— Мы знаем.Все посмотрели на меня.— Я вел себя очень самоуверенно прошлой ночью, говорил Скипу, что мы их поймаем. Уж теперь-то, когда мы знаем, что они провернули оба дела, вычислить их будет просто. Думаю, это были разговоры, навеянные выпитым бурбоном, но в них оказалось немало правды, а сегодня мне повезло. Я знаю, кто они. Скип и я были правы, оба дела провернули одни и те же люди, и я знаю, кто они.— Куда мы сейчас пойдем? — спросил Бобби. — Что будем делать?— Это позже, — ответил я. — Сначала я расскажу вам, кто они.— Мы слушаем.— Их зовут Гэри Этвуд и Ли Дэвид Катлер. Скип называл их Фрэнк и Джесси, как братьев Джеймс, возможно, он уловил их семейное сходство. Этвуд и Катлер — кузены. Этвуд живет в Вест-Виллидже, районе, где все названия — буквы, на 9-й авеню, между "В" и "С". Катлер живет у своей подружки. Она школьная учительница, а живет на Вашингтонских холмах. Зовут ее Рита Донеджиан.— Армянка, — сказал Киген. — Может, она твоя кузина, Джон. Наша география все расширяется.— Как ты их нашел? — спросил Касабиан. — Они и прежде этим занимались? Были подобные дела?— Не думаю, что на них что-нибудь есть в полиции, — ответил я. — Но этого я не проверял, потому что мне это не представляется важным. У них могут быть членские карточки «Экуити».— Что?— Членские карточки профсоюза актеров «Экуити», — сказал я. — Они — актеры.— Ты шутишь, — сказал Скип.— Нет.— Я полнейший тупица. Все сходится. Все чертовски подходит.— Ты понимаешь?— Конечно понимаю, — ответил он. — Вот откуда их акцент. Вот почему они казались ирландцами, когда грабили Моррисси. Они не произнесли ни звука, не делали ничего ирландского. Но это чувствовалось, потому что они играли.Он обернулся и посмотрел на Бобби Русландера.— Актеры. Я был ограблен чертовыми актеришками. — Ты был ограблен всего лишь двумя актерами, — уточнил Бобби. — А не всей актерской братией.— Актеры, — продолжал Скип. — Джон, мы заплатили пятьдесят тысяч долларов двум актерам.— Но у них в руках были настоящие пушки, — напомнил ему Киген.— Актеры. Нам нужно было заплатить им бутафорскими деньгами.Я налил себе еще кофе из термоса и сказал:— Не знаю, что навело меня на эту мысль. Но это лежало на поверхности. Когда для меня все прояснилось, я уже мог понять, откуда эти мысли возникли. Первое — это общее впечатление: было в них что-то, какое-то ощущение, что мы присутствуем на спектакле. У нас было два разных представления: то, что у Моррисси, отличалось от того, что мы наблюдали в понедельник ночью. Но как только мы выяснили, что это одни и те же парни, разница в их поведении стала заслуживать внимания.— Но я не понимаю, как ты просчитал, что это именно актеры, — сказал Бобби. — Они просто притворялись.— Было еще кое-что, — продолжал я. — Они двигались, как люди, профессионально знакомые с техникой движений. Скип заметил, что они могли бы быть танцорами, их движения словно были заранее продуманы. Была еще одна фраза, сказанная одним из них, она так не вязалась с ситуацией, что могла быть характерна только для них — для них, а не для их роли.— Что за фраза? — спросил Скип. — Я ее слышал?— В подвале церкви. Когда ты и тот, что в желтом парике, передвигали мебель, расчищая место.— Помню. И что он сказал?— Что-то вроде того, что не знает, как к этому отнесется профсоюз.— Да, я помню, что он это сказал. Это была странная фраза, но я не обратил на нее внимание.— Я тоже, но зато запомнил. И его голос изменился, когда он произносил ее.Скип закрыл глаза, вспоминая.— Ты прав.— Но почему эта фраза выдает в нем актера? — спросил Бобби. — Она говорит лишь о том, что он — член профсоюза.— У рабочих сцены очень строгий профсоюз, — ответил я. — Он внимательно следит за тем, чтобы актеры не передвигали декорации или не делали подобной работы, на которую нанимают рабочих сцены. Это была чисто актерская реплика, да и манера произнесения соответствовала.— Но как ты вышел на них? — спросил Касабиан. — От того факта, что они актеры, до их имен и адресов длинная дорога.— Уши, — сказал Скип.Все посмотрели на него.— Он зарисовал их уши, — сказал Скип, показывая на меня, — в свою записную книжку. Уши очень трудно замаскировать. Не смотрите на меня так, я узнал это из первых рук. Он зарисовал уши этих ребят.