Взгляд Дзирта скользнул от лезвия меча на однорогий шлем.Он попытался тут же отвести глаза, но было поздно: в его памяти воскресла рушащаяся башня. А с ней и образы погибающих Эллифейн и Закнафейна.И вдруг боль, которую Дзирт долгие годы таил внутри, вырвалась наружу и полностью захлестнула его. Лишь когда первая соленая капля покатилась по его щеке, дроу внезапно понял, что не плакал уже много лет. Слезы словно омывали его душу, и только сейчас он осознал, какое страдание носил в себе столько времени. Он все время прятал его поглубже, скрывал за пеленой гнева и ярости, превращаясь в Охотника, когда оно становилось невыносимым. Не менее разрушительными были его старания смягчить муку верой в то, что жертвы не так страшны, когда они приносятся во имя высоких идеалов.Это называлось славной гибелью.Дзирт всегда верил, что умрет именно так: сражаясь с коварным врагом или спасая друга, — это была бы почетная смерть. А главное, она стала бы доказательством, что он истинный сын своего отца, — ведь Закнафейн так достойно погиб! Однако боль утраты от этого не становилась легче. И, сидя сейчас в пещере и не сдерживая больше слез, Дзирт понял, что по-настоящему не оплакивал ни отца, ни друзей.Он вдруг почувствовал себя трусом.Плечи его вздрогнули, раздался тихий всхлип, и впервые в жизни дроу не стал смущаться собственной беспомощности и пустоты в душе, он не позволил Охотнику окружить его сердце непроницаемой стеной, не позволил своим представлениям о нравственности и идеалах чести смягчить и притупить жгучую боль утраты.Он рыдал, вспоминая Закнафейна и Эллифейн, сознательно отказываясь от ставших уже привычными сожалений, что отпустил тогда своих друзей в горы, а не заставил вернуться прямиком в Мифрил Халл. Но ведь они никогда не закрывали глаза на опасности, подстерегавшие их на каждом шагу, и в любую минуту были готовы к неизбежному. Извилистая дорога жизни привела в конце концов дроу к этому черному дню, когда в один миг он потерял всех, кто был ему дорог: Бренора, Вульфгара, Кэтти-бри и Реджиса.Но он никогда не плакал о них. Он убегал от боли, прячась за броней Охотника, убеждал себя, что, убивая врагов, мстит за смерть друзей. Так у него хотя бы оставались смысл и цель существования.Но за все приходится платить, Дзирт это понял только сейчас. Он заплатил тем, что наглухо закрыл свое сердце.Прячась за стенами гнева и ярости, он словно становился неживым, отказывался от всего, что отличало его от тех орков, которых он убивал. Терял способность отличать добро от зла.Скрытая боль и проявленная ярость делали его бесчувственным.Дзирт подумал об Артемисе Энтрери, своей неотступной тени и, быть может… втором «я». Возможно, Энтрери такой же Охотник, человек, переживший столь сильную боль и муки, что его сердце умерло. Неужели и Дзирта ожидает такой безрадостный путь?Слезы текли и текли по его темному лицу. Он оплакивал всех своих близких, себя самого, пустоту в сердце и умершую радость. И каждый раз, когда гнев снова поднимался в душе, он заливал его костер слезами. Представляя, что рубит голову орку , он вызывал в памяти образ Кэтти-бри, или весело подмигивающего ему Бренора, или Вульфгара, громовым голосом взывающего к Темпосу, или Реджиса с удочкой на берегу Мер Дуалдона. Невзирая на страдания, Дзирт воскрешал дорогие ему воспоминания.Он даже не заметил, как промчался день. Сгустились тени и опустилась ночь, а он все лежал в странном полузабытьи, погруженный то ли в сон, то ли в созерцание картин прошлого.Когда занялось новое утро, Дзирт наконец нашел в себе силы и решил пойти к эльфам, чтобы отныне сражаться вместе с ними.Он убрал мечи в ножны, взял плащ, но перед уходом оглянулся.Печально улыбнувшись, он снял шлем Бренора с шеста. Прижав его на мгновение к груди, спрятал в мешок и направился к выходу.Однако, удалившись лишь на пару шагов от своего убогого жилища, он чуть не расхохотался, поглядев на свои босые, загрубевшие ноги.Дзирт снова нырнул в проход между камнями и секунду спустя вышел, держа в руках сапоги. Надевать, правда, не стал, связал их шнурком и закинул на плечо.Может, все-таки найдется лекарство для одинокого дроу.
