В последующие дни попытки Гариона направить разговор с выздоравливающим императором в нужное русло и убедить его в необходимости возвращения в Маллорею не имели успеха. Закет обычно ссылался на не проходящую после отравления слабость, хотя Гарион подозревал, что это всего лишь отговорка, поскольку на все остальные занятия императору с избытком хватало сил, и только когда Гарион намеревался поговорить с ним о путешествий, тот оказывался утомленным.Однако вечером четвертого дня он решил еще раз попробовать договориться, прежде чем переходить к прямым действиям. Он застал Закета сидящим рядом с кроватью на стуле с книгой в руках. Темные круги под глазами исчезли, дрожание полностью прекратилось, и он выглядел очень бодрым.— А, Белгарион, — произнес он почти весело, — как мило, что вы заглянули.— Я думал, что мой приход снова вернет вам сон, — ответил Гарион с подчеркнутым сарказмом.— Это так бросается в глаза? — спросил Закет.— По правде говоря, да. Каждый раз, когда я произношу слова «корабль» и «Маллорея», вы закрываете глаза. Закет, нам нужно об этом поговорить, и время не терпит.Закет провел рукой по глазам, демонстрируя усталость.— Тогда разрешите мне выразиться по-другому, — настаивал Гарион. — Белгарат начинает нервничать. Я пытаюсь вести наши разговоры в рамках приличий, но, если он вмешается, они наверняка станут неприятными — и очень скоро.Закет опустил руку и прищурился.— Это слегка похоже на угрозу, Белгарион.— Нет, — возразил Гарион. — Это только дружеский совет. Если вы хотите остаться в Хтол-Мургосе, это ваше дело, но мы должны поехать в Маллорею — и немедленно.— А если я решу не отпускать вас?— Не отпускать? — Гарион рассмеялся. — Закет, вы разве выросли в другом мире? Вы хоть отдаленно представляете себе, о чем говорите?— Закончим на этом наш разговор, Белгарион, — холодно бросил император. Резко встав, он повернулся к кровати. Как всегда, кошка перенесла свое маленькое мяукающее потомство на его одеяло, а сама пошла подремать в свою коробку. Император раздраженно поглядел на меховой островок на своей постели. — Я разрешил вам удалиться, Белгарион, — кинул он через плечо. Затем протянул руку, чтобы взять сбившихся в кучу котят.Из-под кошачьей шубки высунулась Зит, взвилась в воздух, пронзила его ледяным взглядом и угрожающе зашипела.— Зубы Торака! — вскричал разгневанный император, отдергивая руку. — Это уже слишком! Иди скажи Сади, чтобы он немедленно убрал свою проклятую змею из моей комнаты!— Он уже четыре раза это делал, Закет, — мягко произнес Гарион. — Но она каждый раз приползает обратно. — Спрятав улыбку, он добавил: — Может быть, вы ей понравились?— Вы шутите со мной?— Я?— Уберите отсюда змею.Гарион заложил руки за спину.— Только не я, Закет.Я схожу за Сади.Однако когда он вышел из комнаты, ему на глаза попалась Бархотка, с загадочной улыбкой на лице направляющаяся к покоям императора.— Как думаешь, ты можешь заставить Зит уползти? — спросил ее Гарион. — Она там, на постели Закета, с этими котятами.— Ты сам можешь это сделать, Белгарион, — ответила белокурая девушка, улыбнувшись и показывая очаровательные ямочки на щеках. — Она тебе доверяет.— Я думаю, мне лучше не стоит этого делать.Вдвоем они вернулись в спальню императора.— Ваше высочество, — приветствовал девушку Закет, церемонно наклонив голову. Она ответила реверансом.— Ваше величество.— Вы можете разобраться вот с этим? — спросил он, указывая на живой комочек меха, из которого все еще высовывалась змея, напряженно глядя на присутствующих.— Конечно, ваше величество. — Она подошла к кровати, и змея беспокойно задвигала языком. — Ах, Зит, прекрати, хватит, — пожурила ее белокурая девушка. Затем она подняла подол юбки и одного за другим разместила котят в этой самодельной корзине. Последней она подняла с кровати Зит и положила ее на середину. Прошла по комнате в угол и осторожно положила их всех в коробку рядом с матерью, которая, приоткрыв желтый глаз, подвинулась, уступая место котятам и их ярко-зеленой няньке, а затем снова погрузилась в сон.— Ну, разве они не прелесть? — нежно прошептала Бархотка. И снова повернулась к Закету. — Да, кстати, ваше величество, нам с Хелдаром удалось выяснить, кто вас отравил.