— Нет. Я хотела любить, пока можно. И шестерых детей. Большего мне не надо.— У меня все это было. Кроме детей. И многое другое. Этого мало.— Может быть. Видишь, рука у меня больше не дрожит.— Так и надо.Они ждали. Минута проходила за минутой, смутный шум вдали не утихал.— Скорей бы, — не выдержала Крис. Она прижалась плечом к Полынову и торопливо зашептала: — Поцелуй меня, быстро… А то я разревусь.Полынов наклонился, поцеловал её в сухие растрескавшиеся губы. Она несмело ответила, потом отстранилась, замерла, как мышь. У Полынова заколотилось сердце от нежности.Нельзя, приказал он себе. Думай о тенях, которые заполнят сейчас коридор, думай о том, как не попасть к ним в лапы живым. Не надо зря терзаться. Замысел был неплох, им просто не повезло. Ракеты уйдут на землю. Аккуратные остроносые ракеты.Ему показалось, что впереди, наконец, мелькнул чей-то силуэт. Он прицелился. Лайтинг не успел остыть, жгло щеку.И вдруг он ослеп. Разом погасли все лампы. Темнота упала, как обвал.— Ой!— Молчи! — Полынов вскочил. Отчаяния как не бывало. — Наша берет!В темноте он нащупал руку Крис, потянул её за собой.— Но что это… Авария?— Помощь, помощь, Крис… Осторожно, ступеньки,.— Я ничего не вижу…— Я вижу. Держись… Двери! Нет тока — всюду пройдём…Полынов не преувеличивал: опыт работы в космосе научил его ориентироваться там, где это казалось немыслимым. И первый же щит, который они нашарили, легко поддался их дружным усилиям.Натыкаясь на выступы, распахнутые двери, сдирая пальцы в кровь, они куда-то спускались, куда-то бежали. То и дело мелькали фонари охранников, одетых в скафандры, хотя действие миксонала должно было уже кончиться. Кто-то кого-то звал, кому-то приказывал; крики, ругань, бред тех, кто успел надышаться отравы, создавали полнейшую неразбериху.Полынов и Крис падали, едва к ним приближался луч света; один охранник даже споткнулся о вытянутые ноги Полынова и в сердцах стукнул его прикладом. Охранник истерически взвизгнул, когда навстречу выскочил, ошалело паля из лайтинга, его глотнувший миксонала приятель. Полынов и Крис поспешили отползти. Сумасшедшего быстро прикончили. Полынов, используя сумятицу, швырнул туда газовую гранату. Она лопнула, вызвав новый взрыв ужаса. Из пещерной тьмы, рикошетируя, полетели чьи-то пули.Внезапно Полынов упёрся во что-то мягкое. Оно дёрнулось и сказало:— Ад зелёный, вовсе не огненный…— Да, да, конечно, — согласился Полынов, увёртываясь от шарящих пальцев.Мечущийся свет фонарей и выстрелы помогали ему отыскивать дорогу. В самом нижнем коридоре было относительно спокойно, и беглецы перевели дыхание.— Страхуй меня сзади, Крис, — сказал Полынов.— Где мы?— Здесь должен быть вход в цех. Ага, вот он!— Осторожно, там надсмотрщики!— Ерунда. Но хотел бы я знать…Он чуть приотворил дверь. Вырвалась бледная полоска света. Полынов облегчённо вздохнул: заводская аварийная сеть, как он и ожидал, была автономной.Секунду подождав, чтобы глаза привыкли к свету, он рванулся внутрь.Цех был невелик, во всех направлениях, бросая широкие тени, его пересекали трубопроводы. По оси, выстроившись в ряд, стояли какие-то аппараты, похожие на гигантские восьмигранные маслёнки. Пролёт перекрывал прозрачный купол с противометеорным зонтом. Сквозь него просвечивали радужные звезды.В центре у постамента аппарата сгрудилась кучка людей. Сейчас в них трудно было признать элегантных пассажиров “Антиноя”. Они стояли спиной к взявшим их на прицел четырём охранникам, закинув руки на затылок. Пятый сидел, положив лайтинг на колени, в стеклянной будке под куполом. Оттуда ему был виден весь цех.Полынов выстрелил по будке. Брызнули стекла. Сзади щёлкнул пистолет Крис. Она не хвасталась своим умением стрелять: один из надсмотрщиков упал, даже не вскрикнув.— Руки вверх! — заорал Полынов, вскакивая на постамент соседней “маслёнки”.Если бы охранники не оцепенели от неожиданности, ему бы пришёл конец, потому что он не мог бить из лайтинга по врагам: строй заключённых смешался, и луч зацепил бы кого-нибудь. Он увидел вскинутое оружие, но в то же мгновение охранник исчез под грудой тел. Остальные прилежно тянули вверх руки. Их тоже окружили, сбили с ног.