какие вести?
Коминий
…Что ваши храмы превратятся в пепел,Что ваши вам столь милые праваВ мышиной норке уместятся…
Менений
Вести! (Трибунам.) Боюсь я, дел наделали вы славных! (Коминию.) Ответь: какие вести? Если Марций —Союзник вольсков…
Коминий
Что еще за «если»!Он их кумир. Они ему покорны,Как будто он был создан не природой,А более разумной высшей силой.Они идут на все отродье нашеНе с большею опаской, чем мальчишкиЗа бабочкой бегут иль давит мухМясник.
Менений
Понатворили славных делВы вместе с вашими мастеровыми,Которые пропахли чеснокомИ за которых вы горой стояли.
Коминий
Ваш Рим тряхнет он и на вас обрушит…
Менений
…Как Геркулес на землю спелый плод.Наделали вы дел!
Брут
Но можно ль веритьИзвестиям?
Коминий
Вполне. И бледным трупомТы станешь раньше, чем их опровергнешь.Все земли, завоеванные Римом,С восторгом отпадают. Все смеютсяНад теми прямодушными глупцами,Которые, дерзнув сопротивляться,Бессмысленно, хоть и бесстрашно гибнут.Кто Марция осудит? Ведь находятВ нем кое-что его враги и ваши!
Менений
Мы все погибли, если не добьемсяУ мужа благородного пощады.
Коминий
А кто пойдет просить? Трибуны?Им не позволит стыд. Народ? Он вправеЖдать состраданья от него не больше,Чем волк от пастухов. Его друзья?Да ведь мольбою сжалиться над РимомОни б к нему враждебность проявилиИ оскорбили бы его не меньше,Чем те, кого он ненавидит.
Менений
Правда!Стань поджигать он собственный мой дом,И то б я не посмел просить пощады.Да, славное вы дельце смастерилиС мастеровыми вашими!
Коминий
ВогналиВы Рим в такую дрожь, что не излечишьЕе уже ничем.
Оба трибуна
При чем здесь мы?
Менений
А кто ж? Быть может, мы? Он был нам дорог,Но, знатные трусливые скоты,Мы вашей черни поддались, и свистомОна его изгнала.
Коминий
Я боюсь,Чтоб он на крик ее не возвратился.Сам Тулл Авфидий в войске стал вторымИ повинуется, как подчиненный,Любому знаку Марция. У РимаТеперь одна опора и защита —Отчаянье.
Входит толпа горожан .
Менений
А вот и ваша шайка!Так, значит, и Авфидий с ним? (Толпе.) На РимЗаразу вы накликали в тот день,Когда свои засаленные шапкиКидали вверх и требовали с ревомИзгнать Кориолана. Он вернулся,И каждый волос на его бойцахДля вас бичом окажется. ЗаплатитОн вам за ваши голоса и с плечЗа каждую подброшенную шапкуСнесет одну безмозглую башку.Да что там! Пережги он нас на уголь,И то б нам было поделом.
Горожане
Ужасное известье!
Первый горожанин
Я-то сам,Сказав: «Изгнать», прибавил: «Жаль».
Второй горожанин
Я тоже.
Третий горожанин
Я, конечно, тоже. Сказать по правде, не мы одни так говорили. Мы ведь думали сделать, чтобы всем было лучше, и хоть соглашались его изгнать, но в душе-то были с этим несогласны.
Коминий
И ловки ж вы голосовать!
Менений
ИзрядноСумела отличиться ваша свора! (Коминию.) Идешь со мной в сенат?
Коминий
А то куда же!
Менений и Коминий уходят.
Сициний
Соседи, по домам! Не унывайте.Ведь все они приверженцы егоИ только ждут, чтоб подтвердилось то,Чего они для виду так боятся.Ступайте и не вешайте голов.
Первый горожанин
Да смилостивятся над нами боги! Пойдем домой, соседи. Зря мы его изгнали — я же всегда это говорил.
Второй горожанин
Все мы говорили то же самое. Идем-ка поскорей.
Горожане уходят.
Брут
Не нравится мне эта весть.
Сициний
Мне тоже.
Брут
Идем на Капитолий. — ПоловинуТого, чем я владею, я бы отдал,Чтоб это было ложью.
Сициний
Ну, пойдем.
Уходят. СЦЕНА 7 Лагерь неподалеку от Рима. Входит Авфидий с одним из военачальников .
Авфидий
Так, значит, войско к римлянину льнет?
Военачальник
В нем что-то колдовское есть. СолдатыЛишь про него толкуют. Имя МарцийИм служит предобеденной молитвой,Питает их застольную беседу,«Спасибо» заменяет за едой.Да, вождь, на время этого походаТы отодвинут в тень.
Авфидий
А что ж мне делать?Бороться? Это значит нашим планамКолени перебить. Он и со мноюНадменней, чем я ждал, когда впервыеМы обнялись. Но он всегда такой,Его не изменить. Я извиняюТо, что исправить не могу.
