Весь ужас, который она пережила после гибели отца, ожил сейчас, когда она видела лицо Дарта Гурона в каждой газете и имя Лулу в заголовках и точно знала, что ее ждет в Саммерхилле.Ария живо, во всех подробностях, вспомнила допрос, учиненный ей в отеле в Монте-Карло, быстрые, въедливые вопросы, вспышки фотоаппаратов, настырный, пронзительный вопль телефона, косые взгляды остальных постояльцев и перешептывания, которые повсюду сопровождали ее.«Готова ли я снова пройти через все это?» – спрашивала она себя, стоя в прекрасной длинной гостиной, с окнами, выходящими на террасу. На какое-то мгновение все, казалось, застыло: солнечные блики на ковре, бабочка, бьющаяся в оконное стекло…Затем она вдруг осознала, что ничто не имеет для нее значения, кроме человека, которому больно. Ему она безразлична, но сама она достаточно любит его, чтобы понимать, что единственное счастье, которое ей дано узнать, – это служить ему, делать все, чтобы облегчить его страдания, освободить его от всех забот.Макдугалл вернулся в гостиную со стаканом шерри на серебряном подносе, и Ария с улыбкой поблагодарила его.– Все в порядке, мисс, – сказал он тоном заговорщика. – Пока никто не знает, что вы приехали, я никому не показывал телеграмму.– Вы правильно сделали, Макдугалл, – сказала Ария. – Но мне нечего бояться, я хочу помочь мистеру Гурону.– Я знал, как вы к этому относитесь, мисс, – ответил дворецкий. – Как только я получил вашу телеграмму, я подумал: «Вот кто будет рядом с ним в беде».Ария почувствовала, что краснеет, и негромко спросила:– Насколько он плох?– Лучше, чем мы ожидали, мисс. Одна пуля попала в руку, другая в плечо, третья прошла мимо.– Но почему… почему она это сделала? Макдугалл пожал плечами.– Боюсь, этого мы никогда не узнаем, мисс. Сегодня утром полиция арестовала ее. Она все повторяла, что это, мол, был несчастный случай и что она хотела застрелиться сама, но не думаю, чтобы ей поверили.Ария глубоко вздохнула.– Она же могла убить его, – сказала она.– Мы все тоже так думали, – ответил дворецкий. – Когда я нашел его, лежащим на полу, то сначала подумал, что он мертв.– Узнайте, пожалуйста, смогу ли я его увидеть, – попросила девушка.– Я сейчас же пойду наверх, – ответил Макдугалл. – Если хотите знать, я думаю, что мистер Гурон будет рад узнать, что вы вернулись.Арии оставалось только надеяться, что это так. А что если он все еще сердится на нее и прикажет ей уйти? При этой мысли она затрепетала. Однако единственным чувством, которое она испытывала, шагнув за порог спальни Дарта Гурона, было чувство тревоги за него. Не помня себя, она направилась через комнату туда, где он лежал на кровати под балдахином.Шторы были задернуты, но его было хорошо видно, его темные волосы выделялись на белой подушке, рука и плечо были забинтованы.– К вам пришла мисс Милбэнк, – тихо сказала сиделка, выскользнув из тени и шурша накрахмаленным передником.Ария подошла к кровати и, когда ее глаза привыкли к полутьме, заметила, что он повернул к ней голову.– А, вы вернулись, – произнес он слабым голосом.– Я подумала, что буду нужна вам, – смущенно сказала Ария.– Вы нужны мне.Она вдруг ощутила восторг оттого, что он признался, что нуждается в ней, и тихо сказала:– Если я чем-нибудь могу помочь, я остаюсь.– Вы нужны мне здесь.Его слова прозвучали скорее как приказ, чем утверждение, но впервые за все время Ария поняла, что скорее принимает его властный тон, чем отвергает его.– Ему нельзя так много разговаривать, – напомнила о себе сиделка, стоящая по другую сторону кровати.– Понимаю, – ответила Ария. Она снова повернулась к Дарту Гурону. – Не беспокойтесь, я обо всем позабочусь.Она повернулась и вышла из спальни в мир, который вдруг показался ей прекрасным. Она нужна ему! Он нуждается в ней! Это все, что ей нужно было узнать.Внизу ожидали газетчики, но девушка поняла, что теперь у нее хватит смелости встретиться с ними. Она вышла в утреннюю гостиную, и все вскочили на ноги.– Мисс Милбэнк! – воскликнул кто-то.– Милборн, – поправила Ария. – Сообщения, которые появились позавчера в газетах, очень неточны.Она улыбнулась окружившим ее любопытным лицам.– Я не мисс Никто из Ниоткуда, меня зовет Ария Милборн, я дочь покойного сэра Гладстона Милборна.