цель будет поражена. Есть каки
е-то другие соображения?
Я сказал, что добавить мне нечего и пододвинул к себе пишущую машинку.

2

В черте Большого Нью-Йорка проживает по крайней мере сто тысяч человек, п
о отношению к которым была когда-то совершена несправедливость или же о
ни думают, что была совершена; хотя бы у пятидесяти инициалы П.Х., половина
из них увидят это объявление, одна треть на него откликнутся Ч трое пись
менно, шесть позвонят, а двое зайдут в старый аристократический особняк
на Тридцать Пятой Западной улице, который является собственностью Вулф
а и в котором он проживает и властвует надо мной до тех самых нор, пока мне
не покажется, что его власть зашла слишком далеко.
…Первым откликнулся не П.Х., а Л.К. Ч Лон Коэн из «Газетт». Он позвонил в чет
верг утром и спросил о сообщении по делу Хейза. Я сказал, что мы не давали н
икакого сообщения по делу Хейза, на что он мне коротко ответил: враки.
Ч Вулф дает объявление, обращенное к П.Х., заявляя, что знает, будто тот нев
иновен, а ты говоришь, вы не делали никакого сообщения, Ч распинался он.
Ч Ладно, ладно. И это после всех тех одолжений, которые я для тебя сделал. Я
всего только и спрашиваю…
Ч Проклятье! Ч прервал я его сентенции. Уж мне бы следовало знать, да и ми
стеру Вулфу тоже: ведь мы регулярно читаем газеты и знаем, что некто по име
ни Пол Хейз привлечен к суду по обвинению в убийстве. Ч Это не наш П.Х., Ч к
ричал я в трубку.
Ч О'кей. Судя по всему, вы вцепились в дело мертвой хваткой, а уж коли Вулф
вцепится во что-то мертвой хваткой, он никого и близко не подпустит. Но ко
гда вы будете готовы чуть-чуть отпустить челюсти, вспомните обо мне.
Разубеждать Лона было бесполезно, и я этого делать не стал. И Вулфу, которы
й находился в данный момент в оранжерее на очередном заседании со своими
орхидеями, не стал звонить. Какой смысл поднимать его на смех из-за того, ч
то шеф упустил из виду, что человека с инициалами П.Х. в настоящий момент с
удят по обвинению в убийстве Ч ведь и я начисто про это забыл.
Большую часть дин меня то и дело теребили другие П.X… С одним из них, П. Хорга
ном, не было никаких проблем, ибо он заявился к нам собственной персоной и
мне достаточно было на него взглянуть: он был значительно старше нашего
клиента. Другой, тоже явившийся собственной персоной, доставил немало хл
опот. Его звали Перри Хэттингер, и он отказывался верить, что объявление н
е имеет к нему никакого отношения. Когда мне наконец удалось от него изба
виться и я вернулся в столовую, Вулф уже разделался с мясным пирогом, и я о
стался без добавки.
Что касается телефонных звонков от П.Х., то с этим было посложней Ч звонив
ших я не видел в лицо. Троих я исключил в результате длительных бесед, одна
ко на трех других стоило посмотреть Ч я назначил им свидания. Отходить о
т телефона мне было нельзя и я позвонил Солу Пензеру, попросив его зайти з
а фотографией, оставленной нашим клиентом, и прошвырнуться на эти самые
свидания. Разумеется, для Сола, лучшего из оперативных сыщиков с таксой в
шестьдесят долларов в час, такое детское поручение показалось настоящи
м оскорблением, но на то была воля нашею клиента, к тому же я платил из его к
армана, а не из своего, и мог чуток добавить.
То, что в уголовной хронике фигурировал человек, чьи инициалы тоже были П
.X., как я и предполагал, здорово осложнило жизнь. Звонили из всех газет, в то
м числе и из «Таймс», две редакции командировали к нам корреспондентов, с
которыми я беседовал через порог. Около полудня позвонил сержант Пэрли С
теббинс из Отдела расследования убийств. Он жаждал переговорить с Вулфо
м, однако я сказал ему, что Вулф занят, и это соответствовало действительн
ости, поскольку он потел над кроссвордом в лондонском «Обсервере». Я пои
нтересовался у Пэрли, не могу ли ему чем-либо помочь.
Ч Вы еще сроду мне ни в чем не помогли, Ч буркнул он, Ч и ваш Вулф тоже. Но
раз он дает объявление в газете, в котором утверждает, что убийца не винов
ен и что он хочет назвать имя истинного преступника, мы должны поинтерес
оваться, что все это значит. Я за этим и звоню. Если он не скажет мне по телеф
ону, я буду у него через десять минут.
Ч Мне очень жаль, если вы станете себя утруждать, Ч заверил я Стеббинса.
Ч Разумеется, вы не поверите ни одному моему слову, поэтому я рекомендую
вам позвонить лейтенанту Мэрфи из Бюро пропасших людей. Он вам расскажет
все, как есть.
Ч Что еще за шутка?
