Склад психотропных бомб?
— В данный момент, — четко выговорил Сполдинг, — меня больше интересует то, почему меня сюда так упорно не хотят пускать, чем то, что там может быть на самом деле. Как личный секретарь Симеона Крага…
Оба беты автоматически начали делать знак «Славься, Краг». Смотритель бросил на них сердитый взгляд, и они неподвижно застыли.
— …я имею право… да нет, я обязан знать обо всем, что происходит на строительстве, — продолжал Сполдинг, очевидно ничего не заметив. — Таким образом…
Смотритель внимательно разглядывал эктогена, пытаясь понять, что тому может быть известно. Ему хочется поскандалить Просто так, из общих соображений? Или он чувствует угрозу своему авторитету? Или он уже знает, что в это куполе церковь, и теперь хочет подставить Смотрителя?
Мотивы поведения Сполдинга всегда было нелегко понять. Источник его неприязни к андроидам большого секрета ни для кого не составлял: он был эктоген. Отец Сполдинга в молодости решил подстраховаться на тот случай, если с ним что-нибудь случится прежде, чем он получит разрешение завести ребенка; мать Сполдинга тошнило при одной мысли о беременности и родах. Они оставили свои гаметы в генетическом банке и вскоре после этого попали под горный обвал в Ганимеде. Их семьи были богаты и обладали политическим влиянием, но только после пятнадцатилетней тяжбы замороженные в генетическом банке яйцеклетки и сперматозоиды получили разрешение соединиться.
Зачатие произошло in vitro, зародыш был пересажен в искусственную плаценту, и через стандартные двести шестьдесят шесть дней на свет появился Леон Сполдинг. С момента рождения он обладал всеми гражданскими правами человека, включая право унаследовать состояние родителей. Но, как большинство эктогенов, он очень обостренно воспринимал размытую границу, отделяющую зачатых в пробирке от зачатых в автоклаве, и старался подчеркнуть собственную полноценность ничем не прикрытым презрением к тем, кто был полностью синтетический, а не хотя бы искусственно зачатый отпрыск замороженных гамет из генетического банка. У андроидов не могло быть иллюзий по поводу того, что у них были родители; эктогены нередко подозревали о себе обратное. Смотрителю было даже немного жаль Сполдинга, зависшего в воздухе между миром полностью естественным и миром полностью искусственным. Впрочем, понять — не значит простить.
Как бы то ни было, а пускать Сполдинга в церковь нельзя ни в коем случае.
— Мы можем очень просто разрешить это недоразумение, — произнес Смотритель, пытаясь выиграть время. — Подождите здесь, я войду туда и посмотрю, что там такое.
— Я пойду с вами, — заявил Сполдинг. — Для меня опасно, а для вас нет? Смотритель, мы войдем туда вместе.
Андроид нахмурился. С точки зрения статуса, они со Сполдингом были равны, формально эктоген не имел права ни принудить его к чему-либо, ни обвинить в неподчинении. Но он — андроид, а Сполдинг — человек. При прочих равных, в спорной ситуации андроид обязан уступать. Сполдинг уже решительным шагом направился ко входу в купол.
— Подождите, пожалуйста, — быстро произнес Смотритель. — Если там действительно опасно, пусть лучше рискну я. Я посмотрю, что там происходит, и удостоверюсь, что для вас опасности нет. Пожалуйста, не заходите, пока я не позову вас.
— Я настаиваю…
— Что скажет Краг, если узнает, что мы вдвоем пренебрегли предупреждением об опасности? Хотя бы ради него нам следует соблюдать осторожность. Пожалуйста, подождите. Обещаю, что буду недолго.
— Хорошо, — недовольно пробурчал Сполдинг.
Беты расступились, и Смотритель вбежал в церковь. У алтаря он обнаружил троих гамм, склонившихся в позах Уступающих, над ними возвышался бета-Экстраполятор, и еще один бета прижался к стене, водя кончиками пальцев в воздухе перед голограммой Крага и шепча слова Трансцендентного ритуала. Все пятеро замерли и уставились на Смотрителя.
Альфа торопливо объяснил им только что пришедший ему в голову отвлекающий маневр.
— Снаружи враг, — выпалил он, обращаясь к одному из гамм. — С твоей помощью мы расстроим его планы. — Смотритель подробно объяснил гамме, что ему надо будет сделать, заставил повторить, и гамма удалился через запасный выход.
Вознеся Крагу короткую молитву, Смотритель вернулся к Леону Сполдингу.