– Того самого сэра Гладстона? – спросил кто-то.– То, как вы это сказали, внушает мне уверенность, что речь вдет именно о моем отце, – улыбнувшись, ответила Ария. – Однако давайте проясним одно обстоятельство. В настоящий момент нет ни малейшей вероятности, что мы с мистером Гуроном объявим о нашей помолвке. Мы с ним старые друзья, и между нами существует, если угодно, взаимопонимание. Это все.Она повернулась, чтобы уйти, но газетчики набросились на нее, как рой пчел.– Мисс Милборн, мы хотели бы узнать больше…– Скажите, пожалуйста…– Вы сказали, что…Они выпаливали те же самые вопросы, но почему-то они оказались бессильны ранить ее.– Будьте благоразумны, – сказала Ария. – Я и так сказала слишком много. В данный момент нечестно требовать от меня большего. Я никуда не убегу, а останусь здесь. Вы же отлично знаете, что на сегодня у вас достаточно материала, ваши редакторы непременно останутся довольны.Все рассмеялись, и один из репортеров приветственно поднял бокал с пивом.– Ваше здоровье, мисс Милборн, – сказал он. – Вы приносите в эти события оттенок юмора, которого долго не доставало.Все засмеялись, а Ария спаслась бегством.Наверху она вернулась к своему столу, на котором лежала пачка телеграмм и накопилось довольно много писем, на которые нужно было ответить. Ария была так поглощена работой, что не услышала, как открылась дверь, и, подняв голову, заметила посреди комнаты лорда Баклея, направляющегося к ней с распростертыми объятиями.– Вы вернулись! Как чудесно, что вы вернулись! Откуда вы выскочили и почему мне ничего не сказали? – спросил он.– Я решила, что понадоблюсь здесь, – скромно ответила Ария.Он взял ее руки в свои и поцеловал их.– Еще бы! Сегодня утром было три звонка по-испански и один по-немецки. Ни в том, ни в другом я не понял ни слова.Ария невольно рассмеялась.– Вот видите, я на что-то гожусь.– Вы знаете, что не то имел в виду, – ответил он. – Я думал, вы уехали навсегда.– Я тоже так думала, пока не увидела утренние газеты. Лицо лорда Баклея помрачнело.– Черт бы побрал эту бабу! – сказал он. – Хорошо еще, что она попала ему в левую руку, хотя все равно он больше никогда не сможет играть в поло.– Почему она это сделала? – спросила Ария.– Никто из нас не знает, – ответил лорд Баклей. – Она говорит, это несчастный случай. Но я никогда не слышал о несчастном случае, когда из револьвера выпускают три пули одну за другой.– Что с ней будет?– Ее будут судить, я полагаю. Год она получит наверняка.– Год тюрьмы? – в ужасе переспросила Ария.– Так считает ее адвокат. Я только что был у него. Она наняла самого лучшего адвоката, какого только можно было, но британские судьи и присяжные очень не любят людей, которые носят револьверы. Излишне говорить, что у нее не было разрешения на ношение оружия.– А где все остальные? – спросила Ария. – Я имею в виду людей, которые гостили здесь.Лорд Баклей ухмыльнулся, и глаза его блеснули, когда он ответил:– Они разбежались, как кролики. Первым уехал посол, пояснив, что, разумеется, в его положении нельзя не быть осторожным. А что касается остальных, то я и не подозревал, что они могут вставать так рано. Остались только мы, вы и я.– О, это хорошо, – сказала Ария, – потому что у меня много работы.Лорд Баклей посмотрел на гору корреспонденции на письменном столе.– Вы должны позаботиться и обо мне, – сказал он, – не все же одному Дарту.– Что мешает вам позаботиться о себе самому? – спросила девушка.– Все! И потом, я не знаю как, – ответил он беспечно, но через секунду голос его посерьезнел. – Я хочу кое о чем спросить вас.Ария почувствовала, что ей не захочется отвечать на его вопрос.– Ответьте только: Дарт любит вас, я имею в виду серьезно?– Нет, конечно, нет, – ответила Ария. – Здесь она, по крайней мере, говорила правду. – Нет, – повторила она. – Не понимаю, как вы могли такое вообразить.– Мне так показалось… – начал лорд Баклей и тут же быстро добавил: – Но тогда вы бы знали.– Да, знала бы, – ответила Ария и поразилась безнадежности своих слов. Она поняла, что готова не только отдать душу дьяволу за чудо и счастье знать, что Дарт Гурон любит ее, но и пожертвовать ради своей любви к нему чем угодно, и каковы бы ни были его чувства, пойти за ним на край света, если потребуется, босиком. Глава XIV После долгого и довольно сложного разговора по-немецки Ария положила телефонную трубку и повернулась к пишущей машинке, но ей почему-то никак не удавалось сосредоточиться на том, что она печатала.