Тут было множество шкафов. Уорд мог прятать Гримуар в любом из них.
Открыв их, Донна убедилась, что они пусты. Взглянув на фигуру Кристи, она прошла дальше. Мимо Хейга. Мимо Нильсена.
Питер Сатклиф стоял над телом женщины; под его ногами валялись старые газеты. Донна подобрала их и быстро проглядела.
Джули тревожно вздохнула, не спуская глаз с фигуры Сатклифа.
Его голова слегка повернулась.
Джули открыла рот, чтобы крикнуть, но у нее не вырвалось ни звука.
Донна все еще стояла у его ног.
Заморгав, Джули посмотрела на восковой экспонат.
На этот раз он стоял неподвижно. Что это, обман зрения? Иллюзия? Наверно, и то и другое.
— Пошли, Донна, — прерывисто дыша, сказала она.
Ее сестра кивнула и, с трудом передвигая ноги, подошла к Криппену. Она посмотрела на книги на столе. Учебник по медицине и учебник по анатомии.
На третьей была нарисована птица. Ястреб?
Значит, это Гримуар.
Она подняла книгу дрожащими руками.
Это был рисунок ястреба, но не герб.
Может быть?
Она открыла книгу.
Пустые страницы.
Сердито чертыхнувшись, она положила книгу на место. Вышла из клетки и присоединилась к Джули. Перед ними была еще одна стена с небольшим проломом пяти футов вышиной и трех — шириной. Это был проход в последнюю часть музея. Камеру пыток.
Донна углубилась в проход.
Над узким отверстием горел красный свет. Пока она стояла, ожидая Джули, свет приобрел ярко-алую окраску, как будто обагрив ее кровью. Посмотрев вперед, она увидела все ту же кромешную тьму. Только экспонаты были освещены, но довольно тускло, с помощью ламп, спрятанных в низком потолке. Только здесь был вход и выход. Донна пошла первая, глядя на несколько отрубленных голов, валяющихся перед гильотиной. Рядом, с вбитого в потолок крюка свисало восковое тело. Тут же была изображена и сцена, как крысы вгрызаются в живот заключенного, посаженного в раскаленную клетку.
Кому-то выжигали глаза.
Кому-то загоняли иглы под ногти.
Кому-то отрывали нос раскаленными щипцами.
Одно зрелище ужаснее другого.
Кого-то варили заживо в массивном металлическом баке.
Кому-то продевали стальное кольцо в язык, чтобы подвесить к нему металлический шар.
Отвращение, которое испытывала Донна, умерялось лишь сознанием изобретательности, с которой все эти чудовищные сцены были устроены. Они были убийственно реалистичны.
Обе женщины завернули за угол, и Джули громко застонала.
«УБИЙСТВО ШАРОН ТЕЙТ» — провозглашала табличка на клетке, в которой была изображена одна из самых страшных сцен, когда-либо разыгрывавшихся в истории.
Впереди висела газета с заголовком об убийстве голливудской звезды и еще четырех человек членами клана Чарлза Мэнсона. Особенно впечатляюща была фигура самого Мэнсона: глаза его горели диким блеском, волосы были взлохмачены. Действие происходило в одной из комнат Тейт. Вокруг кинозвезды толпились убийцы с ножами и револьверами и валялись уже убитые. Кто бы ни был автором этой сцены, он проявил поразительную дотошность в своей работе, даже сумел показать, что Шарон Тейт была на восьмом месяце беременности, когда ее убили, и что ее кровью на стене написали слово «свинья».
— Милостивый Боже! — прошептала Джули, рассматривая эту кошмарную сцену.
Но внимание Донны было привлечено другим.
Впереди большая территория была отведена испанской инквизиции. Там стояло несколько фигур в капюшонах; одна их жертва была подвешена на дыбе, другая — на железных цепях; эта вторая фигура смотрела стеклянными глазами на стоящего перед ней монаха в рясе с чем-то похожим на ржавые садовые ножницы в руках. Цель монаха была ясна — кастрировать несчастного узника.
Еще одна фигура в капюшоне сидела за столом.
Перед ней лежала открытая книга.
Книга на латинском языке. Старинная книга.
Подойти к этому экспонату можно было лишь через металлическую дверь. Она открыла ее и направилась к столу. Взяла книгу и, перевернув, посмотрела на переплет.
На переплете был герб с ястребом.
На ощупь переплет был холодным и липким, точно книга пролежала в сырой норе долгие месяцы, даже годы. Страницы стали хрупкими от времени, некоторые из них повреждены по краям. Часть текста была напечатана латинским шрифтом, часть — тем странным шрифтом, который она видела в шотландской библиотеке.
— Джули, — позвала она.
Сестра бросилась к ней.
