– Киммуриэлю удалось ее воссоздать: он не любит магию почти так же, как и ты, дружище. – Он передал перчатку Энтрери.
Тот с минуту внимательно рассматривал ее, потом надел на руку и взялся за рукоять меча. Давление воли клинка явно ослабло – Киммуриэль, как всегда, оказался на высоте.
– Сказать, что ты пригожий, способен только лжец, – заявил Атрогейт, подходя ближе и внимательно рассматривая преображенного Джарлакса, – эльфы все уроды, и ты – не красавец. А-ха-ха! – расхохотался он, зарываясь босыми ногами в горячий песок.
– Хоть раз стишок услышу, тебе придет конец, – добавил Энтрери, и дворф захохотал еще громче. – Нет, – ровным голосом сказал убийца, – я не шучу. И в рифму получилось случайно.
Физиономия дворфа сморщилась, но отнюдь не от страха – просто ему припекло пятки, и он запрыгал на месте.
– Тогда скажи ему, – замахал он руками в сторону Джарлакса, – чтобы в следующий раз был поосторожнее. Как удержаться, когда он такое отмачивает?
Он обошел дроу кругом, внимательно его рассматривая, даже подергал волосы и ущипнул за щеку.
– Нет, это здорово, – решил он, наконец. – Можно пролезть куда угодно. А у тебя еще есть такие штучки? Если где напоремся на орков, можно сделать меня на них похожим, вот тогда им достанется!
– Для этого магия не требуется, – вмешался Энтрери. – Просто бороду сбрей.
– Э, мальчик, всему есть предел! – грозно зыркнув на него, воскликнул Атрогейт.
– Зря я его не съела, – вставила Ильнезара.
– Ну, будет, все хорошо, – миролюбиво проговорил Джарлакс. – Спасибо и всего доброго, сударыни. Я… то есть мы чрезвычайно признательны за вашу помощь, и мне будет вас искренне недоставать. Никогда еще во время моих многочисленных путешествий по Верхнему Миру не встречался я с подобной красотой, изяществом, умом и силой. – И он низко поклонился.
– Ты всерьез думаешь, что россказни о падких на лесть драконах – не выдумка? – спросила Ильнезара, тем не менее, явно чувствуя себя польщенной.
– Я говорю правду. Причем всегда, – сказал Джарлакс. – И думаю, когда вы вернетесь в Бладстоун, то увидите, как много заманчивых коммерческих предложений вас ожидает.
– Мы еще встретимся, – сказала Тазмикелла. – И имей в виду, никакое новое обличье не обманет глаз дракона.
– К сожалению, мне нельзя вернуться.
– Драконы, как и дроу, живут дольше людей, даже дольше их памяти, – напомнила Ильнезара. – До следующей встречи, Джарлакс.
Сказав это, она взмахнула крыльями и поднялась в воздух. Сестра тотчас взмыла следом. Вдвоем они устроили настоящую песчаную бурю.
– Тупоголовые ящерицы! – выругался Атрогейт.
Когда они наконец проморгались, драконицы уже превратились в маленькие точки на светлом небосводе.
– Скучать я по ним не стану, но шлепать по песку мне тоже не нравится, – проворчал Атрогейт, с размаху сев и принявшись натягивать сапоги. – Слишком мягко, ногу не во что упереть.
– Я не хожу пешком, – заверил его Джарлакс, вытащил из кармана странную красную фигурку и, подмигнув Энтрери, бросил ее дворфу.
Атрогейт поймал статуэтку, изображавшую красного кабана, и удивленно уставился на него:
– Кажется, мастер забыл одеть его в шкуру.
– Это адский кабан, – пояснил дроу. – Существо с нижних уровней, он неистов и не знает усталости – как раз подходит для Атрогейта.
– Подходит? – расхохотался дворф. – Да если я на него сяду, он затеряется в моей заднице! А-ха-ха!
– Садиться надо не на фигурку, она только проводник, – пояснил дроу, вытаскивая другую обсидиановую скульптурку и ставя ее на землю.
Он вызвал адского жеребца, и через мгновение тот уже стоял перед Джарлаксом, роя огненным копытом песок.
Криво усмехнувшись, Атрогейт бросил свою статуэтку на землю и нетерпеливо спросил:
– Чего сказать-то надо?
– Храп.
Атрогейт всхрапнул.
– Да нет, это его кличка. Скажи: «Храп», и Храп появится, понимаешь?
Равнодушно поглядывая на них, Энтрери вызвал своего коня, Черное Пламя. Почти одновременно с ним рядом с дворфом возник огромный красный вепрь. От спины его шел пар, а когда он фыркал, из ноздрей вырывались струйки пламени.