Кто-то, как крыса, метнулся в тень. Полынов не знал, друг или враг, и не стал стрелять. Но Крис, очевидно, знала: её пистолет снова щёлкнул, и человек споткнулся. Мелькнуло перекошенное лицо: Полынов последний раз встретился взглядом с Бергером. Тот упал. “Вот даже как”, — успел подумать Полынов.Не все заключённые вели себя одинаково. Кое-кто как упал, так и остался лежать, прикрыв голову. Но основное ядро действовало стремительно и организованно. К Полынову подскочил высокий чернявый парень в разорванной форме экипажа “Антиноя”.— Морис! — Он вытянулся, как для рапорта. — Подпольная группа Сопротивления к бою готова! Как в концлагерях…Он не удержался и лихо подмигнул. Второй глаз у него заплыл, видимо, ему довелось побывать в камере пыток.— Я знаю о вас из записки Крис. — Полынов торопливо пожал протянутую руку. — Ваш план?— Мы намечали перекрыть процесс, поднять давление в трубопроводах. Завод взлетит. Ваше мнение?— Только атака. Нас здесь прихлопнут, как зайцев.— Их много! Может, лучше взорвать?— Они уже взорваны, там вы поймёте. Атака тремя группами. Вот схема боя…— Безоружным?— Идти. Брать оружие убитых. Громче кричать. Только не “ура”. Всякую чушь. Больше шума.— Не понимаю.— Сообразите на месте. Помните: каждый должен постоянно выкрикивать “зелёный ад!”. Так мы будем узнавать своих. Победа близка. Вперёд!Штурмовые группы заключённых нырнули во мрак, и бой начался, нелепый, отчаянный, странный. То была свалка в кромешной темноте, раздираемой вспышками лайтингов, воплями, лучами фонариков. Бой, где враг бил по врагу, а свой терял друзей, где не было ни фронта, ни тыла, где все решали доли секунды, где отчаяние боролось с ловкостью, страх с решимостью. На стороне нападающих была внезапность, не успевшее угаснуть действие миксонала, понимание того, что происходит, точное знание цели. У противника каждый дрался сам за себя, плохо соображая, кто напал, откуда, сколько их. Зато охранники имели богатый опыт стычек, и было их больше… И они куда лучше знали свою базу. Там, где охранники успели собраться в группы и наладить командование, их ответная атака была ужасной. Они косили лучами лайтингов, не разбирая, кто перед ними — свои или чужие.У Полынова и Крис уже был опыт странствования вслепую. Избегая схваток, они прокрались наверх, к энергоотсеку. Полынов отчаянно торопился, прекрасно понимая, что если на базу будет дан свет, заключённых сметут в два счета.Он осторожно выглянул из-за угла. Внутри отсека шарили два фонарных луча, выхватывая то бетонные плоскости стен, то мраморную белизну распределительного щита, то развороченные внутренности диспетчерского пульта. Беззвучно, нервно шла какая-то спешная работа, поблёскивали инструменты, огромные тени прыгали за плечами склонившихся над пультом людей.Крис неосторожно зацепила что-то локтем. Фонари словно задуло. Ярчайшая вспышка ослепила Полынова, кинжальный луч опалил волосы, но Крис успела выстрелить в третьего притаившегося охранника, в плюнувший огнём глаз, и он потух.Грохот, визг бетонных осколков в долю секунды сменила тишина, нарушаемая лишь отзвуками далёкого боя. Потерявшие друг друга из виду противники замерли. Лайтинги на ощупь искали в темноте прицела. Каждый сдерживал дыхание, сознавая, что первый же шорох станет последним.Вдруг что-то звякнуло над головой Полынова. Инстинктивно он вскинул лайтинг, и тотчас шум за пультом выдал уловку противника. Они швырнули инструмент, чтобы на мгновение отвлечь внимание и скрыться. Полынов торопливо нажал спуск. Слишком поздно: луч багровым фонтанчиком отразился от захлопывающейся двери. Враги бежали, оставив противнику поле боя.Полынов включил ещё по пути отобранный у мёртвого охранника фонарик, привалил ко второй двери стол.— Постереги вход, Крис!Он наклонился над пультом. Аппаратура была разрушена толково. Виновник аварии не просто повредил трансферты блока управления энергосистемой: он умудрился подключить к ним такое напряжение, что они спеклись в сплошную зеленоватую массу, приварились к керамическим панелям. Их нельзя было вынуть и заменить, сначала требовалось выбить образовавшийся монолит, отскоблить и привести в порядок контакты. Этим и занимались застигнутые врасплох охранники. Рядом на пульте лежали запасные трансферты.