— Я нашла то, что мы искали, — торжествующе возгласила Донна. — Это Гримуар.
В этот миг сидевшая за столом фигура вскочила.
Соскользнувший капюшон открыл лицо Питера Фаррелла.
Глава 78
Фаррелл кинулся на нее; его лицо было искажено лютой ненавистью.
Его боевой клич смешался с удивленным возгласом Донны и вскриком Джули.
Донна отпрыгнула назад, уронив книгу на пол.
Фаррелл перепрыгнул через стол, не зная, хватать ему Донну или Гримуар. Он бросился на Донну, которая ловко увернулась, и врезался в фигуру монаха с большими ножницами. У инквизитора отломилась рука, и металлический инструмент заскользил по пыльному полу. Донна схватила его, а Фаррелл вытащил из кармана револьвер.
Она изо всех сил ударила ножницами, попав в ту самую руку, которой он держал оружие. Громкий звон металла огласил камеру пыток.
Револьвер выпал из его руки, но, даже не пытаясь его подобрать, Фаррелл двинулся на нее.
Она вновь взмахнула ножницами. И на этот раз ударила его по лицу. Ножницы порвали кожу щек, вплоть до самой кости, . кровь полилась по всему лицу. Схватив книгу, Донна выбежала в дверь, где ее ждала Джули.
— Схватите их! — прокричал Фаррелл.
Из тени вынырнули Райкер и Келлерман. Они выросли перед женщинами, как два привидения.
Донна вытащила «патфайндер» из своей сумочки, отвела курок и дважды выстрелила. Первая пуля попала в плечо кожаной куртки Райкера, не задев его самого. Вторая пуля оторвала голову Торквемаде, не задев ни одного из нападающих.
Райкер отскочил в сторону, но умудрился достать ногой Донну.
Она нагнулась вперед, и револьвер вылетел из ее руки. Она упала на пол прямо на Гримуар.
Райкер прыгнул на нее, пытаясь отобрать книгу. Джули, изловчившись, ударила его в пах, но в это время на ее шее сомкнулись могучие пальцы Келлермана.
— Сука, — прошипел он, усиливая хватку.
В глазах Джули заплясали белые звездочки, но, как ни царапалась, она не могла освободиться.
Она была совершенно беспомощна; руки, которые ее поддерживали, убивали ее.
Донна оттолкнула Райкера и, вскочив на ноги, увидела, что к их схватке собирается присоединиться и Фаррелл с залитым кровью лицом. Но ее в первую очередь заботила участь Джули.
Келлерман сдавил ее горло с такой силой, что глаза у нее вылезли из орбит.
Донна поискала глазами револьвер и нашла его. Схватив «патфайндер», она перекатилась по полу и выстрелила. Ей повезло: пуля попала прямо в голень Келлерману, чуть ниже левого колена. Несмотря на грохот выстрела в этом замкнутом помещении, она услышала оглушительный треск ломающейся кости.
Келлерман вскрикнул и, отпустив Джули, схватился руками за рану. Кровь струилась сквозь его пальцы, когда он упал на пол, сжимая рваную рану.
Джули тоже упала, почти в беспамятстве. Донна хотела помочь ей, но Райкер схватил ее сзади. Она опрокинулась назад, и оба они полетели вниз через низкую цепь, которая отгораживала экспонаты. Донна оказалась сверху Райкера, ударив его локтем в грудь. Но револьвер вновь выскользнул из ее руки.
Фаррелл уже быстро направлялся к Джули, наставив на нее свое оружие. Он схватил ее за талию и поднял на ноги, приставив дуло к виску.
— Нет! — прокричала Донна, пытаясь вырваться из рук Райкера. — Не трогай ее.
Келлерман громко стонал; его голень была размозжена пулей.
Райкер попытался схватить книгу, но промахнулся, врезался головой в острый угол гильотины и повалился на пол, обеими руками сжав пронзенную болью голову.
— Прекратите! — прогремел низкий голос, заполнив собой весь подвал.
И Донна и Фаррелл повернулись ко входу.
В дверь медленно вошел Фрэнсис Дэшвуд, сопровождаемый Ричардом Парсонсом.
Дэшвуд улыбался.
Глава 79
Зловоние было удушающее.
Донна заметила его, как только Дэшвуд и Парсонс появились в подвале.
Это был несомненный запах смерти.
— У вас есть нечто, принадлежащее нам, — сказал Дэшвуд, тыча пальцем в Гримуар.
— Ваш муж украл эту книгу у нас, — добавил Парсонс. — Верните ее.
Донна сглотнула. Ее буквально воротило от зловония, исходившего от обоих стариков.
— Кто вы? — спросила она, видя гноящиеся струпья на их лицах. Лоб Дэшвуда был усыпан волдырями, один из которых только что прорвался. На его бровь сползал густой гной.
