Сходящимся сценарием в Кабэ назывался граф из множества взаимосвязанных событий, в котором любая отдельно взятая цепочка в конечном счете приводила к одному и тому же результату. Простейший пример такого сценария продемонстрировала в 1914 году Германия, вручив послу Пурталесу два варианта ноты об объявлении войны России – как на случай отклонения предъявленного ранее ультиматума, так и на случай его принятия. Расчет сходящихся сценариев для более сложных ситуаций был очень непростым делом, а уж если в нем оказывались замешаны такие непредсказуемые силы, как разномастные мировые правительства, то и само существование решения оказывалось под большим вопросом. Но на Конева работали не только лучшие компьютеры на Земле, но еще и несколько толковых сценаристов.
А кроме того, на него вполне мог поработать и Кукловод.
– Так выкладывай! – обрадованно потребовал Валентин. – Может быть, мне и за Черным Камнем летать не придется?
– А как же Нострадамус? – удивленно посмотрел на него Конев, и Валентин понял, что перегнул палку. – Рафаил Викторович нас пока генератором магии не осчастливил. Боюсь, что если ты за Камнем не слетаешь, у нашего нового мажоритария могут возникнуть вопросы к совету директоров!
– Так я и знал, – отшутился Валентин, – что сценарий сценарием, а работать все равно надо. Ладно, не буду больше перебивать, показывай.
– Показываю. – Конев перечеркнул «осой» ранее составленную схему и вытащил на экран типичный «сходящийся сценарий» – веретенообразный граф, ведущий от события А к событию Б. – Основная идея сценария – нейтрализация противостоящих нам сторон через спровоцированный нами конфликт. Пусковое событие – точечные воздействия на Орден и «колледж», изменяющие их ситуационные модели. Финальное событие – обращение последней из конфликтующих сторон к посредническим услугам нашего Кабэ. Кто именно окажется этим последним героем, сейчас предсказать невозможно, но этого и не требуется, поскольку сценарий все равно сходится к данной точке.
Валентин пробежал взглядом несколько цепочек, обнаружил почти в каждой события типа «ликвидация» и «перевербовка», поморщился, затем обратил внимание на прямоугольные вставки со сводной статистикой вариантов, выхватил глазом «безвозвратные потери» и восхищенно цокнул языком.
От семнадцати до девяносто трех человек – в ситуации, которая на Панге заканчивалась сотнями тысяч жертв. Ай да Конев, ай да сукин сын!
Погоди радоваться, одернул себя Валентин. Последнее слово все равно останется за Кукловодом.
– У меня вопрос, – шагнул вперед Анисимов. – Что понимается под «точечными воздействиями»? Каких ресурсов они потребуют?
– Вот посмотрите. – Конев укрупнил схему. – Действительно точечные воздействия. Два терминатора из числа перехваченных нами продолжат выполнять свою чуть-чуть откорректированную программу и при нападении на очередных колдунов окажутся нейтрализованными, выдав всю имеющуюся информацию о базе в Вентспилсе. Одновременно господин Первый, с которым мы познакомились сегодня утром, нанесет визит вежливости в Брюссель, где представит старшему патрону Джордана – Дэвиду Вайлю – убедительные аргументы в пользу сотрудничества с нашей корпорацией. Прошу обратить внимание, что обе акции займут не более сорока минут и с девяностопятипроцентной вероятностью обойдутся без человеческих жертв!
– Допустим, – нехотя согласился Анисимов. – Но зачем тогда эвакуировать Москву – а потом, судя по сценарию, сидеть сложа руки и ждать, начнутся бомбардировки или нет?
– Совершенно верно! – Конев щелкнул пальцами левой руки. – Именно сидеть сложа руки! Только тогда наши противники посчитают нас второстепенным фактором и в первую очередь займутся друг другом. Взгляните хотя бы на эту цепочку. – Конев подсветил нужные линии на экране. – Или на эту. Зачем нам во что-то вмешиваться? Это сходящийся сценарий, стоит его запустить, и мы окажемся победителями в любом случае! А насчет Москвы…
То самое, о чем я думал в гравилете, сказал себе Валентин. Конев составил блестящий сценарий, который неизбежно сработал бы – будь полученная им информация верна хотя бы на пятьдесят процентов.
