- Уже нащупали след?
- Не совсем.
- А зачем вам бумажник Беннета? И часы?
- Ничем нельзя пренебрегать. Тем более, когда еще ничего не ясно. Это
касается множества вещей. Вот, скажем, часы. Они имели на обратной стороне
гравировку. Педро продал их Скорпу, который знал, что означает эта
надпись.
- И что же?
- А вот что. Я купил эти часы в универмаге и выгравировал на крышке
"Вену от Дипа". Это была дешевая вещица, но Беннету она нравилась. Так
вот, по ту сторону Амстердамской авеню есть клуб "Скорпионы". Некоторые из
тамошних подонков знали эту историю, а чурбан Педро не всегда был
воздержан на язык. Понятно, что все дошло до моих ушей.
- А как вы могли догадаться о содержимом его карманов?
- Я не волшебник и догадаться не мог.
- И все же...
- У него в кармане появилось то, что мне было нужно. И появилось оно
за несколько минут до его прихода сюда. Вот и все.
- Мне известно, что полиция твердо придерживается мнения, что Беннет
был убит именно в своей квартире. Копы допросили немало людей.
- Вы забываете свое прошлое, Элен. Вы не из высшего света, а из
нашего квартала и должны знать, что эти подонки никогда не укажут точное
время или место того или иного события, а наоборот - постараются сбить
копов с толку.
- Вас они тоже могут навести на ложный след.
- Могут. Но у меня есть голова. Одному я верю, другому - нет, а
сказанное третьим проверяю.
- Представляю себе.
Подошел бармен и, вопросительно взглянув на нас, поставил на стол
откупоренную бутылку "Сайлеко". Затем он двинулся дальше, медленно обводя
зал своими умными, все понимающими глазами.
Минуты через две в бар вошел солидный мужчина. Все его движения
отличались спокойной уверенностью. У порога он стряхнул плащ. В этот
момент у его пояса блеснула сталь наручников и на секунду показалась
лакированная кобура.
Он подошел к нашему столику и, не взглянув на Элен, сказал:
- Попрошу вас уйти, леди.
Ни слова не говоря, она поднялась и направилась в дамскую комнату.
- Достал и? - спросил я.
Его пальцы скользнули в боковой карман пиджака, извлекли оттуда
сложенные листы, подали их мне и принялись нетерпеливо выбивать дробь о
крышку стола.
- Спокойнее, спокойнее. Отдохните, - сказал я и принялся внимательно
просматривать принесенные бумаги.
Закончив изучение документов, я вытащил бумажник, извлек из него
солидную банкноту и отдал все полицейскому, однако немного замешкался,
поэтому Элен могла видеть, как он складывает бумаги и засовывает их в свой
карман.
Как только он удалился, Элен подошла к столу, уселась и одарила меня
уничтожающим взглядом.
- Подкупаете? - тихо спросила она. В ее голосе чувствовалось
отвращение.
- Разумеется, дорогая. Но не я выдумал коррупцию и не мне с ней
бороться. Однако использовать это обстоятельство нужно... иногда. Только
так можно делать некоторые дела. Если требуется что-то узнать, я пользуюсь
силой или деньгами. Так или иначе, но я достигаю своей цели.
- Всегда?
- Да, всегда. И вы этого не забывайте.
- А что на этот раз?
- Не очень много. Только официальный полицейский отчет об убийстве
Беннета... Ну что, пойдемте?
Мы поднялись. Бармен увидел деньги на столике и кивнул. Я взял Элен
под руку. Когда мы стояли у выхода, поджидая такси, я чувствовал на себе
ее взгляд.
- Дип...
- Да?
- Откуда вы прибыли?
- С чего бы этот вопрос?
- Потому что я многого не понимаю в вашем поведении. Вы являетесь
частью организации, чувствуется, что презираете негодяев, подлецов. Однако
я хорошо вас знаю. Вы идете по улице, и всякий понимает, что вы не такой,
как остальные, к вам нельзя относиться безразлично. Вас можно либо любить,
либо ненавидеть. Преступления - это ваша стихия. И все же в вас есть
что-то непонятное. Поэтому мне хотелось бы знать, откуда вы прибыли сюда?
Что делали во время своего отсутствия?
- Меня удивляет, как столько вопросов могут уместиться в такой
маленькой головке.
