Модель «Административное торможение» была выложена на корпоративный сервер в декабре прошлого года. Напомню, что первая версия системы «Рой» поступила к нам для промышленных испытаний одиннадцатого января.
– И вы сразу же натравили ее на регрессоров? – спросил Валентин. Он прекрасно знал, что ничего подобного Конев с коллегами не делал, но слишком уж напрашивался подобный вопрос.
– Разумеется, нет! – взмахнул рукой Конев. – Регрессоры, как мы, видимо, уже договорились называть наших противников, – слишком серьезные ребята, чтобы отправлять к ним образцы супертехнологий. Попадись им в руки две-три наших «мошки», киллеры приехали бы сюда еще в феврале! Мы испытали систему в нескольких странах третьего мира, убедились в неизбежности десятипроцентных потерь «мошек» первого поколения и выдали отделу перспективных разработок встречные техтребования, направленные на обеспечение стопроцентной скрытности наблюдений. В течение четырех месяцев наши требования были удовлетворены, и в июне мы провели повторные испытания системы «Рой» – разумеется, в безопасных районах. Потери снизились до трех десятых процента, но при этом у части «мошек» наблюдался отказ системы самоликвидации. В августе состоялись третьи испытания, наконец увенчавшиеся успехом. Поэтому сегодня, сразу после получения информации об утреннем инциденте, я принял решение развернуть систему «Рой» на боевое дежурство в развитых странах. За двенадцать минут, прошедших с запуска системы, – Конев многозначительно посмотрел на часы, – обнаружить регрессоров пока не удалось.
Никакого уважения к начальству, подумал Валентин. Ведут себя, как физики в Лос-Аламосе, ни дня без проделок, ни фразы без подначки. Может быть, последствия заклинания? Но ведь приезжие сотрудники точь-в-точь как местные – а их я заклинал совсем в другом режиме. Скорее всего я просто подбираю людей, похожих на себя!
– Аплодисментов не надо, – поднял ладонь Конев, – перейдем к следующему пункту. Какие действия регрессоры могут предпринять против корпорации, какие действия мы можем предпринять в ответ и какими будут последствия всего этого для населения Земли?
Валентин скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла. Послушать Конева и без того было приятно, а сейчас он, похоже, был просто в ударе.
– Я буду исходить из модели «Люди в черном», – начал Конев, склонившись над столиком и рисуя в центре экрана корявый прямоугольник, – представляющей собой развитие модели «Административное торможение» добавлением к ней подсистемы «Зеленый человечек». Нам противостоит организация, созданная на территории Соединенных Штатов представителями внеземной цивилизации со значительно более высоким уровнем технологического развития. Только таким внешним влиянием можно объяснить целенаправленную деятельность регрессоров по изъятию из научно-технического оборота ключевых идей и изобретений, что, собственно, и привело к наблюдаемому замедлению научно-технического прогресса. Зеленый человечек выдал регрессорам полный список открытий, которые должны быть сразу же закрыты, и тем самым обеспечил возможность значительно опередить всех своих конкурентов. За прошедшие шестьдесят лет регрессоры взяли под контроль все технологически развитые страны Земли, пресекли по меньшей мере два фундаментальных открытия – комнатной сверхпроводимости в восемьдесят восьмом и электрогравитации в девяносто пятом – и, судя по последним событиям, и дальше собираются заниматься тем же самым. Из модели следует, что регрессоры преследуют цель консервации существующего научно-технического уровня человечества на неопределенно долгий срок – либо с целью исключить отпор предстоящему в обозримом будущем инопланетному вторжению, либо с целью выиграть время для завершения собственных исследований, которые обеспечат им решающее преимущество в прямом столкновении с людьми.
Конев втащил в центр прямоугольника зеленого большеглазого головастика, добавил несколько черных человеческих фигурок и обнес несчастных регрессоров крепостной стеной.
– Они тянут время, – заключил он, окинув собравшихся озорным взглядом. – Ситуация «Пулеметчик на холме». Пока он у пулемета, он король. Но стоит заснуть или перестать постреливать – обойдут с тыла и пулемет отберут!
