В конце концов, мы ведь хотим спасти их, а не навлечь на них беду.
После этого краткого диалога повисло напряженное молчание, разрушенное Лаоном Пакимером с его даром указывать на очевидные и в то же время ускользающие от внимания мелочи.
— В любом случае — поворачивать назад уже слишком поздно. Не так ли?
* * *
На следующий день Неврат заметила всадника, следующего за легионерами вдоль Аранда. Сенпат недоуменно хмыкнул, оглянувшись через плечо.
— Этот парень совсем не похож на кочевника. Посмотри, как он сидит в седле.
Пакимеру тоже хватило беглого взгляда, чтобы согласиться с Сенпатом. Йезды — как, впрочем, и хатриши — использовали очень короткие кожаные стремена и ездили, сильно согнув колени. У незнакомого всадника была совершенно иная посадка.
— Похоже, один из этих, — подытожил Сенпат. Если незнакомец -видессианин, то он мог быть только из Амориона. Один из фанатичных последователей Земарка. Сенпат просвистел несколько тактов из васпураканской охотничьей песни и положил стрелу на тетиву лука. — Прикрой-ка меня.
Эта короткая реплика оборвала все попытки Неврат спорить с мужем.
Она двинулась за Сенпатом, держась на расстоянии полета стрелы. Сенпат коротко переговорил с чужаком. Затем васпураканин махнул рукой, показывая жене, что все в порядке. Все еще держа лук наготове. Неврат подъехала ближе. На лице Сенпата застыло удивленное выражение.
— Его зовут Арзакий Акрон. Это имперский курьер.
От Акрона исходило чувство уверенности. Этот человек знал себе цену -себе, своему поручению, своему положению в столице. Впрочем, здесь не имелось людей, на которых это произвело бы надлежащее впечатление.
Если Арзакий Акрон и удивился, заметив в патруле женщину, то никак не показал своего удивления. Он кратко произнес:
— У меня донесение для вашего командира.
— Мы доставим тебя к нему, — сказала Неврат.
Истинный видессианин, Акрон любил поговорить и просто обожал, чтобы его слушали. Он поведал патрульным множество сплетен. Рассказал о том о сем. Однако, в отличие от большинства своих соотечественников, он не стал рассказывать им ничего существенного. При этом ни одна деталь не ускользала от цепкого взора курьера, пока он ехал мимо рядов марширующих римлян.
Муниций шел впереди колонны.
— Императорский курьер! Вишь ты! — сказал он, когда Сенпат доложил ему о прибытии незнакомца.
Муниций отошел в сторону, пропуская мимо себя колонну. Он глядел на курьера с откровенной неприязнью:
— Ладно, пусть выкладывает. Что там у него?
Акрон выглядел раздраженным. Он привык к более теплым встречам. Порывшись в мешке, подвешенном к луке седла, посланник Императора вынул лист пергамента, на котором красовалась восковая печать со знаком солнца. Произнеся краткую, но цветистую речь, Акрон передал письмо Муницию.
Римлянин ошеломил курьера, вернув тому пергамент.
— Перескажи основное на словах. Не слишком-то хорошо я читаю по-видессиански.
— Разумеется, ты можешь догадаться, что… — начал было Акрон.
Муниций резко оборвал его:
— Зачем я буду о чем-то там догадываться? Вот тут передо мной стоишь ты. Ты все знаешь. Говори и убирайся.
— Что?!
На этот раз курьер не стал скрывать изумления. С представителем Императора еще никто не осмеливался разговаривать подобным тоном. Ему стоило больших усилий взять себя в руки и сломать печать на свитке.
«Его Императорское Величество, Туризин Гавр, Автократор Видессиан, -Сексту Муницию, командиру имперских войск в Гарсавре, — привет. К моему величайшему огорчению, я узнал, что ты забыл свой долг и…»
— Основное, — сказал Муниций. — У меня нет времени выслушивать чушь.
Акрону потребовалось еще несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. Видессианам нелегко выражаться коротко и ясно. Наконец посланец произнес:
— Возвратись со своим отрядом в Гарсавру, и Император в милосердии своем забудет о твоем кратком дезертирстве.
— А, я так и думал. — Муниций скрестил на груди руки. — Нет.
Акрон ожидал продолжения. Поняв, что продолжения не последует, видессианин закричал:
— Откуда такая неблагодарность? Разве Империя не приняла вас, когда у вас не было даже крыши над головой? Разве Видесс не накормил вас, когда вы были голодны?
