Ничего не обнаружено,
ни-че-го. Никаких всплесков, никаких провалов, никаких следов необычного
явления.
- Неудивительно, ведь у нас нет направленных на оболочку
фотометрических приборов.
Кэвендиш старался говорить спокойно, чтобы не показать разочарования.
Он так и не поспал сегодня ночью, строя разные гипотезы. Увиденное
воодушевило его, наконец-то сферология сделает долгожданный шаг вперед. Но
теперь все выглядело так, словно это он отступил назад, потеряв почву под
ногами. Перед ним со всей отчетливостью замаячила перспектива запоздалой
отставки.
Денмарк наклонился к нему.
- Дэн, не мне вам объяснять, что свечение не может возникнуть само по
себе. По вашим словам, имело место какое-то возбуждение, а по приборам
выходит, что возбудились только ваши нервные окончания.
- Я совершенно здоров, - отрезал Кэвендиш. - И не пытайся убедить
меня в обратном.
- Я лишь хочу убедить вас не выставлять себя на посмешище. Если вы
будете настаивать, чтобы ваше сообщение внесли в журнал наблюдений, и тем
самым привлечете к себе ненужное внимание, то быстренько поймете, что
значит попасть под пресс. Господи, Дан, почему вы не хотите уйти на
пенсию? Остальные ждут не дождутся, когда им стукнет восемьдесят.
- Я еще не готов.
- Готовы вы или нет, но в ближайшие дни...
Кэвендиш с притворным изумлением огляделся.
- Куда я попал? Ты руководитель проекта или чиновник отдела кадров?
Губы Денмарка превратились в тонкую полоску. Наблюдая за изменившимся
выражением лица шефа, Кэвендиш подумал, не слишком ли далеко он зашел.
Денмарк, прирожденный исследователь, был вынужден растрачивать силы на
борьбу за финансирование собственных проектов. В последние месяцы он
особенно издергался, поэтому часто срывался по пустякам. "Достаточно
одного его слова, - с тревогой подумал Кэвендиш, - одной записки, и меня
вышвырнут без всяких..."
- Привет всем!
Кэвендиш повернулся на это жизнерадостное восклицание, и сердце у
него упало: в дверях красовалась коренастая фигура Фила Вигаса, который
отвечал за работоспособность всего оборудования и каждую жалобу
воспринимал как личное оскорбление. Конфликты с Кэвендишем вошли у него в
привычку, он считал старика сварливым маразматиком и в данный момент был
последним человеком, кого тот хотел бы видеть.
- Присаживайся, Фил, - сказал Денмарк. - Очень хорошо, что зашел.
- Вот как? - Вигас грузно опустился на стул. - Чем могу быть полезен?
Денмарк холодно улыбнулся.
- У тебя вдоль Долины установлено оборудование на миллион монит, а
Кэвендиш сейчас сообщил мне, что все это ненужный хлам. Я-то привык
считать материал оболочки абсолютно инертным, но Кэвендиш утверждает,
будто сегодня ночью идем так сильно возбудился, что засиял, а ни один из
твоих дерьмовых приборов даже не пискнул. Что ты об этом думаешь?
- Я вовсе не это говорил, - запротестовал Кэвендиш, пораженный
открытой неприязнью Денмарка. Похоже, он действительно попал в глупое
положение. Вигас получил отличный шанс отправить его в нокаут, добавив
собственную оплеуху. Действуя сообща, они выставят его в два счета.
- Судя по дошедшим до меня слухам, речь идет об удивительном зеленом
свечении. - Губы Вигаса насмешливо дрогнули. - Его даже окрестили "ночным
испусканием Дэна".
- Именно, - радостно подтвердил Денмарк и, как это обычно случается с
людьми без чувства юмора, превратил шутку в пошлость. - Кое у кого по
ночам случаются весьма жаркие видения, а у Дэна они, похоже, несколько
зеленоватые. Что скажете, доктор? Насколько это серьезно?
- Могу сказать только одно. - Вигас, как ни странно, взглянул на
Кэвендиша вполне доброжелательно.
"Жалость палача, - подумал Кэвендиш. - Сейчас взмахнет топором".
- Не скрывайте правду, - подзадоривал Денмарк.
- Эта болезнь заразна. - Голос Вигаса звучал бесстрастно, но у
Кэвендиша вдруг замерло сердце.
