а просто так мне не переплыть океан.
Фиркс ещё несколько раз подозрительно впивался когтями, но в конце концов позволил Кьюджелу идти по берегу на восток. Старик сидел на холме, держа в руке совок, и смотрел в море.
Довольный событиями утра, Кьюджел шёл по берегу. Он долго рассматривал амулет; от него исходило сильное ощущение волшебства; к тому же он очень красив. Руны, нанесённые с большим искусством и точностью, к сожалению, были ему непонятны. Он осторожно надел браслет на руку и при этом случайно нажал один из карбункулов. Откуда-то послышался ужасный стон, в нем звучала страшная боль. Кьюджел остановился и осмотрел берег. Серое море, бледный песок, выше по берегу какие-то кусты. К западу Бенбадж Сталл, к востоку Сил, серое небо над головой. Он один. Откуда же донёсся стон?
Кьюджел осторожно коснулся карбункула и снова вызвал тот же отчаянный стон.
Заинтересованный, Кьюджел нажал другой карбункул, на этот раз послышался отчаянный вопль. Голос другой. Кьюджел очень удивился. Кто на этом мрачном берегу так легкомысленно его разыгрывает? Он нажимал каждый карбункул по очереди и произвёл целый концерт криков во всех диапазонах боли и гнева. Кьюджел критически осмотрел амулет. Помимо вызывания стонов и воплей, он не проявлял никакой силы, и вскоре Кьюджелу это занятие наскучило.
Солнце достигло зенита. Кьюджел утолил голод водорослями, которые стали съедобными, когда он потёр их дощечкой Юкуну. За едой ему послышались чьи-то голоса и беззаботный смех, но такой неясный, что его можно было принять за шум волн. Поблизости в океан выдавалась скала; прислушавшись внимательнее, Кьюджел понял, что голоса доносятся оттуда. Голоса ясные, какие-то детские, искренне весёлые.
Он осторожно заглянул за скалу. К дальнему её концу, там, где накатывался океан и шумела тёмная вода, к ней прикрепились четыре большие раковины. Они были раскрыты; из них высовывались головы на обнажённых плечах и руки. Головы круглые и красивые, с мягкими щеками, серо-голубыми глазами, с пучками светлых волос. Существа опускали пальцы в воду и ткали из неё красивую мягкую ткань. Тень Кьюджела упала на воду; немедленно раковины захлопнулись.
– Как это? – весело воскликнул Кьюджел. – Вы всегда закрываетесь при виде незнакомого лица? Значит, вы так трусливы? Или просто грубы?
Раковины не раскрывались. По их рифлёной поверхности струилась вода. Кьюджел подошёл поближе, присел на корточки и наклонил голову.
– А может, вы слишком горды? И закрываетесь в пренебрежении? Или вам неизвестны приличия?
По-прежнему никакого ответа. Кьюджел начал насвистывать мелодию, которую слышал на Азеномайской ярмарке.
Вскоре в самой дальней раковине приоткрылась щёлка, оттуда на него уставились глаза. Кьюджел просвистел ещё один-два куплета и снова заговорил:
– Откройте свои раковины! Вас ожидает чужестранец, который хочет расспросить о дороге на Сил и о других важных для него вещах.
Ещё в одной раковине появилась щель: ещё пара глаз рассматривала его изнутри.
– Может, вы ничего не знаете, – насмехался Кьюджел. – Ничего, кроме цвета рыбы и мягкости воды.
Дальняя раковина открылась шире, стало видно негодующее лицо.
– Мы не невежественны!
– Не ленивы, мы знаем приличия, мы не презрительны, – подхватила вторая.
– И не робки! – добавила третья.
Кьюджел глубокомысленно кивнул.
– Вполне возможно. Но почему вы спрятались при моем появлении?
– Такова наша природа, – сказало существо из первой раковины. – Многие жители моря рады были бы застать нас врасплох, и с нашей стороны мудро сначала спрятаться, а потом выяснять обстановку.
Теперь раскрылись все четыре раковины, хотя ни одна не раскрылась так же широко, как до появления Кьюджела.
– Ну, хорошо, – сказал он, – что вы мне расскажете о Силе? Как там принимают чужестранцев? Сердечно или изгоняют? Есть ли там гостиницы, или пришельцу придётся спать в канаве?
– Такие проблемы за пределами наших знаний, – сказало первое существо. Оно полностью раскрыло раковину и выставило бледные руки и плечи. – Жители Сила, если в море говорят правду, замкнуты и подозрительны, даже по отношению к своему правителю. Кстати, правит ими девушка из древнего дома Домбера.