Римлянин нахмурился.
Ай да Туризин! Неврат и прежде весьма высоко ценила ум его императорского величества, но сейчас была просто восхищена. Аргумент, которым Гавр вооружил своего курьера, взывал к самому сильному чувству римского легионера — к чувству долга.
Поборов и это чувство, Муниций сказал:
— Для нас так: сперва Скавр, потом Гавр! Дары Империи мы давно уже оплатили собственной кровью. А твой повелитель отправил наших командиров на верную гибель. Ну так где же его хваленое милосердие?
Легионеры, проходившие в этот момент мимо, услышали слова Муниция и тряхнули копьями, сопроводив этот жест гневным взглядом. Следом проходил большой отряд васпуракан.
Акрон крикнул Гагику Багратони:
— Неужели ты оставишь своего господина. Императора, ради какого-то чужака-наемника?
Оказалось, что Багратони внимательно прислушивался к разговору.
— Почему бы и нет? Разве Скавр не дал нам крышу над головой, когда Земарк отнял у нас дом? Разве римляне не накормили нас, когда мы были голодны?
Глубоко посаженные глаза накхарара сияли. Лицо Акрона одеревенело. Багратони сухо кивнул Муницию и вернулся в строй.
Сенпат прошептал по-васпуракански:
— Одного Туризина явно маловато, чтобы удержать Багратони, коль скоро он решился броситься на йездов и Земарка.
— Но он сказал не это, — отозвалась Неврат на том же языке. — Он отвечал так, как это сделал бы любой римский центурион.
— Я передам ваши слова Его Императорскому Величеству, — молвил Акрон Муницию.
— Оставайся лучше с нами, — попытался уговорить его римлянин. — Тебе и так здорово повезло, что ты добрался до нас. Шансов вернуться у тебя маловато.
Курьер пожал плечами:
— Возможно. Но у меня есть обязанности. Император должен выслушать вести.
— В таком случае — прощай. — Муниций отдал салют мужеству Акрона. -Передай: я не враг ни тебе, ни Туризину. Акрон резко повернул коня и поскакал на восток. Муниций ускорил шаги, догоняя колонну. Назад он не оборачивался.
* * *
запад вдоль реки Итоми, притока Аранда. До Амориона оставалось всего три дня пути. Возбуждение и нетерпеливое ожидание охватило всех.
Неврат уже начала надеяться, что Земарк слишком занят теологическими изысками, чтобы беспокоиться о таких мелочах, как патрули и разведка. Однако она ошибалась.
К Муницию подскакал разведчик. В руках у него были шлем, сабля и лук -трофеи короткой стычки.
— Там два каких-то идиота насели на меня, — доложил он Муницию. -Одного я застрелил из лука и забрал этот хлам. Второй ублюдок удрал. Это были имперцы, не йезды.
Римский командир вздохнул.
— Лучше бы ты снял обоих. Но все равно — молодец.
В ответ на похвалу разведчик ухмыльнулся.
— Теперь наше появление уже не будет неожиданностью, — заметил Лаон Пакимер. — На твоем месте, Секст, я ожидал бы атаки уже сегодня.
— Даже Явлаку потребовалось время, чтобы собрать силы, — возразил Муниций.
— Явлаку нужны были только кровь и добыча, — сказал Багратони. -Лично я согласен с Пакимером. Проклятый лживый пес Земарк вбил в головы своих людей, что Фос заберет их прямо в рай, если они умрут по воле этого сумасшедшего фанатика.
Муниций изумленно покачал головой.
И снова молодой командир напомнил Неврат Скавра. Для Марка все религиозные распри были сущей бессмыслицей. Что касается самой Неврат, то она выросла в Васпуракане и вполне разделяла веру своего народа. Ей никогда и в голову не приходило отступиться от своих убеждений. Некоторые васпуракане, находясь в Видессе, сменили веру, желая облегчить себе восхождение по служебной лестнице. Для таких у их соотечественников находилось лишь одно определение: предатели.
— Не могу поверить, чтобы солдаты поддались такой глупости, -повторил Муниций.
Пакимер и Багратони принялись спорить с ним, но переубедить римлянина не смогли. Чем больше они кричали, тем крепче и упрямей он сжимал губы. Но Неврат знала, что правда на стороне Пакимера и Багратони.
Интересно, а какими аргументами можно было бы убедить Марка?