Денмарк растерянно взглянул на инженера.
- В каком смысле?
- Я тут кое-что разузнал. Около трех недель назад пилот Джин Энтони
катапультировалась из грузовоза, совершавшего полет вдоль экватора вблизи
156-го портала. Корабль, судя по всему, сущая развалина, вращался вокруг
продольной оси, и спасательную капсулу выбросило в сторону Орбитсвиля. Она
уже почти влепилась в оболочку, но спасатели все-таки догнали ее, и Энтони
чудом осталась в живых.
Вигас замолчал, пристально глядя на Кэвендиша.
- Все это весьма увлекательно, - сухо проговорил Денмарк.
- Перед самым столкновением Джин Энтони, как и Дэн, заметила зеленое
свечение. Она описала его в своем докладе, но никто не обратил на него
внимания. Списали все на ее нервное перенапряжение.
Денмарк кивнул.
- С женщинами такое случается.
- В данном случае нет. Она видела тонкую зеленую линию, быстро
перемещавшуюся по оболочке с востока на запад, - уверенно продолжал Вигас.
- Что-то происходит, Марк, нечто необычное, и чем скорее ты сообщишь об
открытии Дэна в штаб-квартиру Комиссии, тем больше денег нам выделят.

- Хочу поблагодарить вас, - сказал Кэвендиш Вигасу, когда они вместе
вышли из административного здания. - Если бы не ваше вмешательство...
Знаете, Марк уже собирался вышвырнуть меня.
- Ему бы пришлось вернуть вас обратно, когда о вас узнал бы весь мир.
- Вигас улыбнулся. - Отныне вы, похоже, непотопляемы.
- Большое спасибо. - Кэвендиш сделал вид, что обижен, хотя душа его
пела. Впервые за три года после смерти жены он почувствовал, что кое-что
еще ждет его впереди.

8
Чтобы его не засекли с земли, Даллен поднял патрульный корабль на
высоту восьми тысяч метров и подлетал к Корделю с севера. Около трети
некогда застроенных земельных участков чернели пожарищами, но крупные
объекты выглядели с высоты, как сорок лет назад, когда город еще имел
официальный статус. Лишь буйство зелени, местами выплеснувшееся на
проезжую часть улиц, говорило о непрерывном процессе распада, который, в
конечном итоге, уничтожит все признаки человеческого жилья.
Карта на навигационном экране устарела на десятки лет, ведь с точки
зрения метаправительственных картографов Кордель давно перестал
существовать. Но Даллена карта устраивала. Он включил сканер, и на экране
зажглась красная точка. Стандартный полицейский прием: в какой-нибудь вещи
задержанного прикреплялся микропередатчик, и закодированный сигнал точно
указывал, где искать беглеца.
Некоторое время Даллен смотрел на красную точку, затем на крутом
вираже пересек сверкающую ленту с размытыми границами - реку Флинт. Он
наблюдал, как то, что еще мгновение назад выглядело страницей из
географического атласа, превращается в залитый солнцем реальный мир, и в
нескольких метрах от поверхности волнующегося зеленого океана перешел на
бреющий полет. Даллен почти прижал самолет к верхушкам деревьев, стараясь
не выдать своего присутствия. Впереди показалось внешнее кольцо городских
ресторанов, мотелей и офисов. Он неслышно лавировал между строениями,
стремясь ближе подойти к месту посадки, и наконец приземлился у небольшого
холма.
Изучив карту, Даллен выяснил, что находится в трех километрах от цели
и теперь без труда отыщет Бомона. Проблемы могут возникнуть только на
обратном пути к самолету. Чтобы не заблудиться, он снял с карты копию и
спрятал ее в карман. Проверив оружие и радиопередатчик, он спрыгнул на
толстый ковер из мха и стелющихся растений. По инструкции прежде, чем
оставить корабль, надлежало отсоединить генератор силового поля, но он
решил не делать этого, тогда легче будет взлететь в критической ситуации.
Вряд ли кто наткнется здесь на самолет, а, кроме того, соединительные
силовые трубки, единственное уязвимое место, покрыты отпугивающим
составом.
Стоял полдень, весь мир плавал в густом тягучем зное. Кругом были
только разросшиеся кустарники и полуразрушенные одноэтажные дома, да
неподалеку стоял пластиковый автобус, который, если бы не дерево,
проросшее сквозь капот, даже через сорок лет выглядел пригодным к
эксплуатации.