— Все, что вам говорили, — чистая правда, — доложил альфа. — Здесь действительно криогенное оборудование, и сейчас бригада механиков занимается калибровкой. Если вы войдете, то помешаете им. К тому же идти надо будет очень осторожно, потому что там темно, а часть пола разобрана; не говоря уже о температуре в минус…
— Я все равно хотел бы зайти посмотреть, — сказал Сполдинг. — Пожалуйста, пропустите меня.
Смотритель обернулся и увидел, что с востока бежит, тяжело дыша, посланный им гамма. Альфа неторопливо отошел в сторону, открывая Сполдингу проход к двери. В этот момент гамма закричал:
— На помощь! На помощь! Краг в опасности! Спасите Крага!
— Где? — рывком развернулся к нему Смотритель.
— У центра управления! Убийцы! Убийцы!
Смотритель не дал Сполдингу времени задуматься и понять, насколько бредово это звучит.
— Бежим! — выкрикнул он, дергая эктогена за рукав. — Ну, быстрее же!
Сполдинг был в шоке. Он весь побледнел, его трясло. Как Смотритель и надеялся, все мысли о таинственном здании вылетели у него из головы.
Они побежали к центру управления. Краем глаза Смотритель успел увидеть, как, выполняя его приказ, к церкви со всех сторон рванулись десятки андроидов. За несколько минут они разберут церковь. И когда у Леона Сполдинга появится возможность вернуться в этот сектор, под неприметным серым куполом он не обнаружит ничего, кроме криогенного оборудования.
12
— Хватит, — сказал Краг. — Начинает холодать. Спускаемся.
Кабины подъемника заскользили вниз. Над башней начали кружиться снежинки, отскакивая под самыми разными углами от купола отражающего поля. Из-за того что вечная мерзлота под башней должна была оставаться действительно вечной, ни о каком управлении погодой и речи не могло идти. Очень хорошо, подумал Краг, что андроиды ничего не имеют против работы в снегопад.
— Папа, нам пора, — сказал Мануэль. — У нас в Нью-Орлеане сеанс эгообмена, так что до встречи через неделю.
— Дьявольская чушь, — проворчал Краг. — Может, наконец, хватит?
— Но, папа, что в этом плохого? Поменяться личностью с ближайшими друзьями, провести неделю в чужой душе — это дает ощущение небывалой, чудесной свободы. Тебе стоило бы попробовать!
— Идите-идите, развлекайтесь, — сказал Краг. — Прыгайте себе на здоровье из одной башки в другую. Я занят.
— Папа, неужели тебе это так противно?
— Это действительно очень приятно, — со своей обычной вежливой улыбкой произнес Ник Ссу-Ма. Молодой светловолосый китаец — единственный из всех приятелей Мануэля — вызывал у Крага симпатию. — После этого все человеческие отношения видишь совершенно по-новому.
— Попробуйте хотя бы разок, — предложил Джед Гильберт, — только один раз, и обещаю, что вы никогда больше…
— Скорее уж я займусь спортивным плаванием на Юпитере, — сказал Краг. — Идите развлекайтесь. Такие игры не для меня.
— До встречи через неделю, папа.
Мануэль с друзьями легкой рысцой побежали к трансмат-кабинам. Краг, сдвинув кулаки, посмотрел им вслед, и что-то вроде зависти кольнуло его. У него никогда не было времени на подобные развлечения. Всегда что-то мешало: незаконченная работа, неоформленная сделка, решающий эксперимент в лаборатории, встреча с представителем банка, кризис на марсианском рынке сбыта. Пока другие беззаботно нежились в объятиях стационарной сети и неделями не вылезали из салонов эгообмена, Краг строил корпорацию, империю. Да и не поздновато ли ему погружаться в мирские удовольствия? Ну и что? — мысленно выкрикнул он и сам подивился, как свирепо это прозвучало. Ну и что? Я — человек девятнадцатого века, каким-то чудом угодивший в двадцать третий. Обойдусь как-нибудь и без эгообмена. Да и кому я могу настолько доверять, чтобы пустить к себе в голову? С кем я мог бы поменяться эго? С кем, с кем, с кем? Похоже, что ни с кем. Может, с Мануэлем? Это было бы, наверное, полезно. Может, тогда мы стали бы лучше понимать друг друга. Нашли бы точки соприкосновения. Не может ведь быть так, что он во всем неправ, а я прав. Взглянуть на себя чужими глазами, да и не только на себя… хм-м. Впрочем, в следующее же мгновение эта мысль показалась ему далеко не такой удачной. Эгообмен между отцом и сыном… бр-р, похоже на кровосмешение. Да и так ли уж ему хочется знать о Мануэле все? Во всяком случае, есть вещи, которых Мануэлю не следовало бы знать о нем . Нет-нет, немыслимо. А что если с Тором Смотрителем? Альфа обладает совершенно восхитительным здравым смыслом, компетентностью, ему можно полностью доверять. В каком-то смысле он для Крага самый близкий человек, от Смотрителя у него нет никаких секретов. Если уж ему когда-нибудь придет в голову попробовать эгообмен, то со Смотрителем это может оказаться весьма полезным опытом, дающим много нового.