– А не слишком ли вы недооцениваете противника? – спросил Осипов, который наконец закончил протирать очки. – Может быть, регрессоры тоже не хотели раскрывать все карты? Послали киллеров вместо боевых роботов, чтобы вы, Леонид Петрович, ничего не заподозрили?!
– Я сужу по результатам, – пожал плечами Конев. – Первые признаки присутствия регрессоров появились в пятидесятые годы прошлого века. Уже тогда они располагали сведениями о ключевых технологиях – вся ветка термоядерного синтеза была сознательно направлена по тупиковому пути магнитного удержания плазмы. Пятьдесят лет! – Конев воздел руки к небу. – Да мы бы и за половину этого срока все население Земли перевоспитали!
– С этого момента поподробнее, – оживился Валентин. – Что-то я не припомню успешных двадцатипятилетних сценариев!
– Так регрессоры же! – взмахнул руками Конев. – Как только мы их включили в сценарии, все отлично заработало! Понимаете, мы закладывали совершенно неверные параметры интеллектуальной активности…
– Понимаю, – кивнул Валентин, не желая далеко уходить от темы. – Значит, будь вы на месте регрессоров, за три дня всех счастливыми сделали б?
– Так точно! – щелкнул каблуками Конев. – Не за три дня, конечно, за пару поколений, – но сделали бы! А регрессоры оставили человечество практически в том же состоянии, что и получили. Они воспринимают людей не как партнеров, а как конкурентов.
– Так они – пришельцы?! – присвистнул Валентин.
– Не все. – Конев ткнул пальцем в черные фигурки рядом с зеленым головастиком. – Часть регрессоров, несомненно, земляне. Но они не отождествляют себя с остальным человечеством, а следовательно, не являются людьми.
«Знакомая картина, – подумал Валентин. – Гномы против драконов, эльфы против гномов, люди против эльфов. Только межвидовых разборок мне и не хватало!»
– Еще вопросы? – Конев окинул взглядом опешившую публику. – Нет вопросов. Значит, переходим к следующей части. Кем нас с вами считают регрессоры? Модель дает на этот вопрос однозначный ответ: Кабэ представляется им обыкновенным технологическим стартапом. Как только регрессорам стало известно, что мы способны производить двухслойные сверхпроводящие мембраны, они отреагировали стандартным для этого уровня опасности способом – немедленной силовой акцией. Поскольку владелец компании господин Иванов не слишком вхож в кремлевские круги, регрессоры посчитали, что с такой акцией вполне могут справиться и местные специалисты. В то же время не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять значение Валентина Ивановича в нашем бизнесе – он, пардон за каламбур, не только хозяин корпорации, но и ее мозг. Поэтому я считаю вполне понятным желание регрессоров не просто ликвидировать Иванова, не просто его похитить, а сделать одновременно и то и другое – для всех ликвидировать, а для себя – сохранить.
– А в чем смысл похищать одну только голову? – спросил сидевший в первом ряду Леонгард. – Меня вот целиком похитить хотели…
– Дело в том, – многозначительно понизил голос Конев, – что после обычного похищения Иванова мы сразу бы поняли, что все тайны корпорации стали известны похитителям. Мы тут же бы кинулись заметать следы, закрывать секретные счета и делать прочие глупости из серийных детективов. А если у вас на руках труп с отрезанной головой, особых оснований для паники нет. Можно спокойно заняться дракой за наследство и растаскиванием имущества. Не правда ли, коллеги? По глазам вижу, вы только об этом и мечтаете!
Валентин покачал головой. Нестыковочка получается. С одной стороны, регрессоры успешно сдерживали технический прогресс на протяжении полувека. С другой стороны, они даже не потрудились понять, что за зверь корпорация «Будущее». Посчитали ее обычным российским холдингом, завязанным на одного человека. Не слишком ли поверхностный подход для такой серьезной организации?
Но с другой стороны, а зачем еще им могла понадобиться моя голова? Чтобы съесть мозг?