— Друзья вашего мужа, — улыбаясь, ответил Дэшвуд, обнажая свои почерневшие зубы. — Отдайте мне книгу. — Улыбка сменилась гневной гримасой. Он протянул руку.
Донна крепко сжимала Гримуар.
— Я размажу эту суку по стене, — прошипел Фаррелл, приставляя ствол револьвера к виску Джули. — А теперь отдай ему книгу.
— Справедливый обмен, — решил Дэшвуд. — У вас есть нечто, необходимое нам. У нас есть нечто, необходимое вам. Отдайте мне Гримуар.
— Если я это сделаю, вы убьете нас обеих, — сказала Донна.
— А если вы этого не сделаете, Фаррелл убьет вас. И мы все равно заберем книгу, — уточнил Дэшвуд.
— Вполне справедливый обмен. Ее жизнь за Гримуар, — добавил Парсонс, кивая на Джули.
— Почему она так важна для вас? — спросила Донна, отступая назад с книгой в руках.
Дэшвуд шагнул вперед, не спуская глаз с Гримуар.
— Отдайте ее мне, — прохрипел он.
Она расслышала в его голосе гнев и еще какое-то чувство.
Страх?
— Отдай ему книгу, или я убью ее, — пригрозил Фаррелл, переведя взгляд с Донны на Дэшвуда.
Донна отодвинулась еще назад.
— Скажите мне, почему она так важна, — повторила она, открывая книгу на первой странице и принюхиваясь к затхлому запаху, которым веяло от ее похожей на пергамент бумаги. Она положила руку на верхнюю страницу.
— Не повредите ее! — прокричал Дэшвуд. Теперь Донна была уверена, что в его голосе слышится нескрываемый страх. Он подошел ближе, но она приготовилась вырвать первую страницу. — Не повредите книгу, — повторил Дэшвуд. — Вы можете уходить обе, но не повредите книгу.
— Отпустите ее, или я вырву эту и другие страницы, — с вызовом сказала Донна, глядя на Фаррелла.
Он все еще держал Джули, приставив револьвер к ее виску.
— Пристрелите ее, — буркнул Парсонс.
Дэшвуд поднял руку.
— Нет, — прошипел он.
— Я разорву эту книгу, — пригрозила Донна. — Отпустите ее.
— Тебе и десятка страниц не порвать, прежде чем я прикончу вас обеих, — сказал Фаррелл, пренебрегая ее бравадой.
— Отпусти ее, — выпалил Дэшвуд, грозно уставившись на Фаррелла.
Поколебавшись, он отпустил Джули, оттолкнув ее от себя. Она споткнулась и упала на колени, одной рукой растирая горло.
— Брось свою пушку, — велела Донна.
Фаррелл повиновался.
— А теперь отойдите вы все, — продолжала она, подходя к сестре, все еще не выпуская из рук Гримуар.
Дэшвуд не сдвинулся с места, но его затянутые тусклой пленкой глаза не отрывались от книги.
Фаррелл, Райкер и Келлерман, все еще державшийся за свою раненую голень, вышли из подвала, оставив обеих женщин с Парсонсом и Дэшвудом. Зловоние все усиливалось.
Донна быстро скосила глаза и увидела револьвер, брошенный Фарреллом. Он находился в двух футах от нее.
— Дайте мне книгу, и я объясню, почему она так важна для нас. Ведь вы хотите это знать.
Она придвинулась к револьверу.
Джули опиралась о стену, голова ее кружилась, глаза заплыли слезами боли и страха.
— Мы заключили с вами сделку, миссис Уорд, — продолжал Дэшвуд.
Донна опустилась на одно колено, подобрала револьвер, выпрямилась, наведя дуло на Дэшвуда.
Он только рассмеялся.
Его смех отозвался эхом по всему подвалу. Донна почувствовала, что волосы у нее встают дыбом.
— Возьмите эту дрянь, — прошипела она и бросила Гримуар Дэшвуду.
Он поймал ее и тесно прижал к груди, его глаза ярко сверкали. Донна подняла револьвер, так что он оказался вровень с головой Дэшвуда, и приготовилась открыть огонь.
— Отойдите. — Она скрипнула зубами, приложив палец к спусковому крючку.
— Я получил то, что хотел, — сказал Дэшвуд, направляясь к выходу.
— Но они же убьют нас, — проговорила Джули.
— От нас вам ничто не угрожает, — улыбнулся Дэшвуд. — Мы вас не тронем.
Донна нахмурилась.
Что он несет, этот старый черт?
Она целилась точно в лоб Дэшвуда: стоит нажать спусковой крючок — и его мозги разлетятся по всему подвалу.