Военачальник
Мой вождь,Хотел бы я для твоего же блага,Чтоб ты с ним власть над войском не делил,А либо сам распоряжался, либоЕму начальство сдал.
Авфидий
Тебя я понял.Однако помни: он и не предвидит,Какие обвиненья предъявлюЕму я в день сведения всех счетов.Хоть кажется — и сам он в это верит,Да и толпа, наверно, так же мыслит, —Что он походом и делами вольсковРуководит отлично, что деретсяВ сраженьях, как дракон, что стоит толькоЕму взмахнуть мечом, как враг бежит,Но то, на чем он шею в день расчетаСебе иль мне сломает, — впереди.
Военачальник
Ты думаешь, что Рим он взять сумеет?
Авфидий
Все города ему сдались без боя,А в Риме и сенаторы и знать —Его друзья. Трибуны — не солдаты.Народ же призовет его обратноЕще поспешней, чем изгнал. И РимОн схватит, как морской орел рыбешку,Которая сама к тому всплывает,В ком видит прирожденного владыку.12Сперва он верно родине служил,Но устоять не смог под грузом славы.Быть может, в том была повинна гордость,Которая нас портит в дни успеха,Иль вспыльчивость, которая мешаетИспользовать разумно цепь удач,Иль то, что от рождения емуПрисущи непреклонность и упорство,Из-за которых на скамьях сенатаОн шлема не снимал и оставалсяВ дни мира столь же грозен, как в бою.Из этих свойств любого (обладаетОн ими всеми, хоть не в полной мере)Довольно, чтобы на себя навлечьИзгнание и ненависть народа.Он сам свои заслуги свел на нет,Твердя о них кичливо. Наша славаЛишь мнением народным создается.Тому, кто стал у власти (пусть по праву),Вернее нет могилы, чем трибуна,С которой слышит он хвалу.Гвоздь выбивается другим гвоздем,Ломает силу сила. Ну, идем. —О Кай, как только Рим возьмешь ты свой,Я верх возьму, несчастный, над тобой.
Уходят. АКТ V СЦЕНА 1
Рим. Площадь. Входят Менений, Коминий, Сициний, Брут и другие .
Менений
Нет, не пойду. Вы слышали, что онОтветил своему вождю былому,Любившему его нежней, чем сына?Меня он тоже звал отцом. Что толку?Идите вы, кем изгнан он, и, ницЗа милю пав перед его палаткой,К пощаде на коленях доползите.Уж если он Коминию не внял,Я лучше дома посижу.
Коминий
Он дажеУзнать меня не захотел.
Менений (трибунам) Слыхали?
Коминий
Когда, забывшись, он сказал: «Коминий»,Я стал о крови, пролитой совместно,О дружбе нашей вспоминать. Он крикнул,Что нет Кориолана, что отрексяОн от своих прозваний и пребудетБез имени, пока себе другогоВ огне пожаров гибнущего РимаНе выкует.
Менений
Спасибо вам, трибуны!Вы крепко потрудились, чтобы угольПодешевел. Вас будут помнить в Риме.
Коминий
Сказал я, что пощаду дать тому,Кто ждать ее не вправе, — благородно.Ответил он, что глупо государствуПросить того, кого оно карает.
Менений
А что ж еще ему ответить было?
Коминий
Его просил я пожалеть друзей.Он возразил, что недосуг емуПеребирать прогнившую мякину,Разыскивая два иль три зерна,Что ради них трухи зловонной кучуНе сжечь — нелепо.
Менений
Два иль три зерна!Одно — я сам, другие — мать, жена,Его сынок да этот храбрый воин.А вы — мякина, гниль, чей смрад взлетаетДо самых звезд. Сгорим мы из-за вас!
Сициний
Не гневайся. Уж если ты помочьНе хочешь нам в беде неотвратимой,Так не кори хоть ею нас. А все же,Возьмись ты быть ходатаем за Рим,Язык твой ловкий мог бы сделать больше,Чем наше наспех набранное войско.
Менений
Нет, в это я мешаться не желаю.
Сициний
Молю тебя, ступай к нему!
Менений
Зачем?
Брут
Чтоб хоть увидеть, не пойдет ли РимуНа пользу ваша дружба.
Менений
Ну, а еслиМеня он, как Коминия, прогонит,Не выслушав, и я вернусь,Презреньем друга тяжко оскорбленный?Ну, что тогда?
Сициний
Тогда отчизна будетЗа добрые намеренья твоиПризнательна тебе.
Менений
Что ж, попытаюсь.Я думаю, что выслушан им буду,Хоть на Коминия глядел он косоИ прикусив губу. Как это горько!Но, может быть, пришел к нему Коминий,Когда он был не в духе, не обедал?Ведь если в жилах пусто, кровь не греет,То нам не в радость даже солнце утромИ скупы мы на деньги и прощенье.Но если кровеносные каналыНаполнены у нас вином и пищей,То мы душою кротче, чем в часы,Когда постимся, как жрецы. Я лучшеДождусь, пока обед его смягчит,А уж потом примусь просить.