В тот миг, когда Дзирт сжимал в руках шлем Бренора, не очень далеко от его убежища кто-то внимательно изучал другой шлем. Шлем был белый и по виду напоминал череп, только с чересчур большими глазницами. «Подбородок» был неестественно удлинен, чтобы прикрывать горло, когда Обальд этот шлем наденет. Прорези для глаз тоже были защищены — их закрывало вещество, похожее на стекло.— Это прозрачная сталь, — сказал Аргант царю. — Ее не пробьет ни копье, ни дротик из дворфского самострела.Вертя шлем в руках, Обальд даже негромко заурчал от удовольствия, потом неторопливо надел его на себя и поправил. Шлем надежно прикрывал голову и шею до самых ключиц.Аргант протянул ему шарф, на который были нашиты металлические пластинки.— Обмотай вокруг шеи, а шлем надень сверху, тогда он будет прилегать плотнее.Обальд зловеще прищурил глаза за стеклянными вставками:— Ты что же, сомневаешься во мне?— Все должно быть надежно, — храбро ответил шаман. — Обальд — надежда Груумша, ты избран!— И что же, если я погибну, Груумш тебя покарает? — спросил орк.— Ты не можешь погибнуть, — ушел от ответа Аргант.Обальд не стал настаивать и уже в который раз подумал о полученных им бесценных дарах. Сжимая кулаки, он чувствовал небывалую мощь, каждый шаг он делал с необыкновенной ловкостью и уверенностью. А под сплошными металлическими доспехами на нем были легкие рубашка и штаны, которые, как утверждали шаманы, должны защищать его от холода и пламени.Шаманы делали все, чтобы он стал неуязвим. Однако Обальд понимал, что чересчур полагаться на них нельзя, иначе можно потерять бдительность.— Тебе нравится? — спросил Аргант срывающимся от восторга голосом.Ворча, орк снял шлем с головы и взял у Арганта шарф.— Обальд доволен, — заявил он.— Тогда и Груумш доволен! — воскликнул его советник и оглянулся на шаманов, стоявших неподалеку в ожидании.Они немного расслабились, увидев, что новшество понравилось царю.Обальд сипло хохотнул. Раньше он добивался почтения и преданности силой и угрозами, но религиозный фанатизм позволял ему иметь все это , не прикладывая больших усилий.А что еще нужно царю?Однако Обальд понимал, что такое поклонение обязывает его к решительным действиям. Он обвел взглядом темные горы. Нападение эльфов являлось угрозой его грандиозным замыслам, и потому ему пришлось спешно отправляться на север. Они шли день и ночь. Обальд решил во что бы то ни стало уничтожить препятствие на своем пути.
Тарафиэль понимал, что искушает судьбу. Солнечный диск уже коснулся горизонта, а лагерь орков еще далеко. Когда светило скроется, придется спустить Зарю на землю, так как ночной полет был серьезным испытанием даже для эльфов, умевших видеть в темноте.Но все же погоня приятно будоражила кровь. Он гнал по тропинке с десяток перепуганных орков.И еще эльфа радовало, что Дзирт До'Урден был где-то неподалеку.Когда они совместными усилиями загнали обратно в пещеры орочье племя, дроу снова ушел, и несколько дней Тарафиэль и Инновиндиль его не видели. И вот сегодня Тарафиэль, уехав один, заметил Дзирта на тропинке, ведущей к пещере, которую они с подругой избрали своим убежищем. Дроу помахал ему рукой — это, конечно, могло ничего и не значить, но эльф заметил, что Дзирт несет с собой шлем погибшего друга. Тарафиэль узнал его по единственному рогу, который торчал из мешка за спиной темного эльфа. А еще Дзирт прихватил свои сапоги.