Валентин посмотрел на зеленого головастика за крепостной стеной и неожиданно для себя подмигнул неведомому пришельцу. Эх, не вовремя у тебя аппетит разыгрался! Хотя я и догадываюсь почему.
– Итак, регрессоры пока не знают, с кем имеют дело, – авторитетно заявил Конев, изобразив рядом с крепостной стеной мирно пасущуюся овцу. – Неудачу операции они спишут на исполнителей, после чего прибегнут к более серьезным средствам – например, пришлют за Ивановым летающую тарелку. А вот когда тарелка бесследно исчезнет еще на подлете к Демидовску – вот тогда регрессоры возьмутся за нас всерьез. Потому что с этого момента корпорация перестанет быть обыкновенным стартапом и станет ожившим кошмаром регрессоров – их реальным конкурентом в битве за планету Земля.
Овца на экране подняла голову, раскрыла громадную зубастую пасть и выпустила в сторону крепостной стены струю огня. Большеглазый головастик запрыгал на своем длинном хвосте, как на пружинке, а черные человечки метнулись к бойницам, выкатывая невесть откуда появившиеся пушки.
– Теперь у меня вопрос, – поднял палец Конев. – Валентин Иванович, будем отдавать голову регрессорам?
Валентин поднял глаза к потолку. Если бы у меня была магия…
– Нет, – сказал он, когда тишина в бункере стала уже совсем мрачной. – Это не поможет.
– В таком случае, – развел руками Конев, – переходим к следующей части. Война между регрессорами и корпорацией неизбежна. Я предлагаю не терять времени и нанести упреждающий удар.
Валентин наклонил голову и с интересом посмотрел на начальника отдела социального мониторинга. Если Леонид не врал насчет двадцати пяти лет… то сейчас он предложит немедленно запустить «Пришествие»!
– Я знаю, о чем вы подумали, Валентин Иванович, – сказал Конев и коротко поклонился в сторону Валентина. – В случае если регрессоры – реальность, социально-экономическая модель «Пришествие» дает девяностопроцентную вероятность успеха. И что самое главное, мы полностью готовы к ее проведению!
Войт, вспомнил Валентин. Проект «Великий Вождь». Неужели мы успели?
Нет, подумал он секундой позже. За регрессорами стоит Кукловод. А это значит, что легкой победы не будет.
– Ну, рассказывайте, – улыбнулся Валентин и сложил руки на груди. Он уже знал, что «Пришествие» обречено. Но почему бы не послушать интересного человека?
– Сначала я хочу кое-что показать, – сказал Конев и протянул руку в сторону входа. – Прошу!
Валентин повернулся на сто восемьдесят градусов. Из кабинки лифта вышли два человека, одним из которых был Геннадий Войт. А вот второго Валентин видел в первый раз в жизни, и Обруч кольнул лоб огненной иглой.
Это не человек, понял Валентин. Это Великий Вождь – робот, изображающий из себя Человека. Именно так, с большой буквы – Человека, которому хочется подчиняться.
Судя по первому впечатлению, Великий Вождь у Войта получился на славу.
– Посмотрите внимательнее, – сказал Войт, сделав шаг в сторону. – Узнаете?
Валентин невольно сосредоточился на лице Великого Вождя и почувствовал легкое головокружение. По лицу робота словно пробегала рябь; оно то вытягивалось, то округлялось, нос горбился и распухал картошкой, губы складывались в обворожительную улыбку и сжимались в тонкую жестокую полоску. Затем Валентин тряхнул головой, отгоняя наваждение, – и увидел перед собой Майлза Донована.
Обруч засадил в лоб целых три огненных иголки, и Валентин виновато опустился обратно на стул. Разумеется, это не был настоящий Майлз Донован – откуда ему взяться на Земле, да еще в сопровождении Войта? Но желание вытянуться в струнку перед бывшим начальником и доложить о проделанной работе оказалось столь сильным, что Валентин ухитрился забыть этот очевидный факт.
– Спокойно! – рявкнул Войт своим неподражаемым голосом, действовавшим даже на собак. – Узнали, и хорошо. Отставить, Первый!
Майлз Донован похудел, вытянулся, – и превратился в самого обыкновенного человека, лицо которого Валентин не смог бы запомнить даже с третьего раза.