Что?! — завопил Краг (впрочем, только мысленно). Эгообмен с андроидом ?
— У вас не найдется немного времени? — торопливо обратился он к Никколо Варгасу. — Или вам срочно надо возвращаться в обсерваторию?
— Ничего срочного.
— Давайте тогда зайдем в тахионную лабораторию, они как раз собирались испытывать действующую модель аккумуляторов. Вам это должно быть интересно. — Они неторопливо зашагали по поросшей мхом тундре. Продолжал падать снег. Мимо них проехало несколько снегоуборочных машин.
— Вы когда-нибудь пробовали эгообмен? — после некоторой паузы поинтересовался Краг.
— Я семьдесят лет настраивал, так сказать, свой мозг, — прокашлял Варгас, — и мне как-то не хочется, чтобы теперь кто-нибудь сбил всю настройку.
— Именно так. Именно. Все эти игры — только для молодежи, нам…
Краг осекся. Два андроида-альфа, мужчина и женщина, вышли из трансмат-кабин и быстрым шагом направились прямо к нему с Варгасом. Он видел их впервые в жизни. На мужчине был длинный черный плащ с открытым воротом, на женщине короткий серый. На груди у обоих ярко светилась какая-то эмблема. Когда они приблизились. Краг разобрал в центре эмблемы буквы ПР. Политические агитаторы? Несомненно. И они застали его в самом прямом смысле слова в чистом поле, придется теперь слушать их болтовню. Как точно рассчитано! Кстати, где Сполдинг? Леон в мгновение ока заставил бы их убраться.
— Мистер Краг, как удачно, что нам удалось вас найти, — заговорил альфа-мужчина. — Мы уже несколько недель безуспешно пытались добиться встречи с вами, и вот… Прошу прощения, мне следовало сначала представиться. Меня зовут Зигфрид Канцелярист. Я представляю Партию Равенства, как вы уже, несомненно, поняли по моей эмблеме. А это Альфа Кассандра Адрон, секретарь районного комитета ПР. Если бы мы могли немного поговорить с вами…
— …об открывающейся на днях сессии Конгресса, на которой должна обсуждаться конституционная поправка, предоставляющая синтетическим людям гражданские права, — закончила Кассандра Адрон.
— Мы осмелились обратиться непосредственно к вам, — говорил Зигфрид Канцелярист, — потому что вы, мистер Краг, должны понимать, как непросто андроиду определить свое место в современном мире.
— К тому же, как центральная фигура в производстве синтетических людей,
— подхватила Кассандра Адрон, — вы играете ключевую роль в том, чтобы определить их будущее место в человеческом обществе. Мы хотели бы попросить вас…
— Синтетические люди? — изумленно переспросил Краг. — Вот как теперь вы себя называете? Вы что, с ума сошли — так говорить со мной? Со мной! Чьи вы андроиды?
Зигфрид Канцелярист отступил на шаг, словно явная враждебность слов Крага поколебала его самоуверенность, словно он наконец понял всю нелепость своих притязаний. Но Кассандра Адрон невозмутимо продолжала:
— Альфа Канцелярист приписан к Буэнос-Айресскому Синдикату Охраны Недвижимости, я работаю модулятором на «Лабрадор Трансмат-Дженераль». Но сейчас у нас время отдыха, и согласно акту Конгресса от 2212 года мы имеем право в свободное от работы время заниматься легальной политической деятельностью от имени и по поручению синтетических людей. Если вы позволите нам занять немного вашего драгоценного времени — прочитать вам текст предполагаемой поправки к конституции и объяснить, почему нам кажется важным, чтобы вы публично выступили в поддержку…
— Сполдинг! — взревел Краг. — Сполдинг, где ты? Убери от меня этих свихнувшихся андроидов!
Сполдинга нигде не было видно. Пока Краг поднимался на башню, тот, наверное, отправился с осмотром на периметр.
Кассандра Адрон извлекла из складок плаща блестящий информационный кубик и протянула Крагу.
