Мэт остановился и стал ждать. Когда войско было уже совсем близко, он помахал рукой, а военачальница приветственно подняла копьё. Не дойдя десяти шагов до Мэта, она прокричала команду, и войско мгновенно остановилось по стойке «смирно». Прозвучала другая команда — и все женщины, как одна, опёрлись на свои копья. «Кажется, они рады возможности передохнуть», — подумал Мэт.
Командирша подошла к нему в сопровождении женщин-офицеров рангом пониже.
— Привет тебе, странник!
Мэт её понял, поскольку некогда выдуманное им переводческое заклинание уже успело войти в его плоть и кровь, но он никак не ожидал, что водительница обратится к нему на языке Мараканды. Правда, женщина говорила с таким чудовищным акцентом, что вряд ли бы Мэт уразумел её речь, не будь он вооружён столь полезным заклинанием.
— Привет тебе, — ответствовал Мэт. — Меня зовут Мэтью Мэнтрел.
— А меня — Лихари, — представилась женщина. — Я — предводительница десяти тысяч воинов.
«Десяти тысяч?» — чуть не ахнул Мэт и мысленно присвоил даме ранг полковницы. Однако интересоваться боевой мощью её войска он не стал — такой вопрос в среде военных считался дурным тоном.
— Зачем ты явился в Великую Феминию? — спросила полковница Лихари.
Что ж, Мэт был не на шутку удивлён. Но если в этом мире существовал взаправдашний пресвитер Иоанн, то почему не могли существовать и все те страны, которые он описывал в своём послании к Папе Римскому?
— Прости, что задержал твоё войско на марше, о предводительница, но я разыскиваю юную девушку, которую коварно похитили, вот и понадеялся на то, что вы видели её.
— Чтобы женщину похитили и увезли в Великую Феминию? — Женщина-полководец нахмурилась. — Вряд ли. Те женщины, с которыми дурно обращались, приходят к нам по своей воле.
— Не исключено, что эта девушка могла убежать от тех, кто пленил её, и теперь пытается добраться до дома, — заметил Мэт. — Она молода, ей около восемнадцати, у неё тёмные волосы и золотистая кожа…
— Так выглядят все девушки в Мараканде!
— Верно, она родом из Мараканды. Не встречали ли похожую на неё здесь, на юге?
— В нашем войске несколько уроженок Мараканды, — ответила Лихари. — Но в последнее время новеньких не было, и по пути нам никто не встретился.
— Я так и думал, — вздохнул Мэт. — А скажите-ка, кошки у вас тут водятся?
— Их тут многие тысячи, — сказала Лихари и нахмурилась. — Почему ты спрашиваешь?
— Она… Эта девушка обожает кошек, — пояснил Мэт. — Если бы кошки тут были редки и если бы вы встретили одну из них…
— То это было бы верным знаком, что та, кого ты разыскиваешь, где-то поблизости? Умно. Вот только в нашей стране это бы ровным счётом ничего не значило.
— Что ж, я ничего не узнал, но попытаться стоило. — Мэт поклонился. — Благодарю тебя, предводительница, что уделила мне время. Прости, что задержал вас.
С этими словами он развернулся и зашагал к роще. Полковница резко выкрикнула приказ, и две офицерши проворно схватили Мэта за руки. Он изумлённо оглянулся.
— У тебя нет никаких причин арестовывать меня, предводительница. Понимаю, вы идёте на кого-то войной, но я-то никак не из числа ваших врагов.
Он очень надеялся, что его не заставят доказывать это.
— С чего ты взял, что мы идём на войну? — прищурившись, спросила Лихари.
Мэт обвёл взглядом многочисленные шеренги воинов.
— Всего лишь предположил, что это так, увидев на марше многотысячное войско. Слово даю: никому ничего не скажу.
— Нам не страшно, что ты узнал об этом, потому что ты не опередишь нас, — хмыкнула Лихари. — Мы идём походом к нашей западной границе, чтобы сразиться с варварами. Ещё десять армий шагают к полю сражения другими дорогами.
У Мэта по спине побежали мурашки. Военные тайны было принято разглашать только в том случае, если никто не сомневался в том, что эти сведения не уйдут дальше шпиона.
— Это очень интересно, но дела зовут меня на юг, так что вы уж простите…
— Не простим, — сказала полковница. — Согласно нашим законам, ни один мужчина не имеет права находиться в пределах Великой Феминии долее девяти дней. Какие бы вопросы ты ни задавал, мужчины являются сюда по одной-единственной причине. Воины! — Она выкрикнула несколько имён, из которых Мэт успел различить единственное — Адонитей. Другие прозвучали так, что он вообще ничего не разобрал. Шесть девушек вышли вперёд и ударили копьями по щитам. Мэт очень надеялся, что это знак приветствия.