Ч Вовсе не шутка. Я бы ни за что не осмелился шутить с блюстителем законн
ости. Позвоните Мэрфи. Если же его рассказ вас не удовлетворит, приходите
к нам на ланч. Перуанская дыня, мясной пирог, эндивий под соусом из мартини
и…
В трубке щелкнуло, раздались гудки. Я высказал Вулфу соображение, что был
о бы очень здорово всегда вот так легко отделываться от Стеббинса. Он скр
ивил физиономию (это относилось к кроссворду) и поднял голову.
Ч Арчи…
Ч Да, сэр.
Ч Процесс над Питером Хейзом начался около двух недель тому назад?
Ч Точно, сэр.
Ч В «Таймс» давали его фотографию. Принеси этот номер.
Я хмыкнул.
Ч Сэр, мне пришла в голову подобная мысль, когда позвонил Лон, но я хорошо
помню снимки этого субъекта Ч их давала «Газетт» и «Дейли ньюс», Ч и я э
ту мысль отбросил. Однако не помешает снова взглянуть.
Одна из шестнадцати тысяч моих обязанностей состоит в том, чтобы хранить
подшивки «Таймс», по пять недельных номеров каждый, в шкафу за книжными п
олками. Я направился к шкафу, присел возле него на корточках и, чихая от пы
ли, довольно скоро откопал то, что нам требовалось Ч семнадцатую страни
цу газеты от 27 марта. Я быстро пробежал ее и вручил Вулфу, а сам достал из ящ
ика стола фотографию Пола Хэролда в академической шапочке и мантии, кото
рую тоже вручил Вулфу. Он положил снимки рядышком и уставился на них серд
итым взглядом, я подошел сбоку. Снимок в газете был не ахти какой, но даже г
лядя на него, можно было с уверенностью сказать, что если на нем наш П.Х., то
он за одиннадцать лет здорово изменился. Его круглые щеки впали, нос стал
меньше, губы тоньше, а подбородок отвис.
Ч Нет, Ч изрек Вулф. Ч А? Что скажешь?
Ч Принято единогласно, Ч кивнул я. Ч Черта с два его найдешь. Может, сто
ит заглянуть в суд?
Ч Сомневаюсь. По крайней мере не сегодня. Ты мне здесь нужен.
Это всего лишь отсрочило агонию. В тот же день помимо журналистов нас нав
естила еще одна личность. Дело было так. Ровно через три минуты после того
, как Вулф отбыл на свою ежедневную двухчасовую Ч от 4-х до 6-ти Ч встречу с
орхидеями, раздался звонок в дверь, и я вышел в холл. На крыльце стоял субъ
ект средних лет, который явно не брился со вчерашнего утра. Он был в мокром
плаще цвета древесного угля и в черной фетровой шляпе последней модели.
Похоже, очередной П.Х., а не журналист. Он заявил, что желает переговорить с
Ниро Вулфом. На что я ответил, что Ниро Вулф занят, назвал себя и предложил
свои услуги. Он замешкался.
Ч У меня времени в обрез, Ч сказал он, глянув на часы. Похоже, он был чем-то
встревожен. Ч Меня зовут Алберт Фрейер. Я адвокат. Ч Он достал из карман
а кожаный бумажник, вынул из него визитную карточку и вручил ее мне. Ч Я з
ащитник Питера Хейза, которого судят по обвинению в убийстве первой степ
ени тяжести. Меня ждет такси Ч у жюри сейчас перерыв, и я должен быть на св
оем месте. Вам что-нибудь известно относительно объявления, которое Нир
о Вулф поместил в сегодняшних газетах? То, что обращено к П.Х.?
Ч Известно.
Ч Оно попало мне на глаза всего час назад. Я бы хотел спросить у Вулфа одн
о: ходят слухи, что оно адресовано моему клиенту Питеру Хейзу, хотелось бы
знать Ч так это или не так?
Ч На ваш вопрос не трудно ответить: нет, это не так. Мистер Вулф слыхом не с
лыхивал ни о каком Питере Хейзе, если не считать газетных репортажей с пр
оцесса.
Ч Вы в этом можете поклясться?
Ч С удовольствием.
Ч Что ж… Ч похоже, он расстроился. Ч Я-то надеялся… Но неважно. Кто этот
П.Х., которому Вулф адресует свое объявление?
Ч Это человек, чьи инициалы известны, но неизвестна фамилия.
Ч А что это за несправедливость, о которой упоминается в объявлении? И сп
раведливость, которая должна восторжествовать?
Ч Это по поводу воровства, совершенного одиннадцать лет тому назад.
Ч Ясно. Ч Он взглянул на свои часы. Ч У меня больше нет времени. Я хочу, чт
обы вы доложили обо мне мистеру Вулфу. Разумеется, я не исключаю, что это в
сего лишь совпадение. Но, может быть, и подвох. Если так, моему клиенту може
т быть нанесен существенный урон, что дает основание направить вам иск. П
остараюсь вникнуть во все это основательней, разумеется, когда у меня бу
дет время. Так сможете ему передать мои слова?
Ч Да. Если у вас есть еще двадцать секунд, ответьте на мои вопросы: где род
ился Питер Хейз, где он провел свое детство и где учился в колледже?
Ч Зачем вам?