Брут
Путь к доброте его тебе известен,И ты не заплутаешь.
Менений
Будь что будет,А то, что будет, я узнаю скоро.Попробую. (Уходит.) Коминий
Не станет даже слушатьЕго Кориолан.
Сициний
Ты так уверен?
Коминий
Да я же видел: он сидит в палатке,Весь раззолоченный, глаза сверкаютТак, словно Рим предать огню хотят.Он жалость заточил в тюрьму обиды.Когда пред ним я преклонил колени,Он процедил мне: «Встань!» — и отослалМеня рукой безмолвною, а послеУведомил меня письмом о том,Что может сделать и чего не может,Поскольку связан клятвой, данной вольскам.13Итак, одна у нас надежда —Достойные его жена и мать,Которые, как слышал я, решилиМолить его о жалости к отчизне.Идем. Упросим их поторопиться.
Уходят. СЦЕНА 2 У входа в лагерь вольсков под Римом. На постах стоят часовые . К ним подходит Менений .
Первый часовой
Стой! Ты откуда взялся?
Второй часовой
Стой! Назад!
Менений
Хвалю: вы хорошо несете службу.Но я сановник, и с КориоланомУ нас дела.
Первый часовой
Откуда ты?
Менений
Из Рима.
Первый часовой
Назад! Не хочет вождь о Риме слышать.
Второй часовой
Скорей твой Рим сгорит, чем ты с вождемПоговоришь.
Менений
Любезные мои,Когда ваш вождь рассказывал при васО Риме и своих друзьях, ручаюсь,Меня упоминал он. Я — Менений.
Первый часовой
А все ж — назад! И с именем такимТебе здесь ходу нет.
Менений
Послушай, малый,Твой вождь меня любил. Я был той книгой,Где летопись велась его деяньям.Читали в ней сограждане о славеЕго бессмертной, хоть отчасти мноюПреувеличенной, затем что яДрузьям (а он меж ними первым был)Воздать по правде должное старался,Но слишком уносился вдаль порой,Как шар, который пущен по дорожкеС обманчивым наклоном и длиною,И уснащал хвалу крупицей лжи.Поэтому дай мне пройти, приятель.
Первый часовой
Честное слово, налги ты ему в похвалу столько же, сколько слов в свою собственную честь наговорил, я и тогда не пропустил бы тебя. Нет, даже если бы ложь, как целомудрие, считалась добродетелью. Поэтому — назад!
Менений
Да пойми ты, приятель: меня зовут Менений, и я всегда был сторонником твоего вождя.
Второй часовой
Вернее, лжецом, который, как ты сам уверяешь, вечно про него небылицы сочинял. Зато я обязан резать правду, раз уж состою у него на службе. Поэтому заявляю тебе: не пропущу. Назад!
Менений
Ты мне хоть скажи, обедал он или не обедал. Пока он не пообедал, я лучше с ним говорить не буду.
Первый часовой
Ты — римлянин, не так ли?
Менений
Да, как и твой вождь.
Первый часовой
Значит, ты должен был бы ненавидеть Рим, как и он. На что ты надеешься? Вы сначала вытолкали за ворота лучшего вашего защитника, отдали врагу свой собственный щит, чтоб угодить бессмысленной черни, а теперь думаете, что хныканье ваших старух, сложенные руки ваших дочерей да плаксивые мольбы выживших из ума старикашек, вроде тебя, спасут вас от его мести. Уж не собрался ли ты своим немощным дыханием задуть огонь, который вот-вот охватит ваш город? Не тут-то было! Поэтому — назад! Вернись в Рим, пусть там к казни готовятся. Вы все осуждены. Наш вождь поклялся, что пощады никому не будет.
Менений
Ты полегче! Если бы твой начальник знал, что я здесь, он бы меня принял с уважением.
Первый часовой
Поди ты. Мой начальник тебя и знать не знает.
Менений
Да я говорю не о твоем центурионе, а о самом вашем полководце.
Первый часовой
А ему-то что за дело до тебя? Назад! Кому я говорю? Уйди, не то я из тебя последние полпинты крови выпущу. Назад!
Менений
Но послушай, приятель, послушай…
Входят Кориолан и Авфидий .
Кориолан
Что тут происходит?
Менений (первому часовому) Ну, приятель, я сейчас за тебя замолвлю словечко! Ты еще увидишь, как меня здесь уважают. Знай, что какому-то паршивому часовому никогда не удастся отогнать меня от Кориолана: он же мне все равно что сын. Вот послушай, как мы с ним поговорим, и сообрази, что не миновать тебе повешения или иной казни, которая для зрителей будет попродолжительнее, а для тебя самого потяжелее. Ну смотри же: сейчас ты от страха в обморок свалишься. (Кориолану.) Пусть ежечасно совет всемогущих богов печется о твоем благоденствии и пусть они любят тебя так же крепко, как твой старый отец Менений. Сын мой, сын мой! Ты готовишь для нас пожар, но влага вот этих глаз потушит его. Римляне долго не могли упросить меня пойти к тебе, но я знал, что я один способен тронуть твое сердце, и, наконец, их вздохи выдули меня за ворота города. Взгляни, я, я заклинаю тебя — прости Рим и твоих соотечественников, с мольбою взывающих к тебе. Да растворят благие боги твой гнев в наших слезах и выплеснут его остатки на вот этого бездельника, на этого чурбана, который преградил мне дорогу к тебе.