— Что?Она кивнула.— Для нас это явилось неожиданностью.Взгляд императора сделался напряженным.— Вы уверены?— Настолько, насколько можно быть уверенным в подобных случаях. При отравлении редко находятся прямые свидетели, но он в определенное время находился на кухне и уехал сразу же после того, как вы заболели, и нам известна его репутация. — Бархотка улыбнулась Гариону. — Ты заметил, как хорошо всегда запоминается человек с белыми глазами?— Нарадас?! — воскликнул Гарион.— Удивительно, правда?— Кто такой Нарадас? — спросил Закет.— Он работает на Зандрамас, — ответил Гарион и нахмурился. — Какая-то бессмыслица, Бархотка. Зачем Зандрамас его убивать? Разве ей не нужно, чтобы он был жив?Она развела руками.— Не знаю, Белгарион, во всяком случае, пока не знаю.— Бархотка? — в замешательстве спросил Закет На ее щеках снова появились ямочки.— Глупо, правда? — рассмеялась она. — Хотя, я думаю, что простое обращение — способ выразить свои нежные чувства. Однако Белгарион задал вопрос по существу. Как вы думаете, какая у Зандрамас причина вас убивать?— Пока не знаю, но мы добьемся у нее ответа на этот вопрос, когда я ее поймаю — а я уж постараюсь это сделать, — даже если мне придется камня на камне не оставить от Хтол-Мургоса.— Ее здесь нет, — рассеянно произнес Гарион, все еще пытаясь осмыслить эту новость. — Она в Ашабе, в доме Торака.Закет хитро прищурился.— Не слишком ли все сходится, Белгарион? — спросил он. — Меня случайно отравляют сразу же после вашего приезда. Белгарат случайно меня излечивает. Хелдар и Лизелль случайно обнаруживают отравителя, случайно выясняется, что он работает на Зандрамас, которая случайно находится в Ашабе, а Ашаба — в Маллорее, там, куда вы по случайному совпадению так стремитесь попасть. Поразительные совпадения, вам не кажется?— Закет, вы меня утомляете, — раздраженно произнес Гарион. — Если я приду к заключению, что мне нужен корабль, чтобы попасть в Маллорею, я его возьму. И если до сих пор не сделал этого, причиной тому — всего лишь хорошие манеры, которые мне привила госпожа Полгара еще в детстве.— А как вы собираетесь выбраться из этого дома? — рявкнул Закет, тоже начиная выходить из себя.Это было последней каплей. Гарион не мог побороть охвативший его приступ ярости. Это был результат множества задержек, больших и малых препон и препятствий, уже год постоянно встающих у него на пути. Он протянул руку к поясу, вынул из ножен железный меч и снял кожаный чехол с его рукояти. Держа перед собой оружие, он направил энергию на Шар. Меч засветился голубым пламенем.— Как я собираюсь выбраться из этого дома? — крикнул Гарион пораженному императору. — С помощью вот этого ключа. Он действует приблизительно так. — Выпрямив руку, он направил горящий меч на дверь и приказал: — Круши!Ярость Гариона была неуправляемой и мощной.Он собирался уничтожить только дверь — ну и часть дверной рамы, — чтобы Закет увидел, насколько его волнует исход их беседы. Однако реакция Шара, разбуженного наплывом его злой воли, оказалась слишком сильной. Дверь разлетелась на щепки, которые выбросило в коридор. Рама тоже раскололась. Однако ломать стену Гарион не намеревался.Трясущийся, с побледневшим лицом, Закет неуверенным шагом отступил назад, глядя на внезапно открывшийся взгляду вестибюль и груду камней — камней, которые минуту назад были прочной, в два фута толщиной стеной его спальни.— О боги, — тихо произнесла Бархотка.Сознавая, что все это глупо и мелодраматично, но все еще не в силах побороть клокочущую в нем ярость, Гарион схватил левой рукой ошарашенного императора, а правой размахивая мечом.— А теперь пойдемте потолкуем с Белгаратом, — заявил он. — Если вы дадите мне обещание не звать на помощь солдат на каждом повороте, то мы пойдем по коридорам. Иначе мы выберем более короткий путь — прямо по дому. Ведь библиотека где-то в этой стороне, так? — Он указал мечом на одну из сохранившихся стен.— Белгарион, право же, нельзя так себя вести, — мягко упрекнула его Бархотка. — Каль Закет очень гостеприимный хозяин, и теперь, когда все понял, он будет счастлив нам помочь, не так ли, ваше величество? — Она одарила императора лучезарной улыбкой. — Мы не будем выводить из себя короля Ривского, правда? Кругом так много всяких хрупких вещей — окна, стены, дома, город Рэк-Хагга и все такое.