– А вон идёт старик Слейя, – сказало другое. – Что-то он сегодня рано возвращается.
Третье захихикало.
– Слейя стар; никогда не отыщет он свой амулет, и поэтому дом Домбера будет править Силом, пока не погаснет солнце.
– О чем вы это? – невинно спросил Кьюджел. – О каком амулете вы говорите?
– Сколько мы помним, – объяснило одно существо, – старик Слейя всегда просеивал песок, и отец его тоже, и ещё раньше другие Слейя. Они ищут металлическую ленту, с её помощью надеются вернуть свою власть.
– Замечательная легенда! – с энтузиазмом воскликнул Кьюджел. – А какова власть этого амулета, как его приводят в действие?
– Наверно, это знает Слейя, – с сомнением сказало одно существо.
– Нет, потому что он мрачен и сердит, – добавило другое. – Вспомни, как он раздражителен, когда бесцельно просеивает песок!
– Но разве никто другой не знает? – с беспокойством спросил Кьюджел. – Никаких слухов в море? Никакой древней таблички с надписью?
Существа в раковинах весело рассмеялись.
– Ты спрашиваешь так заинтересованно, будто ты сам Слейя! Мы ничего такого не знаем.
Скрывая разочарование, Кьюджел задал ещё несколько вопросов, но существа оказались простодушными и не способными долго задерживать на чем-то одном своё внимание. Кьюджел послушал, как они обсуждают океанские течения, оттенки жемчуга, хитрый характер некоего морского создания, которое они заметили накануне. Через несколько минут Кьюджел вновь упомянул Слейя и амулет, и опять морские существа говорили неопределённо, их разговор был по-детски непоследователен. Казалось, они забыли о Кьюджеле; окуная пальцы в воду, они продолжали ткать бледные нити. Некоторые раковины и моллюски вызвали их осуждение своим бесстыдством; они осудили большую раковину, лежащую на дне океана.
Наконец Кьюджелу их разговор надоел, он встал, и тут же морские существа обратили на него своё внимание.
– Тебе нужно так быстро уходить? Мы как раз хотели узнать причину твоего появления; прохожие так редки на Большом Песчаном Берегу, а ты похож на человека, пришедшего издалека.
– Верно, – согласился Кьюджел, – и должен идти ещё дальше. Посмотрите на солнце: оно склоняется к западу, а я хочу переночевать сегодня в Силе.
Одно из существ подняло руки и показало прекрасную одежду, сотканную из водяных нитей.
– Мы дарим тебе эту одежду. Ты человек чувствительный и нуждаешься в защите от ветра и холода. – Оно бросило одежду Кьюджелу. Тот осмотрел наряд, удивляясь красоте ткани и её блеску.
– Благодарю вас, – сказал Кьюджел. – Никак не ожидал такой щедрости. – Он завернулся в одежду, но она тут же превратилась в воду, и Кьюджел весь промок. Четверо существ залились громким озорным смехом, а когда Кьюджел в гневе шагнул к ним, захлопнули свои раковины.
Кьюджел пнул раковину существа, которое дало ему одежду, ушиб ногу, и это ещё усилило его гнев. Он схватил большой камень, обрушил на раковину и разбил её. Выхватив кричащее существо, Кьюджел бросил его на песок; оно лежало, глядя на него; под головой и руками оказались бледные внутренности.
Слабым голосом оно спросило:
– Почему ты так поступил со мной? Из-за шутки ты отобрал у меня жизнь, а другой у меня нет.
– Поэтому ты больше не будешь шутить, – заявил Кьюджел. – Смотри, ты насквозь промочил меня.
– Это всего лишь озорство; совсем незначительная шалость. – Существо говорило слабеющим голосом. – Мы, живущие в скалах, плохо владеем волшебством, но у меня есть сила проклятия, и потому я провозглашаю: да не исполнится твоё заветное желание, каким бы оно ни было; ты лишишься его ещё до конца дня.
– Ещё одно проклятие? – Кьюджел недовольно покачал головой. – Два проклятия я сегодня уже уничтожил. И теперь ещё одно?
– Это проклятие ты не уничтожишь, – прошептало существо. – Это последнее действие в моей жизни.
– Злоба – свойство, достойное сожаления, – раздражённо заметил Кьюджел. – Сомневаюсь в эффективности твоего проклятия. Но все же если ты откажешься от ненависти, я буду лучше о тебе думать.