Полынов перевёл круг света на автономный блок аварийного освещения. Умелая рука поработала и тут, но то ли человеку помешали, то ли у него был свой умысел — здесь трансферты были лишь разбиты, а проводка оборвана и перепутана. Его уже почти восстановили. Полынов и Крис появились вовремя. Ещё минут десять, и повсюду вспыхнули бы аварийные лампы.Закрепляя в ячейках монокристаллы трансферт, Полынов жадно прислушивался к замирающим звукам боя. Изредка доносились выкрики “зелёный ад!”. Но кто побеждал? Если свои — надо включать свет. Если враги… Понять, на чьей стороне победа, не было никакой возможности.— Вот что, Крис…Полынов перевёл свет фонарика. Девушка стояла, прислонившись к косяку, обеими руками поддерживая выставленный вперёд пистолет. На её правом плече расползалось тёмное пятно.— Ранена?!— Пустяк… Царапнуло…Он быстро осмотрел плечо и облегчённо вздохнул. Ничего опасного. Но крови потеряно много, и Полынова удивило, как она ещё держится после ранения и стольких испытаний. Он отодрал рукав своей рубашки и туго перетянул плечо. То, что предстояло теперь сделать, пугало Полынова, но другого выхода он не видел.— Слушай, маленькая… — Он старался, чтобы голос не выдал его опасений. — Придётся тебе ещё продержаться. Ну, полчаса…— Одна?— От этого все зависит. Я — на радиостанцию. Видишь это соединение? Приладишь — будет свет… Ты должна, понимаешь, должна выдержать и дать ток через пятнадцать минут, дать ток… Тогда, кто бы ни победил, я успею послать в космос сообщение. Понимаешь?Она все понимала, она кивала, она старалась не упасть, она клялась честным словом, что не боится, что продержится.Полынов отобрал у убитого охранника фонарик и лайтинг. “Не надо, — прошептала Крис. — Не удержу… Пистолет… И сесть…” Он пошарил кругом света в поисках стула. Луч фонаря наткнулся на лежащее ничком тело. Полынов перевернул труп и медленно поднял руку, словно обнажая голову.— Травка, зелёная травка, — пробормотал он. — Да…— Кто это? — без интереса спросила Крис.— Наш спаситель.— Кто?— Потом, Крис. Садись. И…— Возвращайся…— Вернусь.Он не посмотрел на Крис, затворяя дверь. Он чувствовал себя предателем. Но так нужно, нужно…К своему удивлению, он проделал путь беспрепятственно. Пахло горелым, под ногами что-то хрустело, то и дело попадались убитые, но живых не было видно. Лишь эхо далёких выстрелов свидетельствовало, что ещё не все кончено.Радиостанция оказалась в полном порядке, если не считать распахнутых створок несгораемого шкафа и нескольких упавших на пол бумажек. Полынов на всякий случай сунул в карман эти узкие полоски, испещрённые какими-то условными знаками. Сам шкаф был пуст, видимо, его содержимое перепрятали по тревоге в более надёжное место. Или уничтожили, разбираться было некогда.Полынов включил каскады усиления, поставил развёртку волны в положение “всем, всем, всем” и стал ждать. Если они потерпели поражение, то теперь судьба Земли во многом зависит от стойкости никому не известной девушки Крис.Но кто-то ведь должен закрыть собой амбразуру.Кто-то ведь должен застопорить собой колёса человеконенавистнической машины. Они ещё будут кружиться. Не Гюисманс, так другие постараются, чтобы они подмяли Землю в тот самый момент, когда человечеству кажется, что оно вот-вот бесповоротно расстанется с ненавистным наследием прошлого. Авантюра следует за авантюрой, все ожесточённей, все отчаянней, все хитрей. Фашисты торопятся напялить чужие одежды, прикрыться ненавистными им лозунгами, чтобы верней подобраться к живому сердцу. Торопиться, пока в арсеналах есть оружие, в сейфах — деньги, в руках — палка, в типографиях — послушные ротаторы. Пока не иссякли колодцы духовного рабства, невежества, слепоты. Используют любую ошибку, любую фразу, перекрывают, где могут, каналы человечности, замазывают от свежего ветра любые щели, пеленают мысль, чтобы люди не видели, не слышали, не догадывались, откуда на них ползёт машина.