.. Это стоит обмозговать. Потом.

В информационной централи за главным пультом орудует Анна. На большом
экране карта местности вокруг Замка. Несколько возвышенностей отмечены
красными точками. Рядом с каждой - колонка цифр. Анна наводит перекрестье
курсора и ставит еще одну точку. Тут же возникает колонка цифр.
- Привет, Мастер.
- Здравствуй, Анна. Что делаешь?
- Выбираю место для новых ветряков. У нас энергетический кризис.
Расходуем 98% вырабатываемой энергии. Остальное запасаем на черный день.
- Как 98? Я же приказывал не больше 95!
- Я смягчила норматив. Итак тоннели ведем в пять раз медленней, чем
могли бы. Два тоннеля, разработка месторождения, расширение базы - ты,
Мастер, широко шагаешь.
Мда... Я хотел ставить новые ветряки на второй базе. А потом начал
рыть тоннель к третьей, под замком Деттервилей. И совсем забыл о нехватке
энергии.
- Ты учитываешь, что ветряки надо ставить на неприступной скале? Чтоб
никто не смог подобраться и повредить? И, желательно, поближе к нам.
- Из любой высокой скалы можно сделать неприступную Я уже выбрала
пару мест рядом с вертолетной площадкой.
- Вертолет, ветряки... Анна, ты остаешься с нами? Не уходишь?
- Нельзя мне уходить, Мастер, упустила момент. Сейчас я слишком много
знаю. - Анна разворачивает кресло ко мне, достает из кармана два железных
шарика и начинает вращать их на ладони. Пальцы слушаются плохо, шарики то
и дело падают на колени. Слишком рано она лишилась кисти руки,
соответствующие отделы мозга остались неразвитыми.
- Никто тебе не сделает ничего плохого. Слово Дракона.
- Я не о вас, Мастер, я о своих. Я знаю, например, как уничтожить
базу несколькими словами. А у нас есть специалисты, которые из меня эти
знания извлекут. Как из книги. Один из таких сейчас в монастыре. Он мне
только в глаза посмотрит, и я все расскажу. Даже то, что давным-давно
забыла, вспомню.
- Так ты с нами?
- Я не с вами. Я сама по себе. Болтаюсь как дерьмо в проруби. Делаю
то, что не может повредить ни вам, ни им. И чувствую, что тону как в
трясине. Если найдешь меня на днях со шнурком на шее, подвешенную к
потолку, не думай обо мне плохо.
- Хорошо... Фу ты! Но почему?
- Потому что доброта и доверие в нашем мире - товар редкий, и поэтому
очень ценится. Потому что там, в монастыре, я впервые почувствовала себя
свободным человеком, вышедшим из тюрьмы. А здесь встретила доброту и
доверие, граничащее с идиотизмом. Потому что я не знаю, как поделить между
вами Земной шар. А иначе - война. Дальше продолжать?
- Не надо. Воюешь сама с собой.
- Да, Мастер. Добавь к этому, что я не привыкла ни предавать, ни
отступать. Бог миловал.
- Анна, ты тот человек, который видит ситуацию с двух сторон. Я знаю,
чего хочу. Но очень мало знаю о церкви. О ее программе, целях, методах.
Расскажи то, что считаешь возможным. Может, найдем компромисс.
- Вопрос, однако. Даже не знаю, с чего начать. Есть глобальная цель -
управление развитием цивилизации. Это по вашей терминологии. У нас
название другое, но суть та же. Есть цель текущего момента развития -
установление мирового господства. Она почти достигнута. Есть некоторые
сложности в Южной Америке, но основные трудности преодолены. Поднебесная
Империя и Острова Восходящего Солнца полностью под нашим влиянием. Триста
лет цеплялись за свои иероглифы, но теперь пишут на Едином алфавите. Еще
лет через триста полностью перейдут на Единый язык. Сейчас там двуязычие.
Но я отвлеклась. Методы. Основных два: для развитых стран и для территорий
с отсутствующей централизованной властью. В развитых странах церковь берет
под контроль государственные структуры, сливается с ними и ограничивает
то, что вы называете техническим прогрессом, стандартным уровнем. В
районах с децентрализованной структурой власти церковь способствует
объединению и становлению государственности. Разумеется, под своим полным
контролем.
- Церковь искусственно тормозит научный и технический прогресс.
Какими методами? Кострами? Выкалывая глаза грамотным?