Быстрым шагом Даллен двинулся в сторону центра. Внутреннее напряжение
заставляло его ускорять темп. Он старался не думать о предстоящем,
превратившись в простой фиксирующий механизм. Бетонные фонарные столбы
местами осыпались, обнажив ржавые железные вены. Некоторые дома, издали
выглядевшие целыми, оказывались глиняными термитниками; насекомые
давным-давно переварили бревенчатый остов. На витрине чудом уцелевшего
магазина какой-то давно уехавший юморист вывел большими буквами: "Закрыто
на обед".
"Что удерживает людей в подобных местах?" - недоумевал Даллен.
Кое-где на Земле человеческий труд вновь обрел смысл, а местные вожди,
входя во вкус власти, не разрешают своим подданным эмигрировать на Большой
О. Интерес Орбитсвиля к Земле ослабевает, и им все сходит с рук. Правда,
на североамериканском континенте до этого еще не дошло, так почему же люди
предпочитают жить в подобных условиях? Можно сформулировать вопрос
по-другому: что держит их здесь, на Земле?
Улицы тусклы, пыльны, пусты,
Ржавчиной съедены рельсы, мосты,
Некому снег истоптать в Рождество,
Всех проглотило Большущее О...
И Даллен в сердцах выругался.
Внезапно послышались детские голоса. Даллен остановился и прислушался
к далеким, но вполне отчетливым радостным воплям, доносившимся, казалось,
из какого-то далекого столетия. До цели оставалось еще семь кварталов,
вероятно, он приблизился к охраняемой территории. Сжав в кармане рукоятку
излучателя, он двинулся вперед с предельной осторожностью и достиг
перекрестка, где мостовую вспучили корни деревьев. Зеленая стена,
обеспечивая надежное укрытие, позволяла ему наблюдать за улицей.
Буйная растительность скрывала признаки человеческого присутствия, но
Даллен отметил, что часть домов снесена, а на освободившихся участках
разбиты огороды. Людей он не видел, лишь вдали двигалось какое-то цветное
пятно. Неподалеку заблеяли овцы. Преодолеть участок незамеченным было
невозможно, поэтому Даллен покинул укрытие и неторопливо зашагал по улице.
Стайка плохо одетых, но вполне здоровых ребятишек выбежала из-за угла,
распевая считалки, и быстро скрылась в кустах.
Дети встревожили Даллена. Пытаясь проанализировать свой испуг, он
вдруг понял, что всегда думал о Независимых Сообществах как о поселениях
взрослых раздражительных упрямцев. "Я все упрощаю. Профессиональная
болезнь сотрудников Бюро".
Людей выселили из Корделя в 2251 году, и через год здесь уже никто не
жил. По мнению метаправительства, он до сих пор оставался пустым
разоренным местом, новых обитателей города попросту не замечали. Власти
полагали, что опустевшие города непривлекательны для диссидентов,
бродивших по просторам страны. Но именно города предоставляли людям крышу
над головой и прочие удобства, и поэтому они продолжали выполнять свое
прежнее предназначение - служить убежищем тем, кто в нем нуждался,
объединять людей в общество. Конечно, рано или поздно должны были
появиться дети - дети, которых с точки зрения властей не существовало,
которые не имели доступа ни к образованию, ни к медицинскому обслуживанию.
"С Бюро покончено, - в который раз сказал себе Даллен. - Как только я
заплачу по счету, как только Кона и Мики будут отомщены".
Навстречу попадалось все больше и больше людей, некоторые удивленно
поглядывали на него, но никто не предпринимал попыток остановить. Либо
местное население достаточно велико, чтобы незнакомец не вызывал особых
подозрений, либо жители Корделя вели гораздо менее замкнутый образ жизни,
чем он предполагал. На одном из перекрестков раскинулся рынок, судя по
всему, с прямым товарообменом. Несколько замызганных грузовиков с овощами
и фруктами свидетельствовали о довольно развитом сельском хозяйстве.
Даллен свернул в Седьмой квартал. Квартал был нежилой, большую его
часть занимали церковь из красного кирпича, здание банка и трехэтажный
отель, кажущийся обитаемым. Убедившись, что на него никто не смотрит,
Даллен вытащил искатель, настроенный на передатчик Бомона. На маленьком
круглом экране мигала ярко-красная стрелка, указывая на отель. Даллен
пересек улицу и уже почти подошел ко входу, когда из густой тени под
козырьком здания, появился невысокий коренастый человек. Моложавое лицо,
седые волосы, через плечо перекинут ремень духового ружья.
