Скиттер начал поворачиваться вокруг своей оси, пока планета не оказалась прямо под ним, а Титан впереди.
— Я никак не могу привыкнуть к этой постоянной смене положения, — сказала Лидия и взмахнула руками. — Вы все время меняете местами верх и низ.
Мгоабе кивнул.
— Полагаю, так будет удобнее, — он повернулся к остальным. — Станции МГО продолжают принимать радиосигналы с Титана. Но им пока не удается расшифровать сообщение.
— Может потому, что никакого сообщения нет, — сказала Лидия.
Мгоабе нахмурился.
— А если это сигнал тревоги? Или радиомаяк?
— Возможно, вы правы, — поморщился Мгоабе. — В любом случае, мы опережаем наших соперников. Они в двух-трех часах пути отсюда. Двух, если направляются прямо сюда. Трех, если по дороге решили провести разведку.
— А что мы будем делать? Ждать, пока они прилетят?
— Правила требуют, — объяснил Мгоабе, — чтобы мы подождали их, показали все, что они захотят, и предложили сотрудничество. Вежливость открытого космоса.
— Какие-то странные интонации у вас в голосе, — заметила Товак.
— Интонации?
— Думаю, ваши планы не имеют ничего общего с вежливостью.
Смех Мгоабе прозвучал странно.
— Я хочу, чтобы мы спустились и нашли все, что только сможем. И убрались оттуда к чертовой матери до прихода русских. Если не получится, то я все равно хочу спуститься первым, чтобы застолбить участок.
— Что вы ожидаете там найти? Мгоабе пожал плечами.
— Что-то вроде неоновой скульптуры. По крайней мере, нечто, связанное с ней. То, что сигналы появились в момент, когда зажглась скульптура на Меркурии, — не совпадение.
— А что потом? — спросил Дэниел. — Непохоже, что вами движет только жажда знаний.
— Это действительно так, мой друг. Странные вещи происходят. История человечества подходит к завершению, конец света близок, — глаза Мгоабе сверкнули. — Грядут последние дни. Это знамение!
— Вы впадаете в мистику, — сказала То-вак. — Потрясающе! Мы подчиняемся приказам религиозного фанатика!
— Нет, нет, нет, — замотал головой Мгоабе. — Уверяю, меня не посещают мистические видения. Я не претендую на звание пророка, понимающего космические послания. Как я могу? Ведь я марксист. Моя религия — атеизм. Я верю только в силы природы. Дэниел, вы единственный настоящий мистик среди нас.
Глаза Дэниела полезли на лоб.
— Я?
— Ведь вы христианин. Разве ваша рели-
сия не говорит о конце света, о втором приг шествии..
— Да, да. Небеса разверзнутся и так далее. Давайте побеседуем о чем-нибудь реальном. Что вы там говорили насчет «спуститься и застолбить участок»? Вы хотите посадить этот корабль на Титан?
— Это матафора. Сомневаюсь, что скит-тер сможет совершить безопасную посадку, и еще больше я сомневаюсь, что он взлетит с Титана. Но у глиссера хорошие шансы проделать все это. И еще одно огромное преимущество — вам не нужен скафандр, Дэниел. И средства жизнеобеспечения. Вы просто можете спуститься туда, сделать все, что нужно, и вернуться. Мы будем ждать вас на орбите. Наверное, именно так действовали пионеры космоса. Вспомните первые посадки на Луну. Основной корабль остается на орбите, а спускаемый модуль отделяется и совершает посадку. Мы будем вашим основным кораблем, а вы — нашим спускаемым аппаратом.
Он отвернулся и сосредоточился на управлении скиттером. Под ними проносилась поверхность Титана. Края желтых облаков тянулись, как нескончаемая полоса тумана. Появился и исчез Сатурн, на короткое время заслонив весь обзор. Его кольца, основные луны и бесчисленные мелкие спутники составляли впечатляющую картину, но Освальдо Мгоабе не обращал на них никакого внимания. Он сконцентрировался на панели управления и лежащем внизу спутнике.
— Не могу выйти на нужную орбиту.
— Почему? — спросила Товак.
Г— Я хотел попасть на такую орбиту, чтобы вращаться синхронно с этим объктом, — он ткнул черным пальцем в экран пульта управления. — Это основной источник излучения. Но здесь действует слишком много сил. Сатурн, Рея, Япет — нас притягивает одновременно десяток тел. И все эти силы непрерывно меняются. Поэтому мы выпустим вас, Дэниел, на глиссере. Связь придется поддерживать по радио. Мы останемся на орбите и будем входить с вами в контакт как можно чаще.
