Он говорил, что у его отца
есть сад. Не сходить ли нам проведать старика, а?
- Ты хочешь уговорить его, чтоб пустил нас на свою землю, когда
забастовка начнется?
- Попробую, попытка не пытка. А забастовка может в любую минуту
начаться. Это как с воздушным шариком: надуваешь, надуваешь, а когда
лопнет - не угадать.
- А общее собрание ты рассчитываешь провести завтра вечером?
- Я-то рассчитываю, а как обернется - не знаю. Уж больно много
накипело у ребят. Чуть что -и их не удержать. Разве тут рассчитаешь? Но
подготовиться неплохо бы. Как найду место для нашего лагеря, сразу
пошлю за доком Бертоном. Он малый неплохой, но чудаковат. В пар тии не
состоит, хотя все время нам помогает. Составит план лагеря, разметит
участок и санитарные нормы все соблюдет, так что Красному Кресту нас не
за что будет выгонять.
Джим растянулся прямо на земле, подложив руки под голову.
- А чего там, у конвейера, разгалделись?
- Не знаю. Ребятам нужно выговориться, вот и все. Может, сейчас
спорят, кто прав: Дарвин или Ветхий Завет. Они и до драки дойти могут.
Сейчас они так настроены, что из-за любой мелочи кулаки в ход пустят.
Кстати, сам-то поостерегись. А то какой-нибудь молодчик отвесит тебе
плюху просто так, от избытка чувств.
- Поскорее бы уж забастовка начиналась, - вздохнул Джим. - Мне
прямо невтерпеж. Закрутится вся эта кару сель, и уж тогда мне
непременно дело найдется.
- Наберись терпения и не теряй головы, - посоветовал Мак.
В час дня сиплый гудок коротко позвал вновь на работу. Прощаясь,
Мак сказал:
- Кончишь работать - бегом ко мне. Путь у нас сегодня неблизкий.
Как знать, вдруг Альф и на этот раз выручит.
Джим пошел обратно за оставленным около учетчика ведром.
Заскрежетал и тронулся конвейер. Затарахтели грузовики. Сборщики угрюмо
брели меж деревьев к своим местам. Около учетчика собралось несколько
человек. Джим подошел, но учетчик не обмолвился ни словом. За говорил
он лишь, когда Джим принес первое ведро с яблоками.
- Узнал что-нибудь, Нолан?
Джим наклонился над ящиком и стал аккуратно, поодному, выкладывать
из ведра яблоки.
- По-моему, тучу пронесло. Ребята малость поостыли.
- С чего ты взял?
- А ты хоть знаешь, из-за чего сыр-бор разгорелся?
- Откуда? Я думал, из-за расценок.
- Ничего подобного. В саду Хантера какой-то бедолага купил в
магазине рыбные консервы да и отравился. Ну, а ты сам знаешь, как
рабочий люд к такому относится. Пошел ропот все дальше, все шире. Я с
ребятами в обед поговорил. Вроде поутихло.
- И только в этом дело? - спросил учетчик.
- Конечно. Ну, так как насчет пяти долларов?
- Завтра получишь.
- Так ты вдобавок пообещал насчет стоящей работенки похлопотать.
- Похлопочу. Завтра все скажу.
- Эх, не догадался я деньги с тебя вперед взять!
- Да не бойся, не обману.
Джим пошел к яблоням. Не успел он ступить на лестницу, сверху
раздался голос:
- Осторожно, она вот-вот развалится!
Наверху Джим увидел Дана. Тот узнал его.
- Это никак наш левачок!
Джим осторожно полез вверх. Ступеньки и впрямь едва держались.
- Как делишки. Дан? - спросил он, повесив ведро на сук.
- Лучше некуда! Только чувствую себя неважнецки. Наелся холодной
фасоли на ночь - точно камней в желудок накидал.
- Да, тебе б горячего на ужин.
- Устал так, что и костра не разжечь. Да, годы, ви дать, свое
берут. Сегодня утром замерз, даже вставать не хотелось.
- Тебе б в богадельню податься.
- Уж и не знаю. Сейчас все только о забастовке и говорят, ох, быть
беде. А у меня сил никаких. Хватит мне бед. Куда податься, если
бастовать начнут?
- Идти с ними. Идти во главе. - Джим попытался сыграть на гордости
старика. - Ты - ветеран, тебе - почет и уважение. Возглавил бы пикеты.
- А что, я б не спасовал, - Дан вытер нос рукой, стряхнул с
пальцев. - Только мне неохота. К вечеру по холодает. Эх, супу бы на
ужин, да погорячее, чтоб обжигал - да с мясом, да с гренками. В суп
окунешь - объеденье! А еще я люблю яйца в мешочек. Приеду, бывало, из
леса в город при деньгах, конечно, закажу сразу штук шесть, да чтоб в
молоке сварили, а потом я их на гренки намазывал. Бывало, и по восемь
штук за раз съедал. Лесорубам-то я хорошо зарабатывал. Да и двадцать
штук умял бы. Маслом бы гренки намазал да перчиком присыпал.
