Когда собрание закончилось, мы встали, произнесли молитву, и я отправился на проклятые Богом улицы своего города. * * * Проснулся я в пять часов утра в понедельник на редкость в плохом настроении. Спустившись вниз, я выпил паршивый кофе и разбавленную колу, а также подышал парами табачного дыма, даже не задумываясь, что есть что-то необычное в том, что я не готов приветствовать появление нового дня, как маленькая Мэри Саншайн, но мне нравилось сознавать, что утром я обхожусь без рюмки. Хотя голова моя болела, рот и глотка пересохли и все тянулось, как в замедленном кино.Проглотив аспирин, приняв душ и побрившись, я спустился вниз и заказал апельсиновый сок и кофе. Когда аспирин вместе с кофеином начали действовать, я прошел несколько кварталов и купил «Флейм», а затем вернулся обратно и заказал плотный завтрак. Прошло некоторое время, симптомы похмельного синдрома прошли, но я по-прежнему ощущал глубокий упадок духа, и теперь мне оставалось лишь учиться жить с этим.Газета не дала мне никакой новой информации. На первой странице был помещен репортаж о кровавом убийстве на Джамайка-Хайтс, где погибла от пуль и ножевых ранений целая семья выходцев из Венесуэлы — четверо взрослых и шестеро детей; дом, в котором они проживали, был подожжен, и пламя перекинулось на расположенные по соседству жилища. Улики свидетельствовали, что убийство было каким-то образом связано с наркотиками, а это означало, что дело не привлечет внимания общественного мнения, а полиция не захочет ломать себе голову над его распутыванием.Странички спортивных новостей также не содержали ничего необычного; обе нью-йоркские команды проиграли — «Джетс» из-за капризов судьбы, а «Джантс» оказались цыплятами в сравнении с «Орлами». Единственной хорошей новостью было то, что в ходе совершенно заурядных встреч никто не погиб. А кого на самом деле волнует, кто победил и кто проиграл?Уж по крайней мере не меня. Я вернулся к криминальной хронике и стал читать статью об убийстве, которое также было связано с наркотиками. Оно произошло в Бруклине, в районе Мэрин-Парка, где неизвестный из обреза застрелил двадцатичетырехлетнего парня, имевшего длинный список арестов за наркотики. Настроение мое от этого не улучшилось, однако я с удовольствием отметил, что это взволновало меня меньше, чем проигрыш в Филадельфии, который я тоже воспринял стоически.На седьмой странице был помещен чудный рассказ. Майкл Фицрой, двадцати двух лет, отправился со своей подружкой на мессу в Собор Святого Малахии. Она была актрисой, имела собственную квартиру на Манхэттен-Плаза — субсидируемое жилье на углу Сорок второй улицы и Девятой авеню. После мессы они рука об руку отправились к ней, и именно в это время некая Антуанетт Клири, насколько мы можем теперь судить, решила свести счеты с жизнью.Свое решение она тут же претворила в жизнь, открыв окно и выбросившись из него. Ее квартира, к несчастью, находилась на двадцать втором этаже, и она успела набрать огромную скорость в полном соответствии с формулой, которую все мы учили на уроках физики, но никто не помнит. В любом случае скорость оказалась достаточной, чтобы убить ее саму, а также мистера Майкла Фицроя, который за секунду до ее приземления оказался в том же самом месте. Его подружка, которую звали Андреа Дотч, совершенно не пострадала, но после этой истории у нее начались истерические припадки. На мой взгляд, ее вполне можно было понять.Затем я бегло просмотрел остальные новости. Мэр Балтимора недавно предложил легализовать наркотики, и теперь я смог узнать мнение Билла Рила по этому поводу. Комикс я просмотрел, даже не улыбнувшись. Затем что-то заставило меня вновь вернуться к седьмой странице, и я внимательно прочитал статью о трагической гибели Майкла Фицроя.Даже не могу понять, почему меня так взволновала эта история. Возможно, то, что это произошло совсем близко от меня. Клири жила в доме 301 на Западной Сорок девятой улице, и мимо этого здания я проходил сотни раз; последний раз — вчера утром, когда направлялся к отелям на Таймс-сквер. Чуть-чуть я задержись — и сам стал бы свидетелем происшедшего.