— Но он замерзнет! — воскликнула Лидия.
— Нет, он будет в полной безопасности. Дэниел, у вас внутри ядерный реактор. И если хотите, можете нанести на тело защитное
-покрытие, которое вы использовали для ремонта скиттера.
— Раньше оно не было нужно.
— Но тогда на вас попадали солнечные лучи.
— Ладно, — усмехнулся Дэниел. — Черт возьми, я буду похож на Серебряного Серфера.
— На кого?
— Да так, — улыбнулся Китаяма — Это герой мульфильма. Мне нравились его приключения, когда /я был вот таким.
Он поднял руку на высоту роста шестилетнего ребенка.
Глиссер отделился от корабля и нырнул в желтую атмосферу Титана. Сатурн закрывал нижнюю половину неба. Дэниел бросил короткий взгляд на гигантскую планету, отмечая про
себя детали изображения, которые он рассмотрит позже, когда у него на это будет время.
Он наклонил голову и посмотрел вниз. Заостренный нос глиссера терялся в желтых облаках. В ушах Дэниела раздавался голос Мгоабе, спрашивавшего, все ли в порядке. Плотные облака не позволяли ему видеть в обычном спектре. Температура на Титане оказалась такой низкой, что инфракрасное излучение с его поверхности позволяло лишь с трудом различить неясные очертания предметов. Дэн просканировал спектр, пока не получил ясное изображение. Небольшой локатор глиссера указывал на источник радиосигналов. Вряд ли это было сообщение, но сигнал мог служить в качестве радиомаяка
Что-то со свистом пронеслось мимо лица Дэниела.
Он обернулся, пытаясь рассмотреть, что это было — возможно, кусок образовавшегося в атмосфере льда или градина, — но оно уже исчезло.
Дэниел определил положение источника излучения и направил свой глиссер вниз по спирали.
Какой-то объект опять пронесся мимо, слишком быстро, чтобы можно было его рассмотреть.
Дэниел почувствовал толчок, как будто глиссер что-то ударило снизу. Дернувшись в его руках, машина легла на прежний курс.
— Какие-то объекты в атмосфере, — передал он по радио.
Мгоабе стал расспрашивать о деталях.
— Не знаю, что это такое, — ответил Дэниел. — Несколько объектов пронеслось мимо.
Один ударил в дно глиссера. Вряд ли глиссер получил повреждения. Скорее всего, это.снег из метана.
Мгоабе посоветовал ему быть осторожнее.
Какой-то оранжевый предмет ударил Дэниела в плечо и исчез в тумане.
— Ого! — воскликнул Дэн в микрофон. — Один из них ударил меня.
Мгоабе спросил, может ли Дэниел рассмотреть объект.
— Нет, — ответил Дэн. — Хотя подождите. Кажется, я вижу одного!
Он двигался параллельно глиссеру тем же курсом и с такой же скоростью.
— Это совсем не похоже на комок снега! Мгоабе спросил, что это такое.
— Не могу точно сказать, — ответил Дэниел. — Может, какой-то летательный аппарат? Птица?
— Невозможно! — громко воскликнул Мгоабе. — Титан необитаем!
— Так же, как и Меркурий.
— Как оно выглядит? Вы уверены... — Мгоабе не договорил.
Дэниел переключил свое внимание с разговора на окружающую обстановку.
— Я буду держать вас в курсе событий, Освальдо.
Глиссер продолжал свой путь сквозь желтую мглу. Летающие объекты проносились мимо него.
Тот, что летел на параллельной траектории, приблизился к его лицу, некоторое время летел рядом, а затем исчез во мраке. Дэниел языком выключил прикрепленный к зубу микрофон.
— Ты похож на какую-то странную птицу, парень, — пробормотал он вслед исчезнувшей неясной тени.
Ветер свистел в ушах Дэна. Он посмотрел вниз и увидел густое неспокойное море. Желтоватые айсберги поднимались над его поверхностью. Непрекращающийся ветер — должно быть, довольно сильный — трепал белые гребешки волн.
Что-то опять преследовало глиссер. Дэниел повернул голову и встретился со взглядом летящего рядом существа.
— Черт бы его побрал! — он опять языком включил микрофон. — Оно в метре от меня, Освальдо! Надеюсь, оно не принимает меня за пищу!
Не дожидаясь ответа Мгоабе, он выключил микрофон и громко крикнул. Дэниел не знал, обладает ли это существо слухом и как оно отреагирует на его голос.
