— Понимаю.— У ребёнка есть и другие качества, которые делают его превосходным ассистентом. Он мал ростом, и его можно спрятать в меньший объём. Но главное достоинство именно в том, что он выглядит гораздо более уязвимым и беззащитным, нежели женщина. Кроме того, он несёт на себе печать невинности, и публика не воспринимает его, как орудие обмана. В наше время использование детей запрещено законом. Однако Карфур нашёл весьма удачный выход. Он прибегал к услугам молодых людей подходящего возраста, но с детской внешностью и телосложением.— Любопытно. И в чём же состоит трюк с корзиной?— Этот трюк, обратите внимание, завершал выступление Карфура. До этого он демонстрировал множество фокусов. Однако ближе к концу выступления ассистент якобы совершал серьёзную ошибку или начинал вести себя вызывающе.Повелитель в качестве наказания загонял его в корзину. Корзину ставили на открытый пьедестал, чтобы все могли убедиться в отсутствии тайных люков или других потайных выходов, через которые мог бы ускользнуть ассистент. Итак, — Деланд шлёпнул в ладоши, — ребёнок заперт в корзине, а маг продолжает представление. Мальчик не унимается, продолжая громко ныть и жаловаться. Иллюзионист выходит из себя. В этот момент он показывает фокус со шпагами. Придя в ярость, он импульсивно вонзает одну из шпаг в корзину. Из корзины раздаётся громкий вопль: «Он меня ранил! Он воткнул в меня шпагу!» От этого крика у зрителей кровь стынет в жилах. Но стенания мальчишки только усиливают ярость мага, и он начинает втыкать шпаги в корзину под такими углами, что ассистент неизбежно должен погибнуть. Иллюзионист просто безумеет от злости. Как этот недоносок смеет мешать ему закончить очередной шедевр?! Затем он возвращается к представлению, презрительно усмехаясь при криках мальчишки. «Кричи, кричи, — говорит он. — Твои стенания меня не трогают. Что за несносный ребёнок!» Крики постепенно слабеют, переходят в стоны, а затем наступает тишина.Публика нервничает, а иллюзионист облегчённо вздыхает и целиком предаётся представлению, извлекая из ничего кроликов, сцепляя и расцепляя обручи и демонстрируя иные проходные фокусы.Публика, видя, как под корзиной растекается лужа крови, начинает волноваться. Раздаются крики. Если не кричат сами зрители, то это делает заранее размещённая в зале подсадная утка. Иллюзионист прекращает представление. Он подходит к корзине, видит под ней лужу крови, срывает крышку, и его лицо искажается ужасом. Этот человек должен быть хорошим актёром, а Карфур, как вам известно, — первоклассный лицедей. Он начинает извлекать шпаги, делая это робко и неуверенно, словно через силу. После этого иллюзионист обращается к публике с просьбой помочь ему вернуть ассистента к жизни.Я похолодел, вспомнив рассказ детектива из Биг-Шура о том, что собранное из кусков тело мальчика было покрыто множеством колотых ран. Несколько раз его просто проткнули насквозь. В памяти всплыли слова: «Ребёнок был похож на подушку для иголок».— Что с вами? — спросил Деланд. — Вам нехорошо?— Продолжайте, — сумел выдавить я.— Так вот, в трюке с корзиной шпаги являются самыми что ни на есть настоящими, а удары сильными. Фокус удаётся, потому что ассистент специально учится последовательно менять положение тела так, чтобы его не коснулся клинок. Теперь вы понимаете, почему запрещено пользоваться услугами детей. Трюк с корзиной, так же как и многие другие опасные фокусы, может оказаться неудачным.— Понимаю…— Некоторые номера иллюзионистов действительно чрезвычайно опасны. Трюк с корзиной, например, основывается на абсолютно точной серии движений обоих участников представления. Для ошибки просто не остаётся места. Другим опасным трюком является «ловля пули». Этот номер одно время был стандартной частью многих выступлений, но потом от него отказались из-за его чрезмерной опасности. Один знаменитый иллюзионист погиб во время представления в Лондоне. Это случилось в тридцатых годах.Я уже почти не слушал Деланда. Итак, в случае с сёстрами Габлер Бодро распилил даму надвое, а в деле близнецов Рамирес он продемонстрировал трюк с корзиной. Однако, судя по рассказу близнецов Сандлер, их готовили к какому-то иному «фокусу».