Но морское существо молчало. Вскоре оно превратилось в слизь, поглощённую песком.
Кьюджел сидел на песке, размышляя, как бы получше отвратить последствия этого проклятия.
– В борьбе с проклятиями нужно пользоваться головой, – вторично за короткое время сказал Кьюджел. – Разве зря меня прозвали Кьюджел Умник? – Но никакая уловка в голову не приходила, и он пошёл дальше по берегу, всесторонне обдумывая проблему.
Мыс на востоке приближался. Кьюджел увидел, что он зарос тёмными высокими деревьями, через которые просвечивают белые здания. Снова показался Слейя, он бегал взад и вперёд по берегу, как будто лишился разума. Потом подошёл к Кьюджелу и упал на колени.
– Амулет, прошу тебя! Он принадлежит дому Слейя; он предоставляет нам правление Силом! Отдай его мне, и я выполню твоё заветное желание!
Кьюджел застыл на месте. Какой парадокс! Если он отдаст амулет, Слейя, несомненно, обманет его или во всяком случае не сможет выполнить обещанное – учитывая силу проклятия. С другой стороны, если Кьюджел не отдаст амулет, он лишится своего заветного желания – опять-таки учитывая силу проклятия, – но зато амулет останется у него.
Слейя истолковал его колебания как знак слабости.
– Я сделаю тебя грандом королевства! – пылко воскликнул он. – Я подарю тебе корабль из слоновой кости, и двести прекраснейших девушек будут исполнять твои желания; твоих врагов я помещу во вращающийся котёл – только отдай мне амулет!
– Амулет обладает такой властью? – удивился Кьюджел. – Он может все это сделать?
– Да! Да! – вскричал Слейя. – Если умеешь читать его руны!
– Хорошо, – сказал Кьюджел, – как же их прочесть?
Слейя со скорбной обидой смотрел на него.
– Этого я не могу сказать; мне нужен амулет.
Кьюджел презрительно махнул рукой.
– Ты отказываешься удовлетворить моё любопытство. В свою очередь я отвергаю твои высокомерные домогательства!
Слейя повернулся в сторону мыса, где сквозь деревья виднелись белые дома.
– Я все понял. Ты сам хочешь править Силом!
Есть и менее желательные перспективы, подумал Кьюджел, и Фиркс, разделяя его мнение, сделал несколько предупредительных движений. Кьюджел с сожалением отказался от своих планов; тем не менее у него появилась возможность уничтожить проклятие морского существа.
– Если я должен быть лишён заветного желания, – подумал Кьюджел, – было бы мудро направить своё желание, хотя бы на день, на новую цель. Поэтому я буду стремиться править Силом. Отныне это моё заветное желание. – И, чтобы не вызывать недовольства Фиркса, вслух добавил: – Я намерен использовать амулет для осуществления очень важных целей. Но среди них вполне может быть и власть над Силом, которую мне даёт мой амулет.
Слейя хрипло сардонически рассмеялся.
– Вначале убеди Дерву Корему в твоей власти. Она из рода Домбер, с характером мрачным и неровным; скорее не девушка, а лесной гру. Берегись Дервы Коремы: она прикажет выбросить тебя вместе с моим амулетом в морские глубины!
– Если ты опасаешься такого исхода, – грубо сказал Кьюджел, – расскажи, как действует амулет, и я предотвращу это несчастье.
Но Слейя упрямо покачал головой.
– Недостатки Дервы Коремы хорошо известны; к чему менять их на какого-то неизвестного разбойника?
За свою откровенность Слейя получил удар, от которого упал. Кьюджел пошёл дальше по берегу. Солнце низко висело над морем; он пошёл быстрее: нужно до темноты найти убежище.
Наконец он добрался до конца пляжа. Перед ним возвышался мыс, а на нем тёмные высокие деревья. Сквозь листву виднелась балюстрада, окружающая сад; чуть южнее на юг, прямо на океан, выходила ротонда с колоннами. «Действительно красиво!» – подумал Кьюджел и с новым интересом осмотрел амулет. Его временное заветное желание – власть над Силом – переставало быть условным. Кьюджел подумал, не избрать ли ему новое: прекрасное знание скотоводства, например, или способность превзойти любого акробата… Но он неохотно отказался от этого плана. К тому же сила проклятия морского существа ещё неизвестна.