- Нет, Мастер, это лицедейство для устрашения простонародья. Костры и
прочее - это, главным образом, сведение счетов и борьба за власть
гражданских структур. Церковь держит процесс под контролем, безусловно,
что-то от этого имеет, но, скорее, чтоб не было попыток создания
альтернативных структур. Что касается умных людей, то церковь делает все
возможное для вовлечения их в свою структуру. Пример перед тобой.
Предыдущий магистр вытащил меня из публичного дома.
- Есть другой пример. Я вытащил Лиру из костра.
- Это лишь подтверждает мои слова. Двое из трех участников -
гражданские лица. Что касается нынешнего магистра, то ему позарез нужен
был замок Тэриблов для создания второго монастыря. Это все игры у власти.
Магистр действовал на свой страх и риск. Сейчас он или победит, или сойдет
со сцены и кончит жизнь где-нибудь в джунглях Амазонки.
- Джунгли ему не грозят. Лира поклялась его убить.
- Не буду мешать. Редкостная сволочь. Но я отвлеклась. Взять хотя бы
Лирину паровую машину. Господи, да их каждый год где-нибудь изобретают. Ну
и что? По дорогам по-прежнему бегают лошади.
- А с изобретателем случается какая-нибудь неприятность?
- Напротив! Это же умный человек! Мы создаем ему все условия.
Приглашаем в монастырь, заваливаем интересной работой, обучаем грамоте,
математике, физике, химии, чему угодно. У человека сразу становится очень
напряженная, насыщенная жизнь. Он много и плодотворно работает - но на
благо церкви. Ему некогда работать руками, строить модели, опытные
образцы. В кузнице, в одиночку много не сделать. Фокус в том, что жизнь
человеческая коротка, а знания безграничны. Человек тонет в океане знаний.
Только бы изучить то, что осталось от Повелителей. У других наоборот
опускаются руки. Все, оказывается, уже было, незачем изобретать колесо.
Оба исхода церковь устраивают.
- Ладно, закончится этап объединения мира, что потом?
- По идее, должно начаться форсированное развитие. Знания в строго
дозированном количестве, чтоб не вызвать культурного шока, будут поступать
в мир. Но, зато это будут надежные, проверенные знания. Никаких
экологических катастроф, этнических, энергетических и прочих кризисов. Все
по заранее разработанному плану. Но, повторяю, это теория. Что будет на
практике... Не знаю. Все-таки тысяча лет стасиса - очень большой срок.
- Откуда ты знаешь об экологических катастрофах?
- Я три года училась в Риме. Полный курс рассчитан на шесть лет, но я
очень торопилась. У меня, между прочим, золотой диплом. Имею право стать
магистром. А курс обучения включает краткий обзор всех знаний, оставшихся
от Повелителей. Там же есть музей. Так что и компьютеры, и киберусов -
киберов по вашему, я видела. Мертвых, конечно. Через толстое пыльное
стекло. Ни одна машина не в состоянии работать тысячу лет. Но что касается
знаний - мы ничего не потеряли. Я несколько дней проверяла, все, что есть
в ваших компьютерах, есть в наших библиотеках.
- Тебя послушать, так все церкачи - просто ангелы во плоти. Почему же
народ плюет вам вслед?
- Тут все взаимно. Мы плюем на народ, народ плюет на нас. Но разве в
этом дело? Давай разберемся. Что всегда грозило людям? Войны, голод,
эпидемии. Там, где церковь, нет войн. Всегда и везде были войны. Мы их
прекратили. Голод. Причина голода - перенаселенность. Да, мы ограничиваем
в некоторых регионах рождаемость. Стерилизуем мужчин после рождения
третьего ребенка, убиваем четвертого и последующих у женщин. Но перед этим
предлагаем им переселиться в малозаселенные районы. Не хотят - их дело. За
триста лет мы таким способом вдвое уменьшили население Островов
Восходящего Солнца. Теперь народ там живет небогато, но от голода не
умирает. Эпидемии. Кто борется с ними? Мы! А что касается грызни у кормила
власти, так где ее нет? Это как в луже. Всякая дрянь или оседает на дно,
или всплывает вверх грязной пеной. Посредине - чистая вода. Не надо
смеяться, Мастер, но каждый десятый из нас в святые годится. Каждый
четвертый - карьерист и подлец, да, но честных людей очень много.
- А к кому ты относишь себя?
- Я и тут сама по себе. Ни в одну категорию не вписываюсь. Верная
сучка. Или справедливая сволочь. Или честная карьеристка. Выбирай любое
название.