— Отведите его в город Азузу, — распорядилась полковница, — и окажите всяческое гостеприимство. Проследите за тем, чтобы все его желания были исполнены.
Похоже, этот приказ не очень обрадовал девушек, но одна из них, у которой конский гребень на шлеме был выше, чем у других, шагнула к Мэту и решительно взяла его под руку.
— Кру-гом, — скомандовала девушка, которую Мэт мысленно произвёл в капралы.
Мэт вздохнул и развернулся. Он решил, что немного прогуляется с девицами — тем более что они вроде бы не намеревались прикончить его на месте. Ещё он думал о том, что совсем неплохо было бы хорошенько выспаться на нормальной, цивилизованной кровати, наутро — плотно позавтракать, а затем пожелать дамам всего хорошего и продолжить путь.
Капралша увела свой маленький отряд с дороги. Они прошли мимо войска и зашагали в ту сторону, откуда пришли. Мэт не без удивления заметил, что девицы-воины провожали своих подруг завистливыми взорами. Он-то думал, что они рвутся в бой, а теперь у него возникло такое впечатление, что они совсем не против того, чтобы вернуться в Азузу.
Женщин оказалось превеликое множество. Мэт, правду сказать, подумал, что Лихари преувеличивает, хвастается, но теперь понял, что она его не обманула. В каждой шеренге шагало по пять женщин. Насчитав пять сотен шеренг, Мэт считать перестал. Воительницы шли и шли. За взрослыми женщинами последовали девушки-подростки в повозках, верхом на конях, за ними — слоны, нагруженные оружием и провиантом. Казалось, войску не будет конца.
Конечно, Мэту было любопытно узнать подробности, поэтому он осторожно обратился к капралше:
— А у вас… принято так гостеприимно встречать гостей-мужчин?
— Угу, — усмехнулась женщина. — Тех из них, у кого хватает храбрости сюда явиться.
Думая о том бесчисленном множестве вооружённых до зубов амазонок, что прошествовали мимо него, Мэт решил, что угодивший в эти края мужчина мог бы почувствовать себя, мягко говоря, в меньшинстве.
— Недурственно было бы познакомиться, раз уж нам предстоит совместный путь. Меня зовут Мэт.
— Меня — Адонитей, — сказала капралша и учтиво склонила голову. — Добро пожаловать в Великую Феминию — на девять дней. Дамы, поприветствуйте нашего гостя!
— Добро пожаловать, странник! — откликнулись рядовые воительницы хором. Мэт обернулся, увидел, что они кланяются, и тоже отвесил поклон. От него не укрылось странное возбуждение во взглядах девиц. Они просто-таки сияли.
— Ты уж прости, если тебе кажется, будто мы ведём себя грубовато, — сказала Адонитей.
— Да нет, я все понимаю, — заверил её Мэт. — Я же вам помешал — из-за меня вы не сможете поучаствовать в сражении. Мне очень жаль.
Адонитей громко расхохоталась.
— Это верно, нам тоже жаль, что мы не поучаствуем в бою, но в этом нет твоей вины. Виноват перед нами тот путник, что был здесь две ночи назад и оказался настолько глуп, что пренебрёг нашим гостеприимством. Не понял своего счастья, скажем так.
— Вот как… Плохой гость, да?
— Очень плохой, — процедила сквозь зубы Адонитей. — Хотя вряд ли мы вправе винить его за то, что он предпочёл сохранить верность той женщине, что странствовала вместе с ним, а её — за то что она спешила продолжить путь.
Мэт мысленно навострил уши.
— Женщина, говоришь? Его мать, наверное?
Рядовые воительницы рассмеялись, а Адонитей улыбнулась и негромко хихикнула.
— Ну, это только если мамаша может быть на пару лет моложе сыночка.
— О? Юная пара, стало быть? Наверное, молодожёны? Свадебное путешествие?
— Она сказала, что они держат путь в Мараканду, — ответила Адонитей.
— Значит, по вашим законам, она могла погостить у вас девять дней?
— Она могла бы оставаться здесь столько, сколько пожелает, но она была столь же верна своему спутнику, сколько и он ей, а мужчинам гостить у нас более девяти дней мы не позволяем. — Она искоса глянула на Мэта и намекнула: — До Азузу — день пути, и день пути — до границы.