– Я вижу, подействовало, – сказал Войт, довольно потирая руки. – Итак, перед вами готовая к запуску в серию модель человекообразного робота, специально предназначенная для выполнения лидерских функций в традиционных обществах. Индивидуальная настройка образа была выполнена в демонстрационном, то есть замедленном режиме; реально робот делает ее за доли секунды, сразу же представая перед аудиторией в наиболее подходящем обличье. Ну а теперь задавайте вопросы.
– А что еще он умеет? – спросил Леонгард, успевший сделать пару шагов и теперь стоявший чуть впереди Валентина.
– Ответишь? – спросил Войт у робота.
– Отвечу, – кивнул тот. – Умею говорить на шестидесяти языках, знаю восемьдесят семь поведенческих культур, обладаю навыками контактных и бесконтактных боестолкновений одиннадцати различных стилей, способен определять целевые установки человеческих индивидов с точностью до восьмидесяти процентов. Основная специальность – скоростное формирование первичных и вторичных коллективов, коррекция отклоняющегося поведения, форсированная трансформация поведенческих навыков. Могу использоваться для борьбы с криминальными группировками, для проникновения в замкнутые иерархические сообщества с последующим взятием их под полный контроль, для консолидации социальных групп вокруг определенных ценностных идеалов, и для любых других работ по специальности. Обладаю способностью к самовоспроизводству без потери функциональности, оснащен блоком распределенного сознания, работающего как по внутренним, так и по открытым сетям связи.
– Самовоспроизводства? – вытянул шею Осипов. – Что значит – самовоспроизводства?!
– В моей конструкции использованы только общедоступные материалы, – сказал Первый, приложив руку к груди. – Средние затраты на комплектующие и энергию для тождественного дублирования оцениваются в семьсот тысяч долларов США.
– Так это ж дороже человека. – Осипов покосился на Валентина. – В чем смысл?!
– В скорости, – пояснил Войт. – Цикл воспроизводства Вождя – двадцать четыре часа, и дубль появляется на свет со всеми знаниями и умениями оригинала. Вы видели Первого в деле; как по-вашему, сколько времени ему понадобится, чтобы раздобыть семьсот тысяч долларов?
– Господи, – пробормотал Осипов. – Да вы что, в самом деле собрались воевать?!
Интересно, подумал Валентин, отчего Сергей Николаевич так нервничает? Не иначе как думает, что план по производству все еще в силе.
– Благодарю вас, – сказал Конев, и Войт с Первым шагнули обратно к лифту. Валентин повернулся к экрану, где Конев в очередной раз поменял картинку. Теперь вокруг осажденной крепости регрессоров толпились разноцветные человеческие фигурки, поднимая над головой плакаты «Технологии для всех» и «Пришельцы, убирайтесь домой».
– Как всем вам хорошо известно, – продолжил докладывать Конев, – проблема адаптации человечества к так называемым закрывающим технологиям находилась в центре внимания нашего отдела с первых же минут его работы. Как справедливо заметил Сергей Николаевич, – Конев коротко поклонился в сторону Осипова, – широкое распространение любой такой технологии в современных социально-экономических условиях означает войну. Ту самую Третью мировую, о которой так много говорили в конце прошлого века и совершенно напрасно замолчали в начале нынешнего. Общая логика этой войны выглядит следующим образом. Пусть появляется и становится широко доступной технология, на порядок снижающая затраты на производство товаров первой необходимости. В индустриальных странах эта технология приводит к сокращению совокупных затрат на часть населения, живущую за счет социальных трансфертов – пенсионеров, молодежи, инвалидов и безработных, – что в конечном счете приводит к экономическому росту. А вот в аграрных странах все иначе: здесь большинство населения, живущее сельским хозяйством, оказывается неконкурентоспособным перед лицом импортного дешевого продовольствия. Кроме голодной смерти, у этих масс людей остается только один выход – запродать себя в качестве пушечного мяса тем представителям местной военной аристократии, которые в нем нуждаются. Иными словами, развитие технологий без соответствующего изменения в структуре занятости населения приводит к резкому увеличению предложения на рынке военной силы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
– И вы сразу же натравили ее на регрессоров? – спросил Валентин. Он прекрасно знал, что ничего подобного Конев с коллегами не делал, но слишком уж напрашивался подобный вопрос.