Ч Я не обязан отвечать на ваш вопрос. Можете назвать обыкновенным любоп
ытством. Ведь я читаю газеты, не так ли? К тому же я ответил на шесть ваших во
просов, почему бы вам не ответить на три моих?
Ч Потому что я не в состоянии это сделать. Я попросту не знаю.
Он собрался уходить.
Ч Неужели? Ч не унимался я. Ч Вы являетесь защитником человека, которо
го судят по обвинению в убийстве, и вам не известны о нем такие мелочи? Ч о
н уже опустился на седьмую сверху ступеньку. Ч Где живут его родственни
ки? Ч спросил я, стоя возле порога.
Он обернулся.
Ч У него нет родственников.
Он направился к ожидавшему такси, сел в него и захлопнул дверцу. Такси ука
тило, а я вернулся в кабинет и связался по внутреннему телефону с оранжер
еей.
Ч Да? Ч буркнул в трубку Вулф: он очень не любит, когда ему звонят в оранж
ерею.
Ч У нас был гость. Адвокат по имени Алберт Фрейер. Он выступает в качеств
е защитника Питера Хейза, но ему не известно, где тот родился, вырос и в как
ом колледже учился. Он говорит, что у Хейза якобы нет родственников. Мне ка
жется, стоит совершить путешествие в суд, тем более, что за такси платит кл
иент. Я поехал.
Ч Нет.
Ч Вы Ч жертва самого примитивного рефлекса.
Ч Хорошо. Предупреди Фрица.
Вот дебил. Я всегда предупреждаю Фрица, когда выхожу из дома. Я сходил на к
ухню, потом вернулся в кабинет, убрал со стола, запер сейф, переключил теле
фон на кухню. Когда я вышел в холл, чтобы одеться, Фриц уже был там Ч после м
оего ухода он должен накинуть цепочку.
Приобретя раз и навсегда автоматические навыки, ты за них уже не отвечае
шь. Однажды, много лет тому назад, когда я выходил по какому-то делу из дома
, меня выследил сыщик. Я его не заметил и то, что он узнал, наблюдая за мной в
течение часа, обошлось нам в лишнюю неделю работы, а нашему клиенту Ч в не
сколько тысяч долларов. После такого грандиозного провала я целых два ме
сяца, выходя из дома просто так, первым делом проверял, нет ли за мной слеж
ки Ч вот такая выработалась милая привычка.
В тот вторник, сделав шагов пятьдесят в сторону Девятой авеню, я огляделс
я как обычно по сторонам, но ничего интересного не заметил. Когда же, сдела
в еще пятьдесят шагов, я снова огляделся, во мне что-то такое сработало. Пр
ичиной тому был тип, который находился в сорока ярдах сзади и шел в том же
направлении, что и я. Раньше его там не было, Я остановился и повернулся к н
ему лицом. Тот замедлил шаги, достал из кармана какую-то бумажку, заглянул
в нее и стал внимательно изучать дома справа и слева: самое нелепое, что м
ожно изобрести в подобной ситуации Ч уж лучше наклониться, будто завязы
ваешь шнурки. Ведь его внезапное появление означало, что либо он вынырну
л из прохода между зданиями, чтобы следовать за мной, либо вышел из какого
-то дома, отправляясь по своим делам. Если последнее, зачем ему останавлив
аться и разглядывать номера домов?
Итак, за мной увязался шпик. Но если бы я, что называется, поймал его за руку
на месте преступления, не имея доказательств, кроме чисто логических, он
бы попросту посоветовал мне проспаться. Разумеется, я мог бы повести себ
я так, что у меня на руках оказались бы эти самые доказательства. Однако, н
а то требовалось время, Фрейер же сказал, что жюри отправилось совещатьс
я, следовательно, мне необходимо было поторопиться. Все-таки я решил, что
могу урвать пару минут и рассмотреть типа получше. Это был мужчина средн
его роста в пальто-реглане бронзового цвета и коричневой шляпе, длиннол
ицый и остроносый. К концу первой минуты моих наблюдений он начал проявл
ять признаки беспокойства, в результате чего направился к подъезду ближ
айшего дома, в котором находился офис, а также апартаменты доктора Волме
ра, и нажал кнопку звонка. Дверь открыла Хелен Грант, секретарь дока. Он об
менялся с ней несколькими фразами, при этом даже не коснувшись своей шля
пы, развернулся на сто восемьдесят градусов, спустился на тротуар, затем
взобрался по ступенькам к подъезду следующего дома и позвонил в дверь. М
ои две минуты истекли, к тому же мне все было ясно, я остановил такси и веле
л водителю ехать в центр.
В это время суток в коридорах суда можно встретить адвокатов, клиентов, с
видетелей, членов жюри, друзей, врагов, политических деятелей, обычных гр
аждан. Справившись у муниципального служащего внизу, я вышел из лифта на
третьем этаже, пересек холл и свернул за угол к дверям с номером XIX, будучи у
веренным, что смогу попасть в зал без всяких проблем, ибо дело Хейза не фиг
урировало на первых полосах газет.
Так оно и оказалось.
1 2 3 4