Мэт намёк понял. У него на то, чтобы сполна воспользоваться гостеприимством хозяек, оставалась неделя — если бы, конечно, он решил прогостить здесь так долго. Мысль о том, чтобы поесть и сразу распрощаться, была ему неприятна — тем, более что дамы, судя по всему, только что пережили подобную неучтивость. Наверное, бедняжки стосковались по вестям из большого мира. Мэт решил, что перед тем, как завалится поспать, непременно поведает им все, что сможет.
— Насколько я понял, вы даже неделю им погостить не дали?
— В тот же вечер мы проводили их к дороге, ведущей в Мараканду, — сказала Адонитей. — Они могли остаться до утра, но решили тронуться в путь без промедления. Девушка очень спешила в Мараканду.
Естественно, она ужасно спешила, и Мэт уже почти не сомневался в том, что девушка, о которой идёт речь, — не кто иная, как Балкис. Итак, она путешествовала в компании с молодым человеком, вот оно что? Объяснение Мэту в голову пришло единственное, и он понадеялся, что прав. Балкис влюбилась в своего ровесника. У Мэта сразу полегчало на сердце — это означало, что ему больше не нужно переживать из-за того интереса, который Балкис питала к его особе. Что же тут ещё могло быть, как не любовь, если в противном случае Балкис было бы намного безопаснее вершить её путь в обличье юной кошечки?
Видимо, этот молодой человек был достоин доверия Балкис, если она избрала его в спутники. А он, если верить тому, что говорила Адонитей, был верен девушке. Мэт мысленно пожелал ему удачи и всех благ.
Но на данное время Мэт решительно выбросил из головы юную парочку. «Переночую, — думал он, — а потом, едва рассветёт, улизну и вызову Стегомана». Он был уверен в том, что дракон последует за ним, затаится где-нибудь неподалёку от Азузу и будет ждать. Правда, не исключался и другой вариант: Стегоман, решив, что Мэта взяли в плен, мог напасть на Адонитей и её подчинённых — но Мэт так не думал. Стегоман был предусмотрителен, а внезапная атака сделала бы его появление намного более устрашающим.
Нет, переживать за дракона не стоило. Мэт решил старательно разыграть роль добропорядочного гостя. Он шагал вперёд и гадал, почему же дружок Балкис пренебрёг местным гостеприимством.
Это он выяснил, оказавшись в Азузу. Тут-то он понял, что это самое местное гостеприимство носит весьма навязчивый характер.
Адонитей и её подчинённые привели его в военное поселение, расположенное сразу же за городскими воротами, но прошли мимо казарм, к небольшой круглой постройке.
— Это дом для гостей-мужчин, — объяснила Адонитей. — Не откажешься ли войти?
— О, благодарю, — проговорил Мэт и, переступив порог, оказался в покоях, обставленных с сибаритской роскошью.
Круглая комната занимала почти все пространство в доме, а пол представлял собой гигантскую перину, застланную тончайшей розовой тканью. Ткань оказалась плотной, но проминалась, когда на неё ступали. Мэт нерешительно остановился, испугавшись, как бы покрывало не порвалось. Тут и там дыбились островки подушек. Большей частью — вокруг низкого столика, на котором стоял кальян, заправленный, как подумалось Мэту, не табаком. Но самым удивительным, что Мэт увидел в комнате, оказались двенадцать молодых женщин. Когда он вошёл, они стояли на коленях, но тут же грациозно поднялись и направились ему навстречу, приветствуя его глубокими, гулкими голосами.
Глава 15
— Добро пожаловать, странник!
— Отдохни, поешь и попей!
— Испытай восторг и наслаждение!
Все двенадцать были в коротких тонких туниках, изготовленных из одного куска ткани. Ткань перебрасывалась через шею, перекрещивалась на груди, оборачивалась вокруг талии, а потом превращалась в юбку. Выглядели эти наряды очень привлекательно, тем более что плотно облегали фигуры красавиц. Они шли к Мэту, ступая по мягкому полу босыми ступнями. Улыбались, протягивали руки.
— Позволь, мы поможем тебе снять сапоги, странник?
— Что? Да… да, да, пожалуй, это было бы замечательно, — промямлил Мэт и тут же пожалел, что согласился. Две девицы подступили к нему с обеих сторон, обняли его за плечи, а третья опустилась на колени и стащила с него один сапог, потом другой. Не поднимаясь с колен и показывая, какой низкий вырез у её туники, она взглянула на Мэта из-под полуопущенных длинных ресниц.
— Смею ли я чем-то ещё услужить тебе, о гость?