Тропа покинула пляж и начала извиваться среди душистых кустов и цветов: дафния, гелиотропы, чёрная айва, клумбы пахучих звёздных капель. Пляж превратился в ленту, растворяющуюся в темно-бордовом закате; мыс Бенбадж Сталл больше не был виден. Тропа выровнялась, прошла через густую рощу лавровых деревьев и привела к овальной площадке, заросшей травой, некогда тут была плац для парадов или упражнений.
Слева площадку ограничивала высокая каменная стена с большими церемониальными воротами, над которыми виднелся древний герб. От ворот отходила длинная, в милю, дорожка для прогулок, ведущая к дворцу, – променад. Дворец представлял собой богато украшенное многоэтажное здание с бронзовой крышей. Вдоль всего фасада дворца шла терраса; променад соединялся с ней пролётом широких каменных ступеней. Солнце к этому времени уже зашло; на землю опускались сумерки. Не видя больше никакого убежища, Кьюджел двинулся к дворцу.
Променад некогда представлял собой монументальное сооружение, но теперь он находился в полуразрушенном состоянии, и сумерки наделяли его меланхолической красотой. Справа и слева расстилался когда-то роскошный сад, теперь неухоженный и заросший. По обеим сторонам променада стояли каменные урны, украшенные сердоликом и гагатом; по центру шёл ряд пьедесталов выше человеческого роста. На каждом пьедестале бюст, а под ним руны, похожие на те, что на амулете. Пьедесталы стояли на расстоянии пяти шагов друг от друга и тянулись на целую милю, до самого дворца. Первые бюсты долго подвергались воздействию ветра и воды, лица их были почти неразличимы; но чем ближе к дворцу, тем яснее становились лица. На последнем пьедестале была статуя молодой женщины. Кьюджел замер: это девушка из ходячей лодки, которую он встретил на северных землях: Дерва Корема, из рода Домбера, нынешняя правительница Сила.
Одолеваемый дурными предчувствиями, Кьюджел остановился, рассматривая массивный портал. Он расстался с Дервой Коремой вовсе не дружелюбно; напротив, она могла затаить к нему злобу. С другой стороны, во время их встречи она сама пригласила его к себе во дворец и говорила с большой теплотой; может, злоба рассеялась, а теплота осталась. И Кьюджел, вспомнив её исключительную красоту, нашёл перспективу второй встречи вдохновляющей.
Но что если она по-прежнему гневается на него? На неё должен произвести большое впечатление амулет, если она, конечно, не станет расспрашивать Кьюджела о его использовании. Если бы только он знал, как прочесть руны, все было бы просто. Но так как Слейя не пожелал поделиться с ним этим знанием, придётся поискать в другом месте, в частности в этом дворце.
Кьюджел остановился перед широкой лестницей, ведущей к террасе. Мраморные ступени потрескались, балюстрада вдоль террасы заросла мхом и лишайником – в таком состоянии полумрак придавал всему печальное величие. Дворец казался в лучшем состоянии. С террасы поднималась исключительно высокая аркада, со стройными витыми колоннами и сложным резным антаблементом, рисунок которого в темноте Кьюджел не смог разобрать. За аркадой виднелись высокие арочные окна, тускло освещённые, и большая дверь.
Осаждаемый разнообразными сомнениями, Кьюджел поднимался по ступеням. Что если Дерва Корема просто посмеётся над его претензиями? Что тогда? Стонов и криков может не хватить. Медленно Кьюджел поднялся на террасу, оптимизм его все убывал, и остановился под аркадой: может, все же разумнее поискать убежище где-нибудь в другом месте. Но, оглянувшись через плечо, он подумал, что видит высокую тёмную фигуру среди пьедесталов. Кьюджел отказался от мысли искать другое убежище и быстро подошёл к высокой двери: если он представится достаточно скромно, может, вообще не увидится с Дервой Коремой. На ступенях послышались вкрадчивые шаги. Кьюджел заколотил в дверь. Звук гулко отдавался внутри дворца.
Проходили минуты; Кьюджелу казалось, что шаги сзади приближаются. Он снова постучал, и снова звуки отдались внутри. Открылось окошечко, и кто-то стал внимательно его разглядывать. Глаз исчез, появился рот.
– Кто ты? – спросил рот. – Чего ты хочешь? – Рот снова исчез, появилось ухо.
– Я путник, ищу убежища на ночь; и побыстрее, потому что появилось какое-то страшное создание.
Снова появился глаз, тщательно осмотрел террасу и вернулся к Кьюджелу.
– Есть ли у тебя какое-нибудь удостоверение?