Но так ли это на самом деле? Судя по предыдущим сценариям Кукловода, черта с два. Значит, нужно подправить сценарий.
– Прекрасная работа, Леонид, – перебил Конева Валентин. – Позволь, я угадаю, каким будет следующий этап плана. «Пришествие», верно?
Конев скрестил руки на груди и вызывающе ухмыльнулся.
– Обрадовался, что у иллюминатов нет «вашингтонских таблеток»? – подмигнул Валентин в ответ. – Устранены все преграды для «березовой революции»? Ну что ж, на этот раз я за регрессоров играть не буду – слишком уж позиция невыигрышная. А вот про эвакуацию Москвы я тоже хочу послушать. Как ты ее проводить собираешься?
– Строго по сценарию. – Конев снова замахал «осой». – Кстати, спасибо за идею, сам бы я ни за что не додумался. Итак, в момент, когда большинство игроков уже скорректируют свои представления о реальности и усомнятся в правильности выбора своих главных врагов, мы нанесем их мыслительным моделям решающий удар. По Москве-реке промчится быстроходный катер и, поравнявшись с Кремлем, произведет взрыв специального устройства, которое позднее обязательно назовут «грязной бомбой». Спустя две секунды после взрыва над рекой образуется плотное облако белого тумана, которое тут же начнет расти со скоростью, заметной даже невооруженным глазом. Попавшие в зону действия облака люди будут испытывать острую резь в глазах, раздражение в носоглотке и нестерпимое желание убраться подальше, а покинув облако, окажутся источником слабого, но при продолжительном воздействии смертельного радиационного фона. Примерно через десять минут в Москве будет объявлена химическая тревога, а через двадцать – начата эвакуация центральных районов. Рост облака будет продолжаться с постоянной линейной скоростью, и параллельно с этим ростом будет нарастать паника в органах исполнительной власти. По проведенным нами расчетам, более девяноста процентов людей из пределов Садового кольца покинут места своего проживания и работы; одновременно с этим центр города станет непригоден для проведения каких-либо боевых или магических действий. В результате данной акции будет не только снижен риск масштабных человеческих потерь при антропогенной катастрофе в Москве, но и окончательно разрушены старые модели реальности, сложившиеся у основных игроков. Таким образом, все они будут вынуждены изменить свои планы и перейти от целенаправленной деятельности к действиям по ситуации. Можно сказать, что эвакуация центра Москвы станет катализатором для дальнейшего развития сценария, заставив всех его участников потерять голову. Ну а к моменту, когда белый туман рассеется, а надышавшиеся им пострадавшие обнаружат, что на самом деле ничуть не пострадали, сценарий будет уже завершен.
– Масштабно, – оценил идею Конева Валентин. – В роли белого тумана, надо полагать, выступят слегка модифицированные «мошки»?
– Совершенно верно, – кивнул Конев. – Сергей Николаевич, как там наш заказ поживает?
– Все цеха только на вас и работают, – хмуро ответил Осипов. – Только должен заметить, что Алексей Викторович совсем для других целей «пчелок» заказывал.
– И для других тоже, – охотно согласился Конев, – это же универсальное оружие, его еще Лем в «Непобедимом» описывал. Эвакуируют Москву, и обратно в Демидовск, родину защищать.
Развитие технических систем в действии, мысленно прокомментировал Валентин. Создав пассивных «мошек», способных только летать да подглядывать, любой изобретатель сразу же подумает: а не приделать ли им хоботок, чтобы нектар собирали? И не поставить ли между глаз пушку калибром побольше? Остальное – дело техники, которая у нас, как обычно, далеко за гранью фантастики.
Молодцы ребята. Жалко будет, если все их усилия пойдут прахом. Но Кукловод не знает пощады.
– Должен заметить, – прогундосил из-под массивных очков Панарин, – что военные действия заметно стимулировали технический прогресс. В обычных условиях мы бы месяца три этих самых «пчелок» испытывали. А нынче Алексей Викторович прямо как Лаврентий Палыч – кулаком по столу, делай, если жить не надоело.
– Понравилось? – Валентин с интересом посмотрел на Панарина.
