Рельеф изменился, однако в предрассветной мгле трудно было сказать как именно. Впереди находился еще один холм, и в низких рваных облаках прятались верхушки нескольких высоких деревьев. Крутя педали изо всех сил, Флер видела, что им предстоит зацепить верхние ветви. Маячившие впереди темные контуры возносились над окрестным лесом на три сотни метров, и черные ветви готовы были вцепиться. Флер почувствовала, как замерло сердце. Вместе с Армадой они нажали на педали; малейшее касание о ветви — и крошечный аппаратик неизбежно рухнул бы вниз.
И тут стало ясно, что Флер полностью исчерпала силы. Даже фарамол не мог заставить ее ноги крутить педали, и, хотя Армада крутила пропеллер, они не набирали высоту, хотя и не теряли, но этого было явно недостаточно.
Вдруг из глотки Флер вырвался рев, крик вызова, хоть и на высоких нотах, — это открылись скрытые резервы, которых она и подозревать у себя не могла. Крик ее слился с воем Армады, и обе они, вопя, как коты в драке, как-то увеличили скорость. Но деревья приближались, и вдруг в последний момент порыв попутного ветра подбросил их на несколько спасительных метров.
Оказавшись снова над деревьями, они пересекли затем ущелье, в гранитных стенах которого стремился к Ирурупуп один из его огромных притоков. Небо стало светлее, и вскоре заработали солнечные батареи на крыльях.
Весь тоскливый восьмой день Флер не сводила глаз с горизонта на севере, выискивая хоть какие-нибудь признаки гор, — но не видела ничего, кроме леса, и ни о чем не могла думать, как только о пульсирующей боли в тех местах, где тело ее опиралось на провонявшую обивку. Попытки подвинуться или повернуться не помогали — непрерывная боль не утихала. И во сне, и наяву, а чаще между явью и сном висящая в аппарате Флер чувствовала, что горизонт их дразнит. В ее тюремной камере было так тесно, что ни коснуться ног и ни почесаться, но решетку можно было выломать голыми руками, а за ней манил к себе бескрайний зеленый мир.
Когда Бени в очередной раз начало клониться к горизонту, они принялись выискивать кружащих в восходящих потоках стервятников. В очередной раз поднялись они в более холодный воздух в лучах уже меркнущего света, и когда флайер выбросило из термального потока вверх, Армада заметила на горизонте на севере яркие зазубрины, от которых все еще отражались лучи Бени.
— Смотри, — хрипло прошептала она трясущейся от холода Флер, ослабевшей и больной. — Это вершина горы Фандан — мы почти у цели.
Однако когда Флер подняла голову, последние отблески уже исчезли, и лишь тусклый свет Бледной Луны, уже высоко поднявшейся на востоке, освещал горизонт.
На десятый день кончилась вода, а от запасов фарамола осталась половина. Обе женщины были на грани забытья. Флер не могла больше поднять голову, и Армада, явно более сильная, стала беспокоиться, не задохнется ли ее спутница, уткнувшись лицом в обивку. Но разбудить Флер было невозможно, а Армада не могла тратить силы ни на что, кроме управления аппаратом.
Теперь они умирали, на десять дней отодвинув с помощью фарамола свою судьбу. Горы — прекрасные бело-голубые складчатые громадины — перестали дразнить их издали, как делали весь девятый день, оставаясь на бесконечном неясном горизонте. Они явно выросли в размерах, приняв очертания огромной стены экваториального хребта, где вздымались почти на двадцатикилометровую высоту такие вершины, как Олд-Сприк и Маунт-Стэнли.
К полудню они летели между заросшими лесом отрогами, и Армада стала думать, где попробовать сесть. У нее и Флер уже двадцать четыре часа не было ни капли воды, и за десятидневную голодовку они ослабели настолько, что не в силах были бы после посадки искать воду. Армада решила лететь, пока не покажется вода, — если не начнет терять сознание.
Во второй половине дня они пролетели сквозь облако тумана, а когда вышли из него, местность неузнаваемо изменилась. Бесконечные джунгли уступили место голым, лишенным растительности скалам, напоминавшим исполинские клешни самой планеты, прорвавшие собой сплошной лесной ковер. Стали появляться протяженные хребты, крутые склоны и нагорья. Они вошли в широкую горную долину, над ними высились скальные стены, а еще дальше величественные горные хребты терялись в безбрежной синеве.
