Балкис тоже стала с надеждой оглядываться по сторонам, но в конце концов печально вздохнула:
— Не вижу ни пещеры, ни какого-нибудь ещё углубления.
— И все же вода здесь есть, — заверил отчаявшихся спутников Паньят. — Давайте соберём по нескольку брёвнышек, чтобы тогда, когда нам попадётся этот ручей, мы смогли переплыть через него.
Балкис неприязненно повела плечами:
— Ой, как не хочется снова забираться на эти противные камни! Да я и не смогу — так нога болит!
— И не придётся нам по камням ходить, — утешил её Паньят По берегу разбросано немало дерева .
Он отошёл и вскоре принёс своим спутникам по ветке, которые вполне могли сойти за посохи. Опираясь на них, спутники вскоре разыскали несколько прочных стволов длиной футов в пять, взяли их и направились за Паньятом, который пошёл вперёд по извилистой тропке, едва различимой на спёкшейся земле. Вскоре они добрались до высокой скалы, под которой, к своему изумлению, обнаружили пещерку, дно которой находилось под землёй.
Паньят взял несколько палочек и забросил их в пещеру. Стук от их падения донёсся не скоро, и Балкис в испуге побледнела.
— Как же мы спустимся на такую глубину?
— Очень осторожно, — усмехнулся Паньят. — У вас обоих лодыжки растянуты. Спуск несложный, хоть и неровный.
Балкис и Антоний следом за Паньятом забрались в пещеру и обнаружили, что под землю ведут вырубленные в камне ступени. Их высота была неодинаковой, а ширина колебалась от нескольких дюймов до несколько футов. Усевшись на одну из высоких ступеней перед тем, как перейти на следующую, Балкис поинтересовалась:
— Эту лестницу вырубили люди?
— Вряд ли, — ответил Паньят. — Даже древние люди постарались бы сделать ступени более ровными. Думаю, эта лестница — дело рук богов, а они мало заботились о том, чтобы людям было удобно. Как бы то ни было, эта лестница приведёт нас к подземной речке. Радуйтесь, что нам не придётся подниматься наверх, нагрузившись полными бурдюками, как тем торговцам, что показали мне этот спуск.
Балкис содрогнулась при мысли об этом и очень порадовалась тому, что им не придётся идти вверх с грузом.
Лестница спускалась вниз широкой неровной спиралью. Солнце освещало ступени почти до самого дна, но чем дальше, тем более тусклым становился свет. Наконец Паньят собрал прихваченные у реки ветки и бросил их вперёд, но предварительно отломил веточку длиной в пару футов и спросил у Антония:
— Не мог бы ты поджечь её огнивом?
— Это можно, — кивнул Антоний, вынул из мешка немного трута, выбил из кремня искры, разжёг трут и поднёс огонёк к кончику ветки. Наконец сухое дерево ровно разгорелось. Антоний загасил трут и передал горящую ветку Паньяту. Тот высоко поднял её, и все трое продолжили спуск.
Они шли в темноте, и только самодельный факел озарял их дорогу. Блики пламени играли на каменных стенах. Через несколько минут стал слышен плеск воды, и с каждым шагом он становился все громче, а дневной свет — все тусклее. А потом вдруг сгустилась тьма, и только свет факела разрывал её. Под ногами спутников лежал каменный уступ, а под уступом сверкала и переливалась поверхность текущей реки.
Глава 20
Паньят шагнул вперёд, и факел осветил изгиб туннеля, уводившего вперёд. Высота свода была не более десяти футов, и наверняка этот туннель был пробит рекой. Тут и там с потолка свисали каменные сосульки, посверкивавшие в свете факела. Спутники поняли, что перед ними скорее ручей, нежели река, — ручей футов в двенадцать шириной, но с очень быстрым течением.
— Значит, это и есть подземная река, — зачарованным шёпотом произнёс Антоний.
Балкис понимала его чувства. Здесь, в этом безлюдном подземелье, казалось, будто ты — в храме, но было ещё что-то. Некая таинственность подземного мира. Девушка думала о том, что того и гляди может появиться Харон на своей лодке и предложит странникам отвезти их в Гадес. Балкис зябко поёжилась и торопливо проговорила:
— Что ж, в воде недостатка нет, и я хочу пить. — Она, держась за посох, с трудом опустилась на колени на уступе, наклонилась, зачерпнула пригоршню воды, попила. Вода оказалась холодной как лёд, с привкусом камня, но все же она волшебно освежила изжаждавшуюся девушку. — Стоит ли наполнять бурдюки? — спросила Балкис.