– Разумеется, нет! – взмахнул рукой Конев. – Регрессоры, как мы, видимо, уже договорились называть наших противников, – слишком серьезные ребята, чтобы отправлять к ним образцы супертехнологий. Попадись им в руки две-три наших «мошки», киллеры приехали бы сюда еще в феврале! Мы испытали систему в нескольких странах третьего мира, убедились в неизбежности десятипроцентных потерь «мошек» первого поколения и выдали отделу перспективных разработок встречные техтребования, направленные на обеспечение стопроцентной скрытности наблюдений. В течение четырех месяцев наши требования были удовлетворены, и в июне мы провели повторные испытания системы «Рой» – разумеется, в безопасных районах. Потери снизились до трех десятых процента, но при этом у части «мошек» наблюдался отказ системы самоликвидации. В августе состоялись третьи испытания, наконец увенчавшиеся успехом. Поэтому сегодня, сразу после получения информации об утреннем инциденте, я принял решение развернуть систему «Рой» на боевое дежурство в развитых странах. За двенадцать минут, прошедших с запуска системы, – Конев многозначительно посмотрел на часы, – обнаружить регрессоров пока не удалось.
Никакого уважения к начальству, подумал Валентин. Ведут себя, как физики в Лос-Аламосе, ни дня без проделок, ни фразы без подначки. Может быть, последствия заклинания? Но ведь приезжие сотрудники точь-в-точь как местные – а их я заклинал совсем в другом режиме. Скорее всего я просто подбираю людей, похожих на себя!
– Аплодисментов не надо, – поднял ладонь Конев, – перейдем к следующему пункту. Какие действия регрессоры могут предпринять против корпорации, какие действия мы можем предпринять в ответ и какими будут последствия всего этого для населения Земли?
Валентин скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла. Послушать Конева и без того было приятно, а сейчас он, похоже, был просто в ударе.
– Я буду исходить из модели «Люди в черном», – начал Конев, склонившись над столиком и рисуя в центре экрана корявый прямоугольник, – представляющей собой развитие модели «Административное торможение» добавлением к ней подсистемы «Зеленый человечек». Нам противостоит организация, созданная на территории Соединенных Штатов представителями внеземной цивилизации со значительно более высоким уровнем технологического развития. Только таким внешним влиянием можно объяснить целенаправленную деятельность регрессоров по изъятию из научно-технического оборота ключевых идей и изобретений, что, собственно, и привело к наблюдаемому замедлению научно-технического прогресса. Зеленый человечек выдал регрессорам полный список открытий, которые должны быть сразу же закрыты, и тем самым обеспечил возможность значительно опередить всех своих конкурентов. За прошедшие шестьдесят лет регрессоры взяли под контроль все технологически развитые страны Земли, пресекли по меньшей мере два фундаментальных открытия – комнатной сверхпроводимости в восемьдесят восьмом и электрогравитации в девяносто пятом – и, судя по последним событиям, и дальше собираются заниматься тем же самым. Из модели следует, что регрессоры преследуют цель консервации существующего научно-технического уровня человечества на неопределенно долгий срок – либо с целью исключить отпор предстоящему в обозримом будущем инопланетному вторжению, либо с целью выиграть время для завершения собственных исследований, которые обеспечат им решающее преимущество в прямом столкновении с людьми.
Конев втащил в центр прямоугольника зеленого большеглазого головастика, добавил несколько черных человеческих фигурок и обнес несчастных регрессоров крепостной стеной.
– Они тянут время, – заключил он, окинув собравшихся озорным взглядом. – Ситуация «Пулеметчик на холме». Пока он у пулемета, он король. Но стоит заснуть или перестать постреливать – обойдут с тыла и пулемет отберут!