— Здесь содержится краткое изложение наших взглядов. Если бы вы…
— Сполдинг !
На этот раз эктоген, как чертик из табакерки, выскочил откуда-то из лабиринта куполов и бешеным галопом понесся к Крагу. За ним длинными плавными прыжками бежал Тор Смотритель. Кассандра Адрон заволновалась, она попыталась сунуть кубик в руку Крагу, тот уставился на кубик с таким ужасом, словно это была психотропная бомба, и отпихнул ее руку. Несколько секунд они так боролись, и, как могло показаться со стороны, Кассандра вдруг оказалась в объятиях Крага, хотя она просто пыталась вручить ему кубик, а он отчаянно сопротивлялся. В конце концов он схватил ее за плечи и отодвинул от себя. Мгновением позже подбежавший Леон Сполдинг выхватил маленький блестящий игломет и пустил иглу прямо в центр эмблемы с буквами «ПР» на груди у Кассандры. Не издав ни звука, альфа опрокинулась на спину и неподвижно замерла. Кубик выкатился из ее руки и запрыгал по заснеженной тундре, Зигфрид Канцелярист громко застонал и подхватил его. Смотритель взревел, как бешеный бык, выхватил у Сполдинга игломет и одним ударом отправил эктогена в нокаут. Никколо Варгас, все это время молча стоявший в стороне, склонился над Кассандрой Адрон, рассматривая рану.
— Идиот! — выкрикнул Краг приходящему в себя Сполдингу.
— Ты же мог убить Крага! — пробормотал Смотритель, возвышаясь над слабо шевелящимся эктогеном. — Она была совсем рядом с ним! Варвар! Варвар!
— Она умерла, — произнес Варгас.
Зигфрид Канцелярист затрясся в рыданиях. Вокруг уже собралось кольцо застывших в ужасе бет и гамм. Краг почувствовал, что почва уходит у него из-под ног и весь мир начинает вращаться.
— Зачем ты стрелял? — прорычал он Сполдингу.
— Вы были в опасности… — заплетающимся языком пробормотал эктоген. — …нам сказали, что это убийцы…
— Политические агитаторы, — с презрением глядя на него, процедил сквозь зубы Краг. — Она только пыталась всучить мне информационный кубик с какой-то агиткой ПР.
— Но мне сказали… — Сполдинг закрыл лицо ладонями, его всего трясло.
— Идиот!
— Это была ошибка, — безжизненно произнес Смотритель. — Злополучное совпадение. Нам сказали…
— Достаточно, — сказал Краг. — Андроид мертв. Ответственность я беру на себя. Она успела сказать, что принадлежит «Лабрадор Трансмат-Дженераль». Сполдинг, свяжись с их юристами и… нет, ты сейчас ни к черту не годишься. Смотритель! Сообщи нашим юристам, что у «Лабрадор Трансмат-Дженераль» будет к нам иск по поводу смерти андроида, что мы принимаем ответственность и готовы к соглашению. В общем, они сами знают что делать. И пусть кто-нибудь подготовит заявление для прессы. Прискорбное происшествие… ну и так далее. И ни слова о политике. Понятно?
— А что с телом? — спросил Смотритель. — Как обычно?
— Тело принадлежит «Лабрадор Трансмат-Дженераль», — ответил Краг. — Пусть полежит в морозильнике, пока они его не потребуют. Поднимайся, — обратился он к Сполдингу. — Мне пора в Нью-Йорк. Поедешь со мной.
13
По пути к центру управления Смотрителю пришлось дважды полностью произнести про себя Молитву, Приводящую Душу в Равновесие, прежде чем оцепенение отпустило его. Но его тут же начинало трясти, как только он вспоминал, к чему привела его хитроумная уловка.
Добравшись до своего кабинета, Смотритель восемь раз сделал знак «Славься, Краг» и мысленно повторил половину ряда кодонов. Это его немного успокоило. Только тогда он набрал номер юридической фирмы «Фиэрон и Доэни, Сан-Франциско», услугами которой обычно пользовался Краг. На экране появился Лу Фиэрон, младший брат сенатора. Смотритель рассказал ему о случившемся.
— Зачем Сполдинг стрелял? — спросил Фиэрон.
— Истерия. Глупость. Возбуждение.
— Краг не приказывал ему стрелять?
— Абсолютно исключено. Просто чудо, что выстрел не зацепил самого Крага, которому, кстати, ничего не угрожало.
— Свидетели есть?