— Давайте пока повременим, — предложил Антоний и, обернувшись, посмотрела на Паньята. — Этот уступ тянется вдоль течения до самого конца реки?
— Не знаю, — покачал головой питаниец. — Я пока этой дорогой не ходил.
— Пока? — переспросила Балкис.
— Думаю, под землёй идти будет приятнее, нежели тащиться по пустоши, — пожал плечами Паньят. — Лишь бы факелы горели.
— Ну, дерева мы взяли достаточно, хватит на несколько дней, — рассудительно проговорил Антоний. — Но насколько я понимаю, большую его часть придётся потратить на изготовление лодки.
— Да, мой план был именно таков, — кивнул Паньят.
— Терпеть не могу передвигаться в темноте, не зная, что впереди, — негромко проговорила Балкис, но её голос под каменными сводами прозвучал гулко.
— О, река просто протекает под горами, — успокоил её Паньят. — Мы знаем, куда она течёт. И ещё нам известно, что это — единственный источник воды между песчаным морем и подножием гор. Если бы у нас были верблюды, которые могли бы тащить на себе бурдюки и мешки, тогда мы могли бы пройти и поверху, но верблюдов у нас нет…
— И к тому же мы с Балкис хромаем, — закончил его мысль Антоний. — Думаю, ты принял мудрое решение, Паньят. Ладно, давайте попробуем соединить между собой эти палки.
И он вытащил из мешка моток верёвки.
Антоний ловко и умело вязал узлы — явно ему не раз приходилось этим заниматься. Из палок получился плот, на котором как раз хватило места для троих. Антоний ухватился за край плота и сказал:
— Забирайтесь и поплывём.
Балкис встрепенулась:
— Почему ты решил сесть последним?
— Потому что под тем, кто сядет последним, плотик может качнуться, а кошки, насколько мне известно, не любят воды.
Балкис еле удержалась от смеха, отвесила Антонию шутливый подзатыльник и шагнула на плот. Судёнышко накренилось, и девушка поспешно села. Верно, в человеческом обличье она очень любила купаться, но не тогда, когда вода была ледяная.
Паньят шагнул на плот следом за девушкой и озадаченно спросил:
— Не пойму, при чем тут кошки?
— Просто я их обожаю, — объяснила Балкис и задумалась о том, стоит ли рассказывать Паньяту о другой своей жизни. Решив, что рассказ может напугать питанийца, она решила пока от этого воздержаться.
Антоний оказался прав: когда он шагнул на плотик, тот сразу отплыл от каменного уступа. Послышался всплеск.
— Антоний! — вскрикнула Балкис, но юноша уже был рядом с ней. Он улыбался, а эхо повторяло его имя.
— Только до колен вымок, — заверил он подругу. — Тут мелко.
— Слава богу! — воскликнула Балкис и обхватила колени руками. — Садись, я сниму с тебя сапоги.
— Я сам могу разуться! — возразил Антоний.
— Не спорь! — прикрикнула на него Балкис, проворно стащила с него сапоги и укутала его ноги своим плащом. — Мне не нужен спутник, у которого ноги окоченели!
Тут Паньят ахнул, и Балкис с Антонием обернулись и посмотрели вперёд. У обоих сразу перехватило дыхание.
Своды и стены туннеля, озарённые пламенем факела, сверкали и переливались мириадами блёсток слюды, сапфиров, изумрудов и рубинов. Трое странников плыли по разноцветному миру в окружении гранатов, опалов, карбункулов, топазов, хризолитов, ониксов, бериллов, сардониксов. Кое-где сверкали чистейшей воды бриллианты.
Антоний простонал:
— Такие несметные сокровища, а до них нельзя дотянуться!
— Вот и хорошо, что я тебя за ноги держу, — проворчала Балкис. — Ни за что не позволю тебе нырять и плыть за этими камнями — ещё утонешь!
— Я не такой дурак, — обиделся Антоний. — Но я — крестьянин-горец, и я родился и вырос, глядя на то, как мой отец кровью и потом добывает хлеб насущный, трудясь на почти бесплодной земле. То и дело я слышал от отца о том, что добро не должно пропадать даром, что все пригодится на чёрный день. И вот теперь я проплываю мимо неслыханных богатств и не могу остановить плот, чтобы взять хоть немного!
— Верно, остановиться нет никакой возможности, — посочувствовал ему Паньят. — Течение слишком быстрое.
— Река стремительно несёт нас по туннелю, — кивнул Антоний, — а я сижу на плоту, окружённый сокровищами, которых хватило бы десятку царей! Мимо меня каждый миг проплывают богатства, которых хватило бы моему отцу и братьям на безбедное житьё до скончания их века, а я даже не могу прикоснуться к этим драгоценностям!