Глава 15
Во тьме ветрового святилища не звучали в ту ночь песни. Адепты, созванные со всех долин экваториального высокогорья планеты, тесно сгрудились у основной трубы. Перед ними, освещенная глоподами, стояла Справедливая Фандан. За ней встали представители остальных кланов. Она заговорила:
— Соразмерно этой планете и по благоволению Аризелей тки Фенрилль наши семейства поселились здесь и стали процветать — бок о бок с ау фейнами. Истинно — мы одно с вами и со всей планетой.
Справедливая замолчала. Послышалось одобрительное перешептывание.
— Но теперь перед нами встала великая угроза. Мощь, превышающая нашу, заполнила небеса и собирается опустошить наши долины. Я побывала на самой Красной Луне… — послышались изумленные вздохи и перешептывание, — и изучила ту силу, которая угрожает нам всем. Увидев ее, пришла к выводу, что было бы глупо открыто встать на ее пути, если это не будет абсолютно неизбежно. У нас не хватит военной силы, чтобы победить противника, и потому нам остается либо погибнуть с оружием в руках, либо покориться, либо бежать.
Вновь послышался оживленный шепот. Глаза адептов яркими желтыми звездами сияли в плотной толпе, обступившей стоящую в центре стройную фигуру Справедливой и не сводящей с нее глаз.
— Лишь наша гордость — гордость людей и фейнов — может понудить нас встать на защиту и погибнуть в наших долинах, и если другого выхода и в самом деле нет, то я предпочла бы смерть. Однако нет неизбежности в таком суровом решении. Если мы уйдем из долин и найдем убежища в глубоком лесу, противник не обнаружит целей для удара, и через некоторое время, как я верю, ему придется вести переговоры.
Справедливая сделала глубокий вдох.
— Поэтому сегодня ночью я отправляю приказ всем командирам долины Фандан. Мы отступим в лес. — Ее голос стал громче, в нем прозвучала нотка вызова. — Через сорок дней мы встретимся на вершинах Махра. Хотят ли фейны быть с нами?
Колебаний не было. Адепты взвыли в знак согласия, и звуки их трелей долгим эхом отразились в трубе.
Хитиновая команда Южного Митилиокса возвращалась в район сбора. Весь этот мрачный день они устраняли повреждения, оставшиеся после налета огромного боевого отряда. Было разрушено много построенных гнезд — их вскрывали динамитом, и в толщу визиревой массы вгрызались замораживающие машины. То, что после этого оставалось в гнездах, уничтожалось газами, чтобы обезопасить людей. Взорванные гнезда торчали безобразными язвами посреди зеленого ковра долины.
Члены команды, одетые в традиционные краги из тонкой кожи гзана и хлопчатобумажные рубашки с зелеными полосами, занимались в основном закладкой новых гнезд, внося в них молодых королев подвида Слэйд-Маунтин-Грин, который хорошо себя зарекомендовал в смешанных Митилиокских лесах. Однако годы пройдут, пока королевы произведут огромное потомство, необходимое для поддержания жизни полного хитинового гнезда со всеми его кастами рабочих, воинов и мыслителей.
Было и несколько опасных моментов при подавлении старых разрушенных гнезд, в которых королевы выжили и смогли собрать вокруг себя воинов. Кое-где были гнезда, не замеченные захватчиками; эти гнезда наблюдали устроенный людьми погром от начала до конца, и теперь их подозрительность переросла в паранойю. И здесь были случаи, требовавшие высшего искусства, — случаи, о которых старые заклинатели хитина любят рассказывать благоговейно внимающим новичкам. Рассказывать, как спускаются обнаженными прямо в гнездо по главному стволу, подвергая себя опасности мучительной смерти по малейшей прихоти медленного, настороженного разума гнезда, пытаясь восстановить эмоциональный контакт и вновь добиться доверия со стороны коллективного разума визиревой массы.
Но более всего осложняло задачу то, что дело приходилось иметь с королевами. Тщеславные, высокомерные, полуразумные, но имеющие различное с общим разумом гнезда сознание, королевы бывали очень злобными. Коллективный разум визирей был склонен к стабильности и осознанному, свирепому и беспощадному эгоцентризму, доходившему до нарциссизма. Но даже самая грубая лесть не всегда могла спасти заклинателя от криков нестерпимой боли, причиненной по капризу королевы.