Поймав взгляд Муниция, Неврат сказала:
— Ну хорошо. Ты не разделяешь их веры и не понимаешь, что такое религиозная рознь. Но не позволяй этому обстоятельству ослепить тебя. Если ты чего-то не понимаешь, это еще не повод считать, будто данного явления не существует вовсе. Вспомни, что случилось с Багратони и его людьми в Аморионе!
Пакимер оказался достаточно умен для того, чтобы замолчать и дать римлянину время подумать. Попутно он толкнул Багратони, чтобы тот перестал спорить.
Наконец Муниций сказал:
— Развернем манипулы боевым порядком, однако продолжим продвижение. В таком случае мы сможем быстро занять позиции, если появится необходимость.
Отдавая приказания, Муниций отчаянно ругался — он знал, что все эти маневры неизбежно отнимут время.
Пакимер подмигнул Неврат и неожиданно проговорил на довольно чистом васпураканском языке:
— Ты нашла для него умные слова!
Неврат была ошеломлена. Она не подозревала, что Пакимер говорит на ее родном языке.
— Никому верить нельзя! — усмехнулся Сенпат.
Вскоре произошло еще одно столкновение с всадниками Земарка.
— Сколько их? — крикнул Муниций, когда хатриш подлетел к нему галопом, крича на скаку, что его преследуют.
— У меня не было времени остановиться и пересчитать их, — огрызнулся разведчик. Гневный взор Муниция пропал втуне. У легкомысленных хатришей был особый дар выводить римлян из себя.
— Занять боевые порядки! — приказал Муниций и кивнул Пакимеру. -Похоже, ты был прав. Не могли бы твои ребята немного задержать их, чтобы мы успели развернуться?
— Но поторопись с этим, — сказал Пакимер, махнув в сторону быстро накатывающего с запада облака пыли.
Легионеры произвели маневр четко и слаженно, как на параде. Казалось, эта четкость раздражала Пакимера не меньше, чем беззаботность хатришей выводила из себя Муниция.
— Вперед! Вперед! — кричал Лаон Пакимер. — Вы что, не знаете, какая великая честь — умереть за командира, который только что признался в том, что был не прав?
Затем Пакимер, сидя в седле, отвесил церемонный поклон Сенпату и Неврат. В это мгновение хатриш напоминал великого правителя.
— Не угодно ли присоединиться к балу? Танцы вот-вот начнутся!
Вокруг пели стрелы. Аморионские ополченцы оказались ненамного более организованными, чем йезды. И уж всяк уступали акритай — хорошо обученным видессианским всадникам. По сравнению с легионерами их было ничтожно мало. Однако слова «отступление» эти фанатики не ведали.
— Земарк! — кричали они. — Фос и Земарк!
Этот клич выводил из себя васпуракан. Они кричали в ответ, сопровождая имя своего врага непристойными жестами и самыми грязными ругательствами.
Даже в строю легионеров солдаты Багратони выделялись густыми черными бородами и кряжистым телосложением.
— Васпуры!.. — завыл командир аморионского отряда. Высоко подняв меч, он указал на еретиков.
Лаон Пакимер — холодный, опытный профессионал — направил конников вперед, чтобы они охватили врага полукольцом на флангах. Если люди Земарка не отступят, им грозит полное окружение.
Ни Пакимер, ни любой другой командир, имеющий мышление профессионального военного, не ожидали, что аморионцы бросятся прямо на ощетинившуюся копьями линию легионеров. Эта атака оказалась совершенно неожиданной и принесла атакующим больше удачи, чем могла бы при иных обстоятельствах.
Неврат пустила стрелу в мчащегося на нее видессианина и, к своему ужасу, промахнулась. Она низко пригнулась в седле, коснувшись гривы коня, и услышала, как сабля просвистела над ее головой. Враг промчался мимо, во все горло выкрикивая имя Земарка.
Конный заслон хатришей расступился, пропуская видессиан. Пришпорив коней, атакующие бросились прямо на Багратони. Остальной части армии для них не существовало. Все прочие были для фанатиков лишь преградой, стоящей между ревнителями веры и еретиками.
Полоса длинных римских копий почти не замедлила атаки. Заржала умирающая лошадь, падая на стоящих с копьями наперевес васпуракан. Открылась брешь, и люди Земарка рванулись туда. Они рубили и кололи ненавистных васпуракан, слепые от ярости.
Но солдаты Багратони отбивались от наседавших врагов не менее упорно. Сражение не слишком долго оставалось локальным. Римские манипулы, стоявшие слева и справа от отряда Багратони, обошли фанатиков с флангов. Позади них кольцо замкнула кавалерия хатришей.