— Пени и Теллер, — продолжал Деланд, — ловили пулю одновременно. Но Гудини, каким бы опасностям себя ни подвергал, этим делом никогда не занимался. Его моделью, человеком, чью роль он играл, был Робэр-Гудэн — знаменитый французский иллюзионист восемнадцатого столетия. Робэр-Гудэн прославился тем, что искусно провёл трюк с пулей, помогая усмирить мятеж туземцев в Алжире.— Неужели?— О да. Французское правительство направило его в Алжир, где марабуты с помощью элементарной магии пытались толкнуть аборигенов на мятеж. Робэр-Гудэн продемонстрировал своё могущество, экстраполируя его на всех французов. Он, выступая на открытом воздухе, показал туземцам, чья магия сильнее. Один из марабутов вызвал его на поединок. Француз поймал зубами выпущенную в него пулю, а сам выстрелил из своего ружья в побелённую известью стену здания на улице, где происходила дуэль. После удара пули белая стена покрылась красными кровавыми пятнами. Для алжирцев это оказалось решающим аргументом. Они поняли, что французская магия гораздо сильнее колдовства их марабутов. Аборигены перестали верить местным баламутам, и мятеж не состоялся.— И французское правительство действительно привлекло его на службу?— Да, конечно. Имеются как более древние, так и совсем свежие примеры служения иллюзионистов своим правителям. Наше родное ЦРУ, например, пригласило хорошо известного иллюзиониста Джона Мюлхолланда в школу, где готовят шпионов. Он должен был обучать слушателей уходить от слежки. Мюлхолланд проводил семинары и практические занятия, а также сочинил руководство на эту тему.— Руководство?— О том, как отвлекать внимание, о тренировке ловкости рук, о факторе неожиданности.— Неужели?— Вспомните, чем занимаются шпионы. Их работа — это иллюзии и обман. Шпион пытается выдать себя за другого человека. Он должен выполнять задание так, чтобы его не разоблачили. И этой сверхзадаче лучше всего способствуют ловкость рук и умение направить соперника по ложному пути. Если вы можете заставить врага смотреть в другую сторону или просто вас не замечать… — Он пожал плечами, так и не закончив фразы.Хотя тема была захватывающей, мне всё же хотелось, чтобы Деланд вернулся на прежние рельсы и продолжил повествование о Карфуре.— Значит, вы считаете, что трюк с корзиной опасен для жизни?— Да. Если ассистент станет менять позу не в той последовательности или сам иллюзионист забудет последовательность действий, ассистент может погибнуть. — Он вдруг замолчал, посмотрел на меня и едва слышно произнёс: — Боже мой, ведь вас тревожит судьба ваших мальчиков…— Да. Я боюсь, что Бодро может использовать их для какого-то трюка.— Простите меня за… за тот энтузиазм, с которым я живописал вам трюк с корзиной. Я ни за что бы не позволил своему внуку участвовать в этом номере. На чём я остановился?— Сражённый горем маг умоляет публику помочь ему вернуть мальчика к жизни.— Верно. Потом он начинает творить заклинания, призванные мобилизовать все его могущество. И вот когда маг чувствует, что готов, а публика умирает от напряжения, он открывает корзину и — voila! — мальчик выскакивает оттуда живым и здоровым.— Хм…— Это выглядит как подлинное воскрешение из мёртвых. Ведь вы убеждены, что ассистент не мог остаться в живых. Трюк с корзиной послужил основой для множества других фокусов, а корнями он уходит в древнейшую историю магических шоу. Я думаю, что подобные трюки были особенно в ходу, когда маги выступали в роли жрецов. Даже известный номер Гудини, когда его, скованного по рукам и ногам, погружают в море, можно отнести к данному типу иллюзий. Во всяком случае, я так считаю.— Интересно.— Это — символическая, а может, и подлинная смерть. Маг погружается в воду, а толпа, затаив дыхание, ждёт мучительно долгие минуты его появления на поверхности. Не зашёл ли он на этот раз слишком далеко? Не станет ли добычей приглашённой им самим смерти? И вот героическое всплытие. Для зрителей это настоящее чудо. Своего рода воскрешение из мёртвых.— Воскрешение или не воскрешение, но зрителям перестал нравиться трюк с корзиной даже в блестящем исполнении Карфура. Не так ли?