Они вновь застали Белгарата в библиотеке. Он читал небольшой манускрипт, рядом с ним стоял высокий кубок.— Есть новости, — бросил Гарион, входя в комнату.— Да?— Бархотка рассказала нам, что они с Шелком обнаружили, что Закета отравил Нарадас.— Нарадас? — удивился старик. — Вот это новость!— Что ей нужно, дедушка, я имею в виду Зандрамас?— Точно не знаю. — Белгарат посмотрел на Закета. — Кто выиграет от того, что вы уснете вечным сном?Закет пожал плечами.— У меня есть несколько дальних родственников — в основном на Мельсенских островах и в Селанте. Линию родства проследить довольно трудно.— Может быть, это у нее на уме, Белгарат, — посерьезнев, произнесла Бархотка. — Если пророчества гролимов, найденные вами в Рэк-Урге, говорят правду, во время заключительной встречи при ней должен быть ангараканский король. Для Зандрамас больше подошел бы послушный человек, чем такого нрава, как его величество, — какой-нибудь четвероюродный или пятиюродный брат, которого не смогли бы короновать, помазать и объявить королем. Она бы отдала приказ гролимам не спускать с него глаз и доставить его к ней в нужный момент.— Да, это возможно, — согласился волшебник. — Хотя дело, наверное, не только в этом. Зандрамас никогда раньше не действовала так откровенно.— Надеюсь, всем вам понятно, что я не имею ни малейшего представления, о чем вы сейчас говорите, — раздраженно вмешался Закет.— Что ему об этом известно? — спросил Белгарат Гариона.— Не очень много, дедушка.— Хорошо. Возможно, если ввести его в курс происходящего, с ним легче будет поладить. — Он обратился к маллорейскому императору: — Вы когда-нибудь слышали о Мринских рукописях? — спросил он.— Я слышал, что их написал сумасшедший, как и большинство других так называемых пророчеств.— А про Дитя Света и Дитя Тьмы?— Обыкновенная тарабарщина религиозных фанатиков.— Закет, вы должны хотя бы во что-нибудь поверить. Иначе вам будет очень трудно понять, о чем идет речь.— Можете вы на время примириться с моим скептицизмом? — возразил Закет.— Договорились. Ну ладно, сейчас я буду говорить о сложных вещах, поэтому соберитесь, слушайте внимательно и, если чего-нибудь не поймете, прервите меня.Старик вкратце рассказал древнюю историю о катастрофе, предшествовавшей началу мира, о двух возможных путях развития и о двух видах сознания, присущих этим путям.— Прекрасно, — сказал Закет. — Пока что это обычная теология. Я с самого детства слышу, как гролимы проповедуют подобную чушь.Белгарат кивнул.— Я хотел начать с общих положений. — Затем он продолжил рассказ о событиях, происшедших за время между расколом мира и битвой при Во-Мимбре.— У нас несколько иная точка зрения, — пробормотал Закет.— Надо думать, — согласился Белгарат. — Итак, между Bo-Мимбром и кражей Шара Зедаром-Отступником прошло пять столетий.— Возвращением, — поправил Закет. — Шар украл из Хтол-Мишрака Рива Железная Хватка и… — Он запнулся и с удивлением уставился на старика.— Да, — сказал Белгарат. — Я тоже там был за две тысячи лет до того, как Торак в первый раз украл Шар у моего хозяина.— Я еще не оправился от болезни, Белгарат, — слабым голосом произнес император, откидываясь на спинку стула. — Мои нервы не готовы к подобным потрясениям.Белгарат озадаченно поглядел на него.— Их величества немного поспорили, — объяснила Бархотка. — Король Белгарион продемонстрировал императору те пламенные возможности, которыми обладает меч ривского короля. На императора это произвело впечатление. Равно как и на всех, кто в это время находился рядом.Белгарат строго взглянул на Гариона.— Опять играем? — спросил он.Гарион попытался возразить, но сказать ему было нечего.— Ну ладно, поехали дальше, — продолжал Белгарат. — То, что произошло с появлением здесь Гариона, — история недавняя, и вы наверняка с ней знакомы.— Гариона? — спросил Закет.— Это более простая и широко употребимая форма. «Белгарион» звучит несколько вычурно, вы не находите?— Не больше, чем Белгарат.— Я ношу имя «Белгарат» почти семь тысячелетий, Закет, и за это время оно немного пообтесалось и пообтерлось. А Гарион получил свое «Бель» всего двенадцать лет назад, и оно еще немного поскрипывает на резких поворотах.