– Еще пару дней продержимся, – ответил тот. – А потом все. Вычерпаем резерв опережающих разработок и остановимся. Никакие репрессии не помогут.
– Да не будет вам никаких репрессий, – устало махнул рукой Анисимов. – Сами видите, на карте Леонид Петрович войну уже выиграл, осталось только по оврагам и по взгорьям промаршировать. Но все-таки поясните мне, ретрограду: зачем нужно Москву эвакуировать? Только чтобы всех врагов запутать?
– Не только, – вступился за Конева Валентин. – Пока что регрессоры воюют против Ордена исключительно точечным оружием – терминаторами. Однако у меня есть основания полагать, что как только Орден окажет серьезное сопротивление – а он окажет, можете не сомневаться! – регрессоры перейдут к нанесению ударов по площадям. Наиболее очевидная цель такого удара – штаб-квартира Ордена, находящаяся в Москве.
– А почему ты думаешь, что она в Москве? – полюбопытствовал Конев. – Я бы так в Шамбале спрятался…
– Потому, – ответил Валентин, – что в Москве находится человеческое правительство Российской Федерации. А чтобы контролировать людей, колдунам нужно находиться с ними в прямом контакте. Из Шамбалы много не нателепаешь!
– То есть пока мы здесь беседуем, – сообразил Анисимов, – регрессоры готовят ракетно-бомбовый удар по Москве?!
– Ага, – ответил Валентин. – А ты думал, они Демидовск бомбить будут? Заштатный городишко с придурковатым олигархом?
– Понял, – коротко произнес Анисимов. – Прошу прощения, что не сразу.
– Еще вопросы? – Конев победоносно огляделся по сторонам.
Король на именинах, подумал Валентин. Протащил-таки свое «Пришествие». Собственно, если бы не Кукловод, я уже мог бы откинуться на спинку кресла и спокойно расслабиться. По-моему, вот это и называется «достойная смена»!
– Значит, прямо сейчас и начинаем? – спросил Лаврентий Визе, выразив общее мнение.
– Ну, если никто не возражает, – пробормотал несколько опешивший от такого единодушия Конев, – то прямо сейчас. Трехсигмовый лаг срабатывания пусковых событий – пятьдесят минут, как раз хватит Валентину, чтобы слетать за Камнем. Ну а потом, если компьютеры ничего не напутали, его на части разорвут предложениями посотрудничать.
Блаженные девяностые годы, вспомнил Валентин. «Бизнес-план обсчитан на компьютере». Пробы негде ставить.
– Тогда я полетел, – сказал он вслух. – С учетом полетного времени, на Мекку мне остается всего десять минут. Есть повод торопиться; Лаврентий, где робот?
– В гравилете, где же еще, – ответил Визе. – Да ты сам посмотри!
Валентин обернулся и увидел, что на пассижирском сиденье «газели» сидит с газетой в руках невзрачный субъект в шляпе и темных очках. Лаврентий Визе расщедрился на человекообразного робота.
– Читать умеет, – констатировал Валентин. – Надеюсь, и остальное тоже?
– Обижаешь, – улыбнулся Лаврентий. – Он Мону Лизу из Лувра два раза на спор выносил!
– На спор с кем? – раскрыл рот Валентин. Значит, у нас теперь роботы еще и пари заключают? Как у Сергеева в его «Дипломате»?!
– Да пошутил я, – еще шире улыбнулся Лаврентий. – Спорили мы с Расуловым, а робот знай картину таскал. Каждый должен своим делом заниматься, так ведь?
– Намек понял, – ответил Валентин и, коротко махнув на прощание рукой, шагнул к своему гравилету. Дверца распахнулась навстречу, робот повернул голову и встретил Валентина коротким кивком, гравилет начал обратную трансформацию.
– Добрый день, господин Иванов, – произнес робот, едва Валентин закрыл за собой дверь. – Мое личное имя – Фанк, я искинт-оператор данного экземпляра робота-взломщика. Пожалуйста, определите режим нашего взаимодействия в ходе операции. Базовая программа предусматривает перелет по маршруту Демидовск – Мекка, спуск гравилета до высоты двадцати пяти метров, замену Черного Камня в храме Масджид аль-Харам на молекулярную копию, возвращение в гравилет с оригиналом Камня, маркировка его клеймом корпорации, перелет по маршруту Мекка – Демидовск и высадку на территории корпорации. Какие вы желаете внести коррективы?