- Куда направился, приятель? - спросил он скорее удивленно, чем
враждебно.
Значит, отель служит подобием штаб-квартиры.
- Хочу повидать начальство.
Человек требовательно протянул руку.
- Документы.
- Конечно.
Даллен улыбнулся, сунул руку в карман куртки и выстрелил, обратив
охранника в живую статую. Затем Даллен подхватил его, и с негнущимся телом
ввалился в пустой вестибюль. Рядом со столом дежурного виднелась дверь,
ведущая, видимо, в туалет для обслуживающего персонала. Приходилось
рисковать. Даллен втащил внутрь безвольное тело охранника и устремился к
лестнице, чувствуя в себе небывалую уверенность, словно находился под
действием фелицитина.
На площадке второго этажа он снова взглянул на искатель: здесь
повернуть налево. Даллен быстрым шагом пошел по коридору, на ходу доставая
оружие. У двери, на которую указала дрогнувшая стрелка, остановился,
потом, не тратя времени на размышления, повернул ручку и шагнул внутрь. На
кровати лежала полуобнаженная темноволосая девушка лет двадцати, которая в
изумлении уставилась на Даллена. Скомканная одежда, на стуле у кровати
мужской ремень с металлической пряжкой.
- Где Бомон? - яростно прошептал Даллен, отгоняя мысль, что допустил
ошибку. - С тобой ничего не случится, если будешь вести себя тихо. Ясно?
Девушка, завороженно глядя на него, кивнула и вдруг пронзительно
закричала.
- Ах, ты, скотина!
Он едва не нажал на спусковую кнопку парализатора. В соседней комнате
послышались встревоженные мужские голоса. Даллен повернулся к двери, не
зная, что делать: то ли выбежать на улицу, то ли запереться изнутри. Он
все еще бестолково глядел на дверь, когда девушка выстрелила.

Генри Сэнко, "мэр" Западного Корделя, даже в оглушающую жару носил
строгий костюм и галстук. Он был толстощек, словоохотлив, напорист и,
несмотря на единственный оставшийся у него передний зуб, улыбчив.
- Вы поступили глупо, - сообщил он Даллену с широкой улыбкой. - Вот
именно: крайне глупо. - Он улыбнулся еще шире.
Даллен кивнул. Его обмякшее тело протащили по коридору до
конференц-зала и усадили на стул с высокой спинкой. Напротив восседал мэр,
у дверей стояли двое крепких парней с пистолетами. Кивнув головой, Даллен
понял, что к нему применили защитное оружие малой мощности, но радости от
этого факта не испытал. Он прекрасно сознавал безвыходность своего
положения.
- Мэрией - моя близкая подруга, - оповестил Сэнко. - Можно сказать,
протеже. Если бы ты выстрелил в нее из этой штуки... - Он коснулся
лежащего на столе излучателя и покачал головой, видимо, представив, каким
страшным было бы его возмездие.
- Я уже говорил: меня интересует только Бомон. - Даллен с трудом
шевелил непослушными губами. - Я не знал, что у Башен так называемой
протеже...
Сэнко резко подался вперед.
- А ты крепкий орешек! Сидишь здесь, парализованный, беспомощный, не
зная, что тебя ждет, виселица или кастрация тупым ножом, и умудряешься
хамить. Человеку в твоем положении следовало бы вести себя более
дипломатично. Почему ты решил, что моя кожа не слишком нежна?
- Люди, швыряющие бомбы, обычно не отличаются особо тонкой кожей.
- Вот, значит, как! - Сэнко встал, быстро обошел вокруг стола и снова
резко опустился на отчаянно заскрипевший под ним стул. - Хочу кое-что
сообщить вам, господин метаправительственный агент. Здесь, в Западном
Корделе, проживают цивилизованные люди, у нас есть законы, и мы следим за
их соблюдением. У нас нет электричества, не хватает чистой воды и прочих
благ, но мы не дикари! Мы не занимаемся террором.
- А как же Бомон?
- Бомон был безмозглым тупицей!
- Был? - Даллен пошевелил пальцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20