Может, он перестал упрямиться?Поэтому Тарафиэлю хотелось порадовать Инновиндиль, а может, и Дзирта, известием о новой победе, пусть и небольшой. Эльф собирался принести домой в качестве трофеев не меньше четырех орочьих голов. Две уже висели на ремне, а еще парочку, похоже, раздобыть не составит труда, поскольку внизу металось не меньше десятка орков.Тарафиэль поудобнее устроился в седле и уже натянул тетиву, однако орки вдруг бросились к узкой щели между камнями и скрылись из виду. Эльф направил коня выше и увидел, что орки не ушли под землю, а продолжают бежать по узкой расщелине.Тарафиэль полетел вдоль нее, прицеливаясь. Он спустил стрелу, но тропа круто свернула вправо, орки, соответственно, тоже, и он промахнулся. Пришлось развернуть коня и вновь догонять убегавших. Он настиг их довольно быстро и, прицелившись, попал в одного из орков. Остальные снова скрылись за камнями. Тарафиэль поглядел на запад и понял, что времени у него осталось немного. Пришлось пустить скакуна быстрее. Расщелина уходила вниз по склону горы и заканчивалась двумя высокими каменными выступами. Выхода из тупика не было, и Тарафиэль решил, что настигнет орков там.Зловеще усмехнувшись, эльф стал поднимать коня вверх. Вдруг перед ним взметнулись два очень длинных шеста. Между ними была натянута сетка, но Тарафиэль это понял, только когда Заря в нее угодил. Крылатый скакун жалобно заржал, ударившись крыльями, а эльф еле удержался в седле. Шесты скрестились у них за спиной, и кто-то потащил ловушку вниз.Едва они коснулись земли, Тарафиэль ловко сполз под брюхо коня, выхватил меч и в нескольких местах разрезал сеть. Он вылез через дыру и быстро огляделся, готовясь отразить атаку с любой из сторон. И тут увидел, что шесты держат не орки, как он сначала подумал, а два гиганта, и эльф испуганно замер.Однако великаны не сделали в его сторону ни шага, и Тарафиэль, повернувшись к Заре, стал лихорадочно резать сети, надеясь быстро освободить коня.Неожиданно вокруг загорелись факелы, и эльф остановился. Только теперь он понял, куда попал.Тарафиэль медленно отступил от испуганно бившегося в ловушке скакуна и, чуть согнув ноги и выставив вперед меч, начал обходить его вокруг, не подпуская орков, стоящих плотным кольцом. Эти твари заманили его в западню, и он попался, а теперь совершенно не представлял, как им с Зарей выбраться. Оглянувшись на верного друга, Тарафиэль увидел, что тот пытается выпутаться самостоятельно и ему это немного удается, но дело продвигалось слишком медленно. Нужно было помочь Заре избавиться от сети.Но в это мгновение враги расступились и пропустили вперед величественного и грозного орка, на которого Тарафиэль уставился, не веря глазам. На великане были превосходные доспехи с острыми ребрами и шипами и шлем в виде черепа с большими глазницами. За плечом его виднелась резная рукоять невероятно большого меча.— Обальд! Обальд! — стали выкрикивать орки.Как и любой житель Серебряных Земель, Тарафиэль знал, что это имя принадлежит царю орков, когда-то повергшему к своим ногам цитадель Фелбарр.Эльф понимал: необходимо как можно быстрее освободить пегаса и спасаться, однако как завороженный продолжал смотреть на Обальда Многострельного. Громадный орк двинулся к Тарафиэлю, на ходу доставая из-за спины огромный меч. Он не спеша вынул его из ножен и горизонтально поднял над головой, продолжая приближаться к эльфу. Затем так же медленно орк опустил меч, и лезвие полыхнуло огнем.