– Храп, – повторил довольный Атрогейт. Вепрь, как и жеребцы, был под седлом, но дворф не сразу решился закинуть ногу в стремя. – Уж больно горяч, – обернулся он к своим спутникам.
Энтрери, не сказав ни слова, развернул своего коня в сторону оазиса и пустил его галопом.
Джарлакс с Атрогейтом вскоре его нагнали, причем вепрь нисколько не отставал от рослых коней, быстро перебирая короткими ногами.
Убийца остановился на гребне дюны, откуда начинался спуск к оазису. Он ждал не товарищей, скакавших чуть позади, просто зрелище внизу его насторожило. С жизнью пустыни и кочевников, путешествующих среди песков, он был знаком неплохо. Этот пункт торгового пути носил местное название «иверни», что означало «междувластие». Здесь не было официального правителя, не было стражи, следившей за порядком, и по соглашению между пашами Мемнона и Калимпорта никто не смел предъявлять права на этот клочок земли. Если бы кто-то отважился построить в оазисе крепость и обосноваться здесь, правители обоих городов-государств объявили бы ему войну.
Большим преимуществом подобного соглашения было то, что никто не мог облагать проезжающих через этот островок зелени купцов никакими налогами. А недостатком – то, что караванам приходилось самим защищаться от разбойников.
В тени пальм внизу поблескивал маленький пруд, а на берегу валялись обломки трех повозок, – видимо, кому-то защититься не удалось.
– Наверное, стоило упросить драконов не улетать сразу, – заметил Джарлакс, останавливаясь вместе с Атрогейтом рядом с Энтрери и глядя на копошащихся у повозок людей в белых одеждах.
– Кочевники, – пояснил Энтрери. – Они сами по себе, не любят ни эльфов, ни дворфов, ни людей, если они не из их племени.
– Это они разгромили повозки? – спросил Атрогейт.
– А может, нашли уже такими, – предположил Джарлакс.
– Нет, это они, – уверенно сказал убийца. – На караван напали несколько дней назад, не больше, иначе доски уже растащили бы. В этих местах ночи очень холодные, скоро сами узнаете, и дерево в большой цене. – Он мотнул головой в сторону прудика, где на берегу возились, периодически вспархивая, стервятники. – Пиршество даже не закончено, значит, это случилось дня два назад, и вот теперь разбойники пожинают плоды.
– Долго они здесь пробудут? – спросил дроу.
– Сколько захотят, столько и пробудут. У кочевников нет привычных маршрутов. Они переезжают, сражаются, воруют и едят.
– По мне, так они отлично живут, – вставил Атрогейт. – Я бы еще выпивку добавил.
Энтрери хмуро поглядел на него.
– По крайней мере, без стихов, – шепнул Джарлакс. – Правда, даже так его трудно выносить.
– Значит, если мы спустимся, придется драться? – спросил дворф.
– Вероятно. А может, и нет, – ответил Энтрери. – Кочевники дерутся исключительно ради наживы. Если мы их напугаем или они решат, что с нас можно что-то взять, то нападут. А если нет, то попросят развлечь их рассказами и, может, даже поделятся остатками награбленного. Предугадать невозможно.
– Этим они и опасны, – сказал Атрогейт.
– Этим они и интересны, – поправил его Джарлакс. Он спешился, отослал своего коня и спрятал статуэтку.
– Что ж, драка? Вот и хорошо! – согласился дворф и стал слезать с кабана.
– Оставайся здесь в седле наготове, – остановил его Джарлакс.
– А вы пойдете туда?
– Мы? – переспросил Энтрери. Джарлакс окинул оазис беглым взором:
– Вряд ли их там больше двух десятков. К тому же я пить хочу.
Энтрери отлично знал, что Джарлакс по своему желанию может создать питье или даже большой шатер между измерениями, наполненный изысканными яствами и превосходным вином.
– Я сюда приехал не для того, чтобы ввязываться в случайные стычки, – раздраженно сказал наемный убийца.
– Но тебе нужно что-то узнать. А кто лучше них подскажет, как пройти в Мемнон, или поведает, что сейчас творится в городе? Давай узнаем у них, что сможем.
Энтрери долго смотрел на своего неугомонного друга, но тоже спешился и спрятал фигурку в мешочек на поясе, откуда ее можно было быстро выхватить.
– Если понадобится, бегом к нам и – драться, – обратился Джарлакс к Атрогейту.
– Я по-другому и не умею, – ответил дворф.
– Вот за это я и ценю твое общество, – заметил дроу. – Надеюсь, ты убедишься, что твое животное не только преисполнено ярости сражения, но и умеет кое-что интересное.