– А не слишком ли вы недооцениваете противника? – спросил Осипов, который наконец закончил протирать очки. – Может быть, регрессоры тоже не хотели раскрывать все карты? Послали киллеров вместо боевых роботов, чтобы вы, Леонид Петрович, ничего не заподозрили?!
– Я сужу по результатам, – пожал плечами Конев. – Первые признаки присутствия регрессоров появились в пятидесятые годы прошлого века. Уже тогда они располагали сведениями о ключевых технологиях – вся ветка термоядерного синтеза была сознательно направлена по тупиковому пути магнитного удержания плазмы. Пятьдесят лет! – Конев воздел руки к небу. – Да мы бы и за половину этого срока все население Земли перевоспитали!
– С этого момента поподробнее, – оживился Валентин. – Что-то я не припомню успешных двадцатипятилетних сценариев!
– Так регрессоры же! – взмахнул руками Конев. – Как только мы их включили в сценарии, все отлично заработало! Понимаете, мы закладывали совершенно неверные параметры интеллектуальной активности…
– Понимаю, – кивнул Валентин, не желая далеко уходить от темы. – Значит, будь вы на месте регрессоров, за три дня всех счастливыми сделали б?
– Так точно! – щелкнул каблуками Конев. – Не за три дня, конечно, за пару поколений, – но сделали бы! А регрессоры оставили человечество практически в том же состоянии, что и получили. Они воспринимают людей не как партнеров, а как конкурентов.
– Так они – пришельцы?! – присвистнул Валентин.
– Не все. – Конев ткнул пальцем в черные фигурки рядом с зеленым головастиком. – Часть регрессоров, несомненно, земляне. Но они не отождествляют себя с остальным человечеством, а следовательно, не являются людьми.
«Знакомая картина, – подумал Валентин. – Гномы против драконов, эльфы против гномов, люди против эльфов. Только межвидовых разборок мне и не хватало!»
– Еще вопросы? – Конев окинул взглядом опешившую публику. – Нет вопросов. Значит, переходим к следующей части. Кем нас с вами считают регрессоры? Модель дает на этот вопрос однозначный ответ: Кабэ представляется им обыкновенным технологическим стартапом. Как только регрессорам стало известно, что мы способны производить двухслойные сверхпроводящие мембраны, они отреагировали стандартным для этого уровня опасности способом – немедленной силовой акцией. Поскольку владелец компании господин Иванов не слишком вхож в кремлевские круги, регрессоры посчитали, что с такой акцией вполне могут справиться и местные специалисты. В то же время не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять значение Валентина Ивановича в нашем бизнесе – он, пардон за каламбур, не только хозяин корпорации, но и ее мозг. Поэтому я считаю вполне понятным желание регрессоров не просто ликвидировать Иванова, не просто его похитить, а сделать одновременно и то и другое – для всех ликвидировать, а для себя – сохранить.
– А в чем смысл похищать одну только голову? – спросил сидевший в первом ряду Леонгард. – Меня вот целиком похитить хотели…
– Дело в том, – многозначительно понизил голос Конев, – что после обычного похищения Иванова мы сразу бы поняли, что все тайны корпорации стали известны похитителям. Мы тут же бы кинулись заметать следы, закрывать секретные счета и делать прочие глупости из серийных детективов. А если у вас на руках труп с отрезанной головой, особых оснований для паники нет. Можно спокойно заняться дракой за наследство и растаскиванием имущества. Не правда ли, коллеги? По глазам вижу, вы только об этом и мечтаете!
Валентин покачал головой. Нестыковочка получается. С одной стороны, регрессоры успешно сдерживали технический прогресс на протяжении полувека. С другой стороны, они даже не потрудились понять, что за зверь корпорация «Будущее». Посчитали ее обычным российским холдингом, завязанным на одного человека. Не слишком ли поверхностный подход для такой серьезной организации?
Но с другой стороны, а зачем еще им могла понадобиться моя голова? Чтобы съесть мозг?
Валентин посмотрел на зеленого головастика за крепостной стеной и неожиданно для себя подмигнул неведомому пришельцу. Эх, не вовремя у тебя аппетит разыгрался! Хотя я и догадываюсь почему.