- А я думал, тебе вкрутую больше по вкусу. Вчера-то ох, как круто
разговаривал. И на работе крутился.
В глазах старика затеплилось воспоминание.
- Да я и сейчас за пояс заткну этих болтунов паршивых - И он резко
потянулся за яблоками, пошарил над головой. Другой, большой и костлявой
рукой он уцепился за ветку.
Джим с улыбкой следил за ним.
- Смотри, отец, что-то ты разговорился!
- Не бойся! Ты попробуй меня обскакать! Какой нам смысл скачки
устраивать? Кто 6 ни при шел первым, в выигрыше только хозяин. - Старик
высыпал яблоки в ведро. - Вы, сосунки, еще и работать-то толком не
умеете. Вам еще учиться да учиться! А вы, как молодые жеребцы, к
кормушке тянетесь, все вам мало. И, знай себе, ржете. Тошно смотреть.
- Ведро у Дана наполнилось с верхом, старик поднял его, несколько
крупных яблок, ударившись о ветви, упали на землю.
- Ну-ка, прочь с дороги, сосунок, - крикнул он.- С лестницы сойди,
чучело гороховое!
- Ладно. Только не очень-то спеши. Суета до добра не доводит. -
Джим перебрался с верхушки лестницы на толстую ветвь, повесил ведро и
начал рвать яблоки. Вдруг внизу раздался треск, и что-то глухо стукнуло
оземь. Джим взглянул вниз. под деревом на спине лежал Дан. В открытых
глазах - оторопь. Лицо сделалось синевато-серым, на щеках резко
обозначилась седая щетина. Рядом валялись две сломанные ступеньки от
лестницы.
- Да, летел ты красиво! Не ушибся, отец?
- Но старик не двигался. В глазах застыл недоуменный вопрос. Вот
шевельнулись губы, старик облизнул их.
Джим соскочил вниз, склонился над упавшим.
- Что зашиб, отец?
Дан с натугой проговорил:
- Не знаю. Шевельнуться не могу. Наверное, ногу сломал, но пока не
болит. К ним уже сбегались люди. Один за другим спрыгивали они с
деревьев и спешили к месту происшествия. Учетчик тоже оставил свой пост
у кучи ящиков и трусцой побежал к Джиму со стариком. Люди столпились
вокруг.
- Больно ударился?
- Как это случилось?
- Что, ногу сломал?
- Да куда старику по деревьям лазать!
Сборщики все теснее и теснее об Джим услышал голос учетчика. -
Пропустите! Вокруг были и бесстрастные, и хмурые, и беспечные лица.
- Да отойдите же, не напирайте! - крикнул Джим. Толпа чуть
подалась назад. Сзади заворчали. Кто-то крикнул
- Посмотрите-ка. Ну и лестница!
Все разом повернули головы, уставясь на расщепленные, сломанные
ступеньки.
- Только взгляните, на каких лестницах нас заставляют работать!
Люди все набегали. Джим поднялся, попытался руками оттолкнуть
передних.
- Да отойдите же! Затопчете!
Дан закрыл глаза. Лицо застыло и побелело - никак не мог
оправиться от шока. А припоздавшие тоже начали кричать про лестницу,
толпа все больше и больше полнилась гневом. Глаза зажигались яростью. И
через минуту гнев выплеснулся на учетчика. Он никак не мог добраться до
старика и все повторял
- Пропустите!
Вдруг кто-то визгливо, истерично вскрикнул.
- А тебе здесь делать нечего, сукин сын!
И тут же в толпе завязалась потасовка.
- Не лезь, Джо.
- Да держите вы его!
- Убьет ведь!
- За ноги, за ноги хватай!
- А ты, мистер, катись-ка отсюда подобру-поздорову!
Джим выпрямился и снова попросил:
- Расступитесь, ребята. Надо же беднягу отсюда унести.
В толпе сразу встрепенулись, будто пробудились ото сна. Люди
подались назад.
- Нужны две длинные палки и два пальто, тогда б мы сделали
носилки. Так, просовывайте палки в рукава, застегивайте. Осторожнее!
По-моему, у старика нога сломана, Джим снова посмотрел на застывшее
бледное лицо. - Он, видно, сознание потерял. Осторожнее, осторожнее!
Дана подняли на самодельные носилки.
- Вот вы двое несите, а вы дорогу прокладывайте, распорядился он.