Оказаться усыпанным хитиновыми воинами с жвалами размером в дюйм и такими же жалами — значило для заклинателя оказаться лицом к лицу с неописуемо ужасной и мучительной смертью. Выбраться из такого отчаянного положения могли лишь опытные заклинатели, обладавшие хитростью, коварством и умением успокоить разум насекомых, установив с ними эмоциональную, почти телепатическую связь, а такое умение вырабатывалось лишь длительной тренировкой. Чтобы обвести разум визирей вокруг пальца, заклинатель должен был полюбить его, использовать нежность и ласку, восхваление и лесть, обещать всевозможные лакомства — охапки лепестков джика и бочки спелых плодов глоб-глоба. Заклинатель должен был знать, когда идти вперед и начинать поглаживать визирей и предлагать плоды королевам, а когда притормозить и лишь умолять надменных насекомых о помощи.
В команде Южного Митилиокса были сплошь ветераны, лучшие из лучших. Получая за свой труд определенный процент добытого фарамола, каждый из членов команды уже имел лекарства продления жизни не на одну тысячу лет. У некоторых были честолюбивые планы однажды бросить работу и эмигрировать к звездам. Другие, более скромные, намеревались выйти в отставку и дожить остаток дней в какой-нибудь необитаемой горной долине. Для заклинателя, имеющего в своем распоряжении десяток гнезд, будущее казалось не только безоблачным, но и бесконечным.
Перейдя ручей Лэйр, команда увидела объект, медленно приближающийся к долине на высоте не более сотни метров. В напряженной обстановке ожидания возвращения космических пехотинцев переход к действию был мгновенным. Забравшись на деревья для лучшего обзора, заклинатели увидели, что аппарат опустился в лес на дальнем берегу реки Димпль. Они дали радиограмму в форт Треснувшей Скалы, там немедленно подняли по тревоге отряды фейнов и послали прочесать леса в поисках шпионов.
Вскоре после этого из форта Треснувшей Скалы был вызван вертолет. Когда он возвратился на базу, Лавин Фандин покинул командный пункт и отправился в отсек срочной помощи лазарета. Туда доставили двух женщин, находившихся на борту флайера, — обе они были без сознания и истощены до последней степени. Доктор Олантер, высокий, как ссутулившаяся цапля, человек с острыми глазами, был поражен.
— По правилам они должны были уже умереть. Обезвоживание зашло очень далеко, и я думаю, они не ели неделю или даже больше, но сильнее всего меня беспокоит именно обезвоживание.
Лавин поднял стальной контейнер — единственный груз с планера, обнаруженного в зарослях глоб-глоба у реки Димпль.
— В нем еще осталось примерно тринадцать граммов фарамола. Я полагаю, именно его они использовали вместо пищи. И разумеется, он стал намного легче.
Олантер кивнул, поглаживая свою козлиную бородку цвета соли с перцем.
— Да, конечно, видно множество симптомов острого отравления фарамолом. Возможно, в начале пути контейнер был полон. Если предположить, что всего он вмещает двадцать восемь граммов — что-то около одной унции в старых мерах, — это могло бы объяснить некоторые последствия. Конечно, в этом случае они приняли его в тысячи раз больше допустимых доз. Забавно, но именно отравление фарамолом помогло им пережить обезвоживание.
Внезапное появление Армады из голубой пустоты было для Лавина еще одним сюрпризом. Он-то было подумал, что, где бы она ни была, она там и останется до конца войны. И очень было удивительно ее появление вместе с Флер Кевилла, дипломатом с Земли. Как ни думай, а более невероятную пару спутников и представить себе нельзя.
Проверив пульс Армады, Олантер поставил капельницу.
— Что и говорить, сложения она просто атлетического. Она всегда была такой же сильной телом, как и духом. — Отчеты о состоянии Армады после предыдущего возвращения с Побережья Эс-икс Олантер никогда Лавину не показывал. — Полагаю, она будет жить, по крайней мере пока ее снова не занесет в этот богомерзкий город.
Лавин кивнул с мрачным выражением на лице. Олантер накрыл Армаду простыней, выпрямился и сплел пальцы рук.
— Знаете, жаль мне вас, молодой человек, — сказал он. — С этой дикаркой никому не справиться. Ваша задача совершенно безнадежна — так почему бы не отправить ее в школы Гато прямо сейчас? Сейчас, пока не поздно?