– Итак, регрессоры пока не знают, с кем имеют дело, – авторитетно заявил Конев, изобразив рядом с крепостной стеной мирно пасущуюся овцу. – Неудачу операции они спишут на исполнителей, после чего прибегнут к более серьезным средствам – например, пришлют за Ивановым летающую тарелку. А вот когда тарелка бесследно исчезнет еще на подлете к Демидовску – вот тогда регрессоры возьмутся за нас всерьез. Потому что с этого момента корпорация перестанет быть обыкновенным стартапом и станет ожившим кошмаром регрессоров – их реальным конкурентом в битве за планету Земля.
Овца на экране подняла голову, раскрыла громадную зубастую пасть и выпустила в сторону крепостной стены струю огня. Большеглазый головастик запрыгал на своем длинном хвосте, как на пружинке, а черные человечки метнулись к бойницам, выкатывая невесть откуда появившиеся пушки.
– Теперь у меня вопрос, – поднял палец Конев. – Валентин Иванович, будем отдавать голову регрессорам?
Валентин поднял глаза к потолку. Если бы у меня была магия…
– Нет, – сказал он, когда тишина в бункере стала уже совсем мрачной. – Это не поможет.
– В таком случае, – развел руками Конев, – переходим к следующей части. Война между регрессорами и корпорацией неизбежна. Я предлагаю не терять времени и нанести упреждающий удар.
Валентин наклонил голову и с интересом посмотрел на начальника отдела социального мониторинга. Если Леонид не врал насчет двадцати пяти лет… то сейчас он предложит немедленно запустить «Пришествие»!
– Я знаю, о чем вы подумали, Валентин Иванович, – сказал Конев и коротко поклонился в сторону Валентина. – В случае если регрессоры – реальность, социально-экономическая модель «Пришествие» дает девяностопроцентную вероятность успеха. И что самое главное, мы полностью готовы к ее проведению!
Войт, вспомнил Валентин. Проект «Великий Вождь». Неужели мы успели?
Нет, подумал он секундой позже. За регрессорами стоит Кукловод. А это значит, что легкой победы не будет.
– Ну, рассказывайте, – улыбнулся Валентин и сложил руки на груди. Он уже знал, что «Пришествие» обречено. Но почему бы не послушать интересного человека?
– Сначала я хочу кое-что показать, – сказал Конев и протянул руку в сторону входа. – Прошу!
Валентин повернулся на сто восемьдесят градусов. Из кабинки лифта вышли два человека, одним из которых был Геннадий Войт. А вот второго Валентин видел в первый раз в жизни, и Обруч кольнул лоб огненной иглой.
Это не человек, понял Валентин. Это Великий Вождь – робот, изображающий из себя Человека. Именно так, с большой буквы – Человека, которому хочется подчиняться.
Судя по первому впечатлению, Великий Вождь у Войта получился на славу.
– Посмотрите внимательнее, – сказал Войт, сделав шаг в сторону. – Узнаете?
Валентин невольно сосредоточился на лице Великого Вождя и почувствовал легкое головокружение. По лицу робота словно пробегала рябь; оно то вытягивалось, то округлялось, нос горбился и распухал картошкой, губы складывались в обворожительную улыбку и сжимались в тонкую жестокую полоску. Затем Валентин тряхнул головой, отгоняя наваждение, – и увидел перед собой Майлза Донована.
Обруч засадил в лоб целых три огненных иголки, и Валентин виновато опустился обратно на стул. Разумеется, это не был настоящий Майлз Донован – откуда ему взяться на Земле, да еще в сопровождении Войта? Но желание вытянуться в струнку перед бывшим начальником и доложить о проделанной работе оказалось столь сильным, что Валентин ухитрился забыть этот очевидный факт.
– Спокойно! – рявкнул Войт своим неподражаемым голосом, действовавшим даже на собак. – Узнали, и хорошо. Отставить, Первый!
Майлз Донован похудел, вытянулся, – и превратился в самого обыкновенного человека, лицо которого Валентин не смог бы запомнить даже с третьего раза.