— Да, именно так. Как я сказал, Карфур — весьма одарённый актёр и, боюсь, оказывает слишком сильное влияние на людей. В древние времена его назвали бы могущественным магом. Его ярость, крики, кровь выглядели чересчур реалистично. Это и явилось его главной проблемой. Он пугал людей. Хотя поклонники и почитатели у него тоже, конечно, имелись.— Не могли бы вы назвать кого-нибудь из этих почитателей?— Надо подумать… Я помню одного маленького таиландца и какую-то русскую женщину. Кажется, Ольга… Среди его почитателей был один шейх и несколько любителей готики — типы довольно безвредные, но кровь они обожают. Поскольку всё это было довольно давно, — вздохнул он, — имён я не помню. Может, кто-то ещё помнит. Я поспрашиваю. Да, чуть не забыл Мертца. А он ведь был главным фанатом Карфура. Подлинным почитателем. Думаю, он не пропустил ни единого представления своего кумира. И после шоу они обычно уходили из «Замка» вместе. Я обратил на это внимание только потому, что они являли собой довольно странную парочку.— Как это?— Карфур, как вам наверняка известно, — высокий парень с весьма выразительной внешностью. Мертц же коренаст, широк в плечах и лыс как колено. О таких людях говорят — поперёк себя шире. Дьявольски богат. Водит «роллс-ройс». Их, видимо, связывало то, что оба они — европейцы.— Боюсь, что здесь вы заблуждаетесь. Подлинное имя Карфура — Байрон Бодро, и он вовсе не из Европы. Парень родом из Луизианы.Мои слова, похоже, потрясли Деланда.— Да нет же. Он — француз.— Неужели вы не знали, что Карфур — его сценический псевдоним?— Я знал его только под именем Алан Карфур. Будь я проклят! Я несколько раз заезжал в соседний штат и даже пару лет жил во Франции, но мне никогда в голову не приходило… Ведь я же вам говорил, что Карфур — великолепный актёр. — Он покачал головой и засмеялся. — Выходит, нельзя исключать, что и Мертц вовсе не иностранец, а всего лишь ещё один проклятый гринго.— А Мертц был членом вашего клуба?— Не знаю, — ответил куратор «Замка». — Но это можно легко проверить. Он не выступал, но ассоциированным членом вполне мог быть. В любом случае он бывал здесь регулярно и к магии относился весьма серьёзно. Не думаю, что парень американец, если он, конечно, не великий актёр. Француз или что-то в этом роде. Может — бельгиец.— Что значит… «серьёзно относился к магии»?— Он коллекционировал редкие книги по этому предмету. Главным образом о древнем индийском «фокусе с верёвкой». Мы пару раз беседовали с ним на эту тему. В его библиотеке есть несколько потрясающих книг. Такие экземпляры очень трудно найти. Весьма дорогие фолианты.— А что такое «фокус с верёвкой»? — поинтересовался я.— Ах да, — спохватился Деланд. — Это легендарный индийский трюк. О нём упоминал ещё Марко Поло в тринадцатом веке! Но трюк, как я полагаю, значительно старше. Появился впервые в Китае и достиг Индии предположительно по Шёлковому пути.Часы на его руке громко запищали, и он, глядя поверх очков, нашёл нужную кнопку, чтобы остановить этот писк.— Я должен идти. Мой пародонтолог шлёт мне сигнал. Почему бы вам не заглянуть сюда вечером? — спросил, поднимаясь со стула, Деланд. — Посмотрите наше шоу. Я вернусь к тому времени, когда из архива будет получено всё, что имеет отношение к Карфуру и к Мертцу, если в архиве о нём что-то есть. Я попрошу сделать для вас копии, и вы сможете их забрать.Телефон Деланда подал сигнал. Звонил водитель такси. Я двинулся следом за куратором вниз по лестнице.— Кроме того, сегодня даёт представление парень, знавший Карфура. Его зовут Келли Мейсон. Возможно, вам захочется с ним поговорить. Келли скорее всего знал и Мертца, поскольку у них были общие интересы.— В чём они состояли?— В фокусе с верёвкой. Мейсон написал несколько статей на эту тему, и Мертц, видимо, снабдил его исходным материалом, допустив к своей библиотеке. Келли может знать, где находится Мертц. А если вы найдёте Мертца, то…— Я обязательно буду здесь вечером, мистер Деланд, и…— Пожалуйста, зовите меня Джоном.— Хорошо, Джон. Вы мне оказали неоценимую помощь. Информация о Карфуре и Мертце… адреса, которые, возможно, мы найдём… Это — просто здорово! И мне очень хочется потолковать с Келли Мейсоном.— Рад помочь, — ответил Деланд.