Легко будет потомкам взвешивать промахи, в отчаянии хвататься за голову: как это их предки видя не видели, думая не думали, борясь не замечали врага за спиной. Им — умудрённым, человечным жителям коммунизма — быть и судить, это неизбежно. Сам Полынов без страха думал об этом грядущем суде. Приговор будет вынесен сущности, а не видимости, делам, а не словам, и потому он будет справедливым. Тревожно, однако, знание, что каждый твой поступок со временем получит точную оценку; тревожно и ответственно. Впору позавидовать нищете тех, кого заботит лишь тот приговор, который выносится при жизни. Но это все равно, что позавидовать амёбе, ибо для неё нет будущего и нет поэтому ответственности перед будущим. А если не хочешь быть амёбой-человеком, то тревога за будущее — твой спутник до конца дней.Пятнадцать минут истекли. Пятнадцать минут, которые, быть может, решали судьбу миллионов. Свет не включился.Неожиданно для себя Полынов ощутил не отчаяние, а безразличие. Слишком много испытаний для одного человека. Слишком. Это предел для него. Он слишком устал.Все же он заставил себя получше забаррикадировать дверь. Ещё не все потеряно с гибелью Крис, пытался он себя ободрить. Рано или поздно кто-нибудь даст ток. Тогда, если прежде его не обнаружат и не убьют, он успеет предупредить Землю. Не так важно, что будет потом.В том, что Крис больше нет, он не сомневался.Но свет внезапно вспыхнул. Мигающий, тусклый, в полнакала. Полынов ошеломлённо следил за биением неоновых огоньков включённой аппаратуры. Он понял, что это конец. С таким напряжением в питающей сети радиограмму послать невозможно.По двери грохнул удар.— Сдавайтесь!!!Баррикада из столов и стульев затрещала,Полынов сел, поднял отяжелевший лайтинг. Машинально прикинул толщину двери, прицелился, плавно нажал спуск.Луч не вылетел.Все поплыло перед глазами Полынова. Он бешено тряс бесполезное оружие, как будто можно было исправить ошибку, вернуть лайтингу израсходованные в бою заряды. Дверь, треща, приоткрывалась, тесня баррикаду.Полынов перехватил лайтинг как дубину, кинулся навстречу просунувшемуся в щель стволу, чтобы сбить его прежде, чем он плюнет смертью.В последний миг психолог увидел перед собой бледное лицо врага…— Полынов! — отчаянно закричал тот.У Полынова обмякли руки.— Морис…Секунду спустя они, нервно смеясь, стиснули друг друга в объятиях.— А я тебя чуть…— Но я ведь тоже…— Ох, боже мой, Полынов.Психолог опомнился первым.— Так мы победили?!Морис растерянно посмотрел на Полынова.— Хотел бы я знать… Моя группа погибла. Вся.— Так, — Полынов снова был как взведённая пружина. — Ясно. Радио знаешь?— Ещё бы! Связист “Антиноя”.— Останешься здесь. Я — в энергоотсек. Попробую наладить ток. Если удастся, радиограмму Земле немедленно!— Понял. Лайтинг, ты забыл лайтинг!— Эту памятку моей глупости?Морис все понял.У первого же убитого Полынов подобрал оружие.Стены, пол, потолок переходов были вспаханы лучами лайтингов. В мигающем свете поблёскивали осколки стекла. Больше всего Полынова поразила чья-то металлическая пуговица, вплавленная в бетон потолка.Потрясала тишина. Ни звука, ни стона, ни движения. Теперь, когда вспыхнул свет, все живое попряталось, затаилось, потому что никто не знал, кто победитель, а кто побеждённый.Но едва Полынов свернул к энергоотсеку, как из ниши метнулась тень. Охранник упал на колени, и торопливый выстрел Полынова пронзил пустоту.— Не бей, не бей, хозяин!— Амин?! — Полынов опустил лайтинг.— Я, я! Ты обещал…— Встать! Взять оружие! Никого не подпускать! Стрелять только в охранников!— Слушаюсь… Я служу… Грегори — пуф! — Мёртв. Я убил его! Многих убил!— Хорошо, хорошо, потом…У входа в отсек, обнявшись как братья, лежали двое: пассажир “Антиноя”, седой величественный профессор космологии Джерри Кларк, и Грегори. Их скосил один и тот же луч.Полынов поспешно перешагнул через мертвецов. Рванул дверь.Он увидел привалившуюся к пульту Крис, увидел прыгающий в её руке пистолет, увидел наставленное на него дуло…— Ай!…Крик девушки — последнее, что он услышал, прежде чем на него обрушилась звенящая чернота. А потом звон смолк, и все смолкло. 8. Нокаут Словно ветер кинул издали порыв смутных голосов. И пришла боль. Он удивился: откуда могла прийти боль, если у него нет тела?
1 2 3 4 5 6 7 8 9