Кориолан
Уйди!
Менений
Как! Уйди?
Кориолан
Мать, сын, жена — я больше их не знаю.Мои дела другим отныне служат.За много месть, а право на пощаду —За вольсками. Скорей я отравлюЗабвением былую нашу дружбу,Чем милосердьем покажу, как прочноМы ею были связаны! Уйди!Мой слух для ваших просьб надежней замкнут,Чем от моих солдат ворота ваши.Но так как ты был дорог мне когда-то,Возьми бумагу эту. Для тебяЯ написал ее и собиралсяТебе отправить. (Дает ему бумагу.) А теперь, Менений,Уйди, не тратя слов. — Авфидий, в РимеОн мною был любим, однако видишь…
Авфидий
Да, неизменен ты во всем.
Кориолан и Авфидий уходят.
Первый часовой
Ну, достойный муж, так, значит, твое имя Менений?
Второй часовой
Скажите, каким оно оказалось всесильным! Дорогу домой сам найдешь?
Первый часовой
И влетело же нам за то, что мы такую высокую особу не пропустили!
Второй часовой
Что-то не вижу я, чтобы мне от страха в обморок свалиться пришлось.
Менений
Нет мне дела ни до вашего вождя, ни до всего света. А уж о таких ничтожествах, как вы, мне и думать не стоит. Кто сам на себя решил руки наложить, тот убийц не испугается. Пусть ваш вождь творит свое черное дело. Вы же оставайтесь такими, какие вы есть, чтобы ваше убожество возрастало с годами. Скажу вам то же, что вы мне говорили: «Прочь с глаз моих!» (Уходит.)
Первый часовой
А ведь правду сказать — человек-то он достойный!
Второй часовой
Нет, достойный человек — это наш вождь: он вроде скалы или дуба — его никакой ветер не свалит.
Уходят. СЦЕНА 3 Палатка Кориолана. Входят Кориолан, Авфидий и другие .
Кориолан
Итак, с рассветом войско Рим обложит. (Авфидию.) Тебя, мой сотоварищ по походу,Прошу я донести сенату вольсков,Что вам я верен был.
Авфидий
Лишь в вашей пользеСтремился ты, не внял моленьям РимаИ уповавших на тебя друзейНе выслушал ни разу.
Кориолан
Тот старик,Что в Рим с разбитым сердцем мной отослан,Любил меня сильнее, чем отец, —Боготворил меня. Его посольствоПоследнею надеждой Рима было.О нашей стародавней дружбе помня,Я, хоть и встретил холодно его,Вновь предложил им мир на тех условьях,Который они отвергли раньше,Да вряд ли примут и теперь. Я сделалЛишь самые ничтожные уступки,Чтоб старика утешить (он ведь думал,Что может многого достичь). ОтнынеЯ не хочу посланцев Рима видеть,Мольбам друзей внимать.
За сценой шум.
Что там за шум?Не снова ли пытаются склонитьМеня к тому, чтоб я нарушил клятвуВ тот миг, когда принес ее? Ну нет!
Входят в траурной одежде Виргилия, Волумния , ведущая маленького Марция, Валерия и свита .
Идет моя жена! За нею следом,Ведя с собою маленького внука, —Та, что служила благородной формойДля лепки этой плоти. (Указывает на себя.) Прочь, любовь!Да распадутся узы прав природы!Пусть будет добродетелью моеюНеумолимость! Да, но как прелестныГлаза и стан моей голубки! Боги,И вы презрели б клятву ради них!Растроган я. Как все другие люди,Я создан не из камня. Предо мнойСклонилась мать моя, как будто долженОлимп сгибаться перед кротовиной.И мальчик мой глядит с такой мольбою,Что мне кричит всевластная природа:«О, сжалься!» Нет, пусть вольски Рим распашутИ взборонят весь италийский край, —Не подчинюсь я, как птенец, влеченью,Но твердость сохраню, как если б самЯ был своим творцом, родства не зная.
Виргилия
Мой муж и господин, ты не узнал нас?
Кориолан
Мои глаза теперь не те, что в Риме.
Виргилия
Так говоришь ты потому, что гореНас изменило.