Мы спустились по лестнице и вышли из «Замка». Такси ждало его на овальной подъездной аллее.— Я обеспечу вас билетом, — сказал он. — Вы сможете получить его в кассе.— Когда?— Самое раннее представление начинается в семь, поэтому подъезжайте, ну, скажем… к восьми.— Прекрасно.— Но должен вас предупредить, что мы предъявляем строгие требования к одежде. Костюм и галстук обязательны.Я помахал вслед ему рукой и долго смотрел, как ярко-жёлтая машина, то появляясь, то вновь исчезая, спускается с холма.Сев в арендованный автомобиль, я тоже начал спуск, думая о Мертце и других поклонниках Бодро. Я понятия не имел, что у Байрона имелись почитатели. И тут меня осенило. Да, у него были почитатели, и он выступал перед ними, но только не в «Магическом замке».Я помнил слова патологоанатома из Лас-Вегаса о том, что Клару Габлер распилили надвое большой циркулярной пилой. Это показалось ему очень странным, поскольку для расчленения трупа цепная пила гораздо сподручнее. Барри Чизуорт сидел передо мной с бокалом мохито в руке и рассуждал о том, насколько трудно было тащить в «Колдовское ущелье» верстак, пилу и электрогенератор. Медэксперт не понимал, кому это понадобилось. Зачем тратить силы на столь бессмысленное действие? Даже я был в недоумении, к чему такие усилия, хотя и догадывался, что их убили в ходе выступления. Оказывается, я упустил из виду ключевой момент. Зрительскую аудиторию. Байрон Бодро, возможно, и прекратил публичные выступления. Но выступать не перестал. При разделении Клары Габлер на две половины обязательно должны были присутствовать зрители. За смертью Хулио и Вильсона Рамиресов, видимо, тоже наблюдал узкий кружок любителей острых ощущений. И на спектакль, в ходе которого умрут мои сыновья, также соберётся публика.Именно эту извращённую форму стандартных магических трюков называл реальной магией Байрон в своей последней открытке к Дайменту.Знают ли зрители этих чудовищных шоу, что иллюзии, которые им предлагают, — вовсе не иллюзорны? Известно ли им, что в ходе представления в жертву приносятся человеческие жизни? Думаю, что знают. Думаю, что должны знать. И считаю, что в этом и заключается вся суть представления.Мертц. Мертц. Так что же сказал о нём Деланд? Он — француз или что-то в этом роде. Коллекционирует книги о фокусе с верёвкой, или по-иному с канатом.Трюк с канатом. Я знал об этом фокусе лишь то, что было написано на оборотной стороне почтовой карточки. Там, насколько я помню, говорилось: «Это делается в Индии. Факир бросает в воздух канат, и тот зависает без всякой поддержки. После этого по канату карабкаются вверх или совершают с ним иные действия».Последовавшая за этим цепочка мыслей привела меня в ужас. Мертц — главный почитатель Бодро. Мертц одержим трюком с канатом. А чем, по их словам, занимались близнецы Сандлер, находясь в «здоровенном доме»? Они тренировались. По многу часов каждый день. Они… лазали… по канату. Глава 42 Я прибыл в свой отель — однозвездочную дыру за Санта-Моникой по направлению к Венеции. Я зарегистрировался и, оставив багаж валяться на полу, нашёл в телефонном справочнике список книжных магазинов, специализирующихся на изданиях, посвящённых магии и оккультизму.Ближайший из них находился на Голливудском бульваре, и, чтобы в него попасть, надо было звонить в висящий у дверей колокольчик. Это оказалась крошечная лавчонка, с пола до потолка заваленная старинными книгами. Воздух был насыщен духом древних фолиантов — истлевшей бумаги и плесени. Человек за стойкой у дальней стены разговаривал по телефону и поднял руку, давая понять, что заметил моё присутствие.На столе в центре торгового помещения лежали тщательно упакованные в прозрачный пластик цветные репродукции и небольшие буклеты. Ожидая, пока продавец закончит разговор, я изучил названия буклетов — как правило, очень старых — и сразу понял, что в большинстве из них раскрываются секреты многих популярных фокусов.Через минуту хозяин лавки подошёл ко мне. Это был молодой человек с длинными тёмными волосами и в очках с тонкой проволочной оправой. Через мочку правого уха было продето золотое кольцо.— Могу я вам чем-то помочь? — спросил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49