- Не вижу ничего смешного. Я слышала о завещании Беннета и знала, что
вы должны прибыть через две недели после его смерти. Он был известным
человеком, вероятно, не нашлось ни одной газеты, которая не поместила хотя
бы короткого сообщения. И несмотря на это вам понадобилось четыре дня,
чтобы приехать сюда. Где же находится место, дорога из которого заняла
целых четыре дня? Где оно, Дип?
Вместо ответа я махнул проезжавшему такси, и оно остановилось у
самого входа в бар. Я усадил Элен, прикрыл дверцу, и попросил ее
присмотреть за Тилли.
Такси тронулось с места, но тут я увидел расширившиеся зрачки Элен и
буквально в тот же миг инстинктивно дернулся в сторону и сразу
почувствовал острую боль в левом плече. Понятно, что времени для
размышлений у меня не было. Я даже не позволил себе обернуться к
нападавшему и нанес удар, достаточный, чтобы заставить его зашататься и
выронить занесенный кинжал.
Вторым ударом я отправил противника в лужу, а потом взглянул вслед
отъезжающему такси, увидел прижавшееся к заднему окошку лицо Элен с
округлившимися от ужаса глазами. Я махнул ей рукой и, кивнув на свое
плечо, сделал успокоительный жест.
Действительно, я отделался неглубокой царапиной и дыркой в плаще.
Правая рука лежавшего Эла пришла в движение. Я наступил на нее.
Послышался хруст пальцев, и он взвыл...
Заметив за углом свободное такси, я направился к нему. Улица, с
накинутой на нее сеткой дождя, была по-прежнему безлюдна. Только какая-то
женщина позади меня принялась вопить и истошно звать полицию, да из дверей
бара на секунду показалось лицо хозяина. Его это не касалось. Он ничего не
видел и не слышал...

6
Дом, в котором жил Беннет, теперь принадлежал мне. Условно, конечно.
Этот дом был далеко не самым лучшим из тех, которыми владел Беннет, но
сентиментальность прочно привязала его к этому кварталу. Здание оказалось
старым и запущенным, но у Беннета была странная нелюбовь ко всякого рода
переделкам по новым образцам. Это касалось не только внешнего вида но и
интерьера. , Пока я поджидал Оджи, мои глаза с любопытством
присматривались к знакомому с детства кварталу, который породил меня,
Беннета, и многих других, удивляясь, почему здесь ничего, по сути дела, не
изменилось: те же запахи, те же звуки, та же суета на улицах.
По диагонали, через улицу, стоял дом, в котором я родился, провел
детство и отрочество. Какой-то старик, сгорбившись, возился у входа с
парой бутылок в руках. Совсем неисключено, что это мог быть мой дедушка.
Взглянув наверх, я сразу увидел под крышей дома Беннета нишу, которую мы
сделали в бурные дни нашей молодости, вынимая кирпичи, чтобы защищаться от
банды с Колумбус авеню. Почти автоматически я взглянул на место под
уличным фонарем, где валялись тогда в крови двое из тех бандитов.
Припомнились мне полицейские машины, карета "скорой помощи" и наше
стремительное бегство по крышам. Это была особая ночь. Тогда по нам
впервые стреляли и мы стали "большими" парнями. И как раз после этого
Джордж Элькурско, который позднее перебрался в Чикаго, навестил нас и
дружески намекнул на возможность нашего участия в некоторых его делах.
Получив полное согласие, неделю спустя он познакомил нас с некоторыми
делами "Синдиката" и его секретными операциями, связанными с контрабандой
и наркотиками. С того дня и началась наша с Беннетом карьера...
Оджи, видимо, не решился прервать мои воспоминания. Когда я наконец
заметил его, молча протянул мне связку ключей.
- Мистер Беттен весьма неохотно позволил мне взять их для вас, мистер
Дип.
- Вы разговаривали с ним?
Он слабо усмехнулся.
- Да, боюсь, вы довольно круто с ним обошлись.
- Худшее еще впереди, Оджи.
Мы двинулись к дому, отлично сознавая, что нас уже приметили. В этом
квартале улица представляла собой открытую большую сцену, на которой
развертывались бесконечные житейские драмы, и их потрясающий реализм
всегда приковывал к себе сотни любопытных глаз.