— Никколо Варгас, я, второй альфа из ПР… плюс несколько бет и гамм, случайно бывших поблизости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
— В данный момент, — четко выговорил Сполдинг, — меня больше интересует то, почему меня сюда так упорно не хотят пускать, чем то, что там может быть на самом деле. Как личный секретарь Симеона Крага…
Оба беты автоматически начали делать знак «Славься, Краг». Смотритель бросил на них сердитый взгляд, и они неподвижно застыли.
— …я имею право… да нет, я обязан знать обо всем, что происходит на строительстве, — продолжал Сполдинг, очевидно ничего не заметив. — Таким образом…
Смотритель внимательно разглядывал эктогена, пытаясь понять, что тому может быть известно. Ему хочется поскандалить Просто так, из общих соображений? Или он чувствует угрозу своему авторитету? Или он уже знает, что в это куполе церковь, и теперь хочет подставить Смотрителя?
Мотивы поведения Сполдинга всегда было нелегко понять. Источник его неприязни к андроидам большого секрета ни для кого не составлял: он был эктоген. Отец Сполдинга в молодости решил подстраховаться на тот случай, если с ним что-нибудь случится прежде, чем он получит разрешение завести ребенка; мать Сполдинга тошнило при одной мысли о беременности и родах. Они оставили свои гаметы в генетическом банке и вскоре после этого попали под горный обвал в Ганимеде. Их семьи были богаты и обладали политическим влиянием, но только после пятнадцатилетней тяжбы замороженные в генетическом банке яйцеклетки и сперматозоиды получили разрешение соединиться.
Зачатие произошло in vitro, зародыш был пересажен в искусственную плаценту, и через стандартные двести шестьдесят шесть дней на свет появился Леон Сполдинг. С момента рождения он обладал всеми гражданскими правами человека, включая право унаследовать состояние родителей. Но, как большинство эктогенов, он очень обостренно воспринимал размытую границу, отделяющую зачатых в пробирке от зачатых в автоклаве, и старался подчеркнуть собственную полноценность ничем не прикрытым презрением к тем, кто был полностью синтетический, а не хотя бы искусственно зачатый отпрыск замороженных гамет из генетического банка. У андроидов не могло быть иллюзий по поводу того, что у них были родители; эктогены нередко подозревали о себе обратное. Смотрителю было даже немного жаль Сполдинга, зависшего в воздухе между миром полностью естественным и миром полностью искусственным. Впрочем, понять — не значит простить.
Как бы то ни было, а пускать Сполдинга в церковь нельзя ни в коем случае.
— Мы можем очень просто разрешить это недоразумение, — произнес Смотритель, пытаясь выиграть время. — Подождите здесь, я войду туда и посмотрю, что там такое.
— Я пойду с вами, — заявил Сполдинг. — Для меня опасно, а для вас нет? Смотритель, мы войдем туда вместе.
Андроид нахмурился. С точки зрения статуса, они со Сполдингом были равны, формально эктоген не имел права ни принудить его к чему-либо, ни обвинить в неподчинении. Но он — андроид, а Сполдинг — человек. При прочих равных, в спорной ситуации андроид обязан уступать. Сполдинг уже решительным шагом направился ко входу в купол.
— Подождите, пожалуйста, — быстро произнес Смотритель. — Если там действительно опасно, пусть лучше рискну я. Я посмотрю, что там происходит, и удостоверюсь, что для вас опасности нет. Пожалуйста, не заходите, пока я не позову вас.
— Я настаиваю…
— Что скажет Краг, если узнает, что мы вдвоем пренебрегли предупреждением об опасности? Хотя бы ради него нам следует соблюдать осторожность. Пожалуйста, подождите. Обещаю, что буду недолго.
— Хорошо, — недовольно пробурчал Сполдинг.
Беты расступились, и Смотритель вбежал в церковь. У алтаря он обнаружил троих гамм, склонившихся в позах Уступающих, над ними возвышался бета-Экстраполятор, и еще один бета прижался к стене, водя кончиками пальцев в воздухе перед голограммой Крага и шепча слова Трансцендентного ритуала. Все пятеро замерли и уставились на Смотрителя.
Альфа торопливо объяснил им только что пришедший ему в голову отвлекающий маневр.
— Снаружи враг, — выпалил он, обращаясь к одному из гамм. — С твоей помощью мы расстроим его планы. — Смотритель подробно объяснил гамме, что ему надо будет сделать, заставил повторить, и гамма удалился через запасный выход.
Вознеся Крагу короткую молитву, Смотритель вернулся к Леону Сполдингу.