Может, и стоит нажать?
Он все обнимал книгу так нежно, словно это был маленький ребенок.
— Ваш муж был тоже любопытен, — улыбнулся он, вновь показывая ряды почерневших зубов. — Вы, видимо, похожи на него. Вы хотите знать о Гримуар?
Она медленно кивнула.
— Тогда я вам расскажу.
Глава 80
Убей его.
Какой-то тихий голос шептал ей эти слова на ухо. Она все еще не отводила револьвер от головы Дэшвуда, который ласково гладил переплет Гримуар.
Прострели башку этому старому хрычу.
— Вы убили моего мужа, — спокойно сказала она, как бы утверждая это, а не спрашивая.
Дэшвуд покачал головой.
— Мы тут не виноваты, — возразил он. — Его погубило собственное предательство.
— Вы убили его.
— Так сказали вам в полиции? Что он убит?
— Нет, они отрицали всякую возможность преднамеренного убийства. Сказали, что его смерть — результат несчастного случая.
— Почему же вы им не верите? — со слабой улыбкой спросил Дэшвуд.
— Я уже не знаю, чему верить, чему нет, — сказала она, все еще не опуская пистолета. — Я только знаю, что его смерть каким-то образом связана с этой книгой. — И она кивнула на толстый фолиант.
— Возможно. Я же сказал, что эта книга очень важна для нас.
— А кто вы такие? — спросила она.
— Вы уже наверняка знаете это. Мы — Сыновья Полуночи. — Он произнес эти слова с необычной гордостью. — И всегда ими пребудем. — Снова улыбка. — Теперь, когда Гримуар в наших руках, мы вновь в безопасности. В безопасности от таких людей, как ваш муж, который пытался нас разоблачить. — Он бесстрастно взглянул на Донну. — Представляете ли вы себе, каким могуществом обладает эта книга? Нет, вы не можете себе этого представить. Не можете вообразить себе подобного могущества. Могущества жизни. Способности даровать жизнь.
Он посмотрел на переплет Гримуар и любовно коснулся герба. Даже во мгле Донна видела, с какой яростью сверкают его глаза, как бы опровергая спокойное выражение его лица.
— Эдвард Чарделл, автор этой книги, верил, что жизнь бессмертна. Не столько по времени, сколько по своей сущности. Эта книга, — он вновь поднял ее, — была опубликована, когда Чарделл был на смертном одре. В ней изложены его теории и исследования. Вся сумма знаний, приобретенных им за долгие годы. Он утверждает, что жизнь существует вне и независимо от Творения, а также и независимо от рождения.
Донна слушала с недоумением.
— Он утверждает, что жизнь может быть и бывает свойственна как одушевленным, так и неодушевленным предметам. Органическая жизнь может существовать и быть вызвана везде и во всем. В каменной кладке дома. В драгоценном камне. — Он улыбнулся. — В автомобиле. — Он помолчал мгновение. — Вы верите в привидения, миссис Уорд?
Донна пожала плечами.
— С точки зрения Чарделла, привидение — это лишь живой дух, не имеющий плотской оболочки. Почему дух не может действовать без тела? Он становится самостоятельной целостностью, которая может по своей или чужой воле внедряться в различные предметы. Я мог бы сам это продемонстрировать. Я не берусь утверждать, что могу воскрешать мертвых, даже моим способностям есть предел. — Он хихикнул. — Но я изучил слова этой книги, и я могу вселять жизнь в, казалось бы, безжизненные предметы.
Он указал на револьвер.
Донна почувствовала, что что-то пульсирует в ее руке, как будто она держит бьющееся сердце. Ощущение было крайне неприятное. Посмотрев вниз, она увидела, что револьвер слегка шевелится, рукоятка трепещет в ее руке.
Она в самом деле это видит?
Дуло стало извиваться, как змея, самый его конец расширился в маленький раструб.
Донна уронила оружие и наступила на него.
Револьвер лежал под ее ногами.
Усиленно моргая, она вновь поглядела на него.
— Нет, это вам не показалось, — сказал Дэшвуд. — Церковь назвала бы это чудом. — И он и Парсонс громко засмеялись. -
Завораживающее зрелище, не правда ли? — улыбнулся Дэшвуд. — Так же думал и ваш муж. Вот почему он стремился войти в наше общество, хотел овладеть нашими знаниями.
— Он хотел уничтожить вас, — воскликнула Донна. — Он знал, что эта книга необходима для продления вашей жизни, и поэтому ее похитил.
Дэшвуд вопросительно поднял брови.
— Он хотел овладеть знаниями. И он был готов на все ради этого. Он угрожал разоблачить нас, да, но, для того чтобы разоблачить нас, он сперва должен был вступить в наше общество. Узнать нас. Лучший способ разрушения — изнутри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Открыв их, Донна убедилась, что они пусты. Взглянув на фигуру Кристи, она прошла дальше. Мимо Хейга. Мимо Нильсена.