Гарион почувствовал себя слегка обиженным.— Ну ладно, — продолжал старик, — после смерти Торака Гарион и Сенедра поженились. Через год она родила сына. Внимание Гариона в то время привлек Медвежий культ. Кто-то попытался убить Сенедру, но убил ривского сенешаля.— Я слышал об этом, — сказал Закет.— В то время, когда он уничтожал этот культ — а это у него хорошо получается, если он захочет, кто-то проник в ривскую цитадель и похитил младенца, его сына и моего правнука.— Не может быть! — воскликнул Закет.— Да, так оно и было, — мрачно подтвердил Белгарат. — Мы подумали, что во всем виновен культ, и пошли на Реон в Драснии, где находился их штаб, но оказалось, что нас провели. Зандрамас похитила принца Гэрана и направила нас по ложному следу в Реон. Главой культа оказался Харакан, один из приспешников Урвона. Я не слишком быстро говорю?Закет выглядел ошарашенным, глаза его расширились.— Нет, — сказал он, натужно сглотнув, — Я успеваю следить.— Осталось немного. Обнаружив свою ошибку, мы напали на след похитительницы. Мы знаем, что она направляется в Маллорею — в Место, которого больше нет. Там находится Сардион. Мы должны ее остановить или, по крайней мере, прибыть туда одновременно с ней. Цирадис полагает: когда все мы будем в этом Месте, которого больше нет, Дитя Света и Дитя Тьмы встретятся в одной из тех схваток, что происходят постоянно с незапамятных времен, — только эта станет последней. Она выберет одного из них, и с этим будет покончено.— Кажется, я снова становлюсь скептиком, Белгарат, — сказал Закет. — Не думаете же вы, что я поверю, будто эти доисторические тени собираются прибыть в загадочное Место, чтобы вновь сразиться друг с другом.— Почему вы думаете, что это тени? Духи, являющие собой суть двух возможных пророчеств, вселяются в живых людей и делают их своим орудием в этих схватках. В данный момент, например, Зандрамас — Дитя Тьмы. Раньше им был Торак, пока Гарион его не убил.— А кто же Дитя Света?— Я думал, это и так ясно.Закет повернулся и недоверчиво поглядел в голубые глаза Гариона.— Вы? — выдохнул он.— Так говорят, — ответил Гарион. Глава 5 Каль Закет, грозный император безграничной Маллореи, посмотрел сначала на Белгарата, затем снова на Гариона и наконец на Бархотку.— Почему мне кажется, что я теряю контроль над тем, что происходит здесь? — спросил он. — Когда вы сюда прибыли, вы были в какой-то мере моими пленниками. Теперь некоторым образом я ваш пленник.— Мы рассказали вам нечто такое, о чем вы раньше не знали, вот и все, — ответил ему Белгарат.— Или нечто очень умно придуманное.— Зачем нам это нужно?— Я могу назвать несколько причин. Допустим, я поверю в вашу историю с похищением сына Белгариона, но разве вы не видите, как это сразу выдает ваши намерения? Вам нужна моя помощь, чтобы его найти. А всю эту мистическую чепуху и эту дикую историю о рождении Ургита вы могли выдумать, чтобы хитростью заставить меня прекратить кампанию здесь, в Хтол-Мургосе, и вернуться в Маллорею. Все, что вы говорите или замышляли по прибытии сюда, ведет именно к этой цели.— Вы действительно полагаете, что мы на это способны? — спросил его Гарион.— Белгарион, если бы у меня был сын и его кто-то похитил, я пошел бы на все, чтобы его вернуть. Я вам очень сочувствую, но у меня свои заботы, причем здесь, а не в Маллорее. Сожалею, но чем больше я об этом размышляю, тем меньше верю. Демоны? Пророчества? Магия? Бессмертные старики? Все это очень забавно, но я не верю ни единому слову.— Даже тому, что вам Шар поведал про Ургита? — спросил Гарион.— Пожалуйста, Белгарион, не надо со мной как с ребенком. — Губы Закета скривились в горделивой улыбке. — Вы не допускаете, что к тому времени яд уже успел проникнуть в мой мозг? И не допускаете ли вы, что, как и все другие шарлатаны, которыми кишат деревенские ярмарки, могли, используя таинственный свет и внушение, заставить меня увидеть все, что хотели мне показать?— Чему же вы верите, Каль Закет? — спросила его Бархотка.— Тому, что я могу увидеть и потрогать, и еще разным милым пустякам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38