- Как тебе удается это совмещать?
- Мужики выбивают себе место под солнцем только головой, а я не
забыла ничего из того, чему научилась в борделе. И голова работает. Я в
струе. Там, где мужику нужно три года, я справляюсь за год. Считай, год
экономит золотой диплом, и год - постель. Но я никогда не бросаю тех, кто
помог мне подняться. Обгоняю и веду за собой в кильватере. Это моя
команда. И они это знают. В любой момент любой из них может рассчитывать
на мою помощь. Мы - структура в структуре, пирамида в пирамиде.
- Тогда почему ты - сволочь?
- Если одеяло узкое, у кого-то мерзнет бок. Я тяну одеяло на своих.
Чужие мерзнут.
- Чем дальше в лес, тем больше апельсинов. Тогда почему справедливая?
- Потому что не тяну одеяло на себя.
- Анна, а что в монастыре думают о нас? О Лире, обо мне.
- Ты здорово всех провел. До последнего момента тебя считали просто
драконом. Вроде сказочного. Почему бы и нет? В Африке живут десятиметровые
крокодилы. В верховьях Амазонки, говорят, водятся динозавры. В горах
завелся еще один. Охраняет свою территорию. Задрал лошадь, съел девчонку,
бывает. Тобой заинтересовались зоологи. Потом выяснилось, что ты -
разумный динозавр. Зоологи воспряли духом, укатили в Рим выбивать финансы
на комплексную экспедицию. И вдруг, в самый неподходящий момент в замке
Деттервилей всплывает съеденная девчонка и ползут слухи о том, что дракон
убит. Ну, убит и убит. Храбрый рыцарь победил дракона, спас красавицу и
женился на ней. Сказка чистейшей воды. Церкви это не касается. Нет
дракона, нет и проблемы. Однако, красавица имеет зуб на магистра и
набирает армию. Это уже касается церкви. В замке происходит слишком много
чудес. Как я сейчас понимаю, магистр испугался. Сто человек - не сила
против церкви, но вполне достаточно, чтоб отомстить одному. Но сейчас вы
сняли маскировку. Сказке пришел конец. Вы то, что вы есть. Наши эксперты
уже разгадали секрет жидкости, которой вы опрыскивали технику. Взяли
соскребы с металлических деталей и провели химический анализ. Не знаю, что
замышляет магистр, но он готовит удар.
- Послушай, Анна, если задачи церкви и наши совпадают, давай
объединим усилия.
- Мастер, разве я говорила, что задачи церкви совпадают с задачами
тех, кто стоит во главе церкви?
Сажусь на хвост и обдумываю эту фразу. Двойная мораль. Одна для
верхушки, другая для всех прочих. В тоталитарных структурах обычное
явление. Двойное знание. Для народа и для церкви. Это что-то более редкое,
но бывает. Двойной закон. Тоже не новость.
- Так что, бросить все и выращивать капусту?
- Не знаю, Мастер. Ничего не знаю. Никогда раньше не думала о судьбе
всего мира. Принимала его таким, какой он есть. Если мир повернулся ко мне
задницей, я не Архимед, чтоб искать точку опоры. У меня была своя
маленькая месть, я ее холила и лелеяла, остальное меня не касалось. До
пятнадцати лет я никому не верила и никому была не нужна. Потом отец
продал меня в бордель. От однорукой слишком мало пользы в хозяйстве. Мадам
Горный Цветок начала обучение с того, что пригласила чокнутого художника и
привязала меня к столу. Художник достал свои иглы и за сутки украсил мой
живот драконом. Мадам была убеждена, что живопись на коже возбуждает
мужчин. Когда художник кончил, меня отвязали от стола, скрутили как овцу
при стрижке, и сунули в кадку с горячей водой. Говорят, от этого краски на
коже становятся сочными и яркими. Так ли это, не знаю, но воспоминания
остались самые яркие. Месяца через два я отказала одному извращенцу,
поспорила с мадам, и опять оказалась привязанной к столу. Ты видел дракона
у меня на спине. Больше я с мадам не спорила. Только передвинула Горный
Цветок на первое место в своем списке, потеснив отца. Они оба меня
обманули. Умерли своей смертью, пока я училась в Риме. Вскоре умер мой
добрый гений и ангел-хранитель, старый магистр. Сорвавшись с тормозов, я
пустилась во все тяжкие, с легкой грустью вспоминая немудреные интрижки
нашего борделя. Тут мне повезло второй раз в жизни. Встретила человека,
который доказал, что я ноль без палочки. В жизни нужно иметь какую-то
цель. Я решила сделать карьеру. Он помогал и радовался каждому моему
успеху. Больше всего на свете я хотела бы сейчас услышать его совет.