Существо взмахнуло крыльями и взмыло вверх с неимоверной скоростью, оставив Дэниела на своем глиссере далеко позади, как будто он стоял на месте.
Брызги жидкого азота летели с поверхности моря, образуя облачко тумана вокруг глиссера. Дэн перегнулся через защитный экран и сбил намерзший азотный лед. Труднее будет бороться с обледенением крыльев. Ему лучше использовать энергию своего ядерного реактора для подогрева, чтобы растопить намерзающий лед.
Но это может подождать.
Он спустился уже к самой поверхности моря. Высмотрев ровную льдину, он взглянул на показания локатора. Источник радиосигналов находился где-то под ним. Дэниел поднял голову, надеясь бросить последний взгляд на скиттер, но уже в десяти метрах сквозь плотную метановую мглу ничего нельзя было разглядеть. Часть не^а тускло светилось. Сначала Дэниел подумал, что это Солнце, но потом решил, что это должен быть Сатурн. Для Титана именно Сатурн выполнял роль Солнца. Положение огромного светлого пятна говорило о том, что день подходил к концу. Дэн не знал, какова продолжительность дня на Титане. Он хотел спросить у Освальдо, но тот не отвечал. Вероятно, скиттер скрылся за горизонтом, и мощности прикрепленного к зубу микрофона-передатчика не хватало, чтобы сигналы дошли до него. Ему нужно было узнать продолжительность дня, прежде чем покинуть скиттер, но Дэн не подумал об этом.
Под глиссером вырисовывались очертания ледяного поля. Дэниел сделал круг над морем, пролетел мимо ледяного пика, возвышавшегося на одном краю льдины, сделал прыжок и сбросил скорость над ровной поверхностью. Одно из крылатых существ появилось из густого тумана прямо перед лицом Дэниела, затем в последний момент нырнуло вниз под полозьями глиссера.
Глиссер приземлился на ровной площадке азотно-метанового льда. Дэниел отстегнул ремни и выбрался наружу. Он стоял на ровном льду рядом с глиссером.
Чудесный день на Титане.|
— Эй, Освальдо! Мгоабе все еще находился за предела
слышимости.
— Ладно, неважно, — пробормотал Дэн и огляделся
Небо у горизонта тускло светилось желто-оранжевым светом. Прямо под ним оно становилось темнее, а с противоположной стороны было совсем черным. Острые пики азотных айсбергов вонзались в небо. С той стороны, где заходило солнце, — Сатурн — они светились, но еще более тускло, чем небо. Лед под ногами напоминал городскую грязь, растаявшую и сно-вд замерзшую.
Море вокруг льдины выглядело абсолютно черным, только на гребнях поднимаемых ветром волн трепетали белые барашки пены. Порывистый ледяной ветер гнал желтые облака над головой Дэниела. Большие мягкие клочья розоватого метаново-азотного тумана допускались на его поднятое вверх лицо.
Чудесный день на Титане.
Дэн сделал еще одну попытку связаться со скиттером, а затем повернулся, чтобы осмотреть окрестности. Радар глиссера показывал, что источник излучения рядом, но вокруг не было ничего, напоминающего передатчик. И конечно, никакой голубой светящейся скульптуры, как на Меркурии.
Дэниел услышал пронзительный крик. Должно быть, это одно из крылатых существ, пролетавших мимо глиссера. Существо пронеслось над ним, наполовину скрытое густым туманом. Дэниел был уверен, что видел крылья. И кажется, у него были блестящие фасеточные глаза. Дэн не мог сказать, было ли это существо птицей или насекомым, если только подобные определения применимы к этому инопланетному созданию.
Синие паучки на Меркурии — вовсе никакие не паучки. Так просто удобнее было о них думать. А что касается крылатых существ здесь, на Титане...
Послышался еще один крик, и животное приземлилось на ледяном склоне айсберга. Оно уселось там, повернув лицо к Дэниелу. Да, у него было лицо.
Дэниел стоял и смотрел, надеясь, что не спугнет его.
Существо сложило крылья.
Дэниел попытался сымитировать его крик, придав голосу мягкое, успокаивающее звучание.
Существо высоко подпрыгнуло и исчезло в тумане — вот это прыжок!
Дэн исследовал самый большой холм на льдине. Возможно, внутри находится неоновая скульптура или что-нибудь еще, вмерзшее в лед. Ее древние создатели могли использовать холм в качестве кожуха, но он казался сплошным.