– Паузу перед спуском в Мекке, – тут же ответил Валентин. – Три остановки – на тысяче метров, на двухстах и на пятидесяти. На каждой остановке возможны дополнительные изменения.
– Коррективы приняты, – сообщил Фанк. – Разрешите выполнять?
– Полетели, – кивнул Валентин. Он с легкостью отказался от мысли самостоятельно порулить гравилетом – появившуюся двадцатиминутную паузу можно было использовать с куда большим толком.
Настоящее Сердце, напомнил себе Валентин. Максимум через полчаса на месте лежащей у ног Фанка молекулярной копии появится настоящий Черный Камень. А значит, мне самое время обзавестись Сердцем.
Валентин запустил руку за отворот комбинезона и вытащил наружу висевшую на груди палладиевую звезду. Снял с кожаного ремешка, подбросил пару раз, удивившись неожиданной легкости – все-таки палладий не платина. Кивнул Бублику – тот как корова языком слизнул ставшие ненужными заклинания. Теперь звезда лежала в ладони обычным куском металла, готовая к любым превращениям.
Привязанность, вспомнил Валентин первую фазу создания Сердца. Будущее Сердце должно стать частью тела, третьей рукой или вторым носом, и в то же самое время – остаться внешним для колдуна предметом, его проводником в мире Силы. Как такое возможно, умом не понять, просто пробовать раз за разом, пока не возникнет в теле шестое чувство – чувство Сердца, непередаваемое обычному человеку телесное знание точного расположения еще недавно мертвого предмета. Долго пробовать, от двух до пятнадцати лет, уж кому как повезет.
Валентин наполнил руки магической силой, придал коже на пальцах крепость инструментальной стали и стиснул звезду в кулаке. Металл смялся, как пластилин, Валентин услышал характерное похрустывание и тут же ослабил нажим, испугавшись собственной мощи. Теперь над звездой нужно было хорошенько поработать – именно в процессе обработки, придания формы бездушный материал обретал магическое сродство с человеком. Валентин сжал звезду в левой руке, а правой стал выгибать и скручивать ее лучи, стараясь, чтобы каждый выглядел иначе, чем соседний. Металл послушно мялся и тянулся в руках, вот только правильной формы принимать никак не желал – скульптор из Валентина явно не получился. В конец концов вместо задуманного пятилучевого солнца из рук Валентина вышел пятилапый паук, да к тому же явно разбитый параличом, – но пальцы чувствовали этого паука как родного, и Валентин на ощупь различал каждую из его пяти извилистых лап.
Достаточно, решил Валентин. Теперь проверим, как далеко я его чувствую.
Он перебросил металлического паука через плечо и прикрыл глаза, вслушиваясь во внутренние ощущения. Да, что-то такое есть, подумал Валентин через минуту. Если просунуть левую руку между дверцей и креслом и чуть-чуть согнуть в локте…
Пальцы схватили еще горячий после обработки металл. Есть контакт!
Теперь второй этап, не дал себе расслабиться Валентин. Посвящение. Сердце должно почувствовать Силу, и не просто почувствовать, а передать это чувство телу. Вот только где ее взять, эту Силу? Обычно колдуны посвящают свои Сердца в местах естественного скопления Силы – в храмах, на кладбищах, в привлекательных для молитв и медитаций уголках леса. В принципе прямо по пути у Валентина находилось одно такое место – Мекка, – но посвящать Сердце под прицелом всего Аравийского ордена ему совсем не улыбалось. Надо было у Григория в музее пошариться, огорченно подумал Валентин. А так у меня всей местной магии – один белый шарик от Джона Смита, который к тому же еще и не колдун.
Значит, опять отсебятину буду гнать, решил Валентин. До Мекки десять минут, делать все равно нечего. Заклинание в шарике мощное, вдруг какие-нибудь следы от естественной Силы остались? Ну а не получится – значит, прямо на Камне пробовать буду. Не свое – не жалко!