Вокруг собралось уже более ста человек. Вот носилки вынесли из
окружения. Стоявшие с краю косились на сломанную лестницу, без конца
повторяли:
- Надо ж, какое гнилье подсовывают!
Рядом с Джимом стоял, тупо засмотревшись на яблоню, парень.
- А что с учетчиком? - спросил его Джим.
- Чего? Да Джо Тейг его помял малость. Чуть вообще не прибил.
Ребята не дали. Уж больно Джо разошелся.
- Хорошо, что до смерти не забил.
За носилками сейчас шла уже целая процессия, со всех концов сада
подходили новые и новые люди. Даже конвейер на сортировке остановился,
когда с ним поравнялась процессия. В дверях склада столпились рабочие.
Толпа шла молча, страсти улеглись, держались все чинно, как на
похоронах.
Из-за угла выскочил Мак, заметил Джима, подбежал.
- Что случилось? Давай-ка сам в сторонку, держись от толпы
подальше.
А зловещая, притихшая толпа шла за носилками. Вновь приставшим
поясняли шепотом: "Лестница гнилая. Вот и не выдержала". Мак и Джим
чуть поотстали от основной массы.
- Ну, рассказывай, что случилось. В двух словах. Нужно ковать
железо, пока горячо.
- Старый Дан все хвастал, какой он силач. Спускался с тяжелым
ведром, ступеньки не выдержали, он упал. Говорит, что в бедре ногу
сломал.
- Ну, вот. Все почти так, кик я и думал. Ребята, как порох, спичку
поднеси - вспыхнут. Малейшего повода хватит. Ну что ж, и старик не зря
небо коптил.
- Это в каком смысле? - не понял Джим.
- В прямом. Его участь - всем в назидание. Теперь он нам
пригодится.
Они прибавили шагу, поспешая за толпой. Бурая пыль, вздымаемая
сотнями ног, облаком висела в воздухе. Со стороны городка доносилось
равномерное пыхтенье маневрового паровоза. Слева и справа к процессии
то и дело подбегали любопытные женщины. Но мужчины шли молча вслед за
носилками к баракам.
- Поживей, Джим! Времени в обрез.
- А куда мы сейчас?
- Перво-наперво нужно Лондона разыскать, объяснить, что делать.
Потом - послать телеграмму, да и к отцу Альфа надо сейчас же заглянуть.
А вон и Лондон. Привет! - крикнул ему Мак и припустил бегом. Джим -
следом. - Ну вот, заварилась каша! - не успев отдышаться, сообщил он. -
Один старик, Дан, с дерева свалился. Теперь все пути к забастовке
открыты.
- Вроде это нам на руку? - Лондон снял шляпу, почесал лысину.
- Так, да не совсем. Если ребят не обуздать, они взбесятся все.
Вон, никак твой приятель, тот длинный да тощий. Кликни-ка его.
Лондон сложил ладони рупором и позвал.
- Сэм!
Джим узнал в нем худолицего собеседника в первую ночь у костра.
Мак сказал:
- Лондон и Сэм, слушайте внимательно. Времени у меня в обрез,
поэтому коротко о самом главном. Пока ребята взбудоражены, ты, Сэм,
скажи им, что нужно общее собрание провести. А потом предложи Лондона в
председатели. За него проголосуют все. Они что угодно сейчас выполнят.
Вот и вся твоя задача, Сэм. - Мак взял в пригоршню земли, растер,
нетерпеливо постукивая и притопывая каблуком. - Теперь ты, Лондон. Как
только изберут тебя председателем, скажи, что на самотек дело пускать
нельзя. Предложи список - человек десять - в состав комитета, окажи,
нужно их избрать, чтобы разработать план действий. Понял?
- Чего ж не понять?
- Дальше, если хочешь, чтоб ребята за что-то проголосовали, спроси
вначале: "Ведь вы хотите этого?", а хочешь зарезать какое предложение,
скажи: "А вот этого вы не хотите, верно?" И таким путем они у тебя за
что хочешь проголосуют. Со всей готовностью.
Толпа тем временем остановилась у барака. На вид все были
спокойны, люди сходились в группы, расходились, лишь жесты выдавали
волнение; на лицах же полный покой, как у спящих. - А вы куда сейчас
торопитесь? - спросил Лондон у Мака с Джимом.
- Нам нужно договориться насчет места, где лагерь разбить, ведь
забастовка вот-вот начнется. Есть тут одна маленькая ферма. Да, чуть не
забыл: выбери нескольких самых боевых ребят, разошли их по окрестным
садам, пусть поговорят с народом. Смотри, отправь тех, кто за словом в
карман не полезет. Ну как, командир, готов командовать?
- Вполне.
- И еще: не одолжишь ли нам свой "форд"? Дорога у нас неблизкая.
- О чем речь! Берите, только он у меня с норовом, намучаетесь.