Энтрери посмотрел на дворфа, сидящего верхом на боевом вепре, потом вниз, где мелькали белые фигурки кочевников, и отчетливо представил себе, что сейчас будет. Тем не менее, вскоре он уже спускался вместе с дроу по высокому склону дюны.
– Говорят, кочевники встречают непрошеных гостей стрелами, а потом узнают все, что им нужно, обыскивая их тела, – предупредил он, когда они почти добрались до оазиса и их заметили.
Джарлакс прошептал что-то, Энтрери не разобрал, но почувствовал, как по телу прокатилась волна тепла и под кожей как будто закололи иголочки.
– Если начнут стрелять из луков, все станет еще более непонятно, – пояснил Джарлакс.
– Непонятно, потому что стрелы будут падать к нашим ногам? – догадался убийца.
– Чтобы пробить эту невидимую броню, потребуется очень мощный выстрел, поверь мне, – сказал дроу.
Едва приятели приготовились ступить на траву, на удивление резко сменившую песок, двое кочевников бросились им наперерез. Оба держали в руках клинки с очень широкими лезвиями – они назывались хопеш, причем, судя по всему, кочевники владели ими неплохо.
– Вы хотеть проходить через наш лагерь? – спросил один из них на общем языке с таким диким акцентом, что Джарлакс и Энтрери с трудом поняли, о чем он говорит.
– Покажите нам границу, и мы обойдем стороной, – предложил убийца.
– Граница? Зачем граница, это оазис, глюпай человек.
– Ах, вот как? Тогда как же нам наполнить мехи водой из пруда? – спросил Джарлакс.
– Эта нелегко, – сказал кочевник, а его товарищ положил ладонь на рукоять своего хопеша, – для тебе.
– Мы не хотим ссориться, – сказал Энтрери. – И нам все равно, что вы сделали с караваном.
– Каравана? – переспросил кочевник. – Те повозка? Но мы их тут находить. Бедная люди. Надо быть осторожна. Тут бандита.
– Вот уж точно, – согласился Энтрери. – Хотя мне дела нет, что им не повезло. Нам нужно воды, набрать, только и всего. И мы пойдем своей дорогой. – Он пристально поглядел на второго кочевника, которому, похоже, не терпелось пустить в ход свой клинок. – По соглашению между пашами Мемнона и Калимпорта эти оазисы никому не принадлежат, каждый волен войти сюда.
Губы первого кочевника искривились в ухмылке, не предвещающей ничего хорошего.
– Но мы все равно заплатим, – добавил убийца, усмехаясь точно так же. – Мы наберем воды, а взамен порадуем вас историями о том, как мы работали на пашу Басадони в Калимпорте.
– Басадони? – переспросил кочевник, ухмылку которого тут же будто кто-то стер.
– Артемис, они знают это имя! – воскликнул Джарлакс.
Услышав, как он назвал друга, оба разбойника побледнели и чуть отступили.
– Ну… харашо, – неуверенно произнес один из них, – мы мирная жителя пустыни, мы любить честный обмен.
Презрительно хмыкнув, Энтрери прошел мимо них к озерцу, намеренно задев плечом одного из кочевников. Джарлакс не отставал от него.
– А здесь все еще ходит молва о тебе, – негромко заметил он.
Энтрери равнодушно передернул плечами и наклонился набрать воды в бурдюк. Когда он выпрямился, к ним уже приближались другие кочевники, и среди них необыкновенно жирный человек в нарядной красно-белой одежде. На голове у него, в отличие от других кочевников, прятавших головы под капюшонами, красовался большой красно-белый тюрбан, вышитый золотой нитью, в руке же он держал скипетр, отлитый из золота и разукрашенный драгоценными камнями. Не менее богато были отделаны и его золотистые туфли с круто загнутыми вверх носами.
Он остановился в нескольких шагах от приятелей, а стражники выстроились перед ним полукругом.
– В пустыне говорят, что храбрец – все равно, что глупец, – промолвил толстяк без всякого акцента, как будто жил в Калимпорте, а не в пустыне.
– Но нам показалось, твои стражи нам разрешили, – сказал Джарлакс. – Дело улажено. Мы берем воду и развлекаем вас рассказами.
– На что мне ваши рассказы!
– Но они страшно интересные, а воды все равно не убудет.
– Я слышал рассказ о человеке по имени Артемис Энтрери, – сказал толстяк. – Он служил паше Басадони.
– Он умер, – сообщил Энтрери.
– А разве он не назвал тебя?… – прищурившись, спросил толстый.
– Он сказал «Артемис», – подтвердил убийца. – «Артемис» – и все.