Кориолан
Как плохой актер,Я сбился с роли, к своему позору.О половина лучшая моя,Прости мою жестокость, но не требуй,Чтоб римлян я простил. (Целует Виргилию.) Твой поцелуй,Как мщенье, сладок, как изгнанье, долог!Клянусь небес ревнивою царицей,Мои уста твой поцелуй прощальныйВсегда хранили в чистоте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
Коминий
…Что ваши храмы превратятся в пепел,Что ваши вам столь милые праваВ мышиной норке уместятся…
Менений
Вести! (Трибунам.) Боюсь я, дел наделали вы славных! (Коминию.) Ответь: какие вести? Если Марций —Союзник вольсков…
Коминий
Что еще за «если»!Он их кумир. Они ему покорны,Как будто он был создан не природой,А более разумной высшей силой.Они идут на все отродье нашеНе с большею опаской, чем мальчишкиЗа бабочкой бегут иль давит мухМясник.
Менений
Понатворили славных делВы вместе с вашими мастеровыми,Которые пропахли чеснокомИ за которых вы горой стояли.
Коминий
Ваш Рим тряхнет он и на вас обрушит…
Менений
…Как Геркулес на землю спелый плод.Наделали вы дел!
Брут
Но можно ль веритьИзвестиям?
Коминий
Вполне. И бледным трупомТы станешь раньше, чем их опровергнешь.Все земли, завоеванные Римом,С восторгом отпадают. Все смеютсяНад теми прямодушными глупцами,Которые, дерзнув сопротивляться,Бессмысленно, хоть и бесстрашно гибнут.Кто Марция осудит? Ведь находятВ нем кое-что его враги и ваши!
Менений
Мы все погибли, если не добьемсяУ мужа благородного пощады.
Коминий
А кто пойдет просить? Трибуны?Им не позволит стыд. Народ? Он вправеЖдать состраданья от него не больше,Чем волк от пастухов. Его друзья?Да ведь мольбою сжалиться над РимомОни б к нему враждебность проявилиИ оскорбили бы его не меньше,Чем те, кого он ненавидит.
Менений
Правда!Стань поджигать он собственный мой дом,И то б я не посмел просить пощады.Да, славное вы дельце смастерилиС мастеровыми вашими!
Коминий
ВогналиВы Рим в такую дрожь, что не излечишьЕе уже ничем.
Оба трибуна
При чем здесь мы?
Менений
А кто ж? Быть может, мы? Он был нам дорог,Но, знатные трусливые скоты,Мы вашей черни поддались, и свистомОна его изгнала.
Коминий
Я боюсь,Чтоб он на крик ее не возвратился.Сам Тулл Авфидий в войске стал вторымИ повинуется, как подчиненный,Любому знаку Марция. У РимаТеперь одна опора и защита —Отчаянье.
Входит толпа горожан .
Менений
А вот и ваша шайка!Так, значит, и Авфидий с ним? (Толпе.) На РимЗаразу вы накликали в тот день,Когда свои засаленные шапкиКидали вверх и требовали с ревомИзгнать Кориолана. Он вернулся,И каждый волос на его бойцахДля вас бичом окажется. ЗаплатитОн вам за ваши голоса и с плечЗа каждую подброшенную шапкуСнесет одну безмозглую башку.Да что там! Пережги он нас на уголь,И то б нам было поделом.
Горожане
Ужасное известье!
Первый горожанин
Я-то сам,Сказав: «Изгнать», прибавил: «Жаль».
Второй горожанин
Я тоже.
Третий горожанин
Я, конечно, тоже. Сказать по правде, не мы одни так говорили. Мы ведь думали сделать, чтобы всем было лучше, и хоть соглашались его изгнать, но в душе-то были с этим несогласны.
Коминий
И ловки ж вы голосовать!
Менений
ИзрядноСумела отличиться ваша свора! (Коминию.) Идешь со мной в сенат?
Коминий
А то куда же!
Менений и Коминий уходят.
Сициний
Соседи, по домам! Не унывайте.Ведь все они приверженцы егоИ только ждут, чтоб подтвердилось то,Чего они для виду так боятся.Ступайте и не вешайте голов.
Первый горожанин
Да смилостивятся над нами боги! Пойдем домой, соседи. Зря мы его изгнали — я же всегда это говорил.
Второй горожанин
Все мы говорили то же самое. Идем-ка поскорей.
Горожане уходят.
Брут
Не нравится мне эта весть.
Сициний
Мне тоже.
Брут
Идем на Капитолий. — ПоловинуТого, чем я владею, я бы отдал,Чтоб это было ложью.
Сициний
Ну, пойдем.
Уходят. СЦЕНА 7 Лагерь неподалеку от Рима. Входит Авфидий с одним из военачальников .
Авфидий
Так, значит, войско к римлянину льнет?
Военачальник
В нем что-то колдовское есть. СолдатыЛишь про него толкуют. Имя МарцийИм служит предобеденной молитвой,Питает их застольную беседу,«Спасибо» заменяет за едой.Да, вождь, на время этого походаТы отодвинут в тень.
Авфидий
А что ж мне делать?Бороться? Это значит нашим планамКолени перебить. Он и со мноюНадменней, чем я ждал, когда впервыеМы обнялись. Но он всегда такой,Его не изменить. Я извиняюТо, что исправить не могу.