— Все, что вам говорили, — чистая правда, — доложил альфа. — Здесь действительно криогенное оборудование, и сейчас бригада механиков занимается калибровкой. Если вы войдете, то помешаете им. К тому же идти надо будет очень осторожно, потому что там темно, а часть пола разобрана; не говоря уже о температуре в минус…
— Я все равно хотел бы зайти посмотреть, — сказал Сполдинг. — Пожалуйста, пропустите меня.
Смотритель обернулся и увидел, что с востока бежит, тяжело дыша, посланный им гамма. Альфа неторопливо отошел в сторону, открывая Сполдингу проход к двери. В этот момент гамма закричал:
— На помощь! На помощь! Краг в опасности! Спасите Крага!
— Где? — рывком развернулся к нему Смотритель.
— У центра управления! Убийцы! Убийцы!
Смотритель не дал Сполдингу времени задуматься и понять, насколько бредово это звучит.
— Бежим! — выкрикнул он, дергая эктогена за рукав. — Ну, быстрее же!
Сполдинг был в шоке. Он весь побледнел, его трясло. Как Смотритель и надеялся, все мысли о таинственном здании вылетели у него из головы.
Они побежали к центру управления. Краем глаза Смотритель успел увидеть, как, выполняя его приказ, к церкви со всех сторон рванулись десятки андроидов. За несколько минут они разберут церковь. И когда у Леона Сполдинга появится возможность вернуться в этот сектор, под неприметным серым куполом он не обнаружит ничего, кроме криогенного оборудования.
12
— Хватит, — сказал Краг. — Начинает холодать. Спускаемся.
Кабины подъемника заскользили вниз. Над башней начали кружиться снежинки, отскакивая под самыми разными углами от купола отражающего поля. Из-за того что вечная мерзлота под башней должна была оставаться действительно вечной, ни о каком управлении погодой и речи не могло идти. Очень хорошо, подумал Краг, что андроиды ничего не имеют против работы в снегопад.
— Папа, нам пора, — сказал Мануэль. — У нас в Нью-Орлеане сеанс эгообмена, так что до встречи через неделю.
— Дьявольская чушь, — проворчал Краг. — Может, наконец, хватит?
— Но, папа, что в этом плохого? Поменяться личностью с ближайшими друзьями, провести неделю в чужой душе — это дает ощущение небывалой, чудесной свободы. Тебе стоило бы попробовать!
— Идите-идите, развлекайтесь, — сказал Краг. — Прыгайте себе на здоровье из одной башки в другую. Я занят.
— Папа, неужели тебе это так противно?
— Это действительно очень приятно, — со своей обычной вежливой улыбкой произнес Ник Ссу-Ма. Молодой светловолосый китаец — единственный из всех приятелей Мануэля — вызывал у Крага симпатию. — После этого все человеческие отношения видишь совершенно по-новому.
— Попробуйте хотя бы разок, — предложил Джед Гильберт, — только один раз, и обещаю, что вы никогда больше…
— Скорее уж я займусь спортивным плаванием на Юпитере, — сказал Краг. — Идите развлекайтесь. Такие игры не для меня.
— До встречи через неделю, папа.
Мануэль с друзьями легкой рысцой побежали к трансмат-кабинам. Краг, сдвинув кулаки, посмотрел им вслед, и что-то вроде зависти кольнуло его. У него никогда не было времени на подобные развлечения. Всегда что-то мешало: незаконченная работа, неоформленная сделка, решающий эксперимент в лаборатории, встреча с представителем банка, кризис на марсианском рынке сбыта. Пока другие беззаботно нежились в объятиях стационарной сети и неделями не вылезали из салонов эгообмена, Краг строил корпорацию, империю. Да и не поздновато ли ему погружаться в мирские удовольствия? Ну и что? — мысленно выкрикнул он и сам подивился, как свирепо это прозвучало. Ну и что? Я — человек девятнадцатого века, каким-то чудом угодивший в двадцать третий. Обойдусь как-нибудь и без эгообмена. Да и кому я могу настолько доверять, чтобы пустить к себе в голову? С кем я мог бы поменяться эго? С кем, с кем, с кем? Похоже, что ни с кем. Может, с Мануэлем? Это было бы, наверное, полезно. Может, тогда мы стали бы лучше понимать друг друга. Нашли бы точки соприкосновения. Не может ведь быть так, что он во всем неправ, а я прав. Взглянуть на себя чужими глазами, да и не только на себя… хм-м. Впрочем, в следующее же мгновение эта мысль показалась ему далеко не такой удачной. Эгообмен между отцом и сыном… бр-р, похоже на кровосмешение. Да и так ли уж ему хочется знать о Мануэле все? Во всяком случае, есть вещи, которых Мануэлю не следовало бы знать о нем . Нет-нет, немыслимо. А что если с Тором Смотрителем? Альфа обладает совершенно восхитительным здравым смыслом, компетентностью, ему можно полностью доверять. В каком-то смысле он для Крага самый близкий человек, от Смотрителя у него нет никаких секретов. Если уж ему когда-нибудь придет в голову попробовать эгообмен, то со Смотрителем это может оказаться весьма полезным опытом, дающим много нового.