Свободной рукой эльф потянулся к кинжалу, спрятанному за спиной. Надо было убить вожака мгновенно, чтобы зрители растерялись, тогда он успеет, воспользовавшись замешательством, освободить Зарю. Тарафиэль заставил себя успокоиться и стал внимательно изучать врага, пытаясь обнаружить уязвимое место.Ему показалось, что ранить его можно в глаз, — попасть, правда, сложно, но другого выхода не было.Эльф, стараясь действовать незаметно, достал кинжал из-за пояса, потом с деланной небрежностью опустил руку, пряча за ней клинок.Обальд не останавливался, не издавал ни звука, и его отделяло от эльфа уже не более пятнадцати футов. Он сделал еще шаг, и Тарафиэль метнул кинжал.Орк даже не попытался заслониться или увернуться, он только странно напрягся, и взгляд его застыл.Эльф сразу бросился к жеребцу, даже не сомневаясь, что попал в цель. Но клинок, ударившись о прозрачную преграду, отскочил, не причинив орку ни малейшего вреда.Рот царя, скрытый забралом шлема, раздвинулся в злорадной усмешке, и Обальд издал громкий рев.Тарафиэль замер и приготовился встретить удар. Орк поразительно ловко взмахнул гигантским мечом, и эльф пригнулся, почувствовав при этом, как просвистевшее над ним лезвие обдало спину жаром. Разогнувшись, он ударил орка мечом в живот.Но тот, полностью полагаясь на свой панцирь, не отступил ни на йоту, схватил свое оружие обеими руками и ударил наискось.Клинок эльфа встретился с пылающим лезвием, но в следующий миг, не успев ничего понять, Тарафиэль вынужден был отскочить в сторону, одновременно поворачиваясь влево, чтобы избежать ранения.Развернувшись, эльф оказался спиной к орку. Всем телом ощущая его передвижения, Тарафиэль быстро присел на корточки и, проскользнув в ногах нависшего над ним великана, всадил меч ему в поясницу. Тот яростно взревел и, развернувшись с поразительной для орка быстротой, оказался лицом к лицу с противником. Его огненный меч с громким шипением рассек воздух.Тарафиэль был вынужден сильно прогнуться назад, сохраняя равновесие. Смертоносный клинок едва не задел ему грудь и лицо. Легкий эльф одним движением выпрямился и вновь замахнулся мечом.От черной брони орка полетели искры, но Обальд либо ничего не почувствовал, либо просто не отреагировал. Его громадный меч вновь приблизился, и Тарафиэль отпрянул. Орк продолжал наступать.У эльфа было одно преимущество — проворство, и он понимал, что сможет избежать смертельного удара, если не допустит ошибки. Надо лишь выиграть время, и тогда, быть может, он нащупает уязвимое место и победит громадного орка. Нужно защищаться, опережать противника на полшага, изводить его, и в конце концов тот устанет махать огромным мечом. Тогда Тарафиэль найдет возможность его ранить.Все эти мысли мгновенно пронеслись у него в голове, но, бросив взгляд на бьющегося в сетях Зарю, эльф сообразил, что не может позволить себе роскошь тянуть время.Обальд снова набросился на него. Но эльф мгновенно метнулся в сторону, уйдя от клинка. Почувствовав, что меч настигает его обратным ходом, он упал на землю, быстро прополз к толстой ноге орка и ударил изо всех сил. Однако с тем же успехом он мог бы попытаться свалить вековой дуб. Плечо эльфа онемело, а орк даже не шелохнулся.Справившись с изумлением, Тарафиэль тут же вскочил и приготовился защищаться от развернувшегося к нему Обальда.Взревев, царь ринулся на него, и эльфу вновь пришлось уклоняться, проявляя чудеса изворотливости и терпеливо ожидая хоть малейших признаков усталости противника в надежде нанести решающий удар.Но орк как будто становился только сильнее.