Военачальник
Мой вождь,Хотел бы я для твоего же блага,Чтоб ты с ним власть над войском не делил,А либо сам распоряжался, либоЕму начальство сдал.
Авфидий
Тебя я понял.Однако помни: он и не предвидит,Какие обвиненья предъявлюЕму я в день сведения всех счетов.Хоть кажется — и сам он в это верит,Да и толпа, наверно, так же мыслит, —Что он походом и делами вольсковРуководит отлично, что деретсяВ сраженьях, как дракон, что стоит толькоЕму взмахнуть мечом, как враг бежит,Но то, на чем он шею в день расчетаСебе иль мне сломает, — впереди.
Военачальник
Ты думаешь, что Рим он взять сумеет?
Авфидий
Все города ему сдались без боя,А в Риме и сенаторы и знать —Его друзья. Трибуны — не солдаты.Народ же призовет его обратноЕще поспешней, чем изгнал. И РимОн схватит, как морской орел рыбешку,Которая сама к тому всплывает,В ком видит прирожденного владыку.12Сперва он верно родине служил,Но устоять не смог под грузом славы.Быть может, в том была повинна гордость,Которая нас портит в дни успеха,Иль вспыльчивость, которая мешаетИспользовать разумно цепь удач,Иль то, что от рождения емуПрисущи непреклонность и упорство,Из-за которых на скамьях сенатаОн шлема не снимал и оставалсяВ дни мира столь же грозен, как в бою.Из этих свойств любого (обладаетОн ими всеми, хоть не в полной мере)Довольно, чтобы на себя навлечьИзгнание и ненависть народа.Он сам свои заслуги свел на нет,Твердя о них кичливо. Наша славаЛишь мнением народным создается.Тому, кто стал у власти (пусть по праву),Вернее нет могилы, чем трибуна,С которой слышит он хвалу.Гвоздь выбивается другим гвоздем,Ломает силу сила. Ну, идем. —О Кай, как только Рим возьмешь ты свой,Я верх возьму, несчастный, над тобой.
Уходят. АКТ V СЦЕНА 1
Рим. Площадь. Входят Менений, Коминий, Сициний, Брут и другие .
Менений
Нет, не пойду. Вы слышали, что онОтветил своему вождю былому,Любившему его нежней, чем сына?Меня он тоже звал отцом. Что толку?Идите вы, кем изгнан он, и, ницЗа милю пав перед его палаткой,К пощаде на коленях доползите.Уж если он Коминию не внял,Я лучше дома посижу.
Коминий
Он дажеУзнать меня не захотел.
Менений (трибунам) Слыхали?
Коминий
Когда, забывшись, он сказал: «Коминий»,Я стал о крови, пролитой совместно,О дружбе нашей вспоминать. Он крикнул,Что нет Кориолана, что отрексяОн от своих прозваний и пребудетБез имени, пока себе другогоВ огне пожаров гибнущего РимаНе выкует.
Менений
Спасибо вам, трибуны!Вы крепко потрудились, чтобы угольПодешевел. Вас будут помнить в Риме.
Коминий
Сказал я, что пощаду дать тому,Кто ждать ее не вправе, — благородно.Ответил он, что глупо государствуПросить того, кого оно карает.
Менений
А что ж еще ему ответить было?
Коминий
Его просил я пожалеть друзей.Он возразил, что недосуг емуПеребирать прогнившую мякину,Разыскивая два иль три зерна,Что ради них трухи зловонной кучуНе сжечь — нелепо.
Менений
Два иль три зерна!Одно — я сам, другие — мать, жена,Его сынок да этот храбрый воин.А вы — мякина, гниль, чей смрад взлетаетДо самых звезд. Сгорим мы из-за вас!
Сициний
Не гневайся. Уж если ты помочьНе хочешь нам в беде неотвратимой,Так не кори хоть ею нас. А все же,Возьмись ты быть ходатаем за Рим,Язык твой ловкий мог бы сделать больше,Чем наше наспех набранное войско.
Менений
Нет, в это я мешаться не желаю.
Сициний
Молю тебя, ступай к нему!
Менений
Зачем?
Брут
Чтоб хоть увидеть, не пойдет ли РимуНа пользу ваша дружба.
Менений
Ну, а еслиМеня он, как Коминия, прогонит,Не выслушав, и я вернусь,Презреньем друга тяжко оскорбленный?Ну, что тогда?
Сициний
Тогда отчизна будетЗа добрые намеренья твоиПризнательна тебе.
Менений
Что ж, попытаюсь.Я думаю, что выслушан им буду,Хоть на Коминия глядел он косоИ прикусив губу. Как это горько!Но, может быть, пришел к нему Коминий,Когда он был не в духе, не обедал?Ведь если в жилах пусто, кровь не греет,То нам не в радость даже солнце утромИ скупы мы на деньги и прощенье.Но если кровеносные каналыНаполнены у нас вином и пищей,То мы душою кротче, чем в часы,Когда постимся, как жрецы. Я лучшеДождусь, пока обед его смягчит,А уж потом примусь просить.