Что?! — завопил Краг (впрочем, только мысленно). Эгообмен с андроидом ?
— У вас не найдется немного времени? — торопливо обратился он к Никколо Варгасу. — Или вам срочно надо возвращаться в обсерваторию?
— Ничего срочного.
— Давайте тогда зайдем в тахионную лабораторию, они как раз собирались испытывать действующую модель аккумуляторов. Вам это должно быть интересно. — Они неторопливо зашагали по поросшей мхом тундре. Продолжал падать снег. Мимо них проехало несколько снегоуборочных машин.
— Вы когда-нибудь пробовали эгообмен? — после некоторой паузы поинтересовался Краг.
— Я семьдесят лет настраивал, так сказать, свой мозг, — прокашлял Варгас, — и мне как-то не хочется, чтобы теперь кто-нибудь сбил всю настройку.
— Именно так. Именно. Все эти игры — только для молодежи, нам…
Краг осекся. Два андроида-альфа, мужчина и женщина, вышли из трансмат-кабин и быстрым шагом направились прямо к нему с Варгасом. Он видел их впервые в жизни. На мужчине был длинный черный плащ с открытым воротом, на женщине короткий серый. На груди у обоих ярко светилась какая-то эмблема. Когда они приблизились. Краг разобрал в центре эмблемы буквы ПР. Политические агитаторы? Несомненно. И они застали его в самом прямом смысле слова в чистом поле, придется теперь слушать их болтовню. Как точно рассчитано! Кстати, где Сполдинг? Леон в мгновение ока заставил бы их убраться.
— Мистер Краг, как удачно, что нам удалось вас найти, — заговорил альфа-мужчина. — Мы уже несколько недель безуспешно пытались добиться встречи с вами, и вот… Прошу прощения, мне следовало сначала представиться. Меня зовут Зигфрид Канцелярист. Я представляю Партию Равенства, как вы уже, несомненно, поняли по моей эмблеме. А это Альфа Кассандра Адрон, секретарь районного комитета ПР. Если бы мы могли немного поговорить с вами…
— …об открывающейся на днях сессии Конгресса, на которой должна обсуждаться конституционная поправка, предоставляющая синтетическим людям гражданские права, — закончила Кассандра Адрон.
— Мы осмелились обратиться непосредственно к вам, — говорил Зигфрид Канцелярист, — потому что вы, мистер Краг, должны понимать, как непросто андроиду определить свое место в современном мире.
— К тому же, как центральная фигура в производстве синтетических людей,
— подхватила Кассандра Адрон, — вы играете ключевую роль в том, чтобы определить их будущее место в человеческом обществе. Мы хотели бы попросить вас…
— Синтетические люди? — изумленно переспросил Краг. — Вот как теперь вы себя называете? Вы что, с ума сошли — так говорить со мной? Со мной! Чьи вы андроиды?
Зигфрид Канцелярист отступил на шаг, словно явная враждебность слов Крага поколебала его самоуверенность, словно он наконец понял всю нелепость своих притязаний. Но Кассандра Адрон невозмутимо продолжала:
— Альфа Канцелярист приписан к Буэнос-Айресскому Синдикату Охраны Недвижимости, я работаю модулятором на «Лабрадор Трансмат-Дженераль». Но сейчас у нас время отдыха, и согласно акту Конгресса от 2212 года мы имеем право в свободное от работы время заниматься легальной политической деятельностью от имени и по поручению синтетических людей. Если вы позволите нам занять немного вашего драгоценного времени — прочитать вам текст предполагаемой поправки к конституции и объяснить, почему нам кажется важным, чтобы вы публично выступили в поддержку…
— Сполдинг! — взревел Краг. — Сполдинг, где ты? Убери от меня этих свихнувшихся андроидов!
Сполдинга нигде не было видно. Пока Краг поднимался на башню, тот, наверное, отправился с осмотром на периметр.
Кассандра Адрон извлекла из складок плаща блестящий информационный кубик и протянула Крагу.