— Вот пробка и заткнута! — крикнул Сенпат и вызывающе обратился к мчащемуся во весь опор аморионцу: — Эй ты, ублюдок! Сюда! Я тоже принц Васпуракана!
Фанатизм и отчаяние помогали противнику Сенпата уравновесить силы, поскольку юный «принц» был куда опытнее в схватке на саблях. Однако видессианин не заметил Неврат, которая натягивала лук в нескольких десятках шагов. На этот раз прицел оказался точным. Видессианин замертво свалился с седла.
— Ты что, сомневалась во мне? — спросил Сенпат.
— Я тоже кое-чему научилась от римлян. Например, не рисковать без нужды.
— Ладно, не буду спорить о непролитой крови. Особенно если эта кровь — моя. — Сенпат пришпорил лошадь. Неврат следовала за ним. Во время первой атаки она сохранила свои стрелы и теперь использовала их с убийственной точностью, поражая одну цель за другой.
Наконец фанатики сдались. Оставшиеся в живых люди Земарка попытались пробиться из кольца. Это удалось лишь десятку, прочие погибли. Жестокий кровавый бой длился не более нескольких минут.
Муниций, неуверенно ступая, приблизился к Гагику Багратони. На шлеме римского командира красовалась вмятина, в глазах у него темнело. Но сознание ни на секунду не изменяло Муницию.
— Отлично сделано, Гагик! Я хотел бы поговорить с пленными, чтобы знать, что ждет нас впереди.
Васпураканин широко развел руками.
— Пленные? Какая жалость! Похоже, ни одного не осталось. — Он смотрел на Муннция с откровенным вызовом.
— Ну и не надо. Скоро мы и так все узнаем, — сказал Муниций. Он огляделся, ища взглядом Пакимера. Как и следовало ожидать, хатриш оказался неподалеку. — Ты не мог бы отправить своих разведчиков немного подальше вперед, Лаон? Будет очень плохо, если на нас неожиданно набросится большая банда этих сумасшедших.
— Я прослежу, чтобы такого не случилось. — Голос хатриша прозвучал серьезнее, чем обычно. Жестокая схватка с полурегулярной частью Земарка ему не понравилась.
Трубы затрубили сигнал к выступлению. Армия двинулась вперед.
Сенпат закончил перевязывать небольшую ранку на шее своей лошади.
— А ведь мы даже не знаем, добрался ли Скавр до Амориона, — заметил он.
— Да, я тоже все время думаю об этом, — отозвалась Неврат. — И еще я не перестаю думать о том, что может произойти, если он попадет в руки фанатиков Земарка.
— Он не васпураканин, — напомнил ей муж.
— Да. Он не васпураканин. Об этом я как-то забыла. Но даже если он проберется в город — на что ему надеяться? — Неврат ударила каблуками лошадь. — Впрочем, как сказал Муниций: скоро мы и так все узнаем.
Часть вторая. НА ПУТИ В МАШИЗ
Глава шестая
Глухо ухнула катапульта. Круглый булыжник размером в две человеческие головы просвистел в воздухе и зарылся в мягкую степную почву. Ветер тут же сдул пыль, поднявшуюся при падении камня.
Виридовикс погрозил кулаком крепости, которая заграждала южный проход через Эрзерум. Она была выстроена из темных массивных камней. Нелегко будет одолеть такое укрепление. Как блохи на шкуре льва, на высоких стенах суетились люди.
— Выходите и сражайтесь, трусливые псы! — крикнул кельт.
— Это был предупредительный выстрел, — пояснил Ланкин Скилицез. — На таком близком расстоянии они перестреляли бы нас, как щенков, если бы захотели.
Пикридий Гуделин вздохнул:
— Похоже, мы с макуранцами строили слишком хорошо… в те годы, когда умели найти общий язык.
Несколько дней назад Горгид записал историю, рассказанную Гуделином в лагере. Было время — с той поры минули столетия, — когда две великие державы, Видесс и Макуран, пришли к согласию и решили не пускать степных кочевников за Эрзерум. Северные проходы по горам видессиане контролировать не могли, но Макуран выделил немалые средства на строительство укреплений. Видесс же предоставил строительству опытных архитекторов. Из Империи также поступали регулярные выплаты местным владыкам, чтобы те поддерживали крепости в боеспособном состоянии и держали там свои гарнизоны.