Валентин повесил звезду-паука обратно на грудь и вытащил из кармана полученный от Смита белый шарик. Повертел в пальцах – чуть тяжелее дерева, похож на заполненный водой теннисный мяч. Сила-то в шарике есть, но в свернутом виде, как все заклинания. А как наружу ее выпустить? Можно, конечно, раскрыть шарик магически – но он тогда кино начнет показывать, либо что-то важное пропущу, либо с Посвящением обломаюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
А кроме того, на него вполне мог поработать и Кукловод.
– Так выкладывай! – обрадованно потребовал Валентин. – Может быть, мне и за Черным Камнем летать не придется?
– А как же Нострадамус? – удивленно посмотрел на него Конев, и Валентин понял, что перегнул палку. – Рафаил Викторович нас пока генератором магии не осчастливил. Боюсь, что если ты за Камнем не слетаешь, у нашего нового мажоритария могут возникнуть вопросы к совету директоров!
– Так я и знал, – отшутился Валентин, – что сценарий сценарием, а работать все равно надо. Ладно, не буду больше перебивать, показывай.
– Показываю. – Конев перечеркнул «осой» ранее составленную схему и вытащил на экран типичный «сходящийся сценарий» – веретенообразный граф, ведущий от события А к событию Б. – Основная идея сценария – нейтрализация противостоящих нам сторон через спровоцированный нами конфликт. Пусковое событие – точечные воздействия на Орден и «колледж», изменяющие их ситуационные модели. Финальное событие – обращение последней из конфликтующих сторон к посредническим услугам нашего Кабэ. Кто именно окажется этим последним героем, сейчас предсказать невозможно, но этого и не требуется, поскольку сценарий все равно сходится к данной точке.
Валентин пробежал взглядом несколько цепочек, обнаружил почти в каждой события типа «ликвидация» и «перевербовка», поморщился, затем обратил внимание на прямоугольные вставки со сводной статистикой вариантов, выхватил глазом «безвозвратные потери» и восхищенно цокнул языком.
От семнадцати до девяносто трех человек – в ситуации, которая на Панге заканчивалась сотнями тысяч жертв. Ай да Конев, ай да сукин сын!
Погоди радоваться, одернул себя Валентин. Последнее слово все равно останется за Кукловодом.
– У меня вопрос, – шагнул вперед Анисимов. – Что понимается под «точечными воздействиями»? Каких ресурсов они потребуют?
– Вот посмотрите. – Конев укрупнил схему. – Действительно точечные воздействия. Два терминатора из числа перехваченных нами продолжат выполнять свою чуть-чуть откорректированную программу и при нападении на очередных колдунов окажутся нейтрализованными, выдав всю имеющуюся информацию о базе в Вентспилсе. Одновременно господин Первый, с которым мы познакомились сегодня утром, нанесет визит вежливости в Брюссель, где представит старшему патрону Джордана – Дэвиду Вайлю – убедительные аргументы в пользу сотрудничества с нашей корпорацией. Прошу обратить внимание, что обе акции займут не более сорока минут и с девяностопятипроцентной вероятностью обойдутся без человеческих жертв!
– Допустим, – нехотя согласился Анисимов. – Но зачем тогда эвакуировать Москву – а потом, судя по сценарию, сидеть сложа руки и ждать, начнутся бомбардировки или нет?
– Совершенно верно! – Конев щелкнул пальцами левой руки. – Именно сидеть сложа руки! Только тогда наши противники посчитают нас второстепенным фактором и в первую очередь займутся друг другом. Взгляните хотя бы на эту цепочку. – Конев подсветил нужные линии на экране. – Или на эту. Зачем нам во что-то вмешиваться? Это сходящийся сценарий, стоит его запустить, и мы окажемся победителями в любом случае! А насчет Москвы…
То самое, о чем я думал в гравилете, сказал себе Валентин. Конев составил блестящий сценарий, который неизбежно сработал бы – будь полученная им информация верна хотя бы на пятьдесят процентов.
Но так ли это на самом деле? Судя по предыдущим сценариям Кукловода, черта с два. Значит, нужно подправить сценарий.
– Прекрасная работа, Леонид, – перебил Конева Валентин. – Позволь, я угадаю, каким будет следующий этап плана. «Пришествие», верно?