Брут
Путь к доброте его тебе известен,И ты не заплутаешь.
Менений
Будь что будет,А то, что будет, я узнаю скоро.Попробую. (Уходит.) Коминий
Не станет даже слушатьЕго Кориолан.
Сициний
Ты так уверен?
Коминий
Да я же видел: он сидит в палатке,Весь раззолоченный, глаза сверкаютТак, словно Рим предать огню хотят.Он жалость заточил в тюрьму обиды.Когда пред ним я преклонил колени,Он процедил мне: «Встань!» — и отослалМеня рукой безмолвною, а послеУведомил меня письмом о том,Что может сделать и чего не может,Поскольку связан клятвой, данной вольскам.13Итак, одна у нас надежда —Достойные его жена и мать,Которые, как слышал я, решилиМолить его о жалости к отчизне.Идем. Упросим их поторопиться.
Уходят. СЦЕНА 2 У входа в лагерь вольсков под Римом. На постах стоят часовые . К ним подходит Менений .
Первый часовой
Стой! Ты откуда взялся?
Второй часовой
Стой! Назад!
Менений
Хвалю: вы хорошо несете службу.Но я сановник, и с КориоланомУ нас дела.
Первый часовой
Откуда ты?
Менений
Из Рима.
Первый часовой
Назад! Не хочет вождь о Риме слышать.
Второй часовой
Скорей твой Рим сгорит, чем ты с вождемПоговоришь.
Менений
Любезные мои,Когда ваш вождь рассказывал при васО Риме и своих друзьях, ручаюсь,Меня упоминал он. Я — Менений.
Первый часовой
А все ж — назад! И с именем такимТебе здесь ходу нет.
Менений
Послушай, малый,Твой вождь меня любил. Я был той книгой,Где летопись велась его деяньям.Читали в ней сограждане о славеЕго бессмертной, хоть отчасти мноюПреувеличенной, затем что яДрузьям (а он меж ними первым был)Воздать по правде должное старался,Но слишком уносился вдаль порой,Как шар, который пущен по дорожкеС обманчивым наклоном и длиною,И уснащал хвалу крупицей лжи.Поэтому дай мне пройти, приятель.
Первый часовой
Честное слово, налги ты ему в похвалу столько же, сколько слов в свою собственную честь наговорил, я и тогда не пропустил бы тебя. Нет, даже если бы ложь, как целомудрие, считалась добродетелью. Поэтому — назад!
Менений
Да пойми ты, приятель: меня зовут Менений, и я всегда был сторонником твоего вождя.
Второй часовой
Вернее, лжецом, который, как ты сам уверяешь, вечно про него небылицы сочинял. Зато я обязан резать правду, раз уж состою у него на службе. Поэтому заявляю тебе: не пропущу. Назад!
Менений
Ты мне хоть скажи, обедал он или не обедал. Пока он не пообедал, я лучше с ним говорить не буду.
Первый часовой
Ты — римлянин, не так ли?
Менений
Да, как и твой вождь.
Первый часовой
Значит, ты должен был бы ненавидеть Рим, как и он. На что ты надеешься? Вы сначала вытолкали за ворота лучшего вашего защитника, отдали врагу свой собственный щит, чтоб угодить бессмысленной черни, а теперь думаете, что хныканье ваших старух, сложенные руки ваших дочерей да плаксивые мольбы выживших из ума старикашек, вроде тебя, спасут вас от его мести. Уж не собрался ли ты своим немощным дыханием задуть огонь, который вот-вот охватит ваш город? Не тут-то было! Поэтому — назад! Вернись в Рим, пусть там к казни готовятся. Вы все осуждены. Наш вождь поклялся, что пощады никому не будет.
Менений
Ты полегче! Если бы твой начальник знал, что я здесь, он бы меня принял с уважением.
Первый часовой
Поди ты. Мой начальник тебя и знать не знает.
Менений
Да я говорю не о твоем центурионе, а о самом вашем полководце.
Первый часовой
А ему-то что за дело до тебя? Назад! Кому я говорю? Уйди, не то я из тебя последние полпинты крови выпущу. Назад!
Менений
Но послушай, приятель, послушай…
Входят Кориолан и Авфидий .
Кориолан
Что тут происходит?
Менений (первому часовому) Ну, приятель, я сейчас за тебя замолвлю словечко! Ты еще увидишь, как меня здесь уважают. Знай, что какому-то паршивому часовому никогда не удастся отогнать меня от Кориолана: он же мне все равно что сын. Вот послушай, как мы с ним поговорим, и сообрази, что не миновать тебе повешения или иной казни, которая для зрителей будет попродолжительнее, а для тебя самого потяжелее. Ну смотри же: сейчас ты от страха в обморок свалишься. (Кориолану.) Пусть ежечасно совет всемогущих богов печется о твоем благоденствии и пусть они любят тебя так же крепко, как твой старый отец Менений. Сын мой, сын мой! Ты готовишь для нас пожар, но влага вот этих глаз потушит его. Римляне долго не могли упросить меня пойти к тебе, но я знал, что я один способен тронуть твое сердце, и, наконец, их вздохи выдули меня за ворота города. Взгляни, я, я заклинаю тебя — прости Рим и твоих соотечественников, с мольбою взывающих к тебе. Да растворят благие боги твой гнев в наших слезах и выплеснут его остатки на вот этого бездельника, на этого чурбана, который преградил мне дорогу к тебе.