– Нет. – Кьюджел оглянулся через плечо. – Я предпочёл бы обсудить этот вопрос внутри, потому что существо поднимается по лестнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Фиркс ещё несколько раз подозрительно впивался когтями, но в конце концов позволил Кьюджелу идти по берегу на восток. Старик сидел на холме, держа в руке совок, и смотрел в море.
Довольный событиями утра, Кьюджел шёл по берегу. Он долго рассматривал амулет; от него исходило сильное ощущение волшебства; к тому же он очень красив. Руны, нанесённые с большим искусством и точностью, к сожалению, были ему непонятны. Он осторожно надел браслет на руку и при этом случайно нажал один из карбункулов. Откуда-то послышался ужасный стон, в нем звучала страшная боль. Кьюджел остановился и осмотрел берег. Серое море, бледный песок, выше по берегу какие-то кусты. К западу Бенбадж Сталл, к востоку Сил, серое небо над головой. Он один. Откуда же донёсся стон?
Кьюджел осторожно коснулся карбункула и снова вызвал тот же отчаянный стон.
Заинтересованный, Кьюджел нажал другой карбункул, на этот раз послышался отчаянный вопль. Голос другой. Кьюджел очень удивился. Кто на этом мрачном берегу так легкомысленно его разыгрывает? Он нажимал каждый карбункул по очереди и произвёл целый концерт криков во всех диапазонах боли и гнева. Кьюджел критически осмотрел амулет. Помимо вызывания стонов и воплей, он не проявлял никакой силы, и вскоре Кьюджелу это занятие наскучило.
Солнце достигло зенита. Кьюджел утолил голод водорослями, которые стали съедобными, когда он потёр их дощечкой Юкуну. За едой ему послышались чьи-то голоса и беззаботный смех, но такой неясный, что его можно было принять за шум волн. Поблизости в океан выдавалась скала; прислушавшись внимательнее, Кьюджел понял, что голоса доносятся оттуда. Голоса ясные, какие-то детские, искренне весёлые.
Он осторожно заглянул за скалу. К дальнему её концу, там, где накатывался океан и шумела тёмная вода, к ней прикрепились четыре большие раковины. Они были раскрыты; из них высовывались головы на обнажённых плечах и руки. Головы круглые и красивые, с мягкими щеками, серо-голубыми глазами, с пучками светлых волос. Существа опускали пальцы в воду и ткали из неё красивую мягкую ткань. Тень Кьюджела упала на воду; немедленно раковины захлопнулись.
– Как это? – весело воскликнул Кьюджел. – Вы всегда закрываетесь при виде незнакомого лица? Значит, вы так трусливы? Или просто грубы?
Раковины не раскрывались. По их рифлёной поверхности струилась вода. Кьюджел подошёл поближе, присел на корточки и наклонил голову.
– А может, вы слишком горды? И закрываетесь в пренебрежении? Или вам неизвестны приличия?
По-прежнему никакого ответа. Кьюджел начал насвистывать мелодию, которую слышал на Азеномайской ярмарке.
Вскоре в самой дальней раковине приоткрылась щёлка, оттуда на него уставились глаза. Кьюджел просвистел ещё один-два куплета и снова заговорил:
– Откройте свои раковины! Вас ожидает чужестранец, который хочет расспросить о дороге на Сил и о других важных для него вещах.
Ещё в одной раковине появилась щель: ещё пара глаз рассматривала его изнутри.
– Может, вы ничего не знаете, – насмехался Кьюджел. – Ничего, кроме цвета рыбы и мягкости воды.
Дальняя раковина открылась шире, стало видно негодующее лицо.
– Мы не невежественны!
– Не ленивы, мы знаем приличия, мы не презрительны, – подхватила вторая.
– И не робки! – добавила третья.
Кьюджел глубокомысленно кивнул.
– Вполне возможно. Но почему вы спрятались при моем появлении?
– Такова наша природа, – сказало существо из первой раковины. – Многие жители моря рады были бы застать нас врасплох, и с нашей стороны мудро сначала спрятаться, а потом выяснять обстановку.
Теперь раскрылись все четыре раковины, хотя ни одна не раскрылась так же широко, как до появления Кьюджела.
– Ну, хорошо, – сказал он, – что вы мне расскажете о Силе? Как там принимают чужестранцев? Сердечно или изгоняют? Есть ли там гостиницы, или пришельцу придётся спать в канаве?
– Такие проблемы за пределами наших знаний, – сказало первое существо. Оно полностью раскрыло раковину и выставило бледные руки и плечи. – Жители Сила, если в море говорят правду, замкнуты и подозрительны, даже по отношению к своему правителю. Кстати, правит ими девушка из древнего дома Домбера.