Сейчас Макурана больше не существовало, а денежные поступления из Империи прекратились — Видесс в последние пятьдесят лет пережил немало трудностей. Но гарнизоны Эрзерума еще сохранились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
После этого краткого диалога повисло напряженное молчание, разрушенное Лаоном Пакимером с его даром указывать на очевидные и в то же время ускользающие от внимания мелочи.
— В любом случае — поворачивать назад уже слишком поздно. Не так ли?
* * *
На следующий день Неврат заметила всадника, следующего за легионерами вдоль Аранда. Сенпат недоуменно хмыкнул, оглянувшись через плечо.
— Этот парень совсем не похож на кочевника. Посмотри, как он сидит в седле.
Пакимеру тоже хватило беглого взгляда, чтобы согласиться с Сенпатом. Йезды — как, впрочем, и хатриши — использовали очень короткие кожаные стремена и ездили, сильно согнув колени. У незнакомого всадника была совершенно иная посадка.
— Похоже, один из этих, — подытожил Сенпат. Если незнакомец -видессианин, то он мог быть только из Амориона. Один из фанатичных последователей Земарка. Сенпат просвистел несколько тактов из васпураканской охотничьей песни и положил стрелу на тетиву лука. — Прикрой-ка меня.
Эта короткая реплика оборвала все попытки Неврат спорить с мужем.
Она двинулась за Сенпатом, держась на расстоянии полета стрелы. Сенпат коротко переговорил с чужаком. Затем васпураканин махнул рукой, показывая жене, что все в порядке. Все еще держа лук наготове. Неврат подъехала ближе. На лице Сенпата застыло удивленное выражение.
— Его зовут Арзакий Акрон. Это имперский курьер.
От Акрона исходило чувство уверенности. Этот человек знал себе цену -себе, своему поручению, своему положению в столице. Впрочем, здесь не имелось людей, на которых это произвело бы надлежащее впечатление.
Если Арзакий Акрон и удивился, заметив в патруле женщину, то никак не показал своего удивления. Он кратко произнес:
— У меня донесение для вашего командира.
— Мы доставим тебя к нему, — сказала Неврат.
Истинный видессианин, Акрон любил поговорить и просто обожал, чтобы его слушали. Он поведал патрульным множество сплетен. Рассказал о том о сем. Однако, в отличие от большинства своих соотечественников, он не стал рассказывать им ничего существенного. При этом ни одна деталь не ускользала от цепкого взора курьера, пока он ехал мимо рядов марширующих римлян.
Муниций шел впереди колонны.
— Императорский курьер! Вишь ты! — сказал он, когда Сенпат доложил ему о прибытии незнакомца.
Муниций отошел в сторону, пропуская мимо себя колонну. Он глядел на курьера с откровенной неприязнью:
— Ладно, пусть выкладывает. Что там у него?
Акрон выглядел раздраженным. Он привык к более теплым встречам. Порывшись в мешке, подвешенном к луке седла, посланник Императора вынул лист пергамента, на котором красовалась восковая печать со знаком солнца. Произнеся краткую, но цветистую речь, Акрон передал письмо Муницию.
Римлянин ошеломил курьера, вернув тому пергамент.
— Перескажи основное на словах. Не слишком-то хорошо я читаю по-видессиански.
— Разумеется, ты можешь догадаться, что… — начал было Акрон.
Муниций резко оборвал его:
— Зачем я буду о чем-то там догадываться? Вот тут передо мной стоишь ты. Ты все знаешь. Говори и убирайся.
— Что?!
На этот раз курьер не стал скрывать изумления. С представителем Императора еще никто не осмеливался разговаривать подобным тоном. Ему стоило больших усилий взять себя в руки и сломать печать на свитке.
«Его Императорское Величество, Туризин Гавр, Автократор Видессиан, -Сексту Муницию, командиру имперских войск в Гарсавре, — привет. К моему величайшему огорчению, я узнал, что ты забыл свой долг и…»
— Основное, — сказал Муниций. — У меня нет времени выслушивать чушь.
Акрону потребовалось еще несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. Видессианам нелегко выражаться коротко и ясно. Наконец посланец произнес:
— Возвратись со своим отрядом в Гарсавру, и Император в милосердии своем забудет о твоем кратком дезертирстве.
— А, я так и думал. — Муниций скрестил на груди руки. — Нет.
Акрон ожидал продолжения. Поняв, что продолжения не последует, видессианин закричал:
— Откуда такая неблагодарность? Разве Империя не приняла вас, когда у вас не было даже крыши над головой? Разве Видесс не накормил вас, когда вы были голодны?
Римлянин нахмурился.