— И что сделал потом? — требовательно спросил Бобби. — Сделал объявление и стал всех осматривать?— Можно просмотреть альбомы, — предположил Скип. — Просмотреть актерские фотографии и найти нужную пару ушей.— Когда тебя фотографируют на паспорт, — заметил Билли Киген, — то на этой фотографии должны быть видны оба уха.— А то что?— Или тебе не выдадут паспорт.— Бедный Ван Гог, — сказал Скип. — Человек без гражданства.— Как ты нашел их? — по-прежнему хотел знать Касабиан. — Ведь не с помощью ушей?— Нет. Конечно, нет, — ответил я.— Номер машины! — воскликнул Билли. — Вы забыли про номер машины?— Эта машина оказалась в списке недавно угнанных машин, — ответил я ему. — Как только я понял, что они — актеры, я снова позвонил в церковь. Я знал, что они выбрали эту церковь не наугад. У них был доступ к тому подвалу, наверное, ключ — по словам пастора, очень много разных организаций имели туда доступ, в обращении было много ключей. Он упомянул, что среди этих организаций был любительский театр, который пользовался подвалом для прослушиваний и репетиций.— Ага, — сказал кто-то.— Я позвонил в церковь, чтобы узнать имя кого-нибудь, имеющего отношение к этой труппе. Мне удалось связаться с таким человеком, и я объяснил, что пытаюсь найти актера, который работал с этой труппой в течение последних месяцев. У меня было примерное описание, которое бы подошло к любому из тех двоих. Помните, за исключением разницы в росте, равной двум дюймам, они были похожего телосложения.— И так ты узнал имя?— Мне назвали несколько имен. Одним из них оказался Ли Дэвид Катлер.— И колокольчик зазвонил, — сказал Скип.— Какой колокольчик? — спросил Касабиан. — Так появилось первое имя, верно? Или я что-то пропустил?— Нет. Ты прав, — ответил я. — На этом этапе Катлер был лишь одним из нескольких имен в моей записной книжке. Мне нужно было связать это имя с другим преступлением.— С каким другим преступлением? А, Моррисси. Но как? Они не нанимают в качестве официантов и барменов безработных актеров. Для этого у них трудится вся их семья.— Что находится на первом этаже, Скип? — спросил я.— О!— Ирландский театр, — ответил Билли Киген. — «Данки Репертори Компани» — так они, кажется, называются.— Я зашел к ним сегодня в полдень. У них шла генеральная репетиция новой пьесы, но я сослался на Тима Пэта и получил несколько минут внимания одной молодой женщины. У них в вестибюле висят портреты — фотографии всех членов труппы. Там изображены только их лица. Она показала мне фотографии тех, кто снимался в разных пьесах, которые они ставили в течение года. Каждая новая пьеса идет у них не очень долго, поэтому за год они поставили несколько представлений.— И?— Ли Дэвид Катлер играл в «Скандале» Брайана Фрайэла, эта пьеса шла у них последнюю неделю мая и первую июня. Я узнал его фотографию прежде, чем увидел написанное снизу имя. И еще я узнал на фотографии его кузена. Их семейное сходство еще сильнее, когда они без грима. На самом деле ошибиться невозможно. Наверное, именно это и помогало им получать роли, так как они не были постоянными членами труппы. Они играли двух братьев, там их сходство было кстати.— Ли Дэвид Катлер, — повторил Скип. — А как имя второго? Что-то типа Этвуд.— Гэри Этвуд.— Актеры.— Верно.Скип постучал сигаретой по тыльной стороне ладони, потом взял ее в рот и прикурил.— Актеры. Они играли в пьесе на первом этаже и решили подняться повыше в этом мире, верно? Тут-то им и пришла в голову идея обокрасть Моррисси.— Наверное. — Я сделал глоток кофе. Бутылка «Уайлд Тёрки» стояла здесь же, на шкафчике для бумаг, и притягивала мой взгляд, но я не хотел, чтобы хоть что-то притупило мое восприятие. Я был рад, что не пью, и также рад, что пьют все остальные. — Они наверняка заходили туда выпить раз или два в течение того времени, что шла их пьеса. Может, они услышали о запирающемся стенном шкафчике, может, видели, как Тим Пэт клал туда деньги или что-нибудь оттуда доставал. Так или иначе, но тем ребятам пришло в голову, что Моррисси легко обокрасть.— Если останешься жив, чтобы потратить деньги.— Может, они не знали, что Моррисси стоит бояться. Такое возможно. Может, они начали планировать все это шутки ради, разыгрывали сцену, представляя себя членами какой-нибудь ирландской фракции, молчаливыми вооруженными парнями из старой пьесы о тревожных годах Тревожные годы — гражданская и партизанская война в Ирландии в 1919-1923 гг.