Питер Сатклиф стоял над телом женщины; под его ногами валялись старые газеты. Донна подобрала их и быстро проглядела.
Джули тревожно вздохнула, не спуская глаз с фигуры Сатклифа.
Его голова слегка повернулась.
Джули открыла рот, чтобы крикнуть, но у нее не вырвалось ни звука.
Донна все еще стояла у его ног.
Заморгав, Джули посмотрела на восковой экспонат.
На этот раз он стоял неподвижно. Что это, обман зрения? Иллюзия? Наверно, и то и другое.
— Пошли, Донна, — прерывисто дыша, сказала она.
Ее сестра кивнула и, с трудом передвигая ноги, подошла к Криппену. Она посмотрела на книги на столе. Учебник по медицине и учебник по анатомии.
На третьей была нарисована птица. Ястреб?
Значит, это Гримуар.
Она подняла книгу дрожащими руками.
Это был рисунок ястреба, но не герб.
Может быть?
Она открыла книгу.
Пустые страницы.
Сердито чертыхнувшись, она положила книгу на место. Вышла из клетки и присоединилась к Джули. Перед ними была еще одна стена с небольшим проломом пяти футов вышиной и трех — шириной. Это был проход в последнюю часть музея. Камеру пыток.
Донна углубилась в проход.
Над узким отверстием горел красный свет. Пока она стояла, ожидая Джули, свет приобрел ярко-алую окраску, как будто обагрив ее кровью. Посмотрев вперед, она увидела все ту же кромешную тьму. Только экспонаты были освещены, но довольно тускло, с помощью ламп, спрятанных в низком потолке. Только здесь был вход и выход. Донна пошла первая, глядя на несколько отрубленных голов, валяющихся перед гильотиной. Рядом, с вбитого в потолок крюка свисало восковое тело. Тут же была изображена и сцена, как крысы вгрызаются в живот заключенного, посаженного в раскаленную клетку.
Кому-то выжигали глаза.
Кому-то загоняли иглы под ногти.
Кому-то отрывали нос раскаленными щипцами.
Одно зрелище ужаснее другого.
Кого-то варили заживо в массивном металлическом баке.
Кому-то продевали стальное кольцо в язык, чтобы подвесить к нему металлический шар.
Отвращение, которое испытывала Донна, умерялось лишь сознанием изобретательности, с которой все эти чудовищные сцены были устроены. Они были убийственно реалистичны.
Обе женщины завернули за угол, и Джули громко застонала.
«УБИЙСТВО ШАРОН ТЕЙТ» — провозглашала табличка на клетке, в которой была изображена одна из самых страшных сцен, когда-либо разыгрывавшихся в истории.
Впереди висела газета с заголовком об убийстве голливудской звезды и еще четырех человек членами клана Чарлза Мэнсона. Особенно впечатляюща была фигура самого Мэнсона: глаза его горели диким блеском, волосы были взлохмачены. Действие происходило в одной из комнат Тейт. Вокруг кинозвезды толпились убийцы с ножами и револьверами и валялись уже убитые. Кто бы ни был автором этой сцены, он проявил поразительную дотошность в своей работе, даже сумел показать, что Шарон Тейт была на восьмом месяце беременности, когда ее убили, и что ее кровью на стене написали слово «свинья».
— Милостивый Боже! — прошептала Джули, рассматривая эту кошмарную сцену.
Но внимание Донны было привлечено другим.
Впереди большая территория была отведена испанской инквизиции. Там стояло несколько фигур в капюшонах; одна их жертва была подвешена на дыбе, другая — на железных цепях; эта вторая фигура смотрела стеклянными глазами на стоящего перед ней монаха в рясе с чем-то похожим на ржавые садовые ножницы в руках. Цель монаха была ясна — кастрировать несчастного узника.
Еще одна фигура в капюшоне сидела за столом.
Перед ней лежала открытая книга.
Книга на латинском языке. Старинная книга.
Подойти к этому экспонату можно было лишь через металлическую дверь. Она открыла ее и направилась к столу. Взяла книгу и, перевернув, посмотрела на переплет.
На переплете был герб с ястребом.
На ощупь переплет был холодным и липким, точно книга пролежала в сырой норе долгие месяцы, даже годы. Страницы стали хрупкими от времени, некоторые из них повреждены по краям. Часть текста была напечатана латинским шрифтом, часть — тем странным шрифтом, который она видела в шотландской библиотеке.
— Джули, — позвала она.
Сестра бросилась к ней.
— Я нашла то, что мы искали, — торжествующе возгласила Донна. — Это Гримуар.