Появились еще несколько крылатых существ. Они кружили над морем в нескольких метрах от льдины. Дэниел присел на корточки, опираясь на обе ступни и кулак, как игрок в американский футбол у линии вбрасывания. Он мысленно включил таймер, поймал взгляд крылатого существа и перевоплотился в него.
Теплый воздух ласкал его крылья, но собиравшийся на ресницах снег отвлекал внимание. Он наполовину прикрыл свой расположенный на лице глаз, прищурившись от кружившихся над теплым морем крупинок снега.
Глаз на животе оставался открытым, внимательно изучая верхушки волн и саму воду, насколько взгляд мог проникнуть в ее толщу Он ясно чувствовал, что внизу была пища, и уже приготовился нырнуть за добычей, как вдруг появилось еще одно живое существо.
Оно было странным, не похожим на тех, что он встречал раньше.
Оно было опасным.
Он сел на скалу, чтобы лучше рассмотреть его, когда существо заговорило с ним на его языке. Или так просто показалось. Речь странного существо звучала так невнятно, что ничего нельзя было понять. Существо было большим, гораздо больше его самого, но оно не было вооружено и не делало угрожающих движений.
Он даже сделал призывный знак крыльями. Существо не отозвалось.
Поэтому он перестал обращать на него внимание и вернулся к охоте.
Внизу плыл панцирный червь. Он чувствовал исходящие от него нейросигналы, а расположенный на животе глаз различал движение в толще воды. Он издал пронзительный крик, приказывая жертве остановиться, и ринулся вниз...
Дэниел моргнул и провел рукой по лицу. На щеках и на губах собрался лед
Он встал.
— Дэниел!
— Это вы, Освальдо?
— Похоже, мы обнаружили русских. Они стартовали с Острова Чайковского и направляются сюда.
Дэниел хмыкнул.
— Что вы сейчас делаете? Как там внизу?
— Великолепно, — улыбнулся Дэн. — Спускайтесь ко мне. Думаю, вам понравится.
— Сомневаюсь. Вы что-нибудь нашли?
— Боюсь, ваши представления о том, что в Солнечной системе кроме нас никого нет, неверны.
— Существа на Меркурии уже позаботились об этом, Дэниел. Вы что, обнаружили жизнь на Титане?
— На этот раз нам не придется ломать голову над загадкой экологической системы, состоящей из одного вида организмов. Здесь я обнаружил крылатое существо. У него есть глаза и какой-то орган, регистрирующий нейро-импульсы. Я не знаю, как он устроен. Может, способность фиксировать электромагнитное излучение мозга. Я попытался переселиться в одно из этих животных и обнаружил, что оно охотится.
— Вы в опасности?
— Не думаю. Оно взглянуло на меня и улетело на поиски обычной добычи. Я смог различить только смутную тень. Мой крылатый друг думал о нем, как о панцирном черве. Может,
— Обитатель моря?
— Да.
Мгоабе усмехнулся и немного помолчал.
— Послушайте, ваш экобиологический обзор великолепен, а как насчет источника радиосигналов? Эти существа обладают разумом? Я имею в виду наличие цивилизации. Могли ли они посылать сообщения после нашего появления на Меркурии?
— Не знаю. Сомневаюсь. Похоже, это место безнадежно. Может, мне стоит вернуться на корабль?
— Нет.
— Нет? Вы хотите, чтобы я исследовал местные разновидности рыб и птиц?
— Я хочу... слушайте внимательно, Китая -ма. Русские уже близко, и я не желаю, чтобы у них в руках оказалась эта часть загадки.
— Вы ужасный оптимист, Освальдо. Какая часть загадки? Здесь ничего нет, кроме айсбергов и холодной воды. Только это не вода, а жидкий азот.
— А как насчет этих... как вы их называете... панцирных червей? Могут ли они обладать разумом? Послушайте, если бы инопланетяне, впервые высадившись на Землю, попали в джунгли и встретили попугаев, ягуаров и питонов, то разве они посчитали бы, что на планете нет разумной жизни? Они искали бы людей.
— Хорошо. Так вы думаете, что эти птицы и рыбы просто... местные разновидности птиц и рыб?
— Не знаю. Похоже.
Дэниел потер подбородок и посмотрел на солнце. Оно опустилось немного ниже
— Какова продолжительность дня? — спросил он Мгоабе.
— Минуточку, — Дэниел представил, как пальцы Освальдо бегают по клавиатуре. — Ага. Около шестнадцати земных суток.
— По крайней мере, не нужно беспокоиться, что ночь застанет меня врасплох. Ладно, я остаюсь. Что я должен теперь делать?
— Может быть, вы оцять воспользуетесь глиссером?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31