. Потом они увлеклись этой идеей, купили себе оружие и провернули свою постановку.— Все так просто.Я пожал плечами.— А может, они грабили и прежде. Нет причин считать, что у Моррисси был их дебют.— Думаю, это получше, чем выгуливать за деньги чужих собак или наниматься на временную подработку, — сказал Бобби. — Черт, актеру приходится зарабатывать на жизнь. Может, мне стоит купить себе маску и пистолет?— Ты бы лучше иногда работал в баре, — ответил Скип. — Идея та же, но не нужно никакой бутафории.— Но как они вышли на нас? — спросил Касабиан. — Они ошивались здесь, когда работали в ирландском театре?— Может быть.— Но это не объясняет, как они узнали о книгах, — сказал он. — Скип, они у нас когда-нибудь работали? Этвуд и Катлер? Мы знаем эти имена?— Не думаю.— Я тоже, — согласился я. — Они могли знать этот бар, но это не важно. Они почти наверняка здесь не работали, потому что они не знали, как выглядит Скип.— Это могло входить в их сценарий, — предположил Скип.— Возможно. Как я уже сказал, это не так важно. У них был человек внутри, который украл книги и устроил всю эту историю с выкупом.— Человек внутри?Я кивнул.— Ведь мы так и думали с самого начала, помнишь? Вот почему ты нанял меня, Скип. Отчасти для того, чтобы провести обмен без сучка и задоринки, а отчасти чтобы выяснить, кто на самом деле все это организовал.— Верно.— Именно с помощью этого человека они заполучили книги, и с помощью него же смогли с тобой связаться. Я знаю, что они никогда не заходили внутрь «Мисс Китти». Им и не нужно было. Для них все устроил кто-то другой.— Человек внутри.— Именно так.— И ты знаешь, кто он?— Да, — ответил я. — Знаю.В комнате стало очень тихо. Я обошел стол и взял бутылку «Уайлд Тёрки» со шкафчика. Налив немножко в бокал, я поставил ее обратно. Я держал стакан, но не притрагивался к виски. Мне не столько хотелось выпить, сколько потянуть время и усилить напряжение.— Тот человек внутри и потом сыграл свою роль, — сказал я. — Он дал знать Этвуду и Катлеру, что у нас есть номер их машины.— Я думал, что машина была украдена, — сказал Бобби.— Да, в полицию поступило такое сообщение. Так этот номер попал в список угнанных машин. Она была угнана между пятью и семью часами вечера понедельника от дома на Оушен-Парквэй.— И что?— Такое сообщение поступило, и на тот момент я это так и оставил. Но сегодня я сделал то, что надо было сделать сразу, я записал имя владельца машины. Им оказалась Рита Донеджиан.— Подружка Этвуда, — сказал Скип.— Катлера. Но разница небольшая.— Я запутался, — признался Касабиан. — Он украл машину своей подружки? Не понимаю.— Не зря все дразнят армян, — заметил Киген.— Они взяли ее машину, — сказал я, — Катлер и Этвуд взяли машину Риты Донеджиан. Позже им позвонил их сообщник и сказал, что у нас есть номер этой машины. Тогда они позвонили в полицию и сообщили, что машина была угнана, они сказали, что это произошло там-то и столько-то часов назад у такого-то дома на Оушен-Парквэй. Сегодня я копнул немного глубже и узнал, что сообщение об угоне поступило только в полночь. Я тогда немного сбился со следа. Ведь в списке угонов хозяином машины была не Рита Донеджиан. Меркьюри был записан на какого-то ирландца, Флаэрти или Фарли, я забыл, да и адресом владельца был указан Оушен-Парквэй. Там еще был номер телефона, но он оказался неверным. К тому же по этому адресу не значилось никакого Флаэрти или Фарли. Поэтому я еще раз позвонил в управление транспорта и выяснил, что эта машина принадлежит Рите Донеджиан, проживающей на бульваре Кабрини, который находится на Вашингтонских холмах, довольно далеко от Оушен-Парквэй, как и от любой другой части Бруклина. — Я выпил немного «Уайлд Тёрки». — Я позвонил Рите Донеджиан и представился полицейским, который проверяет по списку угнанных машин, были ли они возвращены или по-прежнему числятся угнанными. Она сказала, что машина опять у них. Она не думает, что это вообще был угон, просто ее муж немного выпил и забыл, где припарковал машину, но после того как они заявили об угоне, она нашлась в нескольких кварталах от них. Я ответил, что у нас, должно быть, ошибка, так как записано, что машина угнана в Бруклине, а они проживают в верхней части Манхэттена. Она ответила, что все правильно, что они тогда были в гостях у брата ее мужа в Бруклине. Я добавил, что есть ошибка в имени владельца, там записан какой-то Флаэрти, или как его там. Нет, по ее словам, это не ошибка, так зовут брата мужа. Она сделалась излишне болтливой и объяснила, что это не совсем брат ее мужа, на самом деле сестра ее мужа вышла замуж за человека по имени Флаэрти.