Иннвиндиль с тяжелым сердцем глядела на опускавшееся за горизонт солнце. Тарафиэль уже должен был вернуться. Она вышла из пещеры, надеясь встретить его и помочь, если будет нужно.Однако куда направиться, она не знала.Солнце почти село, а значит, Тарафиэль должен был опуститься на землю.— Где же ты, любимый? — шептала она под шелест легкого ветерка.Уловив краем глаза темный силуэт чуть поодаль, она улыбнулась: все-таки спокойнее, когда Дзирт До'Урден рядом.Перебирая в памяти все случаи, когда эльф в одиночку отправлялся преследовать орков, она твердила себе, что с ним все в порядке. С каким удовольствием он уничтожал этих тварей! Инновиндиль тихо вздохнула, решив, что, когда Тарафиэль вернется, она закатит ему скандал за то, что заставил ее так волноваться.Она взобралась на склон, чтобы получше осмотреться.И вдруг, словно глухой рокот грозовых раскатов, до нее донеслись крики:— Обальд! Обальд! Обальд!Она сперва не разобрала имя, но по хриплым голосам узнала орков и поняла, что их слишком много.В другое время она бы даже не встревожилась, решив, что Тарафиэль затаился где-то поблизости, присматриваясь к врагам и изучая ситуацию. Но сейчас она почему-то не могла отделаться от дурного предчувствия.Может, это настойчивый ритм выкриков внушал тревожные мысли, в них было что-то зловещее и ликующее одновременно. А может, дело просто в том, что темнеет быстро, вот и мнится недоброе. Как бы то ни было, Инновиндиль помчалась вверх по каменистому, изрезанному склону в ту сторону, откуда слышался шум.Но, взобравшись повыше и увидев, что происходит внизу, она оцепенела. Прямо под ней в небольшой ложбине дрожали огни орочьих факелов, мерзкие твари стояли кольцом и скандировали имя своего царя. От последних рядов орков взгляд Инновиндиль метнулся в центр круга, и тут ее сердце оборвалось. Там сражался Тарафиэль, каждое его движение было выверено, и всякий раз он на мгновение опережал своего противника с огромным пламенеющим мечом. А чуть поодаль, в тени, бился Заря, попавший в сеть.Едва дыша, Инновиндиль затаилась за камнем, не сводя взгляда со сражающихся. Ее друг и возлюбленный, сделав сальто и красиво развернувшись, нанес удар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
В тот миг, когда Дзирт сжимал в руках шлем Бренора, не очень далеко от его убежища кто-то внимательно изучал другой шлем. Шлем был белый и по виду напоминал череп, только с чересчур большими глазницами. «Подбородок» был неестественно удлинен, чтобы прикрывать горло, когда Обальд этот шлем наденет. Прорези для глаз тоже были защищены — их закрывало вещество, похожее на стекло.— Это прозрачная сталь, — сказал Аргант царю. — Ее не пробьет ни копье, ни дротик из дворфского самострела.Вертя шлем в руках, Обальд даже негромко заурчал от удовольствия, потом неторопливо надел его на себя и поправил. Шлем надежно прикрывал голову и шею до самых ключиц.Аргант протянул ему шарф, на который были нашиты металлические пластинки.— Обмотай вокруг шеи, а шлем надень сверху, тогда он будет прилегать плотнее.Обальд зловеще прищурил глаза за стеклянными вставками:— Ты что же, сомневаешься во мне?— Все должно быть надежно, — храбро ответил шаман. — Обальд — надежда Груумша, ты избран!— И что же, если я погибну, Груумш тебя покарает? — спросил орк.— Ты не можешь погибнуть, — ушел от ответа Аргант.Обальд не стал настаивать и уже в который раз подумал о полученных им бесценных дарах. Сжимая кулаки, он чувствовал небывалую мощь, каждый шаг он делал с необыкновенной ловкостью и уверенностью. А под сплошными металлическими доспехами на нем были легкие рубашка и штаны, которые, как утверждали шаманы, должны защищать его от холода и пламени.Шаманы делали все, чтобы он стал неуязвим. Однако Обальд понимал, что чересчур полагаться на них нельзя, иначе можно потерять бдительность.