Мак повернулся к Сэму.
- Ну, тебе пора. Залезь на какой-нибудь ящик да крикни: "Ребята,
нужно общее собрание провести!", а потом: "Предлагаю Лондона
председателем! Иди, Сэм Джим, поедешь со мной.
Сэм чуть не бегом припустил к баракам. Лондон не спеша последовал
за ним. Мак с Джимом обошли барак, там у стены стоял развалюха "Форд".
- Садись за руль, Джим. Тебе этого зверя усмирять.
Из-за барака раздался многоголосый выкрик. Джим включил зажигание.
Мак крутаиул заводную ручку раз, другой. Снова взревела толпа у барака.
Мак крутанул посильнее, размашисто, от плеча. Мотор заработал, но его
шум потонул в людской разноголосице. Мак прыгнул в машину и прокричал:
- Судя по всему, Лондон - наш новый председатель. Поехали!
Джим вывел машину на пустынное шоссе. Зеленые яблони, изнывающие
под тяжестью плодов, отбрасывали косые тени - солнце близилось к
закату. Машина, хлопая и щелкая поршнями в цилиндрах, катила вперед.
- Сначала на телеграф, потом на почту, - крикнул Мак.
Въехали в город. На центральной улице у телеграфа остановились.
- А почта в следующем квартале, видишь? - показал Джим.
- Пока я телеграмму отправляю, сходи-ка и спроси почту на имя
Уильяма Дауди, - велел Мак.
Через минуту Джим вернулся с тремя письмами. Мак уже ждал в
машине. Вскрыл конверты, прочитал.
Эх, незадача! Дик пишет: Джой убежал из тюрьмы, неизвестно, где
искать. Его повезли в суд, а он конвоиру смазал по морде и был таков. Я
попросил помощи и чтоб приехал доктор Бертон, ему за санитарным
состоянием лагеря следить. Ну, видно, доломаю я этот драндулет! Поехали
к Альфу, прямо в кафе.
Джим подогнал машину к фургончику. В окошко видно было самого
Альфа: облокотившись на пустую стойку, он смотрел на улицу. Джима с
Маком он признал сразу, помахал им толстой рукой.
Мак толкнул в сторону раздвижную дверь.
- Привет, Альф. Как делишки?
Глаза у того загорелись любопытством.
- Неплохо вроде. Вчера целой толпой сборщики из садов заявились.
- Я им рассказал, что у тебя мясо - пальчики оближешь.
- Спасибо. Сами-то перекусите?
- Можно, - согласился Мак. - Мы при деньгах сегодня. Ты только
подумай: едим за наличные!
- Ладно, вам и так полагается. За то, что клиентов прислали. -
Альф открыл холодильник, быстро слепил две котлетки, бросил на
сковородку. Накрошил сверху лука. Как вы-то поживаете?
- У нас к тебе дело. - Мак доверительно наклонился над стойкой.-
Ты парень свой, тебе можно верить. Ты у нас на хорошем счету. Ни разу
не подвел.
Альф даже зарделся от похвалы.
- Да не будь у меня этого кафе, пошел бы с вами. Всякому, у кого
голова на плечах, ясно, в каких мы условиях живем, какая кругом
несправедливость и всякое такое.
- Еще бы, - подхватил Мак. - Тому, у кого голова на плечах, и
растолковывать ничего не надо. Сам кумекает.
Альф еще больше расчувствовался и даже отвернулся. Примял
лопаточкой котлеты с прижарившимся луком, лишний жир сгреб в мисочку
подле плиты. И лишь когда снова сумел вернуть лицу серьезное выражение,
повернулся к гостям:
- Конечно, ребята, можете мне верить. Не сомневайтесь. Так, что у
вас за дело? - Он налил две чашки ко фе и подвинул их к Маку и Джиму.
Мак легонько постучал лезвием ножа о стойку.
- Нами могут заинтересоваться легавые.
- Ясно, я о вас и знать ничего не знаю, - тут же сказал Альф.
- Все верно. А теперь слушай: долина на забастовку поднимается.
Там, где мы работаем, дело уже на мази. К утру, глядишь, и другие
примкнут.
Альф пробормотал:
- Судя по тому, что ребята вчера говорили, они вот-вот должны
забастовать. Какое задание для меня?
- Смотри, котлеты сгорят.
Альф, ловко держа в одной руке две тарелки, положил в каждую по
котлете, добавил картофельного пюре, моркови, репы.
- Вам с подливкой, ребята?
- Капни чуток.
Альф добавил соуса в обе тарелки и поставил перед гостями.
- Принимайтесь!
Не успев прожевать. Мак обратился к Альфу, слова было трудно
разобрать.
- Ты говорил, у твоего старика есть хозяйство.