– Я вижу, подействовало, – сказал Войт, довольно потирая руки. – Итак, перед вами готовая к запуску в серию модель человекообразного робота, специально предназначенная для выполнения лидерских функций в традиционных обществах. Индивидуальная настройка образа была выполнена в демонстрационном, то есть замедленном режиме; реально робот делает ее за доли секунды, сразу же представая перед аудиторией в наиболее подходящем обличье. Ну а теперь задавайте вопросы.
– А что еще он умеет? – спросил Леонгард, успевший сделать пару шагов и теперь стоявший чуть впереди Валентина.
– Ответишь? – спросил Войт у робота.
– Отвечу, – кивнул тот. – Умею говорить на шестидесяти языках, знаю восемьдесят семь поведенческих культур, обладаю навыками контактных и бесконтактных боестолкновений одиннадцати различных стилей, способен определять целевые установки человеческих индивидов с точностью до восьмидесяти процентов. Основная специальность – скоростное формирование первичных и вторичных коллективов, коррекция отклоняющегося поведения, форсированная трансформация поведенческих навыков. Могу использоваться для борьбы с криминальными группировками, для проникновения в замкнутые иерархические сообщества с последующим взятием их под полный контроль, для консолидации социальных групп вокруг определенных ценностных идеалов, и для любых других работ по специальности. Обладаю способностью к самовоспроизводству без потери функциональности, оснащен блоком распределенного сознания, работающего как по внутренним, так и по открытым сетям связи.
– Самовоспроизводства? – вытянул шею Осипов. – Что значит – самовоспроизводства?!
– В моей конструкции использованы только общедоступные материалы, – сказал Первый, приложив руку к груди. – Средние затраты на комплектующие и энергию для тождественного дублирования оцениваются в семьсот тысяч долларов США.
– Так это ж дороже человека. – Осипов покосился на Валентина. – В чем смысл?!
– В скорости, – пояснил Войт. – Цикл воспроизводства Вождя – двадцать четыре часа, и дубль появляется на свет со всеми знаниями и умениями оригинала. Вы видели Первого в деле; как по-вашему, сколько времени ему понадобится, чтобы раздобыть семьсот тысяч долларов?
– Господи, – пробормотал Осипов. – Да вы что, в самом деле собрались воевать?!
Интересно, подумал Валентин, отчего Сергей Николаевич так нервничает? Не иначе как думает, что план по производству все еще в силе.
– Благодарю вас, – сказал Конев, и Войт с Первым шагнули обратно к лифту. Валентин повернулся к экрану, где Конев в очередной раз поменял картинку. Теперь вокруг осажденной крепости регрессоров толпились разноцветные человеческие фигурки, поднимая над головой плакаты «Технологии для всех» и «Пришельцы, убирайтесь домой».
– Как всем вам хорошо известно, – продолжил докладывать Конев, – проблема адаптации человечества к так называемым закрывающим технологиям находилась в центре внимания нашего отдела с первых же минут его работы. Как справедливо заметил Сергей Николаевич, – Конев коротко поклонился в сторону Осипова, – широкое распространение любой такой технологии в современных социально-экономических условиях означает войну. Ту самую Третью мировую, о которой так много говорили в конце прошлого века и совершенно напрасно замолчали в начале нынешнего. Общая логика этой войны выглядит следующим образом. Пусть появляется и становится широко доступной технология, на порядок снижающая затраты на производство товаров первой необходимости. В индустриальных странах эта технология приводит к сокращению совокупных затрат на часть населения, живущую за счет социальных трансфертов – пенсионеров, молодежи, инвалидов и безработных, – что в конечном счете приводит к экономическому росту. А вот в аграрных странах все иначе: здесь большинство населения, живущее сельским хозяйством, оказывается неконкурентоспособным перед лицом импортного дешевого продовольствия. Кроме голодной смерти, у этих масс людей остается только один выход – запродать себя в качестве пушечного мяса тем представителям местной военной аристократии, которые в нем нуждаются. Иными словами, развитие технологий без соответствующего изменения в структуре занятости населения приводит к резкому увеличению предложения на рынке военной силы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47