Прав был Марк Аврелий — все происходит так, как должно. Я задумался над тем, насколько это изречение может быть справедливо по отношению к Майклу Фиц-рою, шедшему в гости к своей подружке. Сообщалось, что упавшей на него женщине было тридцать восемь лет; перед тем, как броситься вниз, она сняла с себя всю одежду.Воля Бога непостижима, и происшедшее лишний раз подтверждало эту древнюю истину. Какие-то небесные инстанции решили, что двадцать два года — это тот возраст, в котором Майкл Фицрой должен покинуть этот бренный мир, и все, чем они смогли облегчить ему уход, — это послать ему на голову падающую с огромной скоростью обнаженную леди.Кто-то сказал, что жизнь — это комедия для тех, кто думает, и трагедия для тех, кто чувствует; мне казалось, что я отношусь и к тем, и к другим одновременно. Скорее даже к третьим — кто толком не занимается ни тем, ни другим. * * * Перед обедом я позвонил Гавличеку в Массилон и попал прямо на него.— Привет, как раз собирался позвонить тебе, — обрадованно произнес он. — Ну, как дела в Городе счастья?Давно уже не слышал, чтобы так называли Нью-Йорк.— Все по-старому, — ответил я.— Как твои «Бенгалы»?Я не смог даже вспомнить, выиграли они или проиграли.— Да, это было что-то, — дипломатично ответил я.— Ну так!.. Как там у тебя дела?— Он в Нью-Йорке... Я продолжаю идти по его следу, но это огромный город. Вчера он вновь угрожал одной женщине, давней подружке Конни Стэдвант.— Замечательно!..— Да, в самом деле, он очень мил. Ну, что сказали в Кливленде?— Ты имеешь в виду лабораторное заключение? — Он громко откашлялся. — Теперь мы знаем группу крови обнаруженной на трупе спермы.— Ну так здорово!— Не уверен, Мэтт. Она оказалась А-позитивной — такой же, как и у ее мужа. Правда, вполне возможно совпадение — эта группа наиболее распространена. К слову сказать, та же группа была и у всех троих детей, так что мы не сможем точно сказать, чьей именно кровью покрыто тело Стэдванта.— А они могли провести генетический анализ?— Могли, если бы материал попал к ним сразу же, а не спустя неделю после преступления. В общем, все, что тут можно доказать, — это то, что это сперма не твоего подозреваемого. Если у него кровь другой группы, то он вне подозрений.— Вне подозрений в содомии, но не в групповом убийстве.— Ну, в общем, да. В любом случае это все, что смогла установить экспертиза. Этот результат может полностью снять с него подозрения, но не может послужить основанием для возбуждения претив него дела.— Ясно, — ответил я. — Хоть это и не имеет значения, я выясню, какая группа крови у Мотли; это должно быть в его тюремном деле. Да, кстати, я только что отправил тебе экспресс-почтой портрет убийцы, ты получишь его завтра утром. Там же — вымышленное имя, которым он пользовался в Нью-Йорке несколько месяцев назад. Может, оно пригодится тебе при проверке отелей и аэропортов?..Последовала долгая пауза.— Ты знаешь, Мэтт, не представляю даже, что нам делать со всем этим.— В смысле?— Все складывается таким образом, что у нас нет никаких оснований для повторного возбуждения дела. Даже если сперма принадлежала не мужу, как это теперь доказать? Может, у нее был еще кто-то, какой-нибудь официант в греческом ресторане, а муж прознал про это и свихнулся от ревности. У нас нет абсолютно никаких оснований, чтобы вновь тратить время на расследование дела, которое было почти сразу же закрыто.Затем мы обсудили ситуацию. Я объяснил Гавличеку, что если бы он смог получить надежные улики, нью-йоркская полиция упекла бы Мотли за решетку, прежде чем он убьет еще кого-нибудь. Гавличек возразил, что он ужасно любит делать другим одолжения, но вот у его шефа совершенно другая точка зрения. И даже если бы начальник согласился с ним, то суд вполне мог бы счесть их выводы недостаточными.— Ты сказал, что он угрожал кому-то, — напомнил он. — Ты можешь уговорить жертву написать заявление?— Возможно; правда, он не говорил с ней напрямую. Это сообщение осталось записанным на ее автоответчике.— Ну, это уже лучше. У вас есть доказательство... если только она не стерла пленку.— Нет, ее-то я сохранил. Правда, не знаю, насколько она годится в качестве доказательства. Это действительно угроза, но произнесенная весьма туманно. К тому же трудно будет доказать, что это сказал именно Мотли, — звонивший разговаривал шепотом.