Она встала и подошла к окну посмотреть в сад, окутанный влажным, навевающим уныние туманом, который скрывал прелестную долину. Ария нервничала, это было заметно по тому, как напряглись мускулы в уголках рта, как она переплела дрожащие пальцы и не могла сосредоточиться на чем-нибудь одном.Никогда еще время не тянулось так долго. Ей казалось, что день такой длинный, как будто каждая минута медлит пройти и время остановилось.Еще только три часа. Они уже должны вернуться. Ария напрягла слух, стараясь услышать шум мотора. Нечеловеческим усилием она заставила себя снова сесть за письменный стол и продолжить печатать письмо с того места, на котором остановилась. Но уже через минуту она обнаружила, что делает ошибку за ошибкой, и неожиданно яростно выдернула лист из каретки и порвала его.Не успела она выбросить обрывки в мусорную корзинку, как открылась дверь. Ария вскочила на ноги и бросилась к лорду Баклею, едва он ступил на порог.– Что случилось? – спросила она. – Все в порядке?– Он устал, – ответил лорд Баклей тихим голосом, – но перенес все очень хорошо, учитывая его состояние.Ария бросила взгляд на открытую дверь, но он быстро добавил:– Они сейчас отведут его наверх. С ним доктор, от вас будет мало пользы.Ария слегка вздохнула, как будто он удержал ее от того, что ей больше всего хотелось сделать.– Так что случилось? – помолчав, спросила она.– Лулу получила год тюрьмы, – ответил лорд Баклей.– Ай, бедняжка! – воскликнула Ария. – Я думала, сэр Фредерик поможет ей избежать тюрьмы.– Он сделал все, что мог. Один год самый малый срок, который мог дать судья, и, разумеется, ее досрочно освободят за хорошее поведение.– Невыносимо даже думать об этом, – сказала девушка, – она же этого не перенесет, правда?– Она была на удивление спокойна, когда дошло до главного, – ответил лорд Баклей. – Вообще мы почувствовали облегчение, когда услышали приговор, потому что в какой-то момент казалось, что она получит больше. Прокурор очень умело представил дело.– Надеюсь, ей помогли показания Дарта? – тихо спросила Ария.Лорд Баклей с любопытством поглядел на нее.– Я думаю, больше всего помогла себе Лулу. Она рассказала правду, а это убеждает лучше любой надуманной истории.Девушка с тревогой посмотрела на него.– Правду? – переспросила она. Он кивнул.– Да. Под перекрестным допросом она рассказала, как все в действительности происходило и почему она выстрелила в Дарта.– Но… но мне казалось, она все время твердила, что это был несчастный случай, – сказала Ария.– Она все время придерживалась этой версии, – ответил лорд Баклей, – но что касается меня, я ей не поверил, да и другие тоже, если на то пошло.– Понятно. Ну а в чем же состоит правда?Лорд Баклей достал из портсигара сигарету и, казалось, был целиком поглощен прикуриванием.– А Дарт не сказал вам?– Нет, конечно, – ответила девушка. – Вы же знаете, как мало я с ним разговариваю с тех пор, как он болен. Кроме того, поскольку рана в плече осложнилась, врач сказал, что, кроме всего прочего, ему нужно как можно меньше разговаривать.– Да, я знаю, – отозвался лорд Баклей. – С другой стороны, я просто подумал: может, он что-то сказал вам наедине.– Я никогда не остаюсь с ним наедине. Сиделка, миссис Уолтерз, всегда находится рядом. Она досконально выполняет все распоряжения врача. Конечно, она правильно делает, но у меня сложилось представление о ней, как о настоящей сторожевой.– Она и похожа на сторожевую, – с усмешкой согласился лорд Баклей.– Ну ладно, хватит об этом, – сказала Ария. – Продолжайте, расскажите мне о слушании. Что сказала Лулу?– Она сказала, – медленно проговорил лорд Баклей, – что выстрелила в Дарта потому, что он признался, что влюблен в другую женщину.Нельзя было не заметить, какое впечатление его слова произвели на девушку. Она испуганно уставилась на него, как будто он бросил ей под ноги бомбу.– Влюблен… в другую женщину, – запинаясь, повторила она.– Да, Лулу утверждает, что во время разговора с Дар-том она обвинила его в том, что он положил конец их любовной связи, потому что влюбился в другую женщину. Он признался, что это правда, и она выстрелила в него.