— Тебе нравится? — спросил Аргант срывающимся от восторга голосом.Ворча, орк снял шлем с головы и взял у Арганта шарф.— Обальд доволен, — заявил он.— Тогда и Груумш доволен! — воскликнул его советник и оглянулся на шаманов, стоявших неподалеку в ожидании.Они немного расслабились, увидев, что новшество понравилось царю.Обальд сипло хохотнул. Раньше он добивался почтения и преданности силой и угрозами, но религиозный фанатизм позволял ему иметь все это , не прикладывая больших усилий.А что еще нужно царю?Однако Обальд понимал, что такое поклонение обязывает его к решительным действиям. Он обвел взглядом темные горы. Нападение эльфов являлось угрозой его грандиозным замыслам, и потому ему пришлось спешно отправляться на север. Они шли день и ночь. Обальд решил во что бы то ни стало уничтожить препятствие на своем пути.
Тарафиэль понимал, что искушает судьбу. Солнечный диск уже коснулся горизонта, а лагерь орков еще далеко. Когда светило скроется, придется спустить Зарю на землю, так как ночной полет был серьезным испытанием даже для эльфов, умевших видеть в темноте.Но все же погоня приятно будоражила кровь. Он гнал по тропинке с десяток перепуганных орков.И еще эльфа радовало, что Дзирт До'Урден был где-то неподалеку.Когда они совместными усилиями загнали обратно в пещеры орочье племя, дроу снова ушел, и несколько дней Тарафиэль и Инновиндиль его не видели. И вот сегодня Тарафиэль, уехав один, заметил Дзирта на тропинке, ведущей к пещере, которую они с подругой избрали своим убежищем. Дроу помахал ему рукой — это, конечно, могло ничего и не значить, но эльф заметил, что Дзирт несет с собой шлем погибшего друга. Тарафиэль узнал его по единственному рогу, который торчал из мешка за спиной темного эльфа. А еще Дзирт прихватил свои сапоги.Может, он перестал упрямиться?Поэтому Тарафиэлю хотелось порадовать Инновиндиль, а может, и Дзирта, известием о новой победе, пусть и небольшой. Эльф собирался принести домой в качестве трофеев не меньше четырех орочьих голов. Две уже висели на ремне, а еще парочку, похоже, раздобыть не составит труда, поскольку внизу металось не меньше десятка орков.Тарафиэль поудобнее устроился в седле и уже натянул тетиву, однако орки вдруг бросились к узкой щели между камнями и скрылись из виду. Эльф направил коня выше и увидел, что орки не ушли под землю, а продолжают бежать по узкой расщелине.Тарафиэль полетел вдоль нее, прицеливаясь. Он спустил стрелу, но тропа круто свернула вправо, орки, соответственно, тоже, и он промахнулся. Пришлось развернуть коня и вновь догонять убегавших. Он настиг их довольно быстро и, прицелившись, попал в одного из орков. Остальные снова скрылись за камнями. Тарафиэль поглядел на запад и понял, что времени у него осталось немного. Пришлось пустить скакуна быстрее. Расщелина уходила вниз по склону горы и заканчивалась двумя высокими каменными выступами. Выхода из тупика не было, и Тарафиэль решил, что настигнет орков там.Зловеще усмехнувшись, эльф стал поднимать коня вверх. Вдруг перед ним взметнулись два очень длинных шеста. Между ними была натянута сетка, но Тарафиэль это понял, только когда Заря в нее угодил. Крылатый скакун жалобно заржал, ударившись крыльями, а эльф еле удержался в седле. Шесты скрестились у них за спиной, и кто-то потащил ловушку вниз.Едва они коснулись земли, Тарафиэль ловко сполз под брюхо коня, выхватил меч и в нескольких местах разрезал сеть. Он вылез через дыру и быстро огляделся, готовясь отразить атаку с любой из сторон. И тут увидел, что шесты держат не орки, как он сначала подумал, а два гиганта, и эльф испуганно замер.Однако великаны не сделали в его сторону ни шага, и Тарафиэль, повернувшись к Заре, стал лихорадочно резать сети, надеясь быстро освободить коня.