Ай да Туризин! Неврат и прежде весьма высоко ценила ум его императорского величества, но сейчас была просто восхищена. Аргумент, которым Гавр вооружил своего курьера, взывал к самому сильному чувству римского легионера — к чувству долга.
Поборов и это чувство, Муниций сказал:
— Для нас так: сперва Скавр, потом Гавр! Дары Империи мы давно уже оплатили собственной кровью. А твой повелитель отправил наших командиров на верную гибель. Ну так где же его хваленое милосердие?
Легионеры, проходившие в этот момент мимо, услышали слова Муниция и тряхнули копьями, сопроводив этот жест гневным взглядом. Следом проходил большой отряд васпуракан.
Акрон крикнул Гагику Багратони:
— Неужели ты оставишь своего господина. Императора, ради какого-то чужака-наемника?
Оказалось, что Багратони внимательно прислушивался к разговору.
— Почему бы и нет? Разве Скавр не дал нам крышу над головой, когда Земарк отнял у нас дом? Разве римляне не накормили нас, когда мы были голодны?
Глубоко посаженные глаза накхарара сияли. Лицо Акрона одеревенело. Багратони сухо кивнул Муницию и вернулся в строй.
Сенпат прошептал по-васпуракански:
— Одного Туризина явно маловато, чтобы удержать Багратони, коль скоро он решился броситься на йездов и Земарка.
— Но он сказал не это, — отозвалась Неврат на том же языке. — Он отвечал так, как это сделал бы любой римский центурион.
— Я передам ваши слова Его Императорскому Величеству, — молвил Акрон Муницию.
— Оставайся лучше с нами, — попытался уговорить его римлянин. — Тебе и так здорово повезло, что ты добрался до нас. Шансов вернуться у тебя маловато.
Курьер пожал плечами:
— Возможно. Но у меня есть обязанности. Император должен выслушать вести.
— В таком случае — прощай. — Муниций отдал салют мужеству Акрона. -Передай: я не враг ни тебе, ни Туризину. Акрон резко повернул коня и поскакал на восток. Муниций ускорил шаги, догоняя колонну. Назад он не оборачивался.
* * *
запад вдоль реки Итоми, притока Аранда. До Амориона оставалось всего три дня пути. Возбуждение и нетерпеливое ожидание охватило всех.
Неврат уже начала надеяться, что Земарк слишком занят теологическими изысками, чтобы беспокоиться о таких мелочах, как патрули и разведка. Однако она ошибалась.
К Муницию подскакал разведчик. В руках у него были шлем, сабля и лук -трофеи короткой стычки.
— Там два каких-то идиота насели на меня, — доложил он Муницию. -Одного я застрелил из лука и забрал этот хлам. Второй ублюдок удрал. Это были имперцы, не йезды.
Римский командир вздохнул.
— Лучше бы ты снял обоих. Но все равно — молодец.
В ответ на похвалу разведчик ухмыльнулся.
— Теперь наше появление уже не будет неожиданностью, — заметил Лаон Пакимер. — На твоем месте, Секст, я ожидал бы атаки уже сегодня.
— Даже Явлаку потребовалось время, чтобы собрать силы, — возразил Муниций.
— Явлаку нужны были только кровь и добыча, — сказал Багратони. -Лично я согласен с Пакимером. Проклятый лживый пес Земарк вбил в головы своих людей, что Фос заберет их прямо в рай, если они умрут по воле этого сумасшедшего фанатика.
Муниций изумленно покачал головой.
И снова молодой командир напомнил Неврат Скавра. Для Марка все религиозные распри были сущей бессмыслицей. Что касается самой Неврат, то она выросла в Васпуракане и вполне разделяла веру своего народа. Ей никогда и в голову не приходило отступиться от своих убеждений. Некоторые васпуракане, находясь в Видессе, сменили веру, желая облегчить себе восхождение по служебной лестнице. Для таких у их соотечественников находилось лишь одно определение: предатели.
— Не могу поверить, чтобы солдаты поддались такой глупости, -повторил Муниций.
Пакимер и Багратони принялись спорить с ним, но переубедить римлянина не смогли. Чем больше они кричали, тем крепче и упрямей он сжимал губы. Но Неврат знала, что правда на стороне Пакимера и Багратони.
Интересно, а какими аргументами можно было бы убедить Марка?
Поймав взгляд Муниция, Неврат сказала:
— Ну хорошо. Ты не разделяешь их веры и не понимаешь, что такое религиозная рознь. Но не позволяй этому обстоятельству ослепить тебя. Если ты чего-то не понимаешь, это еще не повод считать, будто данного явления не существует вовсе. Вспомни, что случилось с Багратони и его людьми в Аморионе!