Эти драмы бывали насыщены выстрелами в упор и в затылок, ударами
сверкающих стилетов, ночными воплями, стенаниями и проклятиями. И сотни
зрителей, боясь пропустить ту или иную деталь, подходили к актерам так
близко, что, казалось, смешивались с ними и сами становились действующими
лицами. Их глаза мы чувствовали и на себе, когда поднимались на крыльцо к
входной двери.
- До вчерашнего дня они держали здесь полицейскую охрану, - сказал
Оджи. - Одного снаружи, а другого - внутри.
- Целых два копа, думаю, ни к чему.
Он согласно кивнул.
Открыв дверь, я вошел в вестибюль и включил свет. Внутренний вид и
обстановка оказались для меня неожиданным сюрпризом. Здесь и в помине не
осталось обычной грязи. Общее впечатление было таково, как если бы я
внезапно переместился далеко от окраин города и его трущоб в превосходный,
хотя и старинный, особняк с тенистым садом вокруг и с тихой рекой.
Все здесь было приведено в порядок. Стены и потолок побелили совсем
недавно с примесью составов, придававших легкий каштановый оттенок.
Лестница в правом от входа углу исчезла. Вместо нее установили небольшой
лифт.
Оджи шел впереди, распахивая передо мной двери помещений первого
этажа. Здесь также чувствовалась рука современного и опытного
декоратора... Комнаты были изящно обставлены и содержались в чистоте и
порядке. Однако интерьер не отвечал вкусам Беннета. Очевидно, помещения
первого этажа предназначались для деловых встреч и совещаний. Часть их
была предназначена для кухни, холодильника, ванной...
- Ясно, - сказал я. - Беннет здесь не жил.
- Совершенно верно, - подтвердил Оджи. - Эти помещения использовались
для приемов.
- А это для прислуги? - я указал на две небольшие комнатки,
примыкавшие к кухне.
- Да, он постоянно держал в доме бармена и горничную. Но незадолго
перед тем, как это... случилось, отпустил их домой.
Прежде чем я успел задать ему вопрос, Оджи отрицательно покачал
головой и сказал:
- Нет, нет. Они ничего не могут вам сообщить. Эти брат и сестра с
детства глухонемые. Совсем. Одна из предосторожностей Беннета. _
- Умно. Я и не представлял, что он стал таким осторожным. Видимо, в
какой-то степени я его недооценивал.
- Многие совершили ту же ошибку.
- В самом деле? - Я повернулся к нему. - Как же получи лось, что вы
не смогли сработаться с Беннетом?
Вопрос не смутил Оджи.
- Когда мистер Беннет пробивал себе дорогу, все обстояло как нельзя
лучше. Но когда он достиг вершины, оказалось, что не может удержать в
своих руках все дело и людей, не может продолжать операции так, как это
нужно.
- И все-таки он продолжал.
- Да. И только потому, что был не только умным, но и удачливым.
- Но как Беттен ужился с Беннетом?
- Мистер Беттен хитер и проницателен. Он не лез в самую гущу, а
всегда оставался сбоку, на краю водоворота, чтобы в слу чае чего отойти в
сторону и умыть руки.
- Сказано верно. И, несмотря на это, вы, Оджи...
- Видите ли, мистер Дип, в последние годы я не мог найти ничего
лучшего.
- Полагаю, до тех пор, пока не вернулся я?
- Точно.
- Теперь давайте поговорим напрямик, Оджи.
Он отлично понял, что я имею в виду, улыбнулся, заложил руки за спину
и, слегка покачиваясь на носках, сказал:
- У меня нет сомнений, что вам удастся ликвидировать все права
Беттена на наследство. В конце концов, вы его отстраните от всех дел и
возьмете все в свои руки. И я также не сомневаюсь, что вы сможете занять
"трон короля" в клубе. Важный шаг в этом направлении вы уже сделали.
Однако вам необходимо выполнить одно условие.
- Так. Мне это известно. Оно будет выполнено.
- И даже в этом я не сомневаюсь, мистер Дип.
- В таком случае?..
- Если вы разыщете убийцу Беннета, то долго не проживете...
- Вы полагаете, что меня легко устранить?
- Нет, я думаю лишь о неизбежных противодействиях "Синдиката" и,
может быть, клуба.
- Хорошо. Предположим, что все будет так, как вы мыслите, и меня
убьют, И тогда?
- Тогда?.. Тогда я все возьму в свои руки. После вас не останется
никого, кто бы это мог сделать. Я останусь единственным человеком, который
в совершенстве знает все операции в деталях.