– А вон идёт старик Слейя, – сказало другое. – Что-то он сегодня рано возвращается.
Третье захихикало.
– Слейя стар; никогда не отыщет он свой амулет, и поэтому дом Домбера будет править Силом, пока не погаснет солнце.
– О чем вы это? – невинно спросил Кьюджел. – О каком амулете вы говорите?
– Сколько мы помним, – объяснило одно существо, – старик Слейя всегда просеивал песок, и отец его тоже, и ещё раньше другие Слейя. Они ищут металлическую ленту, с её помощью надеются вернуть свою власть.
– Замечательная легенда! – с энтузиазмом воскликнул Кьюджел. – А какова власть этого амулета, как его приводят в действие?
– Наверно, это знает Слейя, – с сомнением сказало одно существо.
– Нет, потому что он мрачен и сердит, – добавило другое. – Вспомни, как он раздражителен, когда бесцельно просеивает песок!
– Но разве никто другой не знает? – с беспокойством спросил Кьюджел. – Никаких слухов в море? Никакой древней таблички с надписью?
Существа в раковинах весело рассмеялись.
– Ты спрашиваешь так заинтересованно, будто ты сам Слейя! Мы ничего такого не знаем.
Скрывая разочарование, Кьюджел задал ещё несколько вопросов, но существа оказались простодушными и не способными долго задерживать на чем-то одном своё внимание. Кьюджел послушал, как они обсуждают океанские течения, оттенки жемчуга, хитрый характер некоего морского создания, которое они заметили накануне. Через несколько минут Кьюджел вновь упомянул Слейя и амулет, и опять морские существа говорили неопределённо, их разговор был по-детски непоследователен. Казалось, они забыли о Кьюджеле; окуная пальцы в воду, они продолжали ткать бледные нити. Некоторые раковины и моллюски вызвали их осуждение своим бесстыдством; они осудили большую раковину, лежащую на дне океана.
Наконец Кьюджелу их разговор надоел, он встал, и тут же морские существа обратили на него своё внимание.
– Тебе нужно так быстро уходить? Мы как раз хотели узнать причину твоего появления; прохожие так редки на Большом Песчаном Берегу, а ты похож на человека, пришедшего издалека.
– Верно, – согласился Кьюджел, – и должен идти ещё дальше. Посмотрите на солнце: оно склоняется к западу, а я хочу переночевать сегодня в Силе.
Одно из существ подняло руки и показало прекрасную одежду, сотканную из водяных нитей.
– Мы дарим тебе эту одежду. Ты человек чувствительный и нуждаешься в защите от ветра и холода. – Оно бросило одежду Кьюджелу. Тот осмотрел наряд, удивляясь красоте ткани и её блеску.
– Благодарю вас, – сказал Кьюджел. – Никак не ожидал такой щедрости. – Он завернулся в одежду, но она тут же превратилась в воду, и Кьюджел весь промок. Четверо существ залились громким озорным смехом, а когда Кьюджел в гневе шагнул к ним, захлопнули свои раковины.
Кьюджел пнул раковину существа, которое дало ему одежду, ушиб ногу, и это ещё усилило его гнев. Он схватил большой камень, обрушил на раковину и разбил её. Выхватив кричащее существо, Кьюджел бросил его на песок; оно лежало, глядя на него; под головой и руками оказались бледные внутренности.
Слабым голосом оно спросило:
– Почему ты так поступил со мной? Из-за шутки ты отобрал у меня жизнь, а другой у меня нет.
– Поэтому ты больше не будешь шутить, – заявил Кьюджел. – Смотри, ты насквозь промочил меня.
– Это всего лишь озорство; совсем незначительная шалость. – Существо говорило слабеющим голосом. – Мы, живущие в скалах, плохо владеем волшебством, но у меня есть сила проклятия, и потому я провозглашаю: да не исполнится твоё заветное желание, каким бы оно ни было; ты лишишься его ещё до конца дня.
– Ещё одно проклятие? – Кьюджел недовольно покачал головой. – Два проклятия я сегодня уже уничтожил. И теперь ещё одно?
– Это проклятие ты не уничтожишь, – прошептало существо. – Это последнее действие в моей жизни.
– Злоба – свойство, достойное сожаления, – раздражённо заметил Кьюджел. – Сомневаюсь в эффективности твоего проклятия. Но все же если ты откажешься от ненависти, я буду лучше о тебе думать.
Но морское существо молчало. Вскоре оно превратилось в слизь, поглощённую песком.