Неожиданно вокруг загорелись факелы, и эльф остановился. Только теперь он понял, куда попал.Тарафиэль медленно отступил от испуганно бившегося в ловушке скакуна и, чуть согнув ноги и выставив вперед меч, начал обходить его вокруг, не подпуская орков, стоящих плотным кольцом. Эти твари заманили его в западню, и он попался, а теперь совершенно не представлял, как им с Зарей выбраться. Оглянувшись на верного друга, Тарафиэль увидел, что тот пытается выпутаться самостоятельно и ему это немного удается, но дело продвигалось слишком медленно. Нужно было помочь Заре избавиться от сети.Но в это мгновение враги расступились и пропустили вперед величественного и грозного орка, на которого Тарафиэль уставился, не веря глазам. На великане были превосходные доспехи с острыми ребрами и шипами и шлем в виде черепа с большими глазницами. За плечом его виднелась резная рукоять невероятно большого меча.— Обальд! Обальд! — стали выкрикивать орки.Как и любой житель Серебряных Земель, Тарафиэль знал, что это имя принадлежит царю орков, когда-то повергшему к своим ногам цитадель Фелбарр.Эльф понимал: необходимо как можно быстрее освободить пегаса и спасаться, однако как завороженный продолжал смотреть на Обальда Многострельного. Громадный орк двинулся к Тарафиэлю, на ходу доставая из-за спины огромный меч. Он не спеша вынул его из ножен и горизонтально поднял над головой, продолжая приближаться к эльфу. Затем так же медленно орк опустил меч, и лезвие полыхнуло огнем.Свободной рукой эльф потянулся к кинжалу, спрятанному за спиной. Надо было убить вожака мгновенно, чтобы зрители растерялись, тогда он успеет, воспользовавшись замешательством, освободить Зарю. Тарафиэль заставил себя успокоиться и стал внимательно изучать врага, пытаясь обнаружить уязвимое место.Ему показалось, что ранить его можно в глаз, — попасть, правда, сложно, но другого выхода не было.Эльф, стараясь действовать незаметно, достал кинжал из-за пояса, потом с деланной небрежностью опустил руку, пряча за ней клинок.Обальд не останавливался, не издавал ни звука, и его отделяло от эльфа уже не более пятнадцати футов. Он сделал еще шаг, и Тарафиэль метнул кинжал.Орк даже не попытался заслониться или увернуться, он только странно напрягся, и взгляд его застыл.Эльф сразу бросился к жеребцу, даже не сомневаясь, что попал в цель. Но клинок, ударившись о прозрачную преграду, отскочил, не причинив орку ни малейшего вреда.Рот царя, скрытый забралом шлема, раздвинулся в злорадной усмешке, и Обальд издал громкий рев.Тарафиэль замер и приготовился встретить удар. Орк поразительно ловко взмахнул гигантским мечом, и эльф пригнулся, почувствовав при этом, как просвистевшее над ним лезвие обдало спину жаром. Разогнувшись, он ударил орка мечом в живот.Но тот, полностью полагаясь на свой панцирь, не отступил ни на йоту, схватил свое оружие обеими руками и ударил наискось.Клинок эльфа встретился с пылающим лезвием, но в следующий миг, не успев ничего понять, Тарафиэль вынужден был отскочить в сторону, одновременно поворачиваясь влево, чтобы избежать ранения.Развернувшись, эльф оказался спиной к орку. Всем телом ощущая его передвижения, Тарафиэль быстро присел на корточки и, проскользнув в ногах нависшего над ним великана, всадил меч ему в поясницу. Тот яростно взревел и, развернувшись с поразительной для орка быстротой, оказался лицом к лицу с противником. Его огненный меч с громким шипением рассек воздух.Тарафиэль был вынужден сильно прогнуться назад, сохраняя равновесие. Смертоносный клинок едва не задел ему грудь и лицо. Легкий эльф одним движением выпрямился и вновь замахнулся мечом.