В этот миг сидевшая за столом фигура вскочила.
Соскользнувший капюшон открыл лицо Питера Фаррелла.
Глава 78
Фаррелл кинулся на нее; его лицо было искажено лютой ненавистью.
Его боевой клич смешался с удивленным возгласом Донны и вскриком Джули.
Донна отпрыгнула назад, уронив книгу на пол.
Фаррелл перепрыгнул через стол, не зная, хватать ему Донну или Гримуар. Он бросился на Донну, которая ловко увернулась, и врезался в фигуру монаха с большими ножницами. У инквизитора отломилась рука, и металлический инструмент заскользил по пыльному полу. Донна схватила его, а Фаррелл вытащил из кармана револьвер.
Она изо всех сил ударила ножницами, попав в ту самую руку, которой он держал оружие. Громкий звон металла огласил камеру пыток.
Револьвер выпал из его руки, но, даже не пытаясь его подобрать, Фаррелл двинулся на нее.
Она вновь взмахнула ножницами. И на этот раз ударила его по лицу. Ножницы порвали кожу щек, вплоть до самой кости, . кровь полилась по всему лицу. Схватив книгу, Донна выбежала в дверь, где ее ждала Джули.
— Схватите их! — прокричал Фаррелл.
Из тени вынырнули Райкер и Келлерман. Они выросли перед женщинами, как два привидения.
Донна вытащила «патфайндер» из своей сумочки, отвела курок и дважды выстрелила. Первая пуля попала в плечо кожаной куртки Райкера, не задев его самого. Вторая пуля оторвала голову Торквемаде, не задев ни одного из нападающих.
Райкер отскочил в сторону, но умудрился достать ногой Донну.
Она нагнулась вперед, и револьвер вылетел из ее руки. Она упала на пол прямо на Гримуар.
Райкер прыгнул на нее, пытаясь отобрать книгу. Джули, изловчившись, ударила его в пах, но в это время на ее шее сомкнулись могучие пальцы Келлермана.
— Сука, — прошипел он, усиливая хватку.
В глазах Джули заплясали белые звездочки, но, как ни царапалась, она не могла освободиться.
Она была совершенно беспомощна; руки, которые ее поддерживали, убивали ее.
Донна оттолкнула Райкера и, вскочив на ноги, увидела, что к их схватке собирается присоединиться и Фаррелл с залитым кровью лицом. Но ее в первую очередь заботила участь Джули.
Келлерман сдавил ее горло с такой силой, что глаза у нее вылезли из орбит.
Донна поискала глазами револьвер и нашла его. Схватив «патфайндер», она перекатилась по полу и выстрелила. Ей повезло: пуля попала прямо в голень Келлерману, чуть ниже левого колена. Несмотря на грохот выстрела в этом замкнутом помещении, она услышала оглушительный треск ломающейся кости.
Келлерман вскрикнул и, отпустив Джули, схватился руками за рану. Кровь струилась сквозь его пальцы, когда он упал на пол, сжимая рваную рану.
Джули тоже упала, почти в беспамятстве. Донна хотела помочь ей, но Райкер схватил ее сзади. Она опрокинулась назад, и оба они полетели вниз через низкую цепь, которая отгораживала экспонаты. Донна оказалась сверху Райкера, ударив его локтем в грудь. Но револьвер вновь выскользнул из ее руки.
Фаррелл уже быстро направлялся к Джули, наставив на нее свое оружие. Он схватил ее за талию и поднял на ноги, приставив дуло к виску.
— Нет! — прокричала Донна, пытаясь вырваться из рук Райкера. — Не трогай ее.
Келлерман громко стонал; его голень была размозжена пулей.
Райкер попытался схватить книгу, но промахнулся, врезался головой в острый угол гильотины и повалился на пол, обеими руками сжав пронзенную болью голову.
— Прекратите! — прогремел низкий голос, заполнив собой весь подвал.
И Донна и Фаррелл повернулись ко входу.
В дверь медленно вошел Фрэнсис Дэшвуд, сопровождаемый Ричардом Парсонсом.
Дэшвуд улыбался.
Глава 79
Зловоние было удушающее.
Донна заметила его, как только Дэшвуд и Парсонс появились в подвале.
Это был несомненный запах смерти.
— У вас есть нечто, принадлежащее нам, — сказал Дэшвуд, тыча пальцем в Гримуар.
— Ваш муж украл эту книгу у нас, — добавил Парсонс. — Верните ее.
Донна сглотнула. Ее буквально воротило от зловония, исходившего от обоих стариков.
— Кто вы? — спросила она, видя гноящиеся струпья на их лицах. Лоб Дэшвуда был усыпан волдырями, один из которых только что прорвался. На его бровь сползал густой гной.