Кьюджел сидел на песке, размышляя, как бы получше отвратить последствия этого проклятия.
– В борьбе с проклятиями нужно пользоваться головой, – вторично за короткое время сказал Кьюджел. – Разве зря меня прозвали Кьюджел Умник? – Но никакая уловка в голову не приходила, и он пошёл дальше по берегу, всесторонне обдумывая проблему.
Мыс на востоке приближался. Кьюджел увидел, что он зарос тёмными высокими деревьями, через которые просвечивают белые здания. Снова показался Слейя, он бегал взад и вперёд по берегу, как будто лишился разума. Потом подошёл к Кьюджелу и упал на колени.
– Амулет, прошу тебя! Он принадлежит дому Слейя; он предоставляет нам правление Силом! Отдай его мне, и я выполню твоё заветное желание!
Кьюджел застыл на месте. Какой парадокс! Если он отдаст амулет, Слейя, несомненно, обманет его или во всяком случае не сможет выполнить обещанное – учитывая силу проклятия. С другой стороны, если Кьюджел не отдаст амулет, он лишится своего заветного желания – опять-таки учитывая силу проклятия, – но зато амулет останется у него.
Слейя истолковал его колебания как знак слабости.
– Я сделаю тебя грандом королевства! – пылко воскликнул он. – Я подарю тебе корабль из слоновой кости, и двести прекраснейших девушек будут исполнять твои желания; твоих врагов я помещу во вращающийся котёл – только отдай мне амулет!
– Амулет обладает такой властью? – удивился Кьюджел. – Он может все это сделать?
– Да! Да! – вскричал Слейя. – Если умеешь читать его руны!
– Хорошо, – сказал Кьюджел, – как же их прочесть?
Слейя со скорбной обидой смотрел на него.
– Этого я не могу сказать; мне нужен амулет.
Кьюджел презрительно махнул рукой.
– Ты отказываешься удовлетворить моё любопытство. В свою очередь я отвергаю твои высокомерные домогательства!
Слейя повернулся в сторону мыса, где сквозь деревья виднелись белые дома.
– Я все понял. Ты сам хочешь править Силом!
Есть и менее желательные перспективы, подумал Кьюджел, и Фиркс, разделяя его мнение, сделал несколько предупредительных движений. Кьюджел с сожалением отказался от своих планов; тем не менее у него появилась возможность уничтожить проклятие морского существа.
– Если я должен быть лишён заветного желания, – подумал Кьюджел, – было бы мудро направить своё желание, хотя бы на день, на новую цель. Поэтому я буду стремиться править Силом. Отныне это моё заветное желание. – И, чтобы не вызывать недовольства Фиркса, вслух добавил: – Я намерен использовать амулет для осуществления очень важных целей. Но среди них вполне может быть и власть над Силом, которую мне даёт мой амулет.
Слейя хрипло сардонически рассмеялся.
– Вначале убеди Дерву Корему в твоей власти. Она из рода Домбер, с характером мрачным и неровным; скорее не девушка, а лесной гру. Берегись Дервы Коремы: она прикажет выбросить тебя вместе с моим амулетом в морские глубины!
– Если ты опасаешься такого исхода, – грубо сказал Кьюджел, – расскажи, как действует амулет, и я предотвращу это несчастье.
Но Слейя упрямо покачал головой.
– Недостатки Дервы Коремы хорошо известны; к чему менять их на какого-то неизвестного разбойника?
За свою откровенность Слейя получил удар, от которого упал. Кьюджел пошёл дальше по берегу. Солнце низко висело над морем; он пошёл быстрее: нужно до темноты найти убежище.
Наконец он добрался до конца пляжа. Перед ним возвышался мыс, а на нем тёмные высокие деревья. Сквозь листву виднелась балюстрада, окружающая сад; чуть южнее на юг, прямо на океан, выходила ротонда с колоннами. «Действительно красиво!» – подумал Кьюджел и с новым интересом осмотрел амулет. Его временное заветное желание – власть над Силом – переставало быть условным. Кьюджел подумал, не избрать ли ему новое: прекрасное знание скотоводства, например, или способность превзойти любого акробата… Но он неохотно отказался от этого плана. К тому же сила проклятия морского существа ещё неизвестна.
Тропа покинула пляж и начала извиваться среди душистых кустов и цветов: дафния, гелиотропы, чёрная айва, клумбы пахучих звёздных капель. Пляж превратился в ленту, растворяющуюся в темно-бордовом закате; мыс Бенбадж Сталл больше не был виден. Тропа выровнялась, прошла через густую рощу лавровых деревьев и привела к овальной площадке, заросшей травой, некогда тут была плац для парадов или упражнений.