Кориолан
Уйди!
Менений
Как! Уйди?
Кориолан
Мать, сын, жена — я больше их не знаю.Мои дела другим отныне служат.За много месть, а право на пощаду —За вольсками. Скорей я отравлюЗабвением былую нашу дружбу,Чем милосердьем покажу, как прочноМы ею были связаны! Уйди!Мой слух для ваших просьб надежней замкнут,Чем от моих солдат ворота ваши.Но так как ты был дорог мне когда-то,Возьми бумагу эту. Для тебяЯ написал ее и собиралсяТебе отправить. (Дает ему бумагу.) А теперь, Менений,Уйди, не тратя слов. — Авфидий, в РимеОн мною был любим, однако видишь…
Авфидий
Да, неизменен ты во всем.
Кориолан и Авфидий уходят.
Первый часовой
Ну, достойный муж, так, значит, твое имя Менений?
Второй часовой
Скажите, каким оно оказалось всесильным! Дорогу домой сам найдешь?
Первый часовой
И влетело же нам за то, что мы такую высокую особу не пропустили!
Второй часовой
Что-то не вижу я, чтобы мне от страха в обморок свалиться пришлось.
Менений
Нет мне дела ни до вашего вождя, ни до всего света. А уж о таких ничтожествах, как вы, мне и думать не стоит. Кто сам на себя решил руки наложить, тот убийц не испугается. Пусть ваш вождь творит свое черное дело. Вы же оставайтесь такими, какие вы есть, чтобы ваше убожество возрастало с годами. Скажу вам то же, что вы мне говорили: «Прочь с глаз моих!» (Уходит.)
Первый часовой
А ведь правду сказать — человек-то он достойный!
Второй часовой
Нет, достойный человек — это наш вождь: он вроде скалы или дуба — его никакой ветер не свалит.
Уходят. СЦЕНА 3 Палатка Кориолана. Входят Кориолан, Авфидий и другие .
Кориолан
Итак, с рассветом войско Рим обложит. (Авфидию.) Тебя, мой сотоварищ по походу,Прошу я донести сенату вольсков,Что вам я верен был.
Авфидий
Лишь в вашей пользеСтремился ты, не внял моленьям РимаИ уповавших на тебя друзейНе выслушал ни разу.
Кориолан
Тот старик,Что в Рим с разбитым сердцем мной отослан,Любил меня сильнее, чем отец, —Боготворил меня. Его посольствоПоследнею надеждой Рима было.О нашей стародавней дружбе помня,Я, хоть и встретил холодно его,Вновь предложил им мир на тех условьях,Который они отвергли раньше,Да вряд ли примут и теперь. Я сделалЛишь самые ничтожные уступки,Чтоб старика утешить (он ведь думал,Что может многого достичь). ОтнынеЯ не хочу посланцев Рима видеть,Мольбам друзей внимать.
За сценой шум.
Что там за шум?Не снова ли пытаются склонитьМеня к тому, чтоб я нарушил клятвуВ тот миг, когда принес ее? Ну нет!
Входят в траурной одежде Виргилия, Волумния , ведущая маленького Марция, Валерия и свита .
Идет моя жена! За нею следом,Ведя с собою маленького внука, —Та, что служила благородной формойДля лепки этой плоти. (Указывает на себя.) Прочь, любовь!Да распадутся узы прав природы!Пусть будет добродетелью моеюНеумолимость! Да, но как прелестныГлаза и стан моей голубки! Боги,И вы презрели б клятву ради них!Растроган я. Как все другие люди,Я создан не из камня. Предо мнойСклонилась мать моя, как будто долженОлимп сгибаться перед кротовиной.И мальчик мой глядит с такой мольбою,Что мне кричит всевластная природа:«О, сжалься!» Нет, пусть вольски Рим распашутИ взборонят весь италийский край, —Не подчинюсь я, как птенец, влеченью,Но твердость сохраню, как если б самЯ был своим творцом, родства не зная.
Виргилия
Мой муж и господин, ты не узнал нас?
Кориолан
Мои глаза теперь не те, что в Риме.
Виргилия
Так говоришь ты потому, что гореНас изменило.
Кориолан
Как плохой актер,Я сбился с роли, к своему позору.О половина лучшая моя,Прости мою жестокость, но не требуй,Чтоб римлян я простил. (Целует Виргилию.) Твой поцелуй,Как мщенье, сладок, как изгнанье, долог!Клянусь небес ревнивою царицей,Мои уста твой поцелуй прощальныйВсегда хранили в чистоте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12