Пакимер оказался достаточно умен для того, чтобы замолчать и дать римлянину время подумать. Попутно он толкнул Багратони, чтобы тот перестал спорить.
Наконец Муниций сказал:
— Развернем манипулы боевым порядком, однако продолжим продвижение. В таком случае мы сможем быстро занять позиции, если появится необходимость.
Отдавая приказания, Муниций отчаянно ругался — он знал, что все эти маневры неизбежно отнимут время.
Пакимер подмигнул Неврат и неожиданно проговорил на довольно чистом васпураканском языке:
— Ты нашла для него умные слова!
Неврат была ошеломлена. Она не подозревала, что Пакимер говорит на ее родном языке.
— Никому верить нельзя! — усмехнулся Сенпат.
Вскоре произошло еще одно столкновение с всадниками Земарка.
— Сколько их? — крикнул Муниций, когда хатриш подлетел к нему галопом, крича на скаку, что его преследуют.
— У меня не было времени остановиться и пересчитать их, — огрызнулся разведчик. Гневный взор Муниция пропал втуне. У легкомысленных хатришей был особый дар выводить римлян из себя.
— Занять боевые порядки! — приказал Муниций и кивнул Пакимеру. -Похоже, ты был прав. Не могли бы твои ребята немного задержать их, чтобы мы успели развернуться?
— Но поторопись с этим, — сказал Пакимер, махнув в сторону быстро накатывающего с запада облака пыли.
Легионеры произвели маневр четко и слаженно, как на параде. Казалось, эта четкость раздражала Пакимера не меньше, чем беззаботность хатришей выводила из себя Муниция.
— Вперед! Вперед! — кричал Лаон Пакимер. — Вы что, не знаете, какая великая честь — умереть за командира, который только что признался в том, что был не прав?
Затем Пакимер, сидя в седле, отвесил церемонный поклон Сенпату и Неврат. В это мгновение хатриш напоминал великого правителя.
— Не угодно ли присоединиться к балу? Танцы вот-вот начнутся!
Вокруг пели стрелы. Аморионские ополченцы оказались ненамного более организованными, чем йезды. И уж всяк уступали акритай — хорошо обученным видессианским всадникам. По сравнению с легионерами их было ничтожно мало. Однако слова «отступление» эти фанатики не ведали.
— Земарк! — кричали они. — Фос и Земарк!
Этот клич выводил из себя васпуракан. Они кричали в ответ, сопровождая имя своего врага непристойными жестами и самыми грязными ругательствами.
Даже в строю легионеров солдаты Багратони выделялись густыми черными бородами и кряжистым телосложением.
— Васпуры!.. — завыл командир аморионского отряда. Высоко подняв меч, он указал на еретиков.
Лаон Пакимер — холодный, опытный профессионал — направил конников вперед, чтобы они охватили врага полукольцом на флангах. Если люди Земарка не отступят, им грозит полное окружение.
Ни Пакимер, ни любой другой командир, имеющий мышление профессионального военного, не ожидали, что аморионцы бросятся прямо на ощетинившуюся копьями линию легионеров. Эта атака оказалась совершенно неожиданной и принесла атакующим больше удачи, чем могла бы при иных обстоятельствах.
Неврат пустила стрелу в мчащегося на нее видессианина и, к своему ужасу, промахнулась. Она низко пригнулась в седле, коснувшись гривы коня, и услышала, как сабля просвистела над ее головой. Враг промчался мимо, во все горло выкрикивая имя Земарка.
Конный заслон хатришей расступился, пропуская видессиан. Пришпорив коней, атакующие бросились прямо на Багратони. Остальной части армии для них не существовало. Все прочие были для фанатиков лишь преградой, стоящей между ревнителями веры и еретиками.
Полоса длинных римских копий почти не замедлила атаки. Заржала умирающая лошадь, падая на стоящих с копьями наперевес васпуракан. Открылась брешь, и люди Земарка рванулись туда. Они рубили и кололи ненавистных васпуракан, слепые от ярости.
Но солдаты Багратони отбивались от наседавших врагов не менее упорно. Сражение не слишком долго оставалось локальным. Римские манипулы, стоявшие слева и справа от отряда Багратони, обошли фанатиков с флангов. Позади них кольцо замкнула кавалерия хатришей.