- Агентов, контрагентов, суммы и счета, авансы и долги?
- Все дело в том, что Беннет не успел, да и не мог, оставить
кому-либо пакет Управления. Его сейчас все разыскивают, но пока
безрезультатно.
- Кто владеет пакетом, тот держит в руках всю организацию, - заметил
я.
- И основательно.
- Как же вы думаете без него обойтись? Ведь все было сосредоточено в
этом пакете и в голове Беннета. А вы, Оджи, не обладаете ни тем, ни
другим.
- Полагаю, что со временем мне удастся восстановить все связи
организации и предотвратить развал. Даже если не будет обнаружен пакет.
- Кроме Беннета, к нему кто-нибудь имел доступ?
- Насколько мне известно, а мне известно все - больше никто. Там были
документы, счета, расписки и так далее. Понятно, что восстановить все это
чрезвычайно трудно. Но... со временем и в общих чертах...
Слушая откровенно циничные соображения Оджи, я припоминал его взлеты
на жизненном пути. Когда-то неразлучными его спутниками были сточные
канавы и мусорные ящики, а теперь он намеревался встать во главе одной из
самых мощных гангстерских организаций.
- Предположим, я останусь в живых и буду держать организацию в своих
руках. Что в этом случае?
Он широко улыбнулся.
- Меня это тоже устраивает. Я ничего не потеряю, поскольку останусь
достаточно близко к вершине, а мишенью будете вы.
- Вы все неплохо обдумали, Оджи.
- Это верно.
- А вот что касается пакета, то ваше упоминание о значении документов
укрепило мое убеждение в том, что "Синдикат" не имеет никакого отношения к
убийству Беннета.
- Кто знает, Дип, всякое бывает.
- Но у вас своих соображений нет?
- Догадок было много, но при ближайшем знакомстве с делом все они
оказывались неверными.
- При случае поделитесь со мной. Бывает, что и неверная версия
наводит на правильный путь. А пока, Оджи, вы являетесь моим помощником, а
потому покажите оставшиеся помещения.
Использовав лифт, мы оказались на втором этаже дома и через переднюю
прошли в бильярдную, а затем в хорошо оборудованную буфетную и
загроможденную ненужной мебелью библиотеку. Полиция, видимо, не затрудняла
себя тем, чтобы скрыть следы своего пребывания. Все было сдвинуто,
осмотрено, ощупано и перевернуто. В поисках тайника передвинули даже
тяжелый бильярдный стол.
Беннет жил на третьем этаже. Здесь полностью доминировали его вкусы:
кричаще-яркие цвета, плюшевая обивка мебели, броская окраска дверей и
оконных переплетов. В этом же духе были всевозможные предметы домашнего
обихода, пара ламповых подставок из материала, имитирующего слоновую кость
с эротическими композициями, фривольные фотографии с автографами в рамках
на стенах и экстравагантные пуховички, и даже буфет из красного дерева,
поблескивающий своими металлическими угла ми. Телевизор и магнитофон были
усыпаны окурками.
Внимательно осматривая комнаты, я чувствовал, как мною овладевают
воспоминания и среди них на первый план выдвигается живой образ моего
друга...
Я встряхнулся и подошел к бювару. Рядом с ним на полу белел меловой
контур тела.
- Выходит, - сказал я, - полиция нашла его здесь...
- Да, - сказал Оджи, - тут он был убит.
- Нет. Они только нашли его здесь.
Он удивленно поднял брови, затем взглядом показал темное пятно на
ковре, бурые кровавые отпечатки на дверях и стене.
- Я читал полицейский отчет.
- И что же? - заинтересовался он.
- Копы думают, что, будучи смертельно ранен, он бился в агонии, и
этим объясняют кровавые пятна. Они считают, что во всем виноват его гость,
пока никому не известный.
Оджи нахмурился и после некоторого молчания сказал:
- Беннет был убит в упор. Но ведь никто не мог так близко подойти к
нему... Кроме того, никаких деловых переговоров здесь не проводилось.
Никакие, так называемые гости, сюда не заходили. Исключение составляла
прислуга, ну и, может быть, знакомые женщины.
- Женщины?
- Да, это могло быть.
- Но вы тоже бывали здесь, Оджи?
- Да, два раза, когда Беннет болел и нуждался в срочном юридическом
оформлении некоторых дел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19