— Значит, он выдавал себя за другого? Или хотел, чтобы жертва не узнала его голос?— Нет, дело не в этом. Он как раз хотел, чтобы она догадалась, что это именно он. Я думаю, он не хотел оставить образцов своего голоса. О Господи, двенадцать лет назад он был безжалостным и тупым, но тюрьма сумела развить его дремавшие дарования.— Так всегда происходит, — был ответ. — Тюрьма редко перевоспитывает заключенных, но вот уголовные склонности доводит до совершенства. * * * Около трех зарядил дождь. Я купил прямо на улице пятидолларовый зонтик, но он сломался, прежде чем я успел добежать до отеля. Швырнув его в мусорный бак, я укрылся под навесом, а когда дождь немного ослабел, пробежал оставшиеся несколько кварталов. Там я снял с себя промокшую одежду, сделал несколько неотложных звонков и ненадолго заснул.Когда я открыл глаза, было уже восемь часов; ровно в восемь тридцать я вошел в подвальное помещение для собраний в Соборе Святого Павла. Выступавший был только что представлен нам. Я взял чашечку кофе, нашел свободное место и выслушал настоящую, хотя и несколько старомодную, исповедь алкоголика. Все было как обычно: потерял работу, семья распалась, десятки приводов в вытрезвитель, заводила в компании горьких пьяниц, бессчетное число раз пытался стать одним из анонимных алкоголиков. В один прекрасный день его осенило, и теперь в недавнем прожженный сукин сын стоял перед нами в костюме, галстуке, тщательно выбритый и причесанный. Внешний его вид не давал ни малейшего повода заподозрить, что у него столь богатое прошлое.Общая дискуссия началась с задних рядов, так что я должен был выступить одним из первых. Я уже собрался было отказаться от участия в ней, но выступавший очень много говорил о похмельном синдроме; по его словам, если все, что дает человеку трезвость, — это избавление от ужасов похмелья, то тогда оно стоит любых усилий.— Меня зовут Мэтт, — сказал я, поднявшись, — и у меня тоже бывали очень тяжелые похмелья. Трезвость позволила мне надолго забыть о них, поэтому я очень огорчился, когда сегодня утром снова испытал нечто подобное. Мне пришлось туго, и день у меня начался — врагу не пожелаешь. Но затем я напомнил самому себе, что долгие годы таким было каждое мое утро, так что нет смысла сейчас слишком уж переживать об этом. О Боже, если обычный человек поутру почувствует что-то подобное, он туг же врача вызовет; я же просто носки натянул и пошел на работу.После моего выступления поднялось еще несколько человек. Среди них была одна женщина по имени Кэрол.— Я ни разу не ощущала похмельных симптомов с тех пор, как бросила пить, — заявила она, — но прекрасно понимаю сказанное Мэттом, хотя и в несколько ином смысле. Поскольку я хочу верить, что все должно быть по-другому для нас с того момента, как мы бросили пить, ничего плохого с нами уже не может случиться. Но ведь это не так. Чудо воздержания от алкоголя состоит не в том, что наша жизнь становится лучше сама по себе, а в том, что мы продолжаем сохранять трезвость, что бы с нами ни случилось. Когда Коди заболел СПИДом, я долгое время просто поверить не могла в такую несправедливость: трезвенник ведь не может быть больным СПИДом! Но ведь мы такие же смертные, как и все простые люди. Кроме того, трезвенник ни за что не совершит самоубийство. О Господи, сколько раз я пыталась покончить с собой в хмельном угаре, но тем не менее ведь удерживалась каждый раз. И когда я сегодня узнала, что Тони покончила с собой, я тоже сперва не поверила в это. Но истина в том, что произойти может все что угодно. Однако что бы ни случилось со мной, к рюмке я не притронусь. * * * В перерыве я подошел к Кэрол и поинтересовался, была ли Тони членом нашей группы.— Она приходила на каждое заседание уже три года, — был ответ. — Ее звали Тони Клири.— Не могу припомнить.— Уверена, что вы встречали ее, Мэтт. Высокая, темноволосая, примерно моих лет. Она работала в Центре готового платья, не знаю кем, но любила рассказывать о том, как развиваются ее отношения с боссом. Я абсолютно уверена, что вы знали ее, Мэтт.— Мой Бог!.. — только и смог вымолвить я.— Она всегда казалась мне абсолютно уравновешенным человеком. Неужели вы и в самом деле не знали ее?