Лавин неопределенно пожал плечами. Армада могла сделать все, что ей только в голову взбредет. В принципе он за нее в ответе, однако Олантер абсолютно прав — она действительно неуправляема. Но сам Лавин еще достаточно молод, чтобы симпатизировать ее необузданному нраву. Он сам чувствовал влекущие призывы Побережья Эс-икс и общества людей вне жестких рамок клана Фандан. Временами он тоже удирал из гор и проводил день-другой где-нибудь на острове Удовольствий или на яхте Мими Зизи. И кроме того, школ Гато больше не было, так что даже если бы она согласилась, отправить ее было бы некуда.
— А что с другой?
Они посмотрели на изнуренное тело Флер. От нее остались лишь кожа да кости, и кожа обтягивала череп и скулы в смертельном объятии. Олантер взглянул на экран медицинского компьютера.
— Эта пациентка постарше, ее биологический возраст где-то под сорок лет. За левым ухом имеется маленькая родинка. Учитывая возраст, состояние ее лучше, чем можно было бы ожидать. Однако не могу сказать с уверенностью, удастся ли ей выбраться. Она пробыла в коме как минимум двенадцать часов.
— Когда их можно будет транспортировать?
— Не ранее чем через сорок восемь часов, да и то лишь в случае крайней необходимости.
Лавин помолчал немного, глядя в палату за спиной Олантера. Там было еще несколько пациентов.
— Вы слышали о новом приказе Справедливой Фандан?
— Да, меня проинформировали, — кивнул Олантер. — Все мы должны эвакуироваться в течение трех дней. Сегодня утром я собрал медиков и проинструктировал их. Лазарет форта Треснувшей Скалы будет готов к указанному времени.
— Этих двух мы не будем трогать до самого последнего момента.
— Разумеется. Им нужно как можно дольше отдохнуть. Вы знаете, мне приходилось лечить людей по всей этой планете, и в прибрежных городах, и в высокогорных долинах, однако я никогда прежде не бывал в лесной глуши. Должен признаться, мне одновременно и интересно, и тревожно. Как мы выживем в джунглях?
Лавин улыбнулся:
— Придется научиться осторожности. И там, внизу, можно жить. Нам придется быть осторожными, как гзаны, и свирепыми, как гнирры. Адепты помогут ускользнуть от вудвосов.
Лавин повернулся и вышел, оставив доктора Олантера заниматься своими делами.
Однако когда через несколько часов Армада вновь открыла глаза, первое, что она увидела, было лицо Лавина Фандина, стоявшего у больничной койки. Склонившись над небольшим компьютером, он сосредоточенно изучал медицинский диагноз. На нем был заляпанный камуфляж, ремень был увешан оружием и снаряжением, грязная обувь растоптана, и это было самое успокаивающее зрелище в мире.
Она была жива. Нечто подобное Армада смутно подозревала и прежде, чувствуя, что лежит где-то на спине, ощущая мягкое прикосновение простыни. Но она не только была жива, но и попала на территорию Фанданов! Все-таки они не сбились с курса! Она попыталась радостно заорать, но губы ее были как резиновые, а онемелый язык совершенно не слушался. Из груди вылетел лишь печальный каркающий звук.
Однако он привлек внимание Лавина. Он быстро обернулся, глаза его заблестели.
— Ага, вот она, проснулась наконец и полностью в моей власти! Сообладательница рекорда по межгалактическим и трансконтинентальным перелетам на солнечной энергии! Придется сообщить на Землю, в институт Гиннесса.
Он был разгневан и хотел держаться с ней сурово — это Армада поняла мгновенно. И потому ждала, не открывая глаз. Через минуту-другую он поостынет, как всегда. И в самом деле, когда она вновь открыла глаза, гроза уже прошла и на лице Лавина осталось лишь выражение неподдельного недоумения.
— Ну? Ты, наверное, хочешь мне что-то рассказать?
— Пожалуйста, Лавин, не сейчас.
Это было трудно. Неужели он не может осознать, каких усилий стоит ей каждое слово?
Он наклонился над ней и всунул в уголок рта трубку подачи воды, одарив ее при этом угрюмым взглядом из-под нахмуренных бровей.
— Пожалуйста, — сказала она, — я не хотела бы говорить об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43