Только теперь Мэт впервые задумался о том, куда угодил. Он облизнул пересохшие губы и сказал:
— Нет-нет, спасибо. Мне хорошо.
— Конечно, хорошо, — проговорила девица, полуприкрыв глаза. — Желаешь принять ванну?
Ещё две женщины раздвинули занавеси, скрывавшие альков. Там стояла большая медная ванна с деревянными краями, наполненная горячей пеной и распространяющая аромат сандала.
— Да! — радостно воскликнул Мэт. — Это было бы очень славно. Если вы мне позволите на несколько минут остаться одному, я бы с удовольствием забрался в ванну.
Он направился к алькову, не дав хозяйкам покоев ответить.
— Ты не позволишь нам помочь тебе снять одежды? — спросила одна из тех двух, что раздвинули шторы алькова.
У Мэта в сознании сработала аварийная сигнализация, но он побоялся возражать, поскольку знал, как важно чтить местные традиции.
— Пожалуй, — кивнул он. — Так я быстрее окажусь в ванне.
Нежные руки расстегнули его ремень, другие сняли куртку, третьи — рубаху, но как только женщины собрались приступить к штанам, Мэт воспротивился:
— Гм… Спасибо, тут уж я сам справлюсь, если только вы на и минуточку отвернётесь.
— Пожалуйста, если ты так хочешь, — недовольно вздохнула старшая из женщин, подала другим пример и пробормотала: — Глупая скромность!
Мэт вылез из штанов и плюхнулся в ванну. С такой скоростью он ещё никогда в жизни не раздевался. Услышав плеск, женщины обернулись. До Мэта доносились фразы, в которых содержались похвалы его телосложению. Затем нежная рука приложила к его лбу сложенную в несколько раз прохладную ткань, послышался шёпот:
— Ложись поудобнее, насладись теплом и влагой.
Этот совет Мэту пришёлся по душе. Он запрокинул голову, вытянулся, но тут же понял, что был неправ. Женщины собрались возле ванны и пожирали его глазами. Из-за этого Мэт почувствовал себя в роли бифштекса на витрине в мясной лавке.
— Выпьешь вина, о усталый путник?
— А? Да, да, благодарю. Очень мило.
Мэт поднял покрытую пеной руку, но женщина поднесла кубок к его губам. Мэт пригубил вино и вытаращил глаза. Оно оказалось креплёным, лишь вдвое слабее коньяка! По его телу разлилось тепло. Больше греться смысла не имело.
— Испей побольше, — стала уговаривать Мэта та, что поднесла кубок, и Мэт послушно выпил, опять-таки руководствуясь желанием не нарушать традиций.
Затем он вновь запрокинул голову, упёрся затылком в бортик ванны и сказал:
— Спасибо, пока достаточно. Может быть, попозже я выпью ещё немного.
— Как пожелаешь. Лишь бы тебе было приятно, — пробормотала женщина и отодвинула кубок. Голос её прозвучал с хрипотцой, тихо. Она словно обещала Мэту наслаждения больше тех, что способно было даровать вино. Мэт с ужасом обнаружил, что его тело реагирует-таки на женские ухищрения. Не было ли чего подмешано в это вино?
И вообще — что-то тут слишком много говорили о наслаждениях. И наверняка эти стройные красотки с такой гладкой кожей не могли быть воительницами, получившими увольнительную! Однако, приглядевшись к женщинам внимательнее, Мэт понял, что они все же достаточно крепко сложены и потому в самом деле могут быть воинами. Если так, то расслабляться стоило только до известного предела.
Одна из женщин подошла ближе и приложила к груди Мэта мягкую намыленную тряпицу.
— Позволь, мы вымоем тебя, странник.
— О… Очень хорошо, спасибо.
Но рука женщины тут же скользнула под воду, и Мэт запротестовал:
— На самом деле… не нужно, благодарю вас.
— Но ты же хочешь, чтобы все твоё тело стало чистым, не правда ли? — проговорила женщина, стоявшая у него за спиной — Сядь прямее, я вымою твою спину.
Что она и сделала, и линия поверхности воды её не остановила. Когда она добралась до пояса, Мэт вздрогнул.
— М-м-м, спасибо, больше не нужно, — сказал он строго и добавил: — Не нужно, — на этот раз адресовав свои слова тем двум, что уже добрались до его пупка.
Женщины весело хихикнули и подняли руки с тряпицами чуть выше.
— Тебе не нравится? — спросила одна из них.
— Нравится, но дело не в этом.
Дело, на взгляд Мэта, было в том, что все это ему даже слишком сильно нравилось, но он не желал, чтобы женщины это поняли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48