От черной брони орка полетели искры, но Обальд либо ничего не почувствовал, либо просто не отреагировал. Его громадный меч вновь приблизился, и Тарафиэль отпрянул. Орк продолжал наступать.У эльфа было одно преимущество — проворство, и он понимал, что сможет избежать смертельного удара, если не допустит ошибки. Надо лишь выиграть время, и тогда, быть может, он нащупает уязвимое место и победит громадного орка. Нужно защищаться, опережать противника на полшага, изводить его, и в конце концов тот устанет махать огромным мечом. Тогда Тарафиэль найдет возможность его ранить.Все эти мысли мгновенно пронеслись у него в голове, но, бросив взгляд на бьющегося в сетях Зарю, эльф сообразил, что не может позволить себе роскошь тянуть время.Обальд снова набросился на него. Но эльф мгновенно метнулся в сторону, уйдя от клинка. Почувствовав, что меч настигает его обратным ходом, он упал на землю, быстро прополз к толстой ноге орка и ударил изо всех сил. Однако с тем же успехом он мог бы попытаться свалить вековой дуб. Плечо эльфа онемело, а орк даже не шелохнулся.Справившись с изумлением, Тарафиэль тут же вскочил и приготовился защищаться от развернувшегося к нему Обальда.Взревев, царь ринулся на него, и эльфу вновь пришлось уклоняться, проявляя чудеса изворотливости и терпеливо ожидая хоть малейших признаков усталости противника в надежде нанести решающий удар.Но орк как будто становился только сильнее.
Иннвиндиль с тяжелым сердцем глядела на опускавшееся за горизонт солнце. Тарафиэль уже должен был вернуться. Она вышла из пещеры, надеясь встретить его и помочь, если будет нужно.Однако куда направиться, она не знала.Солнце почти село, а значит, Тарафиэль должен был опуститься на землю.— Где же ты, любимый? — шептала она под шелест легкого ветерка.Уловив краем глаза темный силуэт чуть поодаль, она улыбнулась: все-таки спокойнее, когда Дзирт До'Урден рядом.Перебирая в памяти все случаи, когда эльф в одиночку отправлялся преследовать орков, она твердила себе, что с ним все в порядке. С каким удовольствием он уничтожал этих тварей! Инновиндиль тихо вздохнула, решив, что, когда Тарафиэль вернется, она закатит ему скандал за то, что заставил ее так волноваться.Она взобралась на склон, чтобы получше осмотреться.И вдруг, словно глухой рокот грозовых раскатов, до нее донеслись крики:— Обальд! Обальд! Обальд!Она сперва не разобрала имя, но по хриплым голосам узнала орков и поняла, что их слишком много.В другое время она бы даже не встревожилась, решив, что Тарафиэль затаился где-то поблизости, присматриваясь к врагам и изучая ситуацию. Но сейчас она почему-то не могла отделаться от дурного предчувствия.Может, это настойчивый ритм выкриков внушал тревожные мысли, в них было что-то зловещее и ликующее одновременно. А может, дело просто в том, что темнеет быстро, вот и мнится недоброе. Как бы то ни было, Инновиндиль помчалась вверх по каменистому, изрезанному склону в ту сторону, откуда слышался шум.Но, взобравшись повыше и увидев, что происходит внизу, она оцепенела. Прямо под ней в небольшой ложбине дрожали огни орочьих факелов, мерзкие твари стояли кольцом и скандировали имя своего царя. От последних рядов орков взгляд Инновиндиль метнулся в центр круга, и тут ее сердце оборвалось. Там сражался Тарафиэль, каждое его движение было выверено, и всякий раз он на мгновение опережал своего противника с огромным пламенеющим мечом. А чуть поодаль, в тени, бился Заря, попавший в сеть.Едва дыша, Инновиндиль затаилась за камнем, не сводя взгляда со сражающихся. Ее друг и возлюбленный, сделав сальто и красиво развернувшись, нанес удар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37