— Вот пробка и заткнута! — крикнул Сенпат и вызывающе обратился к мчащемуся во весь опор аморионцу: — Эй ты, ублюдок! Сюда! Я тоже принц Васпуракана!
Фанатизм и отчаяние помогали противнику Сенпата уравновесить силы, поскольку юный «принц» был куда опытнее в схватке на саблях. Однако видессианин не заметил Неврат, которая натягивала лук в нескольких десятках шагов. На этот раз прицел оказался точным. Видессианин замертво свалился с седла.
— Ты что, сомневалась во мне? — спросил Сенпат.
— Я тоже кое-чему научилась от римлян. Например, не рисковать без нужды.
— Ладно, не буду спорить о непролитой крови. Особенно если эта кровь — моя. — Сенпат пришпорил лошадь. Неврат следовала за ним. Во время первой атаки она сохранила свои стрелы и теперь использовала их с убийственной точностью, поражая одну цель за другой.
Наконец фанатики сдались. Оставшиеся в живых люди Земарка попытались пробиться из кольца. Это удалось лишь десятку, прочие погибли. Жестокий кровавый бой длился не более нескольких минут.
Муниций, неуверенно ступая, приблизился к Гагику Багратони. На шлеме римского командира красовалась вмятина, в глазах у него темнело. Но сознание ни на секунду не изменяло Муницию.
— Отлично сделано, Гагик! Я хотел бы поговорить с пленными, чтобы знать, что ждет нас впереди.
Васпураканин широко развел руками.
— Пленные? Какая жалость! Похоже, ни одного не осталось. — Он смотрел на Муннция с откровенным вызовом.
— Ну и не надо. Скоро мы и так все узнаем, — сказал Муниций. Он огляделся, ища взглядом Пакимера. Как и следовало ожидать, хатриш оказался неподалеку. — Ты не мог бы отправить своих разведчиков немного подальше вперед, Лаон? Будет очень плохо, если на нас неожиданно набросится большая банда этих сумасшедших.
— Я прослежу, чтобы такого не случилось. — Голос хатриша прозвучал серьезнее, чем обычно. Жестокая схватка с полурегулярной частью Земарка ему не понравилась.
Трубы затрубили сигнал к выступлению. Армия двинулась вперед.
Сенпат закончил перевязывать небольшую ранку на шее своей лошади.
— А ведь мы даже не знаем, добрался ли Скавр до Амориона, — заметил он.
— Да, я тоже все время думаю об этом, — отозвалась Неврат. — И еще я не перестаю думать о том, что может произойти, если он попадет в руки фанатиков Земарка.
— Он не васпураканин, — напомнил ей муж.
— Да. Он не васпураканин. Об этом я как-то забыла. Но даже если он проберется в город — на что ему надеяться? — Неврат ударила каблуками лошадь. — Впрочем, как сказал Муниций: скоро мы и так все узнаем.
Часть вторая. НА ПУТИ В МАШИЗ
Глава шестая
Глухо ухнула катапульта. Круглый булыжник размером в две человеческие головы просвистел в воздухе и зарылся в мягкую степную почву. Ветер тут же сдул пыль, поднявшуюся при падении камня.
Виридовикс погрозил кулаком крепости, которая заграждала южный проход через Эрзерум. Она была выстроена из темных массивных камней. Нелегко будет одолеть такое укрепление. Как блохи на шкуре льва, на высоких стенах суетились люди.
— Выходите и сражайтесь, трусливые псы! — крикнул кельт.
— Это был предупредительный выстрел, — пояснил Ланкин Скилицез. — На таком близком расстоянии они перестреляли бы нас, как щенков, если бы захотели.
Пикридий Гуделин вздохнул:
— Похоже, мы с макуранцами строили слишком хорошо… в те годы, когда умели найти общий язык.
Несколько дней назад Горгид записал историю, рассказанную Гуделином в лагере. Было время — с той поры минули столетия, — когда две великие державы, Видесс и Макуран, пришли к согласию и решили не пускать степных кочевников за Эрзерум. Северные проходы по горам видессиане контролировать не могли, но Макуран выделил немалые средства на строительство укреплений. Видесс же предоставил строительству опытных архитекторов. Из Империи также поступали регулярные выплаты местным владыкам, чтобы те поддерживали крепости в боеспособном состоянии и держали там свои гарнизоны.
Сейчас Макурана больше не существовало, а денежные поступления из Империи прекратились — Видесс в последние пятьдесят лет пережил немало трудностей. Но гарнизоны Эрзерума еще сохранились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56