Слева площадку ограничивала высокая каменная стена с большими церемониальными воротами, над которыми виднелся древний герб. От ворот отходила длинная, в милю, дорожка для прогулок, ведущая к дворцу, – променад. Дворец представлял собой богато украшенное многоэтажное здание с бронзовой крышей. Вдоль всего фасада дворца шла терраса; променад соединялся с ней пролётом широких каменных ступеней. Солнце к этому времени уже зашло; на землю опускались сумерки. Не видя больше никакого убежища, Кьюджел двинулся к дворцу.
Променад некогда представлял собой монументальное сооружение, но теперь он находился в полуразрушенном состоянии, и сумерки наделяли его меланхолической красотой. Справа и слева расстилался когда-то роскошный сад, теперь неухоженный и заросший. По обеим сторонам променада стояли каменные урны, украшенные сердоликом и гагатом; по центру шёл ряд пьедесталов выше человеческого роста. На каждом пьедестале бюст, а под ним руны, похожие на те, что на амулете. Пьедесталы стояли на расстоянии пяти шагов друг от друга и тянулись на целую милю, до самого дворца. Первые бюсты долго подвергались воздействию ветра и воды, лица их были почти неразличимы; но чем ближе к дворцу, тем яснее становились лица. На последнем пьедестале была статуя молодой женщины. Кьюджел замер: это девушка из ходячей лодки, которую он встретил на северных землях: Дерва Корема, из рода Домбера, нынешняя правительница Сила.
Одолеваемый дурными предчувствиями, Кьюджел остановился, рассматривая массивный портал. Он расстался с Дервой Коремой вовсе не дружелюбно; напротив, она могла затаить к нему злобу. С другой стороны, во время их встречи она сама пригласила его к себе во дворец и говорила с большой теплотой; может, злоба рассеялась, а теплота осталась. И Кьюджел, вспомнив её исключительную красоту, нашёл перспективу второй встречи вдохновляющей.
Но что если она по-прежнему гневается на него? На неё должен произвести большое впечатление амулет, если она, конечно, не станет расспрашивать Кьюджела о его использовании. Если бы только он знал, как прочесть руны, все было бы просто. Но так как Слейя не пожелал поделиться с ним этим знанием, придётся поискать в другом месте, в частности в этом дворце.
Кьюджел остановился перед широкой лестницей, ведущей к террасе. Мраморные ступени потрескались, балюстрада вдоль террасы заросла мхом и лишайником – в таком состоянии полумрак придавал всему печальное величие. Дворец казался в лучшем состоянии. С террасы поднималась исключительно высокая аркада, со стройными витыми колоннами и сложным резным антаблементом, рисунок которого в темноте Кьюджел не смог разобрать. За аркадой виднелись высокие арочные окна, тускло освещённые, и большая дверь.
Осаждаемый разнообразными сомнениями, Кьюджел поднимался по ступеням. Что если Дерва Корема просто посмеётся над его претензиями? Что тогда? Стонов и криков может не хватить. Медленно Кьюджел поднялся на террасу, оптимизм его все убывал, и остановился под аркадой: может, все же разумнее поискать убежище где-нибудь в другом месте. Но, оглянувшись через плечо, он подумал, что видит высокую тёмную фигуру среди пьедесталов. Кьюджел отказался от мысли искать другое убежище и быстро подошёл к высокой двери: если он представится достаточно скромно, может, вообще не увидится с Дервой Коремой. На ступенях послышались вкрадчивые шаги. Кьюджел заколотил в дверь. Звук гулко отдавался внутри дворца.
Проходили минуты; Кьюджелу казалось, что шаги сзади приближаются. Он снова постучал, и снова звуки отдались внутри. Открылось окошечко, и кто-то стал внимательно его разглядывать. Глаз исчез, появился рот.
– Кто ты? – спросил рот. – Чего ты хочешь? – Рот снова исчез, появилось ухо.
– Я путник, ищу убежища на ночь; и побыстрее, потому что появилось какое-то страшное создание.
Снова появился глаз, тщательно осмотрел террасу и вернулся к Кьюджелу.
– Есть ли у тебя какое-нибудь удостоверение?
– Нет. – Кьюджел оглянулся через плечо. – Я предпочёл бы обсудить этот вопрос внутри, потому что существо поднимается по лестнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21