— Еще и недели не прошло, как мы с ней вместе были в Куинсе, — ответил я. — С нами тогда еще был Ричи Гилмен; мы в Ричмонд-Хилле ходили вместе. — Я обвел глазами комнату в поисках Ричи, как будто хотел, чтобы он подтвердил мои слова, но его нигде не было. — Мне казалось, что она в отличной форме.— Я встречалась с ней вечером в пятницу, и мне тоже показалось, что она выглядит просто замечательно. Не помню уже, о чем мы с ней разговаривали, но мне не показалось, что у нее депрессия или что-нибудь вроде этого.— Я видел ее даже чуть позже. Она произвела на меня впечатление спокойной и уверенной в себе, вполне счастливой и довольной жизнью. Может, она лекарства принимала?Моя собеседница отрицательно покачала головой.— Она выпрыгнула в окно. Об этом писалось в газетах, да и в новостях в шесть часов вечера передавалось. Самое удивительное, что она упала на молодого парня, который возвращался из церкви, и убила его. С ума сойти, да? * * * В отеле меня поджидало сообщение.«Позвони своей кузине», — гласило оно.В этот раз мне не пришлось разговаривать с автоответчиком. Элейн сама взяла трубку.— Он звонил, — сказала она.— Ну и?..— Он сказал: «Элейн, я знаю, что ты здесь. Возьми трубку сама и отключи автоответчик». Я так и поступила.— Почему?— Сама не знаю. Он велел мне сделать это, я и сделала. Он сказал, что у него есть сообщение для тебя.— Что за сообщение?— О Господи, Мэтт, зачем я взяла трубку? Он просто сказал мне, а я так и сделала. А что, если он позвонит и попросит открыть дверь? Неужели я и это сделаю?— Нет.— Ты откуда знаешь?— В этом случае ты останешься совершенно беззащитной перед ним. Ты помнишь об этом, вот в чем разница.— Ну, не знаю.Я тоже не был уверен в том, что говорил, но решил оставить свои сомнения при себе.— Так что же он передал? — спросил я.— А, да-да!.. По-моему, это сущая бессмыслица. Я сразу записала его слова, как только повесила трубку. Сейчас, минутку, куда же я это положила? А, вот... Слушай: «Скажи ему, что я расправлюсь со всеми его женщинами. Скажи, что вчера была вторая. Тот парень на улице — это случайный подарок». Это имеет какой-то смысл, как ты думаешь?— Не знаю, — сказал я, — но знаю, что это означает. Глава 11 Первым делом я позвонил Аните. После нашего развода она вторично вышла замуж, и трубку поднял ее новый муж. Извинившись за поздний звонок, я попросил к телефону миссис Кармайкл — было очень непривычно называть ее «миссис Кармайкл», хотя повод для звонка был куда более необычным.Я сразу предупредил ее, что скорее всего мои опасения беспочвенны, но сложилась ситуация, в которой ей знать просто необходимо. Стараясь объясниться короче, я сбивчиво рассказал бывшей жене, что один преступник, которого я упрятал за решетку много лет назад, выбрался на свободу и теперь начал сумасшедшую вендетту, пытаясь отомстить мне, отправляя на тот свет всех моих женщин.— Правда, у меня нет ни одной, — поспешил объяснить я, — но он трактует это понятие в максимально широком смысле. Одну женщину он убил за то, что она дала показания против него на суде двенадцать лет назад, другую — только лишь за то, что мы однажды вместе с ней отужинали в ресторане. Я даже не знал ее фамилии.— И он убил ее? Почему же полиция не арестует его?— Надеюсь, со временем это произойдет. Но пока...— Ты хочешь сказать, что мне угрожает опасность?— Честно говоря, не уверен. Возможно, он и не подозревает о твоем существовании, а если и знает, то вряд ли сможет разыскать тебя под новой фамилией и по новому адресу. Но этот подлец удивительно находчив.— А как же дети?Один из моих детей уже работал, другой ходил в колледж, располагавшийся на другом конце поселка.— Думаю, они в безопасности, — произнес я. — Этот сумасшедший интересуется лишь женщинами.— Точнее, убивает их. О Боже... Так что же мне делать?У меня были на этот счет кое-какие предложения, и я поделился ими. Во-первых, можно уехать в отпуск куда-нибудь подальше, если есть такая возможность. Если нет, ей следует обратиться в местное отделение полиции и поинтересоваться, какую помощь они могут предложить. Возможно, есть смысл обратиться в частное охранное агентство. В любом случае необходимо соблюдать осторожность, не открывать дверь незнакомым людям и.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28