– Но Дарт… что сказал Дарт? – быстро, глотая слова, проговорила Ария.– Он подтвердил, что Лулу сказала правду.– Правду? – почти прошептала Ария и, не глядя на лорда Баклея, тихо спросила: – Он сказал, кто эта женщина?Наступила напряженная, почти невыносимая тишина; наконец Ария выдавила из себя:– И кто она?– Вы.В страстном порыве она резко повернулась к нему, и ее щеки снова зарделись.– Но это неправда! Как он мог сказать неправду?– Он так сказал.– Тогда, наверное, это уловка, придуманная адвокатом Лулу. У него нет другой причины, чтобы так лгать и втягивать в это дело меня.– А если это правда?– Но это не так. Конечно, нет! Вам отлично известно, что Дарт объявил о своей помолвке со мной, потому что Лулу пыталась заманить его в ловушку. Она пригласила сюда прессу и пыталась заставить его признать, что они обручены. Я же вам все рассказала, ничего не скрывая. Он заплатил мне три тысячи фунтов, чтобы я на время притворилась, что мы помолвлены. Он даже прислал мне в Квинз-Фолли чек после того, как я уехала, но я его порвала.– Тем самым, уничтожив важную улику, – усмехнулся лорд Баклей.– Не смейтесь над этим, – вскричала Ария, – это не смешно – мне, во всяком случае. Но это было деловое соглашение, почему же теперь меня в последнюю минуту втягивают в это дело, хотя мы договорились, что мое имя не должно упоминаться?– Я знаю, что вы так договорились, – сказал лорд Баклей. – Бог свидетель, мы с этим адвокатом достаточно долго обсуждали факты, старались найти оправдания для Лулу и все время возвращались к одному и тому же выводу: единственное возможное оправдание для нее – то, что она говорила с самого начала, что это несчастный случай, пистолет просто выстрелил у нее в руках.– Мы знали, что это слабое оправдание, – сказала Ария, – но других предложений не было.– Вы никак не ожидали, что Лулу может сказать правду? – спросил лорд Баклей.– Но это же неправда! – почти выкрикнула Ария. – Только не говорите мне, что верите в эту чепуху.– Чепуху ли? – осведомился он.– Ну конечно. Дарт всегда относился ко мне только как к секретарю. Он вообще питал ко мне неприязнь и более или менее прямо мне сказал об этом, так как ему показалось, что я не одобряю его и его знакомых.– А вы не одобряете?– Разумеется! Я возненавидела высший свет с тех пор, как мой отец обанкротился и нашел свою смерть из-за того, что вел беспутную, экстравагантную жизнь и водил знакомство с людьми как раз того же типа, что приезжают сюда, едят и пьют все, что попадется на глаза, а потом уходят, не сказав спасибо. Я никогда не любила высший свет, и, наверное, у меня не хватало ума скрывать свои чувства.– А зачем? – удивился лорд Баклей. – Вы имеете право на собственное мнение.– Мне платят двадцать фунтов в неделю не за собственное мнение, – возразила Ария, – а за то, чтобы эффективно управляла домом и была очаровательной хозяйкой. Дарт был не доволен, когда приехал Чарлз и забрал меня. Его последние слова были: «Езжайте, и черт с вами!» Это похоже на любовь?Лорд Баклей загасил окурок в пепельнице.– Дарт – странный человек, – сказал он. – Я никогда его не понимал и, наверное, никогда не пойму. Если он влюбится в кого-нибудь по-настоящему – а его флирт с прелестными бабочками вроде Лулу не в счет, – никогда не знаешь, как он себя поведет, и я, например, не стал бы и пытаться угадать.Ария секунду помолчала и затем спросила:– Вы действительно считаете, что Лулу поверила, будто… что я ему нравлюсь?– Если только Лулу и Дарт оба не являются самыми непревзойденными актерами, каких только видел свет, то в суде они оба говорили правду, – ответил лорд Баклей.– И тем не менее им известно, что это неправда.– Вы говорите за себя, – возразил лорд Баклей, – а лично я поверил, во всяком случае Дарту.– Но этого не может быть, – прошептала Ария, – сделав беспомощный жест, – это совершенно невозможно.Лорд Баклей наклонился к ней и взял ее за руку.– Я люблю вас, – сказал он, – и знаю, что вы меня не любите. Мне нелегко желать вам счастья и всего того, чего вы сами себе желаете, но я хочу, чтобы вы были счастливы, потому что вы самый-самый прекрасный человек, которого я знаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24