Конев скрестил руки на груди и вызывающе ухмыльнулся.
– Обрадовался, что у иллюминатов нет «вашингтонских таблеток»? – подмигнул Валентин в ответ. – Устранены все преграды для «березовой революции»? Ну что ж, на этот раз я за регрессоров играть не буду – слишком уж позиция невыигрышная. А вот про эвакуацию Москвы я тоже хочу послушать. Как ты ее проводить собираешься?
– Строго по сценарию. – Конев снова замахал «осой». – Кстати, спасибо за идею, сам бы я ни за что не додумался. Итак, в момент, когда большинство игроков уже скорректируют свои представления о реальности и усомнятся в правильности выбора своих главных врагов, мы нанесем их мыслительным моделям решающий удар. По Москве-реке промчится быстроходный катер и, поравнявшись с Кремлем, произведет взрыв специального устройства, которое позднее обязательно назовут «грязной бомбой». Спустя две секунды после взрыва над рекой образуется плотное облако белого тумана, которое тут же начнет расти со скоростью, заметной даже невооруженным глазом. Попавшие в зону действия облака люди будут испытывать острую резь в глазах, раздражение в носоглотке и нестерпимое желание убраться подальше, а покинув облако, окажутся источником слабого, но при продолжительном воздействии смертельного радиационного фона. Примерно через десять минут в Москве будет объявлена химическая тревога, а через двадцать – начата эвакуация центральных районов. Рост облака будет продолжаться с постоянной линейной скоростью, и параллельно с этим ростом будет нарастать паника в органах исполнительной власти. По проведенным нами расчетам, более девяноста процентов людей из пределов Садового кольца покинут места своего проживания и работы; одновременно с этим центр города станет непригоден для проведения каких-либо боевых или магических действий. В результате данной акции будет не только снижен риск масштабных человеческих потерь при антропогенной катастрофе в Москве, но и окончательно разрушены старые модели реальности, сложившиеся у основных игроков. Таким образом, все они будут вынуждены изменить свои планы и перейти от целенаправленной деятельности к действиям по ситуации. Можно сказать, что эвакуация центра Москвы станет катализатором для дальнейшего развития сценария, заставив всех его участников потерять голову. Ну а к моменту, когда белый туман рассеется, а надышавшиеся им пострадавшие обнаружат, что на самом деле ничуть не пострадали, сценарий будет уже завершен.
– Масштабно, – оценил идею Конева Валентин. – В роли белого тумана, надо полагать, выступят слегка модифицированные «мошки»?
– Совершенно верно, – кивнул Конев. – Сергей Николаевич, как там наш заказ поживает?
– Все цеха только на вас и работают, – хмуро ответил Осипов. – Только должен заметить, что Алексей Викторович совсем для других целей «пчелок» заказывал.
– И для других тоже, – охотно согласился Конев, – это же универсальное оружие, его еще Лем в «Непобедимом» описывал. Эвакуируют Москву, и обратно в Демидовск, родину защищать.
Развитие технических систем в действии, мысленно прокомментировал Валентин. Создав пассивных «мошек», способных только летать да подглядывать, любой изобретатель сразу же подумает: а не приделать ли им хоботок, чтобы нектар собирали? И не поставить ли между глаз пушку калибром побольше? Остальное – дело техники, которая у нас, как обычно, далеко за гранью фантастики.
Молодцы ребята. Жалко будет, если все их усилия пойдут прахом. Но Кукловод не знает пощады.
– Должен заметить, – прогундосил из-под массивных очков Панарин, – что военные действия заметно стимулировали технический прогресс. В обычных условиях мы бы месяца три этих самых «пчелок» испытывали. А нынче Алексей Викторович прямо как Лаврентий Палыч – кулаком по столу, делай, если жить не надоело.
– Понравилось? – Валентин с интересом посмотрел на Панарина.
– Еще пару дней продержимся, – ответил тот. – А потом все. Вычерпаем резерв опережающих разработок и остановимся. Никакие репрессии не помогут.
– Да не будет вам никаких репрессий, – устало махнул рукой Анисимов. – Сами видите, на карте Леонид Петрович войну уже выиграл, осталось только по оврагам и по взгорьям промаршировать. Но все-таки поясните мне, ретрограду: зачем нужно Москву эвакуировать? Только чтобы всех врагов запутать?