«И хорошо, — подумала Балкис, — потому что твои братья и отец не заслуживают такой награды за свою грубость и жестокость».
И тут вдруг из воды вынырнула какая-то тёмная громадина. Сверкнули глаза величиной с плошки, вытянулась длинная лапа с извивающимися, похожими на змей пальцами и ухватилась за край плота. Чавкающий голос вопросил:
— Хотел бы остановиться, смертный?
— Нет-нет, не очень! — вскрикнула Балкис и зажала ладонью рот Антония. Тот хоть и отполз в страхе подальше от края, глаза у него все равно невольно жадно сверкнули. — Кто ты такой, обитатель мрачных пучин? — спросила девушка, мысленно готовясь произнести заклинание, с помощью которого можно было бы прогнать чудовище.
— Я — Отрицание, пустота, жаждущая поглотить все сущее, — ответило чудовище и в усмешке открыло широченную безгубую и беззубую пасть, а затем притянуло к себе плот.
— Ты — Алчность, — процедила сквозь зубы Балкис, — и ты хочешь сожрать нас.
— Так ешь же! — вскричал Антоний и швырнул что-то в разверстую пасть чудовища.
Оно, не раздумывая, захлопнуло пасть. Его глаза подёрнулись плёнкой, пальцы соскользнули с края плота.
— Какая вку-уснятинка! — облизнувшись, проговорило речное чудище. — А добавочки можно?
— Нет у меня добавочки, — огрызнулся Антоний, — и будь этому рад, потому как штука зверски крепкая. Ещё одна порция тебя погубит.
— Вот ещё! Меня нельзя погубить. Я ем все-все, я — по-овели-итель глу-убин, я-а-а…
Глаза у чудища закатились, и оно с громким плеском ушло под воду.
— Что ты ему скормил? — вытаращив глаза, спросила Балкис.
— То винцо, которым нас одарил король Пиконии, — ответил Антоний. — Сработало на славу — очистило воду. — Он с сожалением вздохнул. — Но если бы я позволил ему задержать плот, я бы непременно доплыл бы до стены и набрал бы побольше камней!
— Если бы так поступил, то, вернувшись, никого бы на плоту не нашёл, — заверила его Балкис. — Мы с Паньятом уже были бы в животе у этой твари, ты последовал бы за нами, а на десерт эта гадина слопала бы наш плотик, как пить дать!
Антоний содрогнулся и признался:
— Бесплатные драгоценности могли обойтись слишком дорого — по крайней мере на этот раз.
Балкис пожалела о том, что он сказал «на этот раз». Неожиданно плот поплыл быстрее.
— Держитесь за верёвки! — вскрикнул Антоний и подал пример спутникам. — Неужели чудище уже протрезвело и тащит нас за собой?
— Нет, — покачал головой Паньят. — Разве ты не слышишь?
Все прислушались. Спереди доносился грохот, становившийся все громче с каждым мгновением.
— Мне знаком этот звук! — воскликнул Антоний встревоженно. — Я много раз слыхал его в горах! Впереди — пороги!
— Я этого не знал! — простонал Паньят. — Караванщики рассказывали мне, что прежде люди плавали по этой реке, но они ни словом не обмолвились ни о порогах, ни о водяном чудище!
— Балкис, хватай свой посох, скорее! — крикнул Антоний и поспешно натянул сапоги. — Отталкивайся от камней со своей стороны, а я поработаю со своей! Паньят, держи факел выше!
Река повернула, плот подбросило. Из темноты выплыла скала. Балкис нацелила на неё свой посох. Палка дрогнула в её руках. Девушка изо всех сил надавила на неё, и плот благополучно миновал скалу. Балкис обрызгало волной с головы до ног, и она мысленно взмолилась — хоть бы не погас факел у Паньята! Плот качнулся, и Балкис поняла, что Антоний оттолкнулся от скалы с другой стороны. И снова справа показался торчащий из воды камень, и девушка опять нацелила на него шест, словно рыцарь, идущий в атаку. Цель была избрана верно, и когда шест упёрся в камень, Балкис ощутила удар, от которого по всему её телу прошла дрожь, но она крепко сжимала палку, и плот благополучно обогнул зловредный камень. Через секунду плот содрогнулся от удара слева. Балкис бросила испуганный взгляд на Антония, но тот был цел и невредим, только лицо его от напряжения стало бледным. Грохот воды перекрыл его крик.
Этот камень был гипсовый!