— Друзья вашего мужа, — улыбаясь, ответил Дэшвуд, обнажая свои почерневшие зубы. — Отдайте мне книгу. — Улыбка сменилась гневной гримасой. Он протянул руку.
Донна крепко сжимала Гримуар.
— Я размажу эту суку по стене, — прошипел Фаррелл, приставляя ствол револьвера к виску Джули. — А теперь отдай ему книгу.
— Справедливый обмен, — решил Дэшвуд. — У вас есть нечто, необходимое нам. У нас есть нечто, необходимое вам. Отдайте мне Гримуар.
— Если я это сделаю, вы убьете нас обеих, — сказала Донна.
— А если вы этого не сделаете, Фаррелл убьет вас. И мы все равно заберем книгу, — уточнил Дэшвуд.
— Вполне справедливый обмен. Ее жизнь за Гримуар, — добавил Парсонс, кивая на Джули.
— Почему она так важна для вас? — спросила Донна, отступая назад с книгой в руках.
Дэшвуд шагнул вперед, не спуская глаз с Гримуар.
— Отдайте ее мне, — прохрипел он.
Она расслышала в его голосе гнев и еще какое-то чувство.
Страх?
— Отдай ему книгу, или я убью ее, — пригрозил Фаррелл, переведя взгляд с Донны на Дэшвуда.
Донна отодвинулась еще назад.
— Скажите мне, почему она так важна, — повторила она, открывая книгу на первой странице и принюхиваясь к затхлому запаху, которым веяло от ее похожей на пергамент бумаги. Она положила руку на верхнюю страницу.
— Не повредите ее! — прокричал Дэшвуд. Теперь Донна была уверена, что в его голосе слышится нескрываемый страх. Он подошел ближе, но она приготовилась вырвать первую страницу. — Не повредите книгу, — повторил Дэшвуд. — Вы можете уходить обе, но не повредите книгу.
— Отпустите ее, или я вырву эту и другие страницы, — с вызовом сказала Донна, глядя на Фаррелла.
Он все еще держал Джули, приставив револьвер к ее виску.
— Пристрелите ее, — буркнул Парсонс.
Дэшвуд поднял руку.
— Нет, — прошипел он.
— Я разорву эту книгу, — пригрозила Донна. — Отпустите ее.
— Тебе и десятка страниц не порвать, прежде чем я прикончу вас обеих, — сказал Фаррелл, пренебрегая ее бравадой.
— Отпусти ее, — выпалил Дэшвуд, грозно уставившись на Фаррелла.
Поколебавшись, он отпустил Джули, оттолкнув ее от себя. Она споткнулась и упала на колени, одной рукой растирая горло.
— Брось свою пушку, — велела Донна.
Фаррелл повиновался.
— А теперь отойдите вы все, — продолжала она, подходя к сестре, все еще не выпуская из рук Гримуар.
Дэшвуд не сдвинулся с места, но его затянутые тусклой пленкой глаза не отрывались от книги.
Фаррелл, Райкер и Келлерман, все еще державшийся за свою раненую голень, вышли из подвала, оставив обеих женщин с Парсонсом и Дэшвудом. Зловоние все усиливалось.
Донна быстро скосила глаза и увидела револьвер, брошенный Фарреллом. Он находился в двух футах от нее.
— Дайте мне книгу, и я объясню, почему она так важна для нас. Ведь вы хотите это знать.
Она придвинулась к револьверу.
Джули опиралась о стену, голова ее кружилась, глаза заплыли слезами боли и страха.
— Мы заключили с вами сделку, миссис Уорд, — продолжал Дэшвуд.
Донна опустилась на одно колено, подобрала револьвер, выпрямилась, наведя дуло на Дэшвуда.
Он только рассмеялся.
Его смех отозвался эхом по всему подвалу. Донна почувствовала, что волосы у нее встают дыбом.
— Возьмите эту дрянь, — прошипела она и бросила Гримуар Дэшвуду.
Он поймал ее и тесно прижал к груди, его глаза ярко сверкали. Донна подняла револьвер, так что он оказался вровень с головой Дэшвуда, и приготовилась открыть огонь.
— Отойдите. — Она скрипнула зубами, приложив палец к спусковому крючку.
— Я получил то, что хотел, — сказал Дэшвуд, направляясь к выходу.
— Но они же убьют нас, — проговорила Джули.
— От нас вам ничто не угрожает, — улыбнулся Дэшвуд. — Мы вас не тронем.
Донна нахмурилась.
Что он несет, этот старый черт?
Она целилась точно в лоб Дэшвуда: стоит нажать спусковой крючок — и его мозги разлетятся по всему подвалу.
Может, и стоит нажать?