– Не только, – вступился за Конева Валентин. – Пока что регрессоры воюют против Ордена исключительно точечным оружием – терминаторами. Однако у меня есть основания полагать, что как только Орден окажет серьезное сопротивление – а он окажет, можете не сомневаться! – регрессоры перейдут к нанесению ударов по площадям. Наиболее очевидная цель такого удара – штаб-квартира Ордена, находящаяся в Москве.
– А почему ты думаешь, что она в Москве? – полюбопытствовал Конев. – Я бы так в Шамбале спрятался…
– Потому, – ответил Валентин, – что в Москве находится человеческое правительство Российской Федерации. А чтобы контролировать людей, колдунам нужно находиться с ними в прямом контакте. Из Шамбалы много не нателепаешь!
– То есть пока мы здесь беседуем, – сообразил Анисимов, – регрессоры готовят ракетно-бомбовый удар по Москве?!
– Ага, – ответил Валентин. – А ты думал, они Демидовск бомбить будут? Заштатный городишко с придурковатым олигархом?
– Понял, – коротко произнес Анисимов. – Прошу прощения, что не сразу.
– Еще вопросы? – Конев победоносно огляделся по сторонам.
Король на именинах, подумал Валентин. Протащил-таки свое «Пришествие». Собственно, если бы не Кукловод, я уже мог бы откинуться на спинку кресла и спокойно расслабиться. По-моему, вот это и называется «достойная смена»!
– Значит, прямо сейчас и начинаем? – спросил Лаврентий Визе, выразив общее мнение.
– Ну, если никто не возражает, – пробормотал несколько опешивший от такого единодушия Конев, – то прямо сейчас. Трехсигмовый лаг срабатывания пусковых событий – пятьдесят минут, как раз хватит Валентину, чтобы слетать за Камнем. Ну а потом, если компьютеры ничего не напутали, его на части разорвут предложениями посотрудничать.
Блаженные девяностые годы, вспомнил Валентин. «Бизнес-план обсчитан на компьютере». Пробы негде ставить.
– Тогда я полетел, – сказал он вслух. – С учетом полетного времени, на Мекку мне остается всего десять минут. Есть повод торопиться; Лаврентий, где робот?
– В гравилете, где же еще, – ответил Визе. – Да ты сам посмотри!
Валентин обернулся и увидел, что на пассижирском сиденье «газели» сидит с газетой в руках невзрачный субъект в шляпе и темных очках. Лаврентий Визе расщедрился на человекообразного робота.
– Читать умеет, – констатировал Валентин. – Надеюсь, и остальное тоже?
– Обижаешь, – улыбнулся Лаврентий. – Он Мону Лизу из Лувра два раза на спор выносил!
– На спор с кем? – раскрыл рот Валентин. Значит, у нас теперь роботы еще и пари заключают? Как у Сергеева в его «Дипломате»?!
– Да пошутил я, – еще шире улыбнулся Лаврентий. – Спорили мы с Расуловым, а робот знай картину таскал. Каждый должен своим делом заниматься, так ведь?
– Намек понял, – ответил Валентин и, коротко махнув на прощание рукой, шагнул к своему гравилету. Дверца распахнулась навстречу, робот повернул голову и встретил Валентина коротким кивком, гравилет начал обратную трансформацию.
– Добрый день, господин Иванов, – произнес робот, едва Валентин закрыл за собой дверь. – Мое личное имя – Фанк, я искинт-оператор данного экземпляра робота-взломщика. Пожалуйста, определите режим нашего взаимодействия в ходе операции. Базовая программа предусматривает перелет по маршруту Демидовск – Мекка, спуск гравилета до высоты двадцати пяти метров, замену Черного Камня в храме Масджид аль-Харам на молекулярную копию, возвращение в гравилет с оригиналом Камня, маркировка его клеймом корпорации, перелет по маршруту Мекка – Демидовск и высадку на территории корпорации. Какие вы желаете внести коррективы?
– Паузу перед спуском в Мекке, – тут же ответил Валентин. – Три остановки – на тысяче метров, на двухстах и на пятидесяти. На каждой остановке возможны дополнительные изменения.