– Из гильдии паши Басадони?
– Нет, – сказал Энтрери одновременно с Джарлаксом, который сказал: «Да», и оба переглянулись.
– Я не принадлежу ни к одной гильдии, – добавил убийца.
– И при этом ты смеешь вступить на землю моего оазиса…
– Он не твой, – перебил Энтрери.
– Ты просто блестящий дипломат, – закатив глаза, пробормотал Джарлакс.
Толстяк положил скипетр на ладонь и коснулся одного его конца.
– Храбрец, – проговорил он, – глупец. – И он дотронулся до другого конца, задумчиво глядя, как качается скипетр.
– Долгий путь и палящее солнце очень утомили моего друга, – вмешался дроу, – мы ведь простые путешественники.
– Наемники?
Джарлакс улыбнулся.
– Значит, сослужите мне службу в обмен на воду?
– И это устроит уважаемого?…
– Я султан Альгабара.
– Значит, это устроит султана Альгабару? – повторил Джарлакс. – Наши услуги стоят немало.
– Вот как, – хихикнул толстяк, и все шестеро его телохранителей дружно расхохотались. – И какую же плату за свои услуги сочтут достойной Артемис и?…
– Я Дзирт До'Урден, – не моргнув глазом, подсказал Джарлакс.
– Час от часу не легче, – негромко процедил Энтрери.
– Что ты сказал? – повернулся к нему дроу, делая вид, что не расслышал.
– Лучше бы вы просто дали нам уехать, – громко сказал убийца. – А так – сами напросились.
– Эй, полегче, Артемис, – попытался урезонить его Джарлакс.
– Наши услуги стоят столько, что жирному Альгабаре и не снилось, – гнул свое Энтрери. – По закону вода ничья, ее может брать, кто хочет. Или вор Альгабара этого не знает?
Лицо толстяка перекосила злобная гримаса, а стражники зароптали, но убийца не останавливался.
– Поэтому я беру то, что имею право взять, и не собираюсь спрашивать позволения у всякой дряни. И первый, кто поднимет на меня оружие, первым и сдохнет сегодня, – закончил он, обводя кочевников взглядом.
Один из охранников слева от Энтрери отважился выхватить свой хопеш и даже сделал шаг вперед, но Энтрери так посмотрел на него, что он замер.
Альгабара же отступил подальше и поднял скипетр перед собой.
– Это скипетр повиновения, – шепнул Джарлакс на ухо приятелю.
Он много раз видел такие у разных вождей и командиров – они подчиняли других людей воле владельца, по крайней мере, тех, кто не обладал сильной волей.
Почти сразу дроу и Энтрери ощутили мощную телепатическую волну, шедшую от султана, который приказывал им пасть на колени и подчиниться. Друзья переглянулись.
– Не дождешься, – громко сказал убийца. Кочевники, как по команде, выхватили клинки.
Джарлакс быстро вырвал перо из-за ленты своей шляпы и бросил его на землю. На его месте мгновенно выросла огромная четырехметровая птица с короткими, прижатыми к туловищу крыльями и здоровенным, мощным клювом. Она называлась диатрима, жила в Подземье и летать не умела.
Кочевники, издав дружный вопль, отпрянули. Альгабара, отбежав подальше, завизжал:
– Убить их!
Один из телохранителей попытался проскочить мимо птицы к эльфу и Энтрери, но она с такой силой долбанула его клювом по плечу, что одним ударом раздробила кости, и рука охранника повисла гораздо ниже положенного места и немного сместилась назад. Несчастный закричал и рухнул на траву, жалобно воя.
Энтрери бросился на троих кочевников слева от него, зажав в руках кинжал и Коготь Шарона. Джарлакс, спина к спине с ним, тряхнул кистью, и в его ладони также возник кинжал, быстро выросший до размеров меча. Дроу тут же перекинул его в левую руку, одновременно отражая чей-то выпад.
Парируя левой рукой удары хопеша, он снова тряхнул правой и метнул появившийся кинжал в стражника, стоявшего дальше всех, а потом еще и еще один.
Однако кочевник оказался очень шустрым. Джарлакс выпустил в него пять кинжалов, но ранил только один раз в бедро, да и то неглубоко. Кочевник слева пытался теснить его, но дроу без труда удерживал его на расстоянии и даже ткнул под ребро, обойдя блок.
Правой рукой он не переставал метать ножи, каждый раз целясь по-разному: выше, ниже, в живот. Предвидеть, куда полетит следующий кинжал, было невозможно, потому и уклоняться становилось все труднее. В конце концов, один из клинков ранил кочевника в щеку, а другой вонзился в правую руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38