- Да. Хотите там укрыться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
есть сад. Не сходить ли нам проведать старика, а?
- Ты хочешь уговорить его, чтоб пустил нас на свою землю, когда
забастовка начнется?
- Попробую, попытка не пытка. А забастовка может в любую минуту
начаться. Это как с воздушным шариком: надуваешь, надуваешь, а когда
лопнет - не угадать.
- А общее собрание ты рассчитываешь провести завтра вечером?
- Я-то рассчитываю, а как обернется - не знаю. Уж больно много
накипело у ребят. Чуть что -и их не удержать. Разве тут рассчитаешь? Но
подготовиться неплохо бы. Как найду место для нашего лагеря, сразу
пошлю за доком Бертоном. Он малый неплохой, но чудаковат. В пар тии не
состоит, хотя все время нам помогает. Составит план лагеря, разметит
участок и санитарные нормы все соблюдет, так что Красному Кресту нас не
за что будет выгонять.
Джим растянулся прямо на земле, подложив руки под голову.
- А чего там, у конвейера, разгалделись?
- Не знаю. Ребятам нужно выговориться, вот и все. Может, сейчас
спорят, кто прав: Дарвин или Ветхий Завет. Они и до драки дойти могут.
Сейчас они так настроены, что из-за любой мелочи кулаки в ход пустят.
Кстати, сам-то поостерегись. А то какой-нибудь молодчик отвесит тебе
плюху просто так, от избытка чувств.
- Поскорее бы уж забастовка начиналась, - вздохнул Джим. - Мне
прямо невтерпеж. Закрутится вся эта кару сель, и уж тогда мне
непременно дело найдется.
- Наберись терпения и не теряй головы, - посоветовал Мак.
В час дня сиплый гудок коротко позвал вновь на работу. Прощаясь,
Мак сказал:
- Кончишь работать - бегом ко мне. Путь у нас сегодня неблизкий.
Как знать, вдруг Альф и на этот раз выручит.
Джим пошел обратно за оставленным около учетчика ведром.
Заскрежетал и тронулся конвейер. Затарахтели грузовики. Сборщики угрюмо
брели меж деревьев к своим местам. Около учетчика собралось несколько
человек. Джим подошел, но учетчик не обмолвился ни словом. За говорил
он лишь, когда Джим принес первое ведро с яблоками.
- Узнал что-нибудь, Нолан?
Джим наклонился над ящиком и стал аккуратно, поодному, выкладывать
из ведра яблоки.
- По-моему, тучу пронесло. Ребята малость поостыли.
- С чего ты взял?
- А ты хоть знаешь, из-за чего сыр-бор разгорелся?
- Откуда? Я думал, из-за расценок.
- Ничего подобного. В саду Хантера какой-то бедолага купил в
магазине рыбные консервы да и отравился. Ну, а ты сам знаешь, как
рабочий люд к такому относится. Пошел ропот все дальше, все шире. Я с
ребятами в обед поговорил. Вроде поутихло.
- И только в этом дело? - спросил учетчик.
- Конечно. Ну, так как насчет пяти долларов?
- Завтра получишь.
- Так ты вдобавок пообещал насчет стоящей работенки похлопотать.
- Похлопочу. Завтра все скажу.
- Эх, не догадался я деньги с тебя вперед взять!
- Да не бойся, не обману.
Джим пошел к яблоням. Не успел он ступить на лестницу, сверху
раздался голос:
- Осторожно, она вот-вот развалится!
Наверху Джим увидел Дана. Тот узнал его.
- Это никак наш левачок!
Джим осторожно полез вверх. Ступеньки и впрямь едва держались.
- Как делишки. Дан? - спросил он, повесив ведро на сук.
- Лучше некуда! Только чувствую себя неважнецки. Наелся холодной
фасоли на ночь - точно камней в желудок накидал.
- Да, тебе б горячего на ужин.
- Устал так, что и костра не разжечь. Да, годы, ви дать, свое
берут. Сегодня утром замерз, даже вставать не хотелось.
- Тебе б в богадельню податься.
- Уж и не знаю. Сейчас все только о забастовке и говорят, ох, быть
беде. А у меня сил никаких. Хватит мне бед. Куда податься, если
бастовать начнут?
- Идти с ними. Идти во главе. - Джим попытался сыграть на гордости
старика. - Ты - ветеран, тебе - почет и уважение. Возглавил бы пикеты.
- А что, я б не спасовал, - Дан вытер нос рукой, стряхнул с
пальцев. - Только мне неохота. К вечеру по холодает. Эх, супу бы на
ужин, да погорячее, чтоб обжигал - да с мясом, да с гренками. В суп
окунешь - объеденье! А еще я люблю яйца в мешочек. Приеду, бывало, из
леса в город при деньгах, конечно, закажу сразу штук шесть, да чтоб в
молоке сварили, а потом я их на гренки намазывал. Бывало, и по восемь
штук за раз съедал. Лесорубам-то я хорошо зарабатывал. Да и двадцать
штук умял бы. Маслом бы гренки намазал да перчиком присыпал.