- Давай пригласим его сюда.
- Он сейчас в Риме. И потом... Я должна решить все сама.
- Ладно, как говорил Змей Горыныч, одна голова хорошо, а три лучше. Я
сейчас позову Тита и Лиру, подумаем вместе, что делать с церковью.
- Лира не сможет придти. Она сейчас в биованне.
- Как? Что с ней?
- Ты сделал очень хорошие доспехи, Мастер, но они не спасают от
ожогов. У нее страшные ожоги. Она съела лекарство, которое снимает боль,
привезла всех сюда, сдала мне текущие дела и легла лечиться.
- Почему не сказала мне?
- Не хотела огорчать. К тому же, компьютер сказал, ничего страшного.
Завтра утром все пятеро будут здоровы. Лира просила вытащить ее из ванны
первой, чтоб остальные не видели.
- Тит знает?
- Нет. Только Сэм.
- Не надо пока Титу говорить. Как-нибудь потом скажем.

- Коша, отвернись!
- Лира, мы же тут почти час сидим, на тебя смотрим.
- Это не считается. А теперь я проснулась.
Разворачиваю Сэма в другую сторону и отворачиваюсь сам. Смотрим на
черную глянцевую стенку. В ней все видно не хуже, чем в зеркале. Лира
вылезает из биованны и Анна подает ей полотенце, Лира закутывается в него
и показывает кулак отражению Сэма. Убегает в душевую, и через несколько
минут появляется в своем серебристом костюме. Я тем временем отключаю
биованны кузнецов и выгоняю Анну в коридор. Лира заявляет, что это
нечестно, но тоже выходит. Сэм сортирует по размерам костюмы, а из
коридора доносятся шутки насчет неприкрытого мужского срама, непорочных
дев и мужской несправедливости. Мужики в ваннах не желают просыпаться и
даже начинают сопеть и похрапывать. Проходит минут пять. За дверью
подозрительная тишина. Спрашиваю у компьютера, идет ли куда трансляция из
медицинского центра. Идет. В экранный зал. Включаю на маленький экран
трансляцию из экранного зала. Так и есть. Сидят и подсматривают. Накидываю
на передатчик полотенце. В экранном зале взрыв негодования. Возмущенные
леди уходят. Пять минут тишины, потом по трансляции раздается жутко
громкий и невероятно фальшивый сигнал "Подъем". Затыкаю уши. Мужики с
матом вылезают из ванн, удивленно озираются.
- Все в порядке, мужики, - успокаиваю я. - Леди Тэрибл развлекается.
Вы слишком громко храпели, а она этого не любит. Одевайтесь. Сейчас вам
достанется на орехи.

ОДИНОКИЙ ДРАКОН
Опять затишье на фронтах. Церкачи чего-то ждут. Лирины подопечные
мастерят паровик N 2. Сама Лира мотается между тремя замками, привозит мне
пачками на подпись патенты на грамотность. Сэм продал партию велосипедов
(двадцать штук) купцу из Литмунда. Тит носит красную феску с кисточкой.
Анну по-прежнему мучают угрызения совести. Учит детей, подолгу сидит за
компьютером, а по вечерам тайком учится играть на гитаре. Лира говорит,
что это мечта ее голодного детства. Ей видней, у них с Анной каждый вечер
посиделки. Полно женских секретов и тайн. Вчера, например, тайком летали
подкармливать мобильный корпус. Отвезли два мешка соли и десять мешков
сахара. Когда я спросил, почему так мало, покраснели, засмеялись и
убежали.
А я хочу летать. Страшно хочу, безумно. Не помогает ни бег, ни
плавание, ни вертолет. Летаю во сне каждую ночь. Просыпаюсь, поднимаюсь на
вершину скалы, сажусь между ветряков и вою на Луну. Как сейчас. Заработал
подъемник, кто-то едет сюда. Повыть не дадут дракону-одиночке.
- Коша, ты здесь?
- Здесь. Что-нибудь случилось?
- Не знаю. Тебе плохо?..
То ли утверждение, то ли вопрос.
- Я хочу летать.
- Мы с Анной подумали, что-то случилось, - садится рядом, прижимается
к теплому боку. Накрываю ее крылом.
- Видели, как я наверх поднимался?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26