– Коррективы приняты, – сообщил Фанк. – Разрешите выполнять?
– Полетели, – кивнул Валентин. Он с легкостью отказался от мысли самостоятельно порулить гравилетом – появившуюся двадцатиминутную паузу можно было использовать с куда большим толком.
Настоящее Сердце, напомнил себе Валентин. Максимум через полчаса на месте лежащей у ног Фанка молекулярной копии появится настоящий Черный Камень. А значит, мне самое время обзавестись Сердцем.
Валентин запустил руку за отворот комбинезона и вытащил наружу висевшую на груди палладиевую звезду. Снял с кожаного ремешка, подбросил пару раз, удивившись неожиданной легкости – все-таки палладий не платина. Кивнул Бублику – тот как корова языком слизнул ставшие ненужными заклинания. Теперь звезда лежала в ладони обычным куском металла, готовая к любым превращениям.
Привязанность, вспомнил Валентин первую фазу создания Сердца. Будущее Сердце должно стать частью тела, третьей рукой или вторым носом, и в то же самое время – остаться внешним для колдуна предметом, его проводником в мире Силы. Как такое возможно, умом не понять, просто пробовать раз за разом, пока не возникнет в теле шестое чувство – чувство Сердца, непередаваемое обычному человеку телесное знание точного расположения еще недавно мертвого предмета. Долго пробовать, от двух до пятнадцати лет, уж кому как повезет.
Валентин наполнил руки магической силой, придал коже на пальцах крепость инструментальной стали и стиснул звезду в кулаке. Металл смялся, как пластилин, Валентин услышал характерное похрустывание и тут же ослабил нажим, испугавшись собственной мощи. Теперь над звездой нужно было хорошенько поработать – именно в процессе обработки, придания формы бездушный материал обретал магическое сродство с человеком. Валентин сжал звезду в левой руке, а правой стал выгибать и скручивать ее лучи, стараясь, чтобы каждый выглядел иначе, чем соседний. Металл послушно мялся и тянулся в руках, вот только правильной формы принимать никак не желал – скульптор из Валентина явно не получился. В конец концов вместо задуманного пятилучевого солнца из рук Валентина вышел пятилапый паук, да к тому же явно разбитый параличом, – но пальцы чувствовали этого паука как родного, и Валентин на ощупь различал каждую из его пяти извилистых лап.
Достаточно, решил Валентин. Теперь проверим, как далеко я его чувствую.
Он перебросил металлического паука через плечо и прикрыл глаза, вслушиваясь во внутренние ощущения. Да, что-то такое есть, подумал Валентин через минуту. Если просунуть левую руку между дверцей и креслом и чуть-чуть согнуть в локте…
Пальцы схватили еще горячий после обработки металл. Есть контакт!
Теперь второй этап, не дал себе расслабиться Валентин. Посвящение. Сердце должно почувствовать Силу, и не просто почувствовать, а передать это чувство телу. Вот только где ее взять, эту Силу? Обычно колдуны посвящают свои Сердца в местах естественного скопления Силы – в храмах, на кладбищах, в привлекательных для молитв и медитаций уголках леса. В принципе прямо по пути у Валентина находилось одно такое место – Мекка, – но посвящать Сердце под прицелом всего Аравийского ордена ему совсем не улыбалось. Надо было у Григория в музее пошариться, огорченно подумал Валентин. А так у меня всей местной магии – один белый шарик от Джона Смита, который к тому же еще и не колдун.
Значит, опять отсебятину буду гнать, решил Валентин. До Мекки десять минут, делать все равно нечего. Заклинание в шарике мощное, вдруг какие-нибудь следы от естественной Силы остались? Ну а не получится – значит, прямо на Камне пробовать буду. Не свое – не жалко!
Валентин повесил звезду-паука обратно на грудь и вытащил из кармана полученный от Смита белый шарик. Повертел в пальцах – чуть тяжелее дерева, похож на заполненный водой теннисный мяч. Сила-то в шарике есть, но в свернутом виде, как все заклинания. А как наружу ее выпустить? Можно, конечно, раскрыть шарик магически – но он тогда кино начнет показывать, либо что-то важное пропущу, либо с Посвящением обломаюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47