— Здесь содержится краткое изложение наших взглядов. Если бы вы…
— Сполдинг !
На этот раз эктоген, как чертик из табакерки, выскочил откуда-то из лабиринта куполов и бешеным галопом понесся к Крагу. За ним длинными плавными прыжками бежал Тор Смотритель. Кассандра Адрон заволновалась, она попыталась сунуть кубик в руку Крагу, тот уставился на кубик с таким ужасом, словно это была психотропная бомба, и отпихнул ее руку. Несколько секунд они так боролись, и, как могло показаться со стороны, Кассандра вдруг оказалась в объятиях Крага, хотя она просто пыталась вручить ему кубик, а он отчаянно сопротивлялся. В конце концов он схватил ее за плечи и отодвинул от себя. Мгновением позже подбежавший Леон Сполдинг выхватил маленький блестящий игломет и пустил иглу прямо в центр эмблемы с буквами «ПР» на груди у Кассандры. Не издав ни звука, альфа опрокинулась на спину и неподвижно замерла. Кубик выкатился из ее руки и запрыгал по заснеженной тундре, Зигфрид Канцелярист громко застонал и подхватил его. Смотритель взревел, как бешеный бык, выхватил у Сполдинга игломет и одним ударом отправил эктогена в нокаут. Никколо Варгас, все это время молча стоявший в стороне, склонился над Кассандрой Адрон, рассматривая рану.
— Идиот! — выкрикнул Краг приходящему в себя Сполдингу.
— Ты же мог убить Крага! — пробормотал Смотритель, возвышаясь над слабо шевелящимся эктогеном. — Она была совсем рядом с ним! Варвар! Варвар!
— Она умерла, — произнес Варгас.
Зигфрид Канцелярист затрясся в рыданиях. Вокруг уже собралось кольцо застывших в ужасе бет и гамм. Краг почувствовал, что почва уходит у него из-под ног и весь мир начинает вращаться.
— Зачем ты стрелял? — прорычал он Сполдингу.
— Вы были в опасности… — заплетающимся языком пробормотал эктоген. — …нам сказали, что это убийцы…
— Политические агитаторы, — с презрением глядя на него, процедил сквозь зубы Краг. — Она только пыталась всучить мне информационный кубик с какой-то агиткой ПР.
— Но мне сказали… — Сполдинг закрыл лицо ладонями, его всего трясло.
— Идиот!
— Это была ошибка, — безжизненно произнес Смотритель. — Злополучное совпадение. Нам сказали…
— Достаточно, — сказал Краг. — Андроид мертв. Ответственность я беру на себя. Она успела сказать, что принадлежит «Лабрадор Трансмат-Дженераль». Сполдинг, свяжись с их юристами и… нет, ты сейчас ни к черту не годишься. Смотритель! Сообщи нашим юристам, что у «Лабрадор Трансмат-Дженераль» будет к нам иск по поводу смерти андроида, что мы принимаем ответственность и готовы к соглашению. В общем, они сами знают что делать. И пусть кто-нибудь подготовит заявление для прессы. Прискорбное происшествие… ну и так далее. И ни слова о политике. Понятно?
— А что с телом? — спросил Смотритель. — Как обычно?
— Тело принадлежит «Лабрадор Трансмат-Дженераль», — ответил Краг. — Пусть полежит в морозильнике, пока они его не потребуют. Поднимайся, — обратился он к Сполдингу. — Мне пора в Нью-Йорк. Поедешь со мной.
13
По пути к центру управления Смотрителю пришлось дважды полностью произнести про себя Молитву, Приводящую Душу в Равновесие, прежде чем оцепенение отпустило его. Но его тут же начинало трясти, как только он вспоминал, к чему привела его хитроумная уловка.
Добравшись до своего кабинета, Смотритель восемь раз сделал знак «Славься, Краг» и мысленно повторил половину ряда кодонов. Это его немного успокоило. Только тогда он набрал номер юридической фирмы «Фиэрон и Доэни, Сан-Франциско», услугами которой обычно пользовался Краг. На экране появился Лу Фиэрон, младший брат сенатора. Смотритель рассказал ему о случившемся.
— Зачем Сполдинг стрелял? — спросил Фиэрон.
— Истерия. Глупость. Возбуждение.
— Краг не приказывал ему стрелять?
— Абсолютно исключено. Просто чудо, что выстрел не зацепил самого Крага, которому, кстати, ничего не угрожало.
— Свидетели есть?
— Никколо Варгас, я, второй альфа из ПР… плюс несколько бет и гамм, случайно бывших поблизости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25