— Бедная армянская девушка, — сказал Киген. — Ее ждут неприятности из-за дружка-ирландца. Подумай об этом, Джонни.— Было хоть что-нибудь из сказанного ею правдой? — спросил Скип.— Я спросил, верно ли, что ее зовут Рита Донеджиан и что она является владелицей меркьюри «Маркиз» номер LJK-914. Она ответила, что да. Это был единственный раз, когда она сказала правду. Она наврала вагон и маленькую тележку, выгораживая своих. Думаю, она никогда еще не была так изобретательна. У нее нет мужа. Она могла сослаться на Катлера в роли своего мужа, но она назвала его мистер Донеджиан, а единственным мистером Донеджианом был ее отец. Я не хотел на нее слишком давить, чтобы она не заподозрила, будто мой звонок нечто большее, чем обычная рутинная проверка.— Кто-то позвонил им после того, как мы заплатили деньги, — сказал Скип. — Сказал, что у нас есть номер машины.— Верно.— Но кто мог знать? Мы впятером, кто еще? Киген, тебя, часом, не развезло и ты не рассказал кому ни попадя, как оказался героем и записал номер машины? Так все было?— Я пошел на исповедь, — сказал Билли, — и рассказал отцу О'Хулиэну.— Я говорю серьезно, черт побери.— Я никогда не доверял хитроглазому ублюдку, — ответил Билли.— Скип, я не думаю, что кто-то кому-то проболтался, — мягко сказал Джон Касабиан. — Я думаю, что понял, к чему клонит Мэтт. Это был один из нас, правильно, Мэтт?— Один из нас? — спросил Скип. — Один из сидящих здесь? — Верно, Мэтт?— Правильно, — сказал я. — И это был Бобби. Глава 23 Повисла гнетущая тишина, и все смотрели на Бобби. Потом Скип захохотал, так громко, что его смех прокатился по всему помещению.— Мэтт, черт тебя побери, — сказал он, — ты притащил меня сюда для того, чтобы я купился на это?— Это правда, Скип.— Потому что я актер, Мэтт? — Бобби усмехнулся. — Ты считаешь, что все актеры знают друг друга, так же как Билли предположил, что Касабиан должен знать ту школьную учительницу? Господи, да в этом городе актеров, наверное, больше, чем армян.— Две притесняемые группы, — нараспев произнес Киген, — актеры и армяне, представители обеих практически умирают с голоду.— Никогда не слышал об этих ребятах, — сказал Бобби. — Этвуд и Катлер? Так их зовут? Никогда не слышал ни одного из этих имен.— Не трепись, Бобби, — ответил я. — Вместе с Гэри Этвудом ты посещал занятия в Нью-Йоркской академии драматических искусств. А в том спектакле, что шел в прошлом году в театре Галинда на 2-й авеню, ты играл вместе с Ли Дэвидом Катлером.— Ты говоришь о той пьесе Стриндберга? Шесть представлений перед полупустым залом, когда даже директор не знал, о чем этот спектакль? Так, значит, это Катлер — худой парень, игравший Берндта? Ты о нем говоришь?Я ничего не ответил.— Этот Ли обманул меня. Все называли его Дэйв. По-моему, я его припоминаю, но...— Бобби! Сукин ты сын, ты врешь! Он обернулся и посмотрел на Скипа.— Неужели, Артур? Вот что ты думаешь?— Это то, что я, черт побери, знаю. Я знаю тебя. Я знаю тебя всю свою жизнь. И я знаю, когда ты врешь.— Этакий ходячий детектор лжи, — Бобби вздохнул. — Получается, что ты прав.— Я тебе не верю.— Ну, соберись с мыслями, Артур. С тобой тяжело соглашаться. Либо я вру, либо нет. Как ты хочешь?— Ты обокрал меня. Ты украл у меня книги, ты пустил меня по ветру. Как ты мог так поступить? Маленький засранец, как ты мог так поступить?Скип встал. Бобби продолжал сидеть на стуле, держа в руках пустой стакан. Киген и Касабиан сидели по обеим сторонам от него, но, пока шла эта перепалка, они немного отодвинулись в сторону, словно освобождая место. Я стоял справа от Скипа и смотрел на Бобби.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25