Он все обнимал книгу так нежно, словно это был маленький ребенок.
— Ваш муж был тоже любопытен, — улыбнулся он, вновь показывая ряды почерневших зубов. — Вы, видимо, похожи на него. Вы хотите знать о Гримуар?
Она медленно кивнула.
— Тогда я вам расскажу.
Глава 80
Убей его.
Какой-то тихий голос шептал ей эти слова на ухо. Она все еще не отводила револьвер от головы Дэшвуда, который ласково гладил переплет Гримуар.
Прострели башку этому старому хрычу.
— Вы убили моего мужа, — спокойно сказала она, как бы утверждая это, а не спрашивая.
Дэшвуд покачал головой.
— Мы тут не виноваты, — возразил он. — Его погубило собственное предательство.
— Вы убили его.
— Так сказали вам в полиции? Что он убит?
— Нет, они отрицали всякую возможность преднамеренного убийства. Сказали, что его смерть — результат несчастного случая.
— Почему же вы им не верите? — со слабой улыбкой спросил Дэшвуд.
— Я уже не знаю, чему верить, чему нет, — сказала она, все еще не опуская пистолета. — Я только знаю, что его смерть каким-то образом связана с этой книгой. — И она кивнула на толстый фолиант.
— Возможно. Я же сказал, что эта книга очень важна для нас.
— А кто вы такие? — спросила она.
— Вы уже наверняка знаете это. Мы — Сыновья Полуночи. — Он произнес эти слова с необычной гордостью. — И всегда ими пребудем. — Снова улыбка. — Теперь, когда Гримуар в наших руках, мы вновь в безопасности. В безопасности от таких людей, как ваш муж, который пытался нас разоблачить. — Он бесстрастно взглянул на Донну. — Представляете ли вы себе, каким могуществом обладает эта книга? Нет, вы не можете себе этого представить. Не можете вообразить себе подобного могущества. Могущества жизни. Способности даровать жизнь.
Он посмотрел на переплет Гримуар и любовно коснулся герба. Даже во мгле Донна видела, с какой яростью сверкают его глаза, как бы опровергая спокойное выражение его лица.
— Эдвард Чарделл, автор этой книги, верил, что жизнь бессмертна. Не столько по времени, сколько по своей сущности. Эта книга, — он вновь поднял ее, — была опубликована, когда Чарделл был на смертном одре. В ней изложены его теории и исследования. Вся сумма знаний, приобретенных им за долгие годы. Он утверждает, что жизнь существует вне и независимо от Творения, а также и независимо от рождения.
Донна слушала с недоумением.
— Он утверждает, что жизнь может быть и бывает свойственна как одушевленным, так и неодушевленным предметам. Органическая жизнь может существовать и быть вызвана везде и во всем. В каменной кладке дома. В драгоценном камне. — Он улыбнулся. — В автомобиле. — Он помолчал мгновение. — Вы верите в привидения, миссис Уорд?
Донна пожала плечами.
— С точки зрения Чарделла, привидение — это лишь живой дух, не имеющий плотской оболочки. Почему дух не может действовать без тела? Он становится самостоятельной целостностью, которая может по своей или чужой воле внедряться в различные предметы. Я мог бы сам это продемонстрировать. Я не берусь утверждать, что могу воскрешать мертвых, даже моим способностям есть предел. — Он хихикнул. — Но я изучил слова этой книги, и я могу вселять жизнь в, казалось бы, безжизненные предметы.
Он указал на револьвер.
Донна почувствовала, что что-то пульсирует в ее руке, как будто она держит бьющееся сердце. Ощущение было крайне неприятное. Посмотрев вниз, она увидела, что револьвер слегка шевелится, рукоятка трепещет в ее руке.
Она в самом деле это видит?
Дуло стало извиваться, как змея, самый его конец расширился в маленький раструб.
Донна уронила оружие и наступила на него.
Револьвер лежал под ее ногами.
Усиленно моргая, она вновь поглядела на него.
— Нет, это вам не показалось, — сказал Дэшвуд. — Церковь назвала бы это чудом. — И он и Парсонс громко засмеялись. -
Завораживающее зрелище, не правда ли? — улыбнулся Дэшвуд. — Так же думал и ваш муж. Вот почему он стремился войти в наше общество, хотел овладеть нашими знаниями.
— Он хотел уничтожить вас, — воскликнула Донна. — Он знал, что эта книга необходима для продления вашей жизни, и поэтому ее похитил.
Дэшвуд вопросительно поднял брови.
— Он хотел овладеть знаниями. И он был готов на все ради этого. Он угрожал разоблачить нас, да, но, для того чтобы разоблачить нас, он сперва должен был вступить в наше общество. Узнать нас. Лучший способ разрушения — изнутри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28