- А я думал, тебе вкрутую больше по вкусу. Вчера-то ох, как круто
разговаривал. И на работе крутился.
В глазах старика затеплилось воспоминание.
- Да я и сейчас за пояс заткну этих болтунов паршивых - И он резко
потянулся за яблоками, пошарил над головой. Другой, большой и костлявой
рукой он уцепился за ветку.
Джим с улыбкой следил за ним.
- Смотри, отец, что-то ты разговорился!
- Не бойся! Ты попробуй меня обскакать! Какой нам смысл скачки
устраивать? Кто 6 ни при шел первым, в выигрыше только хозяин. - Старик
высыпал яблоки в ведро. - Вы, сосунки, еще и работать-то толком не
умеете. Вам еще учиться да учиться! А вы, как молодые жеребцы, к
кормушке тянетесь, все вам мало. И, знай себе, ржете. Тошно смотреть.
- Ведро у Дана наполнилось с верхом, старик поднял его, несколько
крупных яблок, ударившись о ветви, упали на землю.
- Ну-ка, прочь с дороги, сосунок, - крикнул он.- С лестницы сойди,
чучело гороховое!
- Ладно. Только не очень-то спеши. Суета до добра не доводит. -
Джим перебрался с верхушки лестницы на толстую ветвь, повесил ведро и
начал рвать яблоки. Вдруг внизу раздался треск, и что-то глухо стукнуло
оземь. Джим взглянул вниз. под деревом на спине лежал Дан. В открытых
глазах - оторопь. Лицо сделалось синевато-серым, на щеках резко
обозначилась седая щетина. Рядом валялись две сломанные ступеньки от
лестницы.
- Да, летел ты красиво! Не ушибся, отец?
- Но старик не двигался. В глазах застыл недоуменный вопрос. Вот
шевельнулись губы, старик облизнул их.
Джим соскочил вниз, склонился над упавшим.
- Что зашиб, отец?
Дан с натугой проговорил:
- Не знаю. Шевельнуться не могу. Наверное, ногу сломал, но пока не
болит. К ним уже сбегались люди. Один за другим спрыгивали они с
деревьев и спешили к месту происшествия. Учетчик тоже оставил свой пост
у кучи ящиков и трусцой побежал к Джиму со стариком. Люди столпились
вокруг.
- Больно ударился?
- Как это случилось?
- Что, ногу сломал?
- Да куда старику по деревьям лазать!
Сборщики все теснее и теснее об Джим услышал голос учетчика. -
Пропустите! Вокруг были и бесстрастные, и хмурые, и беспечные лица.
- Да отойдите же, не напирайте! - крикнул Джим. Толпа чуть
подалась назад. Сзади заворчали. Кто-то крикнул
- Посмотрите-ка. Ну и лестница!
Все разом повернули головы, уставясь на расщепленные, сломанные
ступеньки.
- Только взгляните, на каких лестницах нас заставляют работать!
Люди все набегали. Джим поднялся, попытался руками оттолкнуть
передних.
- Да отойдите же! Затопчете!
Дан закрыл глаза. Лицо застыло и побелело - никак не мог
оправиться от шока. А припоздавшие тоже начали кричать про лестницу,
толпа все больше и больше полнилась гневом. Глаза зажигались яростью. И
через минуту гнев выплеснулся на учетчика. Он никак не мог добраться до
старика и все повторял
- Пропустите!
Вдруг кто-то визгливо, истерично вскрикнул.
- А тебе здесь делать нечего, сукин сын!
И тут же в толпе завязалась потасовка.
- Не лезь, Джо.
- Да держите вы его!
- Убьет ведь!
- За ноги, за ноги хватай!
- А ты, мистер, катись-ка отсюда подобру-поздорову!
Джим выпрямился и снова попросил:
- Расступитесь, ребята. Надо же беднягу отсюда унести.
В толпе сразу встрепенулись, будто пробудились ото сна. Люди
подались назад.
- Нужны две длинные палки и два пальто, тогда б мы сделали
носилки. Так, просовывайте палки в рукава, застегивайте. Осторожнее!
По-моему, у старика нога сломана, Джим снова посмотрел на застывшее
бледное лицо. - Он, видно, сознание потерял. Осторожнее, осторожнее!
Дана подняли на самодельные носилки.
- Вот вы двое несите, а вы дорогу прокладывайте, распорядился он.