Плот с бешеной скоростью мчался по лабиринту порогов. Судёнышко швыряло из стороны в сторону, но все же оно ни разу не налетело на камень. То и дело факел в руках у Паньята издавал шипение, и всякий раз у Балкис сердце уходило в пятки, когда она слышала этот звук, но факел вспыхивал снова, и тогда сердце девушки начинало биться ровнее.
А потом вдруг река в последний раз издала оглушительный рёв и резко повернула. Балкис вскрикнула, испугавшись, что соскользнёт в воду, что плот перевернётся и она окажется под ним. Антоний крепко обнял её за талию и прижал к себе. Плот накренился, всех троих обдало волной, но в следующее мгновение судёнышко выровнялось, дважды повернулось по кругу, и в свете отважного, невредимого факела стал виден свод туннеля, усыпанный драгоценными камнями и отполированные вечно бегущей водой известняковые колонны. Вот только стен не было видно. А когда плот перестал вертеться, спутники наконец разглядели и стены — далёкие и различимые только по блеску самоцветов.
— До сих пор мы плыли по ручью, притоку, — голосом, дрожащим от волнения, проговорил Паньят. — Он вынес нас к настоящей подземной реке!
Балкис невольно огляделась по сторонам в поисках Харона, бледного перевозчика. Конечно же, никакого Харона она не увидела и облегчённо вздохнула.
— Мы целы и невредимы, моя милая, мы все вместе, — прошептал Антоний и крепче прижал к себе подругу. — Не надо так дрожать. Успокойся. Что может напугать тебя после такого плавания?
— Только мои собственные глупые фантазии, — смущённо пробормотала Балкис. — Только древние старушечьи сказки. — Правду сказать, эти сказки были уж очень старые, и к тому же рассказать их могли только древнегреческие старушки. — Я не от страха дрожу, Антоний. Просто я замёрзла.
Может быть, как раз поэтому она и не пыталась отстраниться.
— Мы вымокли до нитки, — кивнул юноша. Налетел ветерок, и он зябко поёжился.
Но то был не случайный порыв — холодный, пронизывающий до костей ветер дул, и дул все сильнее.
— Откуда взялся такой ветер в подземном туннеле? — простонала Балкис.
— Это — выход из подземелья! — воскликнул Антоний и сел прямее. — Наше плавание подошло к концу!
— Мне оно показалось ужасно долгим, — стуча зубами, устало выговорила девушка.
— Факел уже почти догорел! — жалобно простонал Паньят.
— Брось его в воду, — посоветовал Антоний. — А не то обожжёшься.
— Но как же без света…
— Если я не ошибаюсь, — ответил Антоний, — нам недолго осталось плыть в темноте.
— Прежде ты порой ошибался, — напомнила ему Балкис, но тут ей стало совестно, и она добавила: — И я тоже.
— У нас нет иного выбора, если мы не хотим, чтобы наш друг обжёгся. Выбрось факел, Паньят. Возблагодарим его — он сослужил нам хорошую службу.
Питаниец бросил в воду обуглившуюся ветку. Она зашипела и погасла. Какое-то время странникам казалось, что их окружил непроницаемый мрак. Балкис проговорила:
— Паньят, возьми меня за руку и прижмись ко мне. Только обнявшись, мы сможем пережить этот страшный холод!
Она почувствовала, как Паньят прижался к ней, его пальцы сжали её руку. На миг девушка пожалела о том, что не видит лица Антония. Ей было очень интересно — не ревнует ли он.
Её желание почти исполнилось. Тьма немного развеялась. Балкис восторженно воскликнула:
— Я вижу, вижу блеск самоцветов у нас над головами!
— Похоже, впереди свет! — с надеждой вымолвил Антоний. Ветер усилился. Течение все быстрее мчало плот вперёд.
Становилось все светлее, но вновь послышался зловещий грохот.
— О нет! — простонал Паньят. — Только не пороги!
— Нет, звук другой, более громкий, — отозвался Антоний и насторожился. — Судя по всему, друзья, нас несёт к водопаду.
— Водопад! — вскрикнула Балкис. — Как же нам уцелеть?!
— Будем отталкиваться шестами, если получится! — Антоний сжал свой посох, опустил в воду. — Совсем мелко! Тут подводные камни. Бери шест, Балкис!
Девушка перебралась к Антонию, и они вдвоём упёрлись в дно шестами. Плот медленно, неохотно сдвинулся в сторону.
Река ревела все громче, течение все ускорялось. Неожиданно плот завертелся на месте, а через пару мгновений его подбросило вверх и перенесло на более спокойный участок реки.
— Продолжай работать шестом! — прокричал Антоний.
Теперь было настолько светло, что стала видна стена туннеля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48