Вокруг собралось уже более ста человек. Вот носилки вынесли из
окружения. Стоявшие с краю косились на сломанную лестницу, без конца
повторяли:
- Надо ж, какое гнилье подсовывают!
Рядом с Джимом стоял, тупо засмотревшись на яблоню, парень.
- А что с учетчиком? - спросил его Джим.
- Чего? Да Джо Тейг его помял малость. Чуть вообще не прибил.
Ребята не дали. Уж больно Джо разошелся.
- Хорошо, что до смерти не забил.
За носилками сейчас шла уже целая процессия, со всех концов сада
подходили новые и новые люди. Даже конвейер на сортировке остановился,
когда с ним поравнялась процессия. В дверях склада столпились рабочие.
Толпа шла молча, страсти улеглись, держались все чинно, как на
похоронах.
Из-за угла выскочил Мак, заметил Джима, подбежал.
- Что случилось? Давай-ка сам в сторонку, держись от толпы
подальше.
А зловещая, притихшая толпа шла за носилками. Вновь приставшим
поясняли шепотом: "Лестница гнилая. Вот и не выдержала". Мак и Джим
чуть поотстали от основной массы.
- Ну, рассказывай, что случилось. В двух словах. Нужно ковать
железо, пока горячо.
- Старый Дан все хвастал, какой он силач. Спускался с тяжелым
ведром, ступеньки не выдержали, он упал. Говорит, что в бедре ногу
сломал.
- Ну, вот. Все почти так, кик я и думал. Ребята, как порох, спичку
поднеси - вспыхнут. Малейшего повода хватит. Ну что ж, и старик не зря
небо коптил.
- Это в каком смысле? - не понял Джим.
- В прямом. Его участь - всем в назидание. Теперь он нам
пригодится.
Они прибавили шагу, поспешая за толпой. Бурая пыль, вздымаемая
сотнями ног, облаком висела в воздухе. Со стороны городка доносилось
равномерное пыхтенье маневрового паровоза. Слева и справа к процессии
то и дело подбегали любопытные женщины. Но мужчины шли молча вслед за
носилками к баракам.
- Поживей, Джим! Времени в обрез.
- А куда мы сейчас?
- Перво-наперво нужно Лондона разыскать, объяснить, что делать.
Потом - послать телеграмму, да и к отцу Альфа надо сейчас же заглянуть.
А вон и Лондон. Привет! - крикнул ему Мак и припустил бегом. Джим -
следом. - Ну вот, заварилась каша! - не успев отдышаться, сообщил он. -
Один старик, Дан, с дерева свалился. Теперь все пути к забастовке
открыты.
- Вроде это нам на руку? - Лондон снял шляпу, почесал лысину.
- Так, да не совсем. Если ребят не обуздать, они взбесятся все.
Вон, никак твой приятель, тот длинный да тощий. Кликни-ка его.
Лондон сложил ладони рупором и позвал.
- Сэм!
Джим узнал в нем худолицего собеседника в первую ночь у костра.
Мак сказал:
- Лондон и Сэм, слушайте внимательно. Времени у меня в обрез,
поэтому коротко о самом главном. Пока ребята взбудоражены, ты, Сэм,
скажи им, что нужно общее собрание провести. А потом предложи Лондона в
председатели. За него проголосуют все. Они что угодно сейчас выполнят.
Вот и вся твоя задача, Сэм. - Мак взял в пригоршню земли, растер,
нетерпеливо постукивая и притопывая каблуком. - Теперь ты, Лондон. Как
только изберут тебя председателем, скажи, что на самотек дело пускать
нельзя. Предложи список - человек десять - в состав комитета, окажи,
нужно их избрать, чтобы разработать план действий. Понял?
- Чего ж не понять?
- Дальше, если хочешь, чтоб ребята за что-то проголосовали, спроси
вначале: "Ведь вы хотите этого?", а хочешь зарезать какое предложение,
скажи: "А вот этого вы не хотите, верно?" И таким путем они у тебя за
что хочешь проголосуют. Со всей готовностью.
Толпа тем временем остановилась у барака. На вид все были
спокойны, люди сходились в группы, расходились, лишь жесты выдавали
волнение; на лицах же полный покой, как у спящих. - А вы куда сейчас
торопитесь? - спросил Лондон у Мака с Джимом.
- Нам нужно договориться насчет места, где лагерь разбить, ведь
забастовка вот-вот начнется. Есть тут одна маленькая ферма. Да, чуть не
забыл: выбери нескольких самых боевых ребят, разошли их по окрестным
садам, пусть поговорят с народом. Смотри, отправь тех, кто за словом в
карман не полезет. Ну как, командир, готов командовать?
- Вполне.
- И еще: не одолжишь ли нам свой "форд"? Дорога у нас неблизкая.
- О чем речь! Берите, только он у меня с норовом, намучаетесь.
Мак повернулся к Сэму.
- Ну, тебе пора. Залезь на какой-нибудь ящик да крикни: "Ребята,
нужно общее собрание провести!", а потом: "Предлагаю Лондона
председателем! Иди, Сэм Джим, поедешь со мной.
Сэм чуть не бегом припустил к баракам. Лондон не спеша последовал
за ним. Мак с Джимом обошли барак, там у стены стоял развалюха "Форд".
- Садись за руль, Джим. Тебе этого зверя усмирять.
Из-за барака раздался многоголосый выкрик. Джим включил зажигание.
Мак крутаиул заводную ручку раз, другой. Снова взревела толпа у барака.
Мак крутанул посильнее, размашисто, от плеча. Мотор заработал, но его
шум потонул в людской разноголосице. Мак прыгнул в машину и прокричал:
- Судя по всему, Лондон - наш новый председатель. Поехали!
Джим вывел машину на пустынное шоссе. Зеленые яблони, изнывающие
под тяжестью плодов, отбрасывали косые тени - солнце близилось к
закату. Машина, хлопая и щелкая поршнями в цилиндрах, катила вперед.
- Сначала на телеграф, потом на почту, - крикнул Мак.
Въехали в город. На центральной улице у телеграфа остановились.
- А почта в следующем квартале, видишь? - показал Джим.
- Пока я телеграмму отправляю, сходи-ка и спроси почту на имя
Уильяма Дауди, - велел Мак.
Через минуту Джим вернулся с тремя письмами. Мак уже ждал в
машине. Вскрыл конверты, прочитал.
Эх, незадача! Дик пишет: Джой убежал из тюрьмы, неизвестно, где
искать. Его повезли в суд, а он конвоиру смазал по морде и был таков. Я
попросил помощи и чтоб приехал доктор Бертон, ему за санитарным
состоянием лагеря следить. Ну, видно, доломаю я этот драндулет! Поехали
к Альфу, прямо в кафе.
Джим подогнал машину к фургончику. В окошко видно было самого
Альфа: облокотившись на пустую стойку, он смотрел на улицу. Джима с
Маком он признал сразу, помахал им толстой рукой.
Мак толкнул в сторону раздвижную дверь.
- Привет, Альф. Как делишки?
Глаза у того загорелись любопытством.
- Неплохо вроде. Вчера целой толпой сборщики из садов заявились.
- Я им рассказал, что у тебя мясо - пальчики оближешь.
- Спасибо. Сами-то перекусите?
- Можно, - согласился Мак. - Мы при деньгах сегодня. Ты только
подумай: едим за наличные!
- Ладно, вам и так полагается. За то, что клиентов прислали. -
Альф открыл холодильник, быстро слепил две котлетки, бросил на
сковородку. Накрошил сверху лука. Как вы-то поживаете?
- У нас к тебе дело. - Мак доверительно наклонился над стойкой.-
Ты парень свой, тебе можно верить. Ты у нас на хорошем счету. Ни разу
не подвел.
Альф даже зарделся от похвалы.
- Да не будь у меня этого кафе, пошел бы с вами. Всякому, у кого
голова на плечах, ясно, в каких мы условиях живем, какая кругом
несправедливость и всякое такое.
- Еще бы, - подхватил Мак. - Тому, у кого голова на плечах, и
растолковывать ничего не надо. Сам кумекает.
Альф еще больше расчувствовался и даже отвернулся. Примял
лопаточкой котлеты с прижарившимся луком, лишний жир сгреб в мисочку
подле плиты. И лишь когда снова сумел вернуть лицу серьезное выражение,
повернулся к гостям:
- Конечно, ребята, можете мне верить. Не сомневайтесь. Так, что у
вас за дело? - Он налил две чашки ко фе и подвинул их к Маку и Джиму.
Мак легонько постучал лезвием ножа о стойку.
- Нами могут заинтересоваться легавые.
- Ясно, я о вас и знать ничего не знаю, - тут же сказал Альф.
- Все верно. А теперь слушай: долина на забастовку поднимается.
Там, где мы работаем, дело уже на мази. К утру, глядишь, и другие
примкнут.
Альф пробормотал:
- Судя по тому, что ребята вчера говорили, они вот-вот должны
забастовать. Какое задание для меня?
- Смотри, котлеты сгорят.
Альф, ловко держа в одной руке две тарелки, положил в каждую по
котлете, добавил картофельного пюре, моркови, репы.
- Вам с подливкой, ребята?
- Капни чуток.
Альф добавил соуса в обе тарелки и поставил перед гостями.
- Принимайтесь!
Не успев прожевать. Мак обратился к Альфу, слова было трудно
разобрать.